2024-5-1

16

0

0

Пожимая протянутую руку Чарли, я впал в состояние сродни контузии. Я довел себя до тошноты, предвкушая встречу с этим человеком. Но вот он принимает меня в свою семью.

Это было очевидным знаком признания, и я пребывал в полнейшем восторге от этого.

За все годы, когда я с кем-то встречался, мне легко удавалось очаровывать матерей, но вот с отцами была совершенно другая история. Отцы как покровительственные львы, когда дело касается их дочерей. Папочка сначала выстрелит тебе в голову, а потом извинится. А у этого конкретного папочки было свое собственное огнестрельное оружие.

Так что да, я немного нервничал.

Белла с Чарли обсуждали завтрашние планы насчет обеда, а я снова и снова проигрывал в голове события этого вечера, пытаясь понять, что же я такого сделал, чтобы заслужить его одобрение. Он отнесся ко мне с подозрением, едва мы вошли в дом. Он был правомерно взбешен, увидев кольцо у Беллы на пальце. Он дал нам нагоняй, опять же правомерно, за то, что мы держали его в неведении насчет помолвки. Он был не дурак. Он и без всякого подтверждения с нашей стороны знал, что я сплю с его дочерью. У него была тысяча причин ненавидеть меня. Не одобрять меня. Отказаться давать нам свое благословление.

Но он пожал мою руку. И назвал меня «сынком».

- Пойду поцелую Сета на ночь. Сейчас вернусь, - Белла нежно улыбнулась мне и, сжав мою ладонь, пошла наверх. Я внимательно смотрел, как она поднимается по лестнице. Не как извращенец, пялящийся на задницы, а с благоговением в духе не-могу-поверить-что-она-станет-моей-женой. Но потом я услышал, как прокашлялся ее отец, и понял, что он видел лишь, как я разглядываю задницу его дочери, так что быстро опустил взгляд в пол.

- Хочешь подождать на крыльце? – спросил он, жестом указывая на дверь. Я кивнул и вышел за ним к качелям. Мы сели бок о бок друг с другом и в уютном молчании стали слушать, как дождь, превращаясь в мокрый снег, падает на подъездную дорожку.

В уютном молчании, которое заставляло меня чертовски нервничать.

- Завтра уже снег пойдет, - заметил я между делом, глядя на небо. Погода всегда была безопасной темой для разговора.

- Ага.

Чарли Свон был немногословным человеком.

Я сделал глубокий вдох, успокаивая дыхание, и быстро выдохнул.

- Успокойся, сынок. Я тебя еще не застрелил. Все хорошо.

Я издал тихий смешок, не обращая внимания на угрозу убийством.

- Чарли, я просто хотел поблагодарить вас за сегодняшний вечер. Я знаю, что не сделал того, что должен был, прежде чем сделать предложение Белле, но я хочу поблагодарить вас за понимание.

- Я не понимаю, - пробормотал Чарли. – Но, возможно, и не мне это надо понимать.

Это озадачило меня. – Что вы имеете в виду? Чего вы не понимаете?

Чарли вздохнул.
- Как можно так сильно полюбить моих дочь и внука, зная их всего пару месяцев. Мой ограниченный опыт подсказывает, что такие вещи требуют много времени.

- Я не был готов к этому, - тихо объяснил я. – Но я полюбил ее, как только впервые увидел. С той самой первой секунды я мог думать лишь о том, чтобы любить ее и заботиться о ней. А когда она рассказала мне о Сете, я не мог дождаться встречи с ним. Он… - горло сдавило, пока я пытался подобрать слова, чтобы адекватно описать свои чувства к мальчику, который окончательно похитил мое сердце. – Он самый потрясающий малыш…

Лицо Чарли оставалось непроницаемым во время моей болтовни, а потом он кивнул.
- Он такой и есть.

- А Белла… - я знал, что никогда не смогу заставить его по-настоящему понять, какие чувства я испытываю к его дочери, но я должен был попытаться. Я должен был попытаться объяснить ему, как жизненно необходима она стала для меня. Необходима как воздух.

- Ты любишь ее, - прошептал он.

- Люблю, - ответил я. – Белла с Сетом – все, чего я неведомо для себя самого всегда хотел, и сейчас они единственное в этом мире, без чего я не могу жить.

Чарли задумчиво изучал мое лицо взглядом. Уже почти стемнело, но я чувствовал на себе его взгляд. У него были такие же большие карие глаза, как и у его дочери, и я понимал, что он, совсем как Белла, тщательно изучает меня ими. Мои слова. Мои чувства. Мое выражение лица. Пытаясь понять, правду ли я ему сказал. Видимо, удовлетворившись увиденным, он наконец отвел взгляд и устремил его в темноту. Просидев несколько минут молча, он пробормотал:
- Тебе, наверное, стоило бы записать это куда-нибудь. Вышла бы отменная свадебная клятва.

Меня накрыла волна блаженного облегчения, и я рассмеялся.
- Вы правы. Вышла бы.

- Эдвард, - сказал он. – Я не был хорошим мужем ее матери. Я не уверен, как много она тебе рассказывала об этом, но… - его голос стих, и он уставился в темноту ночи, - …поверь мне, когда я говорю, что не был таким, каким должен быть муж. Я слишком много работал. Был слишком серьезен. Слишком помешан на своих привычках. Я был домоседом. Дай мне банку пива, включи футбол, и я счастлив. Рене была не такой. Она хотела куда-то ходить и чем-то заниматься. Она хотела путешествовать. Переехать в большой город. Она всегда хотела, чтобы я водил ее на танцы. Хочешь верь, хочешь – нет, но я не танцую…

Краем глаза я заметил Беллу, которая стояла за окном, слушая, как ее отец в подробностях рассказывает о своих упущениях в роли мужа. Я видел, как она вытирает слезы.

- Так что если я могу дать тебе совет, Эдвард, то думаю, что он будет таков: если твоя жена просит сводить ее на танцы, своди ее на танцы.

Я кивнул, сглотнув ком в горле.
- Так и сделаю.

- Делай все, что только потребуется, лишь бы она была счастлива, - продолжил он. – И никогда не давай жене повода забрать твоего ребенка и уехать на тысячу миль прочь от тебя. Потому что худшим днем моей жизни был тот, когда я позволил моим девочкам выйти за эту дверь.

Чарли все так же смотрел в темноту, так что я воспользовался возможностью взглянуть на плачущую за окном Беллу. Боль в ее глазах соответствовала страданию на лице Чарли, и мне пришлось бороться с неодолимым желанием вскочить с качелей и заключить ее в объятия. Но я заставил себя остаться на месте. Потом я сотру все ее слезы поцелуями. Я буду обнимать ее и клясться в вечной любви. Но сейчас мой будущий тесть изливал мне свою душу. Мне нужно было выслушать его. Он не просто так рассказывал мне все это.

Он молил меня не совершать его ошибок.

- Просто сделай ее счастливой, - закончил он с усталым вздохом.

- Сделаю, - пообещал я.

- Ты уж постарайся.

Мы просидели в темноте еще несколько минут, пока Белла не открыла парадную дверь и не вышла на крыльцо. Свет здесь не горел, но я все равно видел ее заплаканное лицо. Посмотрев на отца, она протянула ему свою руку. На его лице отразилось удивление, но он взял ее ладонь в свою.

- Я люблю тебя, папа.

- Я тоже тебя люблю, Беллз. Всегда любил.

- Я знаю, - прошептала она. А потом посмотрела на меня с усталой улыбкой, и я уловил намек. Поднявшись с качелей, я протянул руку Чарли, и он пожал ее.

- Спасибо за разговор.

Он кивнул и посмотрел на нас. – Вы знаете, что завтра будет тяжелый день для Билли?

- Мы не хотим, чтобы он был тяжелым, - прошептала Белла.

- Я знаю. Я собираюсь пригласить его на завтрак. Возможно, если он проведет немного времени с Сетом, это смягчит удар, - Чарли поднялся и пошел к двери. Взявшись за ручку, он обернулся к нам. – Но что бы завтра ни случилось, я на вашей стороне. Мы что-нибудь придумаем.

Я обнял Беллу и поцеловал ее в висок, отчего она расслабилась в мох руках.

- Спасибо, пап.

- Да, - кивнул я. – Спасибо, Чарли.

Он повернул ручку и вошел в дом через кухонную дверь.
- Завтра день Благодарения, и мы за многое должны быть благодарны. Увидимся в пять.

Он закрыл за собой дверь, и я, взяв свою будущую жену за руку, повел ее к машине.

Она плакала всю дорогу домой.

Как и ожидалось, вчерашний дождь к утру превратился в снег. Отблески зимнего пейзажа отражались в моем окне, разбудив меня еще до будильника.

Я открыл глаза и перевел взгляд на свою спящую красавицу. У нее под глазами пролегли чуть заметные фиолетовые круги, и я нежно провел по ним пальцем. Мы засиделись допоздна, обсуждая все, что произошло в доме ее отца. Она всегда задумывалась о том, как он справлялся со всем после их с Рене переезда. Она всегда интересовалась, скучал ли он по ним. Пытался ли заставить их остаться. Я обнимал Беллу, пока она плакала, осознав, что он не захотел сделать то, что нужно было сделать, чтобы сохранить их семью. Она назвала его эгоистичным ублюдком за то, что он не помчался за Рене и не утащил ее обратно домой, как я в ту ночь, когда Белла ушла от меня.

Мне хотелось заступиться за ее отца. Хотелось сказать, что порой парни поступают неправильно. Они совершают глупые ошибки, которые не могут исправить, как бы им того ни хотелось. Я хотел сказать, что я понимаю его, потому что его история была так похожа на мою. Я тоже был эгоистичным ублюдком, который слишком много работал и слишком долго не замечал свою жену. Таня ушла от меня, и я не остановил ее. Я не хотел ее останавливать. Я испытывал огромное облегчение, оказавшись свободным от чувства вины за то, что я был дерьмовым мужем. Так что даже не попытался преградить ей путь. Я чуть ли не собрал за нее вещи.

И в этом была единственная разница между мной и Чарли. Я не хотел останавливать свою жену. Он же был полной противоположностью мне. Он отчаянно жалел, что не запер дверь, не дав своей жене и дочери уйти из его жизни. Он будет сожалеть об этом до самой смерти.

Но я не сказал этого. Лишь только обнимал ее, снова и снова обещая ей, что мы справимся. Что мы сможем вынести все, пока мы вместе. Что я никогда не позволю ей уйти от меня и что никогда не дам ей повода хотеть этого.

В первые предрассветные часы она наконец уснула у меня на руках.

Я наблюдал за Беллой, пока она спала. Ее волосы цвета красного дерева разметались по подушке. Мягкие розовые губы слегка приоткрылись, а дыхание было размеренным. Она выглядела ослепительно. Ангельски. И я не мог поверить, что она моя.

Мой взгляд опустился к кольцу на ее левой руке. Я нежно провел по ободку подушечкой большого пальца, глядя, как он слегка сдвинулся на ее пальце. Конечно же, оно подошло идеально. И не потому, что я чертов эксперт в выборе женских ювелирных украшений, а потому что я заказал его специально для нее. Я неделями искал идеальное кольцо. Кольцо, которое было бы настолько в ее стиле, что едва ли не кричало бы ее имя. Элис заверяла меня, что я пойму, что это оно, когда найду его. Но я так и не нашел. Так что я придумал его сам. Ювелир был как ребенок в кондитерской, когда я описал ему свои идеи насчет кольца, а потом сосредоточенно наблюдал, как он осторожно ставил каждый камешек на свое место. Когда оно было готово, он вручил мне его в маленькой черной бархатной коробочке, и я испытал невиданную волну гордости. Оно было ослепительно. Совсем как Белла. Оно кричало ее имя.

- Любуешься своей работой? – послышался шепот Беллы в воздухе раннего утра. Я поднял взгляд и увидел ее улыбку.

- Отпадное кольцо, - нежно улыбнулся я. – Ты везучая девчонка.

- А то я не знаю, - сонно пробормотала она. – Если однажды облажаешься как врач, сможешь сделать блестящую карьеру ювелира.

Я потянулся к ней со смешком и, откинувшись на подушки, притянул ее к себе. Она прижалась к моему телу, пристроив голову у меня на плече. Казалось, мы пролежали так несколько часов, обнимая друг друга и наслаждаясь тишиной и покоем, что нечасто с нами случалось. С первого этажа до нас доносились тихие голоса, но мы не обращали на них внимания. Вполне довольные тем, что остаемся в своем маленьком пузыре так долго, как только возможно. Позже нам все равно придется встретиться с семьей. А пока нам нужно быть здесь.

- Что думаешь насчет дня Святого Валентина?

Ее вопрос удивил меня.
- Я думал, что этот праздник придумали владельцы цветочных магазинов и производители открыток, чтобы заставить одиноких людей почувствовать себя дерьмом. А почему ты спрашиваешь?

Она рассмеялась, от чего ее теплое тело зашевелилось рядом с моим в прекрасном, почти мучительном движении. Она могла сделать меня твердым одним лишь чертовым хихиканьем. И я не мог заставить себя устыдиться этого обстоятельства.

- Я думала о дате свадьбы. И решила, что трех месяцев вполне хватит на то, чтобы твоя сестра окончательно свела меня с ума. К тому же, я подумала, что если мы выберем для этого национальный праздник, то, возможно, ты каждый год будешь помнить о нашей годовщине.

Я притворился оскорбленным, а это было непросто, учитывая, что она продолжала двигаться рядом со мной. Я знал, что она чувствовала свидетельство моей реакции и делала это нарочно.
- Ты правда думаешь, что я смогу забыть о дне нашей свадьбы?

- А разве большинство мужей не забывают?

- Возможно, - уступил я. – Но большинство мужей не такие как я. Я никогда не забуду о счастливейшем дне своей жизни. Вот увидишь, малыш.

- Жду этого с нетерпением, - прошептала она, водя губами вдоль моей шеи. Я простонал и крепче прижал ее к себе, благодарный за то, что ни один из нас не потрудился надеть пижаму вчера вечером.

- Итак, Доктор Ка… - пробормотала она, приподнимаясь надо мной, и оседлала меня, обхватив ногами по бокам. – Ты когда-нибудь занимался любовью в доме своих родителей?

Одеяло соскользнуло с наших тел, и я простонал при виде открывшейся передо мной картины. Мои руки прошлись вдоль ее ребер и выше по груди.

Она выгнула спину под моими прикосновениями и вжалась в меня, заставляя простонать от удовольствия. Полными страсти глазами я наблюдал, как она обхватила пальцами мои запястья и подняла мои руки над головой, прижимая их к перекладинам изголовья.

- Ну так занимался? – хрипло прошептала она, и ее мягкие губы прошлись по моим, когда она спустилась ниже, скользя своей грудью по моей.

- Нет… нет… я… не занимался… - проговорил я заплетающимся языком, и она слегка приподнялась надо мной. Наши тела выровнялись как чертовы магниты, и с одним мягким выгибанием ее спины я оказался в ней.

Наши тихие стоны эхом отразились от стен моей спальни, когда она начала раскачиваться надо мной.

- Боже, Белла. Ты чертовски шикарна, - хныкнул я, когда она выгнулась снова, предоставляя мне превосходный вид на ее тело, а новая поза позволила мне проникнуть еще глубже. Мы не вели себя тихо, и мне было наплевать. Пусть слышат нас. Я хотел, чтобы весь чертов мир знал, что она моя.

- Моя, - прошептал я так тихо, что был уверен, что она меня не услышала. Я отпустил изголовье кровати и, потянувшись, сел, соприкасаясь с ней грудью. Она не остановилась ни на секунду, и я обхватил ее обнаженную спину руками, утыкаясь лицом в изгиб ее шеи. Мы кончили в считанные минуты, и интенсивность и скорость нашего освобождения прошла через нас насквозь. Мы рухнули на матрас, шепча имена друг друга, задыхающиеся и измотанные. Я развернул ее лицом к себе и подарил ей глубокий, жадный поцелуй… не желая, чтобы это совершенное утро заканчивалось. Она первой разорвала поцелуй, дав нам обоим глотнуть кислорода, в котором мы отчаянно нуждались.

- Твоя, - выдохнула она, задыхаясь рядом со мной. Я улыбнулся и уткнулся ей в волосы, понимая, что она услышала меня. – Всегда твоя.

BPOV

- Знаете, Эсме… мой отец уже вас обожает. Вам не нужно было готовить ему еще один яблочный пирог с собой.

Она подмигнула мне, кладя пирог в коробку. – Это мне в радость, Белла. К тому же, он так хорошо отнесся вчера к Эдварду. Я хотела поблагодарить его. Для Билли я тоже испекла, - она указала на тыквенный пирог, остывающий на кухонном столе. – Теперь он часть нашей семьи. Я хочу, чтобы он чувствовал себя как дома.

После завтрака мы с Эдвардом рассказали семейству Калленов о нашем разговоре с Чарли. Мы умолчали о первоначальном шоке и убийственных взглядах моего отца. И не упомянули о том, что мой отец излил Эдварду душу, сидя на крыльце. И я ни слова не сказала о том, как ревела по дороге домой. Эдвард считал, что такие вещи должны оставаться личными, поэтому мы рассказали его семье сжатую версию событий, сосредоточившись на молчаливом согласии Чарли, обходя его опасения. Конечно, они понимали позицию Чарли и не винили его за это. Карлайл с Эсме сознавали, что это не было направлено непосредственно против их сына. Они заверили меня, что со временем потрясение пройдет, когда Эдвард проявит себя перед Чарли. И они были уверены, что Билли будет безумно рад, что кто-то заботится о его внуке.

Я не смогла признаться им, что имела сомнения на этот счет.

- Тут пахнет чем-то охрененно вкусным! – прогремел голос Эммета у входа на кухню. Эсме смерила его неодобрительным взглядом, когда он подошел к столу, запуская пальцы во все неприкрытые миски. Я как раз собиралась перемешать пюре, когда он подошел ко мне. Он довольно промычал, глядя на картофель в миске, и я игриво ударила по руке.

- Отстань, Каллен, - я установила максимальную скорость на миксере, с ухмылкой направляя на него вращающийся наконечник. Рев машинки заставил его яростно заморгать, и я выставила миксер вперед, как оружие. – Не вынуждай меня воспользоваться этим.

- Воспользуйся им, детка, - громко хохотнул он, на что я закатила глаза, а он поцеловал меня в щеку.

- Эй ты, засранец. Флиртуешь с моей будущей женой? – Эдвард подошел к столу вместе с Карлайлом, им обоим было поручено накрывать на стол. Я включила миксер, и Эдвард обхватил меня руками. Я расслабилась, опершись на него спиной и пытаясь сосредоточиться на пюре.

- Бесстыдство, - гаркнул Эммет, перекрикивая шум миксера, и Эдвард тихо рассмеялся мне на ухо. Поцеловав меня в шею, он отпустил меня, чтобы стырить один из приготовленных его матерью роллов. Она шлепнула его по руке со смехом и притянула в объятья. Я наблюдала за ними, ощущая их очевидную радость. Счастье всей семьи было видно со стороны. Все были счастливы, довольны и с нетерпением ждали возможности собраться вместе за праздником. Я именно так представляла каждый день Благодарения, и эта картинка согревала мне сердце.

Приехали Элис с Джаспером, и восторг на лицах Карлайла и Эсме внушал трепет. Я задумалась, как много времени прошло с тех пор, как вся семья собиралась вместе за праздничным обедом. Именно тогда я решила, что постараюсь, чтобы каждый праздник, начиная с этого года, проходил именно так: полным любви и смеха и в обществе всех членов семьи.

Как по сигналу в двери вошел Чарли, неся в руках бутылку вина. Рядом с ним, с моим сыном на спине, шел Билли Блэк. Как только я увидела отца Джейка, у меня перехватило дыхание. Эдвард тут же оказался рядом, забирая картофель у меня из рук и целуя меня в лоб. Я вытерла руки кухонным полотенцем и выдавила нервную улыбку. Это просто Билли. Лучший друг моего отца. Отец Джейкоба. Я знаю его всю свою жизнь. Нет причин волноваться. Он любит меня.

Билли обвел взглядом комнату и, увидев меня, тепло улыбнулся. В его лице отразились черты лица Джейка, как всегда заставляя мое сердце чуть сжаться. Эти карие глаза… точно такие же, как те, что преследовали меня во снах на протяжении многих лет после его смерти. Я не осознавала, как сильно мне не хватало лучшего друга, пока не встретилась лицом к лицу с его отцом.

- Рад тебя видеть, Белла, - прошептал Билли, подойдя ко мне. Сет перебрался на руки к Эдварду, и Билли обнял меня. Его объятия были крепкими, и это дало мне надежду. Да, разговор с моим отцом прошел не так плохо, как я боялась. Может быть, и Билли примет все это в конце концов. Я отодвинулась от него и сделала глубокий вдох.

- Я тоже рада вас видеть. Отлично выглядите.

- А ты как всегда красива, - улыбнулся он еще раз, после чего посмотрел на Эдварда. Его глаза заблестели, когда он увидел, как Сет обнимает Эдварда за шею, и я даже не могла вообразить, как простое наблюдение за ними, должно быть, разбивало ему сердце. Мне бы очень хотелось избежать этого, но я ни за что не могла сказать сыну, чтобы он не проявлял сегодня своей привязанности. Сегодня был семейный день.

- Ты, наверное, Эдвард, - кивнул Билли. Эдвард посадил Сета к себе на бедро и протянул ладонь для рукопожатия.

- Приятно с вами познакомиться, Билли.

- Мне тоже. Я много о тебе слышал. Мой внук… - его кадык подпрыгнул от переизбытка эмоций, - …мой внук без умолку болтал о тебе с того момента, как я сел в грузовик.

Все смущенно засмеялись, и Эсме поторопила мужчин с кухни в гостиную. Эдвард глянул на меня, и я, встав на цыпочки, поцеловала в щеку его, а потом и Сета.

- Привет, мамочка.

- Привет малыш, - я поцеловала его еще раз и улыбнулась им обоим. Это не бросилось всем в глаза, но я видела, как Эдвард тревожно морщил лоб. Сегодня был важный день, и мы оба это знали.

- Мы с Элис поможем твоей маме. Возьми Сета и пойди проведи время с семьей.

- Ты в порядке? – взволнованно спросил он.

Я улыбнулась и погладила его по щеке:
- Все идеально.

В его глазах промелькнули сотни различных эмоций, а на лице расплылась улыбка, от которой замирало сердце в груди. – Да, ты такая, - он наклонился и поцеловал меня, а потом унес Сета в гостиную.

- Чтоб вы знали, мне от вас уже тошно, - пробормотала Элис, стоя у раковины. – Я не думаю… нет, я знаю, черт возьми, что никогда не видела своего брата таким счастливым. Надо было познакомить вас давным-давно.

- Да, надо было. Никогда тебе не прощу, что ты держала в секрете факт его существования.

- Что ж, теперь немногое осталось в секрете, - она хитро улыбнулась, вытирая руки полотенцем. - Эммет говорит, что сегодня утром из спальни Эдварда доносилось немало шума. Они с Джаспером делают ставки на то, цела кровать или нет.

Мое лицо вспыхнуло от смущения, когда я услышала хихиканье Эсме, раздавшееся из-за дверцы холодильника. Я совсем забыла, что она здесь.

Да, Эсме, я трахнула вашего сына до потери сознания. И нет, я не буду этого стыдиться.

Конечно, вслух я этого не сказала.

- Просто мы работаем над внуками, которых вы так хотите, Эсме, - смущенно заулыбалась я, отчего она выронила пачку масла на стол и взволнованно хлопнула в ладоши.

- Ладно, давайте кормить команду, - объявила Элис, и каждая из нас взяла по тарелке с блюдом и понесла ее в столовую.

- О, Белла, - прошептала Эсме. – Я попросила Карлайла поставить твои цветы в центр стола. Надеюсь, ты не возражаешь. Они очень красивы.

- Мои цветы? – я вскинула брови, глядя на Элис, но та лишь пожала плечами.

- Их доставили этим утром. Я полагаю, они от Эдварда, хотя открытку я не читала. Доставщик сказал, что ему заплатили большие чаевые, чтобы он доставил их сегодня, в праздник.

Преисполненная любопытства, я вошла в столовую. Все собрались вокруг стола, и мы расставили на нем оставшиеся блюда. Я заняла свое место рядом с Эдвардом, на коленях у которого сидел Сет. Прежде чем я успела спросить, почему он не сидит на своем стуле, мой малыш посмотрел на меня.

- Смотри, мамочка. Желтые цветы.

Я обвела стол взглядом, пока не заметила красивый букет из желтых роз. Я повернулась к Эдварду, который пристально смотрел на цветы и выглядел так, будто ему дали под дых.

Что ж, вот и ответ на вопрос. Эдвард не посылал мне эти цветы.

На моем лице отразилось непонимание, но в этот момент Карлайл попросил нас взяться за руки и склонить головы. Он поблагодарил Бога за его дары. Попросил счастья и любви для всей семьи. Он восхвалил наш предстоящий брак и радушно принял нас с Сетом в семью. И помолился, чтобы наша семья оставалась сильной и здоровой на протяжении последующих долгих лет.

За столом раздалось тихое «аминь», и мы принялись передавать друг другу блюда с едой. Я почувствовала на себе взгляд Билли и допустила болезненную мысль, а не он ли это сделал. Он знал о нашей традиции. Он знал, что Джейк всегда дарил мне желтую розу на день рождения. И знал, что мы с Сетом оставляли розы на могиле у Джейка после каждого посещения. Но стал бы он это делать? Был бы так жесток именно сегодня?

- Папочка, можно мне попробовать твою индейку?

У Билли из рук выпала вилка, со звоном упав на тарелку, и я почувствовала, как Эдвард дернулся рядом со мной. Не сказав ни слова, он аккуратно отрезал кусочек индейки и поднес его на вилке к губам Сета. Малыш старательно прожевал ее, и я бы порадовалась тому, что он впервые попробовал индейку, если бы мое сердце сейчас не было готово вырваться из груди.

Через несколько мгновений я украдкой глянула на Билли. Он пристально смотрел на Сета с Эдвардом, с распахнутым ртом и повлажневшими глазами. Почувствовав мой взгляд, он повернулся ко мне, и наши взгляды встретились над букетом цветов.

Он был в бешенстве. Но настолько ли, чтобы присылать мне большой букет желтых роз в дом Калленов на день Благодарения?

Выражение его лица ответило на мой вопрос.

Да. Настолько.

Обед, конечно же, был вкусным. Большую его часть приготовила Эсме, и я снова задумалась, почему она не стала поваром мирового класса. Она улыбалась, с удовольствием наблюдая, как семья с аппетитом поглощает праздничное угощение. Эммет рыгнул всего несколько раз за время обеда, так что она сочла, что вечер удался.

Я нацепила храбрую улыбку и сжала ладонь Эдварда, пока мы пытались насладиться обедом. На самом деле мне хотелось лишь схватить его за руку и утащить в его спальню. Сказать ему, что Билли просто тосковал по своему сыну и не пытался проявить неуважение к нам. Что он не желал нам зла.

Вот что я хотела ему сказать. Но боялась, что солгу. Вместо этого я предложила ему отвести Сета в гостиную и показать ему рояль. Сету безумно хотелось добраться до него поскорее, с тех пор как Эдвард упомянул о рояле-миньоне. Вздохнув, Эдвард нежно поцеловал меня в губы и на спине понес Сета в гостиную.

Пока мы мыли посуду, я заметила, как Чарли взял Билли под руку и вывел во двор. Этот жест мог показаться бессмысленным для окружающих, но я видела выражения их лиц. Их голоса были напряженными, и я видела, как у Чарли на шее пульсирует жилка. Отец был в ярости. Их разговор становился все более и более разгоряченным, и у меня в ушах зазвенели слова, сказанные Чарли вчера вечером.

Что бы завтра ни случилось, я на вашей стороне.

Я отвернулась от окруженного прозрачными стенами патио и вытерла слезы.

- Не знаю, что там происходит, но у меня есть отличная мысль, - прошептала Эсме, притягивая меня в объятья. – Я знаю, что твой отец обо всем позаботится, Белла. Не волнуйся.

Материнская интуиция. Вне всяких сомнений.

Я благодарно кивнула, а потом вспомнила сказанные ею ранее слова. – Эсме, вы сказали, что к цветам прилагалась карточка?

- Да, - улыбнулась она. – Ну разве мой сын не романтик?

Я не решилась сказать ей, что цветы были не от него.
- Конечно. Могу я ее посмотреть?

- Разумеется, милая, - она потянулась в карман фартука и достала открытку. – Я не читала ее. Просто положила в карман, чтобы не потерялась.

- Спасибо, - прошептала я. Эсме отдала мне карточку и вернулась в столовую. Я забралась на один из стульев, расставленных вокруг стола, и осторожно вскрыла конверт.

Не знаю, чего я ожидала. Читать открытки, прилагавшиеся к желтым розам, было просто привычкой. Билли знал о традиции дарить желтые розы, но я была вполне уверена, что он не знал, что Джейк писал на открытке. Это был глупый детский ритуал. Он тысячи раз напевал мне эти слова в детстве. Он всегда говорил, что эта песня напоминала ему обо мне, и именно поэтому он всегда печатал несколько строк из нее на открытке на мой день рождения. Только после его смерти я поискала слова песни группы «Queen» в Гугле и прониклась ими. Сделай я это раньше, я бы, возможно, осознала глубину его чувств ко мне. Но я не замечала этого. Слепая, глупая девочка, которая даже не представляла, что ее лучший друг был влюблен в нее. И Билли выбрал именно сегодняшний день, чтобы бросить мне это в лицо.

Трясущимися руками я достала открытку из конверта. Я не знаю, что ожидала увидеть, но явно не эти слова и не этот почерк, запечатленный на открытке.

Билли ненавидел меня. Это было единственным объяснением.

Он всегда был так добр ко мне. Обращался со мной, как с родной дочерью. Но слова, написанные на открытке, разбили мое сердце на миллион кусочков, и в этот момент, я увидела безграничную глубину его жестокости. Я вытерла слезы с глаз, снова и снова читая слова песни, – слова, которые я так много раз читала в прошлом.

Ты мой лучший друг.