Глава 17. Свет во мгле

Сквозь толщу воды я наблюдал, как Белла балансировала на краю моста. Двое солдат, кряхтя, подняли тяжелый валун, крепко привязанный длинной веревкой к ее ногам, и замерли в ожидании сигнала, чтобы сбросить его вниз. Не сводя глаз с хрупкой фигурки, я молился, чтобы веревка на шее не затянулась слишком сильно и не сломала ей позвоночник, дабы падение в воду не причинило девушке дикой боли, чтобы она не захлебнулась в момент погружения. Страшно было представить, насколько зыбким сейчас казалось наше будущее, насколько близки мы были к непоправимой беде. Мы отдали себя на волю случая, судьбе… нам оставалось только ждать и надеяться, что все обернется в благоприятную для нас сторону. Мы пытались бороться, сопротивляться, но наши старания больше похожи на трепыхания слепых новорожденных котят, которые расползаются в разные стороны, не ориентируясь в пространстве. Мы боролись с кем-то настолько сильным, что без сомнения было понятно, на чьей стороне будет победа, если, конечно, он вдруг не решит, что ему больше не интересно забавляться с нами, и он по собственной воле не оставит нас в покое.
Белла измученно подняла голову вверх, и в тот момент, когда солдаты, следуя сигналу, чуть отвели руки в сторону для замаха, в толпе зевак я заметил его, длинноволосого блондина, в черном длинном плаще. Казалось, он выделялся на общем фоне серой, беснующейся толпы: стоял неподвижно и ни с кем не разговаривал. Его лицо было мрачным и сосредоточенным. Чуть прищурив глаза, мужчина презрительно смотрел не на Беллу, а как будто мимо нее, и в его мыслях мелькало множество картинок: быстрый бег среди деревьев, сбившееся дыхание, испуганная Белла, замершее в ужасе лицо Альды и…
Всплеск воды отвлек меня от разглядывания блондина. Резко сосредоточившись на происходящем, я увидел, как валун вошел в воду, и к поверхности приближалось тело Беллы. Подхватив ее на самом входе, чтобы избежать удара о воду, я мягко вместе с девушкой чуть опустился на глубину. Ее сердце продолжало бешено колотиться, и этот звук наполнил меня радостью. Она жива, и сейчас нельзя было терять ни секунды на размышления. Быстро разорвав веревку, накинутую на шею любимой, я нырнул глубже, привязывая ее к камню и освобождая девушку от груза. Обняв Беллу за талию, я поплыл в сторону, стараясь проделать все с максимальной скоростью, чтобы возлюбленная не начала задыхаться без воздуха. Я верил, что весь город собрался на мосту, дабы наблюдать за казнью, и никто не увидит нас на противоположном конце рва.
Поднявшись наверх и быстро затерявшись в гуще деревьев, я с размаху сел на землю, укладывая Беллу себе на колени.
- Милая, - я склонился над ней, откидывая мокрые пряди с девичьего лица.
Она дрожала и хватала воздух ртом. Скинув с себя плащ и отжав его, я быстро закутал в него Беллу, хотя проку от этого оказалось не много, мы оба были промокшими насквозь.
- Как ты? - судорожно шептал я, желая услышать хоть слово от нее, но она, широко распахнув глаза, смотрела на меня и молчала. Должно быть, у нее был шок.
Крепко прижав к себе ее хрупкое тельце, я поднялся и побежал в сторону нашей хижины, необходимо было развести огонь и согреть ее.
Шалаш стоял почти в том же виде, как в тот день, когда мы покинули его. Отметив несколько выпавших из стен веток, я решил, что позже исправлю небольшую разруху, сейчас же нужно было найти сухие дрова. Не спуская с рук Беллу, я наломал свежего лапника и, скинув старый с ее лежанки, заново застелил постель. Белла, обхватив колени руками, наблюдала за моими стремительными движениями. Вскоре огонь начал разгораться, и я перенес ее ближе к костру.
- Давай я помогу тебе снять мокрое платье, - предложил я, и она покорно кивнула, все еще не разговаривая.
Завернувшись в коровью шкуру, девушка крепко сжала ее концы кулачками и ссутулилась.
- Белла? – прошептал я. – У тебя что-нибудь болит?
Она отрицательно покачала головой, все еще продолжая дрожать.
Я протянул ей чашу с кипятком и заваренными в нем травами, и Белла с готовностью приняла у меня питье. Чуть подув, она немного отхлебнула, прикрыла глаза и медленно проглотила обжигающую жидкость. Я, не тревожа Беллу, молча наблюдал за тем, как она оживает, как розовеют ее щечки. Наконец, любимая глубоко вздохнула и посмотрела на меня.
- Спасибо. Ты снова спас меня, - негромко произнесла она, а я кивнул, не желая слышать в ее голосе извиняющихся ноток.
Неожиданно Белла всхлипнула, и ее глаза наполнились слезами.
- Я так испугалась, - удалось выговорить ей, и голос сорвался.
Я подсел ближе и обнял девушку, прижимая к своей груди.
- Ты сильная, мужественная, самая лучшая, - шептал я, нежно гладя ее по голове.
- Но ведь ты мог не успеть, - всхлипнула она. – Я думала, что больше никогда не увижу тебя.
- Но я успел. Все хорошо. Мы вместе, в безопасности, - я говорил это не только ей, но и себе, позволяя своему напряженному телу, наконец, немного расслабиться.
Казалось, что огромный груз вмиг спал с моих плеч. Я понимал, что эта безопасность мнимая, она продлится до тех пор, пока один из нас не переместится. Но понимание, что в этот раз нам удалось справиться, избежать тяжелых последствий и… Белла все еще человек, не могло не радовать. Я как будто ставил галочки напротив каждого нового пункта в списке, и рано или поздно этот длинный, закрученный в несколько оборотов, свиток должен закончиться, и только от нас зависит, каков будет финал. Достаточно ли у нас силы, чтобы дойти до конца и со спокойной душой поставить последнюю отметку, получив долгожданное освобождение? Каким запланировано окончание этого спектакля? Неужели Белле суждено стать вампиром? Тогда для чего мы переносим все эти мучения, если результат известен?
Никогда раньше я не задумывался, как Белла воспринимает наши различия. Мы столько времени провели вместе: здесь на поляне, там, в XXI веке, и ни разу она не заговорила о том, какие мы разные.
Думала ли она о возможности стать вампиром? Нет, конечно, я не мечтал об этом и не желал этого, но… Как мы могли столько времени обходить эту тему стороной? Каким она видит свое будущее? Наше будущее?
Тяжело вздохнув, я посмотрел на Беллу. Она уснула на моей груди. Сердцебиение нормализовалось, дыхание выровнялось и, наконец, она расслабилась. Аккуратно подняв обмякшее тело на руки, я перенес девушку на лежанку. Стараясь не потревожить сон, я попытался аккуратно вытянуть из-под нее руки, но Белла, не просыпаясь, неосознанно крепко схватилась за меня, не желая отпускать.
- Пожалуйста, - невнятно пробормотала она, сжав кулачки на моей, все еще немного влажной сорочке, и я, не смея отказать ей, прилег рядом, с удовольствием сжимая хрупкую фигурку, обернутую в толстую шкуру.
Ночь я провел в тяжелых раздумьях, и больше всего вопросов у меня вызывал длинноволосый блондин. Теперь я почти не сомневался, что его действия каким-то образом связаны со мной. Он приходил к Альде, когда она была живая, а позже убил ее. Перед смертью Альда сказала, что он знает меня, откуда ей стало это известно? Почему она решила, что он знает меня? Он сказал ей? Возможно, издеваясь над ней, он произнес какие-то слова, заставившие ее так подумать.
Сейчас блондин подобрался близко к моей Белле, но убивать ее не стал, предпочел передать в руки инквизиторов. Почему? Если его цель, вредить мне, то он мог разделаться с Беллой так же, как до этого с Альдой. Знает ли он, кто я? В смысле, что я не человек? Знает ли о наших с Беллой перемещениях во времени? Перемещается ли и он тоже? Но в XXI веке мы с Беллой прожили спокойные дни, не было никаких признаков присутствия посторонних. Значит, его там нет, или есть, и он выжидает, что-то задумав. В XXI веке я практически никогда не оставлял Беллу одну. Да и в любом случае, я знаю запах этого человека, если бы он оказался рядом, я бы почувствовал его… я мог бы почувствовать даже его застарелый запах. Там его нет совершенно точно, значит, он принадлежит только этому времени, и я где-то перешел ему дорогу. Он мстит мне, лишая самого дорогого. И я должен понять, чем заслужил его ненависть.
Ненависть?
Нахмурившись, я вспомнил вечер, когда мы с Беллой ехали домой из Порт-Анжелеса. Тогда мысли лютой ненависти, ворвавшиеся в мою голову, спровоцировали перемещение. Крик, оглушивший меня, скорее был похож на неконтролируемый неразборчивый набор слов, но четкое ощущение злости, ярости и презрения, не оставляло сомнений в том, что чувствовал человек в тот момент, если его мысли были такими дикими и громкими. Мог ли я случайно услышать те слова? Возможно, они предназначались не мне, но, обладая даром слышать, я стал их невольным свидетелем. Я переживал за Беллу, но, вернувшись, нашел ее в полном здравии, и она даже не поняла моих вопросов: подходил ли к ней кто-нибудь в мое отсутствие.
Если предположить, что в тот момент проклинали меня, и я очень удачно для ненавистника исчез из машины, то можно было без проблем справиться с оставшейся без защиты Беллой.
Нет, тот крик не имеет никакого отношения к блондину.
Сегодня, находясь под водой, я впервые увидел длинноволосого воочию. Читая его мысли, я очень близко подобрался к разгадке причины его ненависти. Он думал об Альде, думал о Белле… но не испытывал удовольствия. На его лице не наблюдалось радости, счастья или удовлетворения от казни Беллы. Горечь, печаль и решимость. Он не отступится, пока не доведет задуманное до конца. Но почему же он не приходит ко мне? Неужели он знает, кто я, и понимает, что с вампиром ему не справиться? Он убивает тех, кто слабее его. Осознанно или нет, но он бьет по моему самому больному месту.
- Привет, - улыбнулся я, заметив, что Белла открыла глаза и рассматривает меня. – Как ты?
- Видя тебя рядом, я забываю обо всем плохом, - прошептала она. – Люблю тебя.
Она потянулась ко мне, прикасаясь губами, и я с готовностью ответил, наслаждаясь ее теплом и нежностью. Тоненькие пальчики скользнули по моей щеке и забрались в волосы, перебирая пряди. От этих прикосновений электрические разряды непрерывным каскадом рассыпались вниз по моему телу, заставляя испытывать недвусмысленные физические ощущения. Застонав, я прервал поцелуй, чуть отодвигаясь от нее, запыхавшейся, и закрыл глаза.
Присутствие Беллы, тем более такое близкое присутствие, в последнее время мучило меня. Я желал ее во всех отношениях и не смел позволить себе думать о ней в таком ключе. Я был готов боготворить ее, преклоняться перед ней, лелеять, но допускать в своей голове мысли о низменных телесных желаниях… она была такой чистой и невинной.
- Эдвард, - позвала она, и я почувствовал, как ее пальчики снова скользят по моему лицу. – Почему ты отстраняешься от меня?
Открыв глаза, я посмотрел на нее, поднявшуюся на один локоть и склонившуюся надо мной. Ее длинные спутанные волосы, перекинутые на одну сторону, и, чуть опухшие после недавнего поцелуя, губы придавали ей вид сладкой соблазнительницы.
Не удержавшись, я обхватил ладонями ее лицо и снова притянул к своим губам.
- Я люблю тебя… моя жизнь… моя судьба… моя Белла, - шептал я между поцелуями, одновременно укладывая ее обратно на нашу лежанку. – Но сейчас я должен позаботиться о том, чтобы ты не была голодной, - улыбнулся я и, напоследок коротко чмокнув ее, быстро поднялся, пока меня не покинула решимость. Вслед донесся разочарованный выдох, а я тихо рассмеялся.

- Эдвард, - обратилась ко мне Белла, отставляя в сторону пустую чашу из-под бульона, - как ты думаешь, они уже обнаружили мою пропажу?
- Скорее всего, - кивнул я. – Подозреваю, что тебя уже разыскивают.
- А сюда они могут прийти?
- Не думаю… хотя, все может быть, - невесело согласился я. – Я не оставлю тебя одну, у них не будет шанса найти тебя.
- А если ты переместишься раньше?
Я подскочил и начал нервно ходить по хижине, ибо Белла озвучивает мои самые сокровенные страхи.
- Сверну шею каждому, кто хоть пальцем прикоснется к тебе, - прорычал я, яростно сжимая кулаки. - И начну с блондина.
Белла вздрогнула и посмотрела на меня.
- Ты знаешь его?
- Я не знаю, какого черта ему от меня надо, - еще больше начал злиться я, а потом, заметив, что пугаю Беллу, остановился и, глубоко вздохнув, подсел к ней, сидящей у костра, стараясь говорить спокойно: – Расскажи, как он нашел тебя?
Она задумчиво пожала плечами.
- Он появился неожиданно. Я слышала голоса людей вдали, а потом почувствовала резкую боль. Скорее всего, он ударил меня чем-то тяжелым, - она аккуратно ощупала рукой голову.
- Он ударил тебя? – снова накатил гнев, и из моей груди помимо воли начало вырываться рычание. Пытаясь подавить ярость, я прикрыл глаза и выдохнул, а затем, потянувшись к ней, попросил: – Позволь я посмотрю?
Проведя пальцами по ее макушке, я нащупал небольшую гематому, она не была серьезной и не представляла никакой опасности, но сам факт того, что он сделал это, поднял руку на мою Беллу… убил Альду… этот тип сделал достаточно, чтобы заслужить смерти.
- Он привез меня в замок, - продолжила Белла, - и напоследок сказал, что в этот раз ты не успеешь спасти меня.
- Он так сказал? – Я был потрясен от услышанного.
Его слова поставили последнюю точку в сомнениях: он хочет расквитаться со мной.
Впервые я увидел его в таверне Альды, он пришел спустя некоторое время после моего появления. Зачем он потребовал, чтобы она вышла к нему? Он хотел посмотреть на хозяйку.
Получается, я привел его к Альде. Он следил за мной, видел, что я вошел не со стороны таверны, а через заднюю дверь, ту, которой обычно пользуются хозяева. Как же сейчас я ругал себя, что не придал значения появлению странного посетителя, который, не пригубив ни одного кубка с вином, ни одной чаши с пивом, позвал хозяйку таверны, а потом просто ушел. Почему меня не насторожило его поведение?..
- Кто он такой, Эдвард? – прервала мои размышления Белла. – Откуда он знает тебя? Почему он сказал, что в этот раз ты не успеешь спасти меня? Неужели он знает, что именно ты в прошлый раз унес меня из замка?
Она отодвинулась и сейчас вглядывалась в мое лицо, широко распахнув удивленные глаза.
Как я мог сказать Белле, кто он такой, не рассказав об Альде? Нужно ли ей знать об этой девушке? Знать о той женщине, которая была со мной до нее. Я представил обратную ситуацию, если бы я узнал, что с Беллой кто-то был до меня. Тяжелая, вязкая боль тут же разлилась в груди.
Вздохнув, я притянул к себе Беллу, целуя ее в макушку. Сейчас я чувствовал, что на глаза навернулись слезы, если бы у меня была такая способность.
- Я не представляю, откуда он знает, что я уже спасал тебя, - негромко произнес я хриплым голосом. – Если только предположить, что он видел, как я выносил тебя из замка… но, чтобы увидеть это, нужно было специально ждать моего появления. Случайно он вряд ли заметил бы меня. Если он видел нас, то знал, чего ждал.
- Но кто он такой? – испуганно прошептала она в мою грудь, обдавая ледяную кожу покалывающим теплом.
- Я не знаю его и не представляю, что ему от меня нужно, - признался я.
- Почему ты думаешь, что ему что-то нужно от тебя? – не поняла Белла. – Он не за тобой охотится, а за мной.
- Ах, Белла… - застонал я. – Поверь, его цель – навредить мне, и он понимает, что через тебя доставляет мне самую большую боль.
- Но что случилось, что он вдруг появился? Я впервые слышу про этого человека. Откуда он знает меня? Как давно ты знаешь об этом блондине?
Я понимал Беллу и понимал, как мучает неопределенность. Мне лучше, чем кому-либо было известно, что означает непонимание.
- «Что случилось, что он вдруг появился?» - этим вопросом я задаюсь ни один месяц, Белла. – Вздохнул я. – Знать бы, возможно тогда я понял бы причины его поступков.
- Ты знаешь о нем ни один месяц? Он уже появлялся рядом с нами? Ты ничего не рассказывал, - недоумевала она.
- Он никак не проявлял себя на протяжении некоторого периода. Все время, что мы были с тобой вместе, про него ничего не было слышно. На самом деле, я почти перестал думать о нем, сосредоточившись на твоих опасных перемещениях.
- Эдвард, что ты скрываешь? – теперь Белла встала и отошла от меня, бросая недоверчивый взгляд. – Я чувствую, есть что-то, о чем ты не хочешь рассказывать мне. Недоговоренности угнетают. Расскажи мне все, или… вдруг я снова окажусь перед ним, когда тебя не будет рядом. Ты не имеешь права оставлять меня в неведении. Ты лишаешь меня шанса попытаться как-то противостоять ему, постараться самой защитить себя в случае необходимости.
Теперь злилась Белла, и я был согласен с ней, но что я мог изменить?
- Ты не предупредил, что в этом веке есть человек, которого мне так же стоит опасаться, - обвиняла она. – Чего еще я не знаю?
- Белла, до сегодняшнего дня я даже не подозревал, что он может навредить тебе, - пытался оправдаться я, очередной раз ругая свою непредусмотрительность, когда думал, что на Альде он остановится. – Ты не понимаешь, что я чувствую, представляя, что он может сделать с тобой. Я готов разорвать его на куски, если он попадется мне в руки.
Белла остановилась, не отводя от меня взгляда. Вдруг выражение ее лица изменилось, и глаза наполнились слезами.
- Прости меня, Эдвард, - ее плечи безвольно поникли. – Прости. Ты столько раз спасал мою жизнь, а я смею обвинять тебя.
Она опустилась рядом со мной на колени и обвила руками шею.
- Ты прости меня, Белла, - вздохнул я и, положив ладони на ее спину, теснее притянул к себе.
Зарывшись носом в ее волосы, я вдыхал чудесный аромат, желая забыть обо всех невзгодах и муках. Мало нам было инквизиторов, так судьба решила подкинуть новые испытания. Если бы не мои перемещения, я нашел бы блондина и уничтожил его. Но вероятность того, что я не успею, а он доберется до Беллы раньше, не позволяла расслабиться ни на секунду. Не сомневаюсь, что в следующий раз он доведет свою месть до конца, слишком решительным и целеустремленным был его взгляд. Он не отступится.
Я не могу оставить Беллу одну в хижине. Если бы я был уверен, что она в полной безопасности, то в тот же миг кинулся бы на поиски блондина и нашел его. Страх, что ее найдут, а меня не окажется рядом… я не мог даже подумать об этом, чтобы не испытать давящей боли в груди.
Белла убрала руки с моей шеи, и вдруг я почувствовал, как ее пальчики скользнули под расстегнутый на груди ворот моей сорочки. Я удивленно замер, а она, робко поглаживая кожу, с каждым разом сдвигалась на миллиметр ниже. Не слыша никаких возражений с моей стороны, она прикоснулась губами к моему подбородку, ее руки смелее опустились к подолу сорочки и забрались под нее. Ощущение горячих ладоней на голой коже заставило меня выдохнуть с тихим стоном. Крепко обняв худенькую фигурку, я нашел губы Беллы.
Впервые наш поцелуй был таким диким и требовательным, страх потерять друг друга выливался в потребность стать как можно ближе, показать всю силу чувств. Я растворялся в ней, ощущая, что она испытывает те же самые эмоции. Крепко обнимая ее одной рукой, другой я зарылся в волосы, ненасытнее прижимаясь к губам любимой, готовый бесконечно долго впитывать ее дыхание. Она неистово отвечала мне, показывая свою нужду и страсть.
- Боже, как же я люблю тебя, - прошептал я, перемещаясь на ее шею, двигаясь губами за ушко, пока она пыталась отдышаться, одновременно скользя руками по моей коже под сорочкой.
Она начала подтягивать ее вверх, движениями показывая, что желает снять мешающую одежду. Я же мучительно замер, вдруг осознавая, что она готова двигаться дальше.
- Белла… - я посмотрел ей в глаза, наши лбы соприкасались. Ее учащенное дыхание теплым ароматным облаком обволакивало мое лицо, отчего мне все сложнее становилось сдерживаться.
- Что? – распахнув глаза, она непонимающе и одновременно смущенно посмотрела на меня, а потом снова приникла к моим губам, дергая сорочку.
На этот раз я поддался Белле и, на момент оторвавшись от нее, быстрым движением через голову стянул рубашку. Девушка, выдохнув, тут же положила ладони мне на грудь, изучая мое тело.
- Ты такой красивый и такой сильный, - шептала она, перемещая ладони на плечи, а потом скользя вниз по рукам.
От ее ласковых прикосновений по моему каменному телу начала пробегать приятная дрожь, мне было все сложнее бороться с собой, и я сопротивлялся из последних сил. Она потянула за шнуровку на платье на груди, и я накрыл ее руку сверху своей, останавливая.
- Не надо, - попросил я.
- Почему? – поинтересовалась она, не переставая целовать мое плечо. – Я хочу этого, я хочу тебя, Эдвард. – Она, обхватив мое лицо ладонями, снова жарко припала к губам, и я не смог спокойно выносить такой натиск. Когда ее язычок скользнул по моим губам, я, застонав, подхватил ее на руки и, быстро уложив на лежанку, лег рядом.
- Это опасно, Белла, - выдохнул я. – Аромат твоей крови может свести меня с ума. Боюсь, что не справлюсь с собой в порыве страсти.
В голове снова всплыл образ Беллы-вампира с красными глазами. А вдруг я укушу ее или нанесу такой непоправимый вред, что для того, чтобы Белла осталась жить, кроме обращения иного выхода не будет?
- Перестань, Эдвард, - не согласилась она. – Ты недооцениваешь свои силы. Ты лечил меня, когда я вся была в кровоточащих ранах, и даже тогда не сорвался.
- Это было не просто.
- Но ты справился, - настаивала она, а потом, жалобно посмотрев на меня, добавила: - пожалуйста, Эдвард, ты нужен мне.
Я мучительно закрыл глаза, соглашаясь, что чувствую в себе достаточно силы, чтобы попробовать. Но это же моя Белла, мое невинное создание, моя девочка, моя жизнь… Ее губы прикоснулись к моей щеке, и это простое движение, безобидный жест, окончательно уничтожил во мне последние сомнения.
Перекатившись, я подмял ее под себя, безудержно нападая на губы. Она, удивленно вскрикнув, обняла меня за шею, так же иступлено отвечая на мою страсть.
Ее руки хаотично скользили по моей спине, по бокам, вызывая приятные покалывания в местах прикосновения. Переместив весь свой вес на один локоть, я накрыл ее грудь ладонью. Даже через грубую ткань я чувствовал, как напряжен ее сосок. Она застонала и чуть выгнулась, сильнее прижимаясь к моей руке. Оторвавшись от ее губ, я скользнул вниз по шее, через ключицу, туда, где граница ткани прикрывала грудь. Прочертив языком линию по краю платья, я начал не спеша распускать шнуровку. Грудь Беллы высоко приподнималась от тяжелого и частого дыхания в ожидании, когда я раздвину две половинки платья в стороны.
Справившись со шнуровкой, я поднял глаза. Лицо Беллы разрумянилось, она нервно покусывала нижнюю губу, не отводя от меня взгляда.
- Ты уверена? – прошептал я.
- Да, - кивнула она, слегка улыбнувшись.
Легким движением я освободил ее грудь от ткани и, очертив пальцем мягкое полукружие, прикоснулся губами к едва заметному и белому шраму снизу. Оставляя мягкие поцелуи на нежной молочной плоти, я добрался до торчащего вверх розового соска. Лизнув его, я услышал, как Белла всхлипнула и сжала кулачки в моих волосах. Удостоив вниманием и вторую грудь, я мягко и с наслаждением посасывал сладкую, возбужденную плоть, слушая стенания Беллы, которые звучали песней для моих ушей.
Рисуя губами дорожку от груди вверх, я снова нашел ее рот и припал к нему, как к живительному источнику. Наша обнаженная кожа груди соприкоснулась, и мы одновременно застонали, испытывая невероятно блаженное ощущение единения и наслаждения. Ее тепло проникало в меня, а сердце, бешено отбивая ритм, заставляло думать, что оно стучит для нас двоих, словно живет и во мне тоже.
Согнув одно колено, Белла закинула ногу мне на бедро, и я, даже через ткань чувствуя ее притягательный жар, вжался в нее своими бедрами.
- Ах… - она откинула голову назад, оголяя шею, и я, не удержавшись, припал к ней в глубоком поцелуе. Чувствуя под губами пульсирующую вену, я, застонав, подхватил колено, крепче прижимая к себе ее горячее лоно. Было невыносимо хорошо, она была потрясающе притягательной, от нее невозможно оторваться, и я был больше не в состоянии сдерживаться.
Чуть приподняв расслабленное тело Беллы, я столкнул с ее плеч распахнутое платье, и она, высвободив руки из рукавов, крепко обвила ими мою шею, тесно прижимаясь грудью и обхватывая меня за бедра обеими ногами.
- Что же ты делаешь со мной, Белла, - пробормотал я, переворачивая нас обоих на бок.
Желая чувствовать, как можно больше ее обнаженной кожи, я беспорядочно скользил ладонями по ее спине, постепенно опускаясь под платье, все еще держащееся на ее талии. Ее усилившийся прекрасный аромат сводил с ума, и я почти перестал контролировать себя, позволяя своему телу и своим инстинктам действовать самостоятельно.
Накрыв ладонью, пробравшейся под платье, ее округлую попку, я снова лихорадочно прижался к ней бедрами и громко застонал, наслаждаясь и, в то же самое время, пугаясь тех ощущений, что я испытываю. Они были настолько неожиданно мощными, что я начал сомневаться в своей выдержке, способности сдержать зверя в момент полного единения.
Действия, движения и сладкое хныканье Беллы лишь глубже затягивало нас в пучину безумия и упоения, остановиться я уже был не в состоянии.
Маленькие ручки схватились за пояс на моих штанах.
- Эдвард, - прошептала она, задыхаясь, - сними их. Я тоже хочу чувствовать больше тебя.
И я, испытывая мучение от того, что приходится оторваться от нее, сел, любуясь вдруг открывшейся передо мной прелестной картиной. Разрумянившееся лицо Беллы, закатившиеся в сладкой неге глаза, чуть приоткрытый ротик, в беспорядке раскиданные по светлой шкуре темные густые волосы.
Не удержавшись, я прикоснулся пальцами к неистово пульсирующей на шее венке и заскользил ими вниз, через ключицу к груди, очертил мягкую плоть с потемневшими и опухшими от моей ласки сосками, двинулся ниже к плоскому животу, подрагивающему от учащенного дыхания, и остановился у края, собравшегося на талии, платья.
Я потянул веревки на своих штанах, ослабляя пояс, а она, убрав ноги с моих бедер, позволила мне полностью освободиться от одежды. Между нами оставалась одна преграда – ее платье, и я отчего-то медлил, обхватив руками ее талию. Белла приподняла бедра, показывая мне, чтобы я, наконец, снял остатки ткани, и я, подхватив одеяние по бокам пальцами, медленно потянул его вниз по стройным ногам, неспешно откладывая в сторону.
Наши глаза не отрывались друг от друга. Она манила меня взглядом, притягивала, звала, и я, будучи одурманенным и загипнотизированным, склонился над ней, накрывая собой. Волны удовольствия от соприкосновения обнаженных тел пронеслись ураганом по поверхности кожи. Белла содрогнулась и оплела меня своими ножками, открывая себя. Я чувствовал ее нетерпение и дикое желание, наши эмоции совпадали.
Замерев у ее входа, я прикоснулся к сладкому, жаркому рту и медленно чуть двинул вперед бедрами. Оторвавшись от губ друг друга, мы одновременно запрокинули головы, громко застонав. Чувствовать ее мягкую, нежную, огненно-горячую плоть вокруг себя было непередаваемо потрясающе. Глубоко вздохнув, я продвинулся еще немного вперед. Белла захныкала и, глубоко дыша через приоткрытый рот, уткнулась в мою шею. Я двигался плавно, с каждым разом погружаясь все глубже, пока не достиг преграды.
Наши взгляды снова встретились. В ее шоколадных, затянутых поволокой удовольствия, глазах я не видел ни грамма сомнения, и она ждала, когда я сделаю последний шаг, преодолею оставшиеся границы. Задержав дыхание, не отводя от нее глаз, я дернулся вперед, полностью входя в ее великолепное, хрупкое тело. Веки опустились против воли. Медленно, сквозь зубы, выдыхая оставшийся во мне воздух, я, дрожа, пытался справиться со шквалом накативших эмоций: удовольствие, потрясение, экстаз, одержимость, безмерное счастье.
Ладошки Беллы легли на мое лицо, и она притянула меня к себе, шепча:
- Все в порядке… я люблю тебя…
Осторожно втянув воздух в опустошенные легкие, я почувствовал насыщенный запах ее крови, но зверь не просыпался. Аромат лишь усиливал мое желание быть с этой девушкой, любить ее, чувствовать и дарить то же наслаждение, что и она дарит мне.
- Белла, - выдохнул я, осыпая ее лицо поцелуями, и не спеша двинулся в ней.
Каждое мое движение, каждый ее стон, вскрик заставлял тело дрожать в экстазе, в исступлении, наслаждении. Я был потрясен ощущениями, пронизывающими мое тело, все мое естество. Никогда прежде я и не подозревал, что они могут быть настолько сильными, страстными, сметающими остатки разума. Казалось, что каждый волосок на моем теле был напряжен, и жаркое тепло распространялось от кончиков пальцев до кончиков волос. Я уже не мог контролировать звуки, вырывающиеся из меня. Я рычал, как животное, и стонал, не отрываясь от губ Беллы, и она вторила мне. Страсть захлестнула нас, отдаваясь эйфорией и блаженством по всему телу.
По ее напрягшимся мышцам и бешено колотящемуся сердцу я понимал, что она близка, но вдруг, на миг дернувшийся перед глазами, а потом, начавший плавиться, воздух заставил меня с ужасом понять, что сейчас должно произойти.
Крепко обхватив Беллу руками, я закричал:
- Нет, нет, нет, Белла, останься со мной… посмотри на меня.
И она, дико схватившись за меня руками и ногами, сильнее вжалась, не отрывая жалостливого взгляда от моего лица.
Я, не смея вздохнуть, наблюдал, как она начала растворяться, и застонал от разочарования и бессилия.
- Белла, ты нужна мне… не оставляй меня, - молил я, почти рыдая.
Внезапно она закричала в экстазе, вжимая пятки в мои ягодицы, вновь становясь плотной. Ее тело сотрясалось, бурно билось в оргазме, крепко сжимая меня, и я, испытав чувство облегчения, неожиданно почувствовал, что следую за ней, погружаюсь в вихрь умопомрачительного удовольствия. Мое тело, казалось, разорвало на тысячи осколков, когда яркая вспышка осветила сознание. Безумие поглотило меня, и я дрожал и стенал, едва способный выносить настолько интенсивное чувство наслаждения. Я ничего не видел и не слышал, звучал только равномерный гул, накатывающий волнами удовлетворения.
Тишина, блаженство, нега. Тело изредка продолжало подрагивать, успокаиваясь после пережитого потрясения.
Придя в себя, я, все еще чувствуя Беллу, приподнял голову и посмотрел на нее. Она лежала с закрытыми глазами и легкой улыбкой на губах. Я, не удержавшись, поцеловал ее в носик, и она посмотрела на меня, улыбаясь шире.
- Люблю тебя, - прошептала она.
- Я люблю тебя, - ответил я, счастливо вздыхая и смахивая проступившую капельку пота с ее лба.
Чувство умиротворения и покоя окутало нас.
- Мне удалось остаться с тобой, - не веря в то, что произошло, констатировала она спустя какое-то время.
- Я удивлен и очень благодарен тебе за это, - ласково произнес я, нежно поглаживая ее разрумянившуюся щеку.
- Не хочу возвращаться домой.
- Почему?
- Оказавшись в XXI веке, я каждую минуту буду ждать того, что вскоре окажусь в руках средневековых убийц, - грустно объяснила она, глубоко вздыхая. – Хотелось бы на всю жизнь запомнить этот момент, он может больше никогда не повториться.
- Не говори так, - попросил я, не желая слышать того, о чем сам думал совсем недавно. – У нас будут еще тысячи таких моментов.
Белла молчала и, задумавшись, рассматривала догорающие в костре поленья. Я натянул на нас шкуру, понимая, что становится прохладно. Вдруг она повернулась ко мне, полная решимости что-то сказать. Любимая приоткрыла рот, но потом, видимо, не решившись сказать, снова закрыла.
- Что, милая?
- Эдвард… - она опустила глаза и решительно выдохнула. – Я знаю, что нужно сделать, чтобы они больше никогда не причинили мне вреда.
- И что же?
- Мне нужно стать такой же, как ты, - уверено заявила Белла.
Я закрыл глаза и почувствовал, как несуществующее сердце заколотилось в районе горла.
- Ты не понимаешь, о чем говоришь, - сквозь зубы прошептал я.
- Но это единственный выход.
- Это не выход, - я покачал головой. – Ты не понимаешь, кто я? Что я?
- Все я понимаю! И я люблю тебя такого, хочу быть с тобой, хочу быть как ты… - судорожно зашептала она, как будто боясь услышать мой категоричный отказ, а потом решила сделать контрольный выстрел. – Я больше не хочу бояться, не хочу испытывать боль и не хочу умирать.
Ее губы задрожали, и она, спрятав лицо на моей груди, всхлипнула.
- Белла, - выдохнул я, чувствуя в душе все ее страдания.
Она была права, и как же мне хотелось избавить ее ото всех мучений, но неужели нет иного выхода? Лишить ее будущего, лишить жизни, чтобы спасти?
- Мы подумаем об этом, хорошо? – невеселым голосом предложил я, чтобы успокоить ее.
И она согласно кивнула.