Глава 38

Эмметт

Судный день – поход к Карлайлу.

Уложив Беллз, я заказал завтрак и окунулся в блаженство водных процедур. Эд не звонил. Значит… Да, это может значить всё, что угодно, начиная от его хладного трупа в канаве и заканчивая кулуарной интригой в стане врага. В этом весь Эдвард.

Вытираясь, я посмеивался – как бы намекнуть Карлайлу, что Эд согласен усилить кармическую связь с небом.

Затянув полотенце на бедрах, я распахнул дверь. Деточка, щурясь, как воробушек на солнце, сидела в коконе простыней, уставилась на меня, такая, м-м-м-м-м, так бы и… Надо отвлечься.

– Не дуйся, деточка, всё было не так уж плохо, только опыта у тебя маловато, но это мы исправим. – Мне в лицо полетела подушка, которую я легко словил и принялся засовывать под маленькую попку. – Тебе она больше пригодится... – шепнул я и, не сдержавшись, ущипнул за правую ягодицу. Деточка принялась выворачиваться, бестолково размахивая одной рукой и пытаясь вытащить подушку – другой. Так, простыня свободна… Беллз чуть не слетела с кровати. Не могу не засмеяться!
– Деточка, поздравляю тебя с частичным вступлением во взрослую жизнь! – опять захихикал. Мы порвали простыню, и в отверстие соблазнительно светили кусочки ее тела. Беллз вздохнула и, бросив простыню, обняла меня за шею. Такая теплая и сонная, такая притягательная.
– Помнишь, я вчера спрашивала тебя про серьгу?.. – Ну вот, опять! Испортила всё удовольствие! – Что она значит? Такую же я семь лет назад брала у бабушки Эсми.
Я улыбнулся:
– Без спроса...
– Откуда ты знаешь?
Позднее я пожалел, что не соврал.
– Ты порезала шею Эда. Это серьга-оберег – мощный древний артефакт, который несет в себе большое количество энергии. Как и любой предмет такого рода, он либо дарится, либо передается по наследству. Ваш же с Эсми поступок можно назвать кощунством. Вы могли спровоцировать всё – вплоть до всемирного потопа. Так, возвращаясь к шее, всплеск твоих негативных эмоций «включил» амулет – не забывай, что его главная функция – защита и охрана. Ваш опрометчивый поступок мог стоить ему жизни, – пока я мог сказать только это.
Девчонка сидела, выпучив глаза, но надо признаться, это ее не портило.
– Так... значит, теперь я достаточно выросла, чтоб носить его и никого не укокошить? Кстати, на шее твоего друга, я видела такой же.
– Наблюдательная куколка, – она не переставала меня удивлять. – Что ты еще заметила? – и я с удовольствием продолжил разглядывать Беллз.
– Ну... меня заинтриговала центральная часть – она всегда разная... звезда, текучий камень, Ахайюта... Подвески же одинаковые и сделаны из серебра...
– Умочка, – я вложил в это слово всё наслаждение, которое получил с ней ночью. – Центральная часть – это основа, концентрирующая энергию, подвески – блюстители равновесия, серебро – металл, который очень хорошо «чувствует зло», я бы сказал так, это еще больше усиливает функции оберега.
От общения с этой бестией я, похоже, тупею, сейчас поймете насколько сильно.
– Кстати, откуда ты знаешь Эдварда?
– Блин, упрямая ты, куколка... – пробубнил я себе под нос.
– Что? Я не расслышала!
– Он мой друг.
Что-то не так. Ее глаза потухли. Она отпрянула от меня и, отшвырнув простыню, схватила одежду.
Ты не убежишь так просто. Теперь вопросы имелись у старого доброго Эма.
– Подожди, куколка, мы еще не закончили, – и я прижался к ней губами. – Дитя мое, скорее всего, у тебя еще остались вопросы.

Беллз как-то нехорошо засмеялась и уставилась на меня пустыми глазами.

Нет! На этом лице не будет таких глаз. Ее детству еще рано умирать. Да что же я такого сказал?

Глава 39

Белла

– Эм, отпусти меня, – я чувствовала себя трупом. Жизнь – это было секунду назад, а теперь…
– Объясни, что я такого сказал? – руки Эма железными тисками обхватили мои плечи.

Я подняла голову и посмотрела в эти красивые глаза. Эм меня не обидит. Понимание накрыло меня с головой, принеся желаемое облегчение. И я объяснила.

Боже… Мне хотелось смеяться и плакать. Смеяться от того, что я ее не потерял и плакать, потому что понял драму как Джаса, так и Беллы. Но это не мне разгребать. Не имею морального права.

Эмметт

– Беллз, давай, я отвезу тебя домой, Джаспер ответит на все вопросы.
Деточка заморгала.
– Тогда высади меня в соседнем квартале, если сам не хочешь кое-что объяснять… Блин… Я покраснел… Да! Ловите этот уникальный момент!
– Очень предусмотрительно, кукленок, – провел пальцем по ее щеке, вниз по шее, ощущая, как учащается пульс и дыхание деточки. – Твой ум становится еще одним эрогенным возбудителем.

Нагнувшись, прижался губами к ее шее, вдыхая приятный аромат, ткнулся носом в ямку ключицы… Деточка вцепилась в мои плечи и часто задышала.

Мелькнула мысль, что она превращает меня в маньяка. И я накрыл ее губы своими.

Белла

Эм… Мне кажется, что он, как ходячая энциклопедия, знает ответы на все вопросы. Его поцелуи… Хоть бы они не кончались. Никогда. Я прижалась к нему до боли, желая растворить глупое тело в сильных руках. Раздвинув ноги и обхватив его за талию, я наслаждалась прикосновениями и ощущениями. Эм что-то творил с моей грудью. Потом я почувствовала прикосновение его пальцев внизу живота. Стало горячо и волшебно. Откинув голову назад, закрыла глаза и полетела… Что-то нарастало внутри, заставляя бедра, крепче сжимать талию Эма. Взрыв наслаждения вырвал громкий крик из самой души…

Эм убрал пальцы и чуть-чуть сдвинул бедра. Я задохнулась, поняв, что во мне, и подалась назад, но он удержал и начал лениво двигаться. Я ждала боли, но ее не было. Вернулось ощущение, которое мне не удалось понять прошлой ночью, теперь накрывшее меня полностью. Снова закрыв глаза, я впитывала его тянущее, необычное, такое приятное и новое. Такое сладкое…

Посмотрела на Эмметта. Он резко дернул меня к себе. Назад. Теперь я сама рванулась навстречу. Приподнявшись, лизнула его шею и, откинувшись, приняла его целиком. Эм застонал.

– Ты меня убьешь.

Повернувшись, он устроился сверху, сдвинув мои ноги к себе на плечи, и задвигался. Медленнее, быстрее… Если бы не держал, я упала бы с кровати. Хотелось еще и еще… Глаза Эма потемнели, на лбу блестели капельки пота, которые меня заворожили. Ему нравится. Ему хорошо именно со мной.

Эмметт

Я дурак. Мало мне проблем, которые маячат на горизонте.

Посмотрел на Беллз, которая рассеянно водила пальцем по моему торсу и накручивала на него волосы, только бы сбрить не потребовала.

Растрепав ее волосы, я сказал:

– Нам пора, – и, не торопясь, поднялся с постели. Взгляд малышки чуть не заставил меня прыгнуть обратно, но нет – я большой и сильный Эм. Подпитывая выдержку, средним кроссом, чтоб это не выглядело побегом, я двинул в душ. Когда вышел, деточка, одетая и сексуально растрепанная, сидела на кровати.
Мы спустились по лестнице, Марио, приветствуя, помахал полотенцем, я кивнул.
– Подожди здесь. – Она замерла. Я завернул за здание и направился к гаражу – ради малышки я поумерил свою нелюбовь к автомобилям. «Пежо 4002». Эта французская тачка, при всем моем равнодушии к авто, покорила мое сердце.
Проведя ладонью по капоту, я шепнул:
– Сейчас будем знакомиться с милой девочкой, не подведи, – и устроился на сидении. Запах пластика и кожи приятно щекотал ноздри. Объехав бар, я подкатил к Белле.
– Запрыгивай… – Она равнодушно посмотрела на машину и села рядом со мной.
– Не грусти, всё будет хорошо. – Я тебе обещаю.

Повернув ключ в замке зажигания, подумал, что надо позвонить Эду. Мотор заурчал, и мы понеслись навстречу неизвестности.

Глава 40

Эмметт

Никогда не был любителем скорости, но сегодня… Я выжимал из этого концепт-кара всё, что можно. Открыв окно, посмотрел на мою маленькую женщину. Она беспрестанно тыкала кнопки магнитолы и нашла. Песня бесконечная, как сама вечность.

Я протянул руку и коснулся нежной щеки. Не боясь разбиться, я тонул в ее глазах.

Белла

Глядя на этого, дорогого мне человека, я вспомнила строки.



Я люблю его. Куда приткнуть дурацкие чувства, которые никому не нужны. Когда я предложила высадить меня в соседнем квартале, он покраснел, но ничего не сказал. Конечно, я глупая маленькая соплюшка, и в таком возрасте не любят.

Его машина… Такая же, как он – красивая, спортивная и… закрытая. Она приняла меня в свое нутро, но щелчок двери предупредил меня – не раскатывай губу.

Мысли. Сколько их толпится в моей голове. Места мало. Они дерутся. Всё, хватит, подумаю об этом завтра. Любовь – по ощущениям – это прекрасно, но стоит сказать об этом Эму, и я его больше не увижу. Я знала это так же хорошо, как свое имя. Мы знакомы слишком мало, но, похоже, это наследственное.

Так много недосказанности, тайн и многоточий. И я уже не знаю, хочу ли что-то знать. Хочу обратно в свое глупое, беспечное детство – вечера на веранде, Джекки, печенье, классическая музыка и слежки за Джаспером…

Назад не повернуть. Жизнь, как эта дорога, только вперед. Детство кончилось снова. В десять лет мне было больно. Я просто не знала, как это бывает в семнадцать.

Эмметт

Я держал руль, исподтишка разглядывая деточку, которая о чем-то сосредоточенно думала. Что в ней? Слишком много или слишком мало?

Я никогда не задумывался о том, какие чувства вызывают у меня люди. Слишком привык играть роли. Никогда не задерживался настолько, чтобы оставить след, спровоцировать на интерес и, как следствие, копание в личной жизни. Иногда чувствуя собственную никчемность, иногда вселенскую безразмерность, я играл в прятки с собственным мозгом и сердцем. Не хочу, чтобы мы втроем встретились. Это плохо кончится. Я начну задумываться о смыслах, материях и чувствах. Но. Этого. Не. Будет.

Сильнее давлю педаль газа…

Белла

Дом, родной дом. Чувствую себя старой. Душа просит печенья и… ха-ха сигарет. Это решаемо. Нежный Эм высадил меня, не доезжая пары метров до двора, и как-то неприятно чмокнул в лоб. В голову полезли дурацкие ассоциации. Нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, я ждала пока он стартанет. Еще раз посмотрев в мою сторону непонятным взглядом, он улетучился.

Я понеслась в сторону магазина, поднимая пыль, мне нужны сигареты. Представив выражение лица продавщицы, ухмыльнулась. На мое счастье, бабуся Эсми курила, без зазрения совести я наплела, что всё для нее, и рванула обратно. В лес к озеру.

Опустившись на траву, закурила. Вода манила. Что-то шептала. Она знает всё, но молчит. И всегда будет молчать. Истинная мудрость в молчании. Ветер растрепал волосы и бросил их мне в лицо. Лишь бы не спалить.

Я затянулась. Вспомнила подслушанный на кухне разговор и поняла, что тянуть нет смысла. В последний час, в последний пляс пустился Макферсон… (Бернс как нельзя кстати, хи-хи-хи.)

Элис

Мы не успели поговорить с Беллз. Она сбежала. Зная свою дочь, мы всё равно на полшага отставали. Кроме Эсми, подруг у нее не было.

Я подозревала, где она может быть, но Джасу не сказала. Демократичное и гуманное воспитание, но любой отец может превратиться в Отелло.

Кое-как успокоив супруга, отправила его чинить газонокосилку, которая непременно мне необходима в рабочем состоянии, дабы успокоить нервы. Как же я его люблю… За это особенно.

Беллз появилась ближе к четырем пополудни какая-то потерянно-рассеянная. И чужая.

Белла

– Вы ничего не хотите мне сказать? – Вот так в бой с разбега.
– Смотря, что ты хочешь услышать. – Моя невозмутимая мамочка.
– Правду. – Желательно с меньшими искажениями. – Кто мы, почему ты простила Джаспера, и что значит этот амулет! – я дернула головой, демонстрируя серьгу.
Элис побледнела.
– Он здесь… – губы приобрели какой-то синюшный оттенок… и она упала в обморок.
Кто-нибудь когда-нибудь объяснит мне, что здесь происходит?!
Я истошно завопила, прибежал Джаспер и кинулся к Элис.
– Милая, что с тобой? – он бережно взял ее на руки.
Она обняла папашку за шею, спрятала нос в ворот рубашки.
– Посмотри на ее ухо… – Пришлось напрячь слух.
Джаспер не побледнел. Только сказал:
– Этого стоило ожидать. Она выросла.

---

Всё закручивается, не так ли? Родителям уже не смолчать. Как Белла воспримет новость о своей сущности? С радостью почитаю ваши мысли на форуме. А также хочу поздравить вас с праздником Светлой Пасхи. Пусть новый этап в году ознаменуется добром, теплотой и пройдёт легче.