Глава 19. Прости меня

BPOV

Он не пришел домой.
Я не сводила взгляда с будильника. Красные цифры мучили меня, упорно напоминая о каждой проходящей минуте, которую я провела одна. Я ушла от него, и он не бросился за мной вслед.
Я ждала, что он догонит меня. Я ждала смс, цветов и милых любовных записок, потому что он сходил по мне с ума так же, как и я по нему. Я все еще верила, что он любит меня. Я все еще верила, что он вернется ко мне. Я все еще верила, что он вернется в наш дом.
Он не пришел домой.
Я не спала два дня. Я не ела. Я не могла думать. Я не могла поверить, что оттолкнула его. Я не могла поверить, что мое желание быть равной ему, обеспечивая нашего ребенка, привело нас в это место: в это холодное, темное место, угрожающее задушить меня.
Никакие деньги не стоили этого.
Я не приму это предложение. Я даже могу бросить работу в газете и стать домохозяйкой, сидящей дома с ребенком, если он этого хочет. Я сделаю все, что он захочет, если Эдвард вернется ко мне.
И это уже много для независимой женщины.
К чертям независимость. Это моя независимость оттолкнула его прочь. Это моя независимость убедила меня подумать над предложением работы, исходившего от мужчины, от которого кожа покрывается мурашками. Я была идиоткой, думая, что это хорошее предложение. Джеймс Миллер - сумасшедший сталкер, и я на самом деле прикидывала, стоит ли работать на него? Я знала, что Эдварду не понравится эта идея, и все равно обдумывала его?
Я села на кровати, прижимаясь спиной к изголовью, и, прижав колени к груди и обхватив их руками, начала покачиваться, пытаясь остановить слезы и страдания. Но рыдания не прекращались.
Чуть раньше я заполучила сердечный приступ от курьера из детского гипермаркета, когда подписала счет за детскую мебель. Он внес разобранную колыбельку в спальню, и я немедленно расплакалась.
- Мистер Каллен хотел собрать ее сам, - пробормотал юноша, заметив мою нестандартную реакцию. Меня не волновало, что колыбель не собрана. Я запаниковала потому, что мне придется самой собирать ее. И я быстро и громко захлопнула дверь детской, как только туда внесли остальную мебель.
Она была прекрасна, но я просто не могла ее видеть.
Мое раскачивание стало безумным, когда я позволила себе прислушаться к голосам, раздающимся у меня в голове. Я слышала свою мать, говорящую, что мне на роду написано жить одной. Я слышала Роуз, предупреждающую, что Эдвард отреагирует именно так. Я слышала Эдварда, орущего на меня и называющего меня ребенком.
Моя грудь сжалась, сердце заколотилось, когда все эти голоса смешались, и я услышала собственный крик, требующий от них заткнуться. Я задыхалась, руки дрожали. Почему мои руки трясутся? Почему я не могу дышать?
Со мной что-то случилось.
С ребенком что-то случилось.
Комната закружилась и превратилась в размытое пятно. Я закрыла глаза и, нащупав на тумбочке телефон, нажала кнопку быстрого вызова, понятия не имея, чей номер набираю. В трубке послышался голос Эсме.
- Белла?
- Я не могу… дышать, - промямлила я. Руки тряслись так сильно, что я едва удерживала телефон. К счастью, она не стала задавать вопросов, и следующее, что я помню - это Карлайл и Эсме в моей спальне, дед моей дочери, прижимающий меня к груди и выносящий меня на улицу.

EPOV

Я никогда не был религиозен, но во время неистовой поездки в больницу обнаружил, что готов продать душу.
- Пожалуйста, пусть с ними будет все в порядке, - отчаянно шептал я сквозь слезы. - Я сделаю все… отдам все… просто скажи, что ты хочешь. Скажи мне, что я должен сделать…
Машина еле ползла, и я со злостью стер слезы. Конечно, Бог не хочет, чтобы я злился. Конечно, он не заберет их от меня. Конечно, он не вырвет у меня душу. Конечно, он не сделает этого - не сделает опять.
Я не переживу этого вторично.
Божественное вмешательство, не иначе, привело мою машину к клинике, потому что, когда я смог сконцентрироваться на окружающем, то оказался перед ее воротами. Я пролетел через двери приемной и немедленно уткнулся в железную грудь моего брата.
- Тише, тише… - Эммет схватил меня за руки и крепко сжал. - Успокойся, Эдвард.
- Не проси меня успокоиться! - прорычал я сквозь сжатые зубы. - Где она?
- Сначала ты должен успокоиться, - проговорил Эммет, ведя меня к комнате для ожидания. - В таком состоянии ты не можешь увидеть ее.
- Ради бога, пожалуйста, скажи мне, где она, - с болью в голосе прошептал я. По щекам текли слезы. Последний раз я плакал тринадцать лет назад. Это была не та же самая больница, но запах был таким же. Я ненавидел больничный запах - этот медицинский запах, который навсегда связан у меня с самым печальным днем в моей жизни.
Какого черта он не дает мне увидеть ее?
- Она спит, - пробурчал Эммет, сажая меня на один из стульев в комнате. - Девочка абсолютно истощена.
- Скажи мне, что с ней все хорошо, - тихо взмолился я.
- С ней все хорошо.
Я выдохнул.
- А с ребенком?
Эммет кивнул.
- С ним тоже.
Облегчение волной заполнило меня, я закрыл глаза и прижался головой к стене.
- Какого черта случилось?
- Карлайл сказал, что у нее панический приступ, - тихо пробормотал Эммет. - От паники у нее повысилось давление. Я не понимаю различия между систолическим и диастолическим давлением, но цифры явно превышали норму.
Меня заполнило чувство вины, и я закрыл лицо руками.
- Это я виноват.
- Почему?
- Мы поссорились. Серьезно. Боже, я наорал на нее, и потом позволил ей уйти от меня. Я не вернулся домой…
- Скажи-ка, - прервал меня Эммет. - Где, черт возьми, ты был? Мы несколько часов пытались дозвониться.
- Спал.
- Спал?
Я посмотрел в его глаза.
- Я напился.
Эммет резко выдохнул.
- Идиот.
- Знаю.
- Нет, ты не знаешь! - Голос Эммета отдался эхом от стен. - Ты был нужен матери твоего ребенка! Я думал, что ты вырос. Я думал, что любовь и скорое отцовство исправят тебя. А ты остался той же самой безответственной, высокомерной задницей, которой был всегда!
- Неправда.
Я изменился. Таня Денали может засвидетельствовать этот факт.
Таня, возможно, никогда больше со мной не заговорит, и я рад этому. Ей не нравится, когда ее игнорируют или пренебрегают, а я разбил вдребезги ее эго, отказав. Возможно, проще было ответить "да", но она не носила моего ребенка и она не была моей девушкой.
Я хотел только мою девушку.
- Пары ссорятся, - тяжело вздохнул Эммет. - Если ты будешь напиваться каждый раз после ссоры, то скоро превратишься в алкоголика. Повзрослей наконец, Каллен.
- Перестань читать мне проповедь. И скажи наконец, где она.
- Комната 212, - пробурчал Эммет. - Если ты расстроишь ее, лично надеру тебе задницу.
Я быстро встал на ноги.
- Если я ее расстрою, то лично позволю тебе сделать это.
Я пытался игнорировать знакомый больничный запах, идя к лифту и поднимаясь на второй этаж. Я нашел ее дверь и тихо приоткрыл ее, моля Бога, чтобы не разбудил ее. Первой мне на глаза попалась мама, дежурящая возле постели. Белла лежала на подушке, и ее волосы рассыпались по белой наволочке. Она выглядела очень усталой, и я обрадовался тому, что она спит. Мама нежно поглаживала пальцами лоб Беллы - успокаивающе и заботливо.
- Пожалуйста, пусти меня.
Мама улыбнулась и встала со стула. Я наклонился, прижимаясь губами к щеке Беллы. Потом осторожно отодвинул простыню и поцеловал ее живот, услышав тихий смешок мамы с другого конца палаты. Придвинув стул ближе, я нежно провел пальцами по личику Беллы, и она вздохнула во сне. Услышав этот тихий звук, я расслабился.
- Мне нравится смотреть на вас, - прошептала Эсме. - Она вернула тебя к жизни.
Я кивнул, боясь отвечать. Белла отдыхала, и последнее, чего мне хотелось - это будить ее. Вместо этого я просто смотрел на нее, слушал тихое дыхание и позволял ее близости закутывать меня в успокаивающий кокон.
Медленно тянулось время. В какой-то момент в палату вошел доктор Молино и прошептал, что давление Беллы нормализовалось, и с ребенком все в порядке. Он хотел еще немного понаблюдать за ними, просто для уверенности. Кроме того, он упомянул о постельном режиме, если давление продолжит повышаться. Я пообещал, что сделаю все, что в моих силах, чтобы она не волновалась. Врач по-доброму улыбнулся и напомнил о часах посещения, но, видимо, увидев панику на моем лице, немедленно предупредил, что медсестра принесет мне раскладушку.
Я не мог оставить ее. И хорошо, что врач понял это.
Через несколько часов Белла начала ворочаться и сжала мою ладонь.
- Эдвард…
- Я здесь, Певчая птичка, - тихо прошептал я. Ее прекрасные карие глаза раскрылись и уставились на меня.
- С ребенком все в порядке?
- Да, - проговорил я.
Она облегченно вздохнула, и из ее глаз покатились слезы.
- А с нами?
Я улыбнулся и поднес ее руку к губам.
- И с нами все прекрасно. Все будет просто замечательно.
- Прости меня, - прошептала она, и ее глаза расширились от ужаса.
- Шшш… - я прижал каждый из ее пальцев к губам, оставляя нежные поцелуи на них. - Мне нечего прощать, детка.
- Я была такой дурой, - простонала Белла. - Мне так жаль…
- Я тоже был дураком, прости меня, - пробормотал я, стирая с ее лица слезы. - Прости, что наорал на тебя, и еще больше прости, что так сильно расстроил тебя. Клянусь, это больше не повторится.
- Пожалуйста, не оставляй меня. Никогда…
Я быстро встал со стула и откинул простыню. Кровать была небольшой, но будь я проклят, если буду сидеть и смотреть, как она плачет и наступает очередной приступ паники. Я лег рядом с ней и прижал Беллу к себе, запуская пальцы в ее шелковые волосы.
- Вот так, - прошептал я, чувствуя, как она расслабляется. - Оставайся спокойной, милая. Ребенку не понравится, если ты будешь расстраиваться.
Она тихо всхлипнула и приподняла личико.
- Скажи, что прощаешь меня.
Я улыбнулся ей и ласково поцеловал в нос.
- Я прощаю тебя, Певчая птичка. А ты простишь меня?
- Прощаю.
- Спасибо.
Ее глаза закрылись. Я стер слезы с ее щеки и прижал Беллу к груди.
- Ты - весь мой мир, Певчая птичка.
- А ты - мой.
Нам много нужно было сказать друг другу, но оно могло подождать. Я прижался губами к ее волосам, обнял Беллу сильнее, и мы оба провалились в мирный сон.

На следующее утро Белла выписалась из больницы с четкими указаниями врача не волноваться и быть спокойной. Доктор хотел, чтобы на следующей неделе она пришла к нему на прием проконтролировать давление, и настаивал, чтобы на время Белла перестала работать.
Я пообещал сделать все, что в моих силах, чтобы Белла не волновалась, и первым шагом к этому стало принятие совета Эсме и Карлайла провести уикенд в их коттедже, расположенном в Национальном парке штата Монтана. Время года было прекрасным, дорога неплохая, а расположение великолепным. Я хотел увезти Беллу из города и дать ей время на восстановление. Нам нужно было поговорить о наших проблемах, прежде чем двигаться дальше, и коттедж даст нам необходимое уединение.
Мы оба слишком устали за последние несколько дней, поэтому дорога на юг прошла в тишине. Мы все время держались за руки, Белла играла с моим айподом, и, когда мы разговаривали, это было обсуждение пейзажей или музыки, доносившейся из динамиков. Нам было довольно тяжело молчать об остальном, но, похоже, мы пришли к молчаливому соглашению придержать эти темы до коттеджа, где можно будет сконцентрироваться друг на друге.
Дом был так же красив, как я помнил, и Белла пришла в восхищение от сводчатого потолка в гостиной. Коттедж строили в сельском стиле, но со всеми удобствами. На кухне стояло все необходимое, а в гостиной гудел камин. Мы прошли по первому этажу, вышли в заднюю часть дома, и Белла с тоской уставилась на джакузи. Я вспомнил, что советы из книги о детях запрещали будущим матерям пользоваться ею. Я ласково улыбнулся Белле, предложил ей руку и повел в хозяйскую спальню. Ее взгляд немедленно притянулся к двойным французским дверям, открывающим потрясающий вид на горы.
- Вау, - прошептала она.
- Красиво, правда?
Она кивнула. Я поставил наши чемоданы на кровать. Мы быстро распаковались, бережно помогая друг другу. Во время хождения по комнате наши тела неумышленно касались друг друга, и мы неловко улыбались и продолжали разбирать вещи.
- Ты голодна?
- Да, - улыбнулась она. - И полагаю, ты не дашь мне приготовить сегодня еду.
Если честно, Белла готовила лучше меня, но я планировал силой усадить ее на диван, а самому приготовить ужин для нас двоих. Однако этот уикенд должен был стать для нас началом новых отношений, честных и компромиссных.
- Ты хочешь помочь мне?
Ее глаза блеснули.
- Очень хочу.
Белла двигалась по кухне так, словно бы провела здесь всю жизнь. Моей задачей стало намазать хлеб маслом и нарезать овощи для салата, но я не мог справиться и с этим, потому что был слишком занят, смотря на нее. Она надела объемный свитер и штаны для йоги, которые скрывали ее округлости и не показывали кожу, но Белла все равно оставалась самой красивой девушкой во всем мире. Ее волосы были крепко связаны в хвостик, демонстрируя мне изгибы ее шеи. Я внезапно ощутил страстное делание коснуться ее - просто для того, чтобы убедиться, что она реальна. Просто чтобы убедиться, что она простила меня, и что она любит меня, и что с нами все в порядке.
Ты мог потерять ее.
От чудовищности этой фразы нож задрожал у меня в руках.
- С тобой все хорошо? - пропитанным заботой голосом спросила Белла. Она только что закончила поджаривать на гриле куриные грудки и теперь выкладывала их на тарелку.
Я изобразил улыбку.
- Все в порядке, детка.
Она вернулась к плите, и я попытался сконцентрироваться на своей задаче и не порезать пальцы.
Ужин был великолепен, и, после того, как мы вымыли посуду, ушли в гостиную.
- Хочешь посмотреть кино?
- Я устала. Давай посмотрим телевизор наверху?
- Конечно, - улыбнулся я и вновь предложил ей руку и повел наверх.
В коттедже было три спальни, так что мы разделились и долго принимали душ, готовясь ко сну. Белла уже лежала в постели и нетерпеливо переключала каналы, когда я пришел в спальню.
- Ничего приличного нет.
Я засмеялся, растягиваясь на кровати.
- Белла, там восемьсот каналов.
Она вздохнула и выключила телевизор.
- Давай просто поговорим о том, что нам надо обсудить, чтобы мы могли спокойно наслаждаться уикендом.
Я не мог сдержать ухмылку. У Певчей птички отсутствовало терпение.
- Хорошо, давай поговорим.
Белла залезла мне на колени и обвила руками мою шею. Я потерся своим носом о ее носик и запустил руки в ее волосы, сейчас не стянутые в хвостик.
- Прежде чем мы начнем, я хочу сказать что-то очень важное. Я люблю тебя всем своим сердцем.
Она улыбнулась. Ее карие глаза сияли теплом и нежностью.
- Я люблю тебя так сильно. И так боялась… так боялась, что ты больше никогда не скажешь мне этого.
- Я хотел дать тебе немного времени, - прошептал я. - Ты ушла от меня…
- Прости. Я посчитала, что нам обоим нужно остыть. Ты так злился на меня…
- Я испугался за тебя. Почему, Белла? Почему ты вообще хотела работать на него?
Белла вздохнула.
- Я не хотела работать на него. Я хотела жалованье, которое он предложил. У меня есть безумная идея, что мы должны одинаково внести в нашу семью, а я не смогу сделать этого, работая в газете.
- Ты никогда не концентрировалась на деньгах. - напомнил я.
- Нет, - согласилась она. - Но, пока я росла, мы всегда испытывали нужду в деньгах, неважно, с кем я жила, с Рене или отцом. Я не хочу этого для нашего ребенка. Знаю, что ты богат, но я тоже хочу обеспечивать ее.
- Я понимаю, но работа на Джеймса не выход. Ты сама знаешь это.
- Да, - кивнула Белла. - Если честно, я просто думала над этим, не собираясь принимать. Но тот факт, что ты так возражал - факт, что ты даже не попробовал обсудить это со мной - вывел меня из равновесия. Я хотела поговорить с тобой, пусть даже это глупость. Мне нужно было знать, что даже если я совершу глупость, ты все равно будешь меня любить.
- Я могу принять это, - согласился я. - И точно так же принимаю, что если я думаю, что ты в опасности, то я сделаю все, что в моих силах, чтобы предотвратить ее… И мне нужно знать, что ты все еще будешь любить меня, даже если я буду слишком заботлив.
- Согласна. Но, милый, ты не можешь защитить меня от всего.
Я поцеловал кончик ее носа.
- Посмотришь.
Она хихикнула и потерлась о мою щеку.
- Хорошо.
Я прижал ее ближе к себе.
- У тебя уже были приступы паники раньше?
Она кивнула.
- Да, когда я была маленькой, а Рене и Чарли разводились. Медсестра в школе научила меня, как контролировать их. У меня так давно не было приступов, что я не сразу поняла, что происходит. Мне стало страшно. Я внезапно подумала, что что-то случилось с ребенком.
- Почему ты не позвонила мне?
- Я просто схватила телефон и нажала первую попавшуюся кнопку. И понятия не имела, что позвонила твоей маме, пока она не назвала мое имя, а потом вдруг они были там.
- Мои родители?
- Твой отец вынес меня из квартиры, - прошептала Белла.
Вина переполнила меня.
- Прости, детка, что меня там не было.
- Я ушла от тебя, помнишь? - пожала плечами Белла. - Они стали звонить тебе только после того, как я согласилась на это. Где ты был?
Я тяжело вздохнул.
- Напился и буянил в квартире.
- Ой.
Я сделал глубокий вздох.
- Раз уж мы честны друг с другом, то, наверное, мне надо рассказать тебе, что случилось в баре.
Она сжалась в моих руках.
- Хорошо…
- Я встретился с одной из моих старых… без разницы, как ее назвать. У меня никогда не было настоящей девушки.
Белла кивнула.
- И… она предложила мне поехать в ее отель. Я отказался, она вызвала такси и отправила меня домой. Так что абсолютно ничего не произошло. Я просто хочу, чтобы ты знала.
Белла медленно кивнула.
- Это Таня?
- Ты знаешь про Таню?
- Я про нее гуглила, - призналась Белла. - На самом деле я искала в гугле твоих подружек, и она попалась первой. - Белла уставилась на свои сжатые в кулак пальцы. - Она очень красивая.
- Это неважно.
- Почему ты отказал ей?
- Потому что она - не ты, - прошептал я и провел кончиками пальцев по ее подбородку. Белла закрыла глаза. - Все, что я хочу - это ты, Певчая птичка.
Она открыла сияющие глаза.
- Я тоже хочу признаться.
- Давай.
- Я слышала, что ты хочешь жениться на мне.
Я усмехнулся.
- Мне было интересно, слышишь ты или нет.
- Слышала.
Я поднес ее руку к губам.
- И что ты думаешь насчет этого?
Она пронаблюдала, как я целую каждый ее палец.
- Думаю, ты должен знать, что я не против жизни во грехе.
Я рассмеялся.
- Клянусь, что у твоего отца другие мысли на этот счет.
- Пожалуй, я поставлю сотню долларов на это. - Потом она скривилась. - Но он мне должен. Вид голой задницы Сью Клеавотер, оседлавшей моего отца, даст мне годы противостояния Чарли Свону.
- И то правда, - уступил я. - Но слушай, ты скажешь "нет" на мое предложение?
Она подумала.
- Ты знаешь, что два брака из трех заканчиваются разводом?
- Конечно, - кивнул я. - А почему, как ты думаешь, я такой успешный адвокат?
- Хм.., - задумалась Белла, отводя взгляд от меня в окно. Через несколько секунл она вновь повернулась ко мне. - Я не хочу закончить так, как мои родители.
- Нет, - сурово прошептал я. - Мы не закончим так.
Ее шоколадные глаза просияли.
- Мы так поссорились. Но сейчас мы здесь.
- Да, мы здесь, - прошептал я ей в щеку. - Ты любовь всей моей жизни, Певчая птичка, и я когда-нибудь сделаю тебе предложение. Тебе нужно приготовиться к тому, что этот день придет, так что ищи правильный ответ.
Она улыбнулась и опять обвила мою шею руками.
- И каким он должен быть?
- Да, - прошептал я. - Правильный ответ - "да".
Белла хихикнула, и я наклонился ближе, ласково целуя ее. Мне стоило сейчас спихнуть ее с себя, отодвинуть на край, встать на колени и умолять выйти за себя замуж. Но у меня не было при себе кольца, и мы все еще не отошли от последних эмоциональных дней. Я не хотел делать предложение без кольца, и не хотел, чтобы она думала, что я делаю предложение из-за ссоры. Сейчас неправильное время для этого, но когда-нибудь этот день придет.
Когда-нибудь все станет совершенным.
Мы занялись любовью, и это было нежным и сладким, только для того, чтобы закрепить наше соглашение. Чуть позже я прижал ее к себе, и молча помолился, благодаря Бога за все, что он сделал для меня. Я благодарил его за свою семью, и за то, что ОН спас две самых важных для меня души.
Я никогда не был религиозен, но сегодня был именно таким.