Соединённые Штаты Америки. Нью-Йорк. 2020 год.

Полицейская будка со странным металлическим скрежетом внезапно появляется во дворе старого дома прямо из воздуха. Вокруг неё поднимается ветер, вздымающий клубы пыли и сора над землёй. Но удивляться этому некому, ибо никто уже много лет не подходит к этому старому дому.

Из будки осторожно и неторопливо, словно боясь потревожить чей-то покой, выходит молодой человек с косой чёлкой, одетый в твидовый пиджак. Он останавливается на пороге и окидывает пустой дворик, старый дом и заросший сад грустным взглядом. Он знает, что здесь никого нет, поэтому и прилетел сюда. Потому что иначе бы не получилось...

Он минует горшки с засохшими цветами, стоящие на подоконнике, тихонько толкает дверь. Конечно же, она закрыта на замок. С минуту он колеблется, но всё же достаёт словно одеревеневшими пальцами из внутреннего кармана пиджака какое-то небольшое устройство, похожее на причудливый фонарик с зелёной лампочкой.

Он нажимает кнопку, зелёная лампочка загорается, "фонарик" жужжит. Замок щёлкает, и дверь со скрипом открывается.

Он так же неторопливо входит в дом. Внутри темно и пыльно, словно в доме никого не было уже несколько лет. Возможно, так оно и есть.

Он чувствует себя немного неудобно, расхаживая здесь, в чужом доме. Несмотря на то, что всё было аккуратно прибрано, не считая приличного слоя пыли на поверхностях, ему кажется, что он видит что-то, чего видеть не стоило. Что-то слишком личное. Что-то, что не предназначено для его глаз.

Он идёт дальше по комнате, его взгляд не отрывается от полки над камином, где стоят фотографии в рамках. Их много, и все они не похожи друг на друга. Но на всех, так или иначе, есть они: рыжеволосая девушка и немного носатый, и этим выглядящий забавно, парень. Фотографии чёрно-белые, некоторые пожелтевшие от старости и вся цветовая гамма представлена оттенками серого, но молодой человек знает, что девушка рыжая. На столике рядом и на других полках стоит огромное множество цветных фотографий. На некоторых парень и девушка выглядят уже более взрослыми, на многих старыми. Некоторые, отпечатанные на домашнем цифровом принтере, предоставляют вниманию гостя тех же парня и девушку, таких же молодых, что и на чёрно-белых фотографиях. На многих из них он видит и себя в их компании - это фотографии с мобильного, которые они смогли распечатать лишь, когда эти принтеры были изобретены.

Он нежно улыбается фотографиям, на которых пара играет во дворе с маленькими детишками. Девушка, ей уже лет шестьдесят-семьдесят, счастливо улыбается, подкидывая малыша в воздух. Такой же постаревший парень нежно целует её в щёку, а маленькая девочка в синем платье и с венком на голове, очевидно, их внучка, дёргает её за подол платья.

На одной из фотографий он видит счастливую троицу: носатого парня, рыжую девушку и нежно обнимающую их женщину с упрямыми русыми кудряшками. Дата на снимке могла бы показаться кому-нибудь странной и даже неправильной. По всем законам логики, а их немало, в шестидесятых годах нельзя было делать фотографии на цифровой фотоаппарат такого качества - их просто тогда ещё не существовало.

Но странный гость знал: дата настоящая. А всё потому, что из-под рукава куртки на руке у женщины проглядывает массивный браслет, похожий на часы, но на самом деле не являющийся таковым. Проворный велосипед в огромных городских пробках.

Здесь даже есть фотография, где улыбающаяся рыжеволосая девушка держит на руках младенца, а на ручке у ребёнка был надет небольшой браслетик, на котором угадывается слово «Мелоди».

Но почему-то одна из многих фотографий привлекает его внимание больше, чем остальные. Чёрно-белая, довольно старая, а поэтому осторожно вставленная в большую резную рамку.

С замиранием обоих своих сердец молодой человек видит на ней всё тех же давно знакомых и горячо любимых людей. Им здесь всего лет по тридцать. Парень одет в военную форму с множеством наград на груди, его лицо мужественное и немного отстранённое, но всё равно в его чертах видны нежность и забота, которые он всегда ощущает при виде своей рыжеволосой жены. Офицер, прошедший через годы кровавой и жестокой войны, гордость армии, но человек, сохранивший чуткость и сострадание, всегда ему свойственные.

Девушка, кажется, едва сдерживает улыбку, заставляя себя сделать серьёзное лицо. Она всё такая же задорная и весёлая, даже эти немного нахмуренные брови не могут этого скрыть. Да, у неё на лице уже появились первые возрастные морщинки, вокруг глаз и в уголках губ, но она всё такая же цветущая. Заботливая жена для своего офицера.

А на руках у них гость видит то, что и привлекло изначально его внимание: мальчик лет пяти. Малыш радостно улыбается в камеру, схватив маму за указательный палец своей маленькой ручонкой. С другой стороны его заботливо, как бы говоря не отвлекаться, придерживает отец.

Рука молодого человека сама тянется к этой фотографии. Он осторожно смахивает пыль с рамки и берёт её в руки, при этом случайно опрокидывая другую фотографию, где девушка наряжена в полицейского, а улыбающийся до ушей парень облачён в костюм римлянина. Такие молодые, такие...

Он словно снова видит те слова, что были оставлены для него на последней странице. "Не будь одинок, Доктор"...

- Я знала, что рано или поздно ты прилетишь сюда, - слышится женский голос у него за спиной.

- Ты всегда всё знаешь, Мелоди, - тихо отвечает он.

- Я часто здесь бывала, - в её голосе слышна грустная улыбка, когда она берёт фотографию, где она держала на руках растрёпанного мальчишку лет десяти. - Тони так радовался. И мама с папой...

- Твой брат знает, кто ты?

- Конечно, знает. Правда, в детстве он часто меня спрашивал, почему я всегда молодая, - женщина с русыми кудряшками стёрла пыль с рамки. - Я ему рассказывала нашу историю, а он всегда просил рассказать ещё раз - наши приключения казались ему далёкой сказкой. Один раз я его взяла в будущее, он был так рад.

- Где мы сейчас? - оборачивается молодой человек и почти умоляюще смотрит на неё.

- Вчера меня пригласили в экспедицию, - пожимает плечами она. - Мистер Лакс хочет исследовать планету под названием Библиотека и позвал меня в качестве археолога.

- И ты согласилась, - глухо шепчет он.

- Да, - отвечает она. Она не понимает, почему его голос такой тихий и грустный. Сейчас не понимает.

Но рано или поздно...