Андрэ смотрел на мужчину, сидевшего напротив него на винтажном стуле. Неужели и вправду у него остались какие-то родственники? Но откуда? Вся его семья погибла при нападении, как сейчас понимал Андрэ, вампира, а у отца была лишь сестра, которая впрочем была бездетна, да и уже находилась в том возрасте, когда женщины теряют способность к деторождению. Вампир откинулся на спинку удобного кресла и задумчиво рассматривал постепенно затягивающиеся на запястьях раны. Ему был интересен этот родственник, ведь он никогда не задумывался до этого о такой возможности. Теперь, глядя на моложавого мужчину, Андрэ пытался понять, что сулит ему это родство и чего можно ждать от этого нового знакомства.
Жерар не выглядел особо радостным, но его можно было понять: вампиры вряд ли обрадовались бы тому, что верховный судья раскрыл человеку архивы с матерьялами о них. Ну что же, это сулило Андрэ два исхода его судьбы. Или Жерар и этот самый Антуан каким-либо образом спасут его от эшафота... Или... судья захочет поскорее избавится от лишнего свидетеля, что казалось вампиру более правдоподобным.
- Я так долго искал тебя... - проговорил тем временем его родственник, и Андрэ заметил, как глаза его собеседника лихорадочно блеснули.
«Твою матерь, да он сумасшедший!»,- с разочарованием подумал вампир. Откуда такая одержимость он понять не мог, и в принципе его всегда забавляло все непонятное. Но только ни в этот раз. Андрэ сложил перед собой руки и внимательно посмотрел в глаза Антуану.
- Ну, и вот ты меня нашел... Чего ты ждешь от меня? Если объятий и слез умиления, то это явно не по моей части...
Антуан покачал головой, и легкая тень улыбки мелькнула на его лице.
- Нет, я не жду от тебя подобного... И даже думаю, что ты не поймешь моих мотивов... Но я и не жду этого от тебя! - мужчина вскочил, запуская пальцы в свои волосы.
- Тогда чего ты ждешь? - с иронией произнес Андрэ, внимательно следя за человеком, немного нервно вышагивающим по огромной комнате.
- Я просто хотел увидеть тебя! Я даже не знал, существует ли у меня какой-нибудь родственник - вампир... Но я должен был попробовать...
Андрэ покачал головой и обернулся на Жерара, который без особых эмоций сидел и смотрел на пламя в камине.
- Слушай, он у тебя что, слегка пришибленный?
Судья недовольно поджал губы, но промолчал, видимо даже не собираясь вмешиваться в ход беседы. Тем временем Антуан остановился у окна и прикурил тонкую ароматную сигару.
- Представляешь ли ты, что значит жить совершенно одному? Знать, что нет ни одного человека, которому есть до тебя дело? Я жил так очень долго... - мужчина многозначительно посмотрел на Жерара, - ... пока не встретил его...
- Как мило, нет ли у вас платка, чтобы я смог вытереть слезы со своих щек? – усмехнулся Андрэ.
Антуан на мгновение замешкался, а потом улыбнулся.
- Я понимаю, что ты – вампир... Но, я с шести лет мыкался по интернатам. Я насмотрелся много чего в этой жизни... Есть моменты, которые я реально хотел бы забыть, но не могу, при всем своем желании. Я знал, что такое насилие, ужас и боль, и единственное, что не давало мне сломаться - это только две вещи: смутные обрывочные воспоминания о счастливом детстве и призрочная надежда, что все же есть хоть кто-то, связывающий меня с тем временем, хотя бы косвенно...
- Все это прекрасно, - устало произнес Андрэ и поднялся с кресла. - Но я не понимаю, откуда ты вообще взялся?
Антуана явно обрадовал хоть такой интерес к своей персоне, он улыбнулся:
- Немного терпения, я расскажу тебе о том, кем тебе прихожусь, и как я тебя нашел...

***

Ему было четырнадцать лет, когда он узнал всю прелесть взрослой жизни. Это случилось в тот момент, когда его перевели из одного интерната в другой. Другие учителя, другие воспитанники с каким-то забитым, испуганным взглядом из-подо лба. Антуан, до этого живущий в маленьком интернате, в окружение хороших преподавателей, даже предположить не мог, что такие места, как это, существуют.
Мальчишки, а здесь преобладали именно они, не разговаривали с новичком, не интересовались, откуда он прибыл и вообще, казалось, сторонились Антуана. В первую же ночь, подросток понял почему. Один из учителей ночью поднял его из кровати и попросил спуститься в библиотеку. Антуан, даже не предполагая, что случится дальше, покорно пошел за мужчиной вниз. То, что произошло потом, стало кошмаром, преследующим его на протяжении всей жизни. Боль, ужас, страх и состояние полной беспомощности – эти чувства наполняли затем каждый день его существования в этом аду. Некому было помочь ему, некому было пожаловаться. Его окружали такие же мальчишки с поломанной судьбой, как и сам Антуан.
Единственное, что давало ему силы жить, были мечты о том, что когда-нибудь он выйдет отсюда и найдется какой-нибудь из родственников, который заберет его к себе. Каждый вечер, закрывая глаза, подросток вспоминал своих родителей. Точнее даже не их, а то чувство безмятежности и защищенности, которое они давали ему в детстве. Антуан не пытался бороться, не пытался сбежать, как некоторые из мальчишек. Он просто переключился на другое – на мечты о своей жизни после интерната. Мальчику казалось, что, обретя семью, все волшебным образом поменяется в его жизни.
Но, когда Антуан наконец вошел в маленькую, но свою, квартирку в пригороде Лиона, он понял, что не все так просто. У него не было связей, чтобы узнать хоть что-то о своих родных. Единственное, что он знал, так это имена и фамилию своих родителей и свой старый адрес. Но в том доме уже никто не помнил ни его родителей, ни самого Антуана. Парень не знал, что ему делать дальше. Денег катастрофически не хватало даже на пропитание, а его мечта оказалась настолько далекой, что Антуан с ужасом думал о том, что уже никогда не найдет своих родных. Но все решило безумное желание все-таки докопаться до правды. Иначе бы парня уже не было в живых.
Однажды на улице он познакомился с состоятельным господином, который на последующие четыре года стал его покровителем. Антуану не особо нравились его прикосновения, но он хотя бы не был садистом, как его бывшие преподаватели. Мужчина дал парню возможность получить образование. Антуан выбрал журналистику, подумав о том, что по роду деятельности ему будет легче получить хоть какую-то информацию о своей родне. Он окончил университет с отличием и даже сумел устроиться в престижное парижское издание. Теперь все пути для него были открыты. Но каково же было его разочарование, когда Антуан откопал в архивах почти всех своих немногочисленных прямых родственников. Все они были мертвы, последний из них умер всего за полгода до этого.
Другой бы впал в депрессию, но парень слишком долго шел к этому. Он успевал и носиться по городу в поисках интересных событий, и сидеть ночами за своим генеалогическим древом. Антуан сам не замечал, что постепенно становится одержимым своей идеей. Ему не нужны были какие-то совсем «левые» родственники. Нет, парень искал прямую родню. Для этого ему понадобилось несколько лет, но в конце концов он отыскал своих предков практически за тысячелетие. Это дало Антуану хоть что-то, но не удовлетворило его одержимость до конца.
И вот, когда вампиры вышли из тени, ему в голову пришла совершенно сумасшедшая мысль: а вдруг кто-то из его предков стал вампиром? Антуан был просто таки обязан узнать это. И, когда газета, в которой он служил, послала парня на один из первых вампирских Саммитов, молодой человек испытывал, прям таки, трепет перед встречей. Он действительно хотел лишь использовать старейшего вампира – месье Жерара. Парень заранее просчитал, что настолько древний вампир может помочь ему в его поисках.
Но, только взглянув на него, Антуана охватило какое-то совершенно магическое ощущение. От этого исполина исходила такая мощь, такая сила, что он не мог оторвать взгляда от него. От чего-то ему вспомнилось то тепло, которое ему дарили умершие родители. Антуан совершенно не боялся умереть или быть покалеченным этим великаном, когда просил его о интервью. Он скорее боялся отказа. Что сейчас Жерар сядет в свой бесконечно длинный лимузин и уедет, оставив его стоять на тротуаре. Но этого не произошло. Вместо этого они вместе отправились в его роскошные аппартаменты в лучшем отелле Парижа.
Именно там решилась вся дальнейшая судьба Антуана. Он помнил все так четко, как будто это было вчера. Руки Жерара на своем теле... Нежные, но настойчивые прикосновения... Его холодные губы, скользящие по коже Антуана... И какое-то почти нереальное ощущение полного падения в бездну, из которой уже не будет возврата. Антуан помнил глухое яростное рычание своего любовника, когда тот увидел шрамы на спине парня, оставленные в подарок от его учителей... Помнил, как Жерар развернул его к себе... Помнил его взгляд в этот момент… Помнил его обнажившиеся клыки и тихие, полные ярости, слова:
- Больше никто и никогда не причинит тебе боль...
И Антуан знал, что именно так все и будет. И тогда слезы полились из его глаз, впервые с того момента, как он покинул интернат. Он помнил, как Жерар поцелуями стер их с его лица, а потом подарил ему то наслаждение, которое парень никогда до этого не испытывал. Все стерлось тогда, осталось только это совершенно волшебное ощущение чувствовать, как тело любимого человека касается тебя. Жерар был его первым мужчиной, антуан был в этом уверен теперь. Того, что с ним случилось в юнности, было просто ночным кошмаром и теперь не заслуживало никакого внимания.
Они были счастливы, счастливы каждый их день, прожитый вместе. Но Антуана гложила его тайна, и он признался Жерару в своих первоначальных намереньях. Вампир рассмеялся и пообещал ему помочь. Судье нравилось, что в пережившем столько несчастий Антуане осталась какая-то невообразимая детскость. В одну из ночей судья взял в руки тетрадку своего любовника, в которой тот записывал все, что находил о своих предках. Антуан даже не надеялся уже на благоприятный исход дела, но... Внезапно Жерар покачал головой:
- Мою праматерь, только такого родственничка нам и не хватало!
В ту ночь Антуан узнал, что самый порочный, маниакальный вампир из имеющихся в Луизиане был его прямым предком. Андрэ Поль. Антуану нравилось это имя, еще больше ему нравилось слушать рассказы о нем из уст Жерара. Судья был не в восторге от королевы Луизианы, но Андрэ он уважал. И поведал своему любовнику о роли этой женщины в судьбе его предков. Антуан сразу же возненавидел ее, даже еще не видев Соффи-Энн. Мало кто из вампиров того времени задумывался над тем, что уже тогда были смотрители, которые следили за своей территорией, когда на ней появлялись «новенькие». Та земля, на которой поохотилась будующая королева, была территорией Жерара. Ему было плевать на людей, которых убила эта рыжеволосая бестия, но его позабавил тот факт, что она обратила в вампира того, чье семейство безжалостно вырезала.
Андрэ ждал встречи с Андрэ целых пять лет. Ему не терпелось рассказать своему предку о том, что одна из служанок родила от него сына. Которому, в свою очередь, повезло, и он стал оруженосцем знатного дворянина. Его дети, а затем и предки служили в последствии у одного рода, на протяжении многих десятилетий, пока один из них не отличился в одной из военных кампаний того времени и не получил свой собственный большой надел земли и собственных крестьян.
Антуан до безумия гордился историей своей семьи. И теперь, тайно наблюдая и собирая информацию о своем предке, мужчина понимал, откуда в его родне такое неимоверное желание жить, несмотря на все кошмары. Антуан частенько сравнивал жизнь Андрэ и свою собственную и находил некие параллели. И вот теперь мужчина был готов поведать своему предку-вампиру всю правду о Соффи-Энн и о себе. Он не знал, что из этого получится, но верил, что Андрэ это просто обязан узнать.

***

Андрэ подошел к дверям и посмотрел на женщину, которая его обратила и с которой он шел рука об руку через века. Ее переодели перед казнью, на ней было элегантное платье, а волосы Соффи-Энн были аккуратно убраны наверх. Вампир ничего не говорил, просто смотря на рыжеволосую женщину, сидевшую на диване и ожидавшую собственную казнь. Черт, сколько же времени он потратил на ту, которая вырезала всю его семью и позволила умереть Мари. Андрэ усмехнулся, скорее от боли, чем от чего-либо еще. Он вообще не чувствовал гнева, внутри него была какая-то просто оглушающая пустота... и облегчение... Его связь с Анной, так тяготящая Андрэ в последнее время, была безвозвратно оборвана.
Королева Луизианы повернула голову и радостно воскликнула:
- Андрэ! – но увидев выражение его лица, она смолкла, будто все поняла.
Ее Дитя подошел к ней и смотрел сейчас на нее сверху вниз таким взглядом, что Соффи-Энн стало не по себе. Женщина нашла в себе силы и спросила, едва сумев улыбнуться:
- Почему ты так на меня смотришь, любимый? – голос ее немного дрогнул, что не укрылось от светловолосого мужчины.
Андрэ обхватил ее подбородок своими длинными пальцами и улыбнулся такой знакомой Соффи-Энн улыбкой, которая в свое время внушала страх не одному его врагу.
- Просто я думаю, сказала бы ты мне правду когда-нибудь... любимая... - последнее слово он проговорил с такой брезгливостью, что вампирша поняла сразу о чем он говорит.
Но она слишком долго хранила свою тайну, чтобы сейчас так быстро сдаться.
- О чем ты говоришь, Андрэ? - и тут его пальцы сжались, Соффи-Энн обнажила клыки и хотела вырваться, но Андрэ был сильнее.
Она и сама не могла понять почему, ведь его Создательница на пару столетий была старше его. Но, видимо, в таком возрасте, уже пара столетий не играла ровно никакой роли. Андрэ улыбнулся почти нежно и еще сильнее сжал свои пальцы, Соффи-Энн почувствовала боль.
- Твою мать, я как дурак, думал, что настоящие, нормальные отношения могут быть лишь между вампирами. Но сейчас, смотря на тебя и зная, что с первого дня ты мне постоянно врала... Бл@, Анна, мне просто реально противно тебя касаться! - вампир буквально отшвырнул ее от себя, так, что женщина упала обратно на диван и испуганно смотрела на свое Дитя. - Я пришел сюда, думая о том, чтобы убить тебя, Анна, но... Сейчас, смотря на тебя, я вижу все туже глупую ограниченную девчонку, которую волновали лишь тряпки, деньги и развлечения... Ты - пустышка, Анна, и марать о тебя руки я не стану...
Он отвернулся, собираясь уйти, но вампирша обхватила его руками за плечи.
- Любимый, я не могла, не могла сказать тебе... я боялась... безумно боялась, что...
Андрэ развернулся.
- Чего? Того, что я уйду и больше не стану за тебя думать?!
Соффи-Энн покачала головой.
- Все, что я делала, все было ради тебя! - она обхватила его за шею и попыталась поцеловать, но мужчина отвернулся.- Неужели ты не понимаешь, что никто, слышишь, никто не будет тебя так любить, как я!? Я убила Магистра ради тебя! Слышишь? Я рисковала жизнью, чтобы спасти тебя!
Андрэ расхохотался.
- Анна, ты сама-то в это веришь? Ты рисковала жизнью? Какой, мать твою, жизнью?! Ты приговорена к смерти, Анна, и ты это знала, убивая Магистра! Задумайся хоть на мгновение, стала бы ты это делать, если бы была в своем королевстком статусе? Рискнула бы ты своим положением ради меня? Все, что я слышал в последнее время, так это бесконечные упреки из-за Сьюки...
- Не произноси имя этой суки при мне! - прошипела вампирша.
Мужчина снова оказался рядом с нею и схватил ее за шею. Вампир обнажил свои крепкие клыки, а его глаза потемнели.
- Почему это?! Напротив, ведь это ты любительница сравнивать ее с собой! Не ты ли вечно причитала «вот я, а что она»? – Андрэ сжал свои пальцы так, что женщина захрипела. - Так давай сравним вас наконец... Заметь, эта «сука» пришла меня спасать, хотя могла бы премило веселится где-нибудь на другом континенте. Заметь, «эта сука» не обладает вечной жизнью и силой вампиров. Заметь, «этой суке» я причинил немало зла. Но она вернулась, Анна! Она вернулась ради меня! А что Вы, Ваше Высочество, сделали ради Вашего покорного слуги? Убили Магистра? Так за тобой, Анна, вроде как неоплаченный должок передо мною...
Он отпустил ее, и женщина обхватила свою шею руками, стараясь прийти в себя.
- И что теперь?! - неожиданно зло крикнула королева. - Ты не сможешь быть с ней! Ты теперь не имеешь никакого веса в нашем обществе! Ты – изгой! К тому же, даже если тебя освободят, Эрик Нортман никогда не отдаст тебе ее! Слышишь, он никогда тебе ее не отдаст!
Андрэ спокойно улыбнулся, глядя ей в глаза.
- Тогда я убью его... - Соффи-Энн, хотевшая еще что-то крикнуть ему, смолкла. – Даже если после этого умру сам...
Женщина внезапно устало опустилась на диван и обхватила голову руками. Когда она подняла на Андрэ свое лицо, он заметил, что королева еще бледнее обычного, а в глазах вампирши промелькнула какая-то тень.
- Ты сошел с ума, мой мальчик, - тихо прошептала она, качая головой.
Андрэ снова усмехнулся.
- Ты права, Анна, я действительно сошел с ума... в тот самый момент, когда эта долбанная девчонка подняла на меня свои испуганные глаза... И знаешь, почему-то меня преследует ощущение, что это сумасшествие не поддается лечению... Оно просто прогрессирует...
- Уходи, - так же тихо сказала женщина. - Я хочу побыть одна...
Вампир небрежно пожал плечами и направился к выходу. Уже в дверях она окрикнула его. Он остановился, даже не оборачиваясь.
- Ты не прав, Андрэ. Я делала все, ради любви к тебе.
Андрэ пожал плечами, открыл дверь, и, все так же не оборачиваясь, тихо сказал:
- Ты не знаешь, что значит любить...
Если бы он обернулся, то был бы удивлен. По красивому бледному лицу Соффи-Энн стекали кровавые слезы, а в глазах застыла боль. Андрэ ушел, оставив женщину в одиночестве. Почему-то у Соффи-Энн в памяти всплыли слова одной из ее жертв: «Никто не заслуживает умирать в одиночестве!». И тогда ее вопль разорвал тишину огромного особняка. Королева Луизианы не хотела умирать одна.