Я брела по залитым светом улочкам и наслаждалась одиночеством. Раньше, я бы очень многое отдала, лишь бы не быть одной, но теперь все стало по-другому. Если ты никому не доверяешь, если находишься одна, и никто не стоит за тобой – никто и не вставит тебе нож в спину. Никто не предаст и не вырвет твое сердце, если ты его надежно спрячешь за семью замками.
Людей не было, наверное, ещё было слишком рано. Завернув за очередной угол, я поняла, что нахожусь недалеко от дома Макса, и, не задумываясь, свернула к нему. Кроме него и Хлои у меня никого больше не осталось, они были моей семьей, моей последней тихой гаванью в этом мире.
Я постучалась в дверь трейлера, но мне никто не открыл. Я постучала сильнее, но тоже ничего. Ждать на улице, пока проснуться родители Макса или соседи, не хотелось, поэтому я провернула ручку и по-хозяйски зашла внутрь. Трейлер был не большой и состоял всего из двух комнат. Первая служила одновременно и кухней и гостиной, во второй, слева от прохода была малюсенькая спаленка с кроватью почти во всю её площадь, но здесь было уютно. И тихо.
Только сейчас я поняла, что сил у меня не осталось. Пошатнувшись на босых, ватных ногах я начала падать. Попытка удержаться за стол у входа, на котором у друга лежали ключи, и всякие мелочи не удалась, и я вместе с ним полетела на ковер, наделав много шуму. И разрыдалась. Не потому, что больно ушиблась, признаться честно физически я чувствовала себя отлично, и не из-за того, что поняла, что чуть сегодня не умерла. Просто в одну секунду я действительно осознала, что больше не хочу жить дальше.
На шум открылась дверь и из спальни выскользнула Клер, обернутая в синюю простыню
с ракетами. Она смотрела на меня округленными от страха глазами, видела платье, почти насквозь испачканное кровью, видела мою истерику и боялась ко мне подойти. Всего секунда все поменяла: я услышала шаги и повернула голову, в надежде, что там стоит мой друг, слезы ударили с новой силой, и девушка кинулась ко мне. Она не обращала внимание на то, что сама может испачкаться, не волновалась о скатывающейся с её тела простыни. Клер упала на колени рядом со мной и со всей силы прижала меня к себе. Она шептала что-то, прося успокоиться, твердила, что все меня ищут, что Макс места себе не находит, так как меня никто не видел около трех дней. Она плакала вместе со мной, и я верила искренности каждой её слезе, скатывавшейся по лицу и падающей на меня.
Не знаю, сколько мы так просидели, но через какое-то время Клер помогла мне встать и дойти до ванной, где сняла с меня платье и помогла отмыться от грязи. Я была будто в прострации, не понимая ничего происходящего – словно в шоке: смотрела, но не видела, слушала, но не слышала, шевелилась, но скорее делала это автоматически.
Когда я начала приходить в себе, оказалось, что мы сидим в гостиной, на маленьком диванчике, который оказался здесь совсем недавно. Раньше здесь стояла кровать, а дальняя комната была завалена его вещами.
- Здесь появился диван, - слабым, все ещё безжизненным голосом произнесла я, рассматривая комнату.
Клер сделала нам чай и сейчас попыталась дать мне его в руки, но они слишком сильно дрожали, чтобы держать кружку, поэтому она заботливо оставила её у себя в руках, помогая мне понемногу пить.
- Да, - улыбнулась она очень нежно, - я заставила Макса разгрести ту кучу, что была в спальне. Люблю уединение.
Она издала короткий смешок, который обычно заменяет смех в девичьих компаниях, когда говорят об «этом самом»
Я не успела придумать, что ответить, как дверь с грохотом распахнулась, и в комнату влетел Макс. Он глубоко, прерывисто дышал, будто очень долго бежал.
- Ееееваа, - выдохнул он и зажал меня в объятья, крепко прижимая мое дрожащее тело к своему. Я попыталась отстраниться, так как мои мокрые волосы могли намочить ему куртку, но он не позволил мне этого сделать. – Слава Богу, ты жива!
- Макс, - простонала я. Слезы вновь навернулись на глаза.
Клер оторвала от меня друга и с грозным видом посмотрела на него.
- Перестань её жалеть, я только успокоила бедняжку! – затем она вновь села ко мне и слегка погладила по плечу.
Макс не стал перечить и присел на коленях у ног, крепко сжимая мои руки.
- Вчера в новостях передали, что нашли того маньяка, который убивал девушек и сбрасывал их в озеро. Он признался, что успел убить ещё одну девушку, прежде чем его поймали и её ещё не нашли. А тут ты пропала! Полиция всего города ищет тебя! – вскрикнул он, - где ты была, Ева?
Я смотрела в его глубокие, темные глаза и видела в них свое отражение: бледное, словно покрытое толстым слоем белоснежной пудры лицо, тусклые безжизненные глаза, опущенные губы. Я выглядела так же, как и чувствовала себя – опустошенной, будто все мои внутренности вырвали и выкинули, а я осталась обычной оболочкой. Просто кожей, обволакивающей кости.
- Адам, - прошептала я.
- Этот кровосос сделал с тобой что-то? – тут же вспыхнул друг и лишь грозный взгляд Клер, все ещё поглаживающей мою спину остановил его от того, чтобы вскочить на ноги.
Я вздохнула.
- Адам не был влюблен в меня, они с Колином заставили всех поверить, что любят меня, чтобы чужими руками развязать войну с королем. Они просто использовали меня, как пешку в своей игре, - я уже не плакала. Слез просто больше не осталось, будто мой организм высох изнутри. – Адам убил родителей, чтобы ему было легче заставить меня поверить им и доверять.
Макс резко потянул воздух носом, краснея от гнева на глазах, Клер прошептала: «О, Боже мой!», и обняла меня ещё сильнее.
- Ну, зачем ты им? – вспыхнул друг, - почему именно ты?
Я оглянулась на Клер и умолчала о том факте, что девушкой в их треугольнике должна была стать именно она.
- Я мормонка, Макс, оказывается, моя сила для них важна. – Я не беспокоилась о том, что Клер рядом и все слышит, эта девушка незаметно перешла для меня из категории «люди, которые меня ненавидят» в категорию «друг, которому можно рассказать все» и это было немного странно, ведь настоящих друзей у меня всегда было очень мало.
- Это все правда? – тихо поинтересовалась Клер, - то, что тебя называют ведьмой?
Я кивнула и взглянула на Макса. Он был настоящим другом, даже любимой девушке не открыл мой секрет.
- Я последняя из рода мормонов, а они связаны с вампирами. Когда шериф узнал кто я такая, план родился в нем молниеносно.
- А этот говнюк, Адам, начинал мне нравится, - покачал головой Макс. - Ева, он же Хлою спас!
Я закрыла глаза и вздохнула.
- Это была просто игра, Макс. Он спас её, потому что я попросила это сделать шерифа.
- Шерифа вампиров? – переспросила Клер, Макс положительно кивнул ей. Не сводя с меня глаз.
- Мы связаны узами, - прошептала я, глядя в карие глаза друга.
Он ничего не понял, но Клер ахнула. Я развернулась к ней.
- Я знаю, что значат узы, Стефани была связана с одним вампиром до того, как её убили. Говорят, этот вампир сошел с ума и вышел на свет от боли после её смерти.
Макс недоверчиво на неё посмотрел, затем перевел взгляд на меня.
- И чем тебе это грозит? – осторожно поинтересовался он.
- Он меня излечил от ножевого ранения и кучи синяков за три дня, - призналась я, - но он чувствует меня, и наши силы могут объединяться так же, как это делали мормоны с вампирами раньше.
Макс громко вздохнул.
- Но он же обязан тебя защищать, Ева, - вскрикнула Клер детским, звонким голосочком.
- Да, в этом плюс, - кивнула я. – Но он может потребовать от меня слишком много взамен.
Все замолчали, понимая, что это правда. Я была между двух огней, первым был шериф, к которому я была привязана. Он любил меня, по крайней мере, тело его думало именно так и остаться с ним значило стать его женщиной, к чему я совсем была не готова. Или, я могла отвергнуть его и его защиту, тогда вампиры, жаждущие мести или просто желающие получить его место, стали бы в очередь в желании меня убить. Осталось только выбрать меньшее из двух зол.

Домой я попала только ближе к полудню. Полиция уже была оповещена, что я вернулась и официальной причиной, которую поведал им Макс, стала: «Загуляла с любовником». Они быстро это проглотили, так как у них были дела поважнее, например, им предстояло разобраться с первым маньяком, орудующим в Спрингфилде. Я до сих пор не могла поверить, что весь этот ужас закончился, и что эти убийства были простым совпадением.
Томас ждал нас на пороге, когда машина Макса остановилась на подъездной аллее у моего дома. Мой дом, как же я соскучилась по его стенам и уюту, что насыщал его.
- Ева, я так за тебя волновался, - с облегчением выдохнул дядюшка, когда они посадили меня на диван в гостиной, а сами расселись вокруг. – Ты должна была мне оставить записку, что уезжаешь со своим вампиром. Я знаю, что не мог уделять тебе того внимания, которое ты заслуживаешь, но, поверь мне, ты очень важна для меня! Я места себе не находил все это время!
Я улыбнулась, глядя в его глаза. Да уж, дядюшка, похоже, так же плотно проглотил историю о моем загуле, как и органы власти. Представляю, что бы он подумал, если бы меня привезли в окровавленном платье, а не тренировочных бриджах и топе, одолженных мне Клер.
- Прости, просто тебя постоянно не было дома, я подумала, что тебе все равно, - наигранно нахмурилась я.
- Ты моя племянница, Ева, - улыбнулся он, потрепав меня за макушку, - пусть и не родная, но я люблю тебя.
- Я рада, что ты здесь, - улыбнулась я и накрыла его руку своей ладонью. Сначала, я почти ничего не почувствовала, были просто какие-то картинки, наш разговор со стороны, но затем что-то переменилось - я увидела стену из красного кирпича, закрывающую его мысли от меня. Я попыталась пробить её, но у меня не вышло. Дядя отдернулся, будто его ударили током.
- Держи его, - прошептала я другу, и он не заставил себя просить дважды, одним резким движением, он скрутил руку дядюшки и завернул её за спину. Томас был выше и крепче, поэтому попытался подавить друга силой. Он вскочил со своего места, но тут на помощь пришла Клер, повисшая на второй его руке всем своим немногочисленным весом. Решив, что сейчас нельзя терять ни минуты, я обоими руками сжала его лицо и попыталась увидеть то, что он так усердно от меня прятал.
Я так же отчетливо видела стену, пыталась пробиться в неё, отбивая кулаки о камни, но ничего не происходило, пока я не почувствовала жара, внутри себя. Это было такое же тепло, как-то, что я ощутила несколько дней назад, когда поцеловала шерифа в его день рожденья. Эта странная, горячая сила окутывала каждую мою клеточку, каждый сантиметр кожи и добавляла уверенности в себе. Я чувствовала Колина, не знаю, как это объяснить, но я чувствовала его руки на своих плечах. Он шептал мне на ухо что-то.
- Ева, прими меня полностью, позволь помочь мне, - шептал он в моей голове, когда я смогла прислушаться. Я сделала все, как он сказал - расслабилась и пустила его в себя, позволяя его теплу кружиться во мне.
Клер и Макс ахнули, когда это тепло вырвалось на свободу, моя сила откинула их от дяди, оставляя в центре комнаты только нас двоих. Мне больше не нужно было его касаться, чтобы прочитать его мысли, не нужно было его держать, чтобы он не сбежал. Томас упал передо мной на колени и поднял на меня глаза, показывая абсолютно все свои мысли. Это было очень странно, ведь я никогда раньше не могла выбирать, что именно хочу посмотреть, а теперь я словно открыла компьютер и ищу то, что мне нужно. Оставалось только клацнуть два раза по картинке, и я клацнула по одной.
Я видела Томаса за широким столом, видела отца Хлои, юриста родителей, нашего мэра с женой, шерифа города и священника местной католической церкви, в которой мы с родителями бывали каждое воскресенье. Они говорили обо мне, и этот разговор мне ну очень не нравился. Мистер Беннет знал, что я мормонка и знал, что совсем скоро это станет известно и мне. Шериф предложил запечь меня за решетку, но мэр отверг это решение. Он говорил о том, что я легко смогу вырваться оттуда и единственной возможностью защитить город будет меня убить. Он считал меня слишком опасной, чтобы нанимать на это дело человека, поэтому они решили сделать все по старинке.
Я раскрыла следующую картинку в памяти дяди, и в ней Томас подкладывает мне под дверь окровавленные цветы. Он знал, что это не просто букет – это было проклятие, которое должно было меня убить. Не убило. Глупые, они не знали, что крест меня защищает. В их рядах была ведьма, женщина с белоснежными волосами, похожая на ту, что недавно спасла меня. Именно она рассказала им о более сложном ритуале с ножами и животном, которое и проделал мой дядюшка в моей кухне.
Я оторвалась от него так же резко, как и вошла. Магия просто завернулась вокруг меня теплым одеялом, согревая и даря безопасность. Томас, сидящий передо мной на коленях, упал лицом вниз на ковер – он был без сознания. Макс помог встать Клер, и они смотрели на меня круглыми глазами, полными страха и неизвестности.
- Экзекуторы, - прошептала я, глядя на лежащего передо мной последнего члена моей семьи и мне уже не было больно. – Я знаю, кто слал мне те подарки…