Прошло около двух часов с момента пробуждения вампиров, а мы все уже были в полной боевой готовности. Нужно отдать должное Кристиану – клуб выглядел так, будто к этому вечеру его готовили долгое десятилетие, а не шесть часов. Певческий дуэт вампиров, который, по словам Даниэля, уже не первый век выступает на самых громких мероприятиях в вампирском мире, сейчас готовился выступить, приводя в порядок свои костюмы в гримерной. Это был союз мужчины и женщины, вампиров, связавших себя клятвой крови друг с другом. Мне было интересно узнать об этом, поскольку никогда ранее я не встречалась с вампирами, привязавшими себя к кому бы то ни было, кроме людей. Я думала у них это запрещено, но шикарная длинноногая блондинка, ласково улыбающаяся своему не менее высокому мужу брюнету, были опровержением и этой моей теории. Я смотрела на них, скрываясь за широкой черной шторой, свисающей с потолка и служащей сегодня кулисами, нервно перебирая дрожащими пальцами плотную ткань моего платья. Оно было глубокого темно-синего цвета, оттеняя мою кожу ещё больше, делая её практически прозрачной на вид. Впервые увидев себя в зеркале, я снова задумалась над тем, чтобы поставить будильник в своем телефоне и начать все-таки есть по расписанию, поскольку все мои наряды оказались мне велики и, если бы Крис ещё вчера не позаботился о том, чтобы заказать для меня наряд, мне бы пришлось надеть одно из платьев Мари. Сказать, что наши вкусы в выборе одежды немного отличались, означало не сказать ничего. Та светлая милая девочка, о которой я подумала, увидев её впервые в белоснежном платьице, разительно отличалась от той Мари, которой она привыкла быть всегда. Обычно её макияж был тёмным, с широкими черными стрелками, а одежда, в основном, состояла из коротких кожаных юбок, высоких сапог и небольших лоскутков ткани, которые она считала топами. Было удивительным, что я смогла найти в её одежде свитер, поскольку даже не представляю, что бы чувствовала, если бы мне пришлось появиться сегодня в школе в подобном виде. Даниэль стоял за ней, облаченный в черные брюки и темно-синий свитер. Я улыбнулась, когда он взглянул на меня, замечая, что мы в одной цветовой гамме, но он был не единственным, кто отлично смотрелся рядом со мной сегодня. Колин. Когда я впервые увидела его выходящим из ванной в этих потрясающих кожаных брюках, они обтягивали его тело так, что я просто не могла поверить в то, что он сумел их надеть. Казалось, их просто сшили на нем, так плотно они сидели. На нем не было рубашки тогда, и тазовые кости так соблазнительно выделялись на его крепком торсе, что меня проняла дрожь желания. Он не мог этого не заметить тогда, так же, как и сейчас не смог скрыть улыбки, когда почувствовал, как я на него пялюсь. Мои щеки вспыхнули алым румянцем, когда я поняла, что была поймана с поличным. Черная шелковая рубашка, застегнутая до середины, натянулась на его груди, будто вампир специально решил меня подразнить. Я многозначительно потянула вверх бровь, прикусывая нижнюю губу. Хватит быть девочкой-паинькой и скрывать свои мысли. Плевать. Я больше не маленькая и далеко не скромная в своих желаниях. Моя фантазия, должно быть, вырисовывала слишком бурные картинки нашего возможного времяпрепровождения, поскольку Колин, стоящий от меня на расстоянии четырех метров, закрыл глаза и вздрогнул. О, да, ему точно понравилась моя идея и то, как уверенно он оставил бумаги на барной стойке и зашагал ко мне, это только подтверждали.
Мы оба застонали в голос, когда рассерженная Мари встала на его пути ко мне. Она твердо обхватила руками свою талию, показывая, что следующий шаг ему придется делать исключительно через её труп. Я заметила колебание на его лице, будто он выбирал.
«Глупо», – прошептала я, видя, как он кивает мне поверх её плеча. – «Убей Короля и у нас будет вся ночь, чтобы это отпраздновать».
Я не хотела мешать активной подготовке, поэтому присела на краешек сцены, свесив ноги, продолжая наблюдать за всем происходящим. Сегодня здесь было так красиво! Высокие потолки украшали прозрачные светло-синие и розовые ткани, задрапированные на колонах. В центре, где раньше был танцпол с мигающими плитами, теперь смонтировали круглую высокую сцену, вокруг которой были выставлены столы со стульями. Никогда не понимала круглых сцен, поскольку на концентрах всегда был кто-то, к кому артист стоял спиной, но, возможно, вампирская скорость поможет им и в этом? Насколько я знала, у нас было запланировано четырехчасовое шоу, после которого и должна была состояться смертельная схватка, но об этом знали лишь избранные. Наши сегодняшние гости действительно считали, что самым грандиозным сегодня ночью станет великолепный танец смерти, в исполнении великой балерины двадцатых годов.
- Ты как? – поинтересовался Даниэль, присаживаясь рядом со мной.
Он весь вечер беспокоился обо мне, поскольку кроме него и меня никто не знал, что же на самом деле случилось вчера вечером в клубе. Колин догадывался, но у нас не было времени, чтобы поговорить из-за этой дурацкой подготовки. Мне хотелось побыстрее избавиться от этой связи и, думаю, что всем десятерым вампирам тоже. Они сейчас были в разных углах клуба, но я чувствовала каждого из них так, будто они держали меня за руки. И как Колин живет с этим каждый день?
Но, вернемся к Даниэлю. Только он знал, что я на самом деле перепривязала вампиров к себе, и только он знал и о том, какая опасность из-за этого мне грозила. Вампиры высасывали из меня все силы для поддержания своей жизни, а, поскольку я не была мастером вампиров, чтобы учиться контролировать их потребности, я позволяла им «высушивать» меня слишком быстро. Не больше полутора часов прошло с тех пор, как я выпила крови Колина, а я уже чувствовала слабость и дрожь в конечностях. Но я не могла пойти к своему вампиру и попросить у него ещё немного крови – это бы ослабило его. Даже взамен на мою кровь, Колин бы потерял тот сгусток энергии, что успел выработать, а этого мы допустить не могли. Именно по этой причине Мари и не пускала меня к нему, стараясь распихать нас по разным углам на этот вечер.
- Хуже, но пока держусь, – призналась я. – Страшно подумать, что будет, если мне станет совсем плохо на глазах у всех вампиров, что соберутся сегодня.
Даниэль обеспокоенно кивнул. Его взгляд остановился на мне и парень неуверенно открыл рот, но тут же закрыл его и отвернулся, делая вид, что ничего не произошло. Любопытство взяло вверх.
- Даниэль? – спросила я, видя его внутреннюю борьбу, – Что случилось?
Он замялся, глядя на свои переплетенные пальцы, затем поднял на меня взгляд серо-голубых глаз, в которых читался ничем не прикрытый страх.
- Я… ну… я… – заикался он. – В общем, я хотел извиниться за тот поцелуй.
Я хмыкнула, хлопнув его по плечу.
- Ты не должен извиняться, глупенький, это я на тебя набросилась! Если кто и должен извиняться, то это моя прерогатива, – он не улыбнулся, как я того хотела, и тогда я поняла всю серьезность происходящего. В отличие от меня, он был полностью привязан к своей вампирше.
«Как я могла быть настолько глупой!» – поразилась я, закрывая глаза. Должно быть, я нарушила какое-то правило, когда полезла к нему. Вряд ли Мари не заметила, как его кожа пахнет моим телом, ведь мы сегодня не один раз оказывались в объятьях друг друга. А если это могла заметить Мари, то и Колин не был исключением. Я вздрогнула, раскрывая перепуганные глаза.
- О, Боже, Даниэль, – взмолилась я, разворачиваясь к нему. – Я такая дура! Ты же её seul, ты её… Вот черт!
Парень, казалось, потерял дар речи.
- Я даже не подумала о том, что это может доставить тебе проблемы, я думала только о себе, – продолжала извиняться я, видя, как его лицо вытягивается в недоумении. – Теперь я должна понести наказание, да? Сегодня такой безумный день… Я веду себя, как сучка при течке…
Мое последнее умозаключение вернуло легкость в наш разговор, заставив парня испустить смешок.
- Нет, дело не в тебе. Это из-за вампиров и их разумов в твоей голове, – объяснил он, и это было самой разумное, что я слышала за последние несколько дней объяснение. Осталось только позволить себе в это поверить.
- Это не только из-за вампиров, – нахмурилась я.
- Ещё из-за той странной тебя, что ты видишь.
Я ахнула, понимая, что он тоже её увидел. Когда? Когда прикасался к маске или когда я засовывала свой язык в его рот? Щеки непроизвольно загорели румянцем. Хорошо, что я ещё могла смущаться, по крайней мере, мама всегда говорила, что это означает наличие совести.
- Как ты думаешь, кто она? – шепотом спросила я. Не хотелось, чтобы кто-то ещё услышал этот разговор. Вампиры Колина и так считали меня странной, не хотелось давать им ещё больше поводов для разговоров.
- Я согласен с твоей теорией, – кивнул Даниэль, разворачиваясь ко мне, – Я тоже считаю, что это просто игры твоего разума. Твое сознание так преподносит для тебя память прошлых поколений, чтобы окончательно не свести тебя с ума.
Я хмыкнула, подтягивая к себе коленки. Никогда в жизни не чувствовала себя более уязвимой, чем когда начинала говорить об этой безголосой девчонке.
- Мне кажется, она хочет подчинить меня, – призналась я, осторожно следя за его реакцией. Он не выглядел удивленным, должно быть тоже это заметил.
- Она пытается заставить тебя что-то увидеть, что-то важное, но ты сопротивляешься, поэтому ей приходится завоевывать твое внимание силой.
- Хочешь сказать, что я должна просто расслабиться и позволить ей делать все, что ей заблагорассудится? – вспыхнула я, – Да идя у неё на поводу, я уже к часу ночи поимею половину вампиров, пришедших в этот клуб. Не удивлюсь, если не побрезгую даже Лиамом, зная любовь этой сучки к власти!
Даниэль хихикнул, но в этом смешке не было ни капли радости. Он, так же как и я, не знал что делать, а единственный, кому я могла доверить эту новость, сейчас готовился к самой серьезной битве своей жизни.
- Даниэль, а что будет, если Колин сегодня проиграет? – осторожно спросила я, боясь получить ответ, что так терзал меня уже не первый час.
Парень не отвечал, поглядывая, как активно жестикулировала Мари, рассказывая что-то Колину. Он внимательно слушал её, кивая, но выражение его лица сказало мне о том, что скрылось в его голове за толстым щитом, что он между нами выставил. Я понимала, что ему нужно сконцентрироваться, чтобы подготовиться к предстоящему, но, в то же время, я разрывалась от переживаний, спрашивая себя уже в сотый раз: «Какого черта мы делаем?»
- Если он проиграет, тебе не придется обрекать себя на вечные мучения, – устало проговорил он и, прежде чем я успела повернуться и спросить его, о чем он вообще говорит, высокий голос объявил: «Его Высочество Король Иллинойса, Лиам Дидрих III» – и все мысли снесло острой волной ужаса.
- И это и есть тот самый слабый Король?