Тэсс
– Зачем ты это сделала? – спрашивает он, его голос вкрадчивый и злой, интонации угрожающие.
Я пытаюсь дернуться в его мертвой хватке, и понимаю, что это совершенно бесполезно, он только сжимает меня еще крепче, и уже предательски хрустят мои кости.
– Ты уже тогда знала, что между нами произойдет? – продолжал допытываться он, – ты все спланировала заранее, и хотела скрыть это от Эдварда? Ты использовала меня?
– Не говори глупостей, – с трудом возражаю ему я, – я этого не планировала.
– Ты врешь, – холодно констатировал он, – я не верю тебе.
– Отпусти меня, мне больно, – прошу я, и чувствую, как его хватка постепенно ослабевает.
Я поворачиваюсь к нему лицом, попутно разминая руку для бесконтактного удара, но не тут то было, не зря он всегда так внимательно наблюдал за моими тренировками, он успевает крепко перехватить мои запястья, и снова прижимает меня к дереву, теперь уже спиной.
– И не вздумай больше лазить в мои мозги, – его голос отдавал металлом, но посмотреть мне в глаза он так и не решился.
Почему я должна его в чем-то убеждать? Пусть думает что хочет, мне все равно. Я хочу уйти. Я не хочу его видеть. Я вообще никого не хочу видеть. Мне все надоело. Мне надоело быть сильной, сдержанной и невозмутимой. Я хочу побыть в одиночестве, я хочу забыться, я хочу уткнуться носом в траву и реветь, выть, стучать кулаками, кусаться, до тех пор, пока последние силы не покинут меня.
– Да пошел ты, – огрызнулась я, – мне твои мозги триста лет не нужны.
Оттолкнув его руки, я побрела в лес, куда глаза глядят, не разбирая дороги. Колючие кусты царапали мои голые руки и ноги, но мне было все равно. Чувство обиды переполняло меня. Ну как он мог такое подумать? Как такая глупость могла прийти в его вроде как светлую голову?
Он догнал меня почти сразу, обхватил сзади своими железными ручищами, легко, словно пушинку, оторвал от земли, и потащил дальше в лес. Он что, решил прикопать в чаще мой хладный труп? Я понимала, что бороться сейчас бесполезно, и решила поберечь силы для более удобного случая. И вот мы оказались на небольшой полянке. Он буквально швырнул меня на траву, и тяжело навалился сверху. Его глаза жадно впились в мои. Он словно показывал мне, что больше не опасается, что я влезу в его мозг. Да я и не собиралась.
– Машину угонят, – глупо пробормотала я, понимая, что сейчас ничто не сможет помешать нам, просто так он меня уже не отпустит.
– Плевать, – равнодушно кинул он.
Прижимая меня к земле, он одной рукой разорвал мою майку. Замечательно. В чем я теперь домой поеду. Но ему было мало. Пуговица на шортах буквально улетела от его неуловимого движения, разорвалась змейка, и он сорвал с меня шорты вместе с трусами.
Я лежала под ним совершенно обнаженная, чувствуя ничем не прикрытой кожей спины и ягодиц каждый камешек, каждую травинку под собой. Но не это мешало мне. Он все так же нависал надо мной, придерживая мои руки, глядя мне прямо в глаза. Взгляд его был холодным и колючим, он словно насиловал меня этим своим взглядом. Странно, мне всегда казалось, что он очень нежный и трепетный с Элис. Почему он другой со мной? Я напряглась, ожидая, что он будет влиять на мои эмоции, добавляя мне страсти, но он продолжал просто есть меня глазами.
И желание, которое заполняло меня, было не напускным, оно было моим, оно росло внутри меня, заполняя легкой дрожью, томным предчувствием каждую клеточку моего тела. А он просто наблюдал, как растет моя эмоция, и его лицо постепенно озаряла довольная, но слегка ехидная улыбочка, и в холодных глазах заплясали озорные огоньки. И чего он ждет?
– Джаспер, слезь с меня, – я безуспешно попыталась спихнуть его с себя, но мой голос звучал неубедительно даже для меня самой.
– Ты уверена? – он лукаво изогнул брови и хищно прищурился.
– Нет, – честно призналась я.
Какой смысл обманывать, если твои эмоции читают, как раскрытую книгу? Ожидание было невыносимым и томительным, я просто умирала от желания, и он прекрасно это видел, но ничего не делал. И когда я уже начала извиваться под ним, еще сама не зная, то ли я хочу от него избавиться, то ли прижаться к нему еще крепче, он медленно наклонил голову к моему лицу и провел губами по моей щеке. Это что, какая-то извращенная пытка? Он что, не понимает, что это как малюсенькая кроха хлеба после долгого голодания?
А он все так же осторожно водил прохладными губами по моему лицу, и я не выдержала, первая поймала его губы, и он зарычал, отпуская мои ладони, и мое лицо оказалось в его руках. Он уже исступленно целовал меня, по-хозяйски проникая языком в мой рот, и я ясно почувствовала бедрами его желание, упрямо пробивающееся через грубую ткань джинсов. Почувствовав свободу, мои руки тут же инстинктивно вцепились в его медово-золотистые кудри, мне просто необходимо было его держать, я все еще боялась, что он вдруг одумается и все прекратится. Если нельзя, но очень хочется, то немножко можно, попробовала успокоить я себя.
Не отрываясь от моих губ, он протянул руку, расстегивая пуговицы рубашки, но тут я решила немного отомстить ему за мою испорченную одежду, и дернула за полочки так, что разом отлетели все пуговицы. А он думал, что красивый домой поедет, а я во всем порванном?
Я хотела ему еще и джинсы подпортить, но он уже ослабил зажим пояса, так что я изловчилась только пуговицу сломать, и он тут же резким движением стянул оставшиеся на нем вещи. И теперь меня уже не волновало, кто в чем поедет домой, потому что я теперь могла думать только о том прохладном и гранитно-твердом, что уперлось вниз моего живота. Все ожидание, сковывающее мое тело, переместилось туда, в низ живота, сосредоточившись в одной точке, словно раздирая меня изнутри. Оно требовало немедленной разрядки, оно было невыносимо, но оно обещало внеземное, глупое блаженство.
А Джаспер уже раздвинул мои ноги, устраиваясь между бедрами, и чуть приподнял меня за плечи, заглядывая мне в глаза. Его взгляд мутный, опасный и требовательный, радужная оболочка глаз иссиня-черная, безумная, и мне на какой-то момент стало немного не по себе. Я даже успела подумать о том, не лучше ли мне сейчас исчезнуть. И он словно прочел мои мысли.
– Не вздумай исчезать, не отпущу, – рыкнул он прямо мне в губы, и снова накрыл их властным, требовательным поцелуем.
– Не буду, – совершенно искренне пообещала я, урвав момент между его бешеными движениями губ.
– И чтобы никаких гостей, – приказал он, перемещая поцелуи на мою шею, – убью любого, кто посмеет мне помешать.
– Хорошо, – вот это точно не от меня зависит, но не важно, я готова была пообещать ему все, что угодно, только пусть сделает то, что мы оба уже давно хотим.
Он вошел в меня внезапно, точным размеренным движением, без всякой предварительной подготовки, и ледяной холод просто разорвал мои внутренности, сводя вовсе не сладострастной судорогой мои мышцы. От неожиданности я не смогла сдержать совсем не блаженный стон. Черт, ведь с Эдвардом такого никогда не было! Правда, тогда на мне была защита, она не давала мне так остро чувствовать разницу наших температур.
– Больно? – и Джас сразу остановился, зависая надо мной на локтях, заботливо заглядывая в мои глаза, но температура уже выровнялась, и он уже не казался мне таким холодным.
Я отчаянно замотала головой, и сама задвигала бедрами ему навстречу. Мне было просто необходимо, чтобы он входил в меня, заполнял целиком, снова и снова, и то, что сначала он был осторожен, двигаясь слишком медленно, только раздражало меня. Я несколько поменяла позу, закинув ноги ему на спину, и это позволило мне почувствовать его еще глубже, я отчаянно помогала ему мышцами, одновременно отвечая на его поцелуй.
И с каждым разом он двигался все быстрее и резче, наслаждение от его проникновений граничило с болью, и мы прервали поцелуй, потому что надо было сосредоточиться на чем-то одном и не отвлекаться. Он снова приподнялся на одном локте, поддерживая меня другой рукой под спину, направляя наши движения. Его лицо оказалось напротив моего, и я увидела его прищуренные от напряжения глаза и сжатые в тонкую полоску губы. Он умело и уверенно вел нас обоих к краю, и я терялась, тонула, растворялась в его крепких мужских объятиях, в его шальных, черных как ночь зрачках.
И вот долгожданный момент настал, взрыв внутри меня был неимоверной силы, заставляя забиться в блаженных судорогах все мышцы моего тела. Небо надо мной вдруг потеряло свои краски, словно погрузившись в пучину мрака, и на миг стало темно. Одновременно застонал и он, в последний раз отчаянно вонзившись в меня.
Вот и все. Полное, абсолютное чувство блаженства постепенно уходило, оставляя на память о себе приятную ломоту во всем теле. Стало жарко, на моем лбу выступили капельки пота. Он невесомо улыбнулся, только кончиками губ и уголками глаз, и легонько подул на меня. Поток его холодного дыхания приятно обдал мое лицо.
Еще раз поцеловав меня, на этот раз только губами, медленно и нежно, он скатился с меня и устроился рядом на траве, закинув руки за голову. И мы вдвоем смотрели в раскинувшееся над нами пасмурное небо, любуясь проплывающими облаками, и думали каждый о своем. Вернее, мы думали об одном и том же. Как жить дальше. Как возвращаться домой. Как смотреть в глаза Эдварду и Элис.
Через некоторое время он поднялся, увлекая меня за собой, и я поняла, что его взгляд стал чужим и равнодушным, он демонстративно повернулся ко мне спиной. Черт, он что, собрался меня игнорировать? Или он сейчас обвинит меня в том, что между нами произошло?
– Одевайся, – холодно кинул он мне через плечо, натягивая джинсы.
Очень умный совет. Помнится, кто-то без всяких сожалений расправился с моей одеждой. Оглядев разбросанные вокруг вещи, я поняла, что по какой-то странной случайности целыми остались только трусы, а все остальное пребывало в полностью непригодном состоянии. Их я и одела.
Джас видно тоже понял, что больше мне на себя натянуть нечего, и кинул мне свою рубашку. Тоже не абы что, на ней были оторваны все пуговицы, но, во всяком случае, я завернулась в нее, и она хотя бы прикрыла мне попу.
– Нам надо где-нибудь остановиться, – придирчиво оглядев меня с головы до пят, сухо сказал он, – тебе необходимо принять душ, ты слишком явно пахнешь сексом и мной.
– Хорошо, – равнодушно кивнула я.
– Пошли, – и он подхватил меня за локоть и стал пробираться сквозь кусты в сторону трассы.
Ехали мы молча. Джаспер делал вид, что внимательно следит за дорогой, а я изображала рьяный интерес к мелькающим за окном пейзажам. Но на самом деле в голове у меня вертелся только один вопрос: что дальше?
Через некоторое время мы въехали в какой-то населенный пункт, и без труда отыскали несколько убогую придорожную гостиницу. Скептически оглядев мрачное двухэтажное здание, Джаспер брезгливо скривился, но все-таки остановил машину. А меня больше впечатлило название. Отель «Калифорния». Слова старой песни, которую я слышала в прошлом, в конце ХХ века, крутились в моей голове. «Номер можно освободить, но невозможно уйти». Наши отношения с Джасом вдруг представились мне совсем не в выгодном свете, такими же, как и этот захудалый мотель, отдавая пошлостью и банальностью. Хотя о какой банальности можно говорить, когда он вампир, а я вообще непонятно кто, и вряд ли этот отель встречал, или даже будет встречать в своих стенах более странную пару.
В холле лениво дремал администратор, довольно молодой мужчина, несмотря на залысины на лбу. Увидев Джаспера с голым торсом, он глянул на нас с недоумением, и потом, заметив, что я заворачиваюсь в мужскую рубашку, презрительно скривил губы. Но тяжелый взгляд Джаса заставил его быстро поменять выражение лица, и вот уже мужчина подскочил и вытянулся по стойке смирно. Он побелел, и тут же его кожа приобрела оттенок зеленого цвета, короткие пальцы мелко задрожали, а на лбу выступили мелкие капельки пота. Похоже, Джас воспользовался своими способностями и нагнал на ничего не подозревающего человека волну страха.
– Чего изволите? – залебезил администратор, и его голос предательски срывался на подобострастный шепот, – номер?
Джаспер не спеша достал бумажник из кармана джинсов и небрежно швырнул пачку купюр, от чего у мужчины алчно засверкали глаза, и казалось, что он даже забыл про свой страх. Джас не счел нужным что-то объяснять, просто оперся на стойку и нетерпеливо застучал по ней пальцами, продолжая буравить администратора тяжелым взглядом.
– Понял, – и мужчина ловким, привычным движением смахнул деньги в ящичек, – это наш самый лучший люкс, там все по высшему разряду.
– Пришлешь в номер горничную, – небрежно кинул Джаспер, выхватывая ключи из его рук, и администратор заискивающе закивал.
Не соизволив даже глянуть в мою сторону, Джас вразвалочку двинулся в сторону лестницы. Мне ничего не оставалось, как засеменить за ним.
Номер был на втором этаже, и он оказался на редкость светлым и чистым. Даже странно, что в таком богом забытом месте можно найти столь приличное жилье. Джаспер опустился на кровать, и замер, смотря прямо перед собой. Он был идеально спокоен, ни один мускул не двигался на его лице. А я подошла к окну, и сделала вид, что меня очень интересует вид на окрестности отеля. Обида распирала меня, и самое противное, что он чувствовал мою эмоцию, но не спешил вмешиваться или хоть как-то успокоить меня. Ну и пусть, пусть знает, что мне сейчас тяжело.
В дверь тихо постучали, и на пороге появилась молодая девушка, горничная.
– Звали? – поинтересовалась она, потому что Джаспер никак не отреагировал на ее появление.
Джаспер снова достал бумажник, и очередная пачка денег перекочевала в руки девушки.
– Видишь ее? – и Джас бесцеремонно ткнул пальцем в мою сторону, – купишь ей какую-нибудь одежду, и поесть принеси.
Джаспер даже не представлял, что в таких случаях слово “поесть” надо уточнять, ведь его способ пропитания не представлял никаких альтернатив для выбора. Но я промолчала, а девушка придирчиво осмотрела меня, и в ее глазах тоже мелькнуло презрение. Представляю, за кого она меня приняла.
– Сними рубашку, – приказал мне Джаспер.
Да что он себе позволяет? Какое право он имеет со мной так разговаривать? Он хочет меня унизить? Да пусть подавится своей рубашкой, не впервой мне голой ходить, меня этим не испугаешь.
И я сорвала с себя его рубашку, которая вдруг стала давить на мои плечи и нестерпимо жечь кожу, и швырнула в него, специально тряхнув перед его носом обнаженной грудью. Он ловко поймал ее и передал горничной, но я успела заметить, как слишком быстро он отвел глаза от моих обнажившихся прелестей.
– Постираешь и пуговицы пришьешь, – распорядился он.
Девушка нерешительно, пряча глаза, взяла из его рук рубашку и испуганно попятилась к двери.
– И поживее, – рыкнул ей вслед Джаспер.
Когда она исчезла за дверью, в комнате воцарилось напряженное молчание, и я снова повернулась к окну.
– Что стоишь? – наконец, обратился ко мне он, и в его голосе звучал лед, – иди в душ.
Я так и сделала, специально пройдя мимо него так, что чуть не наступила на его ноги, и раздраженно хлопнула дверью ванной комнаты. Закрыться мне не удалось, на двери не было щеколды. Ну и ладно, все равно никакие замки не смогут его остановить. А он придет, я готова была поспорить на что угодно, я заметила, как он снова скользил голодным взглядом по моему обнаженному телу, он не выдержит и присоединится ко мне. А я… Что же сделаю я? Конечно, пошлю его подальше.
Прохладные струи воды несколько успокоили меня. Я наслаждалась душем, подставляя водяным потокам все еще горящие после жаркого секса различные участки моего тела, и приятные воспоминания об умелых, крепких руках Джаса накатились на меня, полностью поглощая мою обиду.
Тихо скрипнула дверь ванной комнаты. Даже сквозь шум воды я слышала, как он расстегивает молнию на своих джинсах, как скользит вниз по его идеально мраморным ногам грубая ткань. Я замерла в ожидании, и вот уже его обнаженное прохладное тело прижимается ко мне сзади, его желание упирается в мою попу, а его губы осторожно касаются моей шеи. Я ведь знала, что так будет, но все равно мне не удается унять предательскую дрожь в коленках.
От его холодных прикосновений волна тепла разливается по всему моему телу, и уже нет никаких сил его прогонять, как я решительно планировала всего минуту назад, а хочется вцепиться в него руками, ногами, зубами, и больше не отпускать. А как же Эдвард? К черту Эдварда, он где-то далеко, словно в другой жизни, а Джас здесь, рядом, за моей спиной, готовый ласкать и любить меня. А об Эдварде я подумаю потом, позже, но точно не сейчас.
– Извини,– тихо шепчет он, – не могу больше тебя игнорировать.
– И не надо, – я откидываюсь назад, опираясь на него, и словно гора падает с моих плеч.
– Мне казалось, так будет лучше, если ты меня возненавидишь, – его губы перемещаются на мочку моего уха, и холодный язык дарит мне все более и более смелую ласку.
– Я не смогу тебя ненавидеть, – выдыхаю я, чувствуя, как снова кровь все быстрее и быстрее бежит по венам, приливая к мышцам паха, нетерпеливо ожидая его внутри.
Он осторожно поворачивает меня к себе, и вода струится по нашим телам, но это не мешает нам вновь слиться в жадном, ищущем успокоения поцелуе. И теперь он нежен и осторожен, и его руки тут же заставляют меня забыть, как отвратительно он себя повел, списывая это на то, что он ненавидел не меня. Я понимала, что он ненавидел себя за то, что не смог сдержаться, не смог устоять перед искушением. Примерно тоже чувствовала и я.
Подхватив меня под ягодицы, он усадил меня на свою талию, и, не прерывая поцелуя, понес на кровать. На этот раз он уложил меня на простыни осторожно, словно фарфоровую куклу, и пристроился с боку. Его руки и губы заскользили вниз, по моей шее, и захватили сразу оба полушария груди, лаская и облизывая соски. Простыня под нами сразу впитала воду от наших не вытертых после душа тел, и противно холодила мою спину. Чтобы избавиться от неприятных ощущений, я попыталась залезть на Джаспера. Ему должно быть абсолютно все равно, мокрая простыня или нет.
– Дама хочет сверху? – хмыкнул он, по-своему истолковав причину моих перемещений.
– Дама хочет, – отвечаю я, и по большому счету даме абсолютно все равно, как и в какой позе.
– Желание дамы для меня закон, – насмешливо прошептал он, перетаскивая меня на свои колени, и усаживая лицом к себе.
И снова он смотрит в мои глаза, и теперь в его взгляде плещется неиссякаемая нежность, и в то же время хитрый огонек скрывается в уголках его немного коварной, но такой обворожительной улыбки.
– Помнишь, мы прервались на этом месте? – его хриплый голос просто сводил меня с ума, хотя куда уж больше, – я требую продолжения.
Я помню, по какой неприятной причине нам пришлось остановиться, но сейчас это уже не важно, потому что его руки скользят по моей спине, его губы накрывают мои, и дальнейшие наши движения скорей инстинктивны, чем продуманы.
На этот раз я решила учесть предыдущие ошибки, и обхватила ладонью его желание, нагревая до нужной температуры, и он часто задышал от моих движений. А его пальцы уже ласкали мою самую чувствительную точку, подготавливая меня к его входу, и я послушно выгибалась навстречу его ласке.
И вот он приподнял меня за талию, медленно насаживая на себя, и я снова ощутила его уверенные, стремительные движения внутри себя. И снова все потеряло смысл, мне было бесконечно хорошо с ним, и этот невзрачный гостиничный номер казался мне самым сказочным, невообразимо прекрасным местом. И не хотелось ни о чем думать, и ни о чем вспоминать, нас было только двое, я и он, и никто больше не был нам сейчас нужен.
Но все хорошее быстро заканчивается. И опять мы лежим рядом, взявшись за руки, и сосредоточенно рассматриваем обои на потолке дешевого гостиничного номера, не решаясь говорить о том, что будет дальше.
– Домой? – спрашивает у меня Джаспер.
Мне становится не по себе. Что ждет нас дома? Сможем ли мы скрыть то, что между нами произошло? Но не в моих правилах бояться трудностей, трусливо зарывая голову в песок. Я привыкла отвечать за свои поступки.
– Да, – твердо говорю ему я.

Еще раз напоминаю: ЭТО АЛЬТЕРНАТИВНАЯ ВЕРСИЯ! В основном сюжете Сезона охоты этого всего не было, они просто поцеловались, и Джас повез ее домой.