Через день после начала трансформации Беллы утро было серым, но яркие сверкающие полосы прорывались сквозь облака, и я сравнивал их... с собой.
Вся эта угнетающая обстановка, но другого пути не существовало, и теперь когда дороги назад не было, и трансформация наполовину завершилась, я наконец начал трудный подъем в гору.
Я нежно разговаривал с Беллой, планировал через Интернет наши передвижения.
Но мысли все равно подкрадывались, проникая внутрь, как утреннее солнце.
Я разрешал себе думать о том, куда мы поедем, о том, что она навсегда будет со мной, и когда я осознал, что все это станет реальностью, на моем лице расплылась улыбка.
Если бы я мог вернусь ей смертность, если бы мог все изменить, я бы это сделал, но это невозможно...поэтому надо радоваться тому, что я получу желаемое...и она тоже.
Если нам предначертано быть вместе, и этот способ единственный... я все должен сделать правильно.
Поэтому этим утром я был более чем спокоен... меня грела надежда о нашем будущем.
Физическое недомогание то усиливалось, то стихало.
Ее человеческий запах таял с каждой минутой, и к моему удивлению и облегчению, я по нему не скучал.
Я дышал все спокойнее, чувствуя все меньше нервозности, и начинал наслаждаться ее новым еще меняющимся ароматом.
Но... мне нужно было охотиться. Немедленно.
Правда огонь в горле вызвала не Белла, голод шел изнутри. Я втягивал запахи за многие, многие мили. Запахи дикой жизни в лесу за домом...
Я был охвачен огнем голода.
Но и Белла тоже, и огонь истязал ее намного больше, чем меня. Ради нее я продержусь.
По крайней мере... я был абсолютно уверен, что она мучается от боли. Она не шевелилась, и когда я уже начал паниковать, Карлайл успокоил меня, объяснив все действием морфина... но все же... ей должно быть больно.
Поэтому мы будем страдать вместе, а когда все закончится, мы также вместе отведем душу.
-Я помню, что ты говорила, будто не любишь холод, но теперь ты не будешь его чувствовать... - задумчиво нашептывал я через плечо, обращаясь к ее неподвижной фигуре.
Большую часть времени я проводил за таким вот разговором, не получая ответов, но каким-то внутренним чувством я знал, что она меня слышит, и потому не хотел, чтобы она думала, будто ее оставили одну.
-К тому же чем холоднее место, тем меньше там людей... Мы можем ненадолго съездить к Денали, ты познакомишься... э, неважно. Посмотрим...
-Как она, - раздался от двери тихий голос Эсме.
-Дыхание замедляется и запах...
-Знаю. Не поверишь, я видела трансформацию и раньше, но каждый раз воспринимаю ее как чудо.
Чудо?
В жизни бы не назвал чудом приносящий столько боли процесс кражи души.
Я оглянулся через плечо на Беллу, кожа уже побелела,, губы стали полнее...
-Разве не невероятно, - Эсме склонилась над Беллой. - Это, похоже, на рождение. Неотступная боль... но в конце на свет появляется новая жизнь...
Я никогда прежде не думал о трансформации с такой стороны, но теперь взглянув на Беллу и вспомнив ее слова... «это только начало", я почти смог понять то, о чем говорила Эсме.
Я смотрел, как она убирает назад волосы Беллы, ее искренние мысли подействовали и на меня успокаивающе... она считала, что я все сделал правильно.
-Куда вы планируете отправиться? - спросила она едва слышно.
Думаю, она понимала, что нам придется уехать, но ей от этого не становилась менее больно.
-Точно еще не знаю... Эсме? Я тоже буду скучать.
Она печально улыбнулась, продолжая всматриваться в лицо Беллы.
-Ты должен отвезти ее на остров Эсме, - произнесла она.
-Что? Я не могу этого сделать... это очень щедро с твоей стороны, но... Я не могу. Он твой, а нам нужно место, чтобы задержаться на пару десятилетий.
-Я знаю, этого я и хочу. Мы с Карлайлом приедем вас навестить, мы все приедем. В любом случае он почти не используется... и фактически заброшен...
-А как же смотрители?
-Им придется паковать вещи, я скажу, что дом занят, и их услуги не требуются...
-Я не...
-Эдвард. Я хочу, чтобы он стал вашим. Это будет столько для меня значить.
-Спасибо тебе, - тихо уступил я. Она боялась, что это последнее, что она могла мне дать, и ей хотелось, чтобы между нами оставалась какая-то связь... и Белле там понравится.
Я услышал мысли Элис за несколько минут до того, как она появилась в комнате.
-Эсме, - сказал я. - Они возвращаются домой.
Она вскинула голову, и ее лицо озарила облегченная улыбка. Мне не хватило мужества сказать ей, с какими новостями они возвращались.
Элис вошла вместе с Джаспером, и быстро нашла меня глазами.
Я мимолетно кивнул, давая понять, что все слышал.
- Как скоро? - спросила Эсме.
-Через два часа, - сказали мы одновременно с Элис.
Я понимал, что оставаться будет сложно. Но я знал, что должен. Я не мог оставить Беллу.
-Держите человека подальше от меня, - я не мог скрыть отвращения к сестре в своем голосе.
-Человека? - Эсме распахнула глаза. - Она... она обратилась? Она нашла поющего?
-Она не обратилась, - ответила Элис. - Но поющего нашла.
-Не понимаю, - Эсме единственная не видела всей картины происходящего.
-Они ведут поющего сюда, - сказала Элис. - Она хочет быть уверена, что правильно повторит все этапы, хочет, чтобы ты был рядом, чтобы помог, чтобы наверняка оставить его в живых.
На немеющих ногах я подошел к Белле и взял ее теперь уже холодную руку.
Я не стану частью этого мерзкого плана Розали.
Эсме вышла из комнаты, одолеваемая противоречивыми мыслями, собираясь вызвать с работы Карлайла.
-Эдвард...
-Держи их подальше отсюда, - сказал я.
-Конечно, - вздохнула Элис, затем вышла из комнаты, а я продолжил считать затихающие вдохи Беллы.
Один час сорок пять минут спустя я почувствовал запах их приближения.
Розали и Эмметт, два знакомых запаха... и третий, сахарно сладкий смешанный с ароматом свежего белья... и крайне аппетитный...
А они еще были в пути. Я задержал дыхание и стал молча молить Бога о том, чтобы они убрались до того, как очнется Белла.
Семнадцать минут, ни одного моего вздоха, в коридоре началась какая-то суета.
Все мысли обратились в крик, их мысли метались, и это разрывало барабанные перепонки. Возбуждение от голода, волнение за Беллу, и отвращение ко всему происходящему, все это начинало бурлить в моих застывших венах.
Я хотел тишины.
Но вместо этого я слышал их мысли.
Эмметт был совершенно раздавлен.
Розали... я почти видел ее упрямое самодовольное лицо.
А все остальные…страдали от душевной боли.
И мальчик... мальчик видел во сне маму и брошенного котенка.
Он спал.
Я, задумавшись, вдохнул через нос и крепче сжал ладонь Беллы, чтобы она держала меня здесь, чтобы помогала сохранить разум, чтобы я мог остаться собой.
Внезапно мальчик проснулся.
Его мысли потопили все остальные.
Он хотел к маме.
Он хотел свою фиолетовую чашку, он мерз и был напуган.
Они что-то шептали ему, но он им не отвечал... он всего лишь немой шестилетний вьетнамский мальчик.
Он ничего не мог им сказать. Ни слова.
Возбуждение Джаспера нарастало, и мое тоже, все зашло слишком далеко, и все их мысли гремели, хаотичные и громкие, несмотря на то, что все шептали.
Мальчик оказался заперт в своем сознании, его мысли представляли собой сцепление детского парализующего страха и паники.
Я опустил взгляд на Беллу, которая возможно сгорала от боли, но выглядела спокойной.
-Я вернусь... - прошептал я ей, и нежно опустил ее руку на диван.
Я вышел в коридор, и все они были там - столпившись вокруг мальчика на руках у Эмметта.
Джаспер пытался его успокоить, но запах мальчика его отвлекал, и Эсме что-то тихо нашептывала ему на родном языке.
-Он хочет, чтобы ты отошла от него, - сказал я Эсме. - Ты его пугаешь.
Я резко повернулся к Розали, которая широкими глазами вглядывалась в мои красные глаза. В ее голове проносились тысячи вопросов, и прежде чем один из них сформировался на ее губах, я заговорил.
-Его зовут не мальчик. Это Мин, и он хочет домой к своей матери, он, конечно же, не может вам это сказать, потому что он немой. Это не из-за ваших утешений он вел себя так тихо всю дорогу, Розали. Он вообще не может говорить. Как можно было не понять этого? Он ведь ни слова не вымолвил с тех пор, как вы выхватили его из кровати.
Она уставилась на меня, не слыша моих слов, лишь разглядывая мои глаза. Я заметил, что Эмметт стыдливо и с сожалением опускает глаза на мальчика.
Хорошо.
-Опасность ему не грозила, - выговорил Эмметт.
-А мама его об этом знает? - задала риторический вопрос Эсме.
-Он вернется домой, - возразил Эмметт.
-Вы вообще понимаете, какую травму собираетесь нанести ребенку? - резким тоном сказал Карлайл Розали, но она никого не слышала, а только смотрела на мои глаза.
-Ему холодно, - сказал я Эмметту. - Из-за твоих рук. Заверни его в одеяло.
И я повернулся, чтобы вернуться обратно к Белле, Эмметт, Розали и Карлайл направились за мной.
-Как это произошло? - в спину бросила мне Розали, пока мы медленно шли по холлу. - Почему ты новообращенный?
А затем я услышал мысль, которую от бесконечно нравственного Карлайла я ожидать не мог.
Солги. Солги ей Эдвард. Скажи, что действие прекращается, и пытаться бесполезно.
Я мгновенно остановился.
Эмметт бы тоже захотел, чтобы я солгал.
Эсме бы захотела, чтобы я солгал.
И одному богу известно, насколько сильно этого хотел Мин, и если бы ему угрожала реальная опасность, я бы так и поступил, но Розали все решила, и Элис увидела удачный исход событий.
Мин проживет долгую и счастливую человеческую жизнь.
Я не останавливался, и мои сомнения постепенно исчезали по мере того, как я вел их к Белле.
Я скользнул в комнату и занял свой пост рядом с ней.
-О боже, - выдохнул Эмметт, увидев Беллу.
-Ты, - зашипела Розали. – Что ты творишь? Ты обвинял меня в том, что я пытаюсь играть роль бога, а сам! Ты ничем не лучше меня, Эдвард.
Я пожал плечами.
Возможно, она права.
-Розали, ты не понимаешь…
-Ты делаешь то же самое! – закричала она на Карлайла. – Я не выбирала бессмертие, но на смертность я имею право! Почему вы из-за этого делаете из меня чудовище?
-Никто этого не говорил, - казалось, боль в голосе Карлайла можно нащупать.
Ее слова ударили по самому больному месту.
Он никогда не был уверен в том, что правильно поступил с каждым из нас.
-Я бы мог солгать, Розали, и сказать, что обращение в человека не долговременно…но я этого делать не стану. Обращение в человека – это не временное явление. Попозже расскажу тебе подробно, но сейчас я занят, и скажу только, что я сделал выбор. Белла тоже сделала выбор…и видимо теперь настал твой черед.
-Нет никакого выбора. Я должна. Я всегда этого хотела.
-Я тоже так думал, - пробормотал я, возможно даже не Розали.
Все эти годы я жаждал не того, чтобы стать человеком, а чтобы отыскать в себе обломки человечности.
И теперь я их нашел, и они вечно будут со мной,…я наконец чувствовал себя завершенным, и осознал это только теперь.
Не так важно, кто мы физически, важно, какие мы.
И мы с Беллой…Белла и я будем, жить дольше и нам будет тяжелее, чем возможно двум людям.
-Розали, - вздохнул я. – Просто я… на самом деле в этом и есть выбор. Помни, что человеком тебя делает не бьющееся сердце, среди людей я встречал даже более ужасающие, жалкие умы, чем среди вампиров.
-Я хочу жить. Хочу пользоваться теми возможностями, что дарует человеческое тело…
-Без любви? – оборвал ее Эмметт, взгляд его был умоляющим и в то же время сердитым.
-Я люблю тебя, и мы это обсуждали, тебя обратим…
-Нет. Не стану я тратить свою жизнь на поиски человека, которого может вообще не существовать. Я уже был счастлив…и никого больше не полюблю, Розали, но…ты же моя судьба. Я понял это в ту самую секунду, как открыл свои красные глаза и увидел твое лицо.
Каменное лицо Розали не дрогнуло, когда она вновь посмотрела на Беллу.
-Она этого хотела? Она выбрала жизнь без души? Выбрала жизнь монстра?
-Нет, она выбрала меня, - просто сказал я, впервые осознавая то, что мне столько времени твердила Белла.
-Что выбираешь ты, Розали? – спросил Эмметт, скрестив руки на груди и не пытаясь скрыть бушующую в нем боль.
Розали сжала челюсти, ее ноздри раздувались, и прежде чем она успела заговорить, в комнату вошли Элис и Эсме, ведя с собой Мина.
-Мы думаем, что с ним что-то не так, - Эсме не отрывала встревоженного взгляда от головы мальчика.
-Он перепуган до смерти, - ровным тоном произнес я.
-Розали, мальчику нужно возвращаться домой. Сейчас же, - сказала Эсме.
Эсме права.
Но все же…Розали должна сделать выбор.
Единственная возможность, что Розали будет счастливо жить в бессмертии, это если она сама сделает выбор.
Я всегда знал, что Розали очень избалована, и где-то глубоко внутри я подозревал, что больше всего ее волновало именно то, что ей не позволили самой выбирать свою судьбу.
И это был ее шанс.
-Рози, - вздохнул Эмметт, - больше никаких вариантов нет. Поэтому. Прошу тебя. Останься. Останься со мной.
Лицо Розали исказилось, она переступала с ноги на ногу, и смотрела то на Мина, то на Эмметта, разбитая и раздавленная. Я видел, как ей больно.
Все, чего она так жаждала все столетие, теперь было в ее руках…мечта неожиданно приобрела шанс стать реальностью.
Но Эмметт.
Розали опустилась и, взяв мальчика под подмышки, вытянула перед собой, так чтобы смотреть ему в глаза.
-Эмметт, - она продолжала смотреть в глаза мальчику. – Это все, чего я хотела.
Мин завертелся в ее руках, а в голове его билась лишь одна яростная бесконечно повторяющаяся мысль: uay khyem me.
Мама.
Розали поднесла мальчика ближе, и я услышал, как из ее груди вырвался инстинктивный рокот, когда ее нос оказался у его шеи.
Карлайл, Элис и Эсме напряглись, готовые оттащить ее до того, как она успеет выпить его.
Эмметт молча вздрогнул, но его разум кричал… «ЛюблютебянеуходиЛюблютебянеуходиЛюблю тебянеуходи…»
-Не здесь, - прошипел я, теперь я волновался только за Беллу, я не мог успокоить боль Эмметта, страх Мина или истерзанную душу Розали.
-Я могу дать тебе все, кроме этого, - быстро и отчаянно проговорил Эмметт, никогда прежде не слышал, чтобы в его мыслях настолько отсутствовала гордость, еще больше чем в голосе. – Если ты останешься со мной, я все тебе дам…
Розали закрыла глаза, и Мин безуспешно дернулся в ее руках.
Ее мысли скакали, метались туда и обратно, и я видел, как в них то и дело вспыхивало лицо Эмметта, как он охотится, бежит, смеется…
А затем появились картины ее самой…голубоглазой и с большим животом - ждет ребенка…и ей до боли хотелось этого, и чувство было куда яростнее, чем я мог предположить.
-Прости меня, - прошептала она, а затем совершила самый человеческий поступок, который я видел от Розали.
Ее губы коснулись шеи Мина, она легонько его поцеловала и поставила мальчика на ноги.
-Я такая дура, - прошипела она, и выбежала из комнаты, наконец, приняв решение.
Эмметт сорвался вслед за ней, и Эсме облегченно вскрикнула.
-Это, - с гордостью проговорил Карлайл, - и называется человечностью.

Форум