ВНИМАНИЕ! Я бы хотела посоветовать всем людям, читающим это, спросить себя, хотите ли вы читать эту историю, потому что это есть рейтинг MA (+21), рассчитанный именно на сексуальное содержание и насилие. Это очень-очень ТЕМНАЯ ИСТОРИЯ, так что будьте осторожны.

Из авторской заметки:
1. Почему Джаспер говорит всем, что Белла его сестра? Потому что, по его мнению, все, что они делают – это нормально. Он не понимает, что не так в их отношениях, хотя он знает, что некоторые люди могут этого не одобрить. Но во всей их ситуации нет ничего неправильного, поэтому, почему он должен скрывать их?

2. Есть ли у Джаспера и Беллы друзья в школе? Белла всегда была тихой девушкой и не очень общительной. Есть только один человек, рядом с которым она себя чувствует в своей тарелке – это Джаспер, хотя она сидит на обеде с несколькими учениками. Джаспер же наоборот, из того типа людей, за которыми тянутся люди, но он не считает их настоящими друзьями, так, просто люди, с которыми он проводит время иногда.

3. Белла и Джаспер кажутся немного странными, и я интересуюсь об их психологическом состоянии. Это именно то, как я планирую описывать их. У них было очень непростое детство, и нет ничего плохого в том, чтоб быть настолько близкими друг к другу, даже если они знают, что другие люди этого не одобряют. Их отношения и невинные и в то же время извращенные, запутанные. Когда два человека проходят сквозь тернии (к примеру, жестокое обращение), между ними крепнет тесная связь и порой, эта связь выворачивается в нечто не совсем здоровое.

Внимание! В главе присутствуют жестокие сцены, особенно в конце.

Джаспер Уитлок

Проснулся я поздно утром, спать больше не хотелось. Кошмары были безжалостными и однообразными, кровь и нож постоянно прокручивались в моем сознании.

Белла вздрогнула в моих объятиях, и я увидел, как мурашки от холода пробежались по всему ее телу. Воздух был прохладным, поэтому я сильнее прижал ее к себе. Она повернулась, ее лицо уткнулось в мою шею, ее тело слилось с моим. Я чувствовал, как затвердели ее соски, прижатые к моей голой груди, а одну ногу она закинула мне на талию.

Мои руки лежали на ее бедрах, ее кожа была как шелк под моими пальцами. Рассеяно, я начал водить пальцами по изгибам ее тела, плавно подбираясь к округлостям ее попки.

Я знал, что мы где-то недалеко от Нью-Йорка. Поездка займет минут пять, и мы окунемся в мире стекла и металла. Моя первая цель - это найти нам жилье, квартиру. Мельком взглянув вниз на лицо Беллы, я понял, что испортил наши жизни. По крайней мере, с отцом у нас была крыша над головой и еда. Но сейчас мы живем в украденном минивене, и наши деньги скоро закончатся. Она не заслуживает быть обреченной своим братом, который совершает ошибку за ошибкой. Пока я играл с внутренней стороной ее бедра, мои мысли перетекли в игривые – я почувствовал влагу.

Медленно, Белла раздвинула ноги, а ее глаза все еще были закрыты. Она пробормотала что-то, но я не услышал и придвинулся к ее лицу поближе. Наши носы мягко касались друг друга, и я, наконец, услышал ее.

- О, Джаспер, - выдохнула она. Влага была на внутренней стороне бедра и капала из ее киски. Я вспомнил, как вчера вечером мой палец проскользнул внутрь ее влажного и горячего центра, ее напряженные стенки сжались вокруг него. Белла закусила свою губу, из-за чего она покраснела, став как вишня, созревшая и готовая к сбору.

Моя маленькая сестренка была такая наивная, такая неосведомленная. Она знала так мало о сексе, только голую механику. И блядь, я готов был воспитать ее.

Я отодвинулся от нее и положил Беллу на сиденье так, чтобы она была на спине. Ее голова отклонилась так, что шоколадный шелк ее волос разлился по сиденью, а концы касались пола. Ее ноги раздвинулись, одна свисла с сиденья, а другая осталась согнутой. Так как я сидел в конце сиденья, ее стопа находилась всего в паре дюймов от моих джинсов, и я не мог отвести взгляда от нее, от ее мокрых складочек и органа удовольствия между ее ногами.

Я с досадой подумал о том, что хоть кто-то из нас еще девственник. В отличие от Беллы, я совсем не невинен. Я по-прежнему чувствую себя немного виноватым за соблазнение первокурсницы. Она была хороша, волосы такого же цвета, как и у Беллы, темно-карие глаза и стройная фигурка. Я шептал ей лживые речи, проводя пальцами по волосам. Было так просто сделать вид, что это Белла, пока темнота окутывала нас. Мои руки были грубы с ней, оставляя кровоподтеки на ее безупречной коже, но она всё равно еще сильней прижималась ко мне. Боже, я так хотел, чтобы ее звали Беллой. Войдя в ее тугое тепло, остановившись лишь на мгновение, я услышал, как она вскрикнула от боли, ведь я грубо трахал ее. И хотя она была девственницей всего пару минут назад, она встречала каждый мой порочный удар о ее бедра, крича от удовольствия.

И лишь на одну минуту я был самым счастливым за все эти годы, поскольку Белла и я, наконец, взорвались в экстазе. Но все это оказалось ложной иллюзией. А девушка, в которую я вгонял свой член - не Белла.

- Джаспер?

Я подскочил от удивления и быстро повернулся к ней. Она села, откинувшись назад и опираясь на свои руки. Ее груди мягко подскочили, и я знал, что она резко приподнялась. Непонятные силы притянули мой взгляд к темно-розовым горошинам, когда они напряглись.
- Да, Белла?

Ее туманный взгляд сосредоточился на мне, теперь она окончательно проснулась, ее бледные щеки наполнились жизнью.

- Мне снилось, что… - она замолчала. Взглянув вниз на себя, она увидела, как вязкая жидкость текла по ее коже от киски и быстро сжала ноги. – Ничего, - пробормотала она.

- Стыдно так смущаться своего тела, - начал я спокойно, притянув ее к себе, сажая на колени. Я игриво коснулся ее волос, вдыхая аромат. – Я знаю, тебе необходима ванна в ближайшее время. Итак, мы сегодня доберемся до Нью-Йорка. Я найду нам квартиру или что-то, где мы сможем достойно жить. – Я провел языком по контору ее подбородка и задумался, а что она будет делать, если я лизну местечко под ее грудью. – Я обещаю, к вечеру ты уже сможешь помыться, - сказал я серьезно. – Будь я проклят, если позволю твоим волосам засалиться или выглядеть хуже, чем отлично.

Она открыла рот и начала говорить, но потом остановилась, и я знал, что она тщательно взвешивает каждое слово. – Спасибо, Джаспер, - наконец сказала она, глядя на свои колени. На ее лице я увидел разочарование, как будто она презирала себя за то, что действительно хочет – и это расстраивало меня. Грусть, скрывающаяся в ее глазах, разрывала мне сердце.

- Белла, в чем дело? – спросил я осторожно, поворачивая ее голову, чтобы ее бездонные глаза встретились с моими. – Скажи, пожалуйста.

Она слегка покачала головой. – Ничего, Джаспер. Я просто беспокоюсь о том, что ждет нас впереди.

Ложь. Все ложь.

Лицо Беллы всегда было таким ясным и искренним - как раскрытая книга. Каждый раз, когда она врала, я это знал. И тяжело осознавать, что она думает, будто мне нельзя доверить свои чувства. Мы всегда рассказывали друг другу свои секреты, не скрывая ничего, каждая слабина была очевидной и заметной. А теперь, когда я оглянулся назад на наше прошлое, то понял, что наша уверенность друг в друге уменьшилась в разы.

Конечно, я никогда не говорил Белле о той бедной девочке, которую лишил девственности однажды ночью, я никогда не говорил ей о своем гневе и разочаровании из-за опрометчивого поступка. Как я могу сказать моей сестренке, безупречному ангелу, хранителю моей души, что я хочу вогнать свой член глубоко в нее? Я не могу. Она слишком молода и невинна, чтобы знать о моем грехе.

Но теперь, это несчастье, или чудо, все зависит от того, как каждый из нас это воспринимает – выбросило нас в тяжелую взрослую жизнь, и я борюсь за сохранение ее чистоты и невинности в этом гребанном мире, окружающим нас. И я также видел в этом причину, из-за которой мы станем еще ближе. Теперь мы будем полагаться друг на друга, ведь никто из нас не сможет выжить без другого.

- Ну, нам уже пора двигаться дальше, - сказал я, надеясь развеять меланхолический настрой Беллы. Я тепло улыбнулся ей и полез на переднее сиденье, заводить фургон. – Ты можешь переодеться на заднем сиденье, если хочешь.

Она перегнулась через консоль, чтобы взять свою рубашку и бюстгальтер, ее грудь висела, как две спелые груши. Потянувшись, я быстро ущипнул ее за левый сосок, зная, что тлеющие угольки удовольствия обожгут ее между бедрами. Она тихо ахнула и скрылась на заднем сиденье.

Ухмыляясь, я надел рубашку, не беспокоясь о своих волосах, торчащих в разные стороны. Тепло начало просачиваться из вентиляционных отверстий, я стучал по рулю и ждал. Взглянув в зеркало заднего вида, я уже не смог оторваться от увиденного.

Ее пальцы скользили по груди почти благоговейно, как будто она пыталась пробудить удовольствие в своем теле. Потом сжав грудь рукой, приподнимая ее вверх, чтобы сосок стоял гордо поднятым, и наклонилась, сомкнув губы на ее вершине.

Сразу же я почувствовал, как член в моих джинсах затвердел. Я медленно сжал руками руль и задумался, возможно ли хотя бы наполовину прикрыть его своими руками.

- Белла, что ты делаешь? – спросил я хриплым и тихим голосом, все еще смотря в зеркало. Ее голова дернулась, и наши взгляды встретились и замерли. Румянец залил ее лицо и шею, она сразу же отпустила свои груди, и они смешно подпрыгнули. Ее губы были ярко-красными и блестели.

- Я хм… Я просто… Ну… - бормотала она без внятных слов.

- Скажи мне правду, - просто сказал я. – Ты знаешь, что можешь мне сказать что угодно.

Она посмотрела вниз, и я увидел, что она надела джинсы. – Я пыталась узнать, могу ли я.. То, что ты делал вчера вечером и… повторяла ощущения, - лицо у нее покраснело, как у подростка, пойманного на самоудовлетворении.

- И у тебя получилось?

- Не совсем, - призналась она.

Я глубоко вздохнул и развернул микроавтобус. – Перелезай вперед и заканчивай переодевания. Лучше, если мы как можно раньше начнем сегодня. Нас ждет ад. – Перелезая через консоль, она надевала рубашку, лифчик уже был на месте.

- Ладно, поехали, - сказала она весело.

Взглянув на нее, я засмеялся и нажал на педаль газа, отъезжая назад. Я услышал, как ее живот заурчал, и чувство вины завладело мной. Ей необходима еда. Я не хочу, чтобы она голодала, и видеть все ее ребра. Нет, она получит еду, даже если я останусь голодным. Я точно могу сказать, когда мы пересекли черту города, проезжая через мосты, что нас здесь никто не знает.

Затаив дыхание, она смотрела в окно. Я не мог понять, почему такой восторг вызывает у нее город, но потом понял, что из нас двоих, ей все казалось нереальным. Это был далекий город Нью-Йорк, возможно, самый известный город Америки, и он сулит нам безопасные улочки, заброшенные здания и анонимность. Это место, где мы сможем затеряться.

Припарковав микроавтобус на стоянке около Макдональдса, мы с Беллой, повесив наши сумки на плечи, вышли. Я держал ее руку в своей для надежности, боясь, что нас могут разлучить. Уже самое время для того, чтобы начать наши поиски. Нам повезло, что нас никто не узнал.

- Здесь прекрасно, не так ли? – спросила она с придыханием.

Я слегка рассмеялся. – Ты имеешь в виду грязно. Я могу практически чувствовать, как смог душит меня.

Ее лицо погрустнело, и я возненавидел себя за эти слова. Было почти невозможно разрушить ее страх и счастье. Я только надеюсь, что она будет по-прежнему видеть только светлые стороны Нью-Йорка. Я молился о том, что она никогда не узнает о темных переулках, заполненных подозрительными личностями с огнестрельным оружием.

Крепко держа ее за руку и переплетая пальцы, я вел нас через толпу.

- Пойдем, позавтракаем, - предложил я.

- О, слава Богу, а то я умираю от голода.

Мы нашли приличный Burger King и зашли внутрь. Пока мы шли, я смотрел, как Белла сделала глубокий вздох удовольствия, который я определил по ее некоторым особенностям, которые я хорошо знал. Небольшой укол вины прошел через меня, из-за того, что я лишал ее питания так долго. К счастью, очереди не было, так что мы подошли к кассе, чтобы сделать заказ. Я заметил, что молодой человек в глупом колпаке смотрел на Беллу дольше, чем нужно. Я обнял ее за талию и прижал к себе, но он будто не заметил этого.

- Я хотела бы… - Белла не замечала его, вместо этого она изучала меню. Но я заметил, что его глаза опустились с ее лица на шею и остановились около ворота ее футболки, затем осмотрели грудь и бедра. Посмотрев на него исподлобья, мои губы сжались в тонкую линию, и я с трудом контролировал гнев, бурлящий внутри меня. Мне не нравилось, что он смотрел на нее, как на кусок мяса, который он хотел съесть. Мне нужно защищать свою Беллу от таких же мужчин, как и он. Все, что они хотели делать, это использовать ее тело для собственного удовлетворения, а потом бросить. Они даже не хотят доставить ей удовольствие и видеть ее ангельское лицо с момент оргазма.

Они никогда не узнают, что потеряли. Никогда не узнают, сколько удовольствия доставляет мне видеть, как сжимаются ее маленькие ручки, как она закусывает губу, не зная о том, что она чувствует и как можно это остановить. Хоть я хотел защитить ее невинность, но я хочу и показать ей, на что способно ее тело, и объяснить, для чего нужны все чувствительные части тела. И если быть абсолютно честным, то руки работника Burger King просто запятнают ее совершенство. Я не хочу, чтобы Белла была рядом с ним, не хочу, чтобы она забыла меня.

Я бы не позволил другому человеку вбить клин между нами. Она нужна мне, чтоб быть нормальным. Она единственная причина, ради которой я живу, единственная причина, почему я еще существую. Без нее я бы перерезал себе горло много лет назад. Мне нужно оставить ее рядом с собой и не позволить чертовому идиоту соблазнить ее и обмануть, думая, что они ее любят.

- Ты очень тихий, Джаспер, - сказала она, когда мы закончили есть. – Ты в порядке?

Я вздохнул. – Да, я в порядке. Я просто слишком сильно задумался. – Я посмотрел наверх, и увидел, что немного кетчупа размазалось по ее подбородку. Придвинувшись, я притянул ее лицо к своему и слизал кетчуп. - Ты уже готова идти? – спросил я вставая.

- Да, готова.

Когда мы вышли из Burger King, я взглянул на кассира. Он не видел меня – он был занят пробиванием чека на кассе.

Уже прошло какое-то время, прежде чем я понял, что мы едем по более бедному району. Я никогда прежде не был в Нью-Йорке, и поэтому понятия не имел о названиях ни улиц, ни кварталов, хоть и пытался сделать все возможное, чтобы их вспомнить. Остановившись около кафе, мы стащили газету со стола, когда мужчина встал, чтобы взять соломку с соседнего столика. В газете были объявления о сдаче квартир в аренду, и мы с Беллой начали свои поиски.

- Как насчет этого? – предложила она, указывая на одну из квартир, площадь которой превышала тысячу двести квадратных футов, с большими окнами, картинами и камином.

- Белла, мы беглецы, а не миллионеры, - сказал я, снисходительно улыбаясь ей.

- Точно, - она неуверенно улыбнулась и продолжила осмотр.

После нескольких часов осмотров выставленных на продажу квартир, как по объявлениям, так и при самостоятельных поисках, мы остановили свой выбор на одной, стоимостью в сто двадцать четыре бакса в месяц. С обшарпанными стенами, исписанными странными знаками и рисунками, я забеспокоился о том, что они на самом деле значат. Мы находились внутри квартиры, с ужасом осматривая ее. Домовладелица стояла в дверях, нетерпеливо постукивая ногой.

- Ну, так вы хотите взять ее или нет? – спросила она.

- Да, хотим, - когда я полез в карман, чтобы вытащить деньги, она вдруг попятилась назад, спотыкаясь о собственные ноги.

- Пошел вон, - прошипела она. – Я не буду пускать наркоманов ни в одну из своих квартир.

- Но, мадам, - сказал я, делая шаг к ней. – Я не знаю, о чем вы говорите.

- Это деньги от продажи наркотиков. А теперь убирайтесь! – выкрикнула она. – Убирайтесь, сукины дети!

Я замолчал и, взяв Беллу за руку, потащил ее через узкий дверной проем в коридор. – Ну, давай, Белла, нам нахрен не нужна эта квартира, - не давая ей возможности ответить, я вывел ее из дома обратно на улицу. Глубоко вздохнув, осмотрелся, не зная, что нам делать. День близился к вечеру, а так как мы с Беллой спали до одиннадцати утра, я знал, что скоро опустится ночь. Темнеть начинает рано, когда дело близится к зиме. Думаю, сейчас около четырех дня. У нас еще есть время, но я не хочу терять его впустую. Я обещал Белле, что этой ночью ей будет, где помыться, и я намерен сдержать свое слово.

К концу дня я почувствовал себя виноватым. Хоть она и не жаловалась, я знал, что скоро ее ноги начнут болеть, если уже не начали. Мы не нашли квартиру – все они либо слишком дорогие, либо кишащие крысами или наркоманами - и мы едва видели город.

Когда мы остановились поесть жареный арахис, я положил свою ладонь ей на спину, скользнув большим пальцем под футболку, чтобы дотронуться до ее кожи. Она выпрямилась, а рука с арахисом остановилась на полпути до рта, и я увидел мурашки на ее коже. Ее глаза неуверенно смотрели в мои, они были наполнены тоской, я знал, что она еще всего не понимает.

- Что ты думаешь о Центральном Парке?

Сразу же она просияла, яркая, довольная улыбка расплылась на ее лице. – Правда? – выдохнула она.

- Конечно.

Она завизжала от восторга и обняла меня. – Ого, мне так интересно, он такой же прекрасный, как и по телевизору? – размышляла она. – Ты знаешь, как туда добраться?

- Я-то думал, что к этому времени, ты уже знаешь, что я знаю все, сестренка, - я улыбнулся и поцеловал ее в лоб.

- Заткнись, - ответила она, улыбаясь.
Мы отправились к Центральному парку, как только кассир Starbucks указал нам нужное направление. Уже наступили сумерки, ночное небо окрашено в кроваво-красные полосы, а сквозь облака стали появляться золотые звезды. Яркие, умирающие лучи солнца отражались в окнах, создавая калейдоскоп цветов – мириады красоты.

Так как мы с Беллой выбрали кратчайший путь, предложенный кассиром, то пошли вниз по узкому переулку. Я размышлял, а каждый ли переулок Нью-Йорка воняет мочой или только этот. Мужчина храпел под протертым одеялом, раскрыв рот, из которого, стекая по губам, капала слюна. Он был небрит, и я могу поклясться, что видел, как еда застряла в его бороде.

Белла сжалась около меня. Вонь от нищего убивала. Сомневаюсь, что он мылся ближайшие три месяца. Я пытался побороть желание прикрыть нос и рот, вместо этого я притянул Беллу поближе к себе, чтобы отвлечься от нищего.

- Мне не нравится здесь, Джаспер, - пробормотала она с очевидной тревогой в голосе. Она наклонилась и подняла что-то с грязной земли. Я увидел, что это было небольшое распятие на толстой серебряной цепочке. Оно выглядело грязным и поношенным.

- Мы скоро уйдем отсюда, Белла, - сказал я, потянув ее вперед.

- Я, безусловно, надеюсь на это, - сказал мужской голос позади нас.

Я обернулся, руки подсознательно сжались в кулаки. Я разглядел два силуэта в десяти футах от нас, лучи угасающего солнце отбрасывало от них тень. Силуэт слева был выше правого и намного больше. Справа стояла решительная женщина с длинными волосами, которые обдувал легкий ветерок.

- У твоей подруги есть кое-что, что принадлежит нам, - стальным тоном сказал мужчина.

- Положите его и уходите, и мы ничего вам не сделаем.

- Она нашла его, оно ее, - твердо сказал я.

- Джаспер, все нормально, - шепнула Белла мне. – Мне он не нужен. Пожалуйста, давай просто уйдем отсюда.

- Правильно, слушай свою суку и уходи, - проговорила женщина мягким, но требовательным голосом. – Просто отдай мне ожерелье.

- Заткнись, Поппи, - прошипел мужчина.

Ярый гнев, сопровождаемый ненавистью, прошел сквозь меня. Я быстро осмотрел переулок в поисках оружия, которым я могу воспользоваться, но ничего не было, кроме нищего, который по-прежнему дремал под одеялом. Вонью веяло везде вокруг меня, и это мешало мне думать.

- Отдайте нам ожерелье и уходите, - разумно предложил мужчина, но власть проявилась в его голосе.

Я всего минуту размышлял о том, почему это распятье так нужно им. Но эта женщина – Поппи – назвала Беллу - сукой. И она заплатит за это.

- Нет, - выплюнул я. – Сейчас оно принадлежит Белле. Если вы оба настолько тупы, что уронили его, то вы его не заслуживаете. Особенно эта шлюха. – Я посмотрел на женщину. Я с трудом мог различить их лица, из-за ослепляющих лучей заходящего солнца. Виден был только ореол золотых волос.

- Ах, ты ублюдок! – зашипела Поппи, приближаясь ко мне. И именно тогда я заметил серебристый нож, блеснувший в свете умирающего солнца. – Отдай мне это, оно мое! – выкрикнула она. Но мужчина схватил ее за руку и отбросил в сторону, как тряпичную куклу, ее тело ударилось о кирпичную стену.

- Пожалуйста, простите Поппи. Она немного огорчена тем, что вы отказываетесь отдать ей то, что по праву ее, - сказал мужчина, делая уверенные шаги к нам. – Видите ли, это ожерелье ее матери, и оно осталось после ее смерти, и это единственное, что получила девушка от своей семьи. Кроме того, я боюсь, что вы стоите на моей территории. Мне принадлежит почти вся восточная сторона, и я не оправдываю нарушителей, если они не мои люди. Итак, как вы видите, у вас проблемы.

- Джаспер, давай, пожалуйста, уйдем!- пробормотала Белла. – Это того не стоит. Это же глупо! – Прежде, чем я успел сказать хоть что-то в ответ, она бросила ожерелье в мужчину, попав в его сапог.

Он засмеялся, звук был похож на мурлыканье льва. – Она сильная штучка, - прокомментировал он. – Бьюсь об заклад, что ее будет приятно сломать. Мне всегда нравится, когда они кричат.

Ужас тяжелым свинцом поселился в моем животе, и я осознал свою глупость. Если бы я только молча передал ему это чертово ожерелье, мы могли бы уйти отсюда. Но теперь мужчина подошел к нам совсем близко, и я смог разглядеть его лицо. У него темные волосы и черные глаза, лицо красивое, но пропитанное жестокостью. И глаза его с любопытством скользили по телу Беллы, как будто она была куклой, и он собирается наслаждаться игрой с ней. Если мы убежим отсюда? Что, если он догонит нас? Я уверен, что смогу убежать, но я беспокоился о Белле. Я могу только молиться о том, что она не встрянет в драку. Если он сделает ей больно, то я знаю, что весь мой гнев выйдет наружу.

- Блять, отойдите от нас, - выплюнул я, отступая на шаг, и это позволило ему понять, что я собираюсь бежать. – Сейчас же!

Он усмехнулся. – Я так не думаю, мистер Защитник. Я всегда любил брюнеток, и Поппи уже не такая узкая, как раньше. Держу пари, что твоя подруга все еще девственница. Черт, я даже позволю тебе смотреть на то, как я ебу ее в рот, киску и задницу. – Его губы скривились, и я заметил, как он полез в карман.

Я больше не контролировал себя. Бешенство и ярость, все обрушилось на меня. Я ненавидел этого ублюдка. Он не заслуживает того, чтобы жить. Неприятные картинки Беллы встали у меня перед глазами, там она всхлипывала и была грязной, так как он грубо взял ее, осквернил ее, забрал ее невинность. Не раздумывая, я ударил его по ногам и сделал выпад вперед. Он закрыл лицо руками, после того как я ударил его в нос. Сразу потекла кровь из разбитого хрящика. Все ярость вырвалась из его горла, а я нанес удар пальцем в левый глаз, морщась от жижи, что покрыла палец, и зацепил оболочку глаза, вытаскивая ее.

Он схватил меня за рубашку и отбросил, сам же спотыкаясь. Боковым зрением, я увидел Беллу, она кричала, а глаза широко распахнуты от ужаса. Оглянувшись на мужчину, я понял почему. Его левый глаз уже не был в глазнице, вместо этого он болтался на зрительном нерве, и все выглядело отвратительно.

- Деметрий! – закричала Поппи, подползая к мужчине. Он развернулся и резко ударил ее в бок, а потом повернулся ко мне.

С яростным рычанием побежал на меня, подняв руку, и я увидел, что он держал карманный нож. Быстро отодвигаясь в сторону, я выхватил нож из его руки, умудряясь нанести ему глубокую рану в плечо, резанув там основную вену. Темная, густая кровь стекала по его руке. Такое чувство, что мое сознание отключилось. Я не думал – просто действовал, на автомате. Я знал, что мне делать, чтобы вытащить Беллу из этого ада. Схватив Деметрия за волосы, я дернул его голову назад и приставил нож к горлу.

- Я перережу тебе горло, - предупреждал я, мой голос звучал смертельно. – Клянусь Богом, я сделаю это, если еще раз увижу тебя. Не думай, что я блефую. Я убил своего отца, и не думай, что не убью тебя.

Мне все равно, даже если мои слова могут выдать нас. Что сделают Деметрий и Поппи, отправятся в полицию? И расскажут там, что я сказал, и как мы выглядели. Полиция тогда все немедленно узнает. Или они не пойдут? Я надеюсь, что не пойдут.

Деметрий задыхался, и я даже не хочу представлять, какую боль он испытывает. Убив его, я не помогу ни себе, ни Белле. Было бы только еще больше нависшей угрозы. Если я убью этого урода, то на моей совести будут две жизни, которые я лишил с помощью ножа. Хоть они оба этого и заслужили, но на моей одежде были бы пятна крови, а у меня нет времени для переодеваний. И я не хочу думать о том, как посмотрит на меня Белла, когда я перережу ему горло – со страхом и ужасом. Нет, я не вынесу этого, если она будет смотреть на меня, как на монстра. Я скорее бы съел цианид, чем видел, как она боится меня.

Бросив Деметрия на землю, я закрыл перочинный нож и засунул его глубоко в карман джинс. Он рыдал и свернулся в клубок, пальцы ощупывали вывалившийся глаз. Я снова увидел видение про Беллу и не испытал сожаления о том, что я сделал.

- Быстрей, Белла, - быстро проговорил я, подходя к ней и беря за руку. Моя одежда не запачкалась кровью, кроме мелких капель на краю куртки. Но это легко скрыть, так что я не беспокоился о шокированных взглядах прохожих. Как только мы вышли из переулка, мы побежали. Когда я услышал, как Белла рядом со мной задыхается, то притормозил.

Именно тогда я и увидел здание. Дом, наверное, пустовал, но подходил для жилья, хоть окна и были заколочены. – Следуй за мной, - сказал я, отпуская ее руку и идя на крыльцо здания, не заботясь о том, увидел ли нас кто-нибудь.

- Джаспер, - начала она говорить, пытаясь восстановить свое дыхание. – Ты в порядке? Повернись… твоя щека выглядит не очень.

- Что?

- У тебя порез на щеке, - тихо пробормотала она, приближаясь ко мне. Мы зашли внутрь здания, старая дверь захлопнулась за нами, так что тьма окутала нас. Я увидел, что весь первый этаж состоит из одной комнаты, забитой старым оборудованием. Лестница на второй этаж была почти не видна. Я почувствовал, как мягкие руки коснулись моего подбородка, и повернулся к ней. – Кровотечение довольно сильное, - сказала она. Потянувшись назад к своему рюкзаку, он вытащила салфетки, захваченные из Burger King, и приложила их к моей щеке.

- Все хорошо, Белла. Я в порядке, - я вдруг очень сильно устал, как будто спал двадцать лет и не просыпался. – Я просто устал.

- Хорошо, только держи это, ладно? При надавливании кровь остановится.

- Все ради тебя, сестренка.

Осмотрев комнату, она нахмурилась: – Здесь негде спать. Все забито.

Взяв ее за руку, я потащил ее к лестнице. – Может, там есть кровать. И ванна, чтобы помыться, - добавил я, вспомнив обещание, данное сегодня утром. Когда мы поднимались по лестнице, я был рад тому, что древние ступеньки лестницы скрипели – они напоминали мне о том, что мы все еще здесь. Старая древесина, пропитанная пылью, скрипела, луна поднималась в ночи. Все это казалось нормальным после сегодняшней драки.

- Слава Богу, - проговорила она, запрыгивая на кровать. На втором этаже было две комнаты: в одной в два ряда стояли кровати, а вторая оказалась ванной. Она с радостью залезла на матрас, и я улыбнулся, идя к ней. – Я скучала по кровати, - промурлыкала она мечтательно, когда я положил свою голову на подушку.

- Такого больше не повторится, - сказал я улыбаясь. Я отнял салфетку от своего лица и увидел, что она пропиталась моей кровью. Но это не очень похоже на сильное кровотечение и то, хорошо. – Иди сюда, Белла, - позвал я, притягивая ее к себе, чтобы она села ко мне на колени. – Мне жаль, что я напугал тебя сегодня. Надо было просто отдать им цепочку. Но он у нас так мало всего. И поэтому я хотел, чтобы оно осталось у тебя… - мой голос резко затих.

- Ничего, Джаспер, - шепнула она, положив мне руку на рот, чтобы помешать говорить. – Ты сделал все возможное. Я это знаю. – Она улыбнулась и этим согрела мое холодное сердце, прогоняя мой страх и ярость.

Приоткрыв губы под ее рукой, я высунул язык и облизал ее пальцы, позволяя ему медленно скользить по ее пальчикам. Когда я посмотрел на нее, она закусила губу, а ее рука дрожала. Я тихонько посасывал ее указательный палец, прежде чем его поцеловал, а потом положил свои руки на ее бедра, так как она оседлала меня. Я почти чувствовал растущую влажность между ее ног.

Да, моя маленькая сестренка стала женщиной. Но она была такой наивной в плане секса. Ее наивность была почти так же опасна, как и излишние знания. Настало время моей Белле проснуться от ее невинного сна и войти в мир людей. И это была моя обязанность, научить ее получать удовольствие, научить ее тело ласкам и движениям. Чтобы показать самые сокровенные ее части и использовать их.

- Белла, - начал я, кладя ее руку на свою грудь. – Я хочу, чтобы ты смотрела на меня.

- Я…

Я отрицательно покачал головой, усаживая ее на кровать. – Нет, я хочу, чтобы ты смотрела на меня, - я наклонился, чтобы снять свои штаны. – Да, ты видела мой член и раньше, но недостаточно хорошо. – Я уже был ужасно возбужден, когда снимал свои джинсы и затем трусы. Она покраснела и отвела глаза.

- Нет, не отводи взгляд, - сказал я скромно, лежа на кровати. – Ты женщина, Белла, и ты должна знать эти вещи, так как наш гребанный отец не нашел времени, рассказать тебе об этом. – Притягивая ее к себе так, чтобы она расположилась на моих обнаженных ногах. Она сидела напротив моего стоящего прямо члена, и я наблюдал, как ее глаза расширялись.

Я вдруг обрадовался этому отвлекающему уроку. Я не хочу думать сегодня насчет опасности, которой я, конечно же, подверг нас.

Взяв ее за руку, положил ее ладонь на головку своего члена. Я на мгновение закрыл глаза, переводя дух. – Ты никогда не думала о том, чтобы прикасаться к мужчине здесь, а, сестренка? – спросил я, двигая ее рукой по всей своей длине.

Ее глаза были широко распахнутыми и очень темными в лунном свете, который пробивался сквозь разбитое окно. Ее грудь немного вздымалась, и на этот раз я уверен, что чувствую ее влажность между ног, сквозь джинсы. – Да, - прошептала она. Я поймал ее голодный взгляд и влажный язык и испугался своего желания получить удовольствие.

- А ты когда-нибудь чувствовала мужской член своим языком?

- Н-нет.

Я слегка улыбнулся ее нервозности: - А хотела бы?

Она вздохнула и быстро посмотрела на меня, румянец залил ее щеки. – Да… хотела бы.