Разбитость. Опустошение. Равнодушие к окружающему миру.
За мной никогда такого не водилось. Эти ощущения были мне совершенно не знакомы. Казалось, меня куда-то несёт по волнам, а мне даже наплевать, куда именно. Вот и докатился…
Раньше моя голова всегда была полна желаний, планов, и идей. Ложась спать, я мысленно ставил «галочки» напротив тех пунктов, которые успел воплотить в жизнь, а просыпаясь, намечал новые цели. И так всю жизнь, сколько я себя помню. Мама в шутку называла меня «вечным двигателем», а сейчас я, кажется, заглох. Бензин кончился. Кто бы взял на буксир и дотащил до ближайшей заправки?
Я снова обнаружил, что сижу на крыльце и курю. Передо мной валяется полупустая пачка сигарет, а значит, я здесь, как минимум, час. На улице медленно темнеет, но дождь перестал – и резервация наполняется весёлым гомоном. Мимо пробежала стайка детворы, вопя и на ходу перебрасывая друг другу старый резиновый мяч. Я засмотрелся на эту картину и не заметил, как моё одиночество нарушили.
- Привет, Чак, хреново выглядишь, - раздался за спиной голос Дженни.
Я вздрогнул и повернулся.
- Да, в анфас – ещё хреновее, - проговорила она, забираясь на деревянные перила.
- И тебе добрый вечер, - отозвался я. Обижаться было бесполезно, на правду не обижаются.
- А я к тебе, между прочим, по делу, - сообщила Джен. – Папа велел тебя найти и привести к ужину. Сказал, если будешь сопротивляться, можно применить силу, - и она рассмеялась своим тихим мелодичным смехом, что заставило и меня улыбнуться в ответ.
- Не переживай, тебе не придётся меня связывать. Я пойду добровольно.
- Вот и славненько! Но у нас есть ещё час времени, пока они там всё приготовят. Мама хочет, чтобы ужин прошёл идеально… Ну, ты же её знаешь.
- Ага. Прогуляемся?
- Хорошо.
Я поднялся и протянул ей руку, помогая слезть с высоких перил. Мы, не спеша, побрели куда-то в сторону её дома.
- Спасибо, что зашла за мной заранее. Мне не помешало бы прийти в себя прежде, чем показываться на глаза Сэму.
- Ну, я догадывалась, - махнула рукой Джен.
- Ты вообще догадливая!
- И об этом я тоже в курсе, - хмыкнула она. – Но не заговаривай мне зубы. Ты знаешь, что я хочу услышать.
- И что же? – спросил я.
Само собой, я знал, но предпочёл сделать вид, что не знаю. Был ничтожно маленький шанс, что Джен из деликатности не станет устраивать мне прямой допрос, но на этот раз он, увы, не сработал.
- Из-за чего ты такой хмурый? Только не говори, что на тебя так влияет наш климат!
- А вдруг так и есть?
Она демонстративо нахмурилась и ткнула меня своим кулачком в бок.
- Чак, ты же знаешь, я от тебя не отстану, пока всё не узнаю. Ну, хочешь, я за тебя начну? Вы опять что-то не поделили с Эмбер.
От того, как она произнесла её имя, я непроизвольно вздрогнул. Чёрт, Чак, ты превращаешься в неврастеника!
- Что и требовалось доказать, - заключила Джен. – И каков же предмет ваших разборок?
- Нет у нас никакого предмета. Мы ссоримся исключительно без повода, - мрачно сказал я.
- Ух ты, - Джен подпрыгнула и разве что в ладоши не захлопала. На её лице читалась непонятное удовлетворение, которое я просто не мог вынести.
- Чего ты радуешься?
- Ну-у-у, - Джен взглянула на небо и изобразила задумчивость. – Дай-ка подумать… Вы ссоритесь просто так, ты рисуешь её портреты… Может, любовь?
- О, Господи, дай мне сил выжить среди этих женщин, - проворчал я. – Нет никакой любви.
Джен рассмеялась.
- Но что-то же есть?
- Есть, - нехотя признал я. – Меня к ней тянет.
- А её к тебе?
- Не знаю, - я пожал плечами. И это была правда. Эмма вела себя совершенно непоследовательно.
- Ну и зачем же ссориться, если тянет? Ты же мужчина, Чак! Возьми дело в свои руки!
- Да взял уже, - невесело усмехнулся я. – Она мне зуб выбила.
- Ого! Может, не с той стороны взял? – хитро улыбнулась Дженни.
- Нет уж, хватит с меня, - фыркнул я. – Мне моя челюсть дорога, как память.
- Ну правда, Чак, мне кажется, вы были бы хорошей парой!
Интересно, сколько во мне осталось терпения и хладнокровия? Ещё на полчасика хватит, или нет? Я остановился, взял Джен за плечи и развернул к себе.
- Послушай. Мы не можем быть парой. Как минимум, потому, что у меня вообще на данном этапе жизни пары быть не может, ясно? Я не собираюсь задерживаться дольше, чем планировал, ни здесь, не где бы то ни было. У меня есть семья, у меня есть долг, в конце концов, у меня есть мозги!
- Да-а-а, звучит ужасно, - хмыкнула Джен. – И из-за этого ты так бесишься? Я же не предлагаю тебе на ней жениться!
- Вот и замечательно, что не предлагаешь.
Какое-то время мы шли молча. Потом она не выдержала.
- А я всё равно считаю, что Эмбер нужен такой парень, как ты.
- Такой же идиот?
Джен взглянула на меня, прищурившись.
- Пожалуй, да, - и улыбнулась этой своей искренней улыбкой, которая не позволяла долго на неё сердиться.
Я рассмеялся в ответ, но смех тоже вышел невесёлым. Мой эвакуатор прибыл, но потащил меня почему-то не к заправке, а в противоположную сторону, где, предположительно, находилось кладбище старых автомобилей.
- Джен, мне хреново в этом доме, - зачем-то признался я. – Я не могу там находиться. Ни минуты спокойной! Везде Эмма, всегда. Невозможно додуматься, что она вытворит в следующее мгновение. Это меня бесит.
В глазах моей подруги появилось что-то, похожее на сочувствие. Допрыгался, Блэк. Уже девчонки тебя жалеют…
Она о чём-то с минуту напряжённо размышляла, а потом предложила:
- Можешь пожить у нас. Родители будут только «за», всеми руками и ногами…
- Да ну! – отмахнулся я. – Спасибо, конечно, но я, вроде как, не бездомный. Кстати, а Джас тоже будет на этом ужине?
- Естественно, нет, - она посмотрела на меня, как на маленького ребёнка, задающего глупые вопросы взрослым. – Мама с папой однозначно устроят тебе допрос с пристрастием, а при нём, сам понимаешь, многого не расскажешь…
Да, точно, он же непосвящённый… Вот засада! Нелегко, наверное, им всем приходится, когда он заходит в гости.
Мы подошли уже достаточно близко к дому Дженни и её семьи, несмотря на то, что отведённый нам час ещё не истёк. Неожиданно оттуда раздался жуткий грохот, вызывающий инстинктивное желание зажать уши, что я, собственно, и сделал. Джен вовсе не казалась удивлённой. Она усмехнулась:
- Не волнуйся, это просто Эшли.
- Её превратили в киборга и спустили с лестницы?
- Хуже, - проорала она мне в ухо, когда стало ясно, что в ближайшие несколько минут тишины ждать бесполезно. – Она мечтает научиться играть на барабанах!
Мы остановились метрах в ста от дома. Я пытался уловить какой-то ритм в этом грохоте, но ничего не получалось. Когда, наконец, он прекратился, Джен пояснила:
- Это её мечта за последнюю неделю. Все мы надеемся, что её хватит не дольше, чем ещё на пару дней, иначе папа обещал выселить её в лес, медведей пугать. Хоть какая-то польза.
- Хорошая девочка, - фыркнул я.
- А ты не радуйся, тебе ещё с ней общаться сегодня, - подмигнула Дженни.

Дом семейства Ули был точно таким же, как я его помнил с детства. Настоящий Дом с большой буквы – уютный, тёплый, надёжный. Казалось, в таком доме невозможно жить иначе, чем «долго и счастливо», и все его обитатели вполне соответствовали этому расхожему стереотипу. Все, кроме младшенькой – Эшли. Я вообще не сразу понял, что это за чудо вылетело из комнаты и повисло у меня на шее, как только мы вошли.
Сестрёнка Джен была её полной противоположностью – стремительная, вертлявая, она словно была везде одновременно, да и выглядела Эшли явно не так, как остальные девушки Ла Пуш. Коротко стриженые волосы торчали во все стороны и по окраске напоминали радугу. Будучи маленького роста, почти как Элис, она разговаривала очень громко – или боялась, что не докричится, или сказались «занятия» на барабанах.
- Ну, наконец-то! – заорала она, как только мы появились на пороге. – Ура, ура, ура! Чак, скажи им, - Эшли указала на родителей, стоявших в сторонке и наблюдавших нашу встречу. – Скажи им, что я уже взрослая, и что меня можно отпускать на тусовки в лес! Я знаю, они тебя послушают!
Я офигел от такого напора.
- Обязательно скажу, - пообещал я ей, не без труда отрывая её от себя. – Эш, не ори, у меня уши закладывает.
Джен от смеха уже сползала по стенке в прихожей. Её родители тоже были близки к этому. Похоже, роль клоуна в этом доме давно и прочно закреплена за младшей дочерью.
- Эшли, я тебе сто раз говорил, повторю и в сто первый: будешь ходить на вечеринки, когда присоединишься к стае, а до этого… - начал было Сэм, но дослушать фразу никому не удалось.
- К стае? – вслух удивился я, непроизвольно перебив его.
Девчонка? Ещё одна?
- А ты её потрогай, - хмыкнул хозяин дома. – Она у нас, как кипящий чайник. И свистит всё время.
- Не собираюсь я ни в какую стаю, - немедленно запротестовала Эшли. – Ещё чего!
И сёстры вслед за Эмили ушли в кухню – накрывать на стол.

Вечер прошёл весело и почти безобидно, если не считать того, что я с трудом успевал закинуть в рот очередную порцию еды между вопросами Сэма и Эмили. Им обязательно нужно было знать всё: как мы живём, где, кто чем занимается, с кем общается, и тому подобные подробности личной жизни семейства Блэков. Иногда в разговор встревала Эшли, тем самым давая мне передышку, за что я проникся к ней определённой симпатией.
Когда я, наконец, выбрался на улицу, сел на скамейку у дома и закурил, резервацию уже окутала ночь. Тёмная, какую нечасто увидишь в других уголках земного шара. Тучи затянули небо так плотно, что не видно ни луны, ни звёзд. Если бы не волчье зрение, я бы не рискнул идти домой в такой темноте – недолго и ноги переломать. А хотя, может, и рискнул бы… Было бы забавно иметь хоть такое оправдание собственной беспомощности.
- Бросал бы ты эту гадость, Чак, - посоветовал Сэм, возникая из темноты в двух метрах от меня.
Я посмотрел на тлеющую сигарету в руке.
- Ты прямо как папа, - фыркнул я. – Что мне сделается-то? Я могу тушить сигареты об собственный лоб – и даже шрама не останется. Ну, ты же знаешь, сам когда-то бегал…
- Бегал… - вздохнул он. – Скоро и Эшли будет бегать.
- Да почему ты так в этом уверен? Она же девчонка!
- Не думаю, что половая принадлежность тут вообще играет какую-то роль.
- А что играет?
- Характер. Вот Джен – она никогда не смогла бы обратиться. Слишком мягкая, спокойная. А Эшли – ураган. Это – её путь, и никуда она с него не сойдёт, даже если будет сопротивляться, как вот сейчас.
- Интересная теория, - я покачал головой. – Почему ты так решил?
Сэм усмехнулся, садясь на скамейку рядом со мной.
- За всё время в стае было всего три девушки. И все трое с таким характером, что ой-ой-ой!
- Да уж, что правда, то правда… А из-за чего Эшли не хочет присоединяться к стае?
Я действительно не понимал. Для меня всё это было обычным делом, я не видел и не знал другой жизни. Вампиры и оборотни. Остальное – где-то за гранью моего мира.
- Ну, у нас с Эмили и тут своя теория. Есть подозрение, что она влюблена в кого-то из нынешних волчат, вот и не хочет «светиться».
- Хм…
Всё может быть. Не зря же она так рвётся в лес к ребятам…
Я встал со скамейки и протянул руку Сэму.
- Ладно, здорово у вас, но я пойду. А то Леа в розыск подаст.
- Не заблудишься?
- Ха! Кто, я?
- Весь в папочку, - одобрительно хмыкнул Сэм, пожимая мою руку. – Привет Клируотэрам.
- Обязательно, - кивнул я и зашагал в сторону дома.

***

Эта ночь была, кажется, самой длинной в моей жизни. Закон подлости сработал на все сто: как только моё состояние опускалось ниже серединной отметки, время начинало растягиваться, как жвачка. Где-то глубоко в душе пускала свои корни депрессия, и даже бороться с этим не было ни сил, ни желания. Это совсем на меня не похоже, но я уже ничему не удивлялся. Я лежал поверх покрывала, всё в тех же обрезанных джинсах, и смотрел в потолок, без конца прокручивая в голове события последнего дня. И чем дольше я об этом думал, тем хреновее мне становилось. Ещё и Леа подлила масла в огонь…
Когда я ночью вернулся домой, она поджидала меня на пороге. Она хотела поговорить.
Вот только разговора не получилось. Я был согласен с каждым её словом, с каждым доводом. Я знал, что она права, поэтому даже не пытался спорить, только кивал. Вместо диалога вышел длинный монолог о том, что мне нужно держаться подальше от Эмбер, что нам нельзя быть вместе, ну, и так далее, и тому подобное. Леа облекала в слова мои собственные недавние мысли, но почему-то от этого я не чувствовал привычного удовлетворения. Всё звучало как-то неправильно, словно исковеркано. Казалось, это не то, о чём нужно вообще говорить вслух. Правда, похоже, так считал только я, ибо, как показал последний день, все окружающие прямо-таки стремились задолбать меня разговорами об Эмбер, от которых потихоньку начинали плавиться мои мозги.
В конце концов, поток её красноречия иссяк, а у меня чуть не отвалилась голова – так часто и усердно я кивал на протяжении целого часа, а именно столько и длилась наша беседа. Закрывшись в своей комнате, я почувствовал облегчение, но ненадолго. Уж лучше было и дальше слушать умозаключения Леа, чем эту звенящую тишину. Уснуть можно было и не мечтать, поэтому я тупо пялился в потолок и пытался удержать на месте съезжающую в неизвестном направлении крышу. Эмма в эту ночь патрулировала в лесу, а Леа куда-то ушла. Я мог бы посмотреть телек, никому не мешая, или что-то почитать, но в моей голове бурлило такое количество мыслей различной степени дурацкости, что стоило добавить ещё парочку – и мой череп не выдержал бы такого напора.
Прошла целая грёбаная вечность, прежде чем за окном показался первый признак надвигающегося утра – слабое зарево, поднимающееся над океаном. Небольшое разнообразие, на которое можно было переключить внимание. Хорошо, часть внимания. Ничтожно малую часть. Но для меня и это было великим прогрессом. Ещё какое-то время я разглядывал розоватые солнечные лучи, выглядывающие из-за горизонта, в надежде, что вот-вот высунется и само солнце, но оно, как назло, не спешило.

Вот это и называется – крышеснос. Пора вставать, иначе добром это не кончится.
Кое-как я затолкал сам себя под душ, и даже заставил побриться. Из заляпанного зубной пастой зеркала на меня смотрела тоскливая рожа, чересчур бледная для потомка Квилетских индейцев. Кому-кому, а обладателю этой физиономии точно не грозит «долго и счастливо». «Умерли в один день» - и то было бы для него роскошью. С этими мрачноватыми мыслями я совершенно по-волчьи отряхнулся, игнорируя полтенце, натянул джинсы и отправился на улицу.
Впрочем, очередной сюрприз поджидал меня прямо на пороге. Не успел я открыть до конца дверь, как обнаружил перед ней Эмму, прижимающую к груди охапку каких-то листьев и веток. Это ещё что за гербарий?
Похоже, она тоже не ожидала меня здесь увидеть. Наверное, надо что-то сказать.
- Э-э-э, привет.
Гениально, но ничего другого в голову не пришло.
Эмбер вдруг отвернулась и разразилась ругательствами, демонстрируя всем известный нецензурный жест ближайшим деревьям. А это ещё что значит? Не только я в этом доме схожу с ума?
Прервав поток своего красноречия, она вновь посмотрела на меня и вполне культурно произнесла:
- И тебе доброе утро. Блэк, ты не мог бы подвинуться?
Ну да, я же перегородил весь проход… Точно. Наверное, бессонная ночь сделала меня на порядок тупее.
- Да, конечно.
Я отошёл в сторону, давая ей место, чтобы пройти. Эмма с какой-то змеиной ловкостью скользнула мимо меня в прихожую, явно избегая ко мне прикасаться. Кто бы сомневался… Когда она пронеслась мимо, я обернулся ей вслед и успел заметить её голую спину. Чёрт, что за хрень? Она берёт пример с парней, разгуливая в одних шортах?
Или это у меня галлюцинации… Лучше будем считать, что так и есть.
Я вышел на крыльцо, автоматически вытащил из кармана сигареты и закурил. Вот вам и начало нового дня…
И чего меня нелёгкая принесла в эту резервацию? Вполне ведь мог провести лето где-нибудь на юге, на солнышке… Золотые пляжи, загорелые девчонки, серфинг, и всё такое… Так нет же. Не успел явиться, как нашёл… приключение. Одно, зато какое!
А вдруг Джен права, и я, как последний идиот, просто-напросто влюбился? Я гнал от себя эти мысли. Всё это было так не похоже на то, что я, бывало, чувствовал к кому-то раньше.
Нет, всякие дурацкие поступки я совершал очень даже регулярно, но, скорее, из любви к искусству, нежели по необходимости. А здесь меня просто несло, и я никак не мог остановиться. Бредятина… Сколько я здесь? Три дня, четыре? Так мало. И так много всего успело произойти. «Сматываться надо», - подсказал какой-то мизерный участок сознания, чудом уцелевший в моей баталии с самим собой.
И я почему-то его послушался.
Лучший способ развеяться – перекинуться в волка и как следует пробежаться на четырёх лапах. Так, чтобы ветер в ушах свистел. Плевать, что без толку, главное – движение.
Слава Богу, отца «в эфире» не было – мне не хотелось ни с кем делиться своим маразмом. Он бы наверняка меня понял и наверняка попытался бы промыть мне мозги, с чем уже вполне успешно справилась Леа. Одного раза в сутки достаточно.

Я почти не помнил того времени, когда ещё не был волком. Казалось, это было со мной всегда – сила, скорость, инстинкты… Это было так легко – подпрыгнуть, оторваться от земли, пропустить по венам жидкий огонь, на долю секунды провалиться в небытие… И уже в следующее мгновение мчаться по лесу, неслышно отталкиваясь мохнатыми лапами от влажной земли. Мчаться, не зная, куда и зачем, просто повинуясь каким-то древним инстинктам, которым я позволял главенствовать над собой в такие моменты. За годы, проведённые в волчьей шкуре, я научился отключать в себе почти всё человеческое. При желании я мог стать зверем, в полном смысле слова. А сейчас желание это было сильно, как никогда.
Не помню, сколько я так носился по лесу, наслаждаясь тишиной в моей голове и быстрыми движениями, которых я был лишён в человеческой жизни. Проголодавшись, я позавтракал каким-то подвернувшимся мне случайно оленем. Не сказал бы, что это так уж вкусно, но моя волчья кровожадность была удовлетворена, и я начал понемногу приходить в себя.
К моменту возвращения домой я вновь был спокоен и невозмутим. Вот она – таблетка от безумия… Надо почаще вспоминать о своём втором «я», тогда не придётся вести себя, как идиоту. Наверное, подходило время ланча, так как из соседских домиков тянулись ароматы свежеприготовленной еды. Это умиротворяло. Впрочем, умиротворения моего хватило ровно до того момента, как я попал в дом Клируотэров. Ну, конечно. «Ни дня без сюрпризов» – наверное, это новый девиз того чувака, который заведует моей судьбой.
Из-за двери моей комнаты отчётливо слышался запах Эмбер. Я застыл на месте, не желая в это верить. Какого чёрта она там забыла? Она издевается?
Глубокий вдох. Ну что ж, разберёмся…
Рывком распахнув дверь, я застал там картину, которую ожидал увидеть меньше всего. На кровати сидела Эмма собственной персоной, но не это меня удивило. На её коленях лежала папка с моими рисунками и набросками. И, конечно же, она сжимала в руке именно тот единственный, который видеть ей было не положено. Её лицо выражало крайнюю степень изумления, и это было даже забавно. Настолько, что я чуть было не перестал на неё злиться.
- Так-так-так. Кто-то вторгся на чужую территорию.
Эмма встрепенулась и посмотрела на меня. Теперь она выглядела растерянной. Ещё бы, попалась на месте преступления!
- Э-э-э, - протянула она, продолжая сжимать в руке злополучный рисунок.
- Кто-то разучился говорить, - съязвил я.
Медленно, как будто под дулом пистолета, она положила папку и рисунок на покрывало и поднялась на ноги.
- И кто-то собрался сбежать безнаказанным, - прокомментировал я. Во мне снова начала закипать ярость. Это была моя территория. Мои личные вещи. Это было то, что я меньше всего желал ей показывать. И она осмелилась сделать это после тех высказываний о неприксновенности её комнаты? Да ты шутишь, детка!
Её взгляд стал почти умоляющим. Отлично.
- Чак… прости, - на выдохе произнесла она. Как будто этого было достаточно!
От меня не укрылись её перемещения в сторону окна. Сбежать хочешь? Не выйдет!
- Стоять, - сказал я. Она замерла на полпути.
Наверное, это было у меня в крови. Иногда вот так же со мной разговаривал отец, и тогда я не мог противиться его приказам. Я думал, это – его прерогатива… Но, оказывается, я тоже умею быть настолько же убедительным.
- Сядь, - сказал я, стараясь придать своему голосу мягкости. Как бы там ни было, я не удав, а она – не кролик. И я даже не знал, что хочу ей сказать.
Она снова подчинилась. Хорошо.
- Зачем ты пришла сюда?
Это был тот единственный вопрос, ответ на который был мне важен в эту минуту. Но она снова промолчала…
- Ты пришла в мою комнату. Тебе не кажется это… странным?
- Кажется. Я… я не знаю, - Эмма отвернулась и уставилась в пол. Ей было стыдно, и я это чувствовал. Но это была отнюдь не та информация, которую я хотел получить.
- Но ты пришла. Сюда, ко мне. Вчера ты развернулась и ушла, а сегодня явилась снова. Эмма, ты решила довести меня до белого каления?
Это вырвалось у меня помимо моей воли. Я не хотел, чтобы она знала… что я чувствую. Я не собирался показывать ей свою растерянность. Всё это ни к чему, но, увы, язык мой – враг мой.
К щекам Эмбер прилила кровь, она покраснела. Смутилась? Я не мог этого понять… Она по-прежнему не смотрела на меня. Дьявол! Ну, сколько можно издеваться надо мной? Я же не железный!
- И ты полезла в мои вещи, - холодно добавил я. Просто констатация факта, ничего больше.
- Я… я не хотела, правда… Просто… любопытство сильнее меня, - прошептала Эмма.
Любопытство?
На меня вдруг нахлынула волна горького разочарования. Любопытство… Вот и всё, что ею движет. Я интересовал её постольку, поскольку был здесь новым человеком. И ничего больше. Это и был ответ на мой вопрос…
А чего я ожидал, собственно? Каких-таких чудес? Признаний?
Да пошло оно всё к чёрту! Нервы дороже. Я больше не желал задерживаться здесь ни на минуту. Сегодня же уеду в Форкс… Переночую в доме Чарли, а завтра будет видно. Может, улечу первым же рейсом в Ливерпуль, а может, просто побуду наедине с собой. Тоже неплохо.

Я принялся вытаскивать и складывать свои вещи в чемодан. Хорошо, что не успел распаковать его, как следовало – меньше времени займут сборы. Я забрал у Эмбер папку, вернул в неё рисунок и заткнул её на самое дно чемодана – туда, где она и должна была быть.
- Чак, что ты делаешь?
Я так увлёкся своей злостью, что чуть не забыл о её первопричине, по прежнему восседающей на моей (поправка – уже не моей) постели.
- Ухожу, - сообщил я. А смысл отрицать очевидное? - В Форкс. Я буду жить там. Там мне будет спокойнее.
Я взял в руки собранный чемодан и в последний раз оглядел комнату. Кажется, всё собрал…
- Не надо, - тихо сказала Эмма.
- Что?
- Не надо, не уходи.
Что она несёт? Зачем? Она с ума сошла?
Мне хотелось схватить её за шиворот и как следует встряхнуть. В эту минуту она выглядела, как ребёнок, у которого отбирали игрушку. Игрушку, которую она сама через неделю забросит в ящик и забудет о ней навсегда.
Эмбер вскочила с кровати и тут же повисла на мне, изо всех сил обнимая меня за плечи.
Это было последней каплей. Я больше не мог сердиться. Я больше вообще ничего не чувствовал. Это был самый настоящий ступор…
- Что ты делаешь, Эмма? – поинтересовался я.
- Не уходи, - прошептала она мне в самое ухо.
Я услышал, как с глухим стуком упал на пол чемодан. Кажется, я его уронил. Но это уже не важно… Я хотел только одного – знать, что эта девчонка задумала. Пришлось оторвать её от себя, чтобы заглянуть в её глаза.
- Почему? – спросил я.
Она отвела взгляд и снова каким-то образом прижалась ко мне, минуя мои руки. Такая горячая… Боже, за что мне всё это?
- Ты нужен мне, - произнесла она так тихо, что я едва расслышал.
Вот так. Всего лишь три слова… Но почему-то в то мгновение они значили для меня больше, чем весь окружающий меня мир.

форум