17 ГЛАВА.
(Елена)
- Так кто начинает? – задаю повторно вопрос, видя что отвечать мне, не собираются.
- Ну,… если Стефан не против нашей игры, то, пожалуй, я сделаю ход первым.
Деймон, прищурившись, внимательно меня разглядывает, наверное, пытается понять, что я удумала, даже не удосуживает взглядом Стефана, который всем своим видом выражает крайнюю степень недовольства. Злость даже не дает ему возможности членораздельно произнести следующую фразу:
- Не против. Но ты мог бы и даме уступить.
- Ей то? – фыркает старший Сальваторе, отчего мы все дружно смотрим на него, как на душевнобольного. Интересно его это не очень беспокоит? - Ну, уж нет. Я собираюсь выиграть.
- Это ты сейчас так намекаешь, что уже играл с Еленой? – спрашивает Роуз, подходя к нему. Она еле заметно поднимает бровь, смотря неотрывно прямо ему в глаза. Я успеваю заметить этот жест, и прячу вниз улыбающееся лицо.
Интересно, как он теперь будет выкручиваться. На первый прокол ему никто ничего не сказал. Я слышала, как Деймон нервно сглотнул. Хоть бы он ослабил свою оборону…
«Ну, пожалуйста…» Мое сердце будто бы даже перестало биться, так сильно я хотела услышать нужный мне ответ.
-Нет, конечно же, я с ней никогда раньше не играл.
Я крепко зажмурилась. Как долго еще он намерен скрывать от меня правду? Он же не думает, что сможет это делать всю мою жизнь… Я вся похолодела внутри, осознав, что, скорее всего именно так он и планирует поступить. Боль новой волной накрыла и так ноющее сердце. Это очень жутко, когда в твою душу постепенно шаг за шагом удар за ударом вбивают огромный гвоздь, и такое ощущение, что когда будет нанесен последний удар, то наступит конец, ты уже не будешь жить, можно будет просто существовать. Память возвращается ко мне частями, и конечно многого я просто не могу помнить, но свои чувства я вспомнила достаточно хорошо, чтобы в полной мере осознать, что именно такая участь меня и постигнет, если я не смогу заставить Деймона открыться мне. Жизнь без него ничем не лучше смерти.
- Разбивай, – произношу глухо, пытаясь сохранить в голосе прежние игривые нотки и делаю шаг в сторону по направлению к месту, куда Стефан поставил наши с ним напитки. Приходится обогнуть бильярдный стол с противоположной стороны от Деймона, чтобы в данный момент не находиться в относительной близости от него. Невольно засматриваюсь на его сосредоточенное лицо, не могу оторваться. А ведь когда-то он полностью принадлежал мне одной, я знаю наизусть каждый миллиметр его лица, тела… Я могла в любую секунду подойти к нему и объявить о своих правах на эти чувственные губы.
Я сглотнула, в горле противно пересохло. Взяв в руку стакан, я сделала большой глоток и поперхнулась. Раздосадовано вытирая ладонью капли жидкости с губ и подборотка, ощущаю прикосновение рук к своей талии. В следующее мгновение Стефан мягко притягивает меня к себе, нежно целуя в шею. Я замираю, по спине бежит холодок. Не от безумного желание, нет… Мне не нравится это прикосновение, мое тело реагирует совсем противоположно тому, что ожидает обнимающий меня мужчина. Закрываю глаза, покорно ожидая, когда он меня отпустит.
- Желаю тебе удачи… И надеюсь, что следующую игру ты все таки подаришь мне.
- Конечно.
С облегчением перевожу дыхание, когда он отходит, и поднимаю глаза на Деймона. Он стоит к нам спиной, но и так я замечаю, как она напряжена.
- Твой ход, Елена, – говорит оборачиваясь, в глазах стальной блеск безразличия.
(Деймон)
Прицеливаюсь, немного прищурив глаз, чтобы лучше разглядеть траекторию удара. Приставляю кий к шару… Неожиданно все идет наперекосяк: краем глаза вижу, как Стефан обнимает Елену за талию, прижимаясь к ее спине, и что-то шепчет на ушко. Во время броска рука дрожит, и кий просто скользит по шару. С губ срывается ругательство. Резко выпрямляюсь и отворачиваюсь от воркующей парочки. Ловлю на себе насмешливый взгляд Розалины и раздраженно начищаю кий.
Мне все равно, пусть делают, что хотят… «Попробуй себя в этом убедить» - где-то на задворках души назойливо гудит внутренний голос. Так и хочется простонать в ответ, чтоб он заткнулся.
Нарочито медленно кладу чистилку на край стола и разворачиваюсь.
- Твой ход, Елена.
Девушка вздрагивает под моим взглядом и перекладывает кий в другую руку. Непроизвольно губ касается мимолетная улыбка (надеюсь, что ее никто не заметил), в мыслях всплывает наш с Еленой первый поединок в бильярд. Она тогда совершенно играть не умела, но упорно пыталась убедить меня в обратном.
« - Сейчас, сейчас, я только встану поудобнее.
Я засмеялся, когда она неуклюже облокотилась на стол, немного показав свой язычок и задрав конец кия почти до самого подбородка.
- Да, в такой позиции выигрыш тебе обеспечен стопроцентно. Признайся же, наконец, Елена, что ты совершенно не умеешь играть.
- Ни за что! – упрямо отвечает и промахивается по шару.
Девушка расстроено взмахивает руками и надувает свои милые губки. Не могу удержаться от снисходительной улыбки. Подхожу вплотную к Елене и ласково кладу ладонь ей на щеку, слегка поглаживая большим пальцем нежную кожу.
- Моя маленькая, упрямая девочка.
- Но ведь ты же за это меня и любишь.
Медленно, едва касаясь, дотрагиваюсь до ее губ своими и сразу же отстраняюсь, не давая разгореться жгучему желанию, это может и до дома подождать.
- Я тебя обожаю, – вздыхаю, поражаясь ее упрямству. - Давай покажу тебе хотя бы, как правильно вставать.
Разворачиваю Елену к столу, крепко обхватив ее запястья. Елена вся напряжена, как гитарная струна. Провожу ладонью по ее спине, заставляя расслабиться, спускаюсь ниже к бедрам и развожу ноги девушки чуть шире. Она прикрывает глаза и томно вздыхает, ощущая мои прикосновения. Улыбаюсь и возвращаюсь к ее рукам... Обхватив еще раз запястья, направляю ее руки в нужном направлении.
- А теперь прицелься и бей, – шепчу ей на ухо, отчего Елена вздрагивает и бьет по шару. Один удар и он достиг цели.
Елена потрясенно смотрит на лузу и с радостным визгом виснет у меня на шее».
Вот и сейчас, наблюдая, как Елена сосредоточенно целясь, высовывает кончик языка, улыбаюсь в свой стакан. Когда шар достигает своей цели, девушка взвизгивает, но тут же воровато оглядывается по сторонам, сдерживая свой радостный порыв. Ее глаза светятся счастливым блеском. Не нужна мне эта победа, разве могу я обидеть, лишить ее такой ребяческой радости.