Глава 42. Свободна

Я сделал глубокий вдох и выложил все начистоту.
Мне не было стыдно за то, как я избил Джейка в тот первый раз, или за ссору, которая произошла недавно на автозаправке, но я не хотел, чтобы у Беллы сложилось впечатление, что я вообще такой. Головорез вроде него. Поэтому я смягчал свой рассказ, опуская бранные выражения, которыми мы обменивались, когда все это происходило.
- Пару дней назад я был на автозаправке; знаешь, на той, на углу магистрали Робина Гуда и Главной улицы. Господи, кто так назвал это дерьмовое место? - засмеялся я. - Короче, я уже был там, заправляя рабочий грузовик, когда Джейк подъехал на своей поганой легковушке. Я уже расплатился и возвращался к моей машине, когда заметил, что он заправляется. Он тоже сразу узнал меня и послал мне самодовольную улыбочку. Думал, небось, что он в безопасности там - ну, знаешь, на людях и все такое. Но я просто взбесился, потому что он заправлял свою машину и ехал бог знает куда, а я знал, что ты здесь проводишь время не лучшим образом, вот и пришел в ярость. Я ненавижу его за то, что он живет полной жизнью, а у тебя все так запутанно, - я взял ее руку и положил к себе на колени, как делал при мне Эдди, и понадеялся, что это поможет успокоить ее. Господь свидетель, Эдди умеет сказать что нужно и когда нужно; у меня начисто нет этого умения, и я был уверен, что могу сделать все еще хуже для нее, рассказав про это дерьмо. - Я протопал прямо к нему и… скажем так, назвал его не теми словами, которые он мог бы услышать на детской площадке. Он дерьмо. И я не собирался позволить ему просто положить на место шланг, сесть обратно в машину и уехать прочь… он чуть не наложил в штаны, Белла. Он боится меня. Всех нас. Он отступил к бензоколонке и съежился, как испуганный щенок, который вот-вот получит по носу газетой. Он умолял меня не бить его. Но делал это очень тихо. Явно не пытался привлечь внимание, обратиться за помощью или что-нибудь в этом роде, он просто шепотом просил меня не причинять ему вреда. Его избивали не единожды в течение последней пары недель. Клянусь, я только врезал ему в тот единственный раз. И больше не встречался с ним с тех пор. Но я знаю, что какие-то парни из резервации напали на него, и могу сказать, что он был напуган. Я пригрозил ему, но не бил. Не понадобилось. Он в ужасе, Белла. Пока я орал на него, он твердил только, что ему жаль. Что он сядет в тюрьму за то, что сделал с тобой, и что если я еще раз изобью его, это не решит твои проблемы.
Я подождал, пока до нее дойдет, и наблюдал за ее лицом, когда она обдумывала все, что я сказал.
Я поступил так, как предложила мама, и скрыл от нее все эффектные подробности. Откуда мама знала, что так нужно, было выше моего понимания. Я не рассказывал об этом никому, кроме Рози, да и ей сообщил только потому, что она оказывала мне первую помощь, когда я приехал домой. Но мама откуда-то знала. Как только я прибыл в родительский дом для выполнения "миссии", мама оттащила меня в сторону и попросила рассказать Белле о той ссоре, надеясь, что это заставит ее понять - Джейк не так могуществен или силен, как она считает. Это было рискованным предприятием, и я не сразу согласился рассказать Белле об этом, но мама была уверена, что это должно помочь.

Белле не следовало знать, что я пошел на поводу у своей злости и ударил Джейка на следующей неделе. Она не была бы счастлива, узнав, как я разговаривал с ним, и скорее в аду состоялся бы турнир по игре в снежки, чем она простила бы меня за то, как я угрожал ему. Эти подробности были для меня и парней, даже мама не знала, как далеко я зашел, ей было известно только о том, что я снова разбирался с ним и довел это дело до конца.
Он был совершенно уверен, что я собирался убить его прямо там, на автозаправке, той ночью. Я видел это в его глазах. Он знал, что я способен на это, и понимал, почему я был бы счастлив сделать это. Глубина моей ярости застала врасплох даже меня самого. Все, что я видел перед своим мысленным взором, когда ударил его, это его список правил, прикрепленный на стене над телефоном. Каждый удар, который я наносил, высвечивал перед моими глазами новое изображение мучений Беллы. Грязная простыня, тряпка, которую ей приходилось использовать вместо полотенца, использованные чайные пакетики в холодильнике, идеальный порядок в его спальне по сравнению с каморкой, где спала малышка. Проходя через мое сознание, эти картины подогревали мою ненависть к этому куску дерьма. Я ударил его изо всех сил, а потом меня оттащили от него два парня, появившиеся неизвестно откуда.
Было еще не очень поздно, когда я объяснял Рози свои разбитые и окровавленные костяшки пальцев и задавался вопросом, кто они такие и почему не вызвали копов. Похоже, это были ребята, с которыми Эдди познакомился пару недель назад. Это была их заправка, как и находящаяся рядом автомастерская, и они видели всю разыгравшуюся сцену. Они могли оттащить меня от Джейка в любой момент, но по какой-то причине предпочли вначале дать мне сделать то, что я хотел. Они были индейцами. Они были "парнями" Джейка, но поддержали меня. Разумеется, в конце концов они оттащили меня от него, и один из них даже наклонился к нему, чтобы спросить, все ли с ним в порядке, но они оставили его там, где он свалился, и снова ушли в помещение, как только я отъехал с парковки. При этом я не услышал ни слова о том, что теперь у меня будут проблемы.
Пару дней я был настороже, но за этим ничего не последовало. Правда, я получил от нашего умника сообщение с вопросом о том, что случилось, но проигнорировал его. По-видимому, он знал, что что-то произошло, и я решил, что если будут какие-то последствия, то лучше, чтобы ему было известно как можно меньше, чтобы его нельзя было обвинить в том, что он замешан или что я сделал это по его просьбе. Я сделал это сам, никто меня не просил, и это точно не было запланировано. Джейк просто оказался там, это было случайным стечением обстоятельств. Я мог проигнорировать его - и так и сделал бы, если бы не его гребаная самодовольная ухмылка, заставившая меня сорваться.
Раньше со мной такого не случалось. Я всегда неплохо владел собой. Конечно, мог обругать кого-то последними словами, но редко терял контроль и набрасывался на кого-нибудь, как на Джейка, который, похоже, способен был в любой момент вывести меня из себя. Я никогда не сталкивался с кем-нибудь вроде него и надеялся, что больше и не придется. Те, кто избивает жен или, как в случае с Чарли, детей, заслуживают всего, что получают, но я никогда не рассчитывал оказаться тем, кто будет подавать им это "блюдо".
Рози сказала, что понимает меня, но я знал также, что ее немного пугает то, что я способен не только бить лежачего - как я свалял дурака в тот первый раз, когда навестил Джейка, - но и, не раздумывая, дать себе волю в общественном месте. Я понимал, что она волнуется, зная, что если меня упрячут в тюрьму, мы расстанемся, впервые за десять лет. Эта мысль беспокоила и меня - больше, чем я хотел бы признать, - и поэтому я пообещал ей, что буду держаться подальше от Джейка и, если увижу его еще раз, пойду другой дорогой. Это было бы тяжело - не дать ему еще раз попробовать его же собственного лекарства, но мысль о том, чтобы расстаться с Рози и Ниндзя отбивала у меня вкус к кулачной разновидности мести. Пока, во всяком случае.

- Тебе его жалко? - настороженно спросила Белла, выводя меня из задумчивости.
- Нет, черт побери! - закричал я. - Конечно же, нет. В любом случае он закончит, получив то, что навлек на себя сам. Избиения, тюрьма, наказание, которое он получит… тюрьма не больно-то хороша для таких трусов, как он, Белла, и он будет везунчиком, если переживет хотя бы первый год. Нет, мне его не жаль. Я хочу, чтобы он заплатил. Чтобы сгнил в аду за то, что сделал с тобой.
- Тогда зачем ты мне это рассказываешь?
Я вздохнул и сжал ее руку немного крепче.
- Я рассказываю тебе это, чтобы ты знала, что он слаб. Что он боится. Хочу, чтобы ты знала, что такие хулиганы, как он, никогда не побеждают. Они отступают, если встречают сопротивление. И он отступил, Белла. Он не отбивался. Не защищался и ни разу не сказал, что не заслужил того, что я ему устроил. Он знал, за что я бил его, и знал, что если когда-нибудь появится возле тебя снова, то получит еще одну порцию того же самого. Наверное, я говорю тебе все это, чтобы ты знала: мы прикрываем твою спину. Никто не просил нас с Джаспером ехать к нему в тот раз, и никто не просил меня… и не говорил мне противостоять ему, увидев его в городе. Мы просто сделали это. И сделали потому, что мы любим тебя и дорожим тобой, а то, что он сделал с тобой, было несправедливо.
- Вы даже не знали меня в тот первый раз, - она хлюпнула носом.
Тогда я улыбнулся. Она была такой неуверенной в себе и совершенно не представляла, как все происходит в семье.
- Мне и не нужно было знать тебя, сестренка. Через десять секунд после того, как мы ворвались через вашу входную дверь и Эдвард взял на руки Элизабет, я знал, что ты особенная для него. Десять секунд. Вот сколько времени мне понадобилось, чтобы понять, что вы двое значите для него. Он любит вас - значит, мы тоже любим.
- Ты не можешь остановить всех, кто способен причинить мне боль. Если они захотят, то найдут способ, - тихо прошептала она.
- Очень скоро они не будут иметь такой возможности, сестренка. Они сядут в тюрьму, Белла. Двух мнений быть не может. Но дело не в этом. Не сейчас, в любом случае. Дело в том, что в четверг тебе придется пойти в суд. И ты не пойдешь одна. Мы все будем там. Все как один. Конечно, ты, возможно, должна будешь стоять рядом с господином в костюме, а нам не разрешат встать там, прямо возле тебя, но ты можешь держать пари на что угодно, что мы будем все в ряд прямо за тобой, защищая тебя со спины. Если он появится - а я очень сомневаюсь в этом - то поймет, зачем мы там. Он поймет, что мы прикрываем тебя. Он увидит, какую силу мы собой представляем. Мы не позволили бы тебе пройти через это в одиночестве, поэтому нет ни одного чертового шанса, что слушание дела о твоем разводе пройдет без нашей поддержки.
Я надеялся, что она услышала, что я пытался сказать. Я не умею говорить красиво, как мама, или отец, или Эдвард. Я просто сказал, как оно есть. В нашей семье я мускул. Я выполняю роль грубой силы, когда нужно. Предусмотрительную чушь я оставляю другим. Что касается меня, я готов физически присутствовать. Я встану прямо рядом с ней, за ее спиной, где бы я ей ни понадобился, я буду там.
Она подняла на меня грустные глаза и тяжело вздохнула.
- Ему будет позволено разговаривать со мной? Он не должен быть рядом.
Я не думал об этом.
- Не знаю. Мистер костюм приедет сегодня, правильно? - спросил я.
Она хихикнула.
- Да, мистер Бенсон скоро приедет.
- Вот у костюма и спроси. Он знает, как все устроено. Но помни, если Джейк заговорит с тобой, это только слова, и они не могут повредить тебе. Независимо от того, что он скажет, это ничего не значит. Тебе нужно слушать только тех, кто имеет значение для тебя. Слова тех, кто уважает тебя и верит - только они и считаются.
Она кивала, пока я говорил, поэтому я понял, что эта часть разговора пройдена и, как минимум, имела смысл.
- Значит, ты пойдешь со мной? - робко спросила она.
Я не смог сдержать улыбку.
- Можешь держать пари на свою попку, пойду. Мы все пойдем, теперь, когда мы знаем.
- Он скрыл это только от меня, чтобы я не волновалась об этом целыми днями, знаешь?
"Даже злясь на него, она его защищает", - подумал я про себя.
- Да ну, это оказалось в итоге чертовски глупой идеей, правда же?
Она засмеялась, и все ее лицо осветилось:
- Ага, думаю, это было довольно глупо.
- Что ж, если не увидимся раньше, то до встречи в зале суда, сестренка, - сказал я ей, поднимаясь на ноги.
Я хотел обнять ее, и поцеловать, и сказать ей, что все будет в порядке, но знал, что подобная ерунда иногда выводит ее из себя. Кажется, это был как раз такой случай.
Казалось, она прыгнула на меня. Она бросилась вперед, и я поймал ее за плечи. Тогда она спрятала голову у меня под подбородком, а я обнял ее так крепко, как только посмел. Я знал, что травмы еще причиняют ей боль. Поцеловав ее в макушку, я улыбнулся сам себе. Она милая девушка. Хорошая, и искренняя, и не заслужила того дерьма, с которым ей пришлось иметь дело.
- Спасибо тебе, - шепнула она возле моей рубашки.
- Всегда пожалуйста, - ответил я и еще раз поцеловал ее в волосы.
- Могу я попросить тебя об одном одолжении? - спросила она, когда мы разжали объятия.
Я без слов знал, к чему она клонит, поэтому уже кивал, направляясь к двери.
- Ага, ага, знаю, сходить и привести Эдди, - игриво фыркнул я.
Входя на кухню, я все еще слышал ее смех. Мама и умник сидели у стойки и ели бутерброды. Умник тут же вскочил, на его лице было волнение и озабоченность.
- Как она? - спросил он паническим голосом.
- Не выскакивай из штанов, дружище, с ней все хорошо. Она хочет тебя видеть. Хрен знает почему, - засмеялся я.
Сомневаюсь, что он хотя бы услышал меня. Он бежал по направлению к ее комнатам еще до того, как я закончил фразу. Маленький балбес. Я сел на его место и взялся за его ланч.
- Я бы велела тебе последить за языком, но знаю, что ты не послушаешься, - сказала мама.
- Нет, скорее всего, - засмеялся я с набитым ртом.
- Значит, она в порядке? - спросила мама, придвигая ко мне бутылку сока.
Я налил себе стакан сока и сделал большой глоток.
- Ага, все хорошо. Вроде как мило на самом деле. Она сердита на него, это видно, она почти не могла это скрыть, но все равно защищает его, если кто-нибудь скажет о нем плохо. Маленький засранец набрал хорошие очки.
Мама в шутливом ужасе шлепнула меня по руке, но я знал, что она согласна. В обоих случаях. Он маленький засранец, а она защитница.

EPOV

К тому моменту, когда приехал Гэри - а Эммет уничтожил все, что осталось от моего ланча и вернулся на работу - мы с Беллой уладили всю эту чертову неприятность. Она простила меня за то, что я скрыл от нее информацию, а я сто раз извинился.
Она сказала, что понимает и знает, что я утаил от нее эти сведения по достаточно веской причине, но она все еще немного сердита из-за того, что я так поступил. С этим я мог жить. Я чувствовал себя виноватым, поскольку явился причиной ее тревоги и ее боли, когда она думала, что ей придется находиться в одном помещении с ее мучителем. Но я испытывал и облегчение от того, что после разговора с моим братом она, казалось, перестала впадать в панику от этой мысли.
Я понятия не имел, что он ей сказал, и мне было никак не узнать, что он сделал, чтобы успокоить ее, но это сработало. Когда я в конце концов попал в ее комнату, Белла хорошо выглядела и была готова к разговору. Она говорила спокойно, и мы обсудили, как справиться с предстоящим заседанием. Вместе мы разработали план, как всегда советовала поступать мама.
Наспех поздоровавшись с адвокатом, мама извинилась и ушла, а я проводил его и Беллу в гостиную. Пока мы с Беллой усаживались напротив него, Гэри открыл свой портфель и разложил гору бумаг.
- Итак, давайте начнем с предстоящего слушания, - объявил он, придвигая к себе одну из пухлых папок. - Мне нужно, чтобы вы были в здании суда в девять утра, несмотря на то, что заседание не начнется раньше десяти, Белла. Вам необходимо заполнить несколько бланков, и это можно будет сделать только там, в присутствии мирового судьи. Вначале вы пройдете личный досмотр, поэтому не приносите с собой ничего, что может заставить сработать металлоискатель или затруднить вам вход в кабинет судьи. Наденьте что-нибудь элегантное, лучше всего деловой костюм, но, пожалуйста, никаких джинсов или футболок. Нам назначен судья Кэннондейл, поэтому мы будем в четвертом зале. Я покажу вам, где он находится, когда вы приедете в суд. Эдвард, вы можете присутствовать, но прошу вас сохранять спокойствие в течение всего заседания, нам не нужны осложнения с именованием вас "другим мужчиной", вне зависимости от того, насколько неверным это будет. Поэтому вы сядете на места для публики, прямо позади нас с Беллой, но вы не должны разговаривать с ней, пока заседание не закончится, - он открыл еще какие-то страницы файла и начал вынимать их. Он пододвинул их к Белле, и она опустила глаза, хотя он продолжал говорить. - Мне нужно, чтобы вы прочитали это до четверга и как можно скорее дали мне знать, если имеются какие-то изменения, которые я должен внести. Когда эти документы будут поданы в день суда, никто не сможет внести какие-либо исправления, даже вы, поэтому удостоверьтесь, что это то, чего вы хотите. Далее, само слушание должно быть достаточно простым. Судья огласит условия, о которых вы просите, требования к алиментам или, в данном случае, их отсутствие, ходатайство о посещениях, разделении активов и тому подобном. Он зачитает это прямо из этих бумаг, поэтому повторяю: если есть что-то, что вы хотите изменить, вы должны сообщить мне об этом до заседания. После зачитывания ходатайства он спросит вас, действительно ли это то, чего вы желаете. Вы должны просто ответить: "Да, сэр", - и больше ничего. Чем проще вы отвечаете, тем лучше. Это несложный вопрос, поэтому нам по возможности не следует пытаться усложнить его.
Белла кивнула, показывая, что понимает, но я видел вопросы в ее глазах. Я надеялся, что она задаст их сейчас. Я не хотел, чтобы что-то осталось недосказанным или изменилось в день суда.
Я знал, что она боится того, что Джейк будет там, но единственный человек, который мог бы ответить ей да или нет, сидел прямо перед ней, а она не спрашивала его. Я решил спросить сам, просто чтобы прояснить все раз и навсегда. Если он не собирается присутствовать, следующие два дня будут для нее менее тяжелыми, если же он сообщил, что явится, то у нас будет возможность подготовить ее еще до заседания. Эти соображения только подтверждали глупость того, что я до сегодняшнего дня скрывал от нее информацию о суде.
- Вы не знаете, будет ли там Джейк? - спросил я.
Белла повернулась ко мне, ее глаза были полны страха. Я знал, что она хотела услышать ответ на этот вопрос, но не могла задать его сама.
- Пока точно не знаю. Я связывался с его адвокатом, но он тоже не уверен, пожелает ли его клиент принять участие. Ему, разумеется, известно о заседании, и мне не представлены какие-либо документы, свидетельствующие о том, что он собирается оспаривать какое-либо из ваших условий, но он имеет право появиться там, даже только для того, чтобы присутствовать. Если я услышу что-нибудь определенное до четверга, вы узнаете об этом первой, Белла.
- Спасибо, - прошептала она.
- Далее, после того как судья спросит вас, уверены ли вы, что это то, чего вы хотите, он спросит о том же мистера Блэка, если тот предпочтет прийти. Поскольку это не ходатайство о разводе по вине одного из супругов, нет необходимости в предоставлении каких-либо доказательств, и процесс перейдет к согласованию условий расторжения брака. Затем судья установит дату, обычно от двух до трех месяцев после заседания, когда ваш брак будет юридически расторгнут.
- Сможет ли Джейк оспорить это? - спросила Белла. Ее голос дрожал, как будто она не была уверена в том, каким будет ответ.
- Боюсь, сможет. Единственная возможность сделать это будет у него во время этого заседания. Собственно, для этого оно и проводится. Если он придет, то сможет поручить своему адвокату оспорить условия соглашения, но не сам развод. Вы вправе развестись на законных основаниях, Белла, ни один судья не сможет принудить вас остаться в браке, но мистер Блэк может опротестовать условия соглашения - такие, как опека над несовершеннолетним ребенком, раздел имущества, оплата медицинской страховки и его пенсия по старости в будущем.
Белла кивала, однако явно была расстроена перспективой спора об условиях. Я знал, как она себя чувствует. Джейк заявил мне лично, что не намерен оспаривать что-либо и не будет стоять у нее на пути, но я не верил этому негодяю.
- Мне ничего от него не нужно, - сказала она.
- Знаю, и это четко обозначено в условиях соглашения. Судья может попросить вас еще раз обдумать это, но если вы уверены, что это то, чего вы желаете, то должны сказать, что вы хотите освободиться от мистера Блэка и этого брака и расторгнуть его, не взяв ничего от этого союза. Судья запишет это и довольно быстро продолжит слушание, - Гэри толкнул через стол еще один бланк и попросил, чтобы Бела прочитала его. - Это копия условий запретительного ордера, и хотя судья или адвокат не будут упоминать о нем, судья прочтет его и поймет, что идет расследование, которое, скорее всего, приведет к уголовным обвинениям против мистера Блэка. Эта информация не может быть использована во время слушания о разводе не по вине одного из супругов, поэтому, хотя судье будет известно, он не сможет упомянуть это. Но мы с вами будем знать, как и мистер Блэк, что судья осведомлен об обстоятельствах вашего ухода из дома и, более чем вероятно, предоставит развод без колебаний.
- А Джейк вправе быть там - я имею в виду, при действующем запретительном ордере? - спросил я.
- Боюсь, это единственный случай, когда вправе, несмотря на ордер. Он имеет право присутствовать на заседании, если пожелает. Ему придется обратиться к секретарю суда за разрешением, и тогда я смогу сказать, намерен ли он появиться, - объяснил мне Гэри и снова повернулся к Белле. - Когда слушание дела будет закончено, вам следует поблагодарить судью и стоя подождать, пока он не покинет зал суда.
- Я понимаю все это, но сможет ли Джейк оспорить опеку, несмотря на то, что судья будет знать, что он мне сделал? - спросила Белла.
- Боюсь, что сможет, да. Но решения, подобные этому, откладываются, и выделяется время для проведения надлежащего расследования. Если он захочет настоять на посещениях или совместной опеке несовершеннолетнего ребенка, а вы пожелаете оспорить это, судья объявит перерыв в слушаниях, и нас направят в суд по семейным делам и назначат дату и время явки на предварительное слушание. Без соглашения об опеке развод не может быть предоставлен. Если мистер Блэк всерьез намерен настаивать на опеке или посещениях, нас пошлют на медиацию, где вы получите возможность представить посреднику смягчающие обстоятельства, относящиеся к отцовству Элизабет и предполагаемому домашнему насилию.
Я съежился, когда он сказал слова "отцовство" и "предполагаемое", и знал, что Белле они тоже очень не понравились. Не было ничего "предполагаемого" в насилии, от которого она пострадала, и мы все знали, что у Джейка нет родительских прав на Элизабет. Но это был процесс, и все мы понимали это. Освободиться от Джейка Белле могло оказаться так же просто, как попросить судью о разводе, но если Джейк затеет свою грязную игру, это может сильно усложнить дело и сделать его очень, очень неприятным.
- У меня еще нет результатов теста ДНК. Это может стать проблемой, я имею в виду время? Предоставит ли судья временное разрешение посещений, если мы до заседания не сумеем доказать, что он не имеет права на малышку? - спросил я с трепетом.
Мне не хотелось так говорить перед Беллой - в негативном ключе, из-за чего могло сложиться впечатление, будто я думаю, что Джейк будет настаивать на праве посещений Элизабет, но мне было нужно знать, в каком мы положении.
- Нет. Это так не делается. Если мистер Блэк будет настаивать на опеке или посещениях, это сильно затянет процесс, и судья семейного суда получит всю информацию, касающуюся жестокого обращения и избиений, полицейские отчеты о расследовании. Судья должен будет предоставить Белле временную полную опеку, пока эти документы не будут рассмотрены а работники социальной службы не удостоверятся в том, что мистер Блэк - достаточно безопасный и ответственный человек, чтобы общаться с ребенком. Мы все знаем, что это не тот случай, поэтому если все зайдет так далеко, мы предоставим более веские доказательства, чтобы отцовство могло быть юридически опровергнуто. Боюсь, правда, что это наверняка возведет перед нами еще одно препятствие - в виде прав Чарли Свона на ребенка.
Белла резко втянула воздух, и ее испуганный взгляд встретился с моим. Я схватил ее руку и сжал в ладонях, чтобы она знала - я чувствую то же самое. В аду должно было сильно похолодать, прежде чем кто-нибудь из них сможет иметь что-то общее с Элизабет.
- Я говорила об этом с Эсме и Карлайлом, - прошептала Белла. Я понятия не имел об этом разговоре, но догадался, что как раз это отец имел в виду, когда мы с ним беседовали в воскресенье в его кабинете. Было кое-что, о чем Белла должна была рассказать Гэри, чтобы он мог помочь ей, только я не знал, что именно.

BPOV

Я знала, что Эдварду больно из-за того, что я рассказала все его родителям в его отсутствие, но я не собиралась скрывать это от него, просто никак не подворачивалась возможность объяснить. Столько всего произошло за эти несколько коротких дней, что, казалось, было некогда просто сесть и поговорить с ним об этом. Мы вечно были заняты другими делами, которым удавалось неожиданно возникать и каким-то образом отнимать наше время.
Прежде чем объяснить Гэри, что изменилось в моей ситуации, я повернулась к Эдварду. Чуть заметно улыбнулась ему перед тем, как начать:
- У меня нет секретов от тебя, Эдвард. Во всяком случае, не об этой стороне моей жизни. Есть кое-что, чего ты обо мне не знаешь, и однажды мы сядем и обсудим все это, но об этом тебе уже известно. Не хочу, чтобы ты думал, что я делюсь с твоими родителями чем-то, что скрываю от тебя. Я этого не делаю.
Теперь была его очередь улыбаться мне, и хотя улыбка была слабой, но это только начало.
- Хорошо, - это все что он сказал. И я снова повернулась к Гэри.
- С тех пор, как я обратилась с заявлением в полицию, я узнала кое-что еще, и Эсме и Карлайл считают, что вы должны знать об этом. Чарли Свон - отец Элизабет, но не мой, - сказала я тихо. - Мой отец - Гарри Клируотер из резервации.
Гэри неистово записывал что-то на чистом листе желтой бумаги "юридического" формата, потом отложил авторучку.
- И вы доверяете этой информации? - спросил он.
- Да. Гарри сообщил мне об этом сам. Моя мать сказала ему, когда поняла, что беременна. Правда, других доказательств у меня нет.
- Понятно, - сказал он и снова начал записывать. - Как вы думаете, мистер Клируотер даст согласие на исследование ДНК?
- Уверен, что даст, - вступил в разговор Эдвард.
- Хорошо. Тогда с этого мы и начнем. Это я предоставлю вам, доктор Каллен, - он снова отметил что-то на своем листе, а потом повернулся ко мне. - К счастью, это мало что меняет для вас. Вы что-нибудь слышали о презумптивном отцовстве? - спросил он, а я отрицательно покачала головой. Эдвард тоже. - Тогда я объясню как можно проще. Вы выросли, считая, что Чарли Свон - ваш отец, и до последнего времени у вас не было причин сомневаться в этом. Это значит, что Чарли Свон никогда не давал вам никаких указаний на то, что он не является вашим биологическим отцом, верно? - я кивнула, и он продолжил: - Презумптивное отцовство означает, что Чарли Свон взял на себя роль вашего отца, пусть даже он знал, что на самом деле не является вашим биологическим отцом. Закон штата Вашингтон гласит, что если ваши родители состояли между собой в браке к моменту вашего рождения - независимо от того, были ли вы зачаты в течение этого времени, спешу добавить - то, что ваше рождение произошло после законного брака, юридически делает мужчину, который был женат на вашей матери, вашим отцом. Вы имеете право оспорить это, конечно, и тест ДНК - простейший способ опровергнуть отцовство, как все чаще происходит в наши дни. Тем не менее, по закону Чарли Свон является вашим отцом. Это не означает, что он имел право поступать с вами так, как, по вашим словам, он поступал, но, поскольку это установлено законом, до тех пор, пока вы не сможете доказать обратное, он ваш отец. В таком виде это, возможно, беспокоит вас, но будьте уверены, это хорошо. Когда Чарли Свона обвинят в жестоком обращении с вами, а у меня есть достаточно достоверные сведения, что это произойдет очень скоро, он не будет обвинен как мужчина, или друг, или еще какой-то связанный с вами субъект, он будет обвинен как ваш отец. Являлся ли он им - не важно. Все, что имеет значение, это презумпция того, что он взял на себя эту роль. Это сделает обвинение более тяжелым и повлечет за собой гораздо более суровый приговор, если его признают виновным. Далее. Вопрос опеки над Элизабет становится менее ясным в этой ситуации. Согласно закону он ваш отец, поэтому в результате совершенного против вас инцеста Чарли Свон стал отцом собственной внучки. Это серьезная проблема, к которой суд не сможет отнестись поверхностно. Опровержение его отцовства в отношении вас, моя дорогая, не может этого изменить. Возможно, Гарри Клируотер действительно является вашим биологическим отцом, но для обвинения Чарли Свона это не имеет ни малейшего значения. Вы понимаете это?
Моя голова кружилась. Так много надо было усвоить. Так много изгибов и поворотов. Я изо всех сил пыталась разобраться в сказанном.
- Поправьте меня, если я ошибусь. Мой настоящий отец - Гарри Клируотер, а не Чарли Свон, но поскольку, когда я родилась, Чарли был женат на моей матери, по закону он мой отец. Из-за этого закона он будет обвинен в инцесте, а не просто в изнасиловании или жестоком обращении, правильно?
Мистер Бенсон широко улыбнулся мне:
- Совершенно верно. Продолжайте, пожалуйста.
Я глубоко вдохнула.
- Опровержение отцовства в конечном счете не будет иметь значения, потому что закон гласит, что Чарли позволил мне считать его отцом, и поэтому то, что он сделал со мной, будет признано более тяжким преступлением и судья накажет его сильнее?
Еще одна улыбка.
- Блестяще.
- А сможет ли Чарли добиваться какого-нибудь вида опеки над Элизабет? - спросил Эдвард, опередив меня.
- Разумеется. У него есть такое право. Кто угодно может добиваться опеки над любым ребенком, вне зависимости от его родства с ним. Как вы знаете, Эдвард, отсутствие генетической связи с ребенком не исключает возможности формирования родства с ним или с ней или несомненной любви к этому ребенку. Тем не менее, наносящие ущерб попытки посещения или другие виды ходатайств об опеке, особенно те, которые не служат интересам ребенка, обычно отклоняются. Мне не известно о подобных попытках со стороны шефа Свона получить доступ к его внучке, или дочери, или как вам удобнее именовать мисс Элизабет, поэтому я бы не стал чересчур беспокоиться о том, что он заявит какие-либо права на нее в ближайшем будущем.
- То есть то, что он попросит, не значит, что он получит, - сказала я очень тихо.
- Восемь лет в университете научили меня бегло говорить по-адвокатски, миссис Блэк, простите меня, - мистер Бенсон хохотнул. Я съежилась при этом имени, как и Эдвард. - Прошу прощения, мисс Белла, - поправился он, и я улыбнулась.
Я слегка придвинулась к Эдварду, и он наклонился, приблизив ухо к моим губам.
- Мы можем сейчас спросить о Джошуа? - спросила я шепотом, чтобы слышал только он.
Он выпрямился с восхитительной улыбкой на лице.
- Ты просто читаешь мои мысли, красавица, - прошептал он в ответ, и спросил в полный голос: - Есть ли какие-нибудь новости по поводу Джошуа?
Опять зашелестели перекладываемые бумаги, и перед юристом появился объемистый файл. Открыв его, он прочитал верхний лист, а потом снова закрыл файл.
- Как здесь сказано, предварительная проверка прошла без инцидентов - для всех вас, - сказал он со значением.
Эдвард облегченно выдохнул, и я вопросительно посмотрела на него.
- Что происходит? - спросила я, несмотря на то, что у меня имелось предположение, в чем состояла проблема. К тому же я обдумала кое-что в последнюю пару дней, и хотя никто не хотел меня волновать, теперь я хотела знать.
- Чарли наговорил всякого дерьма о тебе, сплошное вранье, но департамент вынужден был записать это. Насколько я понимаю, сейчас все выяснилось? - спросил Эдвард у мистера Бенсона.
- Безусловно. Вы, ваши родители, ваши брат и сестра и их партнеры одобрены департаментом. Следующим шагом в обычном случае должно было быть собеседование с сотрудником социальной службы и осмотр дома, куда вы намереваетесь привести этого парнишку. Но поскольку назначенный судом социальный работник уже был здесь, это не является необходимым. Значит, мы уже продвинулись дальше, чем могли бы.
Самодовольная улыбка Эдварда сказала мне все. Очень скоро мы сможем забрать Джошуа домой.
- И каким должен быть следующий шаг в этом случае? Когда мы сможем взять его домой? - взволнованно спросил Эдвард.
Мистер Бенсон наморщив лоб, на секунду задумался.
- Полагаю, в ближайшие несколько недель предстоит предварительное слушание, но, боюсь, мы не будем принимать в нем участие. Будут приглашены его последние приемные родители, и их спросят, желают ли они снова выполнять роль родителей этого ребенка. Если они откажутся, то департамент предложит ваше заявление. Если судья, будет удовлетворен тем, что увидит, он предоставит вам обоим временную опеку над мальчиком, до получения регулярных оценок.
- И как скоро? - нетерпеливо спросил Эдвард.
Прежде чем ответить, мистер Бенсон перелистал файл.
- Насколько я понимаю, малыша еще не выписали из больницы, верно?
- Да, но ему гораздо лучше. Результаты исследований хорошие; он будет готов к выписке через неделю-другую. Я не хочу, чтобы ему пришлось отправиться в детский дом или еще куда-то, пока идет это разбирательство. Мы хотим забрать его прямо домой.
- Понимаю. Для начала я узнаю насчет слушания, и если все пойдет хорошо, сделаю все возможное, чтобы ускорить получение ходатайства об усыновлении. Письмо от лечащего врача мальчика с заявлением о том, что тот очень скоро будет выписан, и что он считает стабильную надежную домашнюю жизнь в окружении любящих людей одним из условий дальнейшего выздоровления, могло бы содействовать тому, чтобы папка с этим случаем оказалась сверху в стопке файлов. Возможно это организовать? - спросил он Эдварда.
- Считайте, что это уже сделано, - уверенно ответил Эдвард.
Мистер Бенсон собрал свои папки и положил их одну на другую, образовав неустойчивую стопку высотой в фут.
- Что ж, могу я еще чем-нибудь помочь вам сегодня? - спросил он, вставая.
Эдвард потянулся через стол и пожал руку адвокату, благодаря его за визит и за все, что он делает для нас. Я тоже пожала ему руку, разве что чуть менее уверенно, чем Эдвард. И тоже поблагодарила его, а он сказал, что провожать его не нужно.
Эдвард сгреб меня в объятия и закружил:
- Мы продвигаемся, детка! - шумно радовался он, кружа меня.
Выйдя из гостиной, на кухне мы встретили Эсме.
- Значит, все идет хорошо? - хихикнула она.
Я села на высокий табурет и смотрела, как лицо Эдварда освещается улыбкой. Следующие полчаса он провел, объясняя своей маме, как замечательно все получится.
Четверг наступил гораздо быстрее, чем мне могло это понравиться.
Я проснулась с тошнотворным ощущением в желудке, но, по крайней мере, рядом с Эдвардом. Нашим ночевкам в разных постелях пришел конец. Никого из нас двоих не удовлетворяло только лишь пребывание в одной и той же комнате, мы жаждали тесного физического контакта, а не просто общества друг друга. Поэтому все разговоры о том, что нам нельзя спать в одной постели, быстро прекратились. Мы никогда не обсуждали и вопрос, где нам спать, как-то естественно приобретя привычку делить мою постель. Я знала, что Элизабет было бы так же удобно и наверху, в детской, примыкающей к комнате Эдварда, но по какой-то причине мы всю ту первую неделю оставались в моих комнатах.
Я приняла душ первой, а когда закончила, Эдвард тоже пошел в душ в мою ванную комнату. Он отказался от использования своей ванной и перенес свои бритвенные принадлежности и зубную щетку вниз, ко мне. Теперь, когда он проходил мимо меня, чтобы попасть в душевую кабину, мы останавливались в дверях и он целовал меня. Это был прекрасный ритуал, которого я каждый раз ждала с нетерпением.

Но сегодня все было по-другому. Сегодня должно было состояться заседание суда по делу о моем разводе. Поцелуй в дверях был, но мы вцепились один в другого, одинаково желая, чтобы этот день пришел поскорее, и в то же время, каким-то образом - чтобы он никогда не наступал. Сегодня я должна была получить разрешение суда прекратить мой брак. Сегодня я собиралась впервые после госпитализации увидеть Джейка.
Мистер Бенсон позвонил накануне вечером, чтобы сказать нам, что адвокат Джейка сообщил ему о намерении его клиента появиться на заседании. Сначала я испугалась, но когда известие распространилось - а я обнаружила, что в семействе Калленов это происходит быстро - семья сплотилась. Они по очереди приезжали прошлым вечером, чтобы предложить свою помощь и поддержку. Эммет и Розали приехали с Ангусом сразу после ужина и заверили меня, что они будут в суде. Ангусу, правда, предстояло на весь день отправиться с визитом к его второй бабушке, но Роуз и Эм собирались быть в суде вместе с нами, как обещали. Джаспер и Элис прибыли вскоре после них и тоже пообещали, что утром будут в зале суда. Карлайл должен был отправиться в больницу для обхода пациентов пораньше, чтобы присутствовать в суде. Эсме была чрезвычайно собранной. Она приготовила полноценный завтрак, помогла мне подготовить Элизабет и подготовиться самой.
Элис купила мне для суда простую темно-синюю юбку и белую блузку на пуговицах. Мистер Бенсон сказал, что лучше прийти в деловом костюме, а этот наряд был и скромным, и подходящим к тому очень официальному мероприятию, каким я представляла себе пребывание в зале суда.
Эдвард спустился по лестнице в однотонном темно-синем костюме, под которым была накрахмаленная белая сорочка и подходящий по цвету темно-синий галстук в полоску. Желание сказать ему, как поразительно он выглядит в этом костюме, казалось неправильным, к тому же его лицо было искажено волнением, поэтому я промолчала. Карлайл был одет почти так же, но его костюм был темно-серым. Они оба были невозможно красивыми; только я хотела бы, чтобы они были одеты так элегантно по поводу более радостного события, а не того пугающего, с которым нам всем предстояло столкнуться.
Элис и Джаспер прибыли как раз к завтраку, а Роуз и Эм приехали, когда нам пора было отправляться в суд. Обе пары торжественно приветствовали нас. Все крепко обнимали меня и старались успокоить, но я была слишком испугана, чтобы воспринять большую часть того, что они мне говорили.
Поездка в суд была тихой. Каждая пара взяла свой автомобиль, мы с Эдвардом и Элизабет ехали в машине Эдварда. Он спросил, не хочу ли я за руль, но я просто не была достаточно спокойной для этого. Он понял.
Мистер Бенсон поприветствовал всех нас на ступенях суда и посоветовал мне оставить Элизабет с Эсме, а сам проводил меня и Эдварда через металлодетектор и дальше по зданию суда в маленькое помещение без окон. Там меня представили секретарю суда и дали мне несколько документов, которые я должна была прочесть и подписать. Я не торопилась, читая их, и подписала, убедившись, что информация в них была правильной. Анкеты были очень простыми. Мне пришлось подписать их, заверить, затем удостоверить мою личность секретарю, затем он взял бланки и попросил нас подождать в коридоре рядом с залом номер четыре.
Мне было приятно видеть всю семью в сборе, когда мы пришли. Элизабет лежала в своей коляске, а Эсме укачивала ее, хотя малышку вполне устраивало бодрствование. Но я поняла, зачем она ее качает. Эти движения были не для Элизабет, Эсме таким образом давала выход своей нервной энергии.
Все обнимали и поддерживали меня, целовали и похлопывали. Говорили мне снова и снова, что они здесь для меня, что Джейк больше не может нас обидеть, что мы любимы и желанны и что все будет хорошо.
Я верила всему этому. Понимала умом, что мне нечего бояться Джейка, особенно в зале суда, но мое тело вздрагивало и трепетало, как будто больше не было связано с мозгом. Эдвард делал все возможное, чтобы успокоить меня. Он прижимал меня к себе. Часто целовал, гладил мои плечи, сжимал руку, приносил кофе и воду и то и дело предлагал мне свой носовой платок. Ничего не получалось. Минуты шли, а я продолжала трястись и содрогаться.
Я отступила к окну в дальнем конце длинного коридора и не сводила глаз с двери, через которую вошла. Если Джейк придет, он должен будет появиться оттуда, и я увижу его первой, в любом случае он не сможет ко мне подкрасться. Эдвард понял это и встал прямо рядом со мной. Эммет, должно быть, тоже догадался, потому что и он подошел, чтобы встать возле меня. Моя новая семья окружала меня, заботилась обо мне, поддерживала и оберегала меня. Это должно было сделать меня счастливой - то, что все они настолько заботливы, что пришли со мной сегодня, - но меня, напротив, огорчала необходимость делать это вообще.
Наконец строго одетая женщина, представившаяся судебным приставом, назвала мое имя. Мистеру Бенсону было позволено вместе со мной пройти в переднюю часть зала, но семье пришлось остаться за низкой перегородкой, отделяющей судью и адвокатов от галереи для публики.
Я долго не могла отпустить руку Эдварда.
Мистер Бенсон показал мне на место в левой части помещения, и я с благодарностью села, не будучи уверенной в том, что смогу стоять без поддержки. Мистер Бенсон достал из своего портфеля пачку файлов и разместил их перед нами на столе. Сортируя их по кучкам, он что-то бормотал себе под нос.
Стол справа от нас все еще пустовал. На столе не было никаких документов, стулья рядом с ним были не заняты. Я долго глядела туда, зная, что вскоре встречусь лицом к лицу с Джейком.
Галерея для публики заполнялась довольно быстро. Я узнала некоторые лица из резервации и даже сумела слегка улыбнуться, когда Гарри подошел к барьеру и шепотом пожелал мне удачи. Правда, говорить я не могла. Мое горло болезненно пересохло, и я была так близка к нервным слезам, что если бы попыталась заговорить, то просто разрыдалась бы и поставила бы себя в глупое положение, показав всем, кто приехал из резервации посмотреть на суд, какая я слабая. Кроме Гарри, никто не говорил со мной, если не считать Эдварда и Эммета, которые разместились прямо позади меня.
Я слышала слова ободрения, но не могла ответить ни на их улыбки, ни на их сочувствие. Пока длилось ожидание, я старательно смотрела строго вперед, выбрав на стене зала точку, на которой сосредоточила свое внимание.
Приглушенное гудение тихих разговоров стало более напряженным, и я поняла, что пришел Джейк. Не знаю, чего я ожидала - может быть, неразборчивой брани, одного-двух свистков. Но только не шепотков и тихого гула, донесшихся от собравшейся толпы.
Краем глаза я увидела, что они сели на места напротив нас, но продолжала усиленно смотреть вперед. Я услышала резкий хлопок файлов и папок, раскладываемых на их столе, но все равно смотрела вперед.
Мистер Бенсон прикоснулся к моей руке, заставив меня вздрогнуть от неожиданности, когда судебный пристав прошла по центральному проходу на свободное место между двумя столами и высокой скамьей, на которую вскоре должен был сесть судья.
- Всем встать перед достопочтенным судьей Кэннондейлом, - строго объявила она.
Я встала, как и мистер Бенсон, и смотрела, как очень высокий и очень черный мужчина в длинной черной мантии вошел через боковую дверь и занял свое место на скамье. Он попросил всех сесть, а потом начал зачитывать из файла.
- Сегодня, двадцать седьмого июня две тысячи одиннадцатого года, мы заслушаем прошение о расторжении брака Изабеллы Мари Блэк с Джейкобом Уильямом Блэком. Истец - миссис Блэк. Вы просите, чтобы ваш брак с Джейкобом Уильямом Блэком был расторгнут сегодня, миссис Блэк?
Мистер Бенсон кивком показал мне, чтобы я ответила. Я тяжело сглотнула.
- Да, сэр, - мой голос был хриплым и едва слышным, но судья кивнул и что-то отметил в файле.
- Вы подтверждаете свое намерение отказаться от любых алиментов, на которые, возможно, имеете право, миссис Блэк?
- Да, сэр, - снова сказала я, на этот раз мой голос прозвучал яснее.
- Вы подтверждаете свое намерение отказаться от любых претензий на имущество, приобретенное во время брака, миссис Блэк?
- Да, сэр.
- Вы подтверждаете свое намерение отказаться от любых будущих претензий на страховку жизни и здоровья, от доли или части любых доходов мистера Блэка, которые ведут к пенсионным выплатам?
- Да, сэр.
Он записал что-то в файле, а затем слегка повернулся туда, где, как я знала, сидели Джейк и его адвокат.
- Вы подтверждаете ваше намерение беспрепятственно дать согласие миссис Блэк на расторжение этого брака, мистер Блэк? - спросил он.
Его голос был рваным. Хриплым. Этот голос воткнулся в меня, как нож, когда он произнес, точно так же, как я: "Да, сэр". Я услышала позади меня тихое шипение и задумалась, кто из Калленов издал его. Глубокий вздох облегчения исходил от Эдварда, это я знала наверняка. Мистер Бенсон снова прикоснулся к моей руке, и я сжала его ладонь с благодарностью.
- Вопрос о несовершеннолетнем ребенке Элизабет Смит может быть рассмотрен в этом суде, если между сторонами нет разногласий по совместной опеке. Имеются ли основания для того, чтобы прямой раздел, предоставление обеим сторонам равного времени пребывания с ребенком не считались бы справедливыми и равными для обеих сторон, мистер Бенсон, мистер Брэдбери? - спросил судья у обоих адвокатов.
В одно мгновение мистер Бенсон был уже на ногах. Паника еще не успела полностью захлестнуть меня, когда он сообщил судье, что я не хочу совместной опеки над Элизабет. Я чувствовала, как желчь поднимается по моему горлу и горячий гневный румянец расползается по груди и шее.
- Миссис Блэк против совместной опеки над несовершеннолетним ребенком, ваша честь. Желание моей клиентки состоит в том, что если мистер Блэк не откажется от своих родительских прав по отношению к этому ребенку, мы обратимся в суд по семейным делам, - голос мистера Бенсона был ясным и властным, и я отчаянно хотела верить, что адвокат Джейка поймет, что с ним лучше не связываться.
Судья взглянул на меня, его брови сошлись у переносицы, придав ему вид сердитой птицы. Он быстро повернулся к другой стороне зала.
- А ваш клиент желает совместной опеки над несовершеннолетним ребенком, мистер Брэдбери?
Мне показалось, что тон, которым он задал этот вопрос, был слегка растерянным. Он был ошеломлен, шокирован, возможно, тем, что я ни в малейшей степени не хотела делиться Элизабет. Может быть, он считал, что это обычный повседневный развод? Он жестоко ошибался.
Адвокат Джейка встал, и, хотя я не поворачивалась, чтобы поглядеть на него, но могла видеть его краем глаза. Я замерла в ожидании его ответа. Закрыла глаза и глубоко вдохнула. Это могло изменить все.
- Мистер Блэк согласится отказаться от своих родительских прав по отношению к несовершеннолетнему ребенку при условии, что ему будет разрешено сегодня сделать заявление перед судом, ваша честь.
Еще одно шипение с галереи для публики, только теперь оно исходило не от кого-то из Калленов, это было дружным шипением многих людей. С обеих сторон зала. Я отчетливо слышала, как выругался Карлайл и ахнула Эсме, но кроме этого до меня доносилось сплошное шипение.
- Это совершенно экстраординарное требование, мистер Брэдбери. Мистер Блэк, вы отдаете себе отчет в том, что если вы откажетесь от ваших прав по отношению к вашему ребенку, то вам не будет разрешена опека или любой вид регулярных посещений вашего ребенка? - спросил судья прямо у Джейка.
- Да, сэр, - ответил он четко и без колебаний.
- Ну, тогда, если обе стороны уверены, что это то, чего они желают, я предоставляю вам разрешение сделать ваше заявление, мистер Блэк, и позволяю секретарю суда записать, что мистер Блэк сего числа отказался от своих родительских прав по отношению к несовершеннолетнему ребенку, - он несколько секунд что-то писал в своем файле, пока дама за маленькой пишущей машинкой непрерывно печатала. - Можете делать свое заявление, мистер Блэк, - сказал он, поворачиваясь к столу Джейка.
Я почувствовала прикосновение чьей-то теплой руки к своей спине, но была не в состоянии обернуться, чтобы увидеть, чья это рука. Все, что я могла сделать - это смотреть строго вперед и фокусироваться на той точке на стене. Судья смотрел туда, где стоял Джейк, но я не могла. Я не могла глядеть на него. Не могла видеть его отвращение ко мне, ненависть на его лице, пока он будет говорить. Звука его голоса было достаточно, чтобы чувствовать ужас, даже не имея возможности видеть самодовольство на его лице, когда он будет высказывать свое мнение.
Я услышала шелест бумаги и скрип отодвигаемого стула. Это заставило меня резко выпрямиться.
Я услышала, как он откашлялся, потом снова зашелестел бумагой.
- Мм, я просто хотел сказать одну вещь. Белла, мне так жаль. Я никогда не хотел, чтобы это пошло таким образом. Я бы сделал все что угодно, чтобы взять все это обратно, чтобы иметь возможность начать с чистого листа. Я сделаю все, что ты захочешь, чтобы заставить это все исчезнуть для тебя, тебе только нужно будет назвать - и я сделаю это. Это правда. Я просто хочу, чтобы ты знала, что я прошу прощения.
Все это время я не дышала. Я была готова к шквалу ругани, обвинений и злости. Я медленно выдохнула, в то время как рука, лежащая у меня на спине, начала медленно, ритмично поглаживать меня. Мои ноги тряслись так сильно, что колени стучали по нижней стороне столешницы, как пульс. Пальцы рук онемели, глаза наполнились слезами, а язык как будто распух, втрое увеличившись в объеме.
- Ну что ж, - начал судья, эффективно вырывая меня из моего изумленного оцепенения. - Кажется, это рассмотрение пришло к своему логическому завершению. Сего числа я разрешаю расторжение этого брака и полагаю, что в течение шестидесяти дней с настоящего момента этим судом будет выпущено постановление о разводе.

Перевод: O_Q (Ольга)
Редакция: Чипка.
ФОРУМ