Глава 20. Так теперь я плохой парень?

Белла

До возвращения в Нью-Йорк оставалось всего лишь два дня. Я разрывалась между желанием остаться здесь, во Флориде, со своим ребенком, в тепле и покое, и стремлением вернуться к суматохе Нью-Йорка: в книжный магазин, к собственной жизни.

В действительности же у меня не было выбора: придется уехать со всеми остальными, но, по крайней мере, Эдвард со мной. Если бы не это утешение, наверное, попросила бы маму или Чарли позволить мне вернуться к одному из них. Конечно, я понимала, что самостоятельная жизнь окажется намного сложнее, чем с родителями, но совершенно не ожидала, что будет настолько тяжело.

– Пенни за твои мысли? – спросила Роуз, садясь рядом со мной на песок и глядя на волны. Эдвард с Эмметом повели Адель дальше по пляжу искать ракушки, так что сейчас мы остались одни. Посмотрев на девушку, я поняла, насколько мы обе повзрослели. Роуз была на два года старше и знала меня с рождения. Вот почему я удостоила званием лучшего друга Элис (конечно, не подразумевая, что у вас не может быть более одного). Роуз заслужила гораздо, гораздо большего: она являлась не моей лучшей подругой, а сестрой. Однако... она же оказалась и одной из тех, с кем у меня все еще возникали небольшие проблемы с разговором. И хоть Розали ни словом о том не обмолвилась, это обижало ее. Так что вместо того, чтобы открыть рот, я взяла лежащий рядом блокнот и вытащила ручку, торчащую из моего хвостика.



Пока я писала, она читала через мое плечо, а затем рассмеялась и положила на него подбородок.

– Аминь, – вздохнула Роуз. – Тоже не хочу оставлять здесь свою маленькую племянницу. Но... ты же понимаешь, что она не может жить в твоей квартире, которая едва ли подходит тебе! – поддела та. Я почувствовала желание хлопнуть себя по лбу: не могу поверить, что мы с Эдвардом забыли рассказать родным об изменении моего места жительства.



С минуту длилось молчание, прерываемое только грохотом волн, а затем раздался пронзительный визг, и Роуз, сбив меня на песок, изо всех сил обняла. Я заметила, как вдали обернулись Эдвард с Эмметом, проверяя все ли у нас хорошо, а затем двинулись за Аделью дальше по пляжу.

– Моя малышка Белла действительно выросла! – сказала Роуз, сделав вид, что от волнения потеряла голову, а затем, потянув, вернула меня в сидячее положение и помогла избавиться от песка в волосах. Я страдальчески вздохнула, но рассмеялась. – Интересно, как отреагирует Эммет… – задумалась она, прижав к подбородку указательный палец.

– Плохо, наверное, – после паузы сказала я, глядя на океан и испытывая сожаление, что недостаточно тепло для того, чтобы прогрелась вода и можно было бы поплавать. Роуз расхохоталась.

– Вероятно, да. Тогда подсказка. Сообщи, когда он с кем-нибудь говорит по телефону, чтобы не взорвался... по крайней мере, не сразу. – Я засмеялась, понимая, что это, скорее всего, хороший совет. – И насчет Адели, ну, может быть, ты взяла бы ее с собой. Все меняется, если вы будете жить с Эдвардом. В его квартире достаточно места для нее, и он любит малышку как собственную дочь, – с надеждой предложила она. Я знала, что ей очень понравилось находиться рядом с Аделью, как и Эммету, хотя она была более сдержанной в своей радости. Я подождала с минуту, прежде чем ответить. Было странно пытаться разговаривать с кем-либо, кроме узкого круга людей, с которыми мне по-настоящему комфортно. Казалось, моему языку требовалось больше времени, чтобы вспомнить, как произносить слова, которые я пыталась заставить его выговорить.

– Но, я даже не знаю, как собираюсь наскрести достаточно денег за свою половину аренды. А также не могу позволить себе заботиться об Адели... просто за мою работу не достаточно хорошо платят. А если что-то произойдет между нами с Эдвардом? Если мы расстанемся, я должна буду отправить ее отсюда? Не знаю, смогу ли сделать это, Роуз, – тихо сказала я, зарываясь пальцами в песок. Порезанная ступня была все еще забинтована, поэтому грязь в рану не попадет. Сниму швы, когда мы снова окажемся в Нью-Йорке. Раздалось расстроенное фырканье, а потом Роуз дала мне подзатыльник.

– Ой! Какого черта?! – вскрикнула я, аккуратно потирая болезненное место.

– Да когда же до твоей твердолобости дойдет, что Эдвард любит тебя! По-настоящему любит! Разве не видишь, как он на тебя смотрит? Да он умрет за тебя! Он не бросит, если тыне совершишь чего-нибудь невероятно глупого, и я не позволю тебе снова испортить свою жизнь! – говорила она, подчеркивая каждые несколько слов или легким шлепком по голове, или тычком в плечо. Меня потрясло, насколько она разозлилась. Когда Роуз закончила, я молча уставилась на нее, разинув рот и, вероятно, походя на идиотку, но тут уж ничего не поделаешь.

– Что ж, я бы сказал это слегка помягче, но... – произнес у меня за спиной бархатный голос. Я обернулась, и Эдвард, рассмеявшись, сел рядом со мной, в то время как пританцовывающая Адель, немного напоминая Элис, высыпала мне на колени горсть ракушек.

– Видишь, мама? Для тебя, – радостно сказала она, шлепаясь передо мной на песок. Я разулыбалась, вороша их.

– Они прекрасные. Спасибо, детка, – поблагодарила я, рассматривая каждую раковинку и улыбаясь дочери, реагируя именно так, как она и хотела.

Малышка снова встала и пошла. Никто за ней не последовал, поскольку не думал, что она отойдет далеко. Когда Адель оказалась в паре метров от нас, то обернулась, оглядела всех и, прежде чем кто-либо успел протянуть руку и схватить ее, бросилась навстречу волнам. Мы с Роуз крикнули, чтобы она вернулась, а я вскочила на ноги быстрее, чем при нормальных обстоятельствах, и кинулась ловить ее. Продолжая бежать, кроха обернулась и, увидев, что я преследую ее, а Эдвард не отстает от меня, взвизгнула и еще быстрее заработала своими ножками. Я как раз собиралась поймать ее, когда она споткнулась и упала в набегающую волну, увлекая за собой и меня. Я откашливалась и отплевывалась, но малышка подавилась соленой водой, так что, схватив ее и сев, я осторожно стучала по спинке, чтобы помочь прочистить легкие.

– Адель Эванджелин Свон! Никогда так не делай! – сурово сказала я, поворачивая ее, чтобы увидела мое лицо и поняла, что я серьезна. Ее нижняя губа задрожала, и в следующее мгновение дочь расплакалась. Роуз забрала ее, когда очередная волна разбилась об меня, заставляя снова поперхнуться. Эдвард, рассмеявшись, вытащил меня из воды.

– Ох, бедное дитя... не волнуйся, мы тебя переоденем. Да, знаю, знаю, – ворковала Роуз над плачущей Аделью, собирая одной рукой вещи, а затем быстрым шагом направилась к дому.

– Так теперь я плохой парень? – сквозь стучащие зубы спросила я, вздрагивая от пропитавшей мою одежду холодной океанской воды. Резко заболела нога: бинты впитали соленую влагу. Эммет, накинув мне на плечи полотенце, кинулся догонять Роуз.

– Эх, ну ты же знаешь Розали, – сказал Эдвард, помогая мне идти. Глупая нога. Я стиснула зубы, испытывая резкую боль от холода и пореза, когда мы начали подниматься на дюну.

***

Было уже поздно: Адель спала, Рене с Филом лежали в постели, Роуз с Эмметом по-прежнему находились на своем свидании, а мы с Эдвардом смотрели фильм в нашей временной комнате.

– Я люблю твои волосы, – сказал в них Эдвард. – Они так хорошо пахнут.

Ладно, я смотрела фильм, по-видимому, Эдвард чересчур много раз видел «Счастливчика Гилмора», чтобы быть заинтересованным. Притворившись раздраженной, я взяла пульт и выключила телевизор.

– Тебе повезло, что он закончился, иначе я действительно рассердилась бы, – заявила я, показывая ему язык.

– Не думаю, что ты разозлилась бы на меня, – заметил он с моей любимой кривоватой усмешкой. Позволив себе легкую улыбку и совершенно не обращая внимания на Эдварда, взяла книгу и начала ее читать. Она называлась «Время орла» Шерил Джордан, и я дошла уже почти до половины. История и в самом деле довольно хорошая.

– Белла, – произнес он, стараясь привлечь мой интерес. Я продолжала читать. Ну, глядеть на страницу и делать вид, что погружена в повествование. – Белла... – повторил он, затягивая звук и превращая его в поскуливание. Я не смотрела на него. С минуту он молчал, а затем начал водить пальцами по моим волосам, расплетая косу, вероятно, просто донимая меня. Хоть мне и хотелось стукнуть его, я закусила губу и все еще буравила взглядом книгу. Плетение косы отняло у меня много времени. Он фыркнул, очевидно, раздражаясь, что на него до сих пор не обращали никакого внимания. Я с трудом сдерживала улыбку. Это было весело. Он наклонился и поцеловал меня в подбородок, а затем и в губы.

Ну и как мне игнорировать это?

Я опустила книгу и поцеловала парня в ответ, запустив пальцы в его волосы. Как всегда, он был достаточно осторожен и нежен, а затем удивил меня, проведя рукой от поясницы до подола моей рубашки, скользнув под нее большим пальцем и лаская кожу вокруг моего пупка.

И вдруг я почувствовала другие руки, другие губы, другие волосы.

Эдвард

Я не позволил проявиться своей нервозности. Вообще-то, для этого у меня был хороший повод: ведь я испытывал границы, за последние пару месяцев установленные Беллой. Однако я не хотел показывать беспокойство.

А потом она замерла, ее тело напряглось, и я понял, что облажался, быстро убрал свою руку, и Белла, задыхаясь, отстранилась, вытянула пальцы из моих волос и, закрыв глаза, прижалась к стене, все еще тяжело дыша.

– Прости, – сказал я, мысленно пнув себя. Ее молчание, казалось, длилось часы, а не минуты.

– Я ненавижу себя, – прошептала она так тихо, что уши едва уловили эти слова, которые мне, вероятно, и не предназначались.

– Белла! – потрясенно сказал я. Ее глаза распахнулись, подтверждая, что я не должен был этого слышать. – Белла... – повторил я тише и нежнее. – Белла, почему? – Это потрясло и испугало меня. Вполне резонно для нее многое ненавидеть в своей жизни, но... себя?

– Потому что я слабая. Слабая и грязная, обычная, неуклюжая и фантастически причиняю боль людям, – с горечью сказала она, обнимая себя. Я на мгновение заспорил сам с собой, а затем передвинулся, чтобы прислониться к стене рядом с ней. Когда любимая не отстранилась, я осторожно обнял ее и поцеловал в лоб, надеясь, что в данный момент это допустимо.

– Я не собираюсь соглашаться с этим. Ты самая сильная девушка, которую я когда-либо встречал, включая и Эсме. Посмотри, как далеко ты продвинулась за последние несколько дней. И считаю это весьма удивительным, – сказал я, опустив на нее взгляд, она же пока смотрела прямо перед собой и молчала, так что я продолжил: – И совершенно определенно, что ты не простая. Белла, ты прекрасна, самый красивый человек, которого я когда-либо видел. – Она усмехнулась.

– Эдвард, как хороший парень, ты и должен это говорить, – сказала она. Это было правдой... но и я тоже не лгал.

– Я не вру. Могу показать фотографию пяти случайным людям, и все скажут, что ты великолепна. – Она слегка улыбнулась на это. – Да, ты также величайшая недотёпа, которую я когда-либо встречал. Но я люблю твою неуклюжесть. Это одна из особенностей, которая делает тебя тобой. Кроме того, мне нравится ловить тебя при падениях. – Она улыбнулась немного шире, что вызвало увеличение и моей улыбки. – Признаю, у тебя есть определенный талант к манипулированию людьми. Однако я это как-нибудь переживу, ведь ты делаешь это не нарочно.

Она вздохнула, и я нахмурился. Теперь самое трудное из всего.

– И ты вовсе не грязная. Ты не виновна в том, что этот ублюдок сделал с тобой, – я вздохнул, проводя пальцами по волосам, пытаясь придумать, как объяснить свои мысли. Белла расслабилась, позволяя своей голове прислониться ко мне. В течение долгой минуты я смотрел на девушку, желая иметь возможность просто стереть то, что с ней произошло. – Вот как я вижу это, – о боже, это будет неловко. – По моему представлению, ты ничего не потеряла. Девственность... Не думаю, что один человек может просто забрать ее у другого. Это-это должно быть отдано, – я вздохнул. – В этом есть вообще какой-нибудь смысл? – спросил я и ее, и себя. Она кусала губу, уставившись в точку на стене, и, наконец, заговорила.

– Не уверена. Мне нужно еще немного подумать об этом, – тихо сказала она. Я кивнул.

– Когда поймешь, не забудь сказать мне, ладно?

– Хорошо.

Мы помолчали.

– Не пора ли выключить свет? – зевнув, спросил я.

Белла кивнула, так что я стащил с себя рубашку. К настоящему времени Белла уже привыкла к этому. Я почувствовал, что слегка краснею от ее взгляда. Ладно, она еще не совсем привыкла. Решил, что не самое подходящее время дразнить ее, так что протянул руку и выключил лампу. Девушка уже опустила голову на подушку и пыталась выровнять дыхание. Я лег, но глаза не закрыл.

– Может, скажешь, что я сделал не так? – спросил я, вспомнив, с чего начался этот разговор. Она вздохнула.

– Я не могу этого объяснить. Может, потому, что я не ожидала твоих действий и поразилась? – Это вышло как вопрос. С минуту я раздумывал над сказанным. Это имело смысл, и в будущем я мог избежать подобного.

– Эй, Белла? Можно еще кое о чем спросить?

– Валяй, – ответила она, перекатываясь так, чтобы оказаться лицом ко мне. В темноте я различал лишь ее очертания.

– Что тебе продолжает сниться?

Три ночи подряд у нее были кошмары, если это случится и сегодня, то уже в четвертый раз. Она не рассказывала мне о том, что же ее так сильно беспокоило, раз каждую ночь просыпалась в плаче.

– Белла?

– Не думаю, что ты захочешь знать, – нерешительно ответила она.

– Это не может быть так плохо, – прошептал я, целуя ее в висок.

– Как бы ни так... – пробормотала она себе под нос.

– Я хочу знать, – настаивал я, а потом услышал, как она очень тихо вздохнула.

– Ладно. Это всегда начинается хорошо... – она наклонилась и на мгновение прижалась губами к моим.

– Вот так? – слегка ошеломленно спросил я, когда она отстранилась, и почувствовал ее кивок.

– А потом... потом сон меняется, ты-ты превращаешься в Брэндона, и ты... или он заставляете меня, все сильнее и сильнее, – ее голос дрогнул, но она продолжала говорить. – А я ничего не могу сделать, ничего не могу сказать, чтобы заставить одного из вас, кто бы это ни был, остановиться, – прошептала она. Белла не плакала, хоть я и не осудил бы ее за это. Я пребывал в растерянности. Неужели она думает, что я когда-либо смог бы поступить так же, как и Брэндон? Надеюсь, нет. Протянув руку, обнял ее.

– Я никогда не обижу тебя, ты же это знаешь, да? – спросил я, пытаясь скрыть, насколько этот сон повлиял на мой голос. По большей части, мне это удалось.

– Да, – через какое-то время ответила она, положив голову мне на плечо. Я поцеловал ее в лоб, дыхание ее начало замедляться, глаза закрылись. Через пару минут она уснет.

– Тогда нет никаких причин, чтобы это снилось. – Белла сонно кивнула. – Я люблю тебя, – сказал я, но она уже спала. Улыбнулся, слушая ее дыхание, а затем прошептал ей на ухо: – Пусть сегодня ночью приснятся счастливые сны.

***

– У меня есть кое-какое предложение, – сообщил я следующим вечером за ужином. Сегодня мы в последний раз вместе сидели за обеденным столом. К моему восхищению, этой ночью Белла хорошо спала. Кошмаров не было. Она проснулась радостной и сказала, что ей приснился хороший сон, но не стала делиться им. Каждый раз, когда кто-то спрашивал, она лишь пела:

– Сон – желание творимое сердцем. (саундтрек к телесериалу «Полный дом» – п/п)

Это побудило меня не один десяток раз за день задать ей тот же самый вопрос, просто чтобы услышать, как она поет. Раньше она никогда так не делала: еще одна одержанная победа.

Все посмотрели, словно на меня внезапно направили софиты.

– Ну... на днях я размышлял об Адели. Я люблю ее, как свою дочь, и очень буду скучать по ней.

Малышка лежала на диване, заснув на середине просмотра мультфильма «Корпорация монстров», и никто не решился будить ее. Поест позже, если проголодается.

– И знаю, что Белле тоже будет недоставать ее. Итак, я подумал: раз Белла переезжает ко мне, то, может быть, как только мы все организуем, то ребенок переберется жить в Нью-Йорк, к нам? – Я посмотрел на сидящую рядом со мной девушку. Она удивилась. Вероятно, сначала мне нужно было поговорить об этом с ней, прежде чем высказывать идею перед всей семьей, но уже слишком поздно. Будем надеяться, что она не слишком разозлится на меня.

Розали сидела молча и улыбалась. Белла, наверное, уже сообщила ей о переезде, и Роуз достаточно проницательна, чтобы понять, что я, скорее всего, предложу что-то подобное. Рене казалась достаточно счастливой, хотя в то же время и немного грустной от мысли, что Адель больше не будет жить с ней. Фил... За последние несколько дней, я выяснил, что если Рене счастлива, то и он, но, тем не менее, тоже будет скучать по девочке.

Эммет... был в ярости. Он вскочил, бросая на меня убийственные взгляды, но не успел ничего сделать, так как Роуз встала, схватила его за ухо и вернула на место.

– Мы поговорим позже, – сурово заявила она ему. Эммет покорно кивнул, и я должен был прикусить язык, чтобы не рассмеяться.

– Что думаешь, Белла? – спросил я, оглядываясь на нее.

– Дай мне немного времени подумать... и мы обсудим это позже, ладно? – тихо сказала она. На этот раз, ни выражение ее лица, ни глаз не дали мне никакой подсказки относительно того, что она думает или чувствует. Мне это не понравилось.

– Хорошо, – ответил я. А что еще мог сказать? Что еще мог сделать, кроме как согласиться ждать ее ответа?

---

Огромное спасибо за проверку и редактирование главы amberit

Поделиться своими впечатлениями вы можете на ФОРУМЕ.