То, что он сказал, не могло взяться ниоткуда. «То, что ты сказал, не могло взяться ниоткуда. Ты думал об этом раньше». Он произнес это с такой уверенностью, что я бы подумал, что он подслушал мой разговор с Джаспером и Элис, если бы точно не знал, что он этого не делал.

«Да», - признался я. «Я думал об этом раньше. Когда меня только обратили…и после моего небольшого периода бунта. Оба эти раза я задумывался о самоубийстве». Внешне он не показался шокированным, а его мысли оставались довольно спокойными.

Я так и думал. «Извинения приняты – хотя не думаю, что тебе они нужны, Эдвард». Лучше поработай над тем, чтобы лучше себя контролировать, Эдди. Это может быть опасно, если ты будешь рядом с Беллой.

Я нахмурился, не подумав об этом. Если я потеряю самообладание, находясь рядом с Беллой, я причиню ей вред или же смогу себя контролировать? Это препятствие, с которым рано или поздно мне придется столкнуться – особенно учитывая, что именно моя вспыльчивость привела ко всему этому беспорядку, который я пытался разгрести сейчас.

Кивнув Эммету, я ответил: «Думаю, я смогу поработать над своим контролем – но мне также нужно будет научиться контролировать жажду. Если хоть немного повезет, я смогу увидеть, что происходит – если что-то вообще происходит». Между Беллой и мной.

Он вновь включил звук телевизора. Будь осторожен, Эдвард – тот запах очень сильный. Ты идиот, раз пытаешься чего-то с ней добиться, но по крайней мере, постарайся не причинить ей вред. Из-за себя и своих «склонностей» или еще кого-нибудь.

Будучи признательным за то, что беседа состоялась, я грациозно направился к двери, чтобы пойти в гараж, где Розали яростно склонилась над машиной.

И тем не менее, мне не удалось отогнать тревогу, исходящую от меня. Беспокойство наводнило мои мысли – я мог серьезно ранить Беллу, если что-то сделаю не так, могу убить ее, если хоть на мгновение мной завладеет жажда крови.

А кроме того, были еще мои собственные проблемы. Я мог навредить себе еще сильнее этим суицидом, который я скрывал далеко в своих мыслях прежде, чем сегодня об этом проговорился. Мне не хотелось об этом вспоминать – я отогнал подобные мысли дальше, стараясь обрести над собой еще больше контроля.

В этой жизни было очень мало вещей, которые я мог полностью контролировать, и «склонности», о которых стало известно моей семье, таковыми не являлись. Я уже знал, что вновь буду пытаться отодвинуть эти мысли, как только озвучу свои извинения.

И Белла могла мне в этом помочь – когда я концентрировался на ней, все остальное отходило на второй план. Нахождение рядом с ней опьяняло меня, и я был решительно настроен выяснить, что я испытываю, любовь или жажду.

И в данный момент жажда казалась мне чем-то более вероятным, нежели любовь. Мои эмоции зачастую настолько смешаны, а я настолько растерян, что даже Джасперу временами бывало трудно разобраться в моих чувствах, даже до того, как начался этот крах в Форксе. Он мог ошибаться в том, что я чувствую – даже несмотря на то, что я считал это невозможным.

Глубоко вдохнув лесной воздух, я мысленно приготовился войти в гараж – святилище Розали. Она не будет держаться спокойно и молча слушать, как слушали другие братья и сестры, как будут слушать мои родители. Нет, она была второй старшей сестрой в нашей семье, войдя в наш клан второй по счету.

Поэтому она обладала статусом старшей сестры, также как и я обладал статусом старшего брата, а кроме того, она знала меня дольше, чем остальные, за исключением родителей. Она не стала раздумывать над тем, бить меня или нет, когда я заходил в гараж, направив что-то железное мне прямо в голову –

Дверь машины, которая была снята за несколько секунд до моего прихода.

«Розали!» - мне пришлось наклониться, поскольку металлический лист пролетел около моей головы на угрожающей скорости, движимый яростью разгневанной девушки-вампира. Она стояла, дрожа от ярости и свирепо глядя на меня, в самом центе небольшого гаража, что построил Карлайл.

Я бы отступил и ушел в тот же момент, но мне надо было сделать то, что я задумал. Как можно спокойнее, я сделал шаг вперед и закрыл позади себя дверь гаража. Ноздри Розали опасно раздулись, ее золотые глаза почти сверкали от ярости.

«Убирайся отсюда, Эдвард», - прорычала она. Ее мысли выдавали ее гнев – и превращали его в боль. Как он может так о себе думать? Именно меня обратили без реальной на то причины! Я могла умереть, а могла и выжить – кто знает? Да и кого это волнует! Я не позволю своему старшему брату причинить себе вред!

Подняв руки в знак примирения, я выставил свою шею – чтобы она была видна. «Розали, я вовсе не хотел этого говорить. Я был рассержен – ты знаешь, как я вспыльчив. Да ты и сама такая, как я помню».

В тот день, когда мы познакомились, ее мысли словно эхо повторили мои мысли. Сразу после того, как Карлайл обратил меня, и ты услышал мои предположительно неглубокие мысли, и я отреагировала весьма яростно. Мы оба вспыльчивы. Ох, как же Эсме и Карлайл смеялись, когда мы пытались помириться после того, как забросали друг друга оскорблениями!

Она действительно попала в цель, когда начала вспоминать, и посмотрела прямо на меня, она ослабила свою оборонительную позу, сейчас это скорее походило на утомленное признание поражения. Эдвард, ты действительно хочешь нас всех оставить?

«Нет», - вздохнул я, скрестив руки. «Не хочу. Пару раз, когда я серьезно задумывался над – этим – когда меня обратили и после моих бунтарских лет. После этого я никогда не хотел расстаться ни с кем из вас – и сейчас не хочу». Даже несмотря на то, что я задумывался над этим более, чем пару раз.

Она опустила взгляд вниз, она вновь вскипела. Розали расходовала свою боевую энергию слишком быстро, уже через несколько моментов наступала усталость.

Когда она подняла взгляд, я услышал ее мысленную клятву. Я не отпущу своего мужа, сестер или родителей, или своих братьев. Особенно старшего. Ты понял меня, Эдвард?

На это я мог ответить ей только одно. «Конечно. Не хочу, чтобы ты волновалась о моем здоровье или душевном равновесии, Розали. Поверь мне».

«Я верю». Сказав это, она повернулась и направилась к машине. Оставь меня, пожалуйста. Мне нужно спокойно поработать, Эдвард, просто чтобы остыть.

«Хорошо». Я осторожно закрыл за собой дверь – Розали уже забыла о нашем разговоре. Она сконцентрировалась на автомобильных деталях и на том, что ей необходимо было делать вместо того, чтобы мысленно посылать мне сообщения в качестве напутствия.

Но в этом вся Розали. Она такая, и ничего не сможет ее изменить. Хотя я и не хочу – я люблю ее такой, какая она есть, потому что это моя сестра. Большинство людей думают, что она превосходна, но на самом деле временами она бывает настолько же сумасшедшей, как и Элис.

Тем не менее, сегодня я это оценил. А теперь мне осталось дождаться Карлайла и Эсме, которые должны вернуться днем, и извиниться перед ними. Они ушли на охоту, и мне не хотелось нарушать их уединения, которое они обрели впервые за долгое время.

Правда оно было омрачено моим поступком; мои слова вынудили их уйти, и несомненно сейчас они думают именно об этом. Я чувствовал себя безмерно виноватым, и как только я зашел обратно в дом, Джаспер попытался ослабить мое чувство вины.

«Спасибо, Джаспер», - сказал я, взбегая по лестнице. Он ответил мысленно. Это не так сложно. Я рад, что могу тебе помочь, Эдвард. А сейчас, иди в комнату и слушай музыку, пока Карлайл и Эсме не вернутся.

Я в точности последовал его указаниям; большую часть дня до обеда я провел в комнате, слушая музыку. Напряженная атмосфера в доме ослабла, поскольку я перед многими извинился.

Мои родители вернулись в тихий мирный дом и сразу же прошли от гаража вниз, зашли в комнату к Джасперу и Элис. К тому времени, как она подошли к моей комнате, где я лежал на диване с закрытыми глазами, они уже знали, что я сказал остальным.

Все истории прекрасно сочетались друг с другом благодаря моей настойчивости. Каждый из членов семьи услышал одни и те же основные подробности того, что я сказал, и сейчас Карлайлу и Эсме нужно было лишь услышать эти слова из моих уст.

Моя мама вошла в комнату первой; я сел в ту же секунду, как они зашли. Эсме спокойно направилась к дивану, чтобы присесть рядом со мной – не слишком близко, но достаточно близко, чтобы мне было комфортно, по ее мнению. Для меня же, комфортнее было, если бы она находилась намного дальше – возможно, даже на другом диване.

Но я позволили ей сидеть так близко ради нее же. Карлайл стоял напротив меня, обдумывая то, что им сказали мои братья и сестры. Эсме тоже все обдумывала и сейчас была гораздо спокойнее.

И я заговорил. «Мне жаль, Карлайл, Эсме – Я не хотел –».

«Мы знаем», - Карлайл остановил меня прежде, чем я углубился в свои пылкие извинения. «Ты всегда отличался вспыльчивостью, Эдвард, а учитывая нашу настойчивость в отношении тебя и Изабеллы, да еще и видение Элис, мы должны были увидеть, что тебе нужно время подумать». Нам тоже следует перед тобой извиниться.

«С учетом всего того, что ты нам рассказал, нам нужно было повнимательнее к тебе относиться», Эсме переплела свои пальцы, прекрасно осознавая, что если сейчас возьмет мою руку, то я точно не буду чувствовать себя комфортно. «Ты всегда считал, что никто не должен желать такой жизни – нам следовало помнить об этом, но вместо этого нас охватила надежда, что ты больше не будешь одиноким в этой семье». Но мы и сейчас надеемся, что кто-то будет с тобой.

Это обязательно произойдет. «Эсме, не думаю, что хочу быть один и дальше – но я не уверен насчет Беллы. И я не знаю, чего хочет она, или вообще задумывается ли она о чем-то большем, нежели наша нынешняя …ну, дружба не совсем то…» Я не знал, как это назвать.

«Дружба», - согласилась Эсме. «После всех этих лет, проведенных в одиночестве, неблагоразумно сомневаться в своих собственных чувствах, даже когда мы думаем, что ясно все видим». Из всех нас ты действительно знаешь себя. «Это должен быть твой выбор – но не только твой». Есть еще один человек, который должен сказать свое слово, Эдвард.

«Эдвард, ты должен понять, что если решишься на что-то большее с Беллой, в конечном счете, тебе придется предложить ей остаться с нами навечно». Карлайл приподнял руку, когда я яростно вскинул голову вверх. «Это и ее выбор тоже». Она может не хотеть или же она может больше всего на свете хотеть быть с тобой на равных.

«Но тебе не нужно беспокоиться об этом прямо сейчас». Эсме счастливо мне улыбнулась. «Узнай ее. Узнай ее получше. Не позволяй своим сомнениям относительно контроля остановить тебя, выясни, действительно ли ты ее хочешь». А потом можно сделать следующий шаг в ваших отношениях.

Эсме поднялась и повернулась, чтобы уйти, простив меня задолго до того, как они вошли в этот дом. Они поняли, почему я желал смерти – в действительности, Карлайл подумал, что был бы скорее шокирован, если бы я задумывался о смерти в другие периоды времени. Но благодаря объяснению, полученному от моих братьев и сестер, мне не пришлось повторять.

Тем не менее, мне пришлось задуматься над тем, что они мне только что сказали. И у меня возник еще один вопрос. «Эсме?»

«Да, дорогой?» Она повернулась ко мне, уже стоя около двери. Спрашивай, сынок. Карлайл стоял позади нее, терпеливо ожидая. Что-то не так или ты еще о чем-то хочешь спросить?

«А что…что это за «следующий шаг»?» У меня на лбу появилась складка, интересно, что она имела ввиду?

Она просияла. «Привести ее сюда, чтобы познакомить с семьей, конечно же». Она должна нас узнать, если имеется хоть малейшая вероятность того, что она любит тебя также, как и ты, скорее всего, любишь ее – раз уж ты задаешь подобные вопросы, думаю, ты любишь ее, даже несмотря на то, что не уверен в своих чувствах.

Я не мог говорить, когда родители покидали мою комнату. Привести Беллу сюда…в мой дом, где живет моя семья? Дом, наполненный вампирами, каждый из которых вполне вероятно может убить ее в мгновение ока?

Существует очень маленькая вероятность того, что она когда-либо задумается о чем-то подобном. Если она согласится прийти со мной в этот дом, это значит она будет знать, кто мы – а я знал, что если раскроется еще хоть какая-то информация, то это вызовет ярость со стороны Розали и осуждение со стороны остальных.

В конце концов, я скажу правду совершенно незнакомому человеку. Белла не может узнать наш секрет, или же она станет целью Вольтури – если мы когда-нибудь случайно оброним, что ей рассказали, что маловероятно – или что она может это рассказать.

Конечно, я верил, что и то, и другое невозможно. Мы не собираемся посещать Вольтерру в течение еще нескольких веков, если сможем этого избежать. Они не смогут узнать о том, что я сделал, если расскажу ей.

Вероятность того, что Белла расскажет наш секрет, минимальна. Мы не могли быть в этом уверены, но что-то мне подсказывало, что она никому не выдаст наших секретов, если мы ее об этом попросим.

Как она сказала, она хотела знать, что защищает, когда я пришел в ярость в больнице после происшествия, которое едва не стоило Белле жизни. Белла не расскажет наш секрет – в конце концов, она будет знать, что защищает.

Я выглянул в окно и увидел, что солнечный свет медленно угасает за деревьями. Оставалось еще несколько часов до заката, а я был на грани, и мне хотелось бежать. Куда? Конечно же, к дому Беллы.

Осторожно пройдя по коридору и спустившись по лестнице, я вышел из дома прежде, чем моя семья смогла меня остановить. В любом случае они поймут, куда я пошел – а если нет, Элис им скажет.

Аккуратно пробираясь сквозь лес, я почувствовал, что на моем пути людей нет, и вскоре уже подходил к заднему двору ее дома. Мне придется ждать еще несколько долгих часов прежде, чем она отправится спать, но я смогу вытерпеть. Я сделал шаг вперед к границе тени от деревьев.

В следующую секунду, я резко отпрянул назад. Потому что там, прямо на границе солнечного света и тени лежала Белла.

Вдыхая воздух, я осознал, почему не уловил ее запаха. Ветер дул в другом направлении, легкий бриз уносил от меня тяжесть ее аромата. Но в той близости к ней, в которой я сейчас находился, я все же мог чуять его, несмотря на ветер.

Я вновь подался вперед, низко пригнувшись за деревьями и кустами. Посмотрев на ее лицо, я заметил, что ее глаза закрыты, дыхание медленное и в целом она спокойна и неподвижна. Она спала.

Ее темные волосы окутывали ее голову словно ореол; словно шелк на одеяле, которое она расстелила на земле, они развевались у ее лица на ветру. Рукава были подвернуты, поэтому солнечные лучи пытались добраться до всех доступных участков кожи – меня привлекла бледная кожа ее талии, там, где рубашка немного задралась.

Отвернув голову от ее бледной кожи, я заметил книгу, лежащую рядом с ее поникшей рукой. Любопытство взяло надо мной верх, и я осторожно пододвинулся вперед, пытаясь рассмотреть название. Это был сборник произведений Джейн Остин.

Она даже читала более серьезные книги, чем ее ровесники. Я мог по пальцам пересчитать подростков в школе Форкса, которые действительно наслаждались чтением «Гордости и предубеждения», и Белла была одной из них.

Конечно же, я знал цифры, поскольку читал их мысли. А так как мысли Беллы я прочитать не мог, я предположил, что она не пытается никого впечатлить, читая эту довольно толстую книгу.

Сев и облокотившись спиной на дерево, я смотрел на нее в течение долгого времени – она не разговаривала, обычно она делала это, когда погружалась в дремоту. Значит, она спит уже давно.

Я не хотел оставлять ее одну, даже если бы захотел пойти куда-нибудь еще. И если Элис не видела, что в Форксе появился еще кто-то, это не значило, что их здесь не было. Других вампиров, которые пили человеческую кровь.

Обычно, вампирские семьи, придерживающиеся другой диеты, направлялись в большие города, туда, где было легко скрыть следы убийств и оставаться нераскрытыми – жертвы же переходили в разряд пропавших без вести.

Но поскольку это была наша территория, вампиры сюда заходили, зная, что здесь живет клан. В течение последних лет такое случалось несколько раз. Где бы мы ни останавливались, когда-нибудь город посещала другая группа вампиров.

И каждый раз, когда Карлайл представлялся, они спрашивали, сколько ему лет. Когда мы рассказывали о нашем образе жизни, они были потрясены, а некоторые даже испытывали отвращение к нашим привычкам в охоте.

Мы с Джаспером всегда пытались быть там, где Карлайл их встречал; то, что мы трое были самими старшими в клане, помогало. С нашими способностями мы добивались того, что между нашими кланами всё проходило гладко, и обычно они уходили до наступления следующего дня.

Но сейчас я беспокоился за Беллу, больше, чем когда-либо – если вампирские кланы проходили по этой территории, без сомнения, они нападут на нее, если учуют ее запах. Может быть, для моей семьи он был не так силен, как для меня, но он все же был силен.

Я не хотел, чтобы она подвергалась опасности, и в таком случае мог бы отвлечь от нее внимание других вампиров, которые бы, не раздумывая, напали на нее. Теперь я буду следить за ней еще пристальнее, особенно, если она и дальше будет так делать.

Вампиры, охотящиеся на людей, редко заходят в дома и забирают жертв, вместо этого они заманивают их в темные переулки или подобные места – так проще оставаться вне подозрений, поскольку таким образом все походит на очередное похищение или побег.

В течение очень долгого времени я просидел возле Беллы, оберегая ее от какой бы то ни было опасности, которая могла ее настигнуть. Я ничего не учуял, пока находился там, но я чувствовал себя лучше, будучи там и охраняя ее от опасности, которой не существовало.

Солнце едва зашло, когда я услышал звук автомобиля ее отца на дороге. Крайне осторожно я вернулся за деревья, пристально глядя на Беллу. Благодаря своему чувствительному слуху я заметил, что ее пульс стал более частым, когда автомобиль Шефа полиции Свона свернул на подъездную аллею.

И тогда она очнулась ото сна, удивленная и дезориентированная. Она в смятении оглянулась вокруг; ее пульс стал еще чаще, когда она оперлась на руки. Я отошел еще чуть назад, сам удивляясь, она окликнула: «Чарли?»

Она знала, что он где-то здесь – она знала, что кто-то здесь. Белла не знала лишь, что на протяжении всего этого долгого времени я наблюдал за ней, хотя именно ее отец разбудил ее несколько секунд назад.

Хлопнула дверь, и она вскочила на ноги, поправляя одежду и наклоняясь, чтобы взять одеяло и книгу. Ее глаза вновь на одно короткое мгновение устремились на деревья – я застыл, когда ее взгляд прошел мимо меня.

А потом она повернулась и поспешила в дом. Ее сердцебиение опьяняло, и я заметил, что сжимаю в руках камни, чтобы сдержать желание погнаться за ней – ее страх и беспокойство сделали ее сладкий запах еще слаще, для меня было практически невозможно отказаться от преследования.

Но мне удалось остаться на месте, а она скрылась в доме. Я услышал, как она сказала: «Прости, пап, ужин еще не готов – я заснула на улице». Чарли Свон мысленно обрадовался, что у него еще есть время перед ужином, чтобы посмотреть игру – он боялся, что пропустит ее.

«Не волнуйся – все равно я хотел посмотреть игру». Я вовсе не возражаю, она должна отдыхать. Очевидно, что она только что проснулась – рад, что она поспала. Я беспокоился о том, что здесь, в Форксе, у нее возникнут проблемы со сном. В конце концов, это же не Феникс.

Я проскользнул вокруг дома туда, где можно было их видеть: они вместе сидели напротив телевизора и ели. Чарли был доволен, что он что-то делает вместе со своей дочерью и время от времени мысленно вспоминал его и ее летние приезды в Калифорнию и Форкс до того, как она отказалась сюда приезжать и дальше.

Интересно было узнать что-то новое о Белле – например, о том, что она была неуклюжая, как и Чарли. Особое внимание я уделил ее вопросу относительно Порт Анджелеса, куда она собиралась со своими подругами Джессикой и Анжелой на следующий день.

Он разрешил ей поехать, и я стиснул челюсть. Порт Анджелес был меньше Сиэтла, но гости, которые заглядывали к нам в Форкс, частенько перекусывали в более крупном городе. Там было множество мест, где она могла найти неприятности.

А учитывая, что она направляется туда лишь с двумя подругами, мне не хотелось думать о том, что там может с ней произойти. Особенно, поскольку одной из них была Джессика Стенли, и Белла явно не знала, что той не очень нравится, что Белла рядом с кем-либо из ее друзей.

По крайней мере с ними ехала Анжела Вебер. У нее всегда были очень добрые мысли, которые не были обращены к моим братьям и сестрам. Конечно, в начале года у нее было незначительно увлечение Джаспером, но она быстро заметила отношения между Элис и Джаспером и оставила свою затею.

Если с кем Белла и должна дружить, то я бы сказал, что это Анжела. Я был рад, что она тоже ехала, хотя все равно предпочел бы, чтобы Чарли не разрешил Белле отправиться в Порт Анджелес.

В эту ночь во сне Белла несколько раз упомянула солнечный свет и то, что меня не было в школе. Интересно, она догадается о связи или нет, и решил, что не против того, чтобы она разгадала меня по кусочкам.

Определенно, это вряд ли будет конец света, пришлось мне признать, я выскользнул из ее окна и, не издав ни звука, встал на землю. Если Белла будет сама все выяснять, это позволит понять, хочет она меня узнать или нет. И мне даже не придется ей говорить, кто я, чтобы ответить на ее вопрос.

Но эта ее завтрашняя поездка меня все же тревожила. В школу я завтра снова не пойду – солнце мне этого не позволит – и я снова не смогу ее увидеть. Но это не изменит моего желания увидеть ее.

Решение пришло мне в голову, как только я вернулся домой. Если я чувствую, что в Порт Анджелесе она не будет в безопасности, и если я хочу ее увидеть – то почему бы мне не последовать за ней в этот город?

Это превосходно. Я смогу наблюдать за ней и буду знать, что с ней и ее подругами все в порядке – хотя я и не отношу Джессику к данной категории. Мысленно распланировав завтрашний день, я поднялся к себе в комнату, чтобы послушать музыку и дождаться того момента, когда я снова смогу рискнуть и привести свой план в действие.

Спасибо всем, кто комментирует и оценивает;)