History Proceeds / История Продолжается

Часть 2. «Возвращение в страх»

IV. Один шанс на двоих

Субботний день выдался на славу солнечным и теплым. Хоть временами и дул северный ветер, но общей картины он не портил. Совсем скоро наступит осень, а это пора листопадов и дождей, все время приносящих унылую пору, когда совсем не хочется, чтобы погода портилась, преподнося сюрпризы. Однако ничего поделать было нельзя, и стоило радоваться грядущему теплому дню, обещающим стать для пары влюбленных лучшим из многих. Вместе они проведут выходные вдали от городской суеты, наслаждаясь обществом друг друга и позабыв о насущных проблемах. Сегодня их волновали только они и место пребывания, добраться до которого не удалось без приключений. Усаги долго соображала, на каком повороте нужно было свернуть, чтобы увидеть церковь, а за ней холм с до боли знакомым загородным домом. Мамору недобро косился на девушку из-за ее сомнений, но разве мог он злиться на Усаги, если знал, что ее уже ничто не изменит. Она всегда была немного забывчивой, а эту усадьбу не посещала довольно давно, поэтому долгие поиски нужного поворота не казались преступлением. Потеряв несколько минут, пара все-таки сумела отыскать путь, и стоило принцессе узнать знакомые места, как ее уже ничто не могло удержать на месте рядом с водителем. Она прилипла к стеклу автомобиля, поражаясь тому, как тут и там подросли деревья, практически построен еще один особняк, но больше всего удивилась, что за три года их загородный дом обветшал, а территория вокруг поросла травой и сорняками. Конечно, былое величие осталось, просто никто не ожидал встретиться с делами нерукотворной природы. Поначалу прыгав от радости, сейчас Усаги едва не расстроилась, когда поняла, что, скорее всего, и внутри дома их не ждали теплые помещения с изобилием еды на накрытых скатертями столах.

Мамору ожидал нечто подобного, поэтому совсем не расстроился. Поработать на свежем воздухе он всегда был готов, а уж вместе с Усаги они быстро приведут дом в порядок и смогут спокойно провести весь вечер вдвоем, уютно устроившись у камина в гостиной.

Распахнув ставни и впустив в огромный особняк свет, девушка с молодым человеком оценили масштаб работы и решили не терять времени зря. Мамору разгрузил машину, принеся продукты на кухню, и направился на задний двор наколоть дров, чтобы растопить камин и обогреть помещения. Усаги занялась уборкой и на скорую руку привела в порядок одну из спален, в которой в обязательном порядке сменила постельное белье, проверила ванную комнату, где поначалу лилась ржавая вода, а горячей и подавно не было, гостиную, что, наконец, вернула свой первоначальный вид, избавившись от белых скатертей, покрывающих мебель, и кухню, где задержаться девушке пришлось основательно. Именно за приготовлением еды принц Земли и застал свою любимую Усаги, когда остановился в дверях и оперся на косяк, с улыбкой наблюдая за маленьким стихийным бедствием. Она носилась по кухне в где-то добытом мятом фартуке и выглядела настолько красиво, что юноша даже не захотел раскрывать ей своего присутствия, лишь бы смотреть на нее вечно. А девушка настолько увлеченно изучала кулинарную книгу, что едва не позабыла о раскаленной сковороде и выкипающем бульоне. Услышав треск от горячего подсолнечного масла, принцесса взвизгнула и кинулась исправлять свою ошибку. Она сняла с кастрюли крышку, а на сковороду бросила нарезанные лук с морковью, чтобы обжарить их и довести до золотистой корочки. Раздалось шипение, и Усаги принялась помешивать овощи пластмассовой лопаткой, а заодно потянулась за второй сковородкой, чтобы нагреть ее для обжарки котлет из куриной грудки. В воздухе возникли знакомые ароматы, и у Мамору заурчал желудок, когда он сделал глоток воздуха. Надежды на то, что принцесса научилась готовить без сюрпризов, были невелики, но она старалась каждый раз, и юноша верил, что однажды его возлюбленная сможет утереть нос Макото в познаниях кулинарии, просто нужно больше практиковаться и иметь желание достичь совершенства.
Нырнув в столешницу за приправами, Усаги спохватилась и ударилась лбом о стол, когда стала подниматься с коленей. Посолив бульон и фыркнув от негодования, девушка полезла за лавровым листом на полку в тот момент, когда руки Мамору обняли девичий стан и, развернув, усадили красавицу на стол, исключив из внимания кухонные принадлежности, лежащие на его поверхности, и сам процесс приготовления пищи, не терпящий отвлечений. Брюнет настолько быстро отключил плиту, что принцесса даже понять ничего не успела толком, как очутилась во власти жаждущих губ мужчины, его сильных рук, ласкающих ее спину, и бедер, что рывком раздвинули девичьи колени, прижавшись вплотную к телу Усаги. Если Мамору напирал, то девушка едва ли не оказалась на самом краю стола, полностью потерянная в пучинах возникшей огненной страсти. Что послужило причиной столь яростного проявления чувств, осталось для блондинки загадкой, но ни о каком обеде и возникших некогда вопросах она больше и не помышляла, выпустив на волю накопившееся желание.

На заднем фоне звучало радио, передавая зарубежную песню Paulo Recardo – Onde Esta O Meu Amor, но его никто не слышал. Как и всякая мелодия, эта завораживала и расслабляла, но для юных влюбленных она еще и оказалась дополнением к их соитию. Растаяв друг в друге, ребята выпустили на волю до боли страстный стон и более не желали разъединяться, однако кухня осталась забыта, когда Мамору резко подхватил Усаги за бедра и понес прочь, ни на миг не прекращая сладостную пытку тел. Девушка извивалась в неге, совсем не обращая внимания на перемещение по дому, она всецело доверяла своему возлюбленному, позволяя ему управлять собой. Под ногами попадалась разбросанная одежда, и так как принц двигался по паркету с закрытыми глазами, да и ношей в руках, то несколько раз чуть не споткнулся и с трудом добрался до гостиной. Здесь мужчина и женщина нашли пристанище на ковре из мягкого ворса и флисовом одеяле возле горящего камина, которое так удачно кто-то забыл убрать.

Если и существовал рай на этом свете, то Мамору с Усаги сейчас стали его частью, предаваясь взаимным ласкам и головокружительным чувствам, что они дарили своим половинкам, полностью растворившись в любви. Их поцелуи с каждой секундой становились все более жаркими, ненасытными и требовательными, и, в конце концов, издав рык, молодой человек не выдержал и задел зубами нежную кожу шеи девушки в тот момент, когда оказался настолько глубоко в ней, что увидел звезды. Она же вцепилась в его плечи и инстинктивно развела ноги шире, будто так была в состоянии стать еще ближе, стать частью его души. Жар наплывами дурманил сознание принцессы, по телу стекали капельки пота, и, понимая, что больше не выдержит, Усаги запрокинула голову и в пароксизме удовольствия закричала, падая в бездну. Однако мужчина не сбавлял темпа, а лишь впился в губы лунной красавицы жгучим поцелуем, возвращая ее обратно к нему, создавая новый мир, который она так хорошо помнила. Где-то внутри удовольствие становилось почти невыносимым, и блондинка едва не задыхалась, крича и умоляя любимого прекратить пытку, когда бурлящая лавина похоти смыла их обоих и унесла прочь в томящееся небытие…



Под ненавязчивое потрескивание поленьев в камине Усаги отдыхала на груди Мамору, наслаждаясь тишиной и спокойствием в руках своего мужчины. Ей нравилось ощущать под ухом, как бьется его сердце, как вздымается грудная клетка от безмятежного дыхания, и просто знать, что он рядом. Чувствовать его близость, прикосновения и единение…

Обычно она краснела, когда вспоминала то, что происходило за закрытыми дверями, но сейчас картинки всплыли перед глазами, и только сердце лишь дико застучало, а на губах появилась улыбка. Нет нужды стыдиться занятия любовью, даже если оно настолько сумасшедшее, что сносит голову, ведь то, что случилось у этого камина некоторое время назад, можно было охарактеризовать как самый неистовый секс, который у них когда-либо случался. С каждым разом эта чудесная игра тел становилась все более прекрасной и грозилась сделать принцессу зависимой, хотя она уже являлась таковой. Девушка и не представляла, что данное действо станет для нее так много значить, когда ты хочешь не просто дарить мужчине себя, но и сама желаешь быть любимой им во всех смыслах этого понятия. Разве можно все это сравнить с их первым разом, когда не имелось опыта, а в каждом движении сквозила боль? Говорят же, что со временем и практикой половой акт станет приносить море удовольствия, и, черт возьми, Усаги с этим была согласна.

- Люблю тебя, - прошептала блондинка невзначай и даже не ожидала получить ответ, так как считала, что Мамору мирно спит.
- И я тебя люблю, красавица, - ровным голосом проговорил принц, поцеловал девушку в макушку и крепче прижал ее к своей груди. Глаза Усаги расширились, и она подскочила, но сумела только повернуть к Мамору голову, а не тело. Оказавшись лицом к лицу и соединив взгляды, молодой человек в мгновение ока впился поцелуем в сладкие уста девушки, надеясь тем самым остановить поток еще не произнесенных ею слов. Коснувшись руками пылающих щек Усаги, юноша углубил поцелуй, вырвав из девичьего нутра стон, и она тут же сменила положение тела, оседлав его бедра так уверенно, будто делала это уже много раз.

- Господи, ты сведешь меня в могилу, - с хрипом вырвалось у Мамору, когда принцесса выпрямилась и рукой потянулась к его мужественности, но при этом не сводила взора с лица молодого человека. А власть, однако, имеет множество преимуществ, когда видишь, как от твоих действий крошится контроль любимого человека. Девушка плотоядно улыбнулась, следуя желаниям тела, и ненамеренно зажмурилась, когда резко соединилась с возлюбленным, выдохнув из себя его имя. Принцу осталось только вскрикнуть, потерявшись в адском пламени, и вжаться головой в ковер, ибо он знал, что Усаги – это сила, с которой нельзя не считаться.
Она не могла остановиться, плавясь от собственных действий и мужских рук, крепко сжимающих ее бедра. Блондинка хаотично касалась ладонями всего, до чего могла дотянуться, и танцевала свой дикий танец, балансируя на краю, пока мужчина не смог больше этого выдержать. Если до этого он позволял принцессе руководить, и данное действо парня даже возбуждало, то теперь темп, взятый ею, не мог его устроить, а иначе можно было просто сойти с ума. На миг Усаги нахмурилась, но удивление быстро сошло на нет, и думать девушка больше не смогла. Искры от раскаленного ими воздуха и звуки, сопровождаемые быстрым движением тел, вырвали в очередной раз из горла лунной дивы хриплый стон, который не собирался стихать под силой мужчины, любящего свою женщину так открыто и мощно.

Душно. Жарко. Мокро. Липко. Грязно. Больно. Волшебно. Только эти слова казались правильными, когда остатки разума еще кое-как дрейфовали в эйфории, но отчаянно готовы были рассыпаться на миллионы частиц далеких сверкающих звездочек…



Усаги была счастлива и отчаянно хотела верить, что так и будет до конца ее дней, только вот интуиция подсказывала о грядущих проблемах, никак не связанных с семьей или учебой. Всему виной были некогда напавшая на воинов черная тень и предсказание Рей о том, что в их будущем все слишком неспокойно, чтобы радоваться солнечным дням. Но если есть возможность просто забыть об этом, то нельзя зря растрачивать время.

Очередной поцелуй был слишком сладок, чтобы устоять, но голод отчаянно звал двух человек выбраться из флисового одеяла и отправиться на кухню, чтобы вкусить пищи. Принцесса Луны уже заранее про себя простонала, что все ее труды испорчены, ибо в самый ответственный момент девушку уволок прочь самый горячий на свете мужчина. Конечно, отказать ему было невозможно, но чем теперь им предстоит питаться, она ломала голову.

- Тебе не кажется, что пора вылезти из нашего укромного местечка и отправиться взглянуть, что осталось от твоей готовки? – пробормотал улыбающийся Мамору, заправляя выбившийся локон Усаги за ухо. Она надула губы, когда представила, в каком виде предстанет перед ней кухня, и громко вздохнула.

- Боюсь, ты останешься голодным, ведь мы… - изрекла красавица, вставая на ноги и накидывая на плечи мужскую рубашку, доходящую ей до середины бедра. Принц приподнялся на локте, не сводя взора со стройных ножек своей возлюбленной, которые маячили перед его глазами, словно красная тряпка перед быком.

- Разве я жалуюсь? – спросил брюнет и нежно провел кончиками пальцев правой руки по бедру Усаги, отчего она шикнула на него, но не успела ничего более произнести, как он оставил на ее гладкой коже над коленкой поцелуй и поднялся на ноги. Сердце принцессы ухнуло куда-то вниз, и она едва не задохнулась, когда бездонная синева глаз молодого человека встретилась с ее.

- Ты каждый раз пытаешься меня соблазнить, не замечаешь? – нервничая, проговорила девушка, ибо Мамору стоял перед ней в чем мать родила, без какого-либо стеснения, отчего она сама ощутила внутри бурю страстей, неподлежащих огласке. - Больше не стану тебе поддаваться! – задрав носик, Усаги промаршировала на кухню под тихий смех своего парня.

- Малыш, - позвал девушку принц, но она не ответила ему, вновь закопавшись в кастрюлях и сковородках, пока он сам не решил прийти к ней на выручку. – Ну, не дуйся на меня. Ты очень красива, и мне нравится смотреть на тебя. Тем более в моей рубашке ты выглядишь даже слишком аппетитно, - изрек Мамору и облизнул губы, когда его очи снова оказались прикованы к тоненьким лодыжкам девушки. И когда она успела надеть на стопы симпатичные вязаные носочки?

- Эй, мои глаза здесь, - бросила зардевшаяся Усаги и указала рукой на свои очи, когда они с Мамору встретились взглядами. Молодой человек по-прежнему томно улыбался, зная, как это действует на принцессу, но взял себя в руки и помог любимой приготовить из имеющихся продуктов что-то наподобие сытного ужина. Совместными усилиями у них получилось накормить друг друга и оставить немного еды на поздний вечер, когда они вернутся с прогулки, на которую обязательно должны сходить. Усаги мечтала вновь побродить по аллеям и тропинкам в лесу, увидеть огромное озеро с кристально-чистой водой и показать Мамору тот самый памятник, где, будучи Темным Эндимионом, они встретились, а он не узнал ее. Планы были грандиозными, пока похоть не взяла верх над телами и не спутала паре все карты.

- Вот теперь я могу с уверенностью заявить, что мой желудок полон как никогда, - протянула блондинка, дожевывая последний кусочек котлеты и запивая все горячим какао. Сложив грязную посуду в раковину, девушка взяла тряпку, дабы протереть стол, когда чуть не подавилась, услышав слова Мамору.

- Я знаю прекрасный способ сжечь все твои лишние калории, если ты об этом, - заявил он, поймав Усаги в свои объятья, от которых, как она знала, ничего путного не выйдет, поэтому резко оттолкнула молодого человеку в сторону.

- Полегче, ковбой, даже и не мечтай! – со злым смехом протянула принцесса, кидая в брюнета тряпкой, что держала в руке, и пригрозила ему пальцем. – Я хочу на воздух, и чтобы ты пошел со мной! Я ведь не многого прошу?

- Прости, разлука, вероятно, напрочь вычеркнула терпение из моих личностных качеств, - ответил Мамору и вздохнул, когда Усаги участливо похлопала его по плечу и поспешила собрать всю разбросанную по дому одежду, чтобы, наконец, принять человеческий вид и быть готовой выйти на улицу.



Смеркалось. Солнце медленно скрывалось за горизонтом, завершая день, который останется в памяти влюбленных надолго. День, который они провели вдвоем вдали от городской суеты и людей, став еще ближе друг к другу и надеясь, что однажды вернутся сюда вновь. Наслаждаясь тишиной и спокойствием вечера, Усаги с Мамору брели по тропе, с одной стороны которой рос густой лес, а с другой переливалось под золотым светом солнца глубокое озеро, держась за руки, и просто молчали. Им это не мешало, а совсем наоборот – тишина была комфортной и ни к чему не обязывала. Предавшись воспоминаниям у памятника паре влюбленных, о котором некогда говорила Усаги, Мамору по-прежнему не мог найти себе прощения за совершенные им поступки в образе Темного Эндимиона. Иногда он считал благом, что не помнил тех времен, а бывали дни, когда без прошлого юноша не был в состоянии понять те или иные чувства своей девушки по отношению к нему, поэтому оставалось только просить у нее извинений. Мамору и рад бы убрать пробелы из своей памяти, но чаще всего ему приходилось считать, что таким потерянным ему предстоит прожить всю жизнь. Придется в таком виде соответствовать принцессе Луны и заглаживать свою вину за причиненную ей боль так, как он умеет. Памятник не приблизил его к разгадке собственной личности, но дал понять, что Усаги больше никогда не станет страдать от одиночества и лжи. Именно там он поклялся ей в этом, скрепив все поцелуем вечной любви.

Словно тихий вздох пронесся над притихшим лесом – качнулись вершины елей, дрогнула гладь спокойного озера, и солнце, вспыхнув последними тусклыми лучами, спряталось на краю земли. Сгущались сумерки, и в небе стали появляться маленькие светящиеся звездочки. Слабый ветер пришел с севера, заставив Усаги поежиться и прижаться к теплому телу Мамору, который всегда был готов согреть свою красавицу в любой момент.

- Замерзла, моя хорошая? Иди сюда… - проворковал принц и уже засобирался расстегнуть куртку, дабы подарить девушке свое тепло в своеобразном коконе, как вдруг понял, что принцесса застыла на месте как статуя. – Что такое? – поинтересовался молодой человек, заметив настороженное выражение лица Усаги. Она смотрела вдаль, немигающим взором устремившись в лесную чащу, словно увидела там призрака. – Милая…

- Мне показалось, будто… - проронила блондинка, заглянув Мамору в глаза, и почувствовала, как холодок пробежал по позвоночнику, а сердце дико забилось. Юноша взял прохладные ладошки принцессы в свои и подул на них, по-прежнему не теряя с Усаги зрительного контакта.

- Ты могла увидеть какого-то зверя, мы же вдали от цивилизации, а в лесу водятся животные. Ничего удивительного, - уверенно произнес Мамору, и, каждый раз слыша этот тон, лунная богиня успокаивалась, зная, что ее есть кому защитить. - Мало ли какого оленя занесло в наши края или к озеру? Оно ведь такое большое, уверен, звери приходят сюда, чтобы утолить жажду.

- Ты всегда так уверенно говоришь, словно и волноваться не о чем. Конечно, с нашим везением, возможно, у меня началась паранойя, но я… - тараторила без умолку Усаги, пока все же не угодила в теплые объятья своего парня, а сильные руки не прижали ее к мускулистой груди. Губы нашли друг друга, и блондинка на миг потерялась в глубине нахлынувших чувств. – Ты меня отвлекаешь, Мамору.

- Разве? – с улыбкой прошептал молодой человек и еще раз чмокнул девушку в нос. – Я просто хочу, чтобы хотя бы сегодня ты наслаждалась жизнью и забыла обо всех неприятностях, что ждут нас дома, в городе, неважно где, хотя бы сейчас не думай… о зле, которое всегда нас находит.

- Я хочу этого больше всего на свете… быть с тобой, оставить позади воинский долг и жить как обычная девушка. Скорее всего, лишь сегодня я чувствовала себя самой счастливой за все то время, что мы вместе. Спасибо тебе за этот день, - изрекла Усаги, но вновь оглянулась, будто бы нечто неизведанное тянуло ее в тени между могучими деревьями и мглу, что затягивала в бездну страхов.

- Усаги, что ты… - начал было принц, заметив, что его любимая снова отвлеклась и никакие его уговоры не поспособствовали тому, чтобы она расслабилась, но девушка в предупредительном жесте подняла ладонь, таким образом прося Мамору замолчать. Сама же она сглотнула и чуть не похолодела от ужаса, когда однозначно увидела в чаще резкое движение, будто кто-то двигался, но из-за его скорости невозможно было разглядеть четкую картину. Да, между деревьями проступал мрак, а человеческие глаза не умели видеть в темноте, но на какое-то мгновение Усаги готова была поклясться, что разглядела человеческую фигуру.
- Черт возьми, Мамору, либо я свихнулась, либо там кто-то есть. И этот кто-то не зверь! – бросила принцесса и напуганными глазами посмотрела на своего парня, который боролся с собственным вопросом веры.

- Ты хочешь сказать, что там демон? Или просто заблудившийся человек? – поинтересовался юноша, переведя взор в лес, но не увидел ничего, кроме вековых елей да ночной мглы, все ближе подбирающейся к ним. – Если хочешь, я могу проверить…

- Нет! – взвизгнула Усаги, схватив Мамору за рукав куртки и останавливая его, когда он отошел от нее на пару шагов. – Знаешь, обычно в ужастиках так всегда все и происходит. Самые любопытные погибают, а потом их тела находят разорванными в клочья, - принц готов был рассмеяться от речи, сказанной девушкой, но взял себя в руки и посмотрел на маленькие пальчики Усаги, крепко схватившие его за верхнюю одежду.

- Хорошо, хорошо, я никуда не собираюсь, - промолвил Мамору и осторожно притянул принцессу к себе, надеясь, что она отпустит его, но блондинка только сильнее вцепилась в юношу мертвой хваткой. – По-моему, тебе стоит меньше смотреть художественных фильмов, от них лишь психика страдает. Я ведь никого не вижу там.

- Мамору, я видела то, что видела. А теперь отведи меня домой, - проговорила Усаги и вырвалась из объятий принца с грозным взглядом, посланным в его сторону. Сглотнув, Мамору понял, что ненароком обидел свою возлюбленную, однако абсолютно этого не хотел. С какой стати он стал спорить с ней из-за того, что она что-то там увидела? Он что, перестал ей верить, или сам забыл воинский долг? Конечно, после всего случившегося молодой человек готов был взять на веру что угодно, так почему сейчас пошел на попятную? Что изменилось, раз Усаги испугалась, а он не удосужился даже проникнуться ее словами, ведь обязан защищать девушку? И после такого он хотел сделать ей предложение? Не лучшее время и место, сказал он сам себе, следуя за принцессой, которая шла по тропе перед ним и злилась. Мамору видел, как были напряжены девичьи плечи, руки сжаты в кулаки, а с какой силой она топала ножками… собственно, молодого человека ждал серьезный разговор, и он готов был полностью загладить свою вину.

Блондинка влетела в дом как вихрь, на ходу сбрасывая верхнюю одежду и шарф, который чуть не порвала из-за случайно образовавшегося узелка. Усаги едва не выругалась, когда Мамору собрался ей в этом помочь, но она отвергла его предложение и резко приземлилась в кресло возле камина, подобрав под себя ноги. Брюнет с минуту смотрел на обиженную девушку, но, в конце концов, закатил глаза и плюнул на гордость, приземлившись на ковер возле кресла, в котором сидела Усаги. Она по-прежнему не смотрела на парня, а лишь отсутствующим взором прожигала медленно тлеющее пламя.

- Милая, в чем дело? Почему ты дуешься на меня? - спросил Эндимион и попытался взять принцессу за руку, но она отдернула ее и убрала за пояс уже обе, дабы наверняка отгородиться от парня. - Что я такого сказал? – пожал он плечами и нахмурился.
- Начнем с того, что не поверил мне, - тут же ответила Усаги, переведя взгляд на Мамору, и чуть было не потерялась в глубокой синеве его очей. Юноша вздрогнул из-за обвинительных слов, но поспешил объясниться.

- Усаги, это не причина обижаться, - изрек принц и приподнялся на коленях, оказавшись с девушкой на одном уровне лицом к лицу, чтобы она больше не отвела от него взгляда. Усаги опешила от резких движений молодого человека и откинулась назад, но его руки вмиг опустились на ее талию и притянули принцессу в мужские объятья. Серенити собиралась что-то возразить и упереться ладонями в грудь Мамору, но он закрыл глаза, втянул носом воздух и продолжил говорить, соприкоснувшись с девушкой лбами. - Я всегда тебе верю, ты же знаешь. Ты – единственная, кому я могу полностью доверить свою жизнь, просто… после…

- … больницы… ты считаешь меня другой, неспособной… - выпалила блондинка, глубоко дыша, ощущая, как близкий контакт с Эндимионом влияет на нее. Мамору знал, как действует на девушку, но не соблазнение было его главной задачей.

- Нет, не в этом дело, - изрек он, распахнув глаза и встретившись с ее васильковыми, которые поблескивали от пламени, горящем в камине. - Та битва подкосила всех нас, а ты… умерла на моих руках. Бог свидетель, через что мы прошли, чтобы вернуть тебя. И больше я не хочу этого испытывать. Однажды потеряв свою любимую, я не перенесу этого снова, - в довесок к своим словам молодой человек сжал руки на спине Усаги, и что-то внутри ее тела дернулось, будто струна надорвалась. И как она не хотела сейчас это испытывать. Почему его руки так действуют на нее?

- Я понимаю, - выдохнула лунная леди, в глубине души зная, что Мамору беспокоится о ней и не желает, чтобы она снова сражалась, но кто они такие, чтобы их желания всегда сбывались? - И даже понимаю то, что ты сказал об отдыхе и неприятностях, от которых нам не убежать. Мы с тобой расслабились, и это был прекрасный день, но ты лучше меня знаешь, что зло не дремлет. И даже если я умерла, а потом вернулась, не значит, что нужно сбрасывать меня со счетов. Быть может, я не горю желанием биться, но все еще та, кто я есть, - уверенно проговорила девушка, хотя в душе не до конца была уверена в своих словах, что готова к новому сражению. Иногда ей просто хотелось сбежать куда подальше, но совесть не позволяла так поступить.

- Я знаю, кто ты, Сейлор Мун, знаю, что ты всегда готова сражаться, и, быть может, просто желал, чтобы этот день завершился так, как и начался. Без демонов и сил зла. Да и не думал я, что проблемы настигнут нас через минуту после моих слов, - закончил принц и разжал объятья, после чего опустил голову на колени Усаги. Она же томно улыбнулась и пропустила сквозь пальцы черные волосы молодого человека.

- Так или иначе, в лесу я что-то видела, - произнесла девушка, откинув затылок на подголовник кресла и позволяя рукам ласково гладить Мамору по его мягким локонам. – Там присутствовала фигура в черных одеждах. Может, это дикая мысль, но на миг мне показалось, будто это был балахон с капюшоном, который носили в тех самых художественных фильмах ангелы смерти. Одежда как у Мудреца с Черной Луны, помнишь такого? - выдала Усаги, и принцу Земли пришлось отказаться от теплых рук любимой, ибо ее слова слишком сильно его насторожили. Он вскинул голову и испуганными глазами уставился на принцессу.

- Ты уверена в своих словах? - задал вопрос юноша и поднялся на ноги, вследствие чего Усаги задрала голову, ибо Мамору стал намного выше нее. – Призрак смерти мертв, сила серебряного кристалла уничтожила его. Он не мог вернуться.

- Мамору, я не сказала, что видела Мудреца, эта фигура была просто на него похожа одеждой. Надеюсь, мне все только показалось, и волноваться не имеет смысла, хотя, с нашим везением… - проговорила блондинка и рывком села в кресле на корточки, подтянув колени к груди. Опечаленными глазами уставившись в пол, Усаги опустила подбородок на ноги и глубоко вздохнула.

- Усаги, - протянул принц, глядя на маленькую фигурку девушки, будто бы на свернувшегося в кресле котенка, и понял, что настроение его любимой испортилось к концу вечера, а не так он хотел его завершить. Ссутулившиеся плечи принцессы, отсутствующий взор, зажатость и печаль грозились смыть за собой остатки приятного дня, но ведь не для этого они приехали сюда, в загородный дом, чтобы предаваться унынию. Пускай за пределами этих стен пару ждет кошмарная реальность, но пока она не стучится в двери, нужно радоваться жизни, радоваться тому, что они здесь вдвоем и любят друг друга.

Желая заставить принцессу вновь улыбаться, Мамору задумался на мгновение, и, подойдя к музыкальному центру, включил его, после чего из динамиков полилась знаменитая песня Уитни Хьюстон, перепетая другим исполнителем. John Doe – I will always love you прекрасно вписалась в обстановку; однозначно, радиоволна в этой глуши передавала замечательную музыку, ее хотелось слушать всегда, и она вряд ли кому-либо надоедала. Усаги вздрогнула, услышав слова исполнителя, и взглянула на Мамору, не сумев сдержать улыбки, когда он протянул к ней ладонь в приглашающем жесте.

- Если мы не можем отгородиться от сил зла насовсем, то хотя бы сейчас… в состоянии думать лишь о нас с тобой. Пока мы здесь, позволь подарить тебе танец, - изрек молодой человек, ища понимания в глазах девушки, и увидел то, на что рассчитывал. – Иди сюда, - прошептал он, и, когда маленькая ручка Усаги скользнула в теплую ладонь Мамору, юноша притянул к себе возлюбленную и под звуки приятной мелодии растворился в музыке вместе с ней.

Правильные слова вкупе с волшебными чувствами вскружили паре голову, заставив их сердца слушать друг друга и биться как одно. Сказка вернулась, губы были соединены, а руки жили собственной жизнью, скользя по коже и очерчивая плавные изгибы тела. Медленно ладонь мужчины коснулась девичьей груди, чтобы через секунду расстегнуть полы кардигана и представить взору налившееся совершенство. Дыша глубоко, Усаги закусила губу, наблюдая за действиями Мамору и ощущая себя вновь соблазненной, снова красивой и желанной.

Запрокинув голову и издав стон, когда за спиной стала ощущаться твердая поверхность стены, девушка задрожала, ведомая страстью к возлюбленному, когда тот нежно ласкал ее шею, иногда прикусывая тонкую кожу. Ей это нравилось, и с каждым мгновением Усаги старалась прижать Мамору как можно ближе к себе, впиваясь пальчиками в его плечи и перебирая волосы, ведь знала, что он получал от этого удовольствие. Едва ли не урчал как котенок.

- Я хочу тебя… сейчас, - с трудом протянула принцесса, ощутив изменения в своем теле и зная, что, только соединившись с Мамору, сможет почувствовать себя в эйфории и раскрыться навстречу этой сладкой неге. Ее голова закружилась, а глаза едва не закатились, когда молодой человек прижал запястья Усаги к стене одной рукой, а сам сымпровизировал движение любви, создав трение там, где оно так ей было необходимо. Блондинка вздрогнула, почувствовав себя влажной и грязной в тот момент, когда ладонь Эндимиона резко накрыла ее женственность, и Усаги зажмурилась. По мере его дурманящих и уверенных прикосновений, имеющих свою цель, Серенити уже не стыдилась, что ведет себя как девушка легкого поведения. Если не ей, то ее телу нравилось то, каким оно становилось рядом с этим мужчиной. Инстинкты брали верх, и лунная воительница уже не осознавала, что срывалось с ее губ. Ноги дрожали, и если бы не Мамору, Усаги давно бы упала, скользнув в пучину бездны в одиночестве. Молодой человек любил воспламенять кровь возлюбленной и видеть ее лицо, искаженное самой неземной в мире мукой. Он брал то, что хотел, и довольствовался всем, что она ему отдавала. Принц чувствовал, как дрожали ее бедра под его рукой, как раскрывались перед ним, словно бутон розы. Он видел, как она задыхалась, и его удовольствие от этого зрелища было ничуть не меньше, как если бы он сам погрузился в ее тело и сделал своей… множество раз… как было до этого.

Маленькие пальчики вцепились в мужские плечи, и с уст Усаги сорвался невнятный хрип, вследствие чего Мамору усилил давление, заставив девушку выгнуться в его объятьях. Находясь на грани экстаза, принцесса распахнула почерневшие от страсти глаза и впилась ими в темно-синие омуты парня. Задержав дыхание и ощутив конвульсии в животе, блондинка готова была взорваться в крепких руках своего возлюбленного, но Мамору грубо завладел ее губами и утянул за собой в бесконечный поток расплавленного удовольствия. Она бесстыдно развела бедра еще шире, предвкушая основное блюдо, но продолжить любовный обмен оказалось невозможным из-за трели телефона, раздавшегося в тишине дома. Заскрежетав зубами, Эндимион уронил голову в углубление шеи Усаги и сжал руки вокруг нее, не имея никакого желания говорить «стоп» их совместному занятию, когда вожделение буквально зашкаливало.

С трудом переводя дыхание и опираясь на стенуизо всех сил, принцесса, пошатываясь, ступила ногами на паркет и поняла, что чудом сумеет добраться до телефона раньше, чем тот замолчит. Тихо выругавшись, Мамору отпустил девушку и сполз по стене на пол, ненавидя в данный момент свое тело и личность, нарушившую их с Усаги уединение. Ощущая себя амебой, принцесса все же доползла до тумбы рядом с камином и, плюхнувшись пятой точкой на ковер, взяла трезвонящий телефон в руку. Не имея понятия, каких богов они прогневили, но блондинка едва не стала заикой, когда в трубке раздался голос ее отца.

- Папа? – пропищала Усаги и в страхе встретилась с полными ужаса глазами Мамору, который, услышав произнесенное слово, тут же понял, что требующий к себе внимания любовный голод приказал долго жить. Потребность в сексе отпала мгновенно, и молодой человек застыл, боясь сделать лишний вдох. Серенити не имела понятия, как совладать с собой и привести чувства в норму, чтобы не показаться отцу подозрительной, поэтому в коленях и руках появилась дрожь, а сердце подскочило куда-то к горлу. – Что-то случилось?

- Я всего лишь звоню узнать, как у вас дела. Все ли в порядке? Кстати, что у тебя с голосом? Ты бежала из спальни? Думаю, вы отлично втроем проводите время. Шинго не обижает? Икуко, наверное, наготовила всяких вкусностей, обещала испечь твой любимый лимонный пирог… - Кенджи задавал обычные вопросы, но Усаги никак не могла сообразить, что ответить. В голове царила каша, а тело ныло, будучи не в состоянии забыть ласки Мамору. Какое тут спокойствие, когда парочку практически застукали в самый ответственный момент! Если захочет, Кенджи обо всем догадается, коли попросит к телефону жену или сына, которые остались дома.

- У нас все хорошо, пап, - выдавила Усаги, стараясь создать голосу непринужденное звучание, но молилась о скором завершении разговора. Не была она в состоянии сделать над собой усилие и быстро прийти в норму, того и гляди сдаст себя с потрохами, а это окажется чревато огромными последствиями. – Завтра уже будем дома, а бежала я, потому что звонок меня разбудил. Мама в ванной нежится в пене, а Шинго бродит за домом, не знаю, куда его понесло. В конце концов, вечер выдался на славу. Давно я здесь не была, не видела места, где вы с мамой познакомились… - девушка искусно врала, протараторив все настолько быстро, что даже Мамору засомневался в правдивости ею сказанных слов. Он покачал головой и прищурил очи, косясь на любимую. Она же сморщила носик и высунула кончик языка, дразня молодого человека, но вовремя опомнилась, едва не позабыв, с кем говорила по телефону.

- Рад слышать, что выходные моей семьи удались на славу, - щеки Усаги покрыл румянец, когда она сглотнула, сообразив, что отец в точку попал, благо не пребывал в курсе ее занятий с молодым человеком. – Завтра вернусь и расспрошу поподробнее обо всем, а сейчас… доброй ночи, дочка, - проговорил Кенджи и, дождавшись ответа своего ребенка, повесил трубку.
- Проклятье, чуть не попались, - бросила Усаги, обнимая себя руками и чувствуя, как адреналин в крови будоражит вены и привносит капельку опасности в их с Мамору отношения.
- Представь себе картину, если бы к телефону подошел я, - изрек принц, прожигая в девушке дыру. Она чуть было не поперхнулась воздухом и с шумом выдохнула, стараясь даже не думать о таком развитии событий.

- Пфф, не шути так больше, - пробубнила блондинка и медленно поднялась с пола, понимая, что все ее тело затекло, а в особенности спина, которую необходимо было размять. – Я, конечно, могу понять, почему отец звонил сюда, но это слишком, когда приходится с ним разговаривать в момент, когда ты возбуждена до предела… - Усаги потянулась назад, со стоном расправив плечи, и ощутила, как хрустнул один из позвонков в спине. Однако, услышав рядом тихий рык, вернулась в исходное положение и в одночасье столкнулась с горящими очами принца.

- Если ты продолжишь в том же духе, то, клянусь, всю ночь не выпущу тебя из постели, - выпалил он и облизал губы, зная, как это повлияет на нее, и не прогадал. Рот Усаги раскрылся в виде буквы «о», и ей пришлось перенести вес тела с одной ноги на другую, чтобы унять ноющее чувство в глубине своего естества.

Заметив конфуз любимой, Мамору выдавил нечто вроде ухмылки и только собрался подняться на ноги, как сильный порыв ледяного ветра распахнул окно и ворвался в помещение вместе с осенними листьями, закружившимися в воздухе, словно в танце. От неожиданности Усаги вздрогнула и, спохватившись, ринулась закрывать раскрытые створки, но, как только коснулась колышущегося тюля, замерла в паническом ужасе. Руки задрожали, а глаза распахнулись, ибо на улице среди деревьев и мглы она заметила странное движение. Воображение не могло сыграть с девушкой в эту шутку дважды, и именно сейчас она стала свидетелем того, как таинственное ночное создание пронеслось мимо дома, создав в стекле игру теней. Принцесса чертыхнулась и отпрянула от окна, столкнувшись с Мамору, который теперь тоже узрел незваного гостя, не имея понятия, кто это, и что ему было тут нужно. Усаги прижалась к возлюбленному, чувствуя себя рядом с ним в хоть какой-то безопасности, однако дыхание принца перехватило, когда необъяснимая тень вновь пронеслась мимо дома, будто бы специально навевая своим появлением страх. Молодой человек ощущал дрожь девушки и обнял ее крепче, чтобы не просто успокоить любимую, но и не показать собственной настороженности по поводу происходящего. А Мамору готов был поклясться, что эта тень изрядно походила на фигуру человека в балахоне с капюшоном, как и говорила Усаги ранее. Не хотело зло их отпускать, оставить в покое, все время норовило вмешаться и испортить им жизнь.

- Нужно перевоплотиться, так хотя бы мы сможем дать отпор, если этот демон нападет на нас, - произнес Мамору, обращаясь к принцессе, но не сводил взора с раскрытого окна, из которого, по его мнению, вот-вот готовы были повылезать зомби либо еще какие-то дьявольские твари. Ни молодой человек, ни девушка в очередной раз не имели понятия, с чем они столкнулись и что ожидать от искусного врага. Вдобавок ко всему пара не могла позвать на помощь друзей, находясь вдали от людей среди лесного массива и территории зла.

- Мамору, мне страшно, - выпалила Усаги, и ее голос сорвался из-за внезапного приступа адской головной боли, вытерпеть который оказалось выше человеческих сил. Мамору опешил, когда возлюбленная выскользнула из его рук и, скрючившись, рухнула на пол. Блондинка обхватила затылок руками и впилась ногтями в кожу головы, да так сильно зажмурилась, что была не в состоянии расслышать даже голоса юноши, склонившегося над ней в попытке узнать, что случилось. Усаги не могла объяснить, что стало причиной и каким словом обозначить то, что с ней происходило. Ей показалось, что она вдруг заняла место того, кто находился за пределами дома и с каждой секундой замышлял нечто отвратительное, что опробует на своих подопытных кроликах, которые стояли в проеме окна. Принцессе некогда было испугаться за себя и Мамору, так быстро менялись эмоции злой фигуры, что даже на какой-то миг блондинку одолела жгучая ненависть по отношению к самой себе. Ее сердце так отчаянно обливалось кровью, что боль уже не казалась столь страшным явлением.

Девушка стиснула зубы, испугавшись, что просто не выдержит, и в какой-то момент разум унес ее во времена далекого прошлого, в моменты той жизни, которую она не слишком хорошо помнила. Однако путешествие оказалось настолько непродолжительным, что, вернувшись в сознание, Усаги ощутила тошноту и слабость во всем теле. Объятий Мамору она по-прежнему не чувствовала, как и не слышала его вопросов, но видела, какими испуганными глазами он смотрел на нее, как отчаянно хотел выдавить из любимой хоть слово. Но она молчала, совершенно сбитая с толку смехом, вдруг вклинившимся в ее разум и показавшимся до боли знакомым, однако ни обладателя этого голоса, ни всего остальногоблондинка не смогла узнать.

Наблюдая за мучениями возлюбленной и не имея понятия, что происходит, Эндимион места себе не находил, не выпуская Усаги из рук и не сводя глаз с ее лица. А на нем за маленький промежуток времени пронеслось множество отрицательных эмоций, от которых у принцессы пошла носом кровь. Ощущая, что его сердце вот-вот выпрыгнет из груди, Мамору осторожно стер пальцем капли красной жидкости и, нахмурившись, перевел взор в раскрытое окно, где картина происходящего начала меняться. Юноша медленно поднялся на ноги, не моргая, когда фигура в балахоне резко двинулась в сторону дома, однозначно намереваясь напасть на них с Усаги. Принцу ничего не оставалось, как схватить возлюбленную за плечи и ринуться вместе с ней вглубь гостиной, когда раздался оглушительный звон, и на пару посыпались жалящие стеклянные осколки, после чего наступила оглушительная тишина.

Застонав от множественных царапин и синяков, полученных вследствие сильного удара об пол, когда взрывная волна отбросила пару друг от друга, Усаги открыла глаза и попыталась пошевелиться, но резкая боль в лодыжке заставила ее зашипеть и осмотреть рану. Однако увиденное не слишком впечатлило девушку, и она немедленно обратила взор к Мамору, который, не смотря на собственные увечья, тоже не мог думать ни о чем, кроме своей единственной. Ладони врезались в осколки, которыми был усыпан пол, но молодой человек не ощущал этой бесполезной боли, его волновало лишь благополучие любимой девушки.
Соединив руки, влюбленные даже не заметили, с какой скоростью в дом проникла черная аура, мгновенно погрузившая все пространство во мрак. Огонь в камине погас, но две души, так отчаянно вцепившиеся в свои половинки, изо всех сил старались не отпускать друг друга. Даже если им было суждено умереть, больше они не расстанутся.

В отчаянной попытке пытаясь произнести имя возлюбленного,Усаги хватала ртом воздух, ища спасения на груди Мамору, и, когда его руки обняли ее, адская боль, навеянная злом, как пламя ада, снова вернулась и накрыла девичьи мысли. Девушка закричала, падая на колени, но в этот раз и принц ощутил неимоверное давление на разум, которое стирало все остатки реальности. Ноги не слушались, и колени не чувствовали под собой стекла, когда Мамору оказался на полу, а из его носа потекла кровь.

Изнемогая от собственной беспомощности, Усаги с принцем Земли готовы были выцарапать себе мозг, лишь бы все это закончилось. Слабые попытки выстоять того и гляди готовы были сойти на нет, когда некая черная субстанция нашла способ проникнуть в человеческие тела ребят, полностью забрав у них способность сопротивляться. На месте зрачков образовался зияющий темнотой провал, но сдаваться пока отчаянные воины не собирались, намереваясь избавиться от потусторонней силы и освободить сознание, чего бы им это не стоило. Кому как не им обоим знать, что стоит дать слабину, и ты проиграешь, а наследникам трона Луны и Земли категорически запрещено было поддаваться нападкам врагов. Они являлись средоточием всего добра, и если их завербуют, помоги Бог людям и вселенной защититься самим. От будущих короля и королевы многое зависело, поэтому им следовало держаться до конца, веря в благоприятный исход.

- Прочь! – тихо внутри себя прошептал Мамору, пробираясь болезненными мыслями из собственного тела наружу, но видел лишь тьму, будто бы из нее вокруг него был соткан кокон. Хмурясь и борясь с отчаянием, юноша из последних сил попытался пошевелить конечностями, и, когда удалось слегка подвигать рукой, Эндимион сумел нащупать холодную ладошку Усаги, которую тут же соединил со своей.

- Помоги… - сорвалось с шипением с губ девушки, сжавшей руку Мамору настолько сильно, насколько она была способна в таком состоянии, при котором обычные люди сдаются и пускают все на самотек. Но принцессе не привыкать испытывать боль, она пережила ее немало, да и силу воли не так просто было сломить. Усаги – могущественный боец и сильная духом личность, а вместе с принцем Эндимионом они становились непобедимы, доверяя и любя друг друга всем сердцем. Их чувства составляли единое целое, узы, что невозможно было разорвать даже по прошествии времени.

Молясь в глубине своих душ о спасении любимого человека и не разрывая сплетенных рук, пара образовала неимоверно мощный сгусток белой энергии, который в момент отправил в небытие черную субстанцию, будто ее присутствия совсем и не было в доме. Яркая вспышка осветила пространство, очищая и избавляя хрупкие человеческие тела от дурного влияния злого разума. Словно по мановению волшебной палочки, разбитые окна вновь приняли свой изначальный вид, и в гостиной наступил идеальный порядок, будто бы все произошедшее осталось за кадром или оказалось просто кошмарным сном.

Распахнув васильковые глаза, Усаги втянула носом воздух и резко подскочила, требуя, чтобы мозг быстро восстановил свою функциональную деятельность, а тело вновь слушалось хозяйку, как прежде. Однако живой человек – не окно, которое можно разбить и тут же починить, ему предстоит самому себе залечить раны. Тяжело дыша, принцесса уставилась в одну точку и задрожала, осмысливая нападение зла и случайную удачу, которая поспособствовала им с Мамору защитить друг друга. Она не понимала, что именно случилось, как им удалось отвадить врага, но помнила тепло ладони и яркий свет, послужившие тому причиной. Путаясь в переплетении мыслей и ощущений, девушка не сразу сообразила, что по ее щекам катятся жгучие слезы. Стерев их руками и обратив на ладони удивленный взор, Усаги заметила на пальцах смазанные капли крови, окончательно запутавшиеблондинку. Ей настолько было плохо, что она даже не помнит, как из ее носа пошла кровь? Хотя не это стало самым страшным. На задворках своей памяти принцесса старалась дать определение чувству, которое возникло у нее при появлении смертоносной фигуры в черном балахоне. Может ли быть такое, что они знакомы, что уже когда-то пересекались? Только это не призрак смерти, о котором Усаги думала изначально, а нечто другое, узнать которое пока не представлялось возможности.

Принц Земли медленно приходил в себя, с трудом понимая, что все-таки случилось в доме, что за существо он увидел в проеме окна, или что за черная субстанция практически подавила его волю, каким образом им с Усаги вообще удалось выжить? Он помнил боль, страх за единственное любимое им создание в этом мире, защитить которое Мамору так отчаянно пытался, однако… все закончилось, словно ничего и не было вовсе. Молодой человек медленно открыл глаза, не спеша поднялся с пола и, обернувшись, встретил встревоженный васильковый взгляд своей возлюбленной. Она по-прежнему сидела на полу, дрожащими ручками обхватив раненую ногу, но смотрела на Эндимиона так, будто видела его душу насквозь.

- Усаги, ты в порядке? – бросился к девушке юноша, осматривая ее тело на наличие повреждений, однако больше всего его взволновала большая кровоточащая царапина на ее лодыжке. Блондинка ничего не ответила и лишь зашипела, схватившись за больную ногу, когда Мамору без слов поднял ее на руки и понес на кухню. Молодой человек понимал, что стоит скорее обработать рану и осушить девичьи слезы, катившиеся по щекам Усаги нескончаемым потоком. Он не знал, что плачет она отнюдь не от царапины, а по причине, которую не понимала сама. Усадив девушку на кухонный стол, брюнет занялся поиском аптечки, и, когда удача подвернулась ему, вернулся к своей пассии и принялся изображать из себя медицинского работника, действуя быстро и без раздумий. Усаги вскрикнула, дернув ногой, стоило Мамору обработать ее рану йодом, и будто бы очнулась от сна, вернув контроль над собственным телом. Как ни странно, но принцесса даже не смогла понять, куда делись ее спортивные брюки, в какой момент времени Мамору успел их стянуть с ее ног, чтобы добраться до раны. Где была она, потеряла сознание?

- Что ты делаешь? О Господи Боже, Мамору… это же… - возмущенно процедила воительница Луны, вцепившись руками в края стола и прожигая принца гневным взглядом. Она хотела было ухватиться за больную ногу и не позволить своему парню изображать врача, но он лишь на мгновение поднял на Усаги взор, рукой удержал ее от лишних движений по столу и вернулся к работе.

- Не мешай обрабатывать рану, девочка моя, лучше скажи, где ты отсутствовала несколько минут? Ты находилась в сознании, но на мои реплики не отвечала, - произнес юноша, промокая область вокруг царапины перекисью водорода, однако кровь все еще не собиралась останавливаться. Мамору нахмурился и вновь обратился за помощью к аптечке, когда Усаги заговорила:
- Я не… Не могу объяснить это. Я была здесь, но не до конца. Словно мое сознание присутствовало где-то еще… Уоу, ты чего это удумал? – воскликнула девушка, напрягшись всем телом и ошарашенными глазами уставившись на иголку в руках своего парня. Мамору испугался не меньше своей возлюбленной, когда неизвестный демон напал на них, но, сумев каким-то нечаянным образом отразить его нападение, юноше предстояло быстро взять ситуацию в руки и действовать по обстоятельствам. Ему нельзя было давать слабину и поддаваться панике, как это происходило с Усаги, кому-то из них предстояло проявить хладнокровие, именно так поступают взрослые и уверенные в себе люди. Эндимион не раз попадал в передряги, и неоднократно ему приходилось переживать ранения, поэтому он знал, что делать, раз Усаги пострадала. Возможно, он перегнул палку, но в таких полевых условиях деваться было некуда, к тому же из учебной программы молодой человек многое почерпнул и запомнил, как оказывать первую медицинскую помощь. Единственный минус состоял в том, что была ранена его любимая, а в таких суровых обстоятельствах нельзя терять голову и поддаваться эмоциям.

- Не переживай, мне не раз приходилось зашивать рану, и я уверен в своих силах. Предлагаю довериться и потерпеть, ты же у нас сильная, - изрек брюнет, вскрывая стерильный пакет и вынимая из него иглу, чтобы после вдеть в ее ушко черную нить. Усаги сглотнула и тяжело задышала, понимая, что через мгновение упадет в обморок от паники. Она ненавидела врачей, больницы и уколы, а теперь ей предстоит вытерпеть все без обезболивающего?

- Ты издеваешься надо мной? Нет!!! – взвизгнула девушка и снова заплакала, умоляя молодого человека не причинять ей боли. Мамору не желал поддаваться эмоциям, но видеть, как мучается его любимая, тоже не мог, поэтому, переведя дыхание, привлек к себе ее внимание.

- Посмотри на меня, - протянул принц, прикоснувшись рукой к девичьей щеке и стерев с нее слезинку, - Все будет хорошо. Я понимаю, ты не любишь уколы, и это взаимно, но, милая, потерпи, это вынужденная необходимость, и я же с тобой… - Мамору помнил, что заставляло Усаги трепетать в его руках, а, следовательно, подарил ей одну из своих самых добрых улыбок и горячий поцелуй, вызвавший желание у обоих. Если принцесса тут же растаяла и в момент потерялась в забытье, откинувшись на локтях на стол, то молодой человек вновь стал серьезным и вернулся к возложенной на него обязанности, с которой сумел справиться как профессиональный врач.



Усаги спала крепким сном, забывшись в тепле мягкой постели, в которую ее без лишней суеты уложил Мамору. Когда рана на лодыжке девушки была обработана, зашита и перевязана, мужчина, выдохнув, предложил блондинке расслабиться и, конечно, знал, что в их ситуации поможет справиться со стрессом. Уставшая принцесса не сразу поняла, что предлагал ей сделать Мамору, но, стоило увидеть в руке бокал с алкоголем, осушила его без раздумий. Закашлявшись от неожиданности, что выпила содержимое слишком быстро, Усаги поблагодарила парня и, ощутив легкость в собственном теле, попросила его налить ей еще. Мамору улыбнулся резвости своей красавицы, но вместо очередного бокала с виски взял девчонку на руки и понес ее в спальню. Усаги недолго бубнила что-то про «рьяный запрет распития хорошеньким девочкам спиртных напитков», но умолкла, ощутив под собой мягкость белоснежных простыней и воздушной подушки. Ее быстро сморил сон, а Эндимион был только рад укрыть любимую теплым одеялом.

- Спи, моя хорошая, - прошептал юноша, целуя Усаги в висок, и, когда она что-то ему невнятно прошептала, мило улыбнулся ее поистине ангельскому личику, прежде чем отправился обратно на кухню. Избавившись от окровавленных тампонов и использованной иглы, которой он зашивал рану Усаги, Мамору собственноручно стянул с себя свитер и взглянул на собственный порез, что оставил ему осколок стекла. Глотнув виски прямо из бутылки, молодой человек проследовал в ванную комнату, где промыл рану на предплечье и, как смог, сам сделал себе перевязку. Встретив в зеркале свое отражение, принц фыркнул, включил кран с холодной водой, умылся, вымыл руки, промокнул лицо полотенцем и, прислонившись спиной к стене, взглянул на порезанные ладони. Именно сейчас он смутно начал вспоминать отрывки из случившегося: как они с Усаги смогли объединить силы и изгнать зло из своих тел. Как удалось им провернуть такой фокус? Если в могуществе лунной принцессы он не сомневался, то откуда в нем была заложена эта магия? Насколько Мамору знал, ему никогда не открывались тайны мироздания, и, даже будучи принцем, особо никакой властью он не обладал. Лишь каким-то чудом поддерживал Сейлор Мун, защищал воительницу и, как она говорила когда-то, любя ее, делал Усаги непобедимой. Возможно, она не лукавила, но тогда он ей не слишком поверил. Бесполезный ТакседоМаск, которого юная девочка постоянно спасала, а он ничем ей даже ответить не мог. Стоит ли говорить о большем? Только… почему сейчас? Каким образом он сумел помочь ей? У принца Земли проснулась его собственная сила? Но раз так, то как она действует? Как развить ее, чтобы больше не быть обузой?

Едва ли сейчас стоило ломать голову над злосчастными вопросами, коли ответов все равно невозможно было получить. Покинув ванную комнату, молодой человек остановился на лестнице, услышав на кухне знакомую песню, игравшую по радио. И как им удается находить удачный момент в жизни слушателей, чтобы передавать на волнах такие замечательные мелодии? Мамору знал английский язык и практически согласился с тем, что говорилось в песне Air Supply - I Can't Let Go. Она могла означать лишь то, что его сердечная боль оправдывалась, когда они с Усаги были вместе, и каждый день, каждая проведенная с ней ночь становилась лучше предыдущей. Любовь – самое прекрасное, что есть на свете, и нужно дорожить каждым мгновением, ибо жизнь слишком коротка.

Встряхнув головой, молодой человек вздохнул полной грудью и вернулся в спальню к Усаги, где девушка спала крепким сном, блуждая мыслями в мире грез. Ему всегда нравилось наблюдать за ней, чувствовать с этой прекрасной нимфой единение, и не только телом, но и душой, когда они любили друг друга. В разлуке он не находил себе места, скучая по возлюбленной, а, находясь рядом, ощущал себя как дома, будто нашел все, что когда-либо искал. Именно она делала его человеком, мужчиной, каким стать для нее он готов был в любое время своей жизни. Испытывать любовь, давать слабину, но обладание самой великой силой в мире позволяло ему свободно дышать. До встречи с прекрасным ангелом Мамору и поверить не мог, что возможно так дорожить кем-то, без кого не можешь представить своего существования. К сожалению, он мало помнил погибших родителей, но знал, что наверняка очень сильно был к ним привязан и, потеряв их, от горя утратил в детстве все свои воспоминания. Привязывание к Усаги так же являлось непростительным и опасным, ибо юноша верил, что все любимые им люди уходили от него, оставляли в одиночестве или умирали. К сожалению, чаще всего сердце не слушает голос разума, и любовь оказалась настолько безгранична, что уже поздно было что-либо менять и противиться своей судьбе. Нет, он не жалел, что был рядом с ней и любил принцессу всем своим существом, но адски боялся ее потерять или не справиться. Обретя в Усаги единственного важного ему человека в этом мире, Мамору обязан был ценой собственной жизни оберегать ее… и если волшебной силой он не был награжден, то мог хотя бы делать девушку счастливой.

Не сводя с белокурой красавицы взгляда, молодой человек присел на край кровати и легким движением руки убрал упавшую Усаги на лицо прядь волос. Как безмятежен был ее сон, как она была невинна и чиста. Ему хотелось оберегать ее покой, знать, что с ней всегда все будет хорошо, и ни один демон не сможет причинить его принцессе вред. Было ли это желание исполнимым? Мамору хотел верить в положительный ответ, но, к сожалению, волшебником не был, так же, как и Богом.

Проведя тыльной стороной руки по щеке принцессы, юноша улыбнулся, когда ее веки дрогнули, и она пошевелилась во сне. Сладко протянув его имя, Усаги приоткрыла глаза, почувствовав, как ее губ коснулось что-то прохладное. Когда зрение сфокусировалось, девушка увидела перед собой лицо Мамору, его синие сапфировые глаза, что беспрепятственно смотрели ей прямо в душу. Сжав в своей руке его кисть, касающуюся девичьего лица, принцесса с трепетом примкнула к ней губами, чем на мгновение удивила молодого человека. Задержав дыхание, Мамору осознал, что по его телу растекается тепло, а, утонув в васильковых очах Усаги, ощутил сладкое томление, пронзившее его до кончиков пальцев.

- Господи, как я жил без тебя раньше, - изрек юноша и, нагнувшись, слегка коснулся губами ее лба, а после взял в ладони маленькое кругленькое личико, чтобы вновь встретиться с синевой любимых глаз.

- Взаимно, Мамору, - тихо ответила девушка, и из ее очей скатились две слезинки, которые привели принца в недоумение. Он стер влагу с лица Усаги пальцами, ощущая, как сильно бьется в груди его сердце.

- Почему ты плачешь? Я расстроил тебя? – спросил он, на что блондинка тут же покачала головой и сквозь слезы улыбнулась: - Это эмоции. Мое сердце порой не в состоянии передать, как сильно оно любит тебя, - ответ Усаги был музыкой для ушей Мамору, и он просто не мог даже выразить словами в данный момент, каким счастливым и сильным делали его слова любимой женщины. Синеглазый принц в сердцах выдохнул, наклонил голову к уху Усаги и шепотом сказал ей то же самое, чувствуя на интуитивном уровне, что ей, как и ему, необходимо было это услышать. Всхлипнув, девушка ощутила жар, приливший к щекам, а после прислонила ладонь к груди Эндимиона, ощущая, как под ее тонкими пальчиками гулко стучит его сердце. Вдобавок к этому на предплечье Маморуоказался наклеен пластырь, но Усаги не дали возможности взглянуть на боевую рану мужчины, когда ее уста оказались внезапно заняты более важным делом.

Не имя представления, что ждет влюбленных за пределами загородного дома, они вновь утонули друг в друге, любя и предаваясь забвению, а во тьме среди ветвистых деревьев за ними давно наблюдало зло.