Часть 3.
Джип, девушка, горы... гремучая смесь.

POV Эдвард

– Привет, Эдгар. Давно ждешь?

Я лыблюсь, как дебил в ответ, не забывая отрицательно ворочать головой, и при этом почему-то счастлив. Вот как она это делает? Может мне кто-нибудь объяснить?

С трудом вспоминаю, что у меня был какой-то план с утра. Вроде там был пункт про цветы. Запоздало протягиваю девушке картонную коробку, с которой уже почти сроднился за время ожидания.

– Вот… – и зачем-то поясняю, – это тебе.

– Ага, – кивает она, принимая подарок, – я так и поняла, что мне.

Пока она разглядывает цветок, я, затаив дыхание, украдкой разглядываю ее. Распущенные длинные волосы, собранные сбоку заколкой, открывают мне отличный вид на тонкую изящную шею. Длинная цепочка спускается внутрь топа, будоража и без того не сильно здоровое воображение. Открытая полоска кожи на талии, от края топа до пояса юбки, так и манит, чтобы ее потрогали…

– Спасибо, очень красивая орхидея. – Белла привстает на цыпочки и быстро целует меня в губы. Я еле успеваю склониться к ней, чтобы ей было удобнее. Целует так, как я сам с утра планировал. Коротко и словно бы между прочим, но даже этого хватает, чтобы сбить мое дыхание напрочь. Успеваю коснуться пальцами ее талии, неприкрытой одеждой. Приятно. Но мало. Хочу потрогать еще. Попозже.

Эдвард, или как там тебя, Эдгар? Набирайся терпения – тебе его сегодня явно понадобится много. Особенно учитывая то, что сейчас твой взгляд узрел ее ноги. Длинные, стройные ноги, обутые в не пойми, как это у женщин называется, но во что-то очень красивое и невесомое, потому что видны пальчики… маленькие изящные пальчики ног, покрытые светлым лаком…

– Ну что? Прогуляемся? – я вдруг понимаю, что она ждет ответа на свой вопрос уже какое-то время.

– Конечно.

Куда только прикажешь, красавица.

– Ты не против прогулки за город? Тут недалеко. – Настороженно спрашивает она меня.

Я? Против? С ней, за город? Туда, где мало людей и нет метро?

– Нет, конечно. Буду только рад.

И я сейчас совсем не вру.

– Хорошо, у меня машина тут рядом припаркована. – Облегченно улыбается мне Белла.

Воздеваю благодарственно глаза к небу. Я выбрал правильную женщину. У нее есть машина, а это значит, что метро со всем прочим общественным транспортом отменяется. Вот умею я правильно девушек находить.

При виде автомобиля Беллы, я понимаю, что у меня долбанное дежа-вю. Если бы не цвет этого чудо-авто, я бы решил, что сюда каким-то образом попал «Роузмобиль». Вот зачем девушки покупают себе таких уродцев? Наверное, мода сейчас такая. Я хоть и опасаюсь женщин за рулем, но мне нравится, что мы поедем не на автобусе или электричке.

Кстати, сестра говорила, что она на своем «Роузмобиле» собирается ездить на пляж. О, так значит мы тоже едем на пляж? Радостно плюхаюсь на пассажирское сидение рядом с Беллой.

Ту-ту-ру-ту! Мы едем с красивой девушкой вечером за город, на побережье. Песочек, закат, плеск волн. Рома-а-антика-а-а. Вечер обещает быть восхитительным.

Ну ладно, готов признать. Женщина за рулем даже такой машины – это очень даже сексуально. Настолько, что мои мысли плавно перетекли к потенциальной возможности физически сблизиться с Беллой на столько, на сколько она сама позволит.

Я, наконец, позволил себе откровенно пялится на профиль девушки, так как она была увлечена дорогой и не видела мои взгляды. Ох, зря посмотрел. Правая рука Беллы периодически осуществляла какие-то манипуляции с ручкой коробки передач. Охренеть. Что она с ней творила… Я даже дышать чаще стал, представив на месте этой лакированной торчащей штуковины часть себя…

В какой-то момент, стоя на перекрестке в ожидании зеленого света, Белла перехватила мой взгляд и… кажется все поняла. Дерзко ухмыльнувшись, она демонстративно обвела указательным пальчиком по ободу ручки несколько раз, а потом прошлась ладошкой по вершине, будто поглаживала эмблему авто на набалдашнике сверху. В довершении ко всему, она пробежалась пальчиками снизу доверху кожаного чехла, скрывающего сложный механизм рычага переключения.

Мой разум стек к паху, и я, как завороженный, смотрел на все эти прелюбодеяния. Чистая порнуха. Не знаю, как там коробка передач, а я почти кончил. Хорошо, хоть какой-то нетерпеливый водитель позади нас устроил гудеж, поторапливая Беллу тронуться на включившийся зеленый свет.

Это что сейчас было? Приглашение к сексу? Не-е-е, это навряд ли. Девочки хотят поиграть? Так мальчики не против.

Пока мы ехали вдоль набережной, все было чудесно. Встречный ветерок обдувал разгоряченную кожу, и я начал понимать, в чем прелесть машин с открытым верхом. Пожалуй, куплю себе тоже «Эдмобиль».

Мы веселились всю дорогу, подпевая песням по радио и взахлеб рассказывая друг другу от каких групп фанатели в детстве. Белла даже поведала о своей детской влюбленности в Рикки Мартина, которую унесло прочь, как только она узнала о его нетрадиционной ориентации.

В общем, было весело и здорово, пока… пока Белла не съехала с трассы, ведущей к городским пляжам, на узкую дорогу. Моему взору предстала картина, заставившая меня похолодеть.

Впереди был серпантин. Узкий, высокий, без бортиков. Все, как я «люблю». Прямо на заказ. Еще и женщина за рулем. Все. Я покойник. Или инвалид.

Так и вижу надгробный камень: на этом месте погибли все мечты и надежды Эдварда Каллена на легкий и ненавязчивый секс. Им было всего полчаса, и они трагически ушли от нас очень молодыми. Покойтесь с миром, друзья.

Рука сама начала нашаривать ремень безопасности.

В жизни каждого человека есть свои скрытые страхи и кошмары родом из детства. Одни боятся пауков, другие змей, третьи – темноты, а я вот, так сложилось, высоты.

Когда мне было шесть лет, Джас подбил меня сбежать из их дома и удрать смотреть корабли в порту. Для этого надо было перелезть через высоченный кованый забор дома Уитлоков. Залезть на него я залез, а вот, увидав расстояние до земли, чуть не потерял сознание. Перед глазами все поплыло, а в ушах зашумело. Я вцепился мертвой хваткой в верхние прутья ограждения и никак не реагировал на уговоры друга слезть на землю. В итоге я просидел наверху около часа, так как Джас не торопился звать на помощь взрослых, боялся, что нам влетит за попытку к бегству. С тех пор я боюсь высоты. Страх не критичный, на самом деле. Я спокойно могу смотреть на город из окна сотого этажа или разглядывать пейзажи, находясь в фуникулере, например. Но вот открытое пространство – это совсем другое. Если ко мне не прицеплен страховочный трос, и я не окружен перилами, ограждениями, прозрачными стеклами – я впадаю в панику.

Сцепив зубы и прикрыв глаза, я слушал, как осыпается щебенка, вылетающая из-под колес джипа, медленно ползущего в гору. В отличие от меня, Белла была в восторге от всего происходящего.

– Вау! Точно везде пройдет! Классно тянет! Правда же?! – восторженно взвизгивала она, пройдя очередной поворот серпантина. – Хонда бы здесь не проехала!

Я лишь «угукал» и кивал ей в ответ, вжавшись в сиденье джипа и стараясь не смотреть вниз по правую сторону от себя.

Посередине пути у Беллы зазвонил мобильный, и она отвлеклась на него от дороги. Я попрощался с жизнью, однако преждевременно. Она просто сбросила звонок.

Через тридцать минут моих мучений мы, наконец, выбрались почти на самую вершину горы, на горизонтальную площадку, размером метров восемь на пять. Здесь Белла заглушила двигатель.

– С ума сойти-и-и… – протянула она, всматриваясь в линию горизонта.

Перед нами открылся роскошный вид на вечерний город. Если бы мне не было так страшно, то я тоже несомненно был бы в восторге, но я лишь в очередной раз тихонько «угукнул».

Белла настороженно посмотрела на меня.

– Тебя укачало на серпантине?

Нет, Белла. Не укачало. Я просто боюсь высоты. Так просто сказать правду. И я, конечно, ее не сказал.

– Немножко укачало, – жалобно пропищал я. Про позор боязни высоты я предпочел умолчать.

– Ой, у меня же есть вода, сейчас дам. – Белла извернулась на водительском сидении и полезла мимо меня назад.

Роскошный вид на город перекрылся куда более роскошным видом на попу Беллы. И, к слову, эти две аппетитные горки мне нравились гораздо больше. Нравились настолько, что я с шумом вобрал в себя воздух, стараясь не реагировать на них. Страх высоты померк по сравнению с пробудившимся желанием.

Адреналин от поездки сыграл со мной злую шутку, многократно усилив возбуждение.

– Вот, – Белла заботливо открутила крышку с бутылки и отдала мне ее.

Я с жадностью выпил половину всей воды.

– Как ты, получше? – продолжала беспокоиться девушка обо мне. А я в это время пытался разглядеть, где окончание ее цепочки, заползшей ей в вырез топа.

– Получше, – жалобно и абсолютно честно ответил я.

Бедный я, бедный. Пожалейте меня, пожалуйста.

Белла правильно истолковала мои тайные чаяния и желания. Она приблизилась ко мне и, обдав легким дыханием, легонько коснулась моих губ с правой стороны своими.

– А так? – хитро улыбаясь, спросила она меня.

– Так лучше, продолжай. – Я замер, боясь спугнуть свою удачу.

Белла устроилась поудобнее и вновь поцеловала меня в губы, но с другой стороны.

– Голова еще кружится? – прошептала она совсем рядом с моими губами.

– Как на «американских горках», – я незаметно притянул к себе тоненькую фигурку. – И кажется знаю, что может мне помочь…

В следующем поцелуе инициатором уже был я. И легких невинных поцелуев мне уже было мало. Мой язык настойчиво потребовал разрешения на вход, и оно было получено. Да какое разрешение…

В какой-то момент я почувствовал на кончике языка вкус сладкого шоколада. Я не удивлюсь, если сейчас уловлю еще и запах капучино.

Нашу идиллию уничтожил новый звонок на мобильный телефон Беллы. Я, оторвавшись от нежных губ, потянулся за нарушителем спокойствия, чтобы подать его хозяйке.

– Да выруби ты его к черту… – шепнула она мне на ухо таким голосом, что даже волосы на моем затылке возбудились, приподнявшись у корней.

– Как скажешь… – тоже каким-то не своим голосом прохрипел я в ответ, отключая ее мобильник.

Нырнув полностью в мои объятия, девушка перестала осторожничать, запустив свою ладошку мне под расстегнутую рубашку, туда, где мое сердце гоняло кровь с удвоенной силой.

Пара секунд, и пассажирское сидение отодвинуто, а его спинка опущена вниз. Понятия не имею как, но мы с Беллой умудряемся втиснуться в очень узкое, отведенное волею судьбы, пространство.

Девушка садится на меня сверху. Пока она одета, я еще думаю о том, что ей, наверное, неудобно, и она может стукнуться спиной о приборную панель, а это травмоопасно, ведь там все обтянуто жестким пластиком. Отброшенный в сторону женский топ и отправленный вслед за ним бюстгальтер вытряхивают из моей головы любые опасения, делая меня пленником обнаженного тела, открывшегося моему взору.

Какая нежная кожа. Грудь выглядит такой хрупкой, как будто она из фарфора. Я осторожно провожу пальцем вниз между двух соблазнительных холмов, наслаждаясь чувственным осязанием красивого женского тела. Нет, она не фарфоровая. Кожа теплая и мягкая, гладкая, как шелк.

Прямо перед моими глазами маленькая тоненькая голубая жилка вьется от темного, бархатного на вид, центра правой груди, к ее низу. Я провожу пальцем по ней, повторяя ее контур и задевая в конце пути упругую возвышенность в центре.

Хочу попробовать Беллу на вкус. Губы сами обхватывают сосок, и язык осторожно исследует его. Девушка с легким стоном прогибается чуть назад, инстинктивно придвигая свою грудь ко мне еще ближе. На вкус кожа слегка соленая, а жар ее груди посылает новые мощные сигналы к моему паху.

Мне мало Беллы. Хочу потрогать и попробовать ее везде. Неконтролируемым, но уверенным движением, как будто всю жизнь только этим и занимался, я обхватываю одной рукой идеальную грудь, очерчивая по кругу большим пальцем торчащий от возбуждения сосок. Второй рукой я придерживаю сзади девушку, чтобы она не стукнулась о приборную панель.

Меня, пожалуй, хватило бы и подольше на созерцания и исследования, если бы Белла не перехватила вдруг инициативу. Запустив обе руки в мои волосы, она вынудила меня поднять голову вверх и обрушила на меня такой поцелуй, который лишил меня остатков разума. Она ли сняла с меня рубашку, или это я сам сорвал с себя ненужный сейчас предмет одежды, даже не помню. Это и не важно. Важно то, что сейчас девушка, которую я хочу больше всего на свете, не разрывая поцелуя, расстегивает ремень на моих брюках… теперь молнию… и касается рукой того, что давно затвердело.

Резко выдохнув, перехватываю требовательные женские руки и прижимаю их к приборной панели джипа. Если она продолжит свои действия, то я кончу тут же, даже не сняв одежду.

– Нет, не трогай меня там… – шепчу я ей в приоткрытые губы, – а то… я не сдержусь… не смогу…

За словами следует новый поцелуй, в ходе которого юбка Беллы перемещается на талию. В той позе, в которой мы сейчас находимся, снять нижнее белье с нее невозможно, поэтому я просто сдвигаю тонкую полоску ткани, проходящую сзади. Так вот для чего придумали эти дурацкие трусики – стринги. Раз – и сдвинул. Два – и моя рука уже скользит между женских ног, ощущая жар и влагу.

Хочу попробовать на вкус Беллу внизу, но сейчас это нереально из-за тесноты автомобиля, поэтому я подношу к своему носу руку, которая только что побывала в эпицентре ее возбуждения и вдыхаю ее запах. Запах молодого здорового женского тела будит во мне древние, как мир, природные инстинкты, вызывая лишь одно единственное желание – оказаться внутри него. Немедленно.

– Я хочу тебя… – рычу я ей в шею, прикусывая тонкую кожу. – Сейчас… Я… больше… не могу… держаться…

– И не надо, я тоже хочу…– шепчет она мне в ответ, высвобождая мой стояк из плена боксеров за считанные секунды.

Еще несколько секунд на резинку, про которую мы все-таки вспоминаем, и девушка опускается сверху, впустив меня в себя.

Несколько мгновений на привыкание и оценку своих ощущений нами обоими, кажущихся вечностью. Я настороженно жду, как на проникновение отреагирует Белла, даже не пытаясь двигаться в ней. Она сама начинает движение: сначала медленно, подстраиваясь под ритм движения моих бедер, затем ускоряясь. Мои руки не знают покоя, то пытаясь успеть приласкать упругую грудь, то крепко сжать ягодицы, вызывая тем самым тихие стоны Беллы.

В момент, когда девушка резко отклоняется назад, я успеваю подхватить ее и, приподнявшись, прижимаю свое лицо к ее груди, чувствуя, как пульсируя, она сжимает меня внутри. Еще несколько резких подбрасываний моих бедер вверх, и я замираю, изливаясь в Белле.

Обессиленные, мы падаем на спинку пассажирского сидения, все еще находясь во власти ощущений от оргазма.

Прохладный ветерок приятно остужает разгоряченную кожу, подсушивая капельки пота на спине девушки. Я нежно пробегаюсь пальцами вдоль ее позвоночника, даря ей единственную ласку, на которую сейчас способен. Хочется поблагодарить ее, но вместо слов прижимаю ее еще сильнее к себе, закрывая своими руками от вечернего неба и облаков, что так бессовестно пялятся на обнаженное тело моей Беллы.

Моей. Теперь только моей. Я не могу себе даже представить, что кто-то может быть близок с ней так же, как мы были с ней всего несколько минут назад.

Я слушаю, как постепенно выравнивается наше дыхание, синхронизируется биение сердец, сливаясь воедино, и с удивлением обнаруживаю, что Белла дремлет на моей груди, даже в такой неудобной позе.

Постепенно ко мне возвращается нормальное сознание и понимание того, как мы выглядим сейчас со стороны. Если кому-то придет в голову подняться на эту гору, чтобы полюбоваться видом на город, то картинка будет запоминающейся.

Двойственное ощущение правильности и неправильности произошедшего не дает мне забыться легкой дремотой.

Мы были вместе – это правильно. Но все случилось очень быстро, сумбурно, как-то скомкано, в машине… и это – неправильно. Белла заслуживает большего.

Пусть она немножко отдохнет, и, пожалуй, надо будет снова влезать в одежду. Вот кто только ее придумал? Иногда она бывает ужасно неуместна. Касание обнаженной кожи к голому телу любимой девушки – это самое лучшее ощущение на свете, а одежда нас этого лишает.

Спустя какое-то время, ветер усиливается, и я чувствую, что Белла начинает мерзнуть. Жаль, но пора ее будить.

Прошептав в макушку девушки ее имя, я провожу пару раз рукой по ее спине, прогоняя сон.

– Бе-е-лла-а… проснись…

– Угу, – отвечает она спросонья и, как-то извернувшись, сворачивается калачиком на мне, даже не открыв глаз.

– Бе-елла, малыш, надо одеться, простудишься.
– Хорошо, – кивает Белла и продолжает лежать без движения.

Мне остается лишь обхватить ее поплотнее, стараясь прикрыть руками как можно больше обнаженного тела.

Вот почему? Почему мы сейчас, в такой момент, не где-нибудь в номере люкс шикарного отеля, ну или хотя бы под какой-то крышей? Тогда Белла могла бы спокойно спать дальше, а я… я чувствовать, как теплое едва различимое дыхание касается моей груди при каждом ее выдохе.

Все произошло так лишь потому, что одному зацикленному на своем богатстве кретину вознамерилось устроить проверку этому ангелу, подарившему ему этот вечер, подарившему… себя целиком. Каллен, мать твою, ей нужен ты, а не твои деньги. Пора заканчивать весь этот балаган.

Тишину сгущающихся сумерек резанул какой-то отдаленный гул, нарастающий с каждой секундой.

Белла подняла голову, тоже прислушиваясь.

– Что это?

– Не знаю, но это похоже… на вертолет!

Огромные лопасти винта вынырнули из-за вершины горы, и тяжелая машина пронеслась прямо над нами, создавая мини-ураган. Я закрыл Беллу собой, подмяв ее под себя.

Вертолет исчез также быстро, как и появился, напугав девушку до смерти.

Я не могу допустить, чтобы подобное случилось снова. Белла должна знать – кто я. Это все упростит. Ей не придется больше ночевать под открытым небом, как какой-то дикарке, лишь потому, что мое эго этого требует. Я обязан дать ей все, в чем она нуждается.

Пришло время для Эдварда. Эдгару пора уходить.