Похороны

Ненавижу март. Всегда ненавидела. Практически не зима, да и не весна еще толком. Сплошные дожди и расстройства. Я всегда считала этот месяц ужасно печальным.

Но на похоронах Карлайла Каллена светило солнце.

Было морозно и ясно, когда мы собрались вокруг его могилы: я и Эдвард, Розали с Эмметом, Эсме и остальные люди, которых я не знала. Понятия не имела, друзья это или члены семьи. Ни на одного человека, присутствующего здесь, я не обращала внимания. Да и на саму панихиду тоже. Все, что говорил священник, не запечатлевалось в моей памяти; религиозная банальщина, не кажущаяся важной или значимой ни мне, ни таинственным людям рядом. Я понятия не имела, что семья Каллен была настолько религиозной.

Я стояла немного подальше от Эдварда, чем это было необходимо, но достаточно близко, чтобы никто не заметил отчуждения между нами. Мой взгляд блуждал между Эсме, Розали и моим мужем, пока голос священника звучал на заднем фоне.

Эсме стояла, держа за руку крошечную женщину с волосами цвета воронова крыла, которая что-то тихо шептала ей на ухо, не делая перерыва на вдох.

Мать Эдварда выглядела более худой и слабой, словно часть ее самой закапывали в землю вместе с Карлайлом.

Пока священник давал последнее благословление, краем глаза я увидела, что Эдвард чуть шевельнулся. Я повернулась к нему и увидела, как он плотно скрестил руки на груди одним быстрым, защитным движением. Глаза его покраснели, а челюсть была плотно сжата, словно он сдерживал слезы.

Странно, но я расстроилась, хотя толком и не понимала, почему.

Я не была расстроена из-за Эдварда, думаю, больше из-за самой себя. У меня не было ни единого желания успокоить его. Я отчаянно этого желала – больше, чем когда-либо раньше. Хотела положить руку ему на плечо или коснуться его руки, или прижаться к нему и притянуть его лицо к своей шее и провести пальцами по его волосам. Больше всего я хотела желать этого.

Но все, что я могла сделать, - это стоять рядом и с жалостью смотреть на него.

Я никогда не видела, чтобы он выглядел настолько уязвимым, никогда не видела, чтобы он разрушался изнутри, кроме одного-единственного раза.

И тогда это было по моей вине.

Когда толпа вокруг нас начала рассеиваться, я осталась стоять на месте. Эдвард отошел, чтобы встать рядом со своей семьей, обнять мать, свою сестру и Эммета. Он даже не взглянул, чтобы узнать, где я, потому я не двигалась с места. Я не была частью их семьи, не имела никакого права носить траур по Карлайлу и успокаивать их. Чуть больше, чем просто незнакомка.

Я видела, что Эммет несколько раз посмотрел на меня, но он, казалось, не в состоянии был оставить Розали. Розали не замечала моего присутствия.

Эсме и Эдвард тихо разговаривали, он обхватил ее предплечья руками, словно удерживал на месте. Или, может, это она удерживала его. Они плакали.

Темноволосая девушка, которая во время церемонии все время находилась рядом с Эсме, чуть улыбнулась мне. Она держала под руку красивого стройного мужчину со светлыми волосами и добрым взглядом. Он тоже кивнул мне, и я задалась вопросом, кто же они такие.

У меня не было времени, чтобы долго раздумывать над этим. Я почувствовала, как кто-то легонько коснулся моей руки, и быстро повернула голову направо, будучи уверенной, что шок, охвативший меня, отразился и на моем лице.

Лицом к лицу я оказалась с Эсме Каллен, глаза ее опухли и покраснели, а на лице застыла еле заметная улыбка. Я действительно не желала, чтобы она улыбалась. Позади нее топтался Эдвард, лицо его много раз меняло выражение от беспокойства до раздражения и наоборот.

- Белла, дорогая, я так рада тебя видеть. – Голос Эсме был тихим и слабым, напряженным от тяжелых и сильных переживаний этого дня.

Я чувствовала, как при взгляде на ее лицо сердце мое замерло. Неуверенная в том, что ей нужно, неуверенная в том, как дать ей это. Я смотрела на нее, видя несоответствие силы и слабости, ненавидя ложь, которую буду должна поддерживать, даже не разговаривая с ней, а сегодня особенно. Она заслуживала большего.

Но также я знала безо всякий сомнений, что не являюсь такой, какой она меня видит. И этого она тоже сегодня не заслужила.

Я удивилась, как искренне прозвучали мои слова в поддержку женщине, которая меня не знала, принося соболезнования в честь потери человека, которого не знала я. Я предположила, что именно об этом я и сожалела. О нем и о себе.

Эсме кивнула так, будто поняла меня, хотя это совсем не так на самом-то деле. Эдвард все еще вырисовывался позади нее, взгляд его застыл теперь на мне. Напряженность черт его лица выдавала злость, кипящую в нем.

- Мы поедем к Розали и Эммету на обед, только семья, - объяснила Эсме.

- Конечно, - кивнула я. Это значит, что я буду одна в большом доме до тех пор, пока Эдвард не вернется из города. Я не возражала.

- Эдвард думал, что ты будешь не очень удобно себя чувствовать, если поедешь с нами, - медленно выговорила она, заколебавшись. А затем сделала глубокий вдох. – Но я правда хотела, чтобы ты была с нами.

Я с трудом подавила вздох, переводя взгляд на Эдварда. Я была уверена, что он увидит мольбу на моем лице, мой отчаянный страх перед необходимостью предстать перед его семьей. Я задумалась, понял ли он это.

Когда лицо его стало еще суровее, я поняла, что нет.

Снова повернувшись к Эсме, я неохотно ответила:
- Я поеду.

Эсме улыбнулась чуть шире и обернула руки вокруг моих плеч, притягивая к себе, ее хрупкое тело с силой прижалось к моему. Я почувствовала легкое прикосновение ее губ к своим волосам, а затем она отстранилась от меня.

- Мама, ты готова? – раздался нежный женский голос. Сквозь нежную привязанность, звучащую в этих словах, я услышала горе и безудержную силу. И тут же поняла, кто это.

Впервые после нашего прибытия эфемерная сестра Эдварда взглянула на меня. Ее глаза сияли холодным голубым льдом. Они напомнили мне глаза ее брата: другого цвета, но с той же несгибаемой твердостью.

Эсме улыбнулась мне на прощание со счастливым выражением на изможденном лице и последовала за Розали к черному автомобилю, стоящему поблизости. Когда она открыла дверь, я увидела за рулем Эммета с тем же самым выражением беспокойства на его лице. Он не заметил меня. Он наблюдал только за Эсме, пока Розали помогала ей сесть в машину.

Я почувствовала руку на своем локте, с силой схватившую меня, и обернулась к Эдварду. Он возвышался надо мной, пальцами впившись в мою руку и хмуро на меня глядя. Я чувствовала, как вжимаюсь в землю под его взглядом.

- Пойдем, - прорычал он, потащив меня за собой без единого колебания.

Мы подошли к его серебряному автомобилю, взятому напрокат, и он практически отшвырнул меня к передней двери. Я поставила руки вперед, чтобы удержать равновесие. Мои щеки вспыхнули, и я оглянулась посмотреть, заметила ли это Эсме. С облегчением я заметила, что черный автомобиль уже отъезжал на скорости, слишком быстрой, чтобы считаться безопасной.

Эдвард быстро подошел к двери с другой стороны и дернул ее на себя, садясь с удивительным изяществом.

Нервничая, я открыла дверь и медленно опустилась на кожаное сидение, закрывая дверь тихим покорным щелчком.

Я посмотрела на него, замершего на своем месте, руки его лежали на бедрах, и смотрел он прямо перед собой, не двигаясь, чтобы завести машину.

- Я сделала что-то не то? – спросила я дрожащим и еле слышным голосом.

Тогда Эдвард повернулся ко мне, глаза его вспыхнули от раздражения.

- Сожалею, что тебе придется пройти через это. Просто, пожалуйста, попытайся вести себя прилично.

Я привыкла, что он постоянно говорит мне обидные вещи. Все слова, что он произносил мне, казалось, были наполнены гневом и ненавистью самого редкого вида. Но сейчас я была сбита с толку от его слов, не зная, что делать.

- Придется пройти?..

Он прервал меня, рыкнув:
- Знаю, ты не понимаешь значения этих слов, но Эсме любила своего мужа.

- Эдвард, что ты?..

- Я знаю, что ты не хотела приезжать, - категорично сказал он. – Знаю, что мысль провести время с моей семьей является не такой уж и приятной для тебя. Я пытался объяснить это матери, но она настояла.

Я чувствовала, как внутри у меня все перевернулось.

Он думал, что я не хотела видеться с его семьей, не хотела знакомиться с ними. И это было верным. Но он думал, что они меня раздражают. Что я нахожу их потерю… лишней?

Подавив возглас, готовый вырваться из меня, подавив желание выскочить из машины и убежать настолько далеко, насколько это возможно, я протянула руку и аккуратно положила ее ему на плечо. Материал его костюма была теплым под моей ладонью, я могла почувствовать очертания мышц и костей под тканью.

- Эдвард, - мягко сказала я. К моему удивлению, он оторвал взгляд от моего лица и снова посмотрел вперед, но остался недвижимым. – Ты не так меня понял. Я просто не думаю, что ты понимаешь… как трудно это для меня.

Одним быстрым движением Эдвард скинул мою руку и расхохотался мне в лицо, снова испепеляя меня взглядом.

- Трудно для тебя? – усмехнулся он со злым выражением на лице. – Не могу поверить, что ты настолько эгоистична, чтобы говорить мне о том, как трудно тебе…

- Ради Бога, дай ты мне сказать! – выкрикнула я и удивилась, как решительно вылетели эти слова из моего рта, как будто кто-то иной выпалил их вместо меня. Раздраженно и глубоко дыша, я чувствовала в груди тяжесть.

Эдвард в течение долгого времени молчал, смотря на меня так, будто хотел ударить. Я бы и не возражала. Вместо этого он снова отвернулся, поднимая руки, чтобы с силой ухватиться за руль. Некоторое время я смотрела, как побледнели его пальцы, будто кожа больше не покрывала их, и смотрела я на обнаженные кости.

- Я не собираюсь делать вид, будто знаю, что сейчас чувствуешь, или говорить тебе, что когда-нибудь чувствовала то же, через что прошла твоя семья. – Я на мгновение сделала паузу, чтобы посмотреть на него. Затем глубоко вздохнула и повернула голову к окну. – Но, Эдвард, несмотря на горе и печаль, я вижу, как твоя семья смотрит на тебя. Как смотрит твоя мать. Она только что потеряла своего мужа, и она… она все еще счастлива. – А затем добавила на автомате: - Потому что ты здесь.

Они чувствуют к тебе то, что не была способна чувствовать я.

Я чувствовала, как пристальный взгляд Эдварда медленно снова обратился на меня. Я больше не ощущала его гнев, но слишком боялась смотреть на него. Вместо этого я уставилась в зеркала заднего обзора, c деланным интересом изучая ветви большого дерева.

- Ладно, - его голос больше не был сердитым, но яд в нем еще слышался. – Несмотря на то, что ты не заслуживаешь этого, твое присутствие тоже делает мою мать счастливой.

- Нет, - резко ответила я, разворачиваясь к нему. Он пристально посмотрел на меня, не отводя глаз. Вместо этого он смело встретился со мной взглядом, и, если даже и был смущен моим с ним несогласием, то не показывал этого.

Я оказалась первой, кто отвел взгляд, на сей раз я опустила глаза на свои руки, лежащие на коленях. Я не была толком уверена в том, почему мы не можем смотреть друг на друга во время разговора, но вполне очевидно, что мы, похоже, тщательно пытались этого избежать.

- Твоя мать счастлива не от того, что я здесь, - пробормотала я. – Она счастлива, что здесь твоя жена. Счастлива, что женщина, которую ты любишь, рядом.

Я знала, что Эдвард снова прожигает меня взглядом.

Не поворачиваясь к нему, я добавила шепотом:
- Но это не так, правда?

Эдвард не ответил.

Я услышала, как он достал ключи из кармана и завел автомобиль. Мы выехали с кладбища на дорогу. Он больше не разговаривал со мной.

---

Все мысли, идеи, задумки, что и почему происходит с нашими героями, пожалуйста пишите на ФОРУМЕ, чтобы я смогла уведомить вас о следующей главе