К удивлению Гермионы, никакой шумихи поднято не было. Единственным объяснением этому было то, что Лорд, должно быть, не хотел, чтобы многочисленные гости усомнились в его всесилии. Поэтому тема Поттера не была поднята даже во внутреннем кругу, о чем сообщил Гермионе профессор Снейп. А вот об Олливандере некоторых «поспрашивали», и виноватый был явно найден и наказан, так как тема также была вскоре закрыта. Очевидно, от мастера волшебных палочек Лорд пользы уже никакой получить не мог, а отпускать как-то не принято. А так – сбежал и сбежал.
Все внимание Лорд сосредоточил на рождественском рейде. Как выяснилось, гости также будут в нем участвовать, разумеется, по желанию. Если когда-то Гермиону и могло взволновать подобное мероприятие, то только не сейчас. Потому что вчера она убила. Дважды. И создала крестраж. Это словно разрезало ее жизнь на «до» и «после». «До» Гермиона боялась, пыталась спасти всех и вся, жертвовала собой, боролась за справедливость, выражала эмоции… у нее были эмоции. «После» же не было ничего. Чистый лист, девушка без имени, ни Грейнджер, ни Лестрейндж. Без чувств, словно все их отключили вчера, словно зеленый туман выел их у нее из сердца.

Приказ «номер четыре», данный Голди, самому умному и преданному домовику поместья, заключался в том, чтобы встретить Гермиону в определенное время у выхода за розарием и трансгрессировать вместе с ней в ее комнату. После этого надлежало сообщить обстановку в доме, расположение Темного Лорда и других интересующих Гермиону личностей, а также незаметно передать Люциусу Малфою, что она вернулась.
В итоге, Гермиона спокойно вернулась в дом, узнала, что о ней даже никто не беспокоился, кроме матери, которой было сообщено, что дочь отдыхает. Темный Лорд же, как ни удивительно, не посчитал ее причастной к побегу Поттера. Как позже сказал Драко, Гермиона настолько убедительно выглядела на посвящении, что у Волан-де-Морта не возникло сомнений в ее дальнейшей преданности. Лестрейндж лишь рассмеялась.
На расспросы Драко о вчерашнем происшествии в пещере Гермиона ответила, что нашла способ искать крестражи при помощи магического предмета, который вчера и создавала.

– А кого ты убила? – непринужденным тоном поинтересовался Малфой, но хмурое выражение лица говорило о том, что его это беспокоит. Ни кого именно, а почему вообще Гермиона кого-то еще убила.
– Понятия не имею, о чем ты, – холодно ответила Лестрейндж.
– Я слышал, как ты произнесла непростительное, – настаивал Драко.
– Ты ошибся, – не моргнув глазом, соврала Гермиона. – Если я могу убивать, не значит, что я буду это делать. А теперь закрыли тему, иначе уже я начну задавать вопросы, которые тебе не понравятся.
Драко зло сощурился, но промолчал.

Тем же утром, но позднее, Гермиона вышла к получившим вчера метку, про себя подметив, что многие из них выглядят так, будто хотели бы вычеркнуть это событие из своей жизни раз и навсегда. «Осознали наконец свою ошибку, да поздно», – злорадно подумала Гермиона, изучая дорожки слез на лице Фецилии и бледность Грегори и парочки шестикурсников.
Впрочем, были и те, кто гордились и радовались достигнутой цели. Среди них определенно был Теодор Нотт, ребята из Дурмстранга и все взрослые.

– Сегодня будет рейд, – сообщила Гермиона собравшимся. – Вы, конечно, об этом знаете. Однако хочу напомнить, что он не просто увеселения ради, а чтобы мы, новопосвященные, проявили себя. От этого зависит, попадете ли Вы во внутренний круг когда-нибудь или, как полукровки, будете бегать по лесам и отлавливать беженцев. Мне искренне жаль тех, кто только сейчас осознал, что недостоин носить метку, – Гермиона оглядела Фецилию и других, выглядевших такими же расстроенными и испуганными. Единственное, чему она была рада – тому, что ей удалось защитить свою команду и сейчас здесь не стоят Пэнси, Милли, Блез, Андриан… – Вопросы есть?
– Почему нами руководишь ты? – какой-то парень из Шармбатона. Худой и бледный. Такой же раскаявшийся во вчерашнем, какой могла бы быть сама Гермиона, если бы у нее не было Цели, если бы она не создала уже крестраж, словно высосавший из нее все эмоции.
– Очевидно, ответ, что так решил Повелитель, тебя не устроит; хотя, на будущее, другого тебе, кроме меня, никто не даст. Итак, давай разберемся. Половина из вас боится: не управлять, нет. Вы боитесь уже того, что совершили, что убили ни в чем не повинных, кроме грязной крови, людей, детей, женщин, стариков. Нет смысла это отрицать, вы это знаете, вы это чувствуете. Теперь те, кто уже не школьники, – Гермиона обвела взглядом взрослых волшебников, державшихся каждый особняком. – Если бы вы были действительно ценными сторонниками, вы бы не проходили общее посвящение со школьниками. Темный Лорд обрабатывал бы вас лично, и вы бы еще торговались с ним, что получите за согласие служить. То, что вы принимаете ее сейчас и с нами, означает, что среди вас нет ни одного чистокровного. – Запылавшие щеки и отведенные глаза стали мгновенным подтверждением ее слов, и Гермиона усмехнулась. – Шестикурсники изначально не в счет. Остаются пятеро дурмстранговцев. И я могу сказать вам одно: я вас не знаю, как не знает вас и Темный Лорд. Я достаточно ясно ответила на ваш вопрос, мистер?

– А он? – настаивал паренек, кивая в сторону Нотта.
– О, а это вообще особый случай. Он у нас на испытательном сроке. Его из милости взяли.
– Вообще-то, я это заслужил! – яростно процедил слизеринец.
– Не начинай, Теодор, мне прекрасно известно, что ты для этого сделал – ползал перед врагом и выполнял все ее приказы. То, что ты сумел ее потом подставить, тебя не красит.
– Что ж, продолжим. Еще вопросы?
– Говорят, ты была гриффиндоркой… – раздался неуверенный голос шестикурсника-дурмстранговца.
– Ключевое слово – «была». Может, уже по делу?
– Во сколько начинается рейд и каков план? – поинтересовался один из взрослых.
– Так бы сразу, – усмехнулась Гермиона. – Рейд начинается в десять часов вечера. К каждому из нас приставляют наблюдателя – того, кто будет смотреть за тем, как мы работаем, и оценивать нас. Не вздумайте ссориться со своим наблюдателем, так как это доверенные люди Лорда, и если они вас убьют сгоряча, им ничего не будет, а вы прекратите свое существование. Кроме того, с нами будут другие магические создания: великаны, дементоры и другие, которыми вам придется управлять, – Гермиона усмехнулась, представив, как вот этот любознательный шармбатонец попытается управлять дементором, и добавила: – или хотя бы не мешать и не попадать под огонь своих.

– Похоже, намечается масштабная заварушка, – усмехнулся один из старших.
– Масштабная заварушка намечается в конце учебного года.
Маги вопросительно переглянулись, и один из них поинтересовался:
– Это откуда такая информация?
– А это логическое заключение, – нагло ответила Гермиона. – Потому что в конце каждого учебного года Гарри Поттер создает проблемы, при этом четыре раза из шести – это проблемы Темного Лорда. И думаю, в этот раз все будет точно так же.
Судя по лицам собравшихся, Гермиона зарабатывала авторитет на глазах. Возможно, в будущем она сможет перетащить их на свою третью сторону. Впрочем, границу переходить тоже пока не стоило. Поэтому девушка быстро закончила собрание, наказав всем явиться в большой зал поместья в четверть десятого.

К вечеру все новички, кроме Гермионы, были на взводе. Одни боялись снова совершать убийства и пытать, другие боялись, что будут это делать недостаточно старательно. Смех, да и только. Сама же Гермиона была равнодушна к сегодняшнему событию, ее больше волновало использование созданного крестража для поиска крестражей Волан-де-Морта. Пока колечко никак не реагировало, хотя один из крестражей – Нагайна – точно находился в доме. Перстень же оставался ледяным и абсолютно не похожим на темномагический артефакт. Как было написано в книге – нужно установить связь с крестражем, только тогда он поможет, но что это значило, пока оставалось неизвестным.

Гермиона с удовольствием бы осталась в опустевшем после ухода магов на рейд поместье и порылась в библиотеке в поисках информации, но, к сожалению, ей это было недоступно, и поэтому в девять пятнадцать она вместе со всеми входила в Большой зал. Найдя глазами Беллатрису, Гермиона направилась прямо к ней.
– Как ты? – поинтересовалась мать.
– Вполне неплохо, – ответила Гермиона. – Кто будет моим наблюдателем?
– Вообще-то, это должно было стать сюрпризом, но я скажу тебе, чтобы ты адекватно восприняла новость во время объявления, – заговорщически сказала Белла.
– Не тяни, – усмехнулась Гермиона.
– Это будет сам Темный Лорд! – торжественно объявила Лестрейндж-старшая.
Гермиона в шоке открыла рот. Такого «подарка» она не ожидала.
– С чего такая честь? – с долей сарказма поинтересовалась девушка.
– Чтобы показать, что ты не просто девочка с улицы, а действительный лидер, та, кто будет управлять отрядом в будущем. Ты и сейчас уже управляешь не одним только Хогвартским Клубом, но и всеми новичками! Я горжусь тобой!
– Спасибо, хотя я думаю, это твоя заслуга.

После этой фразы Белла на секунду замерла, а потом натянуто улыбнулась. Гермиона не поняла, почему мать так среагировала, ведь она имела в виду всего лишь высокое положение той при Лорде. Впрочем, Гермиона не собиралась на этом зацикливаться.
– Пойду поздороваюсь с директором, – бросила она, направившись к замеченному только что Снейпу. Профессор стоял у дальнего окна, почти сливаясь с черными гардинами.
– Добрый вечер, сэр, – произнесла Гермиона.
– Добрый вечер, Гермиона, – устало ответил профессор. – Хотя, добрый ли или не очень, сложно сказать.
– Вы имеете в виду что-то конкретное? – насторожилась девушка.
– Традиционный рейд предусматривает то, что о нем известно противоборствующей стороне. Сегодня будет много трупов, особенно среди новеньких.
– Выживает сильнейший, – пробормотала Гермиона.
– Именно.
– Я планирую как следует отдохнуть после рейда, хотелось бы выехать на природу.
– Отличная мысль, Гермиона. Вы уже знаете, куда бы хотели поехать?
– Да, определенно.
– В таком случае желаю Вам удачи, буду рад, если зайдете ко мне в кабинет: я дам Вам одну познавательную книгу о путешествиях.
– Обязательно, профессор.

Абсолютно безобидный диалог означал, что завтра Гермиона отправиться передавать меч Годрика Гриффиндора Гарри Поттеру, и ни один подслушавший не мог бы этого понять. Идеальные двойные шпионы.
Тем временем в зал вошел Темный Лорд. Толпа мгновенно стихла, приковав взгляды к Повелителю. Чуть слышный шелест мантии разносился по всему залу – такая стояла тишина. Вслед за Волан-де-Мортом ползла Нагайна, заставляя людей в испуге отступать на несколько шагов. Темный Лорд поднялся на постамент, Нагайна быстро скользнула ему на шею, оглядывая зал пристальным змеиным взглядом.
Волан-де-Морт поприветствовал собравшихся и передал слово Антонину Долохову, который представил план мероприятия. Пять точек атаки, пять отрядов по тридцать человек, пять новеньких в каждом отряде. Цель операции: устрашение и истребление низшего слоя – маглов. Далее были объявлены наблюдатели для каждого из новичков. Гермиона усмехнулась, когда услышала, что Теодору досталась Беллатриса. Как бы он ни старался, Лестрейндж уж найдет недочеты даже в идеальной работе. Зал предсказуемо ахнул, услышав, что наблюдателем Гермионы будет сам Темный Лорд. Судя по пораженным лицам, обычно Волан-де-Морт таким не занимался. Это особое отношение, однако, Гермиону не особенно радовало. Она что-то сомневалась, что Темный Лорд действительно в полной мере ей верит, а значит, пристальное внимание является лишь предупреждением, говорящим: «Я слежу за тобой лично! Только попробуй сопротивляться!»

Углубившись в свои мысли, Гермиона пропустила оставшуюся речь Волан-де-Морта, очнувшись лишь когда волшебники стали разбиваться по названным группам. Быстро проследовав к своей, девушка приготовилась играть очередную роль. Отряд во главе с Темным Лордом должен был трансгрессировать последним, так что у Гермионы было еще немного времени, чтобы связаться по связи с Драко, оказавшемся в отряде Беллатрисы вместе с Ноттом.
– Подкинешь мне немножко сил от Теодора, как в прошлый раз? – шутливым тоном поинтересовалась Гермиона.
– Своими справишься, – не поддержал ее настроения Малфой.
«Все еще в обиде на вчерашнее», – поняла девушка.
– Ладно, удачи, зануда! – пожелала она, заканчивая разговор.
– И тебе! Постарайся убить поменьше народу! – съязвил Драко, исчезая вместе со своей группой из зала.
Три других отряда уже были на своих территориях, настала очередь группы Волан-де-Морта. Прозвучал приказ Лорда, и они трансгрессировали.

***
Гермиона открыла глаза и огляделась. Она прослушала то, куда они должны были отправиться, и теперь с удивлением взирала на окружающие их многоэтажки. Такого она не ожидала. Рейд представлялся ей как посещение домов с убийством их хозяев. Как же предполагалось действовать здесь, было не ясно. Ходить по квартирам? Вот уж точно нет.
Впервые Гермиона пожалела о том, что не обратила внимания на объяснения Лорда, однако всмотревшись в лица остальной команды, она поняла, что никаких объяснений и не было: в глазах всех присутствующих было такое же изумление и растерянность, как и у нее самой.
Тем временем Волан-де-Морт вышел вперед, обращая на себя внимание остальных.
– Ливерпуль! – объявил Темый Лорд, с наслаждением втягивая морозный воздух. – Никогда не любил этот город. Особенно эти дома, в которые маглы набиваются, как тараканы. – Волан-де-Морт замолчал, позволяя собравшимся впитать в себя презрение к подобному образу жизни. Спустя пару минут тишины он продолжил: – Наша цель – уничтожить эти здания и тех, кто в них живет. Бомбарда Максима – все, что вам нужно для начала. А затем, когда они начнут эвакуироваться, – Темный Лорд усмехнулся, – мы убьем их всех до единого.

Такой поворот стал неожиданностью. Похоже, это была первая операция подобного рода. Конечно, Пожиратели смерти и раньше уничтожали крупные магловские сооружения, но обычно они использовали для этого великанов или огонь. А вот так, с земли, имея при себе лишь волшебные палочки, уничтожить несколько высоток – такое было впервые.
Под ногами шуршал снег, когда они рассредоточивались вокруг многоэтажек, пытаясь осознать смысл подобной операции. Одна лишь Гермиона понимала, что целью на самом деле является доказать, что волшебная палочка стоит всего придуманного маглами оружия, всех автоматов и пистолетов, бомб и танков. Доказать невозможное. А впрочем…
Наконец все заняли свои места и направили палочки на нижние этажи. Последовал приказ Лорда и прозвучало дружное:
– Бомбарда Максима!

***
Было ли это планом Волан-де-Морта или же, напротив, непродуманным фактором, но произошло то, чего и следовало ожидать: взорванные стены начали осыпаться прямо на стоящих снизу Пожирателей смерти. Крики маглов, оказавшихся под рушащимися потолками собственных квартир, смешались с воплями волшебников, пытающихся увернуться от падающих на них кирпичей и разбитого стекла. И если опытные волшебники мгновенно трансгрессировали на крыши не разрушенных еще домов, то новички ориентировались менее быстро. С ужасом Гермиона пронаблюдала, как огромная каменная плита упала прямо на одного из шармбатонцев, погребая его под собой. Это заставило ее выйти из первоначального ступора. Использовав сильнейшее заклинание расплавления, ей удалось спасти другого замешкавшегося новопосвященного от летевшего прямо на него громадного куска железа, покрывавшего прежде крышу одного из домов. Пласт растекся густым желе на асфальте, а Гермиона, подхватив шокированного товарища, трансгрессировала на крышу соседнего здания.

– С-спасибо, – выдавил из себя спасенный, едва придя в себя.
Приглядевшись, Гермиона узнала в нем паренька, задававшего ей с утра вопросы.
– Больше не будешь спрашивать, почему вами командую я? – усмехнулась девушка.
– Никогда, – покачал головой тот.
– Не правда ли, потрясающее зрелище, Гермиона? – услышали они высокий, полной мрачной радости голос за спиной.
Посмотрев вниз, Гермиона увидела рушащиеся здания, окровавленных людей, умудрившихся каким-то невероятным способом выбраться на улицу, но тут же застигнутых убивающими заклятиями Пожирателей. Ее замутило.
– Полностью согласна с Вами, мой Лорд.
– В таком случае предлагаю присоединиться, – произнес Волан-де-Морт и указал волшебной палочкой на не разрушенное еще здание. – Адеско файер!

***
Адское пламя пожирало остатки некогда совершенно тихо стоящих домов, где мертвые ныне люди меньше получаса назад занимались совершенно обычными делами: ужинали, готовились ко сну, делали уроки. Теперь все было уничтожено. Где-то вдалеке был слышен звук сирен подъезжающих полицейских машин. А Темный Лорд все никак не приказывал отступать, хотя многие из его слуг были ранены и трое убиты.

– Магловская полиция уже здесь, – доложил только что трансгрессировавший на единственную уцелевшую крышу Пожиратель смерти. – Чего мы ждем, мой Лорд?
– Пусть они нас увидят, – ответил Волан-де-Морт и, дернув рукав Пожирателя, прикоснулся к его метке. Через несколько секунд на крышу стали трансгрессировать Пожиратели из других групп. Вскоре собрались почти все уцелевшие: сто двадцать человек… из ста пятидесяти.
– Где остальные? – резко спросил Волан-де-Морт глав отрядов. – Как вам удалось потерять двадцать семь человек?
– Нас поджидали, – ответил Антонин Долохов. – Орден Феникса.
– Нас тоже, – сообщил Руквуд, вытирая кровь с лица.
Волан-де-Морт кивнул, что-то обдумывая.
– Именем закона приказываю вам спуститься с крыши! – раздался усиленный рупором голос офицера полиции.
– Уничтожить, – также усиленным заклинанием голосом приказал Темный Лорд, и люди снизу испуганно засуетились, но было уже поздно.
– Авада Кедавра, – хором произнесли Пожиратели.

***
Только вернувшись в поместье, Гермиона поняла, что за все время рейда Драко так и не связался с ней, и вообще она его не видела. Страх подступил к горлу: «А что, если..?»
Однако проверка связи показала, что Малфой жив, но без сознания. Его местоположение тоже определить не удавалось.
Тем временем выжившие Пожиратели собрались в том же зале, откуда отбывали и ждали появления Темного Лорда. Беллатрисы, как и командующих тремя другими группами, также видно не было. Взгляд Гермионы наткнулся на Нарциссу, одиноко стоящую у окна, и девушка направилась к ней.

– Миссис Малфой, – обратилась Гермиона к женщине. – А где сейчас раненые?
– В своих комнатах, – ответила Нарциисса. – За ними ухаживают домовые эльфы. А почему ты спрашиваешь?
– Драко что-то не видно…
– И правда, – отстраненно заметила миссис Малфой, словно речь шла вовсе не о ее сыне.
– Эм… С Вами все в порядке? – поинтересовалась Гермиона, удивленная подобной реакцией.
– Да, конечно, – уверенно кивнула Нарцисса, хотя равнодушное выражение так и не сошло с ее лица. Гермиона понимала, что что-то здесь не так, но разбираться было некогда: нужно немедленно навестить Драко, пока не появился Волан-де-Морт. Вылетев из зала, девушка за несколько секунд преодолела лестницу и вскоре уже оказалась у двери Малфоя. Распахнув ее, Гермиона пораженно ахнула: у кровати Драко сидела Нарцисса Малфой.
Женщина обернулась на звук, и на ее лице отразилось облегчение.
– Слава Мерлину, с тобой все в порядке!

Гермиона не ответила, судорожно пытаясь понять, кто из двух матерей Драко настоящая. Судя по всему, та, которая находилась перед ней сейчас. Ведь именно она была в комнате раненого сына, в то время как вторая равнодушно отнеслась к новости о том, что Драко нет в зале.
– Что-то случилось? – обеспокоенно спросила Нарцисса, видя, как изменилось лицо Гермионы.
– Да, – ответила та, прикрывая за собой дверь. – Я только что видела Вас в большом зале.
– Но я все время была здесь, – возразила женщина.
– Именно. А это значит, что в доме шпион под оборотным.
– Мы должны сообщить об этом… – почему-то неуверенно произнесла Нарцисса после недолгой паузы.
– Определенно, иначе этот человек может кого-то убить, а обвинят Вас.

Миссис Малфой удивленно посмотрела на девушку. То, что та заговорила именно об убийстве, а не об информации, которую шпион может добыть, немного пугало. К тому же, оставлять сына и идти к, и без того разгневанному сегодняшним провалом, Волан-де-Морту с такой новостью, не хотелось. От необходимости что-то отвечать Нарциссу избавил очнувшийся Драко.
– Что происходит? – слабым голосом поинтересовался он. – Давно… все закончилось?
– Нет, Темный Лорд даже еще не вышел к Пожирателям, ведет беседу с лидерами групп, – ответила Гермиона. – Как ты себя чувствуешь? Что произошло?
– Они знали… Орден Феникса…
– Почему связь не сработала? Я должна была почувствовать, что с тобой что-то не так!
– Я не знаю. Я тоже не мог к тебе подключиться… Может, расстояние слишком большое? Где вы были?
– Ливерпуль.
– А мы в Манчестере…
– Тридцать с лишним миль, – быстро подсчитала Гермиона. – Странно… В прошлый раз было больше, и мы могли связаться! Неважно… Я должна сказать Лорду о шпионе.
– Шпионе? – переспросил Малфой.
– В доме находится чужой под личиной твоей матери.
– Так они и узнали о рейдах! – догадался Драко. – Среди всех этих гостей было так легко затеряться...
– Скорее всего, – кивнула Гермиона. – Похоже, твоя мечта сбудется, и Темный Лорд наконец освободит твой дом.
– Это было бы лучшим подарком на Рождество, – усмехнулся Драко и добавил, когда Нарцисса ахнула. – Да ладно тебе, мам, все мы этого хотим!
– Но нельзя говорить такое вслух, даже стены имеют уши!
– Я иду к Лорду, – сообщила Гермиона, быстро вылетая из комнаты и оставляя Драко препираться с матерью.

***
Гермиона появилась в кабинете Люциуса, где, по словам Голди, шло собрание, в самый разгар обсуждения.
– А я говорю, среди нас предатель! – громко настаивал Долохов. – Иначе, как еще они могли узнать?
– Необязательно среди нас, – отвечал Руквуд. – В доме полно гостей!
– Никто из них не был на внутреннем собрании! План был рассказан непосредственно перед самой операцией!
– Важно не то, что уже произошло, а то, что они еще знают! – гнула свою линию Беллатриса.
Голоса Волан-де-Морта слышно не было. По-видимому, он давал своим соратникам возможность высказать все предположения, чтобы потом подвести итог. Глубоко вздохнув, Гермиона постучала. За дверью мгновенно воцарилась тишина, а затем послышалось приглашение войти. Распахнув дверь, девушка громко объявила:
– В доме шпион Ордена Феникса.

***
Как правильно предсказала Гермиона, после ее рассказа было принято решение о переносе штаба Волан-де-Морта. Новым местом было выбрано поместье Руквуда в Дареме. Подобная близость новой штаб-квартиры к Хогвартсу ничуть не радовала, а напротив, заставляла нервничать. Переезд был назначен на завтрашний же день, что создавало Гермионе идеальное прикрытие для запланированного дела.
Проведя две прошлые ночи без сна, сегодня Гермиона планировала хорошенько выспаться. Зайдя перед сном к Драко и выяснив, что он уже почти в полном порядке, девушка вернулась в свою комнату и легла в кровать. Сон пришел практически сразу.

Гермиона шла по лесу в поисках палатки Гарри и Рона. Чуть впереди нее двигался Драко, освещая дорогу массивным керосиновым фонарем. Они оба молчали, и слышен был лишь хруст веточек под ногами, шелест листьев на ветру и уханье сов. Сделав очередной шаг, Гермиона почувствовала, что падает. Недолгий полет и тихий всплеск воды поведали, что она в одной из заброшенных ловушек на крупных зверей. Должно быть, недавно шел дождь, и ее затопило. Вода, смешанная с грязью и сгнившими листьями, доходила до колена и была отвратительно вязкой и холодной. От нее поднимался мерзкий запах плесени, перегноя и еще чего-то сладковатого.
Скривившись от отвращения, Гермиона попыталась найти палочку, но ее не оказалось ни в кармане короткой плиссированной юбки, ни в рукаве рубашки. Внутри начал зарождаться страх, но ведь еще не все потеряно, стоит лишь позвать Драко. Он не мог уйти далеко! Но крики не помогли… Гермиона лишь сорвала голос, а Малфой так и не появился. Связь! Ну конечно! Но и она не сработала. Гермиона чувствовала лишь пустоту, где всегда была ниточка, связывающая их с Драко. Такая же пустота, как в дни использования зелья «Разбитых оков». Хотя… нет, не такая же! На этот раз между ними была словно преграда, мешающая почувствовать друг друга.
– Скоро ваша связь будет разорвана, – услышала Гермиона голос в голове. Свой голос.
– Кто ты? Что значит «разорвана»? – запаниковала она.
– Кто я? Я та, кого ты вышвырнула из своего тела, я твой крестраж! И я собираюсь сделать с тобой то же самое: забрать Драко, чтобы ты больше никогда не узнала, о чем он думает, что чувствует, чтобы он больше никогда не смог спасти тебя! Ты обрекла меня на одиночество в этой оболочке, я отвечу тебе тем же!
– Ты… ты не можешь! – неверяще воскликнула Гермиона.
– Могу! Потому что ты сама сотворила это! Ты отгородилась от Драко, когда создавала меня, и даже когда он все же вернул связь, отказывалась с ним говорить. Я воспользовалась этим и перед тем, как покинуть тело, утянула его за собой.
– Хочешь сказать, теперь ты сможешь общаться с Драко, а я нет?!
– Если бы! – с горечью ответила вторая сущность. – Но нет, у меня нет того, чем бы я смогла связаться с ним, я всего лишь отвергнутая часть души. Но сломать вашу связь я смогла. Особенно душевную.
– Душевную? Что это значит? – с истерическими нотками в голосе спросила Гермиона. Но ей никто не ответил. Она осталась одна.

***
Гермиона проснулась в холодном поту. Ей хотелось верить, что приснившееся было просто кошмаром, но слова другой части души слишком однозначно объясняли то, что вчера они с Драко не могли чувствовать друг друга. Крестраж понемногу уничтожал их связь.
Девушка вытянула вперед руку и посмотрела на фамильный перстень. Обычное на вид кольцо скрывало страшную тайну. А Гермионе даже не с кем было посоветоваться насчет того, что же теперь делать.
«Потом, – уверенно сказала себе девушка. – Все потом. Сегодня нужно передать Гарри меч, а затем осмотреть новый штаб Лорда.»
Поднявшись с кровати, Гермиона почувствовала, как под ногами что-то зашуршало, опустив глаза, она увидела гору коробок в оберточной бумаге, сваленных у кровати. А она и забыла, что сегодня День подарков!*

Устроившись поудобнее на кровати, Гермиона принялась разворачивать свертки и открывать коробки. Почти все они были упакованы в зелено-серебристую бумагу, подчеркивая факультет отправителей. Вздохнув, девушка принялась разворачивать первый – это оказалась книга «Сильнейшие яды и противоядия». Сомнений в том, кто ее прислал, не возникало, хотя подарок и не был подписан, и Гермиона мысленно поблагодарила профессора Снейпа. В большой коробке зеленого цвета с розовым бантом был набор волшебной косметики от Пэнси и Миллисенты, включающий коллекцию заклинаний для смены цвета и длины волос, конечно, не известных Гермионе прежде. Подумав о том, что это вполне может сгодиться при необходимости срочной маскировки, девушка подосадовала на себя за необразованность в этом аспекте. Сразу вспомнились Лаванда с Парвати, пытавшиеся еще на втором курсе приучить Гермиону краситься. Теперь это казалось таким далеким, особенно учитывая тот факт, что буквально два дня назад Лаванда была убита самой же Гермионой для создания темнейшего из артефактов. Отогнав мрачные воспоминания, девушка продолжила разворачивать подарки. Драко, как они и договаривались, достал ей два комплекта сквозных зеркал, две мантии-невидимки и вдобавок великолепные бриллиантовые серьги, должно быть, ужасно дорогущие. Впрочем, для его семьи это ничего не значило, как и для самой Гермионы – она предпочла бы что-нибудь более душевное. Слова из сна вновь обрушились на девушку: «Но сломать вашу связь я смогла. Особенно душевную». Гермиона на несколько секунд прикрыла глаза, отказываясь думать об этом. Драко с ней. Так будет всегда. И никакой крестраж не сможет этого изменить. Другие члены Клуба прислали в основном пакеты со сладостями и различные перья и пергаменты. Андриан отличился трехлитровой бутылкой рома, смешанного с колой. Гермиона улыбнулась, понимая, что это не просто выпивка, а напоминание о двух важных вечерах: в Хогсмиде с Драко, и с Андрианом и Джинни в штабе Клуба юных Пожирателей. Конечно, о первом Пьюси знать не мог, но все же подарок попал в точку. Блез же преподнесла совершенно неожиданный подарок: адаптированный к магии магловский магнитофон с кассетами и радио. Уму непостижимо, где она отыскала подобную вещь, и Гермиона была ужасно благодарна ей! Забини была единственной, кто понимал, как важна для Гермионы ее прошлая жизнь. И даже то, что она больше ничего не чувствует к своим приемным родителям, не меняло ее привязанности к миру маглов.

Чета Малфоев подарила ей комплект одежды на выход. Очевидно, миссис Малфой догадывалась, что подобных нарядов у Гермиона раз-два и обчелся. Темно-синее платье из шелка, черная с паетками накидка, серебристые туфли и такой же клатч. Все это выглядело просто великолепно, но примерять одежду, в очередной раз подчеркивающую, как сильно изменилась ее жизнь, Гермионе не хотелось.
В подарок от матери ей достался ключ от хранилища Лестрейнджей в Гринготтсе. Вот это был настоящий сюрприз, ведь Гермиона даже не задумывалась о том, что теперь она принадлежит к роду, имеющему свое хранилище. Гринготтс всегда представлялся ей чем-то вроде музея, счет в нем могли открыть только совершеннолетние волшебники, а уж хранилище предоставлялось либо богачам, вроде Малфоев, Лестрейнджей или Краучей, либо тем, кто когда-то имел подобные сокровища и лишь впоследствии обеднел, вроде Уизли.

Но самым неожиданным подарком стал, пожалуй, подарок от Лорда. Это были книги, перевязанные простой зеленой лентой. Книги по Темным искусствам, которые невозможно было добыть даже в запретной секции Хогвартса. Чего пытался добиться Волан-де-морт, было не понятно, однако Гермиона предполагала самое худшее. Похоже, как много раз упоминалось, Темный Лорд планировал сделать ее своей преемницей.

***
Завтрак прошел в торжественной обстановке, так как являлся прощанием с последними гостями, задержавшимися в поместье. Сразу после окончания трапезы начался полный хаос, в котором было несложно потеряться, чем Гермиона и воспользовалась, переместившись через камин в кабинет директора Хогвартса. Снейп уже ждал ее с мечом, спрятанным в ножны, и последними наставлениями.
– Поттер ни в коем случае не должен Вас видеть! Большая удача, что Вам удалось провести операцию по спасению и не выдать себя, – говорил Снейп. О том, что произошло в Годриковой впадине, девушка успела рассказать профессору сразу по возвращении в поместье. На обычно беспристрастном лице зельевара тогда отразились непривычные гордость и восхищение. «Ученик превзошел учителя», – сказал он тогда, прежде чем уйти.
– Я все понимаю, профессор, – откликнулась Гермиона и, улыбнувшись, добавила: – Большое спасибо за книгу!
– Надеюсь, она поможет нам выжить.
– Нам? – удивленно переспросила девушка.
– Именно, ведь Вы же пытаетесь спасти всех и каждого, так что знания, что вы почерпнете из этой книги, помогут очень многим, – пояснил Снейп.
Гермиона в ответ лишь фальшиво улыбнулась. Ах, если бы он знал, как хладнокровно она убила свою однокурсницу, бывшую соседку по комнате! Но Снейп этого не знал и все еще считал ее святой гриффиндоркой.

Покинув кабинет директора, Гермиона направилась в Выручай-комнату, чтобы провести ритуал поиска. Благодаря подаренной Драко мантии-невидимке, девушке не требовалось ждать ночи, чтобы воплотить в жизнь свой план.
Гермиона взяла в одну руку шарф Рона, который он отдал, чтобы ей было легче отыскать их (изначально она планировала использовать оставленную Поттером карту Мародеров, но чем позже использовалась вещь искомым человеком, тем лучше). В другой руке был пузырек с зельем. Произнеся короткое заклинание и опрокинув в себя содержимое флакона, Гермиона закрыла глаза и трансгрессировала.
Она оказалась на берегу реки и тут же увидела палатку. К счастью, Гермиона была в мантии-невидимке, и сидящий на пороге Гарри не мог ее видеть. Однако спустя несколько секунд после ее появления Поттер резко вскочил на ноги и громко спросил: «Кто здесь?» Гермиона вздрогнула от неожиданности, но присмотревшись, увидела в руках друга вращающийся вредноскоп, полученный в подарок от Рона еще на третьем курсе. По плану Гарри не должен был ее заметить раньше, чем она спрячет в окрестностях меч и вернется, чтобы отвести друга туда. Гермиона отступила на несколько шагов назад, шурша мантией по снегу и оставляя следы. Гарри, заметив это, тут же бросился к ней с палочкой на изготовку. Гермиона трансгрессировала на другой берег реки, и Поттер, добежав до окончания дорожки из следов, остановился в недоумении. Гермиона замерла в ожидании.

– Где ты? Выходи! – потребовал Гарри. Сердце защемило от знакомого голоса, и Гермиона с трудом удержалась от того, чтобы сбросить мантию и кинуться в объятия друга. Вместо этого она подняла с земли большой камень и со всей силы запустила им в реку. Корка льда, покрывающая воду, с громким треском раскололась, привлекая внимание Гарри. В тот же миг Гермиона развернулась спиной к Поттеру и побежала в лес. Она знала, что Гарри, выросший в магловской семье, как и она сама, не догадается сразу же трансгрессировать на другой берег, а начнет перебираться по льду через реку. Так уж устроены нечистокровные волшебники: магия для них не является само собой разумеющейся.
Расчет Гермиона оказался правильным. И пробежав несколько метров, она поняла, что за ней действительно никто не гонится: обычным способом Гарри будет переходить реку не меньше десяти минут. Гермиона начала продвигаться глубже в лес, ища место, куда поместить меч. Спустя пару минут она наткнулась на небольшое озерцо, всего пару метров в ширину и столько же в глубину. Разбив лед заклинанием, Гермиона вынула меч из ножен и аккуратно опустила в воду. Дождавшись, когда он опустится на дно, девушка спряталась за большим дубом, намереваясь проследить за тем, как все пройдет. Через несколько минут из-за деревьев появился Гарри. Проследив за следами, ведущими к озерцу, но не от него, Поттер кинулся к воде. Его глаза расширились в изумлении, когда он увидел сияющий на дне меч Годрика Гриффиндора. Гарри упал на колени, вглядываясь во все глаза в озеро. Должно быть, он размышлял о том, настоящий ли это меч и кто его здесь оставил.

Гарри указал волшебной палочкой на серебристый контур и проговорил вполголоса:
– Акцио, меч!
На секунду Гермиона подосадовала на себя за то, что не наложила противоманящих чар, и меч достанется Гарри «не по-гриффиндорски», но магия артефакта, похоже, и так включала в себя подобную защиту: меч не шелохнулся. Гарри поднялся на ноги и обошел вокруг озера, усиленно думая.
«Ты знаешь, что делать», – мысленно прошептала Гермиона. И Гарри действительно знал. Тяжело вздохнув, он принялся раздеваться, аккуратно складывая одежду на берегу. Когда он снял рубашку, Гермиона увидела крупный медальон, болтающийся у него на шее. Плохое предчувствие колыхнулось у нее внутри.

Гарри тем временем закончил раздеваться и, прерывисто дыша, направился босиком по снегу к озеру. Оставив на берегу волшебную палочку – Гермиона с удивлением подметила, что это палочка Рона – он глубоко вдохнул морозный воздух и прыгнул. Затаив дыхание, Гермиона стала ждать. На то, чтобы достать меч, могло понадобиться от силы полторы минуты, но когда Гарри не появился через две, Гермиона в панике кинулась к озеру посмотреть, что случилось. Гарри бился под водой, одной рукой сжимая меч Гриффиндора, а другой пытаясь разорвать цепочку душащего его медальона. Гермиона вскинула волшебную палочку, но ни одного стоящего заклинания вспомнить не удавалось. И тут ее кольцо ожило. Почувствовав родственную душу, крестраж начал призывать ее к себе. Перстень нагрелся и словно зашевелился. То же, похоже, случилось и с медальоном: он потянулся вверх и вылетел из воды, таща за собой Гарри. Наконец он слетел с шеи Поттера и быстро полетел к кольцу, словно притягиваемый манящими чарами. Гермиона завороженно смотрела на то, как цепочка обвилась вокруг руки, а сам медальон прижался к ее крестражу.

– Гермиона? – услышала девушка удивленный голос Гарри. Он все еще лежал на берегу, крепко сжимая руками меч и дрожа от холода. Голос его был хриплым, и, едва выдавив из себя имя подруги, Гарри согнулся в приступе кашля. Позволив крестражу Волан-де-Морта впиваться в ее руку, Гермиона бросилась к Гарри, наколдовывая по пути полотенце и бросая согревающее на одежду друга. Все еще не веря своим глазам, Гарри быстро оделся и поднял палочку Рона с земли.
– Ты… это правда ты? – неуверенно спросил он.
– Это правда я. И тебе следовало снять крестраж, прежде чем лезть в воду!
– Откуда у тебя мантия-невидимка? – только сейчас Гермиона поняла, что мантия сползла не полностью, и в воздухе висела только ее голова. Скинув эту ненужную теперь вещь, она запихнула ее в сумку. – Как ты здесь оказалась? Ты видела того, кто оставил меч? – продолжал сыпать вопросами Гарри.

– Стоп-стоп-стоп, – Гермиона подняла руки, пытаясь остановить поток слов, но вместо этого Гарри, наоборот, в ужасе втянул в себя воздух.
– Что это такое? – севшим голосом поинтересовался он, указывая на руку Гермионы. Девушка опустила взгляд и увидела то, на что показывал Гарри: кольцо с медальоном почти сплавились в единое целое, а золотая цепь крепко обвивала ее руку, сковывая движения.
– Это… ну, это как бы… артефакт для поиска крестражей… – запинаясь, произнесла Гермиона.
– Но я никогда о подобном не слышал! Если бы он существовал, то Дамблдор бы об этом знал, а не посылал нас черт знает куда искать черт знаешь что! – возразил Гарри.
– Дамблдор знал! – резко ответила Гермиона. – Просто он слишком многое скрывал от нас!
– Что ты имеешь в виду? Почему вообще… как ты здесь оказалась?

– Прости, Гарри, но я не могу тебе сейчас всего объяснить, – отрезала Гермиона. – Сейчас мы уничтожим крестраж, а потом мне придется уйти.
– Уйти? – разочарованно переспросил Гарри. – То есть, ты не останешься?
– Слишком поздно, – зло выплюнула девушка. – Я хотела быть с вами, хотела помогать в поисках, но вы бросили меня! Оставили в этом кошмаре! И если Рон хотя бы потрудился отправить мне письмо, то ты… Ты предал меня, Гарри!
– Нет… Гермиона, я просто хотел защитить тебя! – попытался оправдаться Поттер. – Я пожалел о том, что оставил тебя, уже тысячу раз! Прости меня!
– Я прощу тебя, – смягчилась Гермиона. – Но остаться не смогу. А теперь…
Она закрыла глаза и прошептала своему крестражу: «Отпусти». К счастью, оно послушалось, и медальон съехал с перстня, безвольно повиснув на цепочке. Размотав ее, Гермиона протянула крестраж Волан-де-Морта Гарри.
– Нет, – покачал головой тот. – Это ты должна его уничтожить.
– Это еще почему? – удивилась Гермиона.

– Потому что ты спасла меня от смерти, только благодаря тебе мы достали меч… Возьми! – Гарри протянул ей меч Годрика, и она, не подумав, взялась за рукоятку. В тот же миг все тело прострелила острая боль, сконцентрировавшись в руке, и Гермиона, вскрикнув, выронила меч. С удивлением она посмотрела на обожженную руку, а затем подняла взгляд на Гарри. Тот в шоке смотрел на нее.
– Он не принял тебя, – прошептал Поттер. – Но почему? Ты ведь гриффиндорка и…
Вместо ответа Гермиона яростно схватила медальон и опустила его на плоский камень, лежавший на земле неподалеку, в паре шагов от них.
– Открывай и бей! – приказала Гермиона. Внутри нее полыхала чистейшая ярость. Значит, меч больше не принимает ее? После всего, что она сделала для светлой стороны, после всего, чем пожертвовала, она больше не гриффиндорка? Отлично!

– Как?
– Что как?
– Как открыть его? Он не открывается!
– Да что ты? – саркастически произнесла Гермиона. – А может, со змеей надо говорить на парселтанге?
– Точно! И как мы сразу не догадались! – воскликнул Гарри, хлопнув себя по лбу.
– И хорошо, что не догадались, иначе бы он уже завладел вами.
Гарри поежился, на секунду его взгляд стал нечитаемым, словно он вспомнил о чем-то, но вскоре он вернулся с небес на землю и подошел к крестражу.

– Откройся! – произнес он на чистом английском языке. Гермиона хотела было сказать ему о том, что ничего не вышло, но в этот момент медальон распахнулся, являя им свое содержимое: два красивых тёмных глаза, какие были, наверное, у Тома Реддла до того, как они стали красными с вертикальным зрачком.
Гарри на секунду замешкался, но этого времени частице души хватило, чтобы превратиться в призрачную фигуру Тома Реддла в человеческий рост. Теперь его глаза были красными, и они смотрели прямо на Гермиону.
– Ты не можешь этого допустить, – произнес Том, с отчаянием глядя девушке в глаза. – После того, что ты сделала два дня назад. Мы связаны, Гермиона. Ты не можешь позволить ему убить меня.

Голос Реддла был мягким и вкрадчивым, таким, каким говорил с Гермионой Волан-де-Морт на их занятиях. Он был знакомым и пробирающим до самого сердца. Покачав головой, Гермиона перевела взгляд на Гарри. Тот, похоже, был глубоко шокирован словами Реддла и неверяще смотрел на подругу, опустив меч.

– Что, если бы я был сейчас вместе с твоей душой? Ты бы позволила убить нас обоих? – взгляд Реддла опустился на кольцо, и Гермиона испугалась: вдруг он действительно сможет вселиться в ее крестраж? Ни в каких книгах о подобном не говорилось, но все же…
– Ты стольким пожертвовала ради них… ради твоих друзей… – между тем продолжал увещевать юный Волан-де-Морт. – И что ты получила взамен? Ненависть, предательство, недоверие, месть. Одни просто бросили тебя, другие этим не ограничились, они пытались уничтожить тебя…
– О чем он говорит, Гермиона? – перекрикивая Реддла, спросил Гарри с нотками истерики в голосе.
– Он не простит тебя, Гермиона, – покачал головой Том. – Не простит.
– Бей, Гарри! – закричала девушка, не в состоянии больше слышать правду из уст призрачного Реддла. – Бей!
– Сначала объясни мне, что все это значит! – потребовал Гарри.
– Бей, немедленно! – в глазах Гермионы стояли слезы, руки дрожали. Она знала, знала, что так будет. Но была не готова…

– Ты можешь спасти меня, – прошептал Том, его глаза снова стали темно-карими и засветились отчаянной надеждой. – Просто протяни руку с кольцом!
– Гермиона! Ты же не… – в шоке воскликнул Гарри, снова занося меч.
– Пожалуйста, – продолжал умолять Волан-де-Морт.
И Гермиона подняла руку. Тень Реддла всосалась в кольцо в тот же миг, когда Гарри ударил мечом по медальону.
– Что ты наделала? – заорал Гарри, поняв, что часть души Волан-де-Морта каким-то неведомым способом удалось спастись. И помогла ему его лучшая подруга.
– Остолбеней! – закричала Гермиона, понимая, что это ей уже не объяснить. Гарри, не готовый к атаке, отлетел к дереву и, ударившись об него, потерял сознание. Быстрым шагом девушка приблизилась к своему… другу ли?.. и, сосредоточившись, произнесла: – Обливиейт!

Гермиона возвращалась к палатке словно во сне. Рядом с ней плыл левитируемый Гарри, но она практически не обращала на него внимание. Гермиона пыталась осознать, ЧТО она только что сделала. Спасла Волан-де-Морта, впустив его в свой крестраж, к частице своей души. К чему это может привести, неизвестно. Как он уговорил ее, тоже непостижимо. Ведь Гермиона была абсолютно уверена в том, что уж на нее-то чары крестража подействовать не должны. Но слова «мы связаны» словно прорвали в ней какую-то плотину. Если бы Гарри ударил сразу, как она сказала, когда она еще могла себя контролировать! Но на друга также подействовали слова Волан-де-Морта, заставив выяснять, что они значат, а не заканчивать дело.
Гермиона посмотрела на кольцо. Оно выглядело совершенно обычно, будто внутри него не теснились две души, искусственно оторванные от своих тел. Обычное украшение. Возможно, излишне массивное для тонких пальцев девушки.

– Гермиона! – из палатки навстречу ей вылетел взволнованный Рон. – Что произошло? Гарри ведь не должен был тебя видеть!
– Он и не видел, – легко соврала Гермиона, все еще пребывая словно в каком-то тумане. – Крестраж уничтожен, – девушка протянула Рону искореженный от удара открытый медальон. – И вот меч.
– Почему Гарри без сознания? – принимая опустевшую оболочку крестража и ножны с мечом Гриффиндора.
– Это из-за крестража, – слова слетали с уст сами собой, как зазубренное стихотворение. – Он чуть не убил Гарри, но ему удалось уничтожить его, прежде чем потерять сознание. У нас мало времени. Идем в палатку.

Войдя внутрь, Гермиона опустила Гарри на нижнюю койку и присела на край стоящего рядом кресла. Порывшись в сумке, она извлекла небольшой сверток и протянула его Уизли.
– Это сквозное зеркало. У меня такое же. Называешь мое имя, и я с тобой связываюсь. И в обратную сторону. Прошу только использовать его исключительно в экстремальных ситуациях, потому что я слишком часто не одна и постоянно исчезать не смогу. Я буду с тобой связываться сама. Вы с Гарри дежурите по очереди, а значит, много времени проводите наедине с собой. Все ясно?
– Да… Гермиона…
– Это список защитных заклинаний: маглоотталкивающее, заглушающее, чары невидимости… Гарри скажешь, что раздобыл их, когда был в Норе. Негоже вот так на виду, в лесах полно егерей… Их больше, чем вы думаете.
– Понятно… Гермиона…
– Это запасная волшебная палочка, новая, – снова перебила Гермиона. – Я видела, что Гарри пользуется твоей, значит, с его что-то случилось.
– Она сломалась в Годриковой впадине, – подтвердил Рон. – Но откуда у тебя новая палочка? Ведь Олливандер похищен Сама-Знаешь-Кем, не хочешь же ты сказать…

– Он бежал, – отрывисто бросила девушка. – Это неважно, палочка почти такая же, как была у Гарри, хотя вряд ли ему это теперь поможет…
– Что ты хочешь сказать? – обеспокоенно спросил Уизли.
– Ты знаешь сказку о «Дарах смерти»?
– Конечно, мама читала мне ее…
– Это правда, – перебила его Гермиона. – Они существуют, по крайней мере, Бузинная палочка. И Темный Лорд охотится за ней.
– Но тогда нужно опередить его! – воскликнул Рон. – Нужно…
– Нужно уничтожить крестражи! Сейчас не до палочки! Когда он ее найдет, я скажу, да Гарри, я думаю, и сам узнает.
– Как? – непонимающе спросил Рон.
– По связи, конечно. Темный Лорд будет невероятно счастлив, когда получит Жезл Судьбы.
– Ты называешь Его Темный Лорд, так говорят Пожиратели… – заметил Рон.

Гермиона вздрогнула, как от удара, что не укрылось от Уизли. Что-то происходило с ней, и Рон, хотя и догадывался, отказывался верить.
– На его имени табу, – жестко ответила девушка. – А «Сам-знаешь-кто» или «Тот-Кого-Нельзя-Называть» звучит жалко!
– ОД использует «Главный Пожиратель», – неуверенно пробормотал Рон. – В Поттеровском дозоре…
– Где?
– Ты не знаешь про Поттеровский дозор? – шокированно спросил Уизли. – Что, Мерлин побери, происходит?!
– Это все неважно, – в голос прорывалась тщательно сдерживаемая ярость. – Что это такое?
– Радиостанция… закрытая, для членов Ордена Феникса. Там пароль нужно угадать…
– Все ясно, спасибо, что сказал. Ладно, Рон, мне уже пора, иначе они заметят мое отсутствие.
– Они? Кто это «они»?!
– Я же сказала, что не могу тебе рассказать! Не сейчас!
– Ты ведь работаешь шпионом, да? Ты в стане… – Рон замолчал, не в силах договорить страшное слово.

Гермиона вскинула голову и свирепо посмотрела на друга.
– Договоришь – и я больше не появлюсь, – угрожающе процедила она, но заметив, что Рон и сам не собирается продолжать, смягчилась. – Мне правда пора.
И девушка отправилась к выходу из палатки.
– Гермиона! – она была уже на пороге, когда Рон ее окликнул.
– Что? – раздраженно откликнулась она, краем глаза проверяя, не очнулся ли Гарри. Но нет, тот лежал смирно, веки его были опущены.
– У тебя… у тебя глаза красные.
_____________
* «День подарков» празднуется в Британских странах 26 декабря, на следующий день после Рождества.