Глава 25

Белла

У нас с Эдвардом оставалось около двух недель до приезда Адели. Дерек жил с нами уже три дня. Изо всех сил я избегала его, но тот казался вездесущим. Я не могла разговаривать с ним. К большинству людей привыкала за несколько дней, но от него меня бросало в дрожь.

Я находилась наверху и пыталась собраться на работу, но возникли небольшие проблемы. Спустившись к кабинету, где занимался Эдвард, я постучала по открытой двери, давая знать о своем присутствии. Он взглянул на меня.

– Видел синий свитер, который мне на Рождество подарила Роуз? – спросила я. Его никак не удавалось найти. Парень покачал головой.

– Прости, Беллз. – Я рассеянно кивнула и, нахмурившись, пошла вверх по лестнице, чтобы выбрать другую рубашку.

Час спустя я сидела за прилавком книжного магазина и читала. По торговому залу слонялись несколько человек, бесшумно снимали книги с полок, пролистывали, а затем ставили обратно. Мне нравилось это: заниматься своими делами, когда окружающие люди делали то же самое. Я была не одна, но и не с кем-либо конкретным.

– Прошу прощения. – Перед прилавком стояла женщина средних лет.

Я даже не услышала ее приближения. Отложив книгу, я с улыбкой посмотрела на посетительницу. Та помолчала.

– Можете помочь мне найти эти книги? – наконец спросила она, проявляя легкое нетерпение, и сунула мне бумажку.

Я с трудом подавила желание закатить глаза, взяла записку и заглянула в нее. Это достаточно просто. Я кивнула и соскользнула со стула. Услышав за спиной тихое фырканье, закусила губу. При появлении подобных людей я испытывала как раздражение, так и развлечение. С одной стороны, раздражало, насколько грубо те себя вели. А с другой, забавляло их желание настоять на разговоре с совершенно незнакомым человеком. Не сказав ни слова, я прошлась по списку, по мере обнаружения вручая ей книги, пока женщина закидывала меня раздражающими вопросами, ни на один из которых я не ответила. Наконец, она вспылила, я же начала заворачивать покупку, а потом остановилась, чтобы кое-что написать на доске, закрыла колпачком маркер и продолжила свое занятие, глянув на нее сквозь ресницы, и еле сдержала смех, наблюдая, как она читала написанное. Ее глаза расширились, рот захлопнулся, а щеки и верхушки ушей покраснели. Как только она расплатилась, а я завернула ее приобретение в упаковочную бумагу, женщина резко развернулась и ушла.

Я покачала головой и вернулась к своей книге. Эти два коротких слова могут творить с людьми удивительные вещи. Склонив голову набок, я взяла доску и стерла свои слова:



***

– Белла! – Я оторвалась от своей книги. Немного после шести. Эдвард, вероятно, на середине своего последнего занятия. Это оказалась Розали. Я улыбнулась и помахала, когда девушка шла к прилавку. Казалось, что она только что приехала со съемок, одетая в черные кожаные ботинки с десятисантиметровыми каблуками и красное платье, а макияжем, определенно, занимался профессионал. Не то, что она не могла сделать этого сама... просто этот – слишком совершенный. А еще: ее волосы были завиты, чего сама она никогда не делала. С раздраженным выражением лица Роуз прислонилась к прилавку.

– Глупый надоедливый фотограф. «Ты делаешь это неправильно! Передвинь ногу на семь сантиметров влево!» – передразнила она, заставляя меня смеяться. – Ой, а в метро по дороге сюда какой-то парень свалился с лестницы, потому что засмотрелся на меня. – Я захлопнула ладошками рот. Надеюсь, что бедолаге не сильно больно. Роуз расхохоталась: обычное дело, что парни таращатся на нее.

– Эммет на работе? – спросила я, указывая на кресло-мешок. – Присаживайся. – Роуз так и сделала, поджав ноги с таким изяществом, которого у меня никогда не будет.

– Да, – немного печально ответила на мой вопрос она. Я знала, что ей одиноко: они с Эмметом неразлучны с тех пор, как я себя помню. На самом деле, дольше, еще до моего рождения. Она привыкла обходиться без него те несколько часов, пока работала, но он отсутствовал большую часть ночи, а с его новой работой и того более.

– Мне очень жаль, – будто извиняясь, сказала я. Она вздохнула, на секундочку позволяя себе выглядеть грустной, а потом стряхнула это и улыбнулась.

– Все в порядке. Но, тем не менее, я пришла сюда не просто так, хочу кое-что спросить у тебя, – она опустила взгляд и покрутила свое кольцо. Я все еще потрясена тем, что Эммет фактически взял на себя ответственность и сделал предложение. То есть я знала, что он любит ее сильнее всех на свете, это очевидно, но... из нас двоих, несмотря на то, что физически брат старше, именно я всегда действовала более зрело. Я больше была матерью за те несколько лет, что жила с ней. Я больше походила на Чарли, тогда как Эммет – на Рене. Они оба... беззаботные и, кажется, не придерживались тех же правил и забот, что остальные. Вне зависимости от того, сколько лет они проживут, души их вечно будут молодыми.

Хотя бывали случаи, когда они (чаще, конечно, Эммет) действовали в соответствии со своим возрастом и даже старше и мудрее. Они никогда не перестают удивлять меня.

Острая боль пронзила мое тело, я уронила вытираемую тарелку и положила руку на живот. До даты родов оставалась еще неделя, но...

– Ты в порядке, Беллз? – в кухню просунул голову Эммет, привлеченный звуком разбившейся посуды. Он пересек комнату, сгреб меня и посадил на стойку.

– Уберу все сам, я обут, а ты – нет, – рассудил он, оглядываясь на веник. Он остановился, когда я взмахом руки обратила на себя его внимание и посмотрела на клочок бумаги и ручку. Стянула маркер, написала и протянула конверт брату:

Кажется, пора.

Его глаза распахнулись, и он улыбнулся.

– В самом деле? Думаешь, она родится сегодня? – нетерпеливо спросил он. Я кивнула.

– Хорошо. Ты собрала сумку, да? – Я застонала: ведь хотела же сделать это сегодня утром, и покачала головой.

– Я позвоню Рози, она придет и соберет все для тебя, ладно? – Я кивнула и ахнула, когда началась еще одна схватка. Эммет позволил впиться ногтями ему в предплечье, пока та не закончилась, и взглянул на часы.

– Эта была в два двадцать семь, да? Дай мне знать, когда наступит следующая. – Я лишь кивнула, а он снова подхватил меня на руки, вынес из дома и опустил на пассажирское сиденье своего автомобиля.

Он вел себя очень спокойно в течение всего того дня и частично ночи. Тогда ему было двадцать, и справился со всем великолепно. Не многие парни сделали бы это, тем более для сестры.

Так, мне следует пересмотреть свое предыдущее заявление. Они с Рене были не молоды душой, а нестареющие. Одновременно молоды и опытны, простодушны и мудры.

Ну, знаете ли, это выставляло меня идиоткой...

– Продолжай... – предложила я Роуз. Сейчас здесь никого не было, так что я не чувствовала себя виноватой за болтовню с ней, да и дара речи не лишилась.

– Хм... будешь моей подружкой невесты? – спросила она, не переставая вертеть кольцо. Я громко расхохоталась.

– Роуз, неужели ты думаешь, что я откажусь? – уточнила я, глядя на нее, как на сумасшедшую. Та пожала плечами.

– Не знаю, Белла, все это, кажется, заставляет меня нервничать... – сказала она, не отводя взгляда от кольца.

Я приподняла бровь. Куда делась уверенная, бесстрашная Розали Лиллиан Хейл, знакомая мне всю жизнь? Я открыла рот, чтобы поинтересоваться, что та имела в виду, но девушка не стала дожидаться нового вопроса. Меня осенила догадка, что какое-то время это тяготило ее, и, начав, она уже просто не могла остановиться.

– Я имею в виду, что на самом деле никак не ожидала, что Эммет сделает предложение. Ты же его знаешь! Он действительно просто большой ребенок! Я очень его люблю, но не была готова к этому, – она остановилась, чтобы перевести дыхание, встала и начала ходить. – А еще я думаю о своих родителях, о том, чего ожидают они. По их стандартам, свадьба не свадьба, если на нее не придут по крайней мере сотни две гостей, желательно больше, в огромной церкви... со всем этим модным дерьмом. И именно этого все и всюду будут ожидать от той самой Розали Хейл, и не только мои родители. Там будут газетные статьи о моем бракосочетании... фотографы, проникающие на церемонию, если я не приглашу их... – она шлепнулась обратно в кресло, на этот раз вовсе не изящно. – Белла, я этого не хочу. Ты же меня знаешь. Моя мама всегда желала, чтобы я была нежной, хрупкой, изящной маленькой девочкой. Как думаешь, почему меня назвали «Розали»? Но я никогда не была такой: играла в футбол с Эмметом, ремонтировала автомобили с отцом, лазила по деревьям... Я не хочу огромную свадьбу, но не знаю, как сказать об этом людям, особенно маме. Думаю, папа-то поймет, – она начала грызть ногти, чего последние годы не делала. Я слезла со стула, потянула девушку за руки, заставляя подняться, и обняла ее.

– Роуз, милая, дыши. Успокойся. Ты вообще говорила об этом с Эмметом? – Она покачала головой. Я отодвинула ее на расстояние вытянутой руки. – Ну, так поговори. И еще два момента. Во-первых, ты знаешь, что мы с Элис поможем тебе. Эли захочет спланировать практически все, единственное, что тебе нужно сделать ¬– сообщить нам, чего желаешь ты, появиться вовремя, чтобы подвергнуться пытке, – я закашлялась, – то есть, наложить макияж и пойти к алтарю. А, во-вторых, это твоя свадьба. Какое значение имеют желания твоей матери? Ее очередь уже прошла.

Роуз уставились на меня.

– Что? – спросила я, задаваясь вопросом, а не застряло ли у меня что-то в зубах.

– Это твоя самая длинная речь ко мне за последние три года, – тихо сказала она.

И прежде, чем я сообразила, девушка расплакалась у меня на плече. На мгновение я замерла как статуя. Так же, как и Чарли, я никогда не умела хорошо справляться с эмоциями, даже со своими.

– Ох, Роуз... Не плачь, – сказала я, надеюсь, успокаивающим тоном, и погладила ее по спине.

– Мне-мне… – она зарыдала. К счастью, макияж оказался влагостойким. Боже. Она все еще была красива, даже в таком состоянии.

– Мне очень жаль, Белла! – всхлипывала она, медленно приходя в себя. Я молчала и просто гладила ее по спине, вскоре Розали выпрямилась, стерла со щек слезы, а потом рассмеялась. – Ничего себе. Мне очень, очень жаль, Белла. Я не ожидала всего этого, не волнуйся, – она встряхнулась и заулыбалась. – Сейчас уже все хорошо. И мне пора. – Я кивнула, мы опять обнялись. У двери Роуз снова обернулась. – Знаешь... Спасибо, что выслушала меня, – тихо сказала она.

Я отмахнулась. Она же практически моя сестра! Что я должна была сделать, искать клейкую ленту?

– Мы с Эмметом ищем дом. Реальный дом, а не квартиру. Мы вдвоем можем себе это позволить. Просто решила дать тебе знать.

Я улыбнулась, радуясь за них. Планирование свадьбы и поиск дома. Кто знал, что мой брат когда-нибудь остепенится?

Она повернулась и почти вышла за дверь, когда снова остановилась.

– Ох, и Белла? Я не очень много знаю о свадьбе, но... Адель будет цветочницей? – Я засмеялась и кивнула.

– Еще бы! А теперь иди! – сказала я, закатила глаза и жестом выпроводила ее. Та высунула язык и ушла.

Я вздохнула, усаживаясь на стул. Вот это разговор.

***

Два дня спустя

– Тьфу! – воскликнула я, плюхнувшись на кровать. Пропали две мои рубашки и свитер. Куда они делись? Если бы здесь была Адель, я подумала бы, что их спрятала она.

Но ее не было, и я пребывала в раздражении.

– Эдвард! – закричала я, потопав вниз по лестнице, а затем, будучи самой собой, споткнулась и скатилась с последних трех ступеней... прямо в Дерека. Он ойкнул и упал на меня, выбив воздух из моих легких.

А затем я поняла, что лежала на чем-то гораздо более удобном, чем пол, и снова могла дышать.

– Чувак, с ней все будет в порядке? – Дерек, казалось, запаниковал. Мои глаза все еще оставались закрытыми: веки пока ощущались слишком тяжелыми, чтобы открыться.

– Да, а теперь не мог бы ты заткнуться? Видишь, она сейчас приходит в себя, – сказал Эдвард, звуча немного взволнованно, но не так сильно, как Дерек. Он знал меня достаточно хорошо, чтобы не паниковать каждый раз, когда я спотыкалась или теряла сознание, или у меня шла кровь. Медленно открыла глаза и посмотрела в лицо Эдварда. В его глазах стояло удивление. Я начала садиться, но тот не позволил.

– Нет, пока нет. Просто полежи здесь минуту. Дыши, – сказав это, он повернулся, чтобы посмотреть на Дерека, который выглядел виноватым.

– Я в порядке, – сердито сказала я, оттолкнула руку Эдварда и села. С минуту комната покружилась перед глазами, но потом прошло и это.

– Белла, мне очень жаль! – вставая, сказал Дерек. Я просто пожала плечами и ушла. Мне больше не следовало находиться с ним в одной комнате, не после того, насколько близко к нему я оказалась несколькими минутами ранее.

***

– Вернусь через несколько минут, Беллз. Мне нужно сходить и купить нотный лист для одного из моих учеников на завтра, – сказал Эдвард и наклонился, чтобы поцеловать меня в щеку. Я кивнула и улыбнулась ему. В скором времени хлопок двери дал знать об его уходе. Приняв душ, я снова спустилась по лестнице, на этот раз гораздо осторожнее, и, не споткнувшись, вошла в кухню, испытывая небольшой голод…

Начав очищать апельсин, я почувствовала, как пара рук обнимает меня за талию. Разве я не услышала возвращения Эдварда? Но ощущение какое-то неправильное. Я повернулась и ахнула. Нет, это был не он, а Дерек. Я начала вырываться, но не успела и глазом моргнуть, как он наклонился и поцеловал меня, действительно поцеловал так, как не позволялось Эдварду в первые несколько недель наших отношений. Все блокируемые фрагменты воспоминаний вернулись ко мне, затапливая мозг, проносясь перед глазами. Я была слишком ошеломлена, чтобы двигаться... а затем осознала, что должна что-то сделать. А что, если Эдвард вернулся и нашел нас в таком положении?

Попыталась оттолкнуть того – бесполезно. Впилась ногтями в его руки – и это не подействовало. Так что я сделала то, что и должна была: укусила его язык. Сильно.

Он закричал и отпустил меня, и я воспользовалась шансом: выскочила из кухни и рванула вверх по лестнице, заперлась в нашей комнате, затравленно огляделась, а затем толкнула стол, блокируя дверь, после чего нырнула под одеяло и спряталась на середине кровати.

***

Казалось, что я пробыла там несколько часов, потея и трясясь. И вот дверная ручка стукнула, и раздался грохот, как будто кто-то врезался в дверь.

– Ой, – услышала я, а затем: – Белла? – Слава богу, это Эдвард. Я выпрыгнула из кровати и толкнула стол. Сейчас он казался намного тяжелее... – Белла, что ты делаешь? – весьма озадаченно спросил парень. Наконец я убрала с дороги мебель и отперла дверь, которая и открылась через секунду. – Боже мой, Беллз, что случилось? – спросил он с потрясенным выражением лица, когда вошел в комнату и закрыл за собой дверь.

Я отпрянула, когда он шагнул вперед. Я была рада его присутствию... но не чувствовала, что могла находиться так близко. Он нахмурился и на мгновение остановился, я тоже. Тогда он, проверяя, сделал шаг вперед, я отступила.

– Белла... – повторил он. Моя нижняя губа задрожала, а потом я начала плакать, развернулась и, скрываясь, юркнула под одеяло.

Кровать рядом со мной прогнулась, и я почувствовала легчайшее прикосновение к спине.

Медленно, постоянно заикаясь, я рассказала ему, что случилось.

– Он ушел, – сказал Эдвард, едва контролируя голос, – и больше нас не побеспокоит, – он немного оттянул одеяло. – Как ты можешь там дышать? – спросил он. Я глянула на него и снова почти зажмурилась. В его глазах сверкала ярость, словно они горели. – Я вернусь через несколько минут, ладно? Попытайся уснуть, – после этого он встал и ушел. Через несколько минут я услышала звуки девятой симфонии Бетховена. В гневе он всегда играл ее.

Я вздохнула и закрыла глаза: Эдвард злился не на меня, а со всем остальным я могла справиться.

Это не сломило меня, все было в порядке.

---

Примечание переводчика: Очень внимательные читатели могли заметить здесь несостыковки с шестнадцатой главой в части момента рождения Адели. Так случается, и никто из авторов не застрахован от ошибок. Я вас предупредила. ;-)

---

Огромное спасибо за проверку и редактирование главы amberit

Поделиться своими впечатлениями вы можете на ФОРУМЕ.