Глава 14.
Tender
Jane’s POV
Сбылась мечта идиота – по-другому и не скажешь. Мы сидели в зале посадки Нью-Йоркского аэропорта. Еще несколько часов, и здравствуй, Прага. Чего мне стоило уговорить его, не объяснить словами. Но вот мы тут. Я задумчиво потягиваю кофе, вполоборота наблюдая, как Джаред листает туристические проспекты. Десять дней в Чехии, вдвоем. Что нас ожидает? Чем все закончится? В голову начали закрадываться ненужные мысли, все настойчивее и настойчивее заполняя сознание. Хватит. Нужно жить настоящим, а не будущим. Все еще может поменяться, нечего пороть горячку. Какая разница, что будет потом? Это же не смертельно. Пускай он уедет к семье, ведь Рождество и правда семейный праздник. Может, и мне стоит подумать об этом? Но сейчас он – моя семья… Я так давно не видела родителей, что начинаю забывать, как они выглядят. А ведь когда-то мы были близки… Пока не состоялся тот скандал. «Ты нам больше не дочь». Хорошо. Я согласна. Я смогла это пережить и остаться собой. Только Джареду это не нравится, очень. Ну конечно, семья – часть тебя, их нужно любить, ради них стоит жить. Не понимает. Я допускаю, он прав – для себя. Иногда невообразимо трудно поставить себя на чужое место, осознать и прочувствовать. Объявили посадку, и я, почему-то глупо улыбаясь, слегка потрепала его плечо.
- Знаешь, мне все больше и больше нравится эта идея с поездкой! – то ли он очень хорошо играл, то ли и правда не замечал моего задумчивого состояния.
- Прага – волшебный город, я же говорила! – да, волшебный. А я надеюсь на чудо.
- Не в этом дело. Я не помню, когда в последний раз ехал куда-то отдыхать… Это здорово.
Приехав в отель, мы распаковали вещи и пошли в небольшой ресторанчик, рекомендованный портье. Уютная атмосфера, темное пиво, тихая музыка - все это располагало к душевности и романтике, мне было тепло и уютно просто сидеть, держать его за руку, рассказывать какие-то незамысловатые истории. В глазах Джареда появился какой-то странный блеск, и глупо бы было списывать это на алкоголь. Все же я неплохо его знаю.
- Чему ты улыбаешься?
- Это все так мило. Ты, я, здесь, вдвоем… Знаешь, Джейн, ты чудо. Настоящее чудо. Порой мне кажется, что ты появилась в моей жизни, чтобы спасти меня от всего, что меня окружает, - он задумался, а я не знала, что на это ответить, сминая пальцами салфетку и не поднимая глаза. – А порой… Что это все ужасно. Неправильно. Что мы погубим друг друга, потонув в пучине, царящей вокруг, не справимся с нашими недостатками, мы разные и мы не святые.
- Боишься, что придется платить за свои грехи? – кажется, никогда он еще не был так откровенен. Этот блеск… Я поняла, что он значит. Он открылся, позволил мне заглянуть в его душу, и неважно, чем вызваны такие перемены. Я жадно изучала его неуловимо изменившееся лицо, пока он улыбался – то ли моим словам, то ли собственным мыслям.
- Скорее, что за твои. Ты же у нас великая грешница.
- Тебе ли не знать, Джаред, - я провела рукой по его бедру, легко целуя в уголок губ.
- Будешь грязно меня домогаться прямо в ресторане?
- Нет, мы сейчас расплатимся и пойдем гулять, я затащу тебя в темную подворотню и там изнасилую.
- Звучит заманчиво.. а я буду отбиваться и кричать «помогите, насилуют!»
- Тебе никто не поможет, только позавидуют.
- Я сам себе завидую.
Мы расплатились и правда пошли гулять. Как будто специально над вечерним городом пошел снег, крупными белыми хлопьями оседая на плечах и волосах.
- Знаешь, когда я была маленькой, я любила ловить снежинки ртом.
- Снежинки? Ртом? Можно ведь заболеть ангиной.
- Да ладно тебе, калифорнийский неженка. Тебе не понять прелестей суровой русской зимы. Это весело, смотри!
Скорчив на редкость глупую физиономию, я поймала языком снежинку. Не выдержав, Джаред захохотал.
- Ты просто как снежная королева!
- Ах так?! – нагнувшись, я схватила пригоршню снега, быстро слепила снежок и запустила прямо в ухмыляющуюся физиономию. Коварно прищурившись, Джаред повалил меня в сугроб и начал заталкивать снег за шиворот.
- Ай! Прекрати! Ха-ха-ха!
- Неет…
Мы катались по снегу, заливисто хохоча, а прохожие смотрели в нашу сторону, как на инопланетян. Кто-то крутил пальцем у виска, кто-то снисходительно улыбался. Я неудачно повернула голову, и прямо в лицо полетел сноп снежинок.
- Джаред, скотина… - отплевываясь, я сморщила нос и повернулась к нему, - иди сюда, мой Кай с глазами как льдинки.
Второй раз предлагать не пришлось, Джаред буквально набросился на меня, согревая замерзшую кожу горячими поцелуями. Почему-то идея с подворотней на казалась мне уже такой абсурдной.
- Снежные поцелуи в куче снега в снежной Праге.
- Джа, слишком много снега. Ты повторяешься.
- Да уж, ты права, снега слишком много.
Мы рассмеялись нелепости этого разговора, с трудом пытаясь подняться, спотыкаясь и снова падая.
- Пошли гулять! И завтра во всех газетах напишут, что в центре Праги видели парочку йети.
- Это такие волосатые и с огромными ногами? Ну ты точно не меня имеешь в виду…
Как школьники, сбежавшие с занятий, мы шатались по узким улочкам, держась за руки, фотографировались и много смеялись. Повсюду сияли разноцветные огни, из низких подвальных окон баров лился теплый свет, а разыгравшийся снегопад только усиливал ощущение утопичности происходящего. Вспомнились слова из старой песни, бывшей когда-то популярной «есть только ты и я, и больше ничего вокруг». Схватившись за руки, мы кружились по Староместской площади, распугивая загулявшихся туристов и случайных прохожих. Мне вдруг захотелось сказать ему, что я чувствую. Что люблю. Здесь. Сейчас.
- Джаред, ты знаешь, это немного глупо, но я хотела тебе сказать…
Меня прервал звонок его чертового Блэкберри. Как блядь прозаично. И как мне это уже надоело.
- Да, Шен, привет! – он потащил меня за собой, не отпуская руки, - у нас все отлично! А ты как? … ха, и как кино, интересно было?... а я говорил, что не стоит смотреть это дерьмо, в котором конец ясен из названия… Блаблабла. Я тебя не слушаю…. Сам ты как дите малое. Лучше скажи, как там мама? …. Спасибо. Да. Передай ей, что тоже очень люблю и скучаю. И скоро приеду, опомниться не успеет. Все, давай. Пока.
Каким-то немыслимым образом мы оказались около отеля.
- Пошли?
- Пошлиии… - я старалась скрыть разочарование в голосе, борясь с подступающей вновь тревогой.

Уже в номере Джаред опомнился, вопросительно оборачиваясь ко мне.
- Ты что-то хотела сказать?
- Что? А… я… не помню уже, - проглотив застрявший в горле комок, я ушла в душ.
Когда я вышла, он сидела на диване в той же позе, в которой я его оставила. Выражение глубокой задумчивости в глазах настораживала, и я почему-то начала нервничать, переминаясь с ноги на ногу и боясь сесть рядом. Он смерил меня серьезным взглядом и тяжело вздохнул.
- Иди сюда.
Я не сдвинулась с места, он наклонился, хватая за руку и усаживая к себе на колени.
- Я хочу поговорить.
- О чем? – внутри все аж затряслось. Нет, только не сейчас…
- О нас.
- Я тебя внимательно слушаю.
- Что происходит?
- Мы вроде как встречаемся, если ты не заметил.
- Избавь меня от своего сарказма, - он выглядел раздраженным.
- Ну а что ты хочешь услышать?
- Я… черт. Хорошо, выслушай меня сначала. Ты.. Мы… Не знаю, как объяснить… - с языка так и рвалось что-то язвительное и обидное, и я сдерживалась из последних сил.
- … все странно. Запутанно. Ты знаешь, я ведь однажды уже поклялся не связывать себя ничем серьезным. Это так просто, когда ничего не чувствуешь и просто получаешь удовольствие. Гармонично, нет никаких причин беспокоиться, когда знаешь, что ты свободен и можешь сорваться и исчезнуть в любой момент. Мы видимо как два распоследних идиота решили, что сможем справиться с этим и просто пару раз переспать, для разрядки. Да просто так. Не надо смотреть на меня с таким осуждением – я прекрасно знаю, что ты не романтично настроенная барышня, до сих ор верящая в какие-то светлые идеалы…
- Значит, ты считаешь меня циничной сукой, затащившей в свою постель красивого мужика? Даже не так. Фактически – босса. Может, еще скажешь, что это способ сохранить эту чертову работу? Или самореклама? Ну как же, ведь все теперь только и судачат, что о нас. Джаред, твою мать, ты мог бы быть более проницательным. Так приятно осознавать, что тебя выбрали просто на потрахаться, но – о боже! – что-то пошло не так, и ты не знаешь, что делать. Тебе не нужны обязательства? Да черт возьми, я ни к чему тебя не обязываю! – я попыталась вырваться из его рук, с трудом сдерживая слезы, но он не дал, сильнее прижимая к себе.
- Я же попросил меня выслушать, - в то время, как я все больше повышала голос, срываясь на крик, он говорил тихо и спокойно, что было гораздо хуже. Сдерживать эмоции – его конек, и за этим может зреть что угодно.
- Отлично. Донеси до меня свою светлую мысль. Давай, разрушь в пух и прах все мои доводы, ты же это умеешь.
- Блядь. Джейн, помолчи пожалуйста. Ты дестабилизируешь мою жизнь, разрушая все, что я так долго выстраивал. Я не могу тебе сопротивляться, я не могу от тебя отказаться, я черт возьми просто не могу никуда уйти, потому что думаю только тебе, пока тебя нет рядом. Это непривычно – понимать, что нужно считаться с кем-то еще. От кого-то зависеть, хотя фактически это не так. Я столько раз убеждал себя в том, что между нами нет и не может быть ничего серьезного, а на деле я сейчас тут только потому, что этого хотела ты. Я бросил всех, и мне даже не найти слов, чтобы объяснить это им, тебе, самому себе. Черт возьми, да почему все так? Ты даже выслушать меня не хочешь. Меня заколебала это постоянная недосказанность! Что ты делаешь? Какой в этом все вообще смысл?
- Знаешь что, ты просто насквозь прогнивший циник, если видишь во всем какие-то скрытые мотивы! Ах, извини, что отрываю тебя от семьи и друзей, мог бы и не напоминать, что я для тебе далеко не на первом месте, дай бог где-то на уровне с любимой собакой. Можешь катиться отсюда хоть сейчас, поверь, я переживу! – как я ни старалась, слова вылетали сами собой. В его глазах была боль. Боль! Fucking shit! А я не могла остановиться, продолжая ее причинять, тем самым убивая себя. – Ты только и делаешь, что задаешься вопросом зачем? Лучше бы было спросить почему! Не поверишь, как все просто – всего-то навсего я тебя люблю! Глупо? Не то слово! Настоящая дура, теряю голову от одного взгляда человека, которому плевать, который думает, как бы ему попроще уйти, не создавая себе лишних проблем! – он больше не прижимал меня к себе, руки безвольно опустились вдоль тела. Я чувствовала, как увлажняются глаза. Только разреветься перед ним не хватало. Подскочив, я сбежала в ванную, из всех сил прижимая мокрое холодное полотенце.
Черт черт черт. Тупица! Зачем я ему это все наговорила… С силой сжав кулаки, я почувствовала кровь на прокушенной губе. Тело трясло от подступающей истерики, глаза застилала пелена слез. Не так. Неправильно. Все неправильно. Он хотел поговорить, объяснить, он хотел, чтобы я поняла – а вместо этого я на него наорала, обижая еще сильнее. Джаред не тот человек, от которого стоит ждать постоянной откровенности. Он никогда не будет принадлежать кому-то одному, и я это знала – так на что я вообще надеялась? Чего добивалась? Если хотела оттолкнуть его еще больше. меня можно поздравить, справилась на все сто. Прислонившись к кафельной стенке, я попыталась выровнять дыхание. Главное – не паниковать. Все можно исправить, жизнь дает нам хуеву тучу шансов, которыми нужно пользоваться… Подставив лицо под холодную воду, я начала отходить, и злость, растерянность, недовольство – все заменило чувство безумной вины. Я не имела права его обижать. Наоборот, это то, что нужно ценить. У нас не было подобных разговоров, мы почти не ругались, постоянно спуская все на тормозах. И что же? Он прав. Остается одна недосказанность, все больше и больше. На секунду прикрыв глаза, я тих открыла дверь, погружаясь в полумрак номера. Джаред спал на диване, показательно перетащив туда подушку, укрывшись пледом. Я легла рядом, осторожно проводя пальцами по легкой щетине, касаясь губами его лица, висок, основание брови, веки. Он тяжело вздохнул, обнимая меня, прижался губами к лицу. Не открывая глаз.
- Джаред… - едва различимый шепот, - прости меня.
Он не ответил, просто накрывая пледом, нежно провел рукой вдоль тела, сдвигая несчастное полотенце, оголяя кожу. Я ухватила его за подбородок, заставляя открыть глаза и посмотреть на меня. Долгий, открытый взгляд. Глаза в глаза. Я видела его – как на ладони, все его переживания, все страхи. Он боялся, очень, он правда пытался стать ближе, пытался впустить меня в свою жизнь. Преодолеть собственные внутренние барьеры. Он хотел, и это главное. Не мог в полной мере ответить на мои чувства, и это его мучило, он не мог с этим справиться и еще глубже уходил в себя.
- Мне ничего не нужно. Просто будь рядом, просто будь. Со всем остальным я справлюсь, ради нас.
- Джейн…
- Шшш… - я не хотела слышать то, что он мог сказать, просто прерывая его, легко касаясь его губ, впервые за долгое время спрашивая разрешения. Медленно, словно боясь разрушить эту тонкую связь, мы целовались одними губами, крепко прижимая друг друга, смешивая наше дыхание, словно и правда были одним целым.
Нам было некуда торопиться, впервые на первом месте стояла не страсть или похоть, а какая-то безумно отчаянная нежность, забота, аккуратность. Я старалась отдать ему всю любовь, поселившуюся внутри меня, просто отдать, ничего не получая взамен, не смотря на то, что он хотел мне дать. А он хотел, отвечая мне тем же, не торопясь и не навязывая своих желаний. Едва ощутимо целуя в плечо, вызывая мурашки, обхватывая губами ключицу и согревая горячим дыханием замерзшую кожу. Обхватывая обнаженное тело руками так, словно оно фарфоровое. Так дети во сне обнимаю любимого плюшевого медведя, там мы, трепетно, словно пробуя на вкус, занимались не сексом, любовью.

форум