Вчера утром, как я позже узнал, пошел настоящий снег, огромными белоснежными хлопьями. До этого, с неба медленно сыпалась мелкая крупа, от которой было холодно и даже немного неуютно. Снег был такой нарядный, радостный, и уже за несколько часов ему удалось создать на улице настоящее праздничное настроение, скрывая при этом серое будничное платье дворов. В морозном воздухе до сих пор опускаются задумчивые снежинки, в беспорядке ложась на снежное одеяло земли. Голые деревья, словно им навстречу протягивают свои руки-ветки, а потом опускают их к земле, не выдерживая их тяжести. Из-за снега вечер стал немного светлее и казался таким нежным, милым и каким-то беззащитным…

Немного вдали от меня, стоял одинокий фонарь. Его свет был устремлен в обратную от меня сторону, словно я был виноват в том, что снег залепил ему «глаза».
Северный холодный ветер дул мне в лицо, но я не мог пошевелиться и закрыть свое лицо от холода. Я немного зашатался и уже был повалится на землю, как ветер мгновенно утих, словно давая мне еще немного жизни.

Взглянув на дом, который стоял напротив меня, моему взору предстал маленький белый домик, с садом вдоль изгороди, который уже потерял свое былое величие, некогда благоухая и распуская свои цветы на радость окружающим. Нет, это не портило вид, а наоборот предавало некую загадочность и полное ощущение, что зима все-таки вступила в свои права.

В окнах домика горел свет, и туда-сюда мелькали человеческие фигуры. Мне стало интересно, что же твориться там, внутри дома. Прислушавшись, я смог расслышать два взрослых голоса – мужской и женский. Они что-то бурно выясняли, что-то говорили, кричали… Внешний фасад дома никак не соответствовал людям, которые там живут. Я уже решил было вновь обратиться раздумьям о жизни, но тут я услышал детский плач.

Маленькая девочка, лет десяти, выбежала из дома и, кутаясь в куртку, которая ей явно была мала, и, утирая детским кулачком слезы, побежала на детскую площадку, где стоял я.

Знаете, когда я увидел ее, на месте, где должно быть сердце, стало тепло, и эта теплота разлилась по всему моему снежному телу. Девочка хлюпала носом и брела вдоль дорожки, подходя все ближе и ближе ко мне. Я хотел подбежать к ней, обнять ее, утешить, но, увы, такая роскошь не для меня, ведь я всего лишь Снеговик…

Девочка подняла голову.
Боже... Ее глаза – чистейший изумруд. Я будто очутился солнечным июньским днем на зеленой лужайке, ее глаза были мокрые от слез, но они светились так, как могут светиться лишь детские глаза. Взгляд незнакомки был слишком осмысленный для ее возраста, будто она смотрит не на тебя, а заглядывает в недра души, зная все твои мысли и угадывая чувства.

Девочка приблизилась ко мне и коснулась своей теплой рукой. По моему хрупкому телу пробежала приятная дрожь, и эти электрические импульсы заставили меня мысленно улыбнуться и вновь позволить разлиться теплу нежности по всему моему снежному телу.

Снеговик - по всеобщим легендам любит холод, ведь именно тогда он может простоять долго и не умереть растаяв. Отчасти это, правда, при слишком теплой температуре мы начинаем таять, и растворяемся, оставляя после себя только едва заметный след, но мало кто знает, что при очень холодной погоде нам тоже плохо.
Звучит странно и непонятно, знаю. Но все-таки это так.
Девочка провела, своей ладонью вдоль моего тела, оставляя теплый след. Если бы я мог, то обязательно бы закрыл глаза от наслаждения. Тепло…

- Я - Несси? - тихо прошептала она, чтобы никто больше не услышал. Смешная она. Забавная. Несси. Она убрала ладонь с моего крупного тела и начала развязывать свой шарф. Я заворожено наблюдал за ней, не в силах отвести глаза, и следил за каждым ее движением. Она была грациозна, но в тоже время очень быстрая. Как только шарф оказался в ее руках, она тут же обвила его вокруг моей толстой шеи. Тепло.
Потом она достала забавную шляпку из своего кармана и положила мне на голову. Я, наверное, сейчас выглядел как фотомодель. Ее действия забавляли меня и умиляли. Но ее забота мне так нравилась…

- Холодно? - спросила она, положив руку мне на щеку и смотря в глаза. «Неужели она ждет ответа?» Нет, мне не было холодно. Она создала для меня идеальную температуру, и мое тело уже не реагировало на холодный поток северного воздуха.
«Несси, какая же она все-таки необычная!»
Она еще немного постояла возле меня, но потом, странно поморщившись, как будто ей стало очень больно, и забежала в дом, громко хлопнув дверью.
С крыши посыпался снег, падая на порог, и мгновенно застывая. Гирлянды вокруг двери празднично мигали, переливаясь яркими цветами. Я снова остался один, совсем один, среди тысячи белоснежных снежинок, из которых был создан.

- Мам, я не позволю ему умереть! - отчаянный крик Несси из дома, донесся до моего тонкого слуха. Тело обдало холодом. Там что-то случилось.
Уже через минуту, дверь снова открылась и Несси выбежала из теплого дома, держа в руках несколько одеял. Я уже говорил, что она забавная?

- Ты не уйдешь от меня, - прошептала она, смахивая с лица слезинки, своими тоненькими пальчиками. - Не уйдешь! - снова и снова повторяла она, содрогаясь от всхлипов.
Опять подул сильный ветер, моя теплая шляпа отлетела на несколько метров, а тело искривилось от холода. Ветер усиливался. Мое тело подрагивало от сильных порывов неугомонной стихии и снежинки медленно отклеивались от меня огромными кусочками.
Несси взяла несколько одеял и пыталась закутать меня в них так, как пеленают новорожденного ребенка. Части отламывались от меня, и боль окунула меня в забытье.
Несси торопливо приклеивала снег к моему телу, но от этого становилось только хуже.
Вот и пришел мой конец…
Несси бросила все свои попытки и, откинув все одеяла от себя, приблизилась ко мне и зажала меня в тесных объятиях. Температура начала повышаться и снежинки начали медленно таить, одна за одной… Больно.
Ветер остановился также мгновенно, как и начался, но Несси не отпускала меня. Она еще крепче зажала меня в объятиях, отчаянно бормоча:
- Не уйдешь! Не уйдешь! - ее тело содрогалось при каждом слове, а мое тело становилось все меньше и меньше, превращаясь в тоненькую фигурку.
Больно. Очень больно. Нет, не от того, что уже через минуту я растаю от ее нежного горячего прикосновения, а от того, что я больше никогда не смогу почувствовать на себе ее взгляд, ее объятие, нежное прикосновение…
А еще больнее было оттого, что страдала Она.
Несси…

Моя Несcи…

Снеговики созданы для того, чтобы дарить радость, а не для того, чтобы создавать печаль. А я сделал ее несчастной, пусть ненадолго, но ее лицо не выражало улыбки, а ее мысли были не о счастливых рождественских днях.

- Прощай, - прошептал я, но мои слова испарились в воздухе. Морковка, которая раньше была моим носом, упала на землю; шарф упал, не найдя больше места на чем держаться; пуговицы отвалились и провалились в толстый шар снега. Несси отстранилась и отчаянно пыталась поймать руками то, чего уже не было. Меня.
Она повалилась на землю, прислонившись лицом к снегу, содрогаясь от слез и вдыхая морозный воздух зимы.

«Ничто не вечно, но единственное, что остается с нами – это воспоминания, они не дают забыть и пусть это порой и больно, но заставляют нас улыбаться…» - кому как не мне, Снеговику, знать это…
А хлопья снега всё кружились в вальсе, ложась на землю белоснежным бархатным ковром...