Открыв глаза, я обнаружила над собой светло-бежевый потолок. Несколько секунд я таращилась на него, пытаясь понять, где я и что со мной случилось. А ведь что-то точно случилось, это я знала наверняка, поскольку последним местом моего пребывания точно был деревянный номер в мотеле добрейшего мистера Фореста. В голове шумело, как если бы вчера я славно приложилась к спиртному, смешав ко всему же напитки разной степени крепости. В студенческие времена такое состояние по утрам посещало меня регулярно.
Маньяки! Воспоминания о ночном визите Калленов вернулись в один миг. Меня выкрали? По всей видимости, да. Что ж, хорошо хоть не убили. Учитывая их хобби, они могли бы пойти на это, даже невзирая на дубликат фотографий, о котором я успела предупредить.
Не отрывая гудящей головы от подушки, я осмотрела место, куда меня притащили. И, к моему удивлению, это был не подвал или погреб, а вполне приличная и довольно большая комната. Стены окрашены в теплый бежевый цвет, в двух шагах от меня большое кожаное кресло цвета топленого молока и маленький стеклянный столик. Из обстановки все, не считая узкой кровати, на которой покоилось мое бренное тело. Окно прикрыто легким светлым тюлем, на подоконнике трогательная ваза с какими-то полевыми цветами. Маньяки любят ромашки? Как мило.
Приподняв одеяло, которым заботливо укрыли меня похитители, я обнаружила, что они, к счастью, раздевать свою пленницу не стали. К несчастью, надета на мне лишь пижама, но это определенно лучше, чем ничего.
Я осторожно встала с кровати. Ничего не болело, но шум в голове навевал воспоминания о морском прибое. Странно, в мысли лезли романтичные ассоциации, и совершенно отсутствовал страх. С другой стороны, чего бояться? Не прикончили – и на том спасибо. А дальше будем решать проблемы по мере их поступления.
Пройдясь по комнате, я обнаружила две двери. Одна была заперта, судя по всему, это путь к свободе, который пока для меня недоступен. А вот вторая скрывала за собой маленький санузел, в котором нашлась и душевая кабина, и даже зеркало над небольшим умывальником. Тональность плитки все та же – бежевая. Будь все здесь на пару тонов светлее – было бы ощущение больничной палаты. Полный минимализм и идеальная чистота.
Я умылась и взглянула на себя в зеркало. Да, вид тот еще. Густые каштановые волосы являли собой живописную картину спутанного мотка ниток, лицо еще бледнее обычного, под карими глазами залегли тени, как будто я не высыпалась неделю подряд, что было не так. Видимо, сказался стресс. Красотка, одним словом! Впрочем, маньякам наверняка все равно, а мне тем более, заботиться об их эстетическом удовольствии как-то недосуг. Не обнаружив на полочке щетки для волос, как и ничего другого, я быстро бросила затею распутать это воронье гнездо пальцами и вернулась в комнату. К моей радости, в голове уже прояснилось. Видимо, наркотик или снотворное, которое вколол добрый доктор Каллен, уже покинуло организм.
Выглянув в окно, я обнаружила, что комната находится на втором этаже. Вокруг дома не было ни малейших признаков близкой цивилизации, лишь плотная стена леса услаждала мой тоскливый взор. Где-то неподалеку слышался плеск реки. Пощупав оконную раму, я убедилась, что это дерево, а не замаскированный под него металлопластик. Старомодно. А что, если… Я сняла с подоконника вазу с ромашками на пол и попыталась открыть окно. Но им, по всей видимости, сто лет не пользовались, защелку заело. Услышав за спиной вежливое покашливание, я отпрянула от окна и резко обернулась.
Глядя на меня тускло-золотистыми глазами, около кровати стоял Эдвард Каллен. Через секунду в комнату вошел и второй похититель, повелитель шприцов Карлайл.
- Не советую, - скучным голосом произнес младший.
- Что именно? - приняв максимально надменный вид, что было непросто с учетом моих пижамы и прически, осведомилась я.
- Пытаться убежать через окно, все равно догоним, - тем же блеклым тоном сказал Эдвард. На секунду я невольно залюбовалась его лицом и претенциозной укладкой довольно длинных волос, но тут же себя одернула.
- И не собиралась, - фыркнула я. – Душно тут у вас, как в гробу. Хотелось запустить немного свежего воздуха.
На слове «гроб» Эдвард недовольно поморщился. Эстет, тоже мне.
- Изабелла, нам нужно поговорить, - вступил в разговор Карлайл, прикрыв за собой дверь. Остальная семейка не хочет полюбоваться на жертву похищения? Надо же.
- Ладно, давайте поговорим, - заявила я и нагло забралась с ногами в кресло, а Каллены вежливо присели на кровать. Холодно тут, как в склепе. Черт, что за сравнения лезут в голову? Видимо, это от обманутых ожиданий сырого подвала, в который меня почему-то не заперли. Кстати, тут до меня дошло, что в комнате категорическим образом отсутствует батарея, вот отчего здесь так зябко. Эти маньяки ко всему же «моржи»? Может, они от холода такие бледные? Или же теплом не обеспечена лишь комната для гостей? Особенно непрошеных…
Размышления, обуявшие меня совершенно не к месту, прервал доктор Каллен.
- Итак, Изабелла, я еще раз прошу у вас прощения за то, что мы были вынуждены вас привезти сюда…
- Говорите проще – похитить. Давайте называть вещи своими именами, - оборвала я его. Мне показалось, Карлайл слегка смутился.
- Поймите, нам никогда не доводилось прибегать к таким мерам прежде…
- Да, раньше вы просто промышляли убийствами, а теперь перешли к похищениям. Растете над собой, - нахально заулыбалась я, чувствуя, что перегибаю палку.
- Изабелла, вы должны меня выслушать, вы не оставили нам выбора, потому что…
- Карлайл, вы сами не оставили себе выбора своим образом жизни, я тут совершенно не при чем! – вновь не дала ему закончить я.
- Откуда вы знаете мое имя? – удивился он.
- Я знаю о вас все! – принялась чеканить слова я. – Вы Карлайл Каллен, хирург в местной больнице, что, кстати, довольно забавно при ваших особенностях. Это – ваш приемный сын Эдвард. У вас есть еще четверо детей, которых вы усыновили. Если бы юный хакер внимательнее рылся в моем ноутбуке, то он обнаружил бы там личные дела из школы.
Маньяки явно были обескуражены. А я поняла, что меня понесло. Если я хочу наладить с ними контакт и хотя бы попытаться выбраться отсюда без потерь для здоровья, то нужно вести себя значительно мягче. Видимо, виной всему был страх, который постепенно заползал в сердце вместе с пониманием того, что я сейчас наговорю лишнего и спровоцирую их на что-то совершенно нелицеприятное.
- Ладно, давайте перейдем к сути, - сказала я чуть спокойнее. – Чего вы хотите?
- Получить все копии фотографий, которые ты сделала, - первым ожил Эдвард и ехидно добавил: – И нам все равно, каким способом ты их достанешь. Потом ты должна забыть о нас и, разумеется, о статье в газете.
- А звездочку с неба вам не достать? – ухмыльнулась было я и с трудом заставила себя перестать язвить. – У меня есть встречное предложение. Вы немедленно отпускаете меня, а сами тем временем уезжаете как можно дальше. Пока я доберусь до Сиэтла, пока напишу статью – вы можете спрятаться, и полиции придется долго вас искать. А если будете вести нормальный образ жизни – то есть шанс, что и вовсе не найдут. И мне все равно, как вы при этом будете разбираться с крестными отцами вашей мафии. Не всесильны же они, в конце концов. Можно найти место, где они вас не найдут.
Наш разговор начинал меня откровенно веселить. Сейчас я договорюсь до того, что начну давать маньякам дельные советы по тому, как лучше спрятаться от полиции и этих их Вольтури. Судя по фамилии, они итальянцы. О Господи, Каллены что, члены сицилийской группировки? Я чуть не засмеялась в голос.
- Изабелла, ваш вариант нас категорически не устраивает по многим причинам, - произнес Карлайл. – Мы вынуждены настаивать на возврате фотографий. Если вы назовете получателя, то мы сможем все уладить, а вы – вернуться домой.
- Парни, я не вчера родилась и прекрасно понимаю, что вы сделаете со мной после того, как получите фотографии – обескровите, а потом разведете костер и…
- Мы не собираемся тебя есть, Изабелла! – вдруг гневно воскликнул старший Каллен. – Не говори глупостей!
И чего он так кипятится? Как-то в роли канибалов я их и не представляла. Пока, по крайней мере. А вдруг в этом что-то есть?
- Вот и не надо! Отпустите меня – да и дело с концом, - сказала я вслух.
- И отпустить не можем, к сожалению, - тихо произнес Карлайл. – Нам крайне неприятно, что мы вынуждены держать тебя здесь, но о наших… особенностях никто не должен узнать, это вопрос жизни и смерти.
Ах, какая драматизация! Мне уже почти жаль этих маньяков. К слову сказать, они довольно вежливы. И речь хорошо поставлена, интеллигентные на первый взгляд люди. Вот только ведут себя, как нелюди…
- Значит, мы в тупике, - заключила я. По коже пробежал неприятный холодок. Я угодила в неприятность гораздо более серьезную, чем думала. Вернее, пыталась заставить себя думать. Вездесущая интуиция давно подсказывала мне, что выскочить сухой из воды так легко в этот раз не выйдет. Но так хотелось верить в лучшее.
- Да, - подтвердил Каллен. – Тебе придется остаться здесь. И я искренне надеюсь, что ты изменишь свое мнение. Ведь на самом деле мы не те, кем тебе кажемся. Не убийцы и не варвары…
Я устало вздохнула. Началось. Каждый убийца или вор, которого ловят на горячем, рассказывает о том, что так получилось, что «я не я, и корова не моя».
- Прекратите! – неожиданно вспыхнула во мне злость. – Вот только идиотку делать из меня не надо! Я прочитала достаточно о таких, как вы!
- Изабелла, но большинство материалов о таких, как мы – всего лишь миф, выдумка! – засмеялся Карлайл. – На самом деле мы другие.
- Я не хочу слушать весь этот бред о том, что вы другие! – заорала я, теряя контроль над собой. – Вы все одинаковые!
Карлайл слегка опешил. В голову пришла очередная здравая мысль о том, что не стоит дразнить гусей, и я замолчала, обхватив себя руками. Холод тут все-таки стоял могильный.
- Эдвард, что если… - повернулся старший Каллен к сыну. Тот кивнул, будто поняв его с полуслова, и вышел из комнаты. Буквально через несколько секунд он вернулся вместе с блондином Джаспером.
- Здравствуй, Изабелла, - вежливо поздоровался он, уселся на кровать и уставился на меня немигающим взглядом. Так смотрят удавы на невинных кроликов. В комнате повисла такая гнетущая тишина, что я услышала шепот реки за окном.
- И что? – у меня сдали нервы. – Долго будем играть в гляделки?
- Не работает, - разочаровано произнес блондин.
- Что не работает, Джаспер? Это что было вообще? Ролевая игра в гипнотизера и его жертву? – язвительно осведомилась я. Тот промолчал, по-прежнему не сводя с меня взгляда. Кстати, глаза у него были того же необыкновенного цвета, что и у Эдварда. И у Карлайла. Надо же, дети приемные, а радужки одинаковые. Интересное совпадение. Или это не совпадение?
- А что Элис? – спросил Карлайл.
- Ничего, по-прежнему ничего, - тоскливо произнес Джаспер.
- Невероятно! – вспыхнул Эдвард. – Эта девчонка разрушает нашу жизнь, а мы ничего не можем сделать!
- Да, уважаемые, тщательнее нужно было покрывать свои грязные делишки! А в идеале, конечно, – не быть маньяками! – едко заявила я, пытаясь унять крупную дрожь. Черт, такими темпами я скоро окоченею!
Джаспер вдруг с какими-то почти звериными легкостью и гибкостью подскочил с кровати, одним прыжком достиг кресла и, опершись руками об подлокотники, навис надо мной.
- Ты играешь с огнем! – зашипел он прямо в лицо. – Неужели ты думаешь, что мы не в состоянии вытрясти из тебя все, что нужно?!
- Джаспер! – воскликнул Карлайл. – Прекрати! По сути, она ни в чем не виновата.
Блондин, как мне показалось, с изрядной долей сожаления отошел на шаг и процедил сквозь зубы:
- И долго мы будем церемониться?
- Ты предлагаешь ее пытать? – серьезно осведомился Карлайл. – Джаспер, ты действительно считаешь, что я это вам позволю?
Блондин опустил глаза и вновь сел на кровать.
- И что будем делать? – спросил Эдвард.
- Пока не знаю, - сказал старший Каллен. Они мило обсуждали, что делать со мной так, как будто были в комнате одни. Я же пока не встревала, потому что, по правде говоря, у меня уже зуб на зуб не попадал. Карлайл это заметил.
- Эдвард, принеси девушке плед, - обратился он к сыну. Тот недоуменно приподнял бровь, выражая удивление тем фактом, что ему придется заботиться о побеспокоившей его царское величество Изабелле Свон. Ну каков мерзавец, а! Тем не менее, красавчик подчинился. А папа-то в семье авторитет.
Он швырнул в меня плед с видом богача, кидающего монету нищему. Подумаешь! Перспектива заболеть, а то и вовсе околеть из-за семейки маньяков как-то не прельщает, поэтому я быстро завернулась в спасительную шерстяную ткань.
- Ладно, предлагаю пойти все обсудить, - оборвал увлекательный диспут Карлайл.
- Эй, мне бы хоть переодеться во что-то теплее, - слабо запротестовала я.
Эдвард молча притащил собранную в гостинице сумку с вещами и бросил ее посреди комнаты. И на том спасибо.
- Изабелла, я все же советую тебе тщательно обдумать наше предложение и пойти нам навстречу, - закрывая за собой дверь, произнес Карлайл.
Обязательно. Но первым делом я приведу себя в порядок, так как вести умные разговоры в пижаме как-то несолидно. В душе я с некоторым удивлением обнаружила горячую воду. Я уж думала, Каллены аскеты, презирающие мирские прелести вроде батарей в комнате. Медленно согреваясь под струями воды, я обдумывала положение, в котором оказалась. Итак, Каллены – определенно нетипичные маньяки. Впрочем, не мне судить, типичные они или нет, ведь это первые маньяки, с которыми мне довело близко познакомиться. Так или иначе, они по какой-то причине оказались гуманистами и даже героически отказались от намерения пытать меня. Это вводило меня в легкий ступор. Судя по тому, что я видела в лесу, Каллены должны были закрыть меня в подвале и загонять под ногти иглы. А вместо этого они приносят плед и возвращают вещи. Ладно, попробую списать несоответствия в психологическом портрете на больную психику, ведь здоровые люди трупы на полянах не расчленяют. В любом случае, я в плену. В довольно комфортабельном, но все же плену. И как бы я не пыталась показать свое безучастное отношение к этому прискорбному факту, в душу проникала тоска и позорное чувство безысходности. Мой единственный шанс – это до последнего держать оборону, не сдавая Калленам нужную информацию. И, выиграв этим время, придумать план побега.