Роберт и Карлайл собирались трогаться в путь сразу после того, как я оденусь. Пришлось им напомнить, что люди иногда всё-таки нуждаются в завтраке. Они смутились и предложили позавтракать в ресторане. Перед тем как выйти из комнаты, Роберт протянул мне солнечные очки.
- Солнышко, меня, конечно, завораживает этот твой новый цвет глаз, но пока ты не научилась его контролировать, стоит воспользоваться очками.
Я непонимающе уставилась на него. Он с улыбкой вздохнул.
- Керстин, ты опять не посмотрелась толком в зеркало?
Я пожала плечами.
- Меня Элис собирала.
Собственно, в последнее время такое бывало довольно часто. Я буквально на ходу чистила зубы и умывалась, а Элис уже одевала меня в очередной наряд. Улыбнувшись, я подумала, что не будь Элис, я бы, наверное, была способна выйти из комнаты в разных туфлях и в топике, одетом наизнанку.
Сегодня она надела на меня джинсы в обтяжку и топик в стиле ампир с завышенной талией и доходящий до середины бедра. Живота еще, конечно, не было видно, но в этой одежде создавалось впечатление, что он мог бы быть. Туфли в тон шелковому топику, на довольно высокой шпильке, дополнили наряд.
Я знала, что Роберту нравится, когда я ношу туфли на высокой шпильке. Так же знала и то, что мне это действительно идёт, но, видимо, скоро придется отказаться от подобной обуви.
Муж подвел меня к зеркалу, держа за плечи, и я посмотрела на себя.
Из зеркала на меня смотрела та самая женщина из моего видения. Волосы спадали на плечи тёмно-красными, почти цвета крови, локонами в живописном беспорядке, сотворённом Элис. Тонкие черты лица, в которых я с трудом узнавала себя. Но, вот глаза... Глаза были абсолютно невероятного цвета. Зелёными, как молодая трава, яркими и сверкающими, будто в них плясали солнечные зайчики. Я удивлённо вытаращилась на своё отражение, и цвет глаз тут же потемнел, став изумрудно-зелёным. Роберт тихонько хмыкнул.
- Ну, по-крайней мере, цвет меняется по тому же принципу, как и у всех.
Я взглянула на него. Его глаза были сейчас абсолютно обыкновенными, серо-голубыми. Такими они были у него всегда на публике, за пределами съёмочной площадки, а если он не мог в достаточной мере себя контролировать, то надевал солнечные очки.
- Как ты это делаешь?
Он пожал плечами. Обняв, Роберт посмотрел на меня в отражении зеркала, и я услышала его мысли.
- Какой восхитительный аромат, неужели он стал еще лучше? Это из-за малыша? Господи... неужели ее видение правдиво? Мы станем родителями? У нас будет ребёнок? Маленькая частичка Керстин...
Пока эти мысли проносились в его голове, цвет его глаз вдруг изменился, став почти черного цвета, а затем золотистого с оранжевыми искрами.
- Потрясающе! - прокомментировала я. Повернув голову, я нежно поцеловала его горло, и глаза в зеркале тут же стали чёрными. Про себя я отметила, что его запах тоже изменился. Никто из Калленов не пользовался парфюмом, запах химии раздражал их обоняние, поэтому я и сама совсем перестала пользоваться духами, но от запаха Роберта я всегда млела. Сейчас он стал пахнуть совсем сладко. У меня во рту собралась слюна, а желудок свело судорогой от голода.
- Вот это потрясающе, - подумал он – то, что ты со мной; то, что ты любишь меня; то, что ты хочешь меня... И еще тот факт, что ты меня сейчас слышишь и знаешь, что каждая моя мысль - о тебе.
Он склонился, чтобы поцеловать меня. Наши отражения в зеркале показали, что теперь у обоих глаза были черными. У мужа с золотыми искрами, у меня с изумрудными.
Роберт закрыл глаза, глубоко вздохнул и начал думать о банальностях: о том, сколько светофоров нужно проехать, что заказать мне на завтрак. Когда он открыл глаза, они снова были серо-голубыми.
Я попробовала повторить фокус. Прикрыла глаза и стала мысленно заказывать завтрак, выбирать напитки и думать о всяких глупостях.
Открыв глаза, я удивлённо вытаращилась: они были снова под цвет зелени в парке, даже пожалуй, еще более яркими и заметными своей нечеловечностью, чем чёрные с искрами изумруда до этого. Я удручённо вздохнула.
Роберт улыбнулся и покачал головой.
- Мало успокоиться, - прошептал он - тебе нужно создать себе образ в голове о том, как ты выглядишь, претворяясь человеком. Ты должна придумать себя-человека и когда нужно - воплощаться в этот образ.
- Ни черта не поняла!
Он засмеялся.
- Я стараюсь уже ничему не удивляться в отношении тебя, но сделай милость. У остальных вампиров уходят месяцы на то, чтобы научиться полноценно играть человека. Так что пускай, ты хоть в чём-то будешь, как мы все... Хотя, ты же еще и не вампир. Всё это вообще так странно...
- Месяцы?
Он со смехом протянул мне солнечные очки, а сам подумал.
- Вообще-то, у Джаспера на это ушло полтора года, а я сам был вынужден почти год скрываться от людей. Самым сильным в этом плане был Карлайл. Он научился за полгода, но я не удивлюсь, если у тебя действительно уйдёт на это всего лишь пара месяцев, ты ведь во всем необыкновенна.
Я картинно вздохнула и водрузила на нос очки. Роберт обнял меня за талию, и мы прошествовали к машинам, где нас уже ждали Джаспер, Карлайл и Элис с Эсми. Розали и Эммет еще на рассвете улетели назад в Нью-Йорк съёмки.

Эсми нежно улыбнулась мне и приобняла за плечи. В этот момент я услышала её мысли.
- Как же я рада за них, они прекрасная пара. Роберт всегда так хотел жить нормальной, человеческой жизнью, а что может быть прекраснее малыша?
Я знала, что Роберт тоже слышит эти мысли, и, что его страхи, хоть он их и подавляет изо всех сил, всё-таки никуда не делись. Он всё еще боялся, что малыш навредит мне, унаследовав слишком много от отца... Себя же, в глубине души, Роберт по-прежнему считал монстром. Я улыбнулась Эсми и тихонько сжала руку мужа, подбадривая его.

Сидя в ресторане за столиком, я чувствовала себя крайне глупо, будучи вынуждена не снимать тёмные очки, как зазнавшаяся старлетка.
Джаспер почувствовал моё раздражение.
- В чём дело?
- Меня бесят очки, - пожала я плечами.
Джаспер поднял одну бровь. Ну да, он же еще не видел меня толком сегодня. Я стянула очки на кончик носа и глянула на него поверх стёкол. Увидев мои глаза, он со свистом втянул воздух. Я молча натянула очки обратно и уставилась в меню, пытаясь понять, чего же мне хочется.
В конце концов, заказ получился весьма объёмным: яичница с ветчиной, горячий шоколад и круассаны, вафли по-бельгийски и английский тост, томатный и апельсиновый сок. Хотелось кофе, но Карлайл посоветовал забыть об этом напитке. Обычным беременным его не рекомендуют, и, на всякий случай, мне тоже следовало отказаться, а вот выбор салата из моцареллы со свежими помидорами был одобрен.
Выслушав заказ, официант скрылся на кухне. Наверняка он решил, что я заказала на всю компанию. Роберт удивлялся моему аппетиту.
- Ты так сильно проголодалась?
- Просто не пойму, чего мне хочется, - сморщила я нос. - хочется чего-то сладкого, но свежего и ароматного и даже где-то солоновато-острого. - я в недоумении пожала плечами. - никак не могу придумать блюда, подходящего под эти критерии.
Эсми улыбнулась.
- У беременных часто весьма специфические вкусы. Я смутно помню свою человеческую жизнь, но помню, что во время беременности просто жить не могла без клубники со взбитыми сливками.
- Нет... - задумчиво протянула я - взбитых сливок мне, пожалуй, не хочется.
Принесли заказ и расставили блюда на столе. Я попробовала яичницу и тут же отодвинула, она показалась мне слишком жирной. Вафли и тост неприятно царапали горло, круассан казался каким-то вязким. Томатный сок выглядел аппетитно, но, попробовав, я сморщилась. Не то. Апельсиновый пах просто отвратительно, горячий шоколад с блинчиками - вроде терпимо. Я съела два блинчика и выпила полбокала шоколада, когда поняла, что сейчас, все съеденное, вернётся назад. Зажав рукой рот, я рванула к дамской комнате, где весь завтрак отправился в унитаз. Отдышавшись и умывшись, я почувствовала себя лучше, но была по-прежнему голодна. Эсми и Элис хлопотали надо мной, как над тяжелобольной. Выйдя из дамской комнаты, я попросила их не прикасаться пока ко мне, так как с физическим контактом на меня налетал ураган их мыслей, а они сейчас слишком взволнованы. Я не Роберт и еще не научилась с этим справляться. К счастью, они меня поняли и не обиделись. В коридоре нас ждал муж, его глаза были чёрными, а мысли близки к панике.
- Роберт, спроси у Карлайла и Эсми, я не единственная в мире беременная, которая отправляет свой завтрак в канализацию.
- Я знаю, - сказал он. - но я... я просто переживаю за тебя.
- Всё в порядке, дорогой. - я чмокнула его в шею. - мммм... ты сегодня восхитительно пахнешь. - мой желудок снова заурчал от голода, и я чертыхнулась.
Мы вернулись за стол, но от одного запаха еды у меня кружилась голова.
- Нет... пожалуй, я не в состоянии съесть что-либо из этого, это всё не то...
Карлайл задумчиво смотрел на меня, а потом протянул мне руку, и я машинально взяла ее. В его мыслях я увидела пакеты с донорской кровью. Красная тягучая жидкость. Почувствовала в его воспоминаниях ещё и запах крови, на что мой пустой желудок тут же отозвался голодным урчанием. Я отдёрнула руку, смущенно покраснев. Роберт, наблюдавший все вместе со мной, обнял меня за плечи.
- Всё в порядке, милая. Судя по-всему, твой организм перестраивается и требует своеобразной пищи. Наверное, за завтраком лучше вернуться домой.

Дома мы молча поднялись наверх и мне выдали уже знакомую бутылочку без надписей и каких-либо других опозновательных знаков. Я отвинтила пробку и принюхалась, запах был приятным, но не совсем такой, как мне бы хотелось. Тихо вздохнув, я выпила половину бутлыки. Сначала вроде бы было ничего, но потом произошло то же самое, что и за завтраком в ресторане. Я метнулась в ванную.
Полулежа на полу ванной, я слышала, как Роберт чуть не выламывает двери. В его мыслях была паника.
Я осторожно поднялась, умылась и открыла дверь. В мыслях мужа я увидела, что выгляжу откровенно ослабшей, а глаза светятся, как у голодного вампира. Он обнял меня, прижимая к груди. Его объятия и этот чудесный аромат успокоили меня.
- Думаю, следует сначала всё-таки пройти обследования, а потом ломать дальше голову над моей диетой - прошептала я.

Клиника друга Карлайла была маленькой и опрятной, он работал в области гинекологии и акушерства, так что всё нужное нам, было здесь.
Меня уложили на кушетку. Сначала Карлайл ощупал живот. К сожалению, я не следила за своим циклом, он всегда у меня был нерегулярным, и чаще всего меня Роберт предупреждал, что через пару дней начнётся очередная неделя мучений.
Затем Карлайл сделал узи, и мы с Робертом увидели на мониторе своего малыша. Совсем крошечный, не больше мишки-гамми, которых так обожал Эммет (всегда считала это странным, вампир, обожающий резиновые конфетки. Он их действительно ел!). Специально для меня, Карлайл включил звук колонок, и я услышала сердцебиение своего малышенка. Сердечко порхало, как у маленькой птички. В горле встал комок, а из глаз заструились слёзы. Роберт сжимал мою руку, и в его мыслях был полный бардак. Он считал, что сердечко бъется как-то неправильно, и напряженно вслушивался. Я тоже стала вслушиваться. Карлайл поводил по животу датчиком, и они на пару с Робертом ахнули.
- Двойня!
- Что? - я была на грани шока.
Карлайл покрутив какие-то кнопки, привлёк моё внимание к монитору. Теперь изображение как бы отдалилось. Там было две маленькие пуговки, а биение казалось странным, потому что два маленьких сердечка бились в унисон, и это звучало, как раздвоённое эхо.
- О, боже! Двойня!? У нас будет двойня? - я удивлённо смотрела на Роберта и чувствовала, как на лице расползается глупая улыбка.
А вот на его лице был страх. Но, я знала, что это страх не перед ответственностью, он боялся за меня. Роберт был достаточно знаком с медициной и понимал, что даже обыкновенная беременость двойней - это не просто, а мою беременость обыкновенной назвать было сложно.
Потом Карлайл взял кровь из вены на анализы, Роберт тут же залечил крошечную ранку, не преминув глотнуть немного крови.
- Ох, и даже синяка не осталось. Здорово, а то у меня после обычной процедуры еще неделю руки, как у наркоманки, все синие.
Роберт смутился, но я не дала ему зациклиться на мысли, что он "свинья такая, не смог сдержаться, чтобы не отпить моей крови!" и вместо этого поцеловав его в губы, шепнула на ухо:
- Сегодня вечером все вернёшь!
Едва произнеся эти слова и вдохнув его запах, я застыла удивлённая, мои глаза округлились, и теперь я смотрела на мужа с удивлением и недоверием.
- Что случилось?
Карлайл, занятый исследованиями, обернулся к нам.
- Я... я поняла, чего бы мне хотелось на завтрак.
- Ну это же прекрасно, - улыбнулся он.
Роберт вглядывался в мои глаза, и я знала, какое бы сумасшедшее блюдо я сейчас не назвала, он поставит весь город на уши, но достанет его для меня.
- Не думаю, - покачала я головой.
- В чём дело, солнышко? Чего бы тебе хотелось съесть?
- ммм... боюсь, что тебя.
Роберт криво улыбнулся, сочтя мои слова за заигрывание.
- Ты не понял, Роберт. Меня тянет на твой запах... на запах твоей крови.
Они с Карлайлом переглянулись.
- Ты хочешь сказать, что Роберт пахнет для тебя как еда? - спросил Карлайл
- Не совсем. - я задумалась над тем, как им объяснить - когда я утром описывала какого вкуса мне хочется... именно такой на вкус для меня кровь Роберта. Сейчас, когда я лишь подумала о том, чтобы пить его кровь, мне жутко захотелось есть. В твоих мыслях, Карлайл, когда ты представлял себе запах крови и вкус... для тебя это просто еда, как для меня, например, яичница с беконом раньше, а вкус и запах Роберта кажутся мне сейчас самым невероятным на свете. Это как редчайший деликатес и самое любимое блюдо в одном.
- Но сегодня утром, выпив крови, ты не усвоила ее.
- Это была не та кровь, которая мне нужна.Не тот вкус и не тот запах, но именно та консистенция, хоть и холодная.
Роберт закатал рукав и протянул мне руку.
- Попробуй.

Я видела в его мыслях, что он спокоен. Он не шокирован тем, что его жена хочет питаться его кровью, более того, он понял меня, как никто другой. Ведь именно так я пахла для него. Он понимал силу голода, мучившего меня, так как сам боролся с подобным ежедневно со дня нашего знакомства.
Я взяла его руку и, глядя ему в глаза, прошептала одними губами.
- Люблю тебя...
- А я тебя... - подумал он в ответ и улыбнулся мне.
Я осторожно укусила его запястье и застонала от наслаждения, едва ощутив вкус его крови на языке. Вцепившись руками в его руку, я постанывая высасывала живительную влагу из него. О... какой же он сладкий... С трудом, но я заставила себя остановиться и зализать ранку. Голод я утолила, а вот смаковать уже не стоит.
Я подняла виноватые глаза на мужа. Он стоял, держась свободной рукой за кушетку, и был бледнее обычного, а глаза стали совсем чёрными.
- Так, Керстин, ты как? Не тошнит? - спросил Карлайл
- Все в порядке. - я встала и обняла Роберта за талию, прижимаясь к его груди. - прости, прости... мне следовало остановиться раньше.
- Всё хорошо, любимая, я справлюсь, просто нужно поесть. Но, пожалуйста, не соблазняй меня сейчас своим запахом.
Я тут же отошла от него. Карлайл подставил Роберту своё плечо и помог ему выйти в комнату ожидания, где сидели Элис, Джаспер и Эсми.
- Джаспер, Элис, помогите Роберту с Керстин добраться до дома, и проследите, чтобы Роберт хорошенько напитался. Эсми, любовь моя, позаботься о Керстин, а я приеду, как только закончу с анализами.

Элис села за руль, меня разместили на сиденье рядом с ней, а Эсми и Джаспер усадили Роберта между собой на заднем сиденье. Он откинул голову назад и выглядел сейчас просто ужасно, как на съёмочной площадке, когда играл оголодавшего Эдварда. Но в этот раз я знала, что бледность и синяки под глазами вовсе не грим.
- Что случилось? - спросила Элис, не отрывая глаз с дороги. Она неслась, как каскадёр, по дорогам Лос-Анджелеса.
- Это я виновата, - прошептала я.
- Все в порядке, солнышко, просто я сам сегодня ещё не питался. Совсем забыл.
- Повторяю, что случилось?
- Я пила его кровь, - виновато призналась я.
- Тебя не тошнит, дорогая? - озабоченно спросила Эсми.
- Нет, Эсми. Боюсь, я нашла свою клубнику со сливками... - грустно хмыкнула я, уставившись в окно.
Элис расхохоталась, Роберт, прочитав ее мысли, улыбнулся вместе с ней.
- Ну вот, вечно у вас всё не как у всех. Обычно же, будущие мамы кушают за двоих, а у вас будет кушать будущий папа.
И она снова захохотала.

FORUM