Часть 2.

Джаспер Уитлок

– Ну, я готова, если ты готов, – говорит она, заглядывая на кухню.

Мы выходим на подъездную дорожку, и моё сердце замирает, когда я понимаю: Уэйлон припарковался прямо за мной. Так что нам придётся подождать, пока он проснётся.

– Не волнуйся, – говорит она до того, как успеваю сказать хоть слово, – у меня есть его ключи, я переставлю машину, – она достаёт ключи и встряхивает их, затем идёт к машине.

– Интересно, возненавижу ли я этот город с сегодняшнего дня, – замечает Белла, когда мы выезжаем на главную дорогу.

– Не думаю. Просто некоторое время будет сложно. Ты же выросла здесь, так?

– О, да, – подтверждает она, разглядывая окрестности.

– Когда–нибудь ты будешь с удовольствием вспоминать эти места. Знаю, сейчас в это сложно поверить.

– Ты когда–нибудь терял кого–то? – она поворачивается ко мне, на её лице уже знакомое мне выражение. Не уверен, смогу ли я сдержаться, если она заплачет. Не сейчас, когда мы наедине, в тесном пространстве автомобиля. Не думаю, что буду в силах противиться желанию обнять её.

– Не родителей. Родственников, да. Но ничего похожего. Я сказал так, основываясь не на собственном опыте, просто...

– Нет–нет, ты прав. Уверена, прав. Просто было интересно.

– Я не могу представить, что вы с Питером переживаете. Ну, или... думаю, могу. Знаю, со мной такого не было, но когда Питер сказал мне... когда я привёз его домой, и когда ты приехала... ну да, я не был знаком с вашим отцом, но у меня тоже есть отец, и я могу представить... – я осознаю, что бормочу что–то совершенно бессвязное, и даже не понимаю, зачем говорю ей всё это. Просто ничего лучше я придумать не могу.

Она улыбается, и я снова сражён этой улыбкой. Я должен напомнить себе, что мне стоит следить за дорогой. – Не думаю, что тебе надо проходить через что–то подобное, чтобы представить, каково это. У моей соседки по комнате в прошлом семестре умерла собака. Я проревела с ней целый день. У меня никогда не было домашнего животного, но я могу представить, если бы оно у меня было и... вот так случилось бы... насколько ужасно я бы себя чувствовала. Собаке было 17 лет. Ну, они фактически росли вместе.

Не знаю почему, но эти откровения вызвали у меня улыбку. В её словах не было ничего забавного или смешного, но я улыбнулся.

– Вот сюда, – я торможу, и она глубоко вздыхает. – Сейчас я встречу немало знакомых.

– Ну, ещё довольно рано.

– Это городок ранних пташек.

– Хочешь подождать в машине? – спрашиваю я.

– Нет–нет, рано или поздно это всё равно должно произойти.

Она открывает дверь со своей стороны, и я делаю то же самое. Белла хватает тележку, и мы входим внутрь. И я совершенно уверен, как только мы вошли в дверь, несколько голов моментально повернулись в нашу сторону.

– Я не упоминала, что знаю каждого человека в Форксе? – тихо спрашивает она, прижимаясь ко мне, и я снова улыбаюсь.

Опуская в тележку пасту и пачку риса, мы двигаемся дальше вдоль прохода. В этот момент типичный американский парень, блондин, одетый в рубашку и слаксы, подходит к нам с противоположного конца. Он улыбается — печально — и я так полагаю, он знает Беллу.

– Белла, – начинает он, ещё не дойдя до нас. Но он не останавливается, и я делаю шаг в сторону, а парень, приблизившись, обнимает её. Она напряжена, но слегка похлопывает его по спине, будто утешает.

– Белла, я так сожалею. Весь город... скорбит.

Она кивает, утыкаясь ему в грудь. – Спасибо, Майк.

Он отстраняется, но по–прежнему держит её за плечи. Окидывая Беллу взглядом, он хмурится. – Как ты, милая?

Она смотрит вверх, прежде чем ответить. – Не знаю... я словно в тумане.

– Нам так его не хватает. Боже, я видел вчера Билли. Он так растерян. Как Питер?

По–моему, я уже ненавижу этого парня с его чёртовым сочувствием и нелепыми вопросами, хотя у меня нет на это основания, и я ощущаю себя каким–то мелочным.

Она вздыхает, и я тут же испытываю желание увезти её от этого чудика подальше. – Тоже неважно, я думаю. Нам надо закончить с покупками и вернуться домой, Майк. Может, мы пообщаемся чуть позже. Прости, но всё происходящее сейчас для меня, словно безумная карусель.

Майк кивает, словно он только что очнулся. – Да–да, конечно. Увидимся на... похоронах, ну, и после. Мне очень жаль, Беллз, передай Питу мои соболезнования, – наконец, он переводит взгляд на меня и слегка улыбается, словно бы пытаясь оценить меня или припомнить, кто я такой.

– О, кстати. Это Джаспер, друг Питера по университету. Джаспер, это Майк, наш бывший одноклассник. Его семья владеет этим магазином.

Я киваю и протягиваю руку. Он вяло пожимает её, и я пытаюсь не придавать этому значения. – Приятно познакомиться, Джаспер, – он разворачивается к Белле. – Ну, увидимся. Держись там, – он многозначительно смотрит на неё, и мне почему–то хочется засмеяться во весь голос. И я не знаю, кого ненавижу больше — его или себя самого.

Он уходит тем же путём, и минуту спустя Белла толкает тележку, медленно продвигаясь вперёд. – Он вообще–то неплохой парень, просто он...

Я хватаю несколько коробок с супом с полки. – Я ничего не говорил, – краешком глаза я смотрю на неё, Белла улыбается. И я не могу сдержать ответной улыбки, которая против воли появляется на моём лице, а потом просто смеюсь.

– Он туповат.

Она сейчас так похожа на Питера, у неё немало общего с братом, и я вижу это. Может поэтому мне кажется, что я знаю её, вот почему мне так хорошо и свободно рядом с ней.

– Да он ничего. Просто слишком беспокойный, – дипломатично и, может быть, немного саркастически, замечаю я. Мне не очень удобно, но если это вызывает в ней улыбку, почему нет?

– А как вы с Питером познакомились? – спрашивает она, когда мы поворачиваем за угол. – Он упоминал о тебе, но я никогда не расспрашивала его подробно.

– Мы встретились в прошлом году на лекциях по спортивной психологии. Не знаю, как так получилось, что мы сдружились, действительно не знаю. Просто вышло само собой. В этом году мы живём в одном общежитии, довольно часто зависаем вместе.

– Спортивная психология?

– Да, для меня это обязательный предмет. Я изучаю спортивный менеджмент. А для Питера –лишь факультатив.

– Спортивный менеджмент, ого? А почему ты выбрал эту специальность?

– Я играл в бейсбол. Мне всегда хотелось сделать карьеру в спорте, но в выпускном классе я получил серьёзную травму руки, и ничего тут не попишешь. Вот тогда я подумал, что мог бы подойди к спорту немного с другой стороны.

Она кивает и бросает в тележку несколько пачек чипсов. – Ужасно. Это так грустно, когда спортивная карьера заканчивается из–за травм.

– Ну, я всегда знал об этих рисках. Теперь, если быть честным, меня это уже особо и не волнует. Даже не уверен, хотел бы я сейчас для себя подобной жизни.

– Почему? – спрашивает она, и я понимаю, что, наверное, не должен был отвечать на её вопросы столь неуверенно. Вот у неё и возникли сомнения.

– Ты когда–нибудь слышала, как берут интервью у спортсменов? На каких вообще историях о них делают новости?

Она запрокидывает голову и смеётся. – О, хороший вопрос.

Мы всё говорим и говорим, пока закупаем продукты, а, наполнив тележку, направляемся к выходу. На кассе совсем нет очереди; когда кассир, разложив всё по пакетам, называет нам сумму, Белла достаёт кошелёк из кармана своей толстовки.

– Не надо, – говорю я и быстро отдаю кредитку кассиру.

– Джаспер, нет, не надо платить за...

– Я заплачу, Белла. Пожалуйста, – прерываю я её.

– Спасибо, – говорит она, её голос еле различим. Мне не хочется, чтобы она думала об этом, как о благотворительности или о чём–то подобном. Просто хочется ощущать себя полезным, хотя бы так. Не знаю, как ей это объяснить, чтобы она потом не бросилась уверять меня в обратном, поэтому просто молчу.

Загрузив покупки в машину, мы уезжаем. Довольно быстро снова оказываемся у дома. Белла тяжело вздыхает и смотрит на вход.

– Я не хочу туда возвращаться, – она опускает взгляд на свои колени.

– Мы можем ещё куда–нибудь съездить ненадолго, если хочешь?

Она качает головой. – Продукты в багажнике разморозятся.

– Я могу выгрузить их, а ты подождёшь в машине, – мне действительно хочется увезти её подальше.

Она печально улыбается и снова качает головой. – Мне не убежать.

Её отказ очень расстраивает меня, но я восхищаюсь её внутренней силой. – Хорошо, тогда пошли.

Нам удаётся перенести покупки в дом в два захода. Мы только всё разложили по полкам, как пару минут спустя к нам спускается Питер. На нём пижамные штаны в клетку и футболка с изображением какой–то древней рок–группы, его волосы взъерошены. Сейчас он выглядит, словно ребёнок, по ряду причин.

– Привет, – бормочет он, потирая глаза. Направляясь прямиком к холодильнику, он распахивает его.

– Апельсиновый сок! То, что надо!

Белла достаёт стакан из шкафчика и ставит перед братом, пока он возится с упаковкой. – Даже не представляю, как он там оказался.

Он усмехается и поднимает стакан, чтобы налить сока. На какую–то секунду, всё происходящее кажется таким нормальным.

– Ты обычно не встаёшь так рано, – говорит Питер, протягивая упаковку с соком мне. Я киваю, и он берёт ещё один стакан.

– Да, не знаю, новая обстановка, может быть. Как спалось?

– Неплохо, – он поворачивается к Белле. – А тебе?

Она пожимает плечами. Питер пересекает кухню и обнимает сестру за плечи, а затем она внезапно всхлипывает. Удивляюсь, как он узнал, хотя, может, эта та самая необъяснимая связь, что существует между близнецами, а может, это я слишком ненаблюдательный.

Он крепче обнимает её и что–то шепчет, пока она сотрясается в рыданиях. Интересно, как она держалась всё это время, пока была со мной, ждала кого–то, кто сможет утешить её. Они перемещаются на диван в гостиной. Через несколько минут, когда на кухне всё прибрано, я захожу к ним и прислоняюсь плечом к косяку двери. Белла успокаивается и через минуту, или около того, отстраняется от Питера.

– Собираюсь принять душ, – говорит она.

Он кивает и отводит от её лица намокшие от слёз пряди.

Она поднимается с дивана и, проходя мимо меня, виновато улыбается. Мне хочется схватить её за руку и притянуть к себе. А ещё мне хочется заблокировать эту дурацкие порывы по отношению к ней.

Мы с Питером разговариваем ни о чём, пока подогреваем булочки, а когда садимся за стол, он делится своими планами на день.

– Нам надо заехать в больницу, в похоронное бюро и, возможно, в участок тоже. Хочу, чтобы Белла осталась дома; кошмарные обязанности, и ей не обязательно участвовать в этом, не хочу, чтобы это было её заботой. Ещё мы встречаемся с юристом, парня зовут Дженкс, отец обращался к нему по любому поводу. Он поможет нам с завещанием и прочими вещами.

– Хочешь, чтобы я поехал с тобой или...

– Я думал, может, ты останешься здесь, с Беллой? Моя тётя, Мэри Бет, с роднёй скоро приедут. Не уверен, направятся ли они сразу в отель или сперва заглянут к нам, но в любом случае, лучше не оставлять Беллу одну.

Если быть честным, я сам хотел предложить ему это, но я готов отправиться в любое место, где буду ему нужен. – Да, без проблем, я останусь.

– Ну, тогда так и сделаем, – говорит он, доедая последнюю булочку. – Пойду, приму душ. Ах, да, спасибо, что съездил в магазин. Белла была с тобой?

– Да, она хотела ненадолго уехать из дома, – отвечаю я, забирая наши тарелки и направляясь к раковине.

– Как она тебе? Классная, правда? Полагаю, вы познакомились не в самой приятной обстановке, но вообще она очень весёлая и общительная. – Он улыбается, рассказывая о сестре голосом, переполненным гордостью.

– Да, она классная, – соглашаюсь я, словно пытаюсь получить приз за самый лаконичный ответ. Думаю, лучше промолчать, чем ответить "да, она потрясающая и милая, и я совсем не знаю её, но все мои мысли только о том, как поцеловать её, несмотря на неприемлемость таких желаний в подобной ситуации". Я морщусь от такого признания, пусть и сделанного самому себе. – В магазине мы встретили парня по имени Майк. Это тот самый печально известный Ньютон, из магазина Ньютонов?

Питер усмехается в ответ. – Да. Этот парень... он со школы бегает за Беллой. Пару раз пришлось надрать ему зад. И как прошла встреча?

Ведь знал же я, что должна быть причина, по которой мне сразу не понравился этот полудурок. – Нормально, он задал ей кучу вопросов, но она это спокойно пережила. Мы как бы просто посмеялись над ним.

Он улыбается. – Да, он придурковат, но в целом нормальный парень.

Я киваю; Питер ставит коробку с соком обратно в холодильник и идёт наверх, чтобы принять душ.

. . . . . . . .

Примерно через час, Пит и Уэйлон уезжают в больницу, планируя вернуться только к вечеру, так как ещё собираются заехать к юристу и в похоронное бюро. Похороны назначены на четверг, поминки – в среду, то есть завтра вечером, поэтому остаётся очень мало времени на подготовку.

Я немного прибираюсь в доме, особенное внимание уделяю кухне, затем в остальных комнатах. В кладовке я нахожу пылесос и прохожусь с ним по всему первому этажу. Видела бы меня моя мама с пылесосом в руках, точно сошла бы с ума, потому что обычно я такое и за деньги не стал бы делать. Просто мне хочется помочь и занять себя чем–то. После уборки я беру из холодильника содовую, устраиваюсь на диване и смотрю какую–то передачу по MTV.

Через несколько минут спускается Белла; она усаживается в кресло, стоящее рядом с диваном. На ней чёрная кофточка на пуговицах и обтягивающие тёмно–синие джинсы. Я приветствую её улыбкой и, снова устремив взгляд в телевизор, задумываюсь: не слишком ли долго я пялился на её ноги.

– Вау, по MTV показывают клипы? – с ухмылкой спрашивает она.

– Ага, по двадцать минут в день в общей сложности, в какое–то непонятное время.

Она кивает, и мы продолжаем сидеть в неловком молчании, хотя может это мне просто так кажется. Наконец, она снова начинает говорить.

– Мой друг Джейк и его отец, Билли, уже едут. Скоро будут здесь. – Она забирается на кресло с ногами, уютно сворачиваясь.

– Билли, это тот самый...

– Да, он... был лучшим другом папы. Он тоже полицейский.

Я понимающе киваю, думая о том, что ей предстоит ещё один не менее трудный день. – Ты в порядке?

Она улыбается мне, и я в очередной чёртов раз осознаю, как же она красива. – Будет правда тяжело встретиться с ними. Но и хорошо, в то же время. И они понимают это.

Она уходит на кухню, через минуту возвращается с бутылкой воды. Я понимаю, что ни разу за всё это время не видел, чтобы она ела. – Хочешь перекусить?

– Нет, спасибо, я не голодна, – отвечает она, отрицательно качая головой.

Мне хочется заставить её съесть хоть что–нибудь, но я не хочу давить на неё. Очень просто забыть о еде, когда ты расстроен, и горе съедает тебя изнутри. – Но ведь ты давно ничего не ела?

Она опускает глаза. – Да, вчера я, по–моему, ничего не ела. Правда, хочу, чтобы у меня появился аппетит...

– Можешь просто заставить себя поесть. Хотя бы печенье или немного супа. Ведь ты должна чем–то питаться...

Она соглашается и смотрит на меня. – Сейчас я волнуюсь из–за встречи с Билли и Джейком. Как только они уедут, сразу поем.

Я просто сгораю от желания позвать её присесть рядом с собой на диван. – Ты давно знакома с ними, да?

– С тех пор, как мы были детьми. Когда я училась в школе, мы с Джейком встречались. Но в последний год учёбы расстались. – Она нервно теребит в руках край кофты, а я стараюсь побороть первые порывы непонятной зависти и ревности к упомянутому бывшему.

– Ты говорила с ним, когда приехала сюда?

– Мы только что разговаривали по телефону, так я узнала, что они уже в пути. Это просто ужасно.

– Ну, вы хотя бы уже немного поговорили об этом. – Я всё пытаюсь настроить её на положительный лад. Не знаю, почему я чувствую, что должен делать это – видимо, это заложено в человеке природой. Я гадаю, что бы она ответила, если бы я просто поддержал разговор и ответил "да"; этот вопрос будет мучить меня ещё долго, а может, даже очень долго.

Некоторое время, мы смотрим телевизор, просто комментируя то, что идёт, и не переходя к нормальному разговору. Между нами непонятное напряжение. В наших разговорах не возникает неловкости, но мне не по себе от того, что я не один единственный, кто может поддержать её и укрыть от всего этого дерьма. Я скучаю по весёлому общению в супермаркете, но, увы, мы не там. Украдкой мы переглядываемся, и я задумываюсь, вдруг это напряжение ощущаю лишь я из–за постоянных мыслей о том, чего хотел бы от этой девушки, если бы не подобная ситуация. Я стараюсь не забывать следить за своим поведением, потому что просто должен отнестись с уважением к её горю, но чем больше мы общаемся, тем сложнее мне сдерживаться.

Звонок в дверь возвращает меня к реальности, и когда Белла подпрыгивает и мчится к двери, чтобы впустить гостей, я делаю глубокий вдох, готовясь встретить осла, который встречался с ней.

Они не сразу проходят в дом, через минуту я слышу приглушённые всхлипы Беллы. Эти звуки переполняют меня; и это похоже на пытку. Я пытаюсь сосредоточиться на телевизоре, не слушать её плач и всхлипы, доносящиеся с порога. Наконец, минут через пять–десять, они появляются в кухне. Оба выглядят огромными, и они очень похожи, разве что один гораздо моложе. На вид как южноамериканцы или индейцы, или кто–то в этом роде, у обоих длинные чёрные волосы. Тот, что моложе – держит Беллу в объятиях, в которых она в прямом смысле тонет. Не отпуская, он проводит её в гостиную. Слышно только её тихое сопение. Они заходят в комнату, я поднимаюсь с дивана, старший протягивает мне руку в то время, как Джейк усаживается в кресло с Беллой. Конечно, я замечаю, что он успокаивает её так, как мне хотелось в самую первую нашу встречу, но стараюсь побороть свою мелочность.

– Здравствуй, я Билли Блэк, – его глаза тоже красные и заплаканные.

Я пожимаю протянутую руку. – Джаспер Уитлок. Друг Питера, учимся вместе.

Билли кивает, затем Джейк пожимает мне руку и представляется.

– Я так понимаю, Питер и Уэйлон уехали по делам? – спрашивает Билли.

В подтверждение Белла лишь всхлипывает, Джейк притягивает её ближе и целует в макушку.

Билли кивком приглашает меня в сторону кухни, и я следую за ним. Он останавливается в столовой и начинает говорить шёпотом. – Пит звонил, после того, как они уехали?

– Нет.

Он кивает. – Этим детям... им очень трудно пережить это, особенно без матери. Как они вообще?

Мне хочется рассмеяться, но только потому, что я чувствую себя репортёром с места событий. – Не очень, я думаю, вы об этом догадывались. Пит держится, как может. Белла… ей очень тяжело. – Подумать только, тяжело переносит смерть отца. Какой же ты, Джаспер, наблюдательный!

Билли кивает. – Мы живём в Ла Пуш, и ещё я много времени провожу в участке, всего в пяти минутах отсюда. Если вам всем что–нибудь понадобится, просто позвоните. Помощь с организацией, покупки, да что угодно – звоните. Джейк тоже поможет всем, чем сможет. Моей жены не стало, когда он был ребёнком, через несколько лет после того, как мать Беллы и Питера ушла из семьи. Он знает о таких потерях.

Я разговариваю с ним, и мне становится легче; Питера и Беллу окружают хорошие люди. Моя семья так часто переезжает, что случись что–то с моими родителями, не знаю, какую поддержку мы получили бы. – Это печально. Но я надеюсь, он поможет Белле справиться со всем этим, раз уже пережил подобное, – с завистью признаю я. Но меня правда радует, что в жизни Беллы есть люди способные помочь ей, но я не могу сдержать чувство ревности от того, что он успокаивает её, и она доверяет ему. И я уже не задаюсь вопросом о своих спорных чувствах, начиная привыкать к своей противоречивой сущности. – Я обязательно передам Питеру, что вы заезжали.

Мы с Билли идём в сторону гостиной и видим, что Белла и Джейк поднимаются наверх. Билли говорит, что съездит ненадолго в участок, чтобы выяснить, как продвигается дело с арестованными подростками, и обещает заехать за Джейком после. Как только Билли уходит, я снова сажусь у телевизора и стараюсь не думать о том, что происходит наверху. Но слышу, как он спускается по лестнице намного раньше, чем я ожидал; уже через минуту, Джейк заходит в гостиную.

– Ей нужно поспать; она совсем измучена, – отвечает он.

– Она заснула? – спрашиваю я.

– Да, – он опускается в кресло. – Так, ты значит друг Питера? Из университета?

– Да, мы познакомились в прошлом году.

– Клёво, он классный. Давно знаешь Беллу?

– Вообще–то, вообще не знаю. Мы познакомились только вчера.

Джейк морщится. – Не самая лучшая ситуация для знакомства. Она замечательная. Встретил бы ты её в другой обстановке, – говорит он, повторяя сегодняшние слова Питера.

Он нормальный парень, и мне немного стыдно за то, что моя ревность не позволяет мне воспринимать его адекватно. Его присутствие – лишнее напоминание моей крайней незначительности в этом доме.

Мы проводим время за просмотром телевизора, немного болтаем. Я абсолютно уверен, что нам не особо хочется много говорить. Звонок в дверь определённо радует меня; полагаю, это Билли заехал за Джейком, но оказывается это Питер и Уэйлон.

Питер заходит в гостиную, и Джейк поднимается, чтобы дружески обнять его. – Питер, друг, я сочувствую, – бубнит Джейк.

Питер смотрит в пол, качая головой. – Да, спасибо, что заехал, Джейк. А где Билли?

– Поехал в участок, скоро будет.

Пит обращает внимание на меня. – Нам ещё нужно к юристу. Просто заехали перекусить.

Я встаю с дивана и иду с ним на кухню, чтобы помочь приготовить что–нибудь. – Всё... в порядке?

Питер пожимает плечами. – Не знаю. Всё так же. Где Беллз?

– Спит, – отвечает Джейк, усаживаясь за стол. Питер достаёт хлеб, предлагая Джейку перекусить, но тот отказывается. – Нет, мы поедем сразу, как только папа вернётся.

Мы с Питером делаем бутерброды, они с Джейком разговаривают. Я складываю бутерброд для Уэйлона, который присоединятся к нам через несколько минут. Билли приезжает почти сразу после того, как мы всё доедаем, и они с Питером разговаривают минут пятнадцать–двадцать на крыльце. Затем они с Джейком прощаются, сообщая, что приедут завтра, ближе к обеду.

Когда Питер и Уэйлон второй раз за день уезжают по делам, Белла всё ещё спит. Я звоню маме, рассказываю ей о последних событиях, а затем иду наверх за книгой "Добро пожаловать в обезьянник" (прим. пер. автор Курт Во́ннегут - американский писатель, сатирик и художник.). Собираюсь спуститься, но вместо этого ложусь на кровать, чтобы почитать в комнате. Я почти засыпаю, как вдруг приоткрытая дверь в комнату распахивается.

– Ой, привет, – Белла говорит так, словно не ожидала найти меня здесь.

– Привет, – я сажусь на кровати. – Всё в порядке?

Она кивает, и выглядит так мило и заспанно. – Кажется, я всё проспала. Пит и Уэйлон вернулись?

– Они заезжали, но потом снова уехали. Думаю, скоро вернутся.

Она стоит у двери, а я раздражён тем, что не могу найти никаких слов. Мне хочется сказать ей, что никогда в своей жизни я не чувствовал себя так неловко, и это всё из–за неё. Я хочу позвать её к себе на кровать.

– Собираюсь пойти посмотреть телевизор, и может, приготовлю что–нибудь к их возвращению, – говорит Белла, глядя на дверную ручку.

– Нужна компания? – спрашиваю я. Швыряю книгу на кровать и вскакиваю, не дожидаясь ответа. – Я могу быть полезным на кухне.

Она улыбается и отвечает: – Хорошо, приготовим что–нибудь попроще. Она идёт к лестнице, а я следую за ней с эгоистичной надеждой, что мы проведём наедине, как можно больше времени до приезда Пита.