Каллен разрывался на части от злости на Блека и чувства вины перед Беллой. Эмоции окончательно вырвались на свободу, и единственное, чего хотел Эдвард в данный момент – подраться, напиться и откровенно поговорить с другом. Если, Джейкоб до сих пор считается таковым.

Такси остановилось у русского бара «Матрешка», где Каллена поджидали Джейк и Эммет. В это заведение они наведывались еще в те давние времена, когда только начинали играть за бостонский клуб. И вот теперь они решили вспомнить прошлое.

Эдвард зашел в бар и огляделся. Посетителей не было, кроме Блека и Харриса, сидящих за центральным столиком. Играла русская музыка, а именно, рок. Скорее всего, сменился владелец, потому как, раньше здесь звучал исключительно русские ностальгические песни. За барной стойкой стояла симпатичная девушка среднего роста. Она улыбнулась Эдварду и помахала, рукой в знак приветствия, как старому знакомому.

Эдвард машинально поприветствовал барменшу, и подошел к парням. Эммет подскочил и сжал его в объятиях.

- Сколько лет старик! Сколько мы не виделись? Года полтора, это точно.

- Да, Эмм, привет. Джейк, а ты не хочешь поприветствовать своего друга, а?

Джейк сразу же сообразил, что ничего хорошего от Каллена в этот момент ждать не приходиться, и медленно встал из-за стола.

Эдвард же в этот момент со всей силы размахнулся и ударил его кулаком в лицо. Джейк упал на пол, барменша вскрикнула что-то нечленораздельное, а Эммет застыл в нерешительности, глядя на своих лучших друзей.

Каллен прокричал:

- Ублюдок! Ты знал! Ты все знал, сукин ты сын! И не сказал мне ни слова! Я видел Беллу, видел дочь! Дядя Джей, черт бы тебя побрал!

Джейк поднялся с пола, потрогал ушибленную челюсть и зло бросил:

- Всё сказал? - и в ответ замахнулся кулаком и вмазал Эдварду в ответ. Каллен полетел, прямо на столик, перевернул его. Раздался звон битых стаканов.

- И это твоя благодарность, Каллен, за заботу о любимой женщине и твоей дочери? Знал бы ты, как она страдала! Что ей пришлось пережить! Я не позволил ей сломаться окончательно.

Эдвард поднялся с пола, Эммет присвистнул и внимательно стал его разглядывать.

- Ты должен был сказать мне, Джейк. Тогда, может быть…

-Вот именно, Эдвард! Может быть! Ты даже слышать не хотел о Белле, как только я начинал разговор, ты замыкался в себе или переводил тему. Ты сбежал, оставив девчонке ребенка. И не дай Бог, ты сделаешь ей больно снова, и я клянусь тебе, тебе придется очень плохо, - Джейкоб тяжело дышал, его душила злость. Он сжимал кулаки, и ему было явно мало.

Эдвард стоял и молчал, ощущая себя никчемным засранцем. Джейк был прав на все сто, он действительно сбежал, все решил за Беллу. Она была беременна и гордость не позволила сказать ей об этом.

Еще Эдвард представил, на какие трудности ей пришлось пойти, что бы родить ребенка, особенно учитывая последствия травмы. И сник окончательно. Ему просто хотелось плакать от бессилия и отчаяния. Только сейчас Каллен осознал масштабы происходящего, и то, что он разрушил сам. Эдвард всё решил за них двоих, вернее троих. И он трус. Ему до сих пор стоит большого труда начать с Розали разговор о разводе.
Эммет подошел к Каллену и похлопал его по плечу.

- Так, задиры, все хватит. Брейк. Мы сейчас вместе выпьем. И ты, Каллен, расскажешь мне, о какой дочери идет речь, и при чем тут Белла. Но для начала, - Харрис сделал паузу и посмотрел на Джейка, - ты подойдешь к тому насупленному парню и вы пожмете руки.

Джейк рассмеялся, но тут же, поморщился от боли. Эдвард хорошо приложил его, разбил губу. Эдвард подошел к Блеку, протянул руку, тот пожал ее и притянул к себе Каллена. Они обнялись, похлопав друг друга по плечам.

- Ну прямо семейная идиллия, сейчас расплачусь, - послышался насмешливый женский голос. Они совсем забыли про еще одного свидетеля их потасовки. Барменша стояла, уперев руки в бока, и ее глаза гневно сверкали, - так, драчуны, а ну вернули столик на место, сели за барную стойку и напились.

- Спасибо, Таня, ты чудо – Джейк улыбнулся девушке.

- Я знаю, Джейкоб Блек, - Таня усмехнулась и перемахнула через барную стойку.

Джейкоб помнил Таню еще неумелой официанткой, разносящей выпивку в баре ее отца. Но Джонни недавно умер, и семейный бизнес перешел к Тане и ее брату. Вообще-то, Джона звали Иван, и он был эмигрантом, перебравшийся в штаты за поиском лучшей жизни. В России у него умерла жена, и он, прихватив с собой все деньги и двоих детей, эмигрировал в штаты, открыл бар. Теперь всем заправляла Таня, и многие посетители боялись русскую девчонку, зная ее бойкий характер.

Эммет поднял опрокинутый стол, и присоединился к парням за стойкой. Таня разлила скотч по рюмкам и выпила вместе с ними.

Поставила бутылку на стол и сказала:

- За счет заведения. Вы, парни, поболтайте пока, о своем мужском, о хоккее, - и ухмыльнулась, - я пока отойду на время. Захотите еще выпить – бар в вашем распоряжении.

Таня скрылась в подсобном помещении, а Эммет присвистнул ей в след.

- И когда она успела стать такой конфеткой. Помню, как краснела, когда я пытался позвать ее на танец.
- Угу, - хмыкнул Эдвард, потирая рассеченную бровь, - и ее брат здорово тебя отделал. Ты отсиделся под барной стойкой, а я и Джейк приняли всю драку на себя. Диккенс тогда лютовал, как черт.

- И в этот день ты встретил Беллу, - добавил Джейк.

Эдвард криво усмехнулся, и осушил рюмку со скотчем залпом. Эммет же не выдержал:

- Каллен, ты мой лучший друг. Но скажи мне, какого черта, ты заварил эту кашу с Беллой? Неужели было так трудно развестись со своей чокнутой женой и забрать Беллу в Россию? Там совершеннолетие в 18 лет и вы бы могли совершенно законно быть вместе.

Джейкоб засмеялся:

- Что ты, Эмм, это слишком легкий путь для нашего супер-мачо! Он же у нас герой и защитник слабых дам. А, нормальные герои, всегда идут в обход.

Парни громко засмеялись, а Эдвард выпил еще одну рюмку, даже не поморщившись.

- Парни, я знаю, что наломал дров, - забывшись, Эдвард говорил по-русски, но потом опомнился и сказал, - Джейк, я хочу быть с Беллой. Теперь я уверен в этом, как никогда. У меня голова занята только ей и дочерью. Даже Олимпиада отступила на второй план.

Джейк вздохнул и сказал:

- Дай ей время, Эдвард. Такие раны быстро не заживают. Белла должна решить сама, чего она хочет. Но знай, она любит тебя. И никогда не переставала. В трудные моменты жизни она звала тебя.

- А девочка, Несси? – Эдвард произнес это имя, и понял, что всегда хотел дочь с таким необычным именем... Он мысленно произнес его еще раз… Несс… Как удар шелковым хлыстом…

Джейк засмеялся:

- Эдвард, это твой ребенок! Упрямая, капризная, смешная… Очень умненькая, непоседливая… ее все любят…. Не влюбиться в эти кудряшки и глазки, просто невозможно…

Эдвард стукнул кулаком по барной стойке и отхлебнул скотч прямо из бутылки. Эммет хмыкнул, и потянулся за бутылкой виски.

- Так нам не хватит, дружище.

Каллен ничего не сказал. Он сидел, понуро опустив голову. Он так боялся задать свой главный вопрос, но все же решился:

- Джейк, Белла.. она… вот черт! У нее кто-то есть?

Джейк спокойно ответил:

- Да, Эдди, она не одинока, если тебя это успокоит. Хотя не думаю, что ты тоже записался в монахи. И, кстати, ты совершенно забываешь о наличии жены в твоей беспутной жизни.

Эдвард рассмеялся невеселым смехом. Белла была с другим мужчиной. Ему хотелось выть в голос. Умом, он, конечно, понимал, что так должно произойти. Он а красивая, молодая… такая желанная… любимая… душой Эдварда завладел дьявол… пелена застилала глаза… такой ревности и отчаяния Каллен не испытывал никогда в жизни… Он не мог даже представить, что кто-то будет касаться его Беллы… трогать руками.. ласкать губами…

Каллен утробно зарычал и осушил одним махом, оставшийся скотч в бутылке. Еще немного посидел, созерцая барную стойку, и рухнул на нее головой.

Парни засмеялись. Первым поднялся Эммет.

- Клиент готов!

- Русский меру знает, упал – значит, хватит! – вспомнил Джейк любимую поговорку Каллена в их пьянках, - Эмм, старина, отвези его в отель, пожалуйста. Каллену, вообще-то, завтра вечером лететь в Солт Лейк Сити. А я пока останусь здесь, расплачусь с Таней.

Блек и Харрис, вызвали такси, засунули в него бесчувственного Эдварда. Затем Эммет уселся на первое сиденье, и машина скрылась за поворотом.

Джейк решил, что у Эдварда наконец-таки мозги станут на место, и он помирится с Беллой. Для начала пусть пройдет Олимпиада, разрешаться более важные дела. И тогда Джейк поможет этим упрямцам признать свои ошибки и больше не истязать друг друга.

Он зашел в бар, что бы расплатиться за причиненный погром. Таня стояла за стойкой и убирала рюмки. Она посмотрела на Блека и прищелкнула языком.

- Не знаю, Джейк, что нашло на тебя и твоего дружка Каллена, но вы очень душевно поговорили. Ты бы себя видел.

- Да ладно, тебе, со мной на льду и не такое бывало, - Джейк улыбнулся, но тут же поморщился. Кроме разбитой скулы, о себе давала знать ссадина на подбородке.

Таня усмехнулась, перепрыгнула через барную стойку и подошла к нему. Девушка была Блеку по плечо, что с его гигантским ростом было не удивительно.

- Пойдем, как старому другу семьи и завсегдатаю заведения окажу медицинские услуги, -Таня схватила Джейка за руки и повела в сторону подсобного помещения.

Они зашли в длинный узкий коридор, заставленный какими-то ящиками и коробками. Тусклая лампочка на потолке неприятно мигала, раздражая глаза. Между коробками оказалась дверь и девушка открыла ее, приглашая Джейка пройти внутрь. Это оказался кабинет ее отца. Джейку не раз приходилось бывать здесь. С Иваном они поддерживали дружеские отношения, и могли часами говорить о жизни, несмотря на то, что этот русский был старше парня на добрые двадцать лет.

Здесь ничего не изменилось – тот же старенький диван, небольшой стол у стены, на нем валялся ворох бумаг. Под столом стоял сейф. В былые времена кроме денег там еще хранился стратегический запас водки. Джейк усмехнулся воспоминаниям и опять поморщился. Таня усадила его на диван, а сама вышла на пару минут. Вернулась она уже с аптечкой. Достав оттуда вату, девушка капнула на нее немного перекиси из стеклянного пузырька и подошла к Джейкобу.

- Нет, вы мужики, как дети. Деретесь, миритесь, пьете. Забавы у вас такие, - говоря все это она приложила ватку к разбитым губам Джейка. Перекись щипалась, и тот поморщился, но продолжал терпеть. Еще парень залюбовался девушкой. Он знал ее уже больше 10 лет, но только сейчас заметил, как она хороша.

Таня была шатенкой, с необычными зелено-карими глазами. В радужке ее глаз были карие вкрапления, так похожие на расплавленный янтарь. Эти раскосые глаза передавали всю гамму чувств, которые переживала их обладательница. Когда она была не в духе, то из ее глаз вылетали зеленые сполохи, когда радовалась – зеленые болотные огоньки, а когда в них скользило неприкрытое желание, то они были похожи на яшму.

Этот нюанс Блек знал и продолжал смотреть на Таню, уже совершенно другим взглядом. Она склонилась над ним и продолжала обрабатывать ранку. Когда Джейк в очередной раз поморщился, то девушка подула на его разбитые губы.

Джейк и сам не понял, как его руки оказались на ее талии и притянули к себе поближе. Таня провела по его лицу рукой, стараясь не касаться саднящих ссадин. И его губы мягко коснулись ее чувственных губ. Девушка не стала сопротивляться и ответила на поцелуй, страстно и неистово. Джейк подхватил ее и усадил к себе на колени. Они целовались бессчетное количество времени, пока ему стало тяжело дышать.

Оторвавшись от нее, Джейк спросил:

- Я скучал, мой котенок.

Таня ухмыльнулась и провела по его спине ногтями:

-Я тоже, Джейк, безумно скучала. Только я уже не тот пугливый котенок, что поджидал известного хоккеиста у входа. Я давно выросла, тебе ли этого не знать.

Джек поцеловал ее снова и сказал:

- Ты моя дикая кошка, - и повалил ее на диван. Девушка засмеялась приятным грудным смехом и потянула вверх его футболку. Отбросив майку в строну, Таня прижала к себе Джейка. Только в его объятиях она не чувствовала себя одинокой.

Уже почти 6 лет девушка жила, считая дни до его приезда. Джейк был ее первым мужчиной, и она поклялась себе, что только за него она выйдет замуж. Нет, у нее в жизни были мужчины, обет безбрачия она явно давать не собиралась. Но Джейкоб Блек был ее персональной слабостью.

Джейк же не знал, как решиться и попросить, что бы эта независимая женщина, свободная словно, кошка, стала навек его. Блек твердо решил, что однажды она наденет его обручальное кольцо. А пока он расстворился в ее податливом теле и умелых руках. .