Саундтрек к главе
Sade – Soldier of love
Pov Jasper
Проблемы, проблемы, проблемы… Слишком многое в этом мире вертится вокруг проблем. Нет денег – проблема. Есть деньги – проблема. Люди просто не знают, куда их деть. Нет секса – поговорим о фригидности и импотенции. Есть секс – значит, есть проблемы в отношениях. Нет проблем в отношениях – так не бывает, или вы что-то делаете не так.
Осень и дождь – проблема. Как, вы не страдаете депрессией? Да вы шутите! Присмотритесь к себе! Может, вы чего-то не замечаете?
А может, дело в том, что люди изначально не могут ставить перед собой достижимые цели, чтобы, получив желаемое, можно было испытать благотворное чувство удовлетворения. Непосильная задача даже для меня!
Я опаздывал на встречу на пятнадцать минут. Таксист уже сорок минут петлял по бесконечной нью-йоркской пробке.
- Дебил, куда ты прешь?! – Странно… явный восточный акцент моего водителя волшебным образом пропадал на ругательствах…
Дождь второй день подряд пытался утопить Нью-Йорк в своих потоках. Вот и объяснение моего опоздания. Я нашел уже третий повод порадоваться дождю. Первый я обнаружил еще вчера: пациенты, «утонув» в осеннем ливне и застряв в парализованном трафике, отменили два сеанса подряд. Повод второй – Мария была одним из этих клиентов.
Таксист затормозил напротив одной из безликих высоток в деловой части Нью-Йорка. Гений урбанистической архитектуры гордо высился под плотной завесой ливня. Вечное воплощение человеческих стремлений – всегда ввысь, до самого неба.
Расплатившись, я вышел под этот благословенный дождь. Без зонта промок до нитки буквально через минуту. В такой ливень зонт вряд ли помог бы.
- Добрый день, мистер Уитлок. – Старина Барри, охранник на входе в офисную часть здания, встретил меня улыбкой, на которую сложно было не ответить.
- Добрый, Барри.
- Паршивая погодка! Хороший хозяин собаку из дому не выгонит.
- Погодка в самый раз! А насчет хозяйских качеств Джеймса вообще лучше не размышлять. – Барри лишь хмыкнул в ответ, на его пожилом лице появилось выражение тотального понимания. – Когда у тебя перерыв?
- Через полтора часа, сер.
- Тогда как обычно? На лестнице?
- Непременно, сер.
На двадцать шестом этаже, где в больнично-белой приемной над ресепшеном красовалась серебристая табличка «Murray Psychology Consulting Group», меня охватило неприятное чувство. Впрочем, как и всегда! Холодноватый огонек предвкушения бури…
Виктория, секретарша Джеймса Мюррея, главы нашей консультационной группы, встретила меня оценивающе-цепким взглядом. Мне она всегда напоминала горгулью, украшающую готическое здание нашей «церкви святых мозготрахов». Это впечатление птичьей окаменелости не нарушала даже копна огненно-рыжих волос, которые сейчас вполне невинно были стянуты в пучок на затылке.
- Джаспер, - этой женщине всегда удавалось виртуозно работать с интонациями, вот и сейчас мое имя прозвучало как полувопрос –полуобещание с легким осадком нетерпения. – Ты опоздал.
- Добрый день, Виктория. – Теперь она смерила меня презрительным взглядом. Значит, уловила в моей интонации явный намек на холодную отрешенность. Но она не была бы хищницей, если бы так легко выпускала добычу из своих когтей!
- Джеймс пока занят с твоей клиенткой. Придется подождать. – И не теряя времени, она продолжила. – Может, вечером сходим в бар, пропустим по стаканчику?
Я стащил с себя мокрый плащ и бросил его на вешалку.
- Погода не располагает к вечерним прогулкам… Извини. – А вот и четвертый повод…
Восьмой отказ за последний месяц.
- Как скажешь. Кофе?
- Как всегда, черный без сахара, - она послала мне холодную улыбку, которая слишком явно говорила: «Это очередная битва, которую ты выиграл, но война все еще продолжается!»
И я ждал. Спустя двадцать минут рядом с ресепшеном появилась Мария Стэндхоуп, главный редактор модного глянца Style City и вот уже как четыре месяца моя пациентка. Словно огненная фурия в облаке черных волос, она пронеслась мимо Виктории, которая лишь теперь соизволила принести мой кофе. Легкий взмах руки Марии, и поднос со звоном приземлился на пол. Чашка разбилась, черной кляксой расплескав кофе по светлому ковру.
- Мисс Стэндхоуп, - я постарался произнести это с максимальной учтивостью, на это потребовалась вся моя сила воли. На мое приветствие Мария отреагировала своим фирменным фырчанием, полным яростного презрения. С гордо поднятой головой она скрылась в коридоре, ведущем к лифтам. Я повернулся к Джеймсу: в его серых глазах горел опасный огонек.
- Заходи, - тон Мюррея не предвещал ничего хорошего.
- Добрый день, Джеймс. – Я протянул ему руку для рукопожатия. Он, молча, принял мой жест.
В просторном кабинете «начальника», где светлые стены были сплошь увешаны дипломами, я так и не смог ощутить атмосферу расслабленности и уюта. Здесь царила скорее холодная отчужденность, оставляющая на коже неприятное ощущение больничной липкости.
- Как все прошло? – мне не терпелось узнать свой приговор.
- Плохо… - Джеймс прикурил сигарету, зажигалка с металлическим лязгом грохнулась о перпетуум, стоящий на столе, бегающие кольца двигателя затрепетали, чтобы спустя секунду завращаться с еще большим остервенением.
- Я не понимаю тебя, Джаспер. Мария не из тех клиенток, которым можно отказывать.
- В первую очередь она моя пациентка. За четыре месяца ни единого проблеска. Прогресса нет. От гипнотерапии она отказалась.
- Да брось! Какие у нее могут быть проблемы! Туфли не те под платье подобрала – вот и расстроилась.
- Ты прекрасно знаешь, что обсуждать подробности наших с ней сеансов я не имею права даже с тобой. Но мое чутье меня еще не подводило. Тесты патологий не выявили, но я уверен, что это случай явно по части Боне.
Из всего штата нашей группы Шарлотта Боне была единственной женщиной. Причем женщиной, активно практикующей психоанализ и сотрудничающей с медико-судебным освидетельствованием. Как эта хрупкая блондинка выдерживала жуткий прессинг в среде, где здравый смысл отсутствовал напрочь, до сих пор оставалось для меня загадкой.
- Меня не интересует твое чутье. Меня интересуют факты. Она настаивает на том, чтобы ты остался ее терапевтом. Это факт…
- Это исключено.
- Назови хотя бы одну вескую причину.
- Она всеми силами пытается вывести наши сеансы за рамки этических норм…
- Это официальное заявление о сексуальном домогательстве со стороны клиента? – Джеймс хмыкнул, явно находя эту ситуацию забавной. – Таких прецедентов еще не было.
- С юридической точки зрения мы полностью защищены. Я как ее терапевт имею право передать ее случай другому врачу, если терапевтические меры, предпринятые мной, не приносят должного результата. Я считаю, что ее случаем должна заняться Шарлотта.
- Она отказывается работать с другими терапевтами. Она хочет тебя. – Меня аж передернуло от этой формулировки.
- Я отказываюсь продолжать ее лечение.
- А если она попытается засудить тебя?
- Вот как раз на этот случай у нас всех и есть ты – чтобы вовремя…
- … прикрыть ваши зады. Позвоню юристам. И переведу ее к другому терапевту.
- Спасибо.
- Некстати это все. Профсоюз и так приглядывается к тебе. Слишком много дам в последнее время стремятся попасть именно к тебе… Это наводит их на определенные размышления.
- Я все понимаю. Я буду осторожен.
- Иногда мне кажется, было бы проще, если бы ты трахал их.
- Я так не думаю…
- Кстати, готовься к новому наплыву. Дождь сделает свое депрессивное дело. – Вот уж не знаю, стоит ли сделать это пятым пунктом… - И гольф с Лораном завтра придется отменить… - А вот это точно шестой повод. Выскочка Лоран, наживший неплохие связи в профсоюзе, не питал особых симпатий ко мне. Я страстно отвечал ему взаимностью.
Прихватив свой плащ, из кабинета Джеймса я отправился на этаж, где находился мой кабинет. Двенадцать А. Какая ирония, завуалированная цифра тринадцать видимо давала о себе знать. В кабинет я так и не пошел. Вместо этого свернул к лестнице, где меня уже ждал Барри. Мне платят бешеные деньги, чтобы выговориться. Люди просто не понимают, что простое общение может решить многие проблемы, с которыми они спешат обратиться к профессионалам. С Барри, бывшим морпехом, отчего он мне нравился еще больше, у нас была негласная договоренность.
Он протянул мне пачку сигарет и зажигалку.
- Вот никогда не мог понять, почему вы курите. Врач ведь все-таки! Должны знать о вреде курения.
- Жизнь слишком короткая штука, чтобы растрачивать ее на размышления о вреде чего-то…
- Это опять какие-то мозгоправные штучки?
- Нет, скорее моя личная философия…
- А я всегда предполагал, что такие как вы строго следуют всем заповедям, которые завещал старина Фрейд…
- Если бы я следовал всем правилам, которые проповедую перед своими пациентами, я бы давно свихнулся.
Барри весело хохотнул.
- Видок у вас кстати не очень. Не высыпаетесь?
- Да не то, чтобы очень… Просто все очень напряженно в последнее время.
- И дождь еще…
- Дождь я люблю. На улицах меньше народа… - А вот и пункт седьмой.
Барри снова засмеялся.
- Заниматься таким делом и не любить людей!
- В моем контракте не написано, что я должен их любить. Достаточно моего желания помочь им.
Мы докуривали в тишине. Иногда возможность просто помолчать рядом с кем-то намного ценнее болталогии.
- До завтра… - я вышел в коридор своего этажа.
- Приятного вечера, сер.
- Не забудь передать привет жене.
- Ни за что на свете, она меня убьет, если не получит его от вас.
Остаток дня я провел в работе над статьей по гипнотерапии. Дождь стучал по стеклам, создавая мирный, почти умиротворяющий ритм, настраивая на рабочий лад. Явно пункт восьмой.
Девятый пункт к своему удовольствию я обнаружил на пути домой. Вечерние улицы были почти безлюдны, лишь проезжая часть была запружена желтыми такси, которые словно цыплята хохлились и переругивались сигналами, борясь за пассажиров, которые упрямо прятались по кафе и магазинам, надеясь на то, что дождь прекратится.
Она появилась из ниоткуда, нелепо запутавшись в сумке и зонтике, и так же нелепо замерла на краю проезжей части. Маленькая фигурка под необъятной черной сферой зонта. Было в положении ее тела что-то неестественное, зонтик и сумки заколыхались, задергались – я запоздало сообразил, что девушка застряла. Я успел как раз вовремя. Она почти потеряла равновесие. Сквозь поток дождевой воды мне все же удалось разглядеть решетку слива, в которой незнакомка так удачно застряла каблуком. Я опустился перед ней на колени, обхватил ее ногу и потянул. Туфелька упрямо не хотела расставаться с решеткой. Конечно, можно было бы попросить ее разуться, но прикосновение к этой ножке вызвало прилив такого внутреннего жара, что я просто не удержался от того, чтобы продлить этот наш случайный контакт.
- Черт, мне кажется, вы конкретно застряли. Придется сломать каблук…
- Ну так ломайте, - ее ответ был скорее похож на писк, едва различимый на фоне барабанной дроби дождя, и такой отчаявшийся, что меня накрыло внезапным ощущением щемящей нежности.
Каблук с легкостью поддался на мои манипуляции, а девушка в моих руках пошатнулась и начала стремительно падать. Я перехватил ее поудобнее, поднимая на руки. Совсем кроха, легкая как пушинка. Порыв ветра вырвал зонт из ее рук, и передо мной предстало это мокрое чудо во все красе. Каштановые волосы рыжеватыми прядями прилипли к лицу, тушь потекла, оставляя на щеках серовато-грифельные дорожки, испуганные серые глаза, смотрящие на меня со смесью удивления и боли утраты, как я подозреваю, от потери туфельки. В этот момент я внезапно осознал, что еще никогда в своей жизни не видел кого-либо столь трогательного и прекрасного.
Со своей ношей я направился к навесу ближайшего кафе. Лишь там я опустил свою мокрую красотку. Она пыталась поймать равновесие, молча буравя меня взглядом этих серых глаз.
- С вами все в порядке? Вы насквозь промокли… - на мой вопрос она выпалила короткое, но очень емкое «Да».
- Я поймаю вам такси. – И казалось, не было сил расстаться с этой девушкой. Я поддержал ее под локоть, пока вел ее к послушно затормозившему желтому авто, желая лишь одного – чтобы это прикосновение ничем не нарушалось. Но сам не помню, как открыл для нее дверцу машины, она скользнула на сидение, так и не вымолвив ни слова.
- Всего доброго, мэм. – И я захлопнул дверь такси, прекрасно осознавая, что и так позволил лишнего по отношению к незнакомке. Недопустимо…
Десятая причина порадоваться дождю согревала меня изнутри вечером. Именно после того, как промокнешь до нитки, оказаться дома с бокалом бренди кажется истинным и простым счастьем. Все познается в сравнении…
Той ночью мне впервые приснилась моя мокрая незнакомка. Сны были размытыми и неяркими, оставив наутро ощущение неясной тоски и дикого возбуждения… болезненного и вязкого. Такого, как мне показалось, я не испытывал за все двадцать девять лет своей жизни.
Холодный утренний душ ничуть не помог, переведя это мое туманящее разум безумие в отвратительное ощущение потерянности и безысходности. Черт!
Работа так и не смогла отвлечь меня, мысли постоянно крутились вокруг той идеальной ножки в ледяной дождевой воде. Сны продолжали возвращаться с завидной регулярностью, становясь лишь ярче, доводя просто до исступления.
На двенадцатый день я не выдержал и позвонил Шарлотте, которая титаническим усилием воли смогла втиснуть меня в свой график.
А я все чаще ловил себя на мысли, что скучаю по абсолютно незнакомой мне девушке.
До встречи с Шарлоттой оставалось два дня. И я искренне надеялся, что после разговора с ней, мне удастся распутать этот странный и нетипичный для меня эмоциональный клубок. Но ровно за день до встречи с ней все запуталось еще больше, когда на пороге своего кабинета я обнаружил Мэри Элис Брендон, мою мокрую красавицу…

------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Дорогие читатели, прошу прощения, что продолжение появляется так нечасто… Постараюсь исправиться.
В этот раз Джаспер в этой истории возник как-то совсем неожиданно даже для меня. Сильно прошу тапками не бить за то, что я сделала слишком маленький акцент на его профориентации и что поведение героя может казаться несоответствующим его профессии. Мне всего лишь захотелось расставить акценты по-своему…