Ещё два часа назад передо мной был чистый лист бумаги, белоснежно-белый, а сейчас на нём красовался ярко-оранжевый рассвет с красными переливами и утреннее солнце.
Я с детства любила рисовать, мне, возможно, не хватало практики, но я тонко чувствовала красоту природы.
Обмакнув кисточку в воду, я, едва касаясь бумаги, провела ей по солнечному ореолу.
«Не хватает бледно-жёлтого», - подумала я и начала смешивать краски в поисках подходящего оттенка. Меня отвлёк приближающийся топот ног, похоже, матушка направлялась в мою комнату. Обтерев руки о рабочее полотенце, я была готова впустить её.
- Изабелла, вот ты где! – она посмотрела на рисунок и перевела взгляд обратно на меня.
- Ты снова рисуешь? Что за чудачество!
Я молча кивнула, приготовившись слушать её утренние новости.
- Сегодня нам непременно нужно прогуляться, погода стоит прекрасная. Я прикажу Фернандо подготовить наш экипаж, тебе надо чаще дышать свежим воздухом, дорогая, - мать подошла к окну и резко задёрнула шторы, закрывая утреннее солнце.
- А теперь главная новость, - сверкая глазами, продолжила она, - поместье Бэкинхем, пустовавшее долгое время, наконец, обрело хозяина. Герцог Мейсен купил его и намерен восстановить до начала сезона. Можешь себе представить?
- Герцог, видимо, очень богат, раз решился на такую покупку, - ответила я.
- Стоит обязательно навестить Его Светлость, тем более, скоро ты станешь завидной невестой. Не забывай, что твой первый сезон начнётся с приходом осени.
- О, матушка, вы опять? – взмолилась я.
Разговоры о моём замужестве стали основной темой в нашей семье. Кажется, выдать меня замуж – главная цель, которую ставят перед собой мои родители, граф и графиня Уитенхем.
- Не начинай снова, моя милая, мы с отцом воспитали тебя настоящим сокровищем, я уверена, что лучшие мужчины Британии будут бороться за твою руку и сердце.
Спорить было бесполезно, никто не хотел меня слушать. Я живу в золотой клетке, и если покину её однажды, то лишь потому, что перееду в другую клетку вместе с будущим супругом. Такова моя судьба.
- Пойдём, Изабелла, пора спускаться к завтраку, отец уже, наверно, беспокоится, что мы так задержались.

Завтрак в нашем доме проходил при обязательном присутствии всех членов семьи.
Отец, граф Чарли Райз Уитенхем, считал, что хотя бы раз в день мы должны собираться вместе, чтобы обсудить семейные проблемы. В последнее время мы обсуждали всего два вопроса. Моё предстоящее замужество, хотя мне ещё никто не делал предложения, и поездка моих родителей. Они собирались отбыть во Францию и провести там лето, а также обустроить наш летний домик, приобретённый отцом на одном из аукционов Лондона.
Я же останусь одна и буду готовиться к предстоящему выходу в свет в компании своих горячо любимых подруг Флорентины, Розалины и Элизы.
- Так когда вы покинете нас, Ваше Сиятельство? – спросила я у отца.
Он отпил из бокала и, промокнув салфеткой губы, ответил:
- Если погода не испортится, то, думаю, следующим утром, дорогая.
Я кивнула в знак понимания и откусила кусочек свежей булочки.
- Милый, тебе не кажется, что, раз герцог Мейсен будет жить недалеко от нашего поместья, было бы уместным нанести ему дружеский визит? Перед началом сезона нашей Изабеллы это может сыграть нам на руку.
- Нет, - категорически отрезал отец, - Эдвард Энтони появится в своём новом владении не раньше, чем опадут первые пожелтевшие листья. Дом ещё не готов принять жильцов, не говоря уже о гостях.
- Ах, какая жалость! Изабелле пошло бы на пользу общество столь именитого герцога.
В том, что матушка при первой же возможности начнёт сводить меня с кандидатами в супруги, я даже не сомневалась. У неё это в крови, семейные хлопоты всегда приводили её в восторг.

Закончив завтрак в кругу семьи, отец поспешил удалиться и провёл остаток дня в библиотеке, которая по совместительству служила ему кабинетом. Он мог просиживать за дубовой дверью рабочей комнаты целыми днями. Особенно, если матушка не нуждалась в сопровождении на светские рауты. Он не любил увеселительные балы, и светская жизнь, которую он был просто обязан вести, никогда не приводила его в восторг.
Мой строгий во всех отношениях отец был полной противоположностью матери.

Графиня Уитенхем обожала прогулки, танцы на балах, разнообразные изысканные яства, но самым любимым делом её жизни было собирание сплетен. Собственно, они и манили её в разные дома, где можно было в компании светских дам узнать последние новости и поделиться своими догадками.
Скучающие дамы постоянно были наготове и высматривали малейшие признаки неверности своих «подруг» или оплошности молоденьких дебютанток.
Мне же, как дочери на выданье, приходилось выслушивать все местные сплетни в интерпретации родной матери.
Вот и сегодня наступил один из таких дней.
Отец надолго скрылся в своём кабинете, а матушка повела меня на прогулку.

До самого вечера мы прогуливались в городском парке и встретили много знакомых, с которыми матушка обсудила всевозможные новости, главной из которых была, несомненно, весть о продаже поместья Бэкинхем. Молодой герцог Эдвард Энтони Мейсен, ставший его владельцем, успел заработать весьма сомнительную репутацию, но нельзя было не заметить, как горели глаза матерей при упоминании его титула. Мысленно каждая осуждающая его образ жизни женщина мечтала выдать за него свою идеальную дочь. Но вслух эти мечты и надежды никогда не высказывались, они читались в жадных глазах.
Моя мать не была исключением в этом вопросе, в её мыслях я уже давно шла рука об руку с герцогом Мейсеном. С той самой секунды, как новость о покупке Бэкинхема коснулась её ушей.
Я уже смирилась с перспективой вступления в брак, но никак не могла согласиться с тем, что мне придется появляться на каждом великосветской приёме и вести образ жизни жены-сплетницы.

К ужину мы с матушкой вернулись домой, проведя остаток дня в сборах необходимых вещей для поездки моих родителей во Францию. В этом вопросе графиня была очень щепетильна и решила взять с собой большую часть имеющихся у неё платьев. Красота и изящество её тела всегда были поводом для зависти ее менее привлекательных «подруг». Отец однажды сказал, что именно красота и грация матери привели его к женитьбе.
Ближе к полуночи мы всё же собрали два огромных сундука вещей, и я смогла спокойно уединиться в своей спальне.
Пусть поспать мне удалось всего пять часов, но я ожидала наступления утра с некоторой радостью.
Мать и отец выехали рано, на рассвете, надеясь проделать часть пути, избежав жары полуденного солнца. Я спустилась во двор проводить любимых родителей и пожелать им хорошей поездки.
Видя, как их экипаж отдаляется от дома, я улыбалась от того, что смогу, наконец, побыть в тишине.

Вернувшись в дом, я почувствовала облегчение. У меня появились три месяца для наслаждения жизнью. Я знала, матушка не успокоится, пока не пристроит меня под бок богатого мужа, но хотя бы этим летом я могу позволить себе не думать о браке.
И почему я родилась девочкой?
Вместо того, чтобы выбирать мужа самой, мне придётся согласиться с мнением родителей.
От мыслей об этом по телу пробежала дрожь, и я поежилась.
В доме вдруг стало гораздо тише, чем обычно, слуги вели себя практически бесшумно. Наверно, вся суматоха создавалась матушкой, но, Слава Всевышнему, они с отцом сейчас на пути во Францию.
Часы в отцовской библиотеке пробили одиннадцать, день только начинался.
Вдохнув поглубже, я позволила себе расслабиться и не думать о плохом. У меня были три месяца свободного творчества, и мне не терпелось приступить.
Отказавшись от услуг горничной и самостоятельно собрав волосы в хвост на затылке, я надела прогулочную шляпку и достала свой мольберт.
Пытаясь сама спустить его вниз по ступеням, я наткнулась на недовольный взгляд дворецкого, после чего меня отстранили от этой тяжести и сделали всё за меня. Мне осталось только принести кисти, краски и приступить.
Я обустроилась в тени дерева и, обмакнув кисть, приступила к делу.

Мои рисунки всегда выглядели немного по-детски, но зато передавали все цвета натуральными и насыщенными.
Отец однажды сказал, что гордится тем, что у меня есть столь редкий талант, жаль, что я нигде его не использую. Мои картины хранились в углу гардеробной, все, кроме одной.
«Большая медведица» висит в отцовском кабинете, он говорит, что ему нравится смотреть на звёзды, когда приходится принимать важные решения.
Подумав о важности решений, я опустила кисть и посмотрела вдаль, по направлению к имению Бэкинхем.
Мысль, пришедшая в голову, заставила меня онеметь, потом я прогоняла её прочь снова и снова, но она плотно засела в моей голове.
Спустя полчаса ни о чём другом я и думать не могла, внутренний голос твердил: «Попробуй! Попробуй!».
Поняв, что это любопытство ничем не унять, я решила поддаться порыву, тем более, отец упоминал, что герцога Мейсена не будет до начала осени.

Я вернулась к себе в комнату, чтобы прихватить пару своих картин и надеть более простое платье. В моём шикарном гардеробе не было ничего подходящего, поэтому пришлось оторвать верхнюю юбку платья, купленного для меня во время поездки к тётушке Мириам. Оно уже изжило свой срок и отлично подходило для превращения в скромный наряд.
Волосы я заплела в небрежную косу, чтобы придать себе несколько неряшливый вид, это скроет тот факт, что я не отношусь к бедному сословию. Стереть намёки на моё истинное положение в обществе было необходимо, особенно, учитывая, что я направлялась устраиваться на работу, или хотя бы пытаться это сделать.
Зеркало отразило вполне скромную неприметную особу, и я была удовлетворена результатом.

Покинув дом, я подумала, что лучше всего направиться в поместье пешком, хотя расстояние было немаленьким. Но верховая езда меня немного пугала из-за моей неуклюжести, а приехать в карете с сопровождением я не могла, это сразу выдаст моё знатное происхождение.
Пытаясь сократить дорогу, я пошла прямо по полю, не жалея своей обуви.
Июньское солнце припекало голову, лёгкий ветер играл с выбившимися из косы прядями волос.
Бесконечная зелень стелилась ковром у моих ног, множество цветов выглядывало сквозь травинки, наслаждаясь теплом.
Мне начало казаться, что я иду бесконечно долго, когда на горизонте появился величественный дом.
Поместье Бэкинхем считалось самым большим в округе, его содержание обойдётся владельцу очень дорого. Два этажа жилых помещений и цокольный этаж, предназначенный для прислуги, винный погреб, кухня, необходимые в быту кладовые и другие подсобные помещения, а также хозяйственные постройки. Это поместье было создано для комфортного проживания большой семьи.
Судя по размеру здания, комнаты внутри не менее огромны. Настоящий дворец, ничего не скажешь.
Подхватив подол платья, я прибавила скорости, желая скорее встретить свой судьбоносный момент.
Возле хозяйского дома располагался пруд, который ранее могли использовать для купания и ловли рыбы, но сегодня он был безлюден и тих.
Меня эта картина слегка насторожила, неужели матушка ошиблась, и это поместье вовсе не готовится к приезду герцога?
Ни единой живой души со стороны главного входа, ни одного садовника в саду, все окна закрыты... дом выглядел пустующим.
Уже настроившись на поражение, я всё же поднялась по ступеням и три раза постучала большим металлическим кольцом на двери.
Меня встретила тишина, заставлявшая напрячь слух в ожидании шагов.
Однако предчувствие меня подвело, потому что очень скоро шаги всё-таки послышались, а затем приоткрылась дверь.
- Чем могу помочь? - спросил вежливый мужской голос.
- Эмм… Я ищу работу художника, - дрожащим голосом ответила я.
Мужчина в дверях задумался и принялся изучать меня с головы до ног.
- Я принесла с собой две картины, если вы позволите, я покажу, - настаивала я.
Человек по-прежнему молчал.
- Я слышала, что поместье приводят в порядок к приезду Его Светлости, и мои услуги могут вам пригодиться. Мне доставит удовольствие украсить одну из комнат, и все работы я выполню сама, - предприняла я третью попытку к диалогу.
Обдумав мои слова, мужчина распахнул дверь, приглашая войти.
- Я доложу герцогу о вашем визите, если он сочтёт нужным принять вас, то вам выдастся шанс получить эту работу.
- Герцог тут? – удивилась я, думая о том, что мне не следовало приходить и надо как можно скорее возвращаться домой.
Человек, который, по-видимому, выполнял обязанности дворецкого, поклонился и удалился в сторону одной из комнат.
Я осталась стоять на месте, прижимая к себе картины и боясь, что матушка будет в бешенстве, если узнает, в каком виде я впервые предстану перед герцогом Мейсеном.
Минуты замедлили ход, усталость в ногах от длительной ходьбы дала о себе знать. Моё волнение усилил знакомый голос мужчины, открывшего мне дверь.
- Его Светлость ждёт вас в своём кабинете, идите за мной.
Мне ничего не оставалось, как проследовать по указанному маршруту.
За тяжёлой резной дверью меня ожидало нечто ужасное, я предстану перед герцогом в качестве грязной простолюдинки.
- Добрый день, как я могу к вам обратиться? – раздался вопрос сразу, как я появилась на пороге.
В такой ситуации сообщать моё настоящее имя было бы абсурдно, поэтому я сболтнула первое, что пришло на ум.
- Бэлла Свон.
- Мисс Свон, мне сказали, что вы художник, - продолжил, очевидно, герцог.
- Да, я немного рисую, - смутившись и покраснев, подтвердила я.
Мне было страшно даже посмотреть на обладателя столь властного голоса. Его титул удачно сочетался с манерой общения, сдержанностью и уверенностью в себе, сквозившими в разговоре.
- Могу я взглянуть на картины в ваших руках?
- Ох... Да, конечно, Ваша Светлость! – я протянула свои работы, не в силах взглянуть ему в глаза.
В голове по-прежнему было только одно: нужно как можно скорее уйти, пока герцог не стал задавать вопросы, к которым я не готова.
- Мисс Свон, должен признать, у вас есть некоторый талант, сколько вы хотите за свой труд?
- Что, простите? – не поверила я своим ушам.
- Какое жалование вас устроит? – переформулировал он свой вопрос.
- Я... я... эээ… видите ли, мне никогда не приходилось ранее выполнять такую работу, - запнувшись, выговорила я.
- Тогда вы можете приступить завтра, а об оплате договоримся, когда вы определитесь.
Я кивнула головой в знак согласия и, наконец, подняла глаза, чтобы посмотреть в лицо работодателю, человеку, который не отверг мой талант.
Герцог Мейсен был молод, красив и полон мужского обаяния. Зелёные глаза на строгом лице, обладающим аристократическим профилем, излучали внутреннее свечение, заставляющее тонуть в его взгляде.
Этот мужчина определённо не такой, как я себе представляла. В нём был особый стиль и суровая утончённость. Он стал первым герцогом, которого я встретила так близко, но я могла с уверенностью сказать, что он самый красивый из всех, кого я видела.
___________________________________________________________________________________