Ночь. Сжавшись, в позе эмбриона, Белла крепко спала, сжав рукой плеер. Слезы смешались с остатками косметики. В доме наступила тишина. Проводив последнего гостя, Эдвард поднялся наверх и заглянул в спальню девушки.

- Белла, нам надо поговорить, - сказал он, остановившись на пороге. Увидев, что Изабелла спит, он медленно подошел к кровати, включив по дороге ночник на туалетном столике.

Вздох. Что теперь делать?

Подойдя ближе, Эд присел на корточки рядом с кроватью, всматриваясь в спящее лицо.

Она снова плакала. Как много эта девочка проливает слез!... Только приехала, а теперь плачет и плачет…

- Маленькая, - сорвалось с тонких губ. Это было сказано с такой интонацией, что не выдавало умиления, а скорее дарило вселенскую грусть.

Аккуратно забрав плеер из ее рук, мужчина положил его на тумбочку и затем открыл комод.

Достав плед, он тихо укрыл Беллу. Та, непонятно всхлипнув, завернулась в одеяло.

Как? Как он мог так грубо повести себя с ней?

Она же поцеловала его, не отдавая отчета, забывшись... Просто выпила лишнего и попала губами не в щеку, а в губы, ведь так?

Это было бы так, если бы не та боль и ужас в карих глазах, что больно врезались в память Эдварда.

- Господи, - сдавленный шепот. - Что мне делать? - тихий вопрос самому себе.

Она – совсем ребенок. И этот поступок…

POV Белла

Я нерешительно открыла глаза. Хотелось пить, голова раскалывалась…

- Боже… - Я села на кровати, заметив, что ночью была укрыта пледом. Это Эдвард…

Как же стыдно…

На опухшие глаза навернулись слезы. «Но ведь он приходил ночью, верно? Значит…»

- Это ничего не значит! – шиплю, злясь на себя.

Закрываю глаза, прикасаясь пальцами к губам.

Неужели это было на самом деле? Неужели я сама кинулась его целовать?

- Кошмар, - просипела я, поднимаясь. Слыша грохочущее сердце, я прислушалась. В доме тихо. Значит, он на работе.

«Фух! Успокойся. Надо придумать, что ему сказать… Вернее, как оправдать свое поведение».

Выкупавшись и вымыв голову, я, переодевшись и высушив волосы, спустилась вниз на кухню.

Все чисто. Словно и не было этой вечеринки…

Этих пустых бутылок, этой музыки и алкоголя.

Нет! Главное – поцелуя не было.

Может, мне это все приснилось? Не мог же Эд все так убрать…

- Привет! – услышала я за спиной, подпрыгнув на месте. В горле застрял липкий ком страха. Эд дома.

Оборачиваюсь, стараясь не смотреть ему в глаза. Мне страшно, я не знаю, что сказать и как оправдать свое поведение.

- Привет. Почему ты не на работе?

- Я остался дома. – Эдвард выглядит уставшим. Мне ужасно хочется подойти к нему и обнять, но после вчерашнего…

- Пойдем в гостиную, надо поговорить, - тихий голос. Я чувствую на себе взгляд зеленых глаз.

- Пошли, - голос упал до жути. Словно на казнь иду. Я знаю, знаю, что он сейчас наверняка скажет.

Я боюсь потерять Эдварда снова. Мне нужно общение с ним, нужна эта поддержка… Только рядом с ним я чувствую себя живой, самой собой. Только с ним я могу дурачиться, шутить и знать, что Эд поймет меня без слов!

Я люблю его. Мне страшно подумать о том моменте, когда мне суждено будет уехать. Я знаю, что у Эдварда есть девушка. И он счастлив с ней, я хочу в это верить…

Ревную ли я? Ревную, но не к ней самой скорее… Мне обидно, что я ничего не могу сделать, чтобы мои мечты осуществились.

Между нами – стена из многих кирпичей. Это и возраст, разные жизни, увлечения, его любовь… Но даже все эти проблемы меркнут по сравнению с тем, что самый главный «кирпич» стены, мешающей моей мечте – кровь.

Мы одной крови. У нас на двоих одна группа – вторая положительная; у нас на двоих – один отец.

Хотела бы я, чтобы Эд был мне не братом? Не знаю… И да, и нет…

Я запуталась во всем, во всей этой паутине.

Мы сели в гостиной вместе на диван, и Эд заговорил первым.

- Ты часто принимаешь алкогольные напитки? – голос твердый, спокойный. Я украдкой из–под ресниц поглядываю на спокойное лицо, чувствуя, как мои вены обжигает закипевшая кровь, и мне становится жарко.

Неужели это все, что брат хотел выяснить?

- Нет, - заправляю локон за ухо, стараясь унять дрожь. Эдвард мой самый дорогой на свете человек, а я его стала бояться. Страх живет от того, что любое его слово словно держит мою жизнь над пропастью.

– Я вообще не пью, сама не знаю, - мотаю головой, - что вчера произошло.

- Белла, - его рука накрывает мою руку, и я шумно вздыхаю. - Прежде всего, поклянись мне, что больше никогда не будешь пить.

- Клянусь, - сказала я, даже не дослушав его слова. Это легко. Тем более, что после вчерашнего я вряд ли захочу пить что–то снова. Это чревато негативными последствиями.

Хорошо, что Эд не злится. Не так, как вчера....

Перед тем, как уснуть, я четко представила картинку, которая, я надеюсь, не наступит никогда.

Вот я позвоню ему, а сама забуду его голос и не узнаю Эдварда.

Этот милый, приятный баритон вдруг станет чужим… Как тогда жить дальше? Я от одного его голоса чувствую по коже мурашки, и ноги слабеть начинают.

Как–то незаметно мне снова стало необходимо знать о нем все. Знать, что у Эдварда все хорошо, и радоваться его победам, а в момент печали разделить ее – это ведь такое счастье!...

Мне страшно представить, что произойдет, если я снова потеряю из своей жизни мою частичку души. Один раз я переборола себя, но второго раза я не смогу просто перетерпеть.

Длинные изящные пальцы крепко сжимают мою ладошку.

- Эдвард, то, что вчера случилось, - я поднимаю глаза к его лицу, кусая пересохшие губы. – Это…

- Давай я сейчас все сам расскажу, а ты, - он выгибает бровь дугой, - меня поправишь?

- Угу.

- Ты вчера выпила лишнего, и я оказался рядом. Тебе казалось, - глаза цвета леса отворачиваются от меня, и я слушаю все с замиранием сердца. – Белла, ты поцеловать меня хотела в щеку, верно?

В глазах защипало, и легкие стали свинцовыми. Да, пусть так, пусть верит в то, во что хочет…

Пусть все будет, как всегда…

«Не обманывай. Белла, все не вернется», - подсознание осуждающе кивает головой, и я понимаю, что это так.

- Все именно так, - усмехаюсь.

- Алкоголь сделал свое дело, и ты, потеряв координацию, попала не туда, - подмигивает, обратившись ко мне. Мои ладони похолодели. – Я помню, ты же, малыш, сама напугалась того, что случилось.

Я не испугалась… Я этого хотела…

- Да, конечно, - перевожу дыхание. – Прости меня?

- А ты – меня. Я напугал тебя, подумав, непонятно о чем…

Черт! Значит, Эдвард думал о том, что я могла… И эта мысль ему неприятна… Меня словно молнией ударило, и все потемнело в глазах. Боль проникала в каждую клеточку, в каждый уголок моего сердца, заставляя его истошно ныть внутри.

- Ты подумал, что я могла… - ну, скажи уже! – Я могла влюбиться в брата? Ты думал, - нервно усмехаюсь. – Я могла влюбиться в
тебя? – голос стал тише.

Вырвать бы мне язык за эти слова! Я все сама разрушаю… Ай-ай-ай…

Между нами воцарилась гробовая тишина.

Словно в ожидании словесного удара, я закрыла глаза. Пульс участился.

- Я так не думал, Изабелла. – Сглатываю. Врет или нет?

- Это хорошо, - усмешка.

«Ага, теперь он так станет думать!»

- Иди ко мне. – Он протягивает ко мне руки и обнимает, как ребенка. Тихо что-то шепчет, и я слышу, как теплое дыхание касается моей макушки, посылая теплую дрожь. Все же он любит меня, пусть и как сестру. Я ему нужна.

- Спасибо тебе, что ты у меня есть, - я поднимаю свой взгляд к его лицу. Зеленые глаза лучатся нежностью, и я, не удержавшись, тянусь рукой к его волосам.

Пальцы запутались в шевелюре, ну, какая же она мягкая!...

Эд закрывает глаза, вздыхая, но не возражает.

Я крепко прижата к нему и боюсь дышать.

- Это тебе, - его голос тихий, немного сиплый. – Спасибо.

Неизвестно, сколько времени мы сидим вот так, молча. Глупая я, ох глупая! Как я могла бояться Эдварда?... Он же не причинит мне боль, я в этом уверена…

Да, Эд не верит мне о том, что произошло вчера. Эта его идея о нас… Нелепая, но лучше так пусть все будет… Хотя, одно наверняка верно – я никогда не забуду вкус этого поцелуя, запах его кожи и жар от прикосновений.

Но мне нужно будет «убивать» эту любовь. Как бы горько это не звучало, я должна.

«А есть вариант с Джейкобом…» - промурлыкал внутренний голос.

Ну, Джейк симпатичный. Высокий, смуглый, с приятной улыбкой и чертовщинкой в карих глазах…

- Давай кофе выпьем? Ты как? – баритон ласкает слух. Кофе? Можно.

- Давай, - я отодвигаюсь от брата, и мы идем на кухню. Вот теперь как странно все, да? Мы пьем кофе, шутим, а у меня внутри все болит.

Смотрю на него – на эту улыбку, на эти глаза и понимаю, что...

Никогда не сбудется. Нужно прекратить думать и фантазировать. Сказок нет и фантастики…

«Ой, вот только не ври себе, Белла! Себя перебороть ой как тяжко!»

Звонит мобильный телефон.

Вытаскиваю его из кармана и чуть не переворачиваю чашку.

Джейк…

- Что такое? Кто звонит? – Эд обращается ко мне тихим голосом, в котором просачивается напряжение.

- Это… - Я кусаю губу. Сердце грохочет. Болтать рядом с Эдвардом с другим совсем не хочется. – Джейк. Прости! – поднимаю трубку и, встав со стула, выбегаю из комнаты.

- Привет, Белла! - жизнерадостный голос. – Как ты?

- Привет, Джейкоб, - кусаю губы, переминаясь с ноги на ногу. – Я хорошо, а ты как?

- Да вот тоже отлично, но для полного хорошего настроя мне тебя не хватает. Мы хотели увидеться, помнишь?

«Соглашайся, идиотка!» - шипит подсознание. У меня вспотели ладони. Ну, я же хотела клин клином выбить, так на ловца и зверь бежит.

А Эд? Я не хочу его от себя отпускать…

Точнее, отпускать мои чувства.

Это как сердце вырвать с кровью из груди. Ну, почему я такая несчастливая? Угораздило влюбиться… И в кого? В человека, с которым априори у меня не может ничего быть.

- Ок, давай. Когда?

- Да в любое удобное тебе время!

- Тогда давай через час в парке? – сердце грохочет где-то в районе горла, и я чувствую, что Эд все слышит. От этого мне как–то неуютно.

- Хорошо. Жду встречи.

Выключаю мобильный и замечаю брата в дверном проходе. Он скрестил руки на груди и стоит, облокотившись о дверной косяк.

Ты что? Меня преследуешь, да?

Ну, что это такое… Неужели во всем доме нет ни одного уголка, где бы я о тебе не вспоминала?!

- Подслушивать не очень хорошо, братик! – я подхожу к нему, чувствуя, как пылают мои щеки.

- Ты на свидание идешь? – поводит бровью.

- Да! – киваю, ухмыляясь. На свидание, черт побери!

- С Джейкобом?

- Ну, не с тобой же, Эдвард! – смеюсь. Хотя, перспектива такого свидания меня бы не опечалила. Отворачиваюсь и бегу по лестнице, оставив брата в растерянности.

***

Девушка собралась очень быстро и вот, стоя в топике и джинсах с кроссовками, подкрашивает губы розовым блеском в коридоре.

Задумавшись, словно собираясь с силами, Белла окликает Каллена, сообщая, что уходит.

Эдвард появился в коридоре, внимательно рассматривая ее. Кровь прилила к лицу девушки, и она нервно выдохнула.

- Ты собираешься, - кашель. Изумрудные глаза задерживаются на линии груди, что выгодно подчеркивал топ. Густо покраснев, Белла опускает глаза и сжимает ладони в кулаки. – Ты так идешь гулять?

«Почему он так смотрит? Я же не…» - пронеслось в голове у брюнетки.

- А что?

- Одень что-то другое. - Отворачивается, словно ему неприятно.

- Отстань. Ты мне брат, а не надзиратель, - с вызовом выпалила девушка, открывая двери, и быстро уходит из дома. С каждым разом говорить с ним все труднее и труднее.

- Вернись!

Стоял теплый летний день, не смотря на тучи в небе. Хотя, дождь для Форкса – вполне обычное явление. С тоской глядя в хмурое небо, Белла направилась на свидание.

Какое глупое слово! «Свидание»! Кому оно необходимо? Ну, хорошо, Джейку, но не ей.

Одно и то же действие – прогулки, романтика и прочая чепуха влюбленных, но вот когда оно происходит с «не тем» человеком…

Как же нам порой через себя трудно переступать!... Никому и не скажешь о чувствах, ведь не поймут люди вокруг…

Осуждение – вот главный враг. Оно может быть от других – чужих и дорогих людей, и такое осуждение пережить можно, но когда мы начинаем осуждать самих себя…

Сначала боремся с собой, осуждением пытаемся «выбить» лишнее чувство, этот дурацкий импульс, что заставляет испытывать космическую эйфорию рядом с любимым человеком… У некоторых это выходит. У людей с сильной волей выходит, но что вот делать, если ты – слаба? Что делать, когда любовь пленила твое сердце, а ты тонешь в этом чувстве без всякой надежды спастись? Ты поплывешь по течению? Захлебнешься в пучине? Или, как и любой утопающий, будешь хвататься за соломинку, даже если это бритва?

Осуждение можно вытерпеть от других, но самое страшное – это когда мы начинаем винить себя за то, что натворили, или за то, что чувствуем.

От своих мыслей нельзя убежать – да, днем каждый из нас делает механические движения, но ночью… Ночью начинается борьба. Как горько все мы жалеем о том, что мы совершили!.. Да, бывают случаи, когда ожидания сбываются, а вот когда нет.. Ох, это гораздо труднее.

Жаль, что не существует машины времени. Вот бы пережить все снова и снова! Моменты счастья, я имею в виду. Того счастья, за
которое платим горькую плату. Но, наверное, Белле этого больше не хотелось – переживая заново тот сладкий миг, этот миг бы перестал быть таким значимым и стал обыденным. Ведь все так склонны думать, когда эти эмоции впервые?...

Сейчас, не глядя на прохожих, эта девушка летит вперед, навстречу новым эмоциям.

Первая любовь… Кто помнит это чувство? У нее уже были влюбленности, о которых знал Эд, но вот это…

Да, пусть она сейчас убедит себя, что это все – пройдет. Ведь боль притупляется, верно? А если не пройдет? А если и расстояние, и
разлука, пусть снова долгая разлука, не помогут?

Каждый человек, влюбившись не взаимно, наверняка думает, что ему помогут такие «соратники», как эта разлука, ссоры, замены другими людьми объекта своих эмоций…

Мы убеждаем себя этим, но где-то глубоко внутри понимаем, что это – ложь. Та сладкая ложь, которую внушаем себе.

Человеческое сердце – самое удивительное. Когда оно выбирает, разуму нет места. Самое главное – оно не врет себе. Если ведь влюбляешься всем сердцем, пусть даже если и кажется, что «не в того человека», ты помни одно – душа выбирает близкую душу, а сердце – родное себе сердце.

Прошло два часа. В это время, не находя себе места, как лев в клетке, меряя комнату шагами, Эдвард Каллен в бешенстве рассматривает телефон.

Позвонить? Не позвонить?

Черт! Ну, почему его это так задело? Вернее, задевает сама она… А что, если Джейк ее обидит? А что, если… Если он ей понравится?

Он идет на кухню и наливает себе стакан виски. Льда не хватает. Открывает холодильник, беря лед.

Вдруг в тишине дома звонит мобильный телефон, и Эд, не глядя на дисплей, словно уверенный в том, кто звонит, поднимает трубку.

- Это ты? – слова, смешанные с беспокойством и теплотой.

- Да! Эдвард, я так рада тебя слышать! – смех. Этот голос принадлежал другой. Тане.

- А… - Вздох. – Привет. Как ты?

Молчание.

- Ты не рад меня слышать?

- Рад. Как ты? – берет в руки стакан и делает новый глоток.

- Я скучаю без тебя, Эдвард. Ты мне нужен…

- Что? Прости, я задумался… - Взгляд в окно.

- Как ты?

Вдруг он увидел Беллу. Она шла, сгорбившись, к дому, опустив голову. Сердце екнуло. Белла…

- Потом поговорим, - прошипел он в трубку, бросая телефон на стол. Тот упал с глухим звуком. В тишине дома послышался звук
открывающейся двери.

Уставшая, прячущая взгляд Белла медленно садится на диван.

- Как все прошло?

- Хорошо, - выдох. – Эдвард, сядь. Я должна тебе признаться в кое-чем.

Слова звучали подозрительно спокойно.

- Что с тобой, милая? – девушка отрицательно мотает головой. Мужчина сел рядом. Карие глаза цвета спелой вишни из–под длинных ресниц тревожно наблюдают за ним.

- Ты знаешь, что. Я соврала утром сегодня, - слабая полуулыбка. - Надоело врать… Я люблю тебя, Эдвард.

- И я, - кивок.

- Нет. Я люблю тебя, как... - замолкает.

- Что?

- Не надо притворяться, что ты этого не понял с самого начала. Я поцеловала тебя, потому что хотела, и полностью отдаю своим словам отчет.