В такси мы едем молча. Эдвард смотрит в своё окно, я в своё.
Мадрид. Какие у меня с ним ассоциации? Изначально ими были солнце, быки и фламенко. Но сейчас, когда я увидела десятки достопримечательностей и изучила каждую досконально благодаря личному экскурсоводу в виде Эдварда, мне кажется, что это один из лучших городов на свете.
Два дня бесконечных экскурсий и прогулок оборвались скандалом и разбором «Кто есть кто?». Сейчас мы в ссоре. Или как там это называется в нашем случае?
В отель мы приезжаем всё в том же гробовом молчании. Поднимаемся в номер, но и теперь ни слова.
Эта давящая тишина начинает медленно сводить меня с ума, пока я иду по коридору с развешанными по стенам фотографиями работ каких-то испанских фотохудожников, Каллен идёт впереди и даже не оборачивается.
Между нами как будто выросла стена. И причина этому отчасти я. Моих рук дело наше недопонимание.
Мне нужно дать ему время, позволить всё осмыслить.
И всё же я боюсь, что, чем больше он думает, тем сильнее сомневается в самом себе. Возможно, все наши проблемы из-за того, что он считает себя недостойным меня.
Меня!
Никогда бы не подумала.
Открывая дверь нашего номера, он всё же придерживает её для меня, но этот жест получается таким отстранённым, что у меня к горлу подступает комок.
– Мне нужно немного поработать, – бросает Эдвард, когда я вхожу.
– Хорошо, – отвечаю автоматически. Ничего хорошего в этом не вижу, но, возможно, это его способ уйти от проблем. Что же, я потреплю, если ему это необходимо.
Сажусь в кресло у большой тумбочки со свежими журналами и лениво открываю один из них. «Космополитен» вещает об изменениях в модных трендах и новых методах борьбы с целлюлитом. Читаю статью, не понимая ни слова.
Нет, я честно пыталась сосредоточиться, но взгляд то и дело скользит с чёрных букв на напряжённое лицо Каллена. У него на коленях ноутбук и, судя по всему, он занят.
Моё терпение сдаёт после двадцати пяти минут подобного чтения. Откидываю журнал и поднимаюсь со своего места в направлении спальни.
Взгляд мужчины отрывается от монитора и переводится на меня.
– Я тебе мешаю?
– Вовсе нет, – выдавливаю скупую улыбку, хотя чувствую себя хуже некуда. – Я просто устала, хочу отдохнуть.
– Тебе что-нибудь нужно? – он снова смотрит на компьютер, спрашивая это своим опять же отстранённым голосом.
«Ты! Ты мне нужен, Эдвард!» – отчаянно хочется закричать в ответ, но я сдерживаюсь. Нет уж, это слишком.
– Спасибо, ничего, – вздыхаю и бреду по номеру в вышеупомянутом направлении.
Захожу в комнату и прикрываю дверь. А потом распахиваю все окна и забираюсь на кровать прямо в одежде, не раздеваясь.
Беру подушку Эдварда с противоположного края – это уже стало моей обычной практикой – и обнимаю её руками, вдыхая любимый запах.
Сотни мыслей крутятся в голове, одна хуже другой. То виню себя, то обвиняю Эдварда. Я не знаю, кто из нас по-настоящему провинился. И провинился ли вообще?
Мы запутались. Слишком много событий, которые грозятся никогда не закончиться.
И ко всему этому ещё добавляются наши личные проблемы.
Наверняка Эдвард тоже устал, а моя настойчивость ничуть не помогает делу – тем более я обещала когда-то, что не буду вытягивать из него информацию, может быть, мне стоит остановить эти бесконечные вопросы, срывающиеся с языка в неподходящее время?
Может быть, мне стоит показать ему, что находиться со мной – не значит постоянно обдумывать ответы и подготавливать вопросы.
Я ведь бесконечно повторяю, что мне плевать, что было в его прошлом. Повторяю, и тем не менее копаюсь в нём. Ищу зацепки, какие-то доказательства.
Мне следует наслаждаться временем рядом с ним, а не тратить его на бесконечные «Расскажи мне!». Он сам поймёт и скажет, когда поверит в мои чувства. Поверит в себя.
Этот день обязательно настанет, и я должна заставить себя дождаться его. Дождаться слов от Эдварда, а не выпытывать их, словно на допросе.
Едва осмысливаю это, как слышу тихий скрип открывшейся двери. Неужели ветер слишком сильный?
Догадка сменяет глупые помыслы, когда слышу шаги по направлению к кровати.
Матрас немного прогибается, когда Эдвард садится рядом. Я знаю, что это он – больше некому!
– Привет, – виновато и аккуратно говорит он.
– Привет, – отвечаю слишком сухо. Я что, обижена? А как же все мысли о правилах, которые я решила соблюдать в общении с ним?
– Злишься?
– Нет. – Собственный ответ возвращает меня в не самое приятное прошлое, словно мы поменялись местами. Когда-то он так мне отвечал.
Каллен тяжело вздыхает и ложится рядом. Его тело прижимается к моему, а руки поглаживают обнажённые предплечья – на мне сегодня футболка с коротким рукавом.
– Моя подушка? – удивлённо спрашивает он, видимо, чувствуя запах материи.
– Твоя. Мне она нравится, – в голосе немного прорезается улыбка, и это не может ни радовать. Похоже, я начинаю приходить в себя.
– Давай не будем ссориться! – просит Эдвард через пару секунд, крепче обнимая меня. Пододвигаюсь к нему ближе, наслаждаясь этими объятьями. Вот чего мне так не хватало сейчас! И не только сейчас… Всю жизнь мне именно их и не хватало.
– Давай, – соглашаюсь я, сплетая наши руки. – Я не хочу быть причиной твоего плохого настроения.
– От тебя у меня только хорошее, – посмеивается он, целуя меня в макушку.
– Я рада, что ты пришёл, – отвожу руку назад, поглаживая его бледную кожу.
– Когда ты так уходишь, мне кажется, что ты не вернёшься, – признаётся он. Сам. Я ничего не спрашивала и не требовала. Я на седьмом небе от счастья: мой способ работает!
– Ты же понимаешь, что это не так, – мягко намекаю я.
– Понимание не даёт уверенности. С тобой работает только моё предчувствие, но никак не ум.
– Откуда подобные мысли? – продолжаю водить пальцами по его шее, наслаждаясь тем, что могу к нему прикоснуться. Что он хочет, чтобы я его касалась.
– Будь у меня голова на плечах, давно бы отправил тебя подальше, когда появилась хотя бы малейшая угроза. А так – ты здесь.
– И это хорошо. Я не хочу, чтобы ты оставлял меня.
– У меня больше не хватит сил поступить так. Видишь, я – слабак.
– Нет, – поворачиваюсь в его руках и натыкаюсь на такие родные и обеспокоенные изумрудные глаза. Он смотрит на меня. Не прячется. – Ты самый сильный из всех, кого я знаю.
– Как же мало у тебя знакомств, – шутливо ероша мои волосы, хмыкает он.
– Достаточно, поверь.
Искренне и счастливо улыбаюсь. Мне так хорошо сейчас.
Вот уж не думала, что всё может измениться так быстро – час назад мы не разговаривали, а теперь всё снова в порядке.
– Тебе, правда, нужно работать? – разглаживаю невидимые складки на его майке, спрашивая это. Не хочу, чтобы он уходил, тем более сейчас, когда у нас мир и покой, но обстоятельства могут этого требовать.
– Не обязательно. Я же обещал, что эти пару дней только наши с тобой, – на его лице появляется улыбка.
– Наши с тобой, – повторяю вслед за ним, катая это словосочетание на языке. «Наши» – такое прекрасное слово.
– А ты действительно устала? – игриво рассматривая моё лицо и опускаясь глазами ниже, негромко спрашивает он.
– В любом случае у меня есть скрытые силовые резервы, – подыгрываю ему, делая взглядом то же самое. Жаль только, что не так соблазнительно, как хотелось.
– Сейчас они кончатся! – сообщает он и начинает страстно целовать меня, по-прежнему обнимая руками.
– Так будет заканчиваться любое наше примирение? – посмеиваюсь я, когда он оставляет губы в покое, переходя на шею.
– Тебя что-то не устраивает?
– Наоборот. Но я не хочу ругаться, чтобы получать это.
– Значит, получишь без скандалов, – шепчет он, резко садясь вместе со мной так, что я оказываюсь на его коленях.
– Подними руки, красавица, – чересчур соблазнительно проговаривает он. Делаю, как велено, до конца не веря, что этот потрясающий мужчина мой. Он хочет быть моим.
В голове промелькнул тот момент, когда он попросил меня называть его не иначе как «Эдвард», потому что так он чувствует себя нужным.
– Мой Эдвард, – упиваясь его прикосновениями, говорю я.
– Моя Белла, – произносит Каллен и снова атакует мои губы развязными, всепоглощающими и такими страстными поцелуями.
Чёрт, я люблю его!

Наутро просыпаюсь в самом хорошем настроении. Вижу, что лежу под боком у Каллена, а его руки по-прежнему переплетены с моими, как перед сном.
Это хороший знак – значит, он спал спокойно и его ничто не тревожило.
На душе внезапно становится паршиво – всё бы отдала, чтобы его ночи оставались безмятежными, давали ему отдых, а не новую порцию страданий и проблем.
– Эдвард? – зову его шёпотом, не зная, спит он или нет.
– Да? – бархатный баритон объявляется над самым моим ухом. Тёплое дыхание щекочет кожу, отчего я непроизвольно посмеиваюсь.
– Давно бодрствуешь?
– Около часа.
– И всё это время ты лежишь здесь?
– Тебе что-то не нравится? – убирая непослушную прядку с моего лица, интересуется он.
– Всё нравится, – мурлычу в ответ, с нежностью глядя на него через плечо. – Всё, что связано с тобой.
В его глазах снова появляется обожание. Тёплое и светлое. Отлично, я ненавижу, когда ему плохо. Пусть лучше всегда улыбается.
– Когда ты спишь, я не решаюсь будить тебя. Ты такая красивая.
– Даже сейчас? – недоверчиво хмыкаю, изворачиваясь в его руках и представая в сонном виде перед его лицом. Мои волосы похожи на солому, а сама я наверняка хуже некуда.
– Даже сейчас, – ласково убеждает он, поглаживая мою щёку. От его слов, звука голоса и прикосновений я таю, словно сливочное мороженое.
– А ещё ты разговариваешь, когда спишь.
– Что я наговорила? – вопрос быстро срывается с губ. О том, что я могу говорить, когда сплю, мне известно. Только вот, что я могу сказать, остаётся загадкой.
– Ты разговариваешь только тогда, когда чем-то взволнована, – теперь его ладони перемещаются на мой подбородок, а дальше на шею.
– Знаю, – вздыхаю, томясь ожиданием его ответа. Что я могла сказать? Естественно, что я люблю Каллена. И как он это воспринял?
– Ты боишься, что неправильно сделала, признавшись мне, – озвучивает мою догадку он, вынуждая опустить взгляд. – В принципе, ты права, Белла, – он делает глубокий вдох. – Я понимаю, что воспринял эту новость не так, как следовало бы.
– Ты воспринял её так, как хотел. И это нормально, – отвечаю ему, рассеивая его сомнения.
– Не так, – он отрицательно мотает головой. – Я хотел по-другому и сам всё испортил.
– Здесь нет твоей вины. Я поторопилась.
– Наоборот. Я столько думал вчера о твоих словах, и пришёл к выводу, что пытался отгородиться даже от тебя. Это непростительно.
– О чём ты? – в голову приходит осознание того, что я опять ничего из него не вытягиваю. Он всё говорит сам. Может быть, это нам и нужно: моё понимание того, что силой ничего нельзя добиться?
– Белла, я всю свою жизнь ждал, пока кто-нибудь скажет мне это. Хоть кто-нибудь. Отец, кто-то из приюта или даже одна из любовниц. Но этого не произошло. Они все молчали. И только ты сказала.
От жалости к Эдварду у меня мигом пробуждаются все эмоции. Вспоминаю про рассказы о его детстве, и тут понимаю, что знаю слишком мало. Ему тяжело вспоминать об этом, и это ясно. Но мне так хочется знать…
«Белла, помни о своём правиле. Он скажет сам, если сочтёт нужным!» – напоминает подсознание, выводя меня из глупых мыслей о вопросе на эту тему.
– Мне так жаль, – наконец отвечаю ему, обнимая рукой за талию. Мы оба понимаем, что речь идёт не о моём признании, а о его последних словах.
– Это в прошлом. Оно не имеет значения, – скупо улыбаясь, сообщает он. – Важнее то, что сейчас ты со мной. И твои слова. Белла, тебе не место рядом со мной, и ты это знаешь. Я приношу горе, несчастье и опасность. Так было всегда. И я говорил тебе подобное, но ты не испугалась. Всё равно призналась мне, – он снова делает глубокий вдох и теперь уже со всей своей внимательностью смотрит мне в глаза, ища там ответ на свой вопрос, заданный минутой позже. – Но я хочу знать: ты сказала это, потому что действительно так чувствуешь, или потому что назрела необходимость этих слов в сложившейся ситуации?
– А ты как думаешь? – прежде чем ответить – без лишних объяснений ясно, что я имела в виду – спрашиваю у него.
– Даже не знаю. Поэтому и хочу понять.
– Эдвард, я люблю тебя, – говорю это, вкладывая в эти слова всю чувственность, когда-либо собранную во мне. – Сейчас ты тоже сомневаешься, что я так чувствую? – прикладываю ладонь к его щеке, не позволяя отвернуться от меня и отвести взгляд.
В изумрудных омутах скользит всё самое сокровенное, самое таинственное, когда-то бывшее в нём.
– Я всегда буду сомневаться. Но ни в тебе, а в себе.
– Послушай, что бы тебе ни говорили в детстве или показывали, даже не сомневайся в том, что достоин быть любимым. Каждый из нас должен получать это. Тем более ты, после всего, что произошло.
– С тобой легко поверить даже этому.
– Я хочу, чтобы ты понял это сам. Не стану убеждать тебя.
На пару секунд между нами воцаряется пауза, пока он и я осмысливаем сказанное.
– Белла, я никогда и никого не любил. Скорее всего потому, что никто не отвечал мне взаимностью, но ты, твоя забота, понимание, нежность – всё это так неимоверно притягивает меня к тебе. Я не знаю, как мог жить без тебя раньше. Но и не знаю, смогу ли когда-нибудь с уверенностью сказать, что люблю тебя. Понять, что чувствую именно это.
– Я готова подождать.
– Сколько угодно?
– Да, – улыбаюсь ему, и мы закрываем эту тему. Мужчина опять притягивает меня к себе, и я с радостью зарываюсь лицом в его грудь. Там тепло, уютно и безопасно. Он защитит меня от всего на свете, я уверена.
– Давай больше не будем сегодня о грустном. Только светлые моменты. Наш день.
–Безоблачный и счастливый? – озвучиваю внезапно пришедшую мысль, надеясь, что он её поддержит. Нам нужен отдых. И мы его получим.
– А как же твои вопросы?
– Терпения хватит. И времени тоже.
– Ты делаешь это ради меня? – его глаза светятся почти детским восторгом.
– Для нас обоих, – сообщаю я, потягиваясь и садясь на кровати.
– И чем хочешь заняться в этот безоблачный день? – он садится рядом, и его руки снова окружают меня. Впрочем, этому я только рада.
– Я хочу провести его с тобой. Мне всё равно – как и где.
– В таком случае тебя ждёт сюрприз, – хмыкает он, целуя меня в лоб. – Одевайся, а я закажу завтрак.
– Как прикажете, сэр! – смеюсь я, поднимаясь с кровати и направляясь к комоду, где лежит купленная для меня одежда. Нет, всё-таки Эдвард может всё, как ни крути. Я же не говорила ему своего размера!

– Куда мы едем? – не выдерживаю я спустя пару часов езды по асфальтированной автотрассе. Машина, взята нами в аренду – роскошный бордовый «Бентли», способный развивать приличную скорость. Кто-кто, а Каллен любит быструю езду, уж я-то знаю.
– Сюрприз, – бросая на меня быстрый взгляд из-под солнечных очков, хмыкает мужчина.
Отворачиваюсь от него к раскрытому окну, рассматривая пейзажи: бесконечные оранжевые холмы, на которых причудливым образом растут тёмно-зелёные кустики.
Внезапно холмы расступаются, и перед моим взором появляется бескрайнее синее море. Словно мираж оно мелькает немного вдалеке и манит поскорее добраться до него.
Словно зачарованная смотрю на живую картинку – я никогда не была на морском курорте.
– Нравится? – слегка сжимая мою руку, интересуется Каллен.
Его голос возвращает меня на планету Земля от сладостных мечтаний.
– Это потрясающе! – больше слов у меня нет. Я не знаю, как выразить тот дикий восторг, каким я встречаю сейчас его идею.
– Я подумал, нам стоит выехать на побережье, раз уж мы в Испании, – посмеиваясь, говорит он.
– Лучший день за многие годы, – сообщаю я, считая, что так оно и есть на самом деле. Это не просто день, это долгожданный отдых. За те два года, за эти пару недель бегов и страданий – лучшее, что он мог мне предложить, что мог для меня сделать. Я очень благодарна ему не только за сегодняшний и вчерашний день, но и за то, что он со мной.
Воистину, я безумно счастлива.
Счастлива, когда рядом со мной Мой Эдвард Каллен.