На своём жизненном пути Джей Дженкс встречался со многими людьми. Он смотрел в глаза убийц и насильников, людей не самых высоких моральных качеств. Но никогда не было такого, что Дженкс терял дыхание и боялся, хотя и подозревал, что был ещё тем невротиком.
С леденящим душу восторгом он наблюдал за тем, как на пол полетели папки, документы и канцелярские принадлежности. Дженкс предполагал, что Эдвард Каллен не будет очень уж сильно воодушевлён последней волей своего отца, но действительность была куда более суровой, чем он только мог представить.
Но вспышка гнева оказалась мимолетной, и молодой мужчина быстро взял себя в руки. Эдвард апатично бросил на устроенный им беспорядок беглый взгляд и, расстегнув несколько пуговиц на рубашке, откинулся на спинку своего удобного и мощного кресла.
Дженкс замер, когда безжизненные, но очень выразительные глаза редкого зелёного цвета, остановились на нём, словно это он, Дженкс, был виноват в том, что Карлайл Каллен даже с того света имеет какое-либо воздействие на жизни своих детей. Мужчина прикусил язык, понимая, что сейчас любое его слово будет расцениваться, как провокация.
Эдвард ещё тяжело дышал, и казалось, что он собирается с мыслями. Дженкс продолжал молчать. Он уже знал, что не было ни одного способа обойти приказ Карлайла. Партия должна была быть разыграна, и было не так важно, что не все причастные согласны с правилами.
- Джаспер… Вы говорили с ним об этом? - Дженкс сдержал усмешку, от него не скрылось, как аккуратно Эдвард подбирал слова.
- Ещё нет, мистер Каллен, я подумал, что вас... этот нюанс завещания… заинтересует больше, чем вашего брата.
Эдварду Каллену не обязательно было знать о том, что разговора с Джаспером никогда не было и не будет. Всё это представление было только и только для Эдварда. Умирая, Карлайл Каллен знал, что после его ухода, его детище - его корпорация - не будет существовать долго. Для многих не было секретом, что Эдвард Каллен ненавидит своего отца, и ещё при его жизни активно скупал акции других инвесторов, медленно, но верно собирая в своих руках долю, практически равную контрольному пакету, чтобы однажды… Что? В глубине души Дженкс знал ответ на этот вопрос.
- И в чём же ваш интерес? - зелёные хитрые глаза подозрительно блестели. - В чём причина такой лояльности?
Эдвард Каллен давил на Дженкса. И пусть его слова не несли в себе какого-то серьёзного подтекста, это был другой вид манипуляций. Обливаясь потом и мысленно проклиная собственное малодушие, Дженкс чувствовал, что чужая тяжёлая аура давит на него.
- Разве это не очевидно? - Дженкс ослабил галстук, который этим утром с такой любовью для него выбирала жена, и неуютно поёрзал на стуле. - Я бы предпочёл остаться на вашей стороне.
- Нет никаких сторон. Насколько это вообще юридически законно?
- Как и любой другой документ на вашем сто… - Дженкс всё-таки не сдержал усмешки. - Завещание вашего отца нотариально заверено и могу с уверенностью сказать, что оспорить его в суде вам не удастся.
И ещё Дженкс мог с уверенностью заявить, что Эдварду Каллену крайне не нравилось, когда ему говорили о том, что он чего-то не может. Молодое красивое лицо выражало столько презрения, что хватило бы на целую королевскую семью… до седьмого колена.
- В чём смысл?
- Всё просто, мистер Каллен. Акции вашего отца достанутся только его внуку или внучке - то есть, вашему ребёнку или вашего… хм-м... брата.
***
Это был не его брат. Дверь Эдварду открыла маленькая шатенка - испуганная, нервная птичка, которая, казалось, дай ей волю и тотчас выпорхнет в открытое окно.
В связи с последними событиями, Эдвард позволил себе рассмотреть чужую женщину более внимательным взглядом. Более внимательным, чем позволяли правила приличия.
Угловатые колени, красивого аппетитного оттенка кожа, миловидные черты лица… Подружка Джаспера не была похожа на тот тип женщин, которых с утра без угрызений совести выставляешь за дверь, даже не помня их имени.
Вот так легко за одну секунду девушка перед Эдвардом стала его врагом.
- Где Джаспер?
Эдвард не потрудился представиться или же спросить имя незнакомки, он уже и так знал его: Ещё одна головная боль.
- Он... спит... - девушка собиралась с силами, прежде чем произнести хоть одно слово, и это почему-то позабавило Эдварда.
- Ты можешь разбудить его? - Эдвард хотел пройти вглубь квартиры, но на его пути неожиданно появилось препятствие.
Гордый профиль, прищуренные карие глаза и упрямая поза… Девушка даже поднялась на носочки, чтобы быть ближе к Эдварду:
- Во-первых, я не расслышала твоё имя, - Головная боль показательно вздёрнула бровь и сложила руки на груди. - Во-вторых, ты сейчас вернёшься к двери и снимешь свои туфли…
От подобной наглости Эдварду захотелось разразиться громогласным смехом. Пигалица перед ним действительно собиралась учить его, и это несколько стимулировало Эдварда, который и так находился на грани чего-то безумного.
- А что «в-третьих»? - Эдвард сделал размашистый шаг вперёд, заставляя девушку перед ним пятиться назад. - Что дальше? - он понизил голос и приблизился к лицу застывшей на месте девушки.
- Эдвард?
Сонный мужской голос заставил обоих - Эдварда и его Головную боль - синхронно повернуть головы вправо.
Дженкс заверил Эдварда, что даст ему фору и навестит Джаспера позже. Он ещё толком сам не понимал, что он хочет и что может предложить брату. И маленькая упрямая девушка в мужской футболке, чей аромат сейчас тревожил нос Эдварда, только усугубила сумятицу в его голове.
- Джаспер, - Эдвард выпрямился, поправил лацканы своего пиджака и бросил последний взгляд на непокорную девчонку, которая вдруг покраснела и смущённо опустила взгляд в пол. Такая она нравилась ему больше, но он решил не озвучивать свои мысли и прошёл в столовую. - Нам нужно поговорить.
Источник: https://twilightrussia.ru/forum/37-38563-1 |