Глава 3. With him vs. without him

О том случае после танцев мы с Беллой больше не разговаривали. Наши будни проходили, как и прежде, только лишь виделись мы теперь реже из-за того, что у нее прибавилось работы. Но она говорила, что эта прибавка ни в какое сравнение не идет с прибавкой зарплаты.

Я все чаще задумывался о том, о чем же могла молчать Белла. Вроде бы она говорила обо всем, но мне каждый раз казалось, что я что-то упускаю, что она что-то не договаривает. Она отказывалась говорить о своих отношениях с кем-либо, объясняла, что ей вполне хватает фотоаппарата и меня.

Она молчала и о своих родителях, хотя я и был уже в курсе, что ее отец когда-то был шерифом полиции в маленьком городке. Чем сейчас он занимался, я не знал. Ее мама вроде не работала, но я и не слышал, чтобы она навещала свою дочь, которая была совсем одна в этом городе, без друзей и родных. Но, казалось, Беллу это мало волновало.

Она часто теперь общалась еще и с Элис. Та очень любила рассказывать ей различные, порой весьма неудобные, истории со мной в главной роли.

В субботу мы с Беллой встретились за ужином, хоть это был и не рабочий день, но мы решили «встретиться и поболтать», как это называла девушка. Я был не против, это помогло избежать мне очередной встречи с семьей, на которой обсуждалась бы свадьба Джеймса. Мама приглашала меня прийти с Беллой, но я решил, что пока я не смогу назвать ее своей девушкой, буду выглядеть жалко среди всех этих пар.

Мы сидели за столиком уже, наверное, час, ожидая десерта, когда глаза девушки расширились. В тот момент она смотрела мне за спину. Я обернулся и увидел двух женщин, примерно возраста моей матери, которые шли к нам по проходу; судя по всему, они поднялись из-за дальнего от нас столика.

Одна была чуть выше Беллы ростом, с темной густой косой, перекинутой через плечо. Ее черные брови были высоко подняты в изумлении, рот чуть приоткрыт. Вторая была более спокойна, и я только с удивлением успел подумать, что в молодости она наверняка была безумно красива, если она так хорошо выглядит сейчас. У нее были светлые волосы, которые спускались крупными волнами ниже ее плеч, четко очерченные черты лица, серые глаза.

— Белла? Не ожидали тебя здесь увидеть, да еще и в субботу, да еще и в такой компании… — Темноволосая женщина мне приветливо улыбнулась, и протянула руку. — Рене Свон, мать этой очень скрытной девушки, а вы?
— Эдвард Каллен. — Я сглотнул, и встал, чтобы пожать ей руку. — Присядете?
— Да, с удовольствием. — Когда она сели за наш столик, Рене решила представить свою подругу.
— Это Джоан Ривз. — Несколько мгновений она молчала, внимательно глядя на меня, потом продолжила. — Моя подруга.

Женщина повернулась к Белле, которая пыталась вжаться в стул.

— Белла, почему ты мне не рассказывала, что у тебя такой симпатичный молодой человек? Мы же с отцом волновались.
— Поэтому и не рассказала, вы бы стали волноваться еще больше, скорее всего.
— Наоборот, я бы вздохнула с облегчением.
— Мам, мы можем не говорить сейчас? — в этот раз она подняла взгляд на свою мать, и я понял, что девушка чертовски зла.
— А он, что..? — В этот момент я заметил, что Джоан, видимо, лягнула Рене по ноге.
— Белла, мы с твоей мамой обсуждали предстоящую свадьбу Виктории, она предложила свою помощь в организации, но вроде как сестра жениха занимается организацией торжеств, так что я даже не знаю, как ответить.
— Я думаю, что сестра жениха вряд ли в этот раз предложит свои услуги.
— Откуда ты можешь это знать, Белла? — воскликнула ее мать.
— Дело в том, что до вашего прихода я сидела за столом с братом жениха… — Я встрепенулся, так как взгляд двух женщин переметнулся ко мне.
— Как тесен мир, — проговорила Джоан. — Так вы брат Джеймса?
— Виновен, — я поднял руки. В этот момент был готов отвести внимание от Беллы, которая то бледнела, то краснела и была явно не рада этой компании. Но когда они предположили, что я ее парень, она не сказала, что это не так.

Пока мы с Джоан обсуждали моего брата, а мама Беллы внимательно нас слушала, я видел, что Белла постепенно расслабляется.

Но потом тема сменилась.

— И как долго вы встречаетесь? — Я уже открывал рот, чтобы сказать, что мы не встречаемся, но Белла меня опередила.
— Три месяца. — Я еле сдержал себя, чтобы удивленно не округлить глаза.
— Неужели. — Рене посмотрела на меня с еще более возросшим интересом. — И как он в постели? — Эта женщина даже не потрудилась отвести от меня взгляд при этом вопросе, что заставило меня изрядно смутиться.
— Рене, ты могла бы обсудить этот вопрос с твоей дочерью не при молодом человеке, — одернула ее Джоан, но удивленной вопросом она не была.
— Могла бы, но разве она ответит…
— Мам, у нас все хорошо, можешь вести себя по-человечески хоть иногда, пожалуйста? — устало проговорила Белла.
— В любом случае, был у вас секс или нет, отец в любом случае захочет познакомиться с молодым человеком.
— Когда-нибудь может быть и познакомится…
— Когда наши внуки пойдут в колледж?
— Белла, ты слышала, что Несси с Джейкобом перебрались в Нью-Йорк? Там новый филиал, — проговорила Джоан, кладя руку на плечо Рене.
— Да, он мне звонил, они вроде довольны.
— Да, правда, Джейк утверждает, что город для него слишком велик и ему больше нравилось в Сиэтле. Он уговаривает Несси переехать хотя бы в Бостон, если не вернуться назад, но Несси пока наслаждается большим городом.
— Да, Несси в восторге.
— Мам, Джоан, я была очень рада вас видеть, но у нас с Эдвардом были еще планы на вечер, если вы не против, нам пора.

Она схватила меня за рукав и практически потащила из зала, я еле успел кинуть деньги на стол и попрощаться.

***

Мы шли и молчали в течение долгих минут, я считал, что вправе ждать объяснений хотя бы ее странного поведения, но пока молчал, дожидаясь, когда она прекратит болтать себе под нос и успокоится.

— Эдвард, я прошу прощения за эту сцену, но мне надо тебе кое-что показать, прежде чем смогу все объяснить. Для этого мне нужно тебя пригласить к себе.

Мы поймали такси, и я, затаив дыхание, ждал, когда же я буду допущен до тайны своего друга… своей любимой.

Ее дом показался мне еще мрачнее, чем в прошлый раз, впрочем, как и ее район.

Мы поднялись на восьмой этаж; она осмотрелась, прежде чем открыть дверь. Как только дверь была открыта, мне в глаза ударил слишком яркий свет. Она быстро прошла внутрь, и через несколько секунд свет стал нормальным.

— Проходи, только не шуми. И лучше ничего пока не трогай. — Она ушла вглубь квартиры, и я смог оглядеться. Первое, что я заметил, — ряд обуви, которая была перевернута подошвой вверх, мужских и женских комплектов было поровну.

Висело мужское пальто… мужское… мое сердце начало падать.

Но было что-то не так, все слишком чисто, все слишком ровно. Тут я услышал голоса.

— Да-да, все хорошо, я понял, — это был очень радостный мужской голос.

Через минуту вернулась Белла.

— Эдвард, я не знаю, что ты сейчас думаешь, но все не совсем так, как может показаться. Пойдем.

В хорошо обставленной гостиной на весьма аскетичном стуле сидел молодой мужчина, возможно, мой ровесник, может, чуть старше. Он слегка подергивал ногой и смотрел куда-то выше и левее моей головы.

— Дилан, Дилан? — Он взглянул на нее, как по мне, не вполне осознанно.
— Дилан, это Эдвард, мой друг с работы, помнишь, мы о нем говорили?
— Да, конечно, добрый вечер. — Он посмотрел на меня, в этот раз вполне осмысленным взглядом.
— Эдвард, это Дилан.
— Я друг-муж Беллы.
— Это мой муж…

Честно говоря, теперь я перестал понимать вообще что-то. Что это было за представление перед ее матерью? Она, что, его скрывает? Зачем она меня сюда привела, если она замужем? Могла просто сказать об этом. Почему никогда его не упоминала при мне, почему говорила, что ни с кем не встречается? Ну да, не встречается, замужем. Миллион вопросов крутился в моей голове и ни одного ответа.

— Дилан, а где стулья? — В этот момент мужчина отвел от меня свой взгляд, с интересом и недоумением глядя на девушку, которая стояла в проеме кухни, и за ней я мог видеть стол без стульев.
— Я их выкинул, — ответил он спокойно и вернулся к изучению моего левого уха, видимо.
— Зачем?
— Они шумели.
— Как?
— Скреблись.
— Мы это вчера обсуждали.
— Ты просто мне как всегда не верила.

Она подошла к нему. Присела на корточки.

— Мы вчера обсуждали, что бывают одушевленные и неодушевленные предметы. И стулья относятся ко вторым.
— Зависит от религии.
— В твоей точно.
— Да говорю же тебе, они мне мешают работать, они скребутся. — Он вскочил, обошел ее и скрылся за дальней от меня дверью.

Она опустила голову, потом села на диван.

— Садись.
— Что значит, стулья скребутся? — Я присел напротив нее.
— Если кратко, с Диланом не все в порядке, периодами он верит, что некоторые вещи обретают возможность двигаться, он живет он живет в некотором фантастическом мире. Что там есть, я до конца не знаю. Я вернусь через пару минут и расскажу все с самого начала; ты можешь заварить себе кофе на кухне, если еще не хочешь сбежать отсюда. А я пойду проверю, что с ним все нормально, хм, обычно.

Бежать я, конечно, никуда не собирался, понимая теперь чуть больше, поэтому пошел заваривать себе кофе.

Кухня была красивой, очень чистой; стульев действительно не было, на столе лежало одно яблоко, ровно посередине. Стол был выше обычного, как барная стойка, так что стоять за ним было удобно.

В месте, где у меня стояли чистые вилки и ножи, рядом с раковиной, у них лежали линейки.

Бывает.

Она вернулась, встала в дверях, смотря на меня из-под полуопущенных ресниц. Если бы ситуация была иной!

— Мне было девятнадцать, моему молодому человеку двадцать один. — Она налила себе тоже чашку кофе и встала напротив меня. — Моему чрезвычайно умному молодому человеку, скорее даже гениальному, который считал химию своей жизнью. К этому времени он уже практически закончит учебу в Бостоне и МТИ (прим.ав.: Массачу́сетский технологи́ческий институ́т), оставался один курс, но он уже работал, где точно, я не скажу. Он сделал мне предложение, я согласилась. Было, конечно, странно, но он настоял на быстрой свадьбе: и моим и своим родителям он дал неделю, за которую те должны были освободить выходные и приехать в Лас-Вегас. Мой папа, конечно, злился, но меня трудно переспорить. Через месяц после свадьбы — это был июнь — его направили в Ирак как химика, а я узнала об этом за неделю до отъезда. Он уехал, я ждала. Он не вернулся на учебный год, но регулярно писал, что все хорошо, я училась и ждала. В апреле он вернулся, сначала было все нормально, месяца четыре. Потом я поняла, что что-то не так. Это оказалось диссоциативное расстройство идентичности, если проще — раздвоение личности. Что было в Ираке, он не говорил, но врачи сказали, что такое бывает после многократного сильного стресса, насилия и прочего, а война, как ты знаешь, — это много насилия. Сначала вторая личность появлялась редко, но мне казалось, что мы справимся, но в очередной раз с появлением новой личности, он пропал на год. Его искали все, но среди знакомых он не появлялся. Через двенадцать месяцев на моем пороге появился мой Дилан с младенцем на руках и в полном ужасе. — Она сглотнула. — Другой Дилан то ли встретил женщину, то ли просто повеселился, уж не знаю, что это была за фея в его мире, но факт остается фактом — у моего мужа был ребенок, и я даже не могла назвать это изменой. С того момента я поняла, что теперь тот Дилан появлялся чаще моего. Сейчас мой Дилан может появиться на неделю, раз в несколько месяцев, но теперь у нас другая забота: он понимает, что скоро его времени, видимо, будет совсем мало, и хочет закончить какую-то свою работу. Я не сильна в химии, но насколько я знаю, это связано с медициной. Пока он еще появляется, мы пытаемся не разглашать информацию о его болезни, знает его профессор, с которым он работает, и военный врач, все остальное замял его отец. Второй Дилан, он другой, он живет где-то, где возможны и вампиры, и оборотни, и живые стулья… остановить это мы не можем. Сама первая личность заявила, что будет лечиться в нормальной своей ипостаси только после завершения работы. Так что я как бы и с ним, и без него.

— А почему ты с ним одна?
— Его отец хочет его упрятать куда-нибудь, где он не сможет, скорее всего, вернуться. А пока я его жена и я принимаю за него решения, он тут. С его родителями его сын. Я хотела, но не могла справиться и с Диланом, и с младенцем, это сейчас он, Дилан Два, спокойнее, чем был раньше. Мальчика зовут Эммет, он чудесный, мы к нему ездим на выходные. Он называет меня то мамой, то Беллой. Дилан Два любит с ним общаться, говорит, что только Эммет и может его понять.
— Много информации.
— Да, знаю, хочешь шоколадку?
— Твоя мама…
— На стороне отца Дилана, Роберта, да, Джоан — это как раз мама Дилана, а Виктория — сестра.
— Все сложно, мне нужно нарисовать карту родственных связей.
— О, у нас есть в кабинете, могу потом показать.

И в этот момент я слегка не к месту засмеялся. Ну с кем бы она еще могла начать общаться, кроме меня и женщин?.. С ее-то внешностью любой мужик, как и я, хотел бы ее, а она жена, да еще и при живом муже, иногда муже. И что мне теперь с этим делать? Как там фильм с Томом Крузом назывался? «Миссия Невыполнима»? Так вот, моя миссия теперь точно невыполнима.

Хлопнула дверь, Дилан остановился при входе на кухню, внимательно посмотрел на Беллу, потом подошел к холодильнику. Когда он открыл дверцу, я невольно хмыкнул — все продукты были разложены по цветам.

— Что ты хочешь? — поговорила Белла, обращаясь к нему, когда разглядывание продуктов затянулось.
— Проверяю порядок.
— Я ничего не трогала.
— А он?
— Тоже.
— Сегодня приходил Роберт, хотел, чтобы я открыл ему дверь, но я был занят стульями.
— Хорошо, что не открыл, а как ты тогда избавился от стульев?
— В окно… — Она ахнула и побежала к балконной двери.

А мне стало не по себе, так как мы с этим Диланом остались вдвоем, и теперь он пристально смотрел на меня.

— Ты умеешь брать интегралы?
— Да, — удивленно ответил я, после этого он кивнул и вернулся к холодильнику, вытащил яблоко и пошел в большую комнату, оставляя меня одного осмысливать все, что я сегодня узнал.

Конец Главы 3.
____________________________________
Здравствуйте, надеюсь вам было интересно читать; глава номер 4 закончена.

Эта Глава должна была усложнить жизнь Эдварда, усложнила?

На форуме вас ждут дополнительные материалы.