Гермиона смертельно побледнела, Гарри выглядел так, будто только что проглотил кусок протухшего мяса. Рон старательно делал вид, что заявление Блейза его нисколько не волнует, но лихорадочно заблестевшие глаза говорили об обратном. Он размышлял, о каком именно из его секретов удалось узнать Забини.

Драко с такой силой сжал подлокотники кресла, что побелели костяшки пальцев. Панси судорожно выдохнула, а Невилл, сделав слишком торопливый глоток, поперхнулся бренди. И, похоже, только на Джинни слова Блейза не произвели никакого впечатления.

– Удивлены? – неприятно осклабился Блейз.

– Нет, – справившись с собой, ответил Гарри. – Я всегда подозревал, что у тебя нет никакой личной жизни, и теперь я знаю, что был прав. – Шпионил за нами целый год? – Он рассмеялся в лицо Блейзу, от чего усмешка последнего слегка померкла. – Зачем же, не считая того, что ты, похоже, полный псих, тебе это понадобилось?

– Все просто, Поттер, – затянувшись, ответил Блейз. – Деньги и месть.

– Деньги? – недоуменно переспросила Джинни. – Но ты богат! Зачем тебе наши деньги?

– Поправочка, миссис Поттер. Я был богат, и снова таким стану, благодаря вам!

– Был? – удивился Рон. – А что случилось? Спустил все свое состояние на дешевую выпивку и проституток?

– Не угадал, Уизли. Хотя, помнится, один раз, в Виннипеге, я неплохо развлекся с одноногой шлюшкой…

– Отвратительно! – поморщилась Панси. – Просто отвратительно!

– Кстати, о развлечениях. Ребята! Мы нашли неплохое применение ее искусственной ноге, когда…

К всеобщему удовольствию, Гарри оборвал Блейза.

– Слушать про твои сексуальные приключения со шлюхами-калеками, конечно, очень интересно, но не мог бы ты вернуться к той части, где было про «деньги и месть».

Блейз пожал плечами.

– Ну, если вы настаиваете, – он медленно направился в сторону Драко, который выглядел бледнее обычного. – Видите ли, идею шантажировать вас подкинул мне мой дорогой друг Драко.

– Что?

– Вот это новость!

– Я знал, что без этого ублюдка здесь не обошлось!

– Я не имею к этому никакого отношения, – возмутился Драко, вскакивая с кресла. Он свирепо уставился на беззаботно улыбающегося Блейза, которого вся эта ситуация, видимо, очень забавляла.

– То есть, его ты шантажировать не собираешься? – уточнила Гермиона.

– Нет! Хотя, да. Ну, в некотором роде!

– В некотором роде? Либо да, либо нет, – настаивал Гарри. – Так что же?

– Ладно, раскусили! На самом деле я ненавижу этого самодовольного ублюдка, и когда случайно узнал его маленькую тайну, которую он так тщательно скрывал долгие годы, я решил использовать это знание, чтобы гарантировать собственную безопасность!

Гермиона заметила кое-что, что упустили другие:
– Постой, хочешь сказать, что ты шпионил за нами, потому что он шантажировал тебя?

Драко беспомощно посмотрел на нее. Сейчас она решит, что он жестокий отвратительный ублюдок, и возненавидит его еще больше, если это, конечно, возможно. Его шансы заполучить ее таяли с каждой секундой. Он молчал, и это молчание было красноречивее любых слов.

– Давайте-ка разберемся, – Джинни посмотрела на Блейза. – Ты вернулся из… где бы ты там ни был, а Драко случайно узнал какую-то твою страшную тайну, что-то настолько ужасное, что ты предпочел потратить целый год собственной жизни, шпионя за нами, лишь бы твой маленький грязный секрет не раскрылся? – она недоверчиво рассмеялась. – Это должно быть, как минимум, преступление века!

Блейз предостерегающе посмотрел на Драко.

– Так, – торопливо начал он. – Мы собрались здесь не для того, чтобы обсуждать мои тайны, а для того, чтобы разоблачать ваши.

– То есть ты собираешься использовать против Малфоя его же оружие… – вслух рассуждал Невилл. – Значит, ты узнал что-то компрометирующее и про него?

– Выходит что так, и если он не будет держать свой поганый рот на замке, я во всеуслышание расскажу о его маленькой тайне! – Блейз видел, что Драко напряженно размышляет. Он догадывался о том, что до этого момента, Малфой собирался сдать его с потрохами, но, в свете последних событий, видимо решил промолчать. Больше всего ему не хотелось, чтобы кто-нибудь узнал, что скрывает он сам.

Правильно истолковав молчание Драко, Блейз оглядел честную кампанию:
– Начнем?

Все в комнате, будто сговорившись, опустили глаза. Каждый старался казаться как можно меньше, чтобы Блейз, не дай Мерлин, не начал с него.

– Мистер Лонгботтом!

Невилл подпрыгнул. Он так и знал, что первым будет он… с его-то везением!

Блейз, прищелкнув языком, разочарованно покачал головой.

– Думается, Совету попечителей будет очень интересно узнать о некой Люсинде Максвелл – Вашей студентке.

Невилл с ужасом уставился на Блейза. Его дыхание сбилось, будто он получил кулаком в живот.

– Ты не посмеешь!

– Кто такая Люсинда Максвелл, и какое отношение она имеет к Невиллу? – глаза Панси опасно сузились. Ни от кого в комнате не укрылись нотки ревности, прозвучавшие в ее голосе.

– Люсинда – юная студентка мистера Лонгботтома.

– Закрой рот, Забини, – прохрипел Невилл, сжимая и разжимая кулаки.

– Нет. – Блейз остановился позади кресла Невилла и положил руки на спинку. – Похоже, наш мистер Лонгботтом – любитель поразвлечься со своими студентками, взамен на отличную оценку по Травологии, разумеется.

Взгляд Блейза сделался жестким, чем-то напомнив Гарри злобного ротвейлера.

– Неправда! – Невилл вскочил с кресла. Он посмотрел на Панси, в ужасе зажавшую ладонью рот. – Я не делал этого!

Гермиона тут же встала на сторону Невилла.

– Он бы никогда не сделал ничего подобного. Перестаньте! Это же Невилл! – она недоверчиво усмехнулась. – Поставить оценку за секс?! Он на такое не способен!

Блейз вопросительно посмотрел на Драко. Малфой кивнул и щелкнул пальцами. В комнату вошел домовой эльф с небольшой коробкой в руках.

– Свободен, – отпустил эльфа Забини, забирая коробку. – Не способен, да? – насмешливо спросил он и вытащил из плотного желтого конверта большую колдографию. Он пустил снимок по кругу, чтобы каждый мог посмотреть. – А я бы сказал, что очень даже способен.

В комнате воцарилось неловкое молчание. На фото был Невилл. Он сидел за столом в своем кабинете: его штаны были спущены, голова запрокинута, а выражение лица не оставляло никаких сомнений – ему было очень хорошо. Но самым шокирующим было другое: между его раздвинутых ног на корточках сидела темноволосая девушка в школьной мантии. Ее голова ритмично опускалась и поднималась, умело лаская возбужденный член.

– Ни хрена себе! – присвистнул Рон, и медленно повернулся к Невиллу. Он посмотрел на него так, будто впервые увидел.

– Невилл, это правда? – тихо спросила Гермиона. Ей не хотелось верить, что человек, которого она столько лет считала своим близким другом, способен на что-то настолько отвратительное. – Пожалуйста, скажи, что это фото – фальшивка.

– Это не фальшивка, миссис Уизли. Можете мне поверить. – Блейз опустился на краешек дивана. – И еще кое-что, Лонгботтом…

Невилл опустил глаза, страшась того, что еще может сказать этот сукин сын.

– Драко просил рассказать всем, что твоя бабушка умерла при, скажем так, довольно странных обстоятельствах. В ее организме были обнаружены следы отравления одним очень редким ядовитым растением, о свойствах которого мог знать только хорошо разбирающийся в Травологии человек. – Он разгладил свои щегольские усы. – У меня есть показания свидетеля, который утверждает, что продал тебе…

Это было уже слишком для Невилла, он взорвался.

– Ты намекаешь, что это я убил ее? Да как ты смеешь!

– А ты сделал это? – прищурилась Панси.

Невилл свирепо посмотрел на нее.

– Я не собираюсь сидеть здесь и слушать этот бред! – Он рванулся к выходу. – И вам не советую! – Со всей силы толкнув дверь, он вылетел из библиотеки. – Я ухожу, и предлагаю вам сделать то же самое.

Волшебники слышали звук его удаляющихся шагов, и, когда Блейз не остановил его, остальные быстро поднялись со своих мест и последовали за Невиллом. Все – кроме Драко.

– Какого черта ты делаешь? – набросился он на Блейза.

– Увидишь. Держи рот на замке и делай, что я говорю. Черт, да ты еще благодарить меня будешь.

– Но они все ушли!

– Нет, не ушли, – ухмыльнулся Блейз. – Они не могут.

Ругаясь сквозь зубы, Невилл остервенело дергал за ручку.

– Почему эта чертова дверь не открывается?!

Рон оттеснил его в сторону и предпринял собственную попытку.

– Закрыто! Намертво!

– Отойдите, – скомандовала Гермиона, вытаскивая палочку. – Алохомора!

Ничего не произошло. Она растеряно обернулась.

– Вы видели свет от заклинания?

– Нет, – ответила Джинни.

– Попробуй что-нибудь еще, – посоветовала Панси.

– Редукто!

Снова ничего.

– Может, что-то не так с твоей палочкой, – предположил Гарри. – Дай-ка я.

Он вытащил свою палочку и направил на массивную входную дверь.

– Зря стараешься, Поттер, – раздался за их спинами голос Блейза. – Ровно в девять часов вечера все двери, окна и камины в этом доме были запечатаны.

Он остановился рядом с Джинни и Гермионой.

– Ах да, забыл сказать! С того момента, как вы переступили порог этого дома, ваши палочки стали бесполезны. Вы не сможете здесь колдовать. – Он с довольной улыбкой оглядел стоявших в замешательстве волшебников. – Ну а теперь, мы можем вернуться в библиотеку? – явно из вежливости поинтересовался он, приобнимая за талию Джинни и Гермиону. – Нам предстоит столько разоблачений!

– Ты не можешь насильно держать нас здесь! – возмутилась Гермиона, высвобождаясь из объятий. Она решительно направилась в сторону библиотеки, где в одиночестве сидел Драко и задумчиво глядел в огонь.

Он заметил ее только когда она, пылающая праведным гневом, приблизилась к его креслу. Глаза опасно сверкают, щеки раскраснелись от негодования. Да, в гневе она просто изумительно хороша! Она нужна ему, очень нужна! И он пойдет на что угодно, чтобы заполучить эту женщину – даже убьет, если понадобится!

– Драко Малфой! Немедленно выпусти нас отсюда! – она угрожающе нависла над ним, вплотную придвигаясь к его лицу.

Они впервые оказались так близко друг к другу. Гермиона зачарованно всматривалась в черты его лица: светлые ресницы, оказывается, длинные и пушистые, совсем как у ребенка; губы, которые так часто кривит презрительная усмешка, кажутся притягательно мягкими и чувственными, а запах… как же чертовски сексуально он пахнет! Она часто представляла, на что это было бы похоже, оказаться так близко к этому человеку. Действительность, следует признать, оказалась куда лучше ее фантазий.

Она опасно близко, руки на подлокотниках его кресла, грудь часто вздымается. Мерлин, да это просто одна из его оживших фантазий! Вот только обстоятельства неподходящие. Если бы они были здесь одни, если бы она знала, что он к ней чувствует…

Его губы так близко! Интересно, что он будет делать, если она наклонится еще чуть-чуть ближе и поцелует его? Жаль, что у нее никогда не хватит смелости сделать это. Как бы могла измениться ее жизнь, решись она каким-то чудом, рассказать ему о своих чувствах? Хотя, уже неважно… Скоро он, да и все остальные, узнают ее маленькую тайну.

Гермионе отчаянно захотелось сбежать из этого дома, потому что когда выяснится, что она натворила, можно не сомневаться, как поступит Драко.

– Гермиона? – тихо позвал он.

– Да?

– Я хочу тебе кое в чем признаться, – он поднял руку и медленно провел костяшками пальцев по ее щеке.

Гермиона наклонилась ближе, почти касаясь его приоткрытых губ.

– Эй! Убери свои грязные лапы от моей жены, Малфой! – зарычал Рон. Гарри пришлось схватить его за руку, чтобы предотвратить очередную потасовку.

– Грейнджер, чертова шлюха! – не хуже змеи зашипела Панси. – Не вздумай клеиться к моему мужу, или, клянусь, я убью тебя! – она подскочила к Гермионе, и, схватив за волосы, оттащила от Драко. – Драко мой!

– Убери от меня свою психованную сучку! – закричала Гермиона, когда Панси еще сильнее дернула ее за волосы. Пытаясь высвободиться, она впилась ногтями в руку Панси, до крови царапая кожу. Взвыв, та опрокинула ее на пол и уселась сверху.

– Кошечки дерутся! – оживился Блейз. – Эй, кто-нибудь, принесите массажное масло.

Гермиона подалась вперед, обхватила голову Панси руками и, что есть силы, ударила соперницу лбом. Раздался неприятный хруст, из носа Панси хлынула кровь, красной струйкой стекая на подбородок.

– Ох! Долбанная шлюха! – не обращая внимания на льющую из носа кровь, Панси еще яростней накинулась на соперницу.

Гермиона обхватила ногами талию Панси, не заботясь о том, что платье задралось, и все желающие могут увидеть ее нижнее белье. Она рывком перевернулась, и теперь уже Панси оказалась на полу.

– Только попробуй еще хоть раз назвать меня сучкой или шлюхой, и я убью тебя, Паркинсон!

– Хватит! Прекратите! – Рон подхватил Гермиону под мышки и оттащил в сторону. Невилл помог подняться Панси.

– Скажи-ка мне, Драко, – поинтересовался Блейз, – приятно, когда за тебя дерутся две такие красотки? – Он рассмеялся, наслаждаясь явной неловкостью Драко. – Кто бы мог подумать, что Гермиона воспылает страстью к такому злому гению как ты! Я даже, признаться, немного удивлен!

– Моя жена не пылает никакой страстью к Малфою! – нахмурился Рон.

– Откуда тебе знать, Уизли? – презрительно бросил Блейз. – Ты слишком занят, пытаясь угадать, кто победит в очередном матче по квиддичу. – Он неприятно оскалился. – Тебе стоит почаще бывать дома, хотя бы пытаясь удовлетворить свою очаровательную жену, а спускать просто неприличные суммы денег, делая ставки на полных неудачников, вроде тебя самого. Я уж не говорю о том, что ты умудрился проиграть дом…

– Ты… ты проиграл дом? – взвилась Гермиона.

– Он лжет!

– А лгу ли я? – Блейз подошел к той же злосчастной коробке и вытащил стопку каких-то документов. – Тогда откуда у меня эти бумаги, доказывающие, что твой дом в данный момент принадлежит мне… – Он водил пальцем по печатным строчкам в поисках чего-то. – Вот оно! Мистер Тито Странгелли…

– Дай сюда! – Гермиона грубо вырвала документы из рук Блейза. Она бегло просмотрела бумаги; ее глаза расширились, а губы сжались в тонкую линию. – Рональд Уизли! Как ты мог? Где мы теперь будем жить? – она выпустила бумаги из рук и обернулась к мужу с взглядом, обещающим долгую и мучительную смерть.

К огромному удовольствию Драко, она залепила Рону звонкую пощечину.

– А ты подумал обо мне и детях? – кричала она. – Эгоистичный ублюдок!

Блейз выглядел так, будто для него прямо сейчас наступило персональное Рождество.

– Подождите минуточку, миссис Уизли! Это еще не все!

Гермиона резко обернулась.

– Что еще?

Блейз вытащил из нагрудного кармана пиджака маленький диктофон и включил его с усмешкой, не предвещающей ничего хорошего.

Они услышали приятный баритон с явным итальянским акцентом:
– Мистер Уизли, вы должны вернуть пятьсот тысяч галеонов и фотографию с автографом Гарри Поттера не позднее полуночи, четвертого числа или…
– Или что? – спросил Рон слегка дрожащим голосом. – Что если я откажусь?
Раздался короткий смешок.
– Если вы откажетесь, мистер Уизли, мы убьем вашу жену и детей у вас на глазах, а потом мы убьем вас! – из бархатного голоса внезапно исчезла вся напускная веселость. – Я достаточно ясно выразился, мистер Уизли?
Рон истерично всхлипнул.
– Да! Да! Я все понял! Я сделаю, что угодно. Только не убивайте меня!

Блейз выключил диктофон с громким щелчком.

– Любопытно, что он беспокоился только о своей шкуре, и даже не вспомнил о тебе и детях.

Все в комнате словно оцепенели. Рон стоял, нелепо разинув рот. Вдруг он кинулся к Гермионе и упал перед ней на колени.

– Пожалуйста, Гермиона! Прости меня! Я бы никогда так с тобой не поступил. Ты должна простить меня, пожалуйста! – он обнял руками ее колени, всхлипывая как маленький ребенок.

Драко с отвращением смотрел на него.

– Почему она должна прощать тебя? Это низко даже для такого как ты, Уизли!

Рон огляделся в поисках поддержки. Гарри! Ну конечно, Гарри – его лучший друг. Если кто и сможет понять, или хотя бы простить, так только он!

– Ты веришь мне Гарри, правда? Ты же знаешь, я бы никогда не сделал такого?

Гарри молчал.

– Да кто вы такие, чтобы осуждать меня? – сорвался Рон. – Вы даже не представляете, через что мне пришлось пройти! Вы тоже не святые, раз оказались здесь сегодня!

Гарри покачал головой.

– Не могу поверить, что ты подверг опасности жизни своих жены и детей, влезая в долги из-за азартных игр. Как ты мог так поступить с Гермионой? – Он с жалостью посмотрел на Рона. – Ты все потерял. Вряд ли она сможет простить тебя.

Джинни плакала.

– Если любишь кого-то, Рон, ты никогда не причинишь ему боли. – Она вытерла слезы тыльной стороной ладони. – Гарри бы никогда так с нами не поступил. Он бы никогда не причинил боль мне или детям. Потому что, он любит нас!

Блейз удивленно приподнял брови, как будто говоря «да неужели?!».

ФОРУМ