Гермиона зачаровано смотрела на развернувшуюся перед ней сцену.

С двадцать первого по двадцать четвертое декабря в Министерстве, чтобы проникнуться духом Рождества, устраивался праздник. Гермиона считала, что все это – плохо замаскированная попытка вышестоящих шишек Министерства придумать повод для увеселения. Она пережила отвратительный обмен подарков «Тайного Санты», где было абсолютно все – начиная ужасными и заканчивая просто-ради-смеха подарками. Она играла в «Прикрепите хвост оленю» (прим.пер.: аналог детской игры «Pin the tail on the donkey» («Прикрепите хвост ослу»), где ребенку предлагается прикрепить с завязанными глазами к картине с изображением животного хвост (на кончике которого липучка или иголка). Тот из детей, кто прикрепит хвост ближе всего к месту, где ему и положено быть, побеждает.) слишком много раз, чтобы считать, и в «Магические стулья», где ее «случайно» облапывали. И все же она признавала, что в тех случаях их, хм, достоинства вставали не слишком быстро.

Теперь же она думала, что Министерство слегка занесло на повороте. Нет, забудьте. Министерство занесло так сильно, что их уже и видно не было. И вот теперь, Грегори Гойл восседал на большом кресле, наряженный в костюм Санта-Клауса. В комплекте прилагались: шапка, шуба, олени и эльфы – в двух из них Гермиона узнала переодетых Лаванду и Падму.

Там же выстроилось порядка пятидесяти хихикающих ведьм, ждущих своей очереди, чтобы посидеть на коленях у Санты и рассказать ему о своих рождественских желаниях. Она с омерзением смотрела на эту толпу. Грегори Гойл? В роли Санта-Клауса? Ее слегка передернуло от отвращения, и она отвернулась от представшей перед ее взглядом картины.

— Итак, Грейнджер, я же не пропустил твое Рождественское желание?

Гермиона обернулась, чтобы увидеть Драко, который стоял буквально на расстоянии вытянутой руки, прислонившись к столбу, и смотрел на очередь.

— На самом деле, нет, — хмыкнула она. — И с уверенностью могу сказать, что это – Рождественская вечеринка, которую я собираюсь тактично покинуть.

Он ухмыльнулся.

— Печально, Грейнджер. Я действительно очень хотел услышать его.

— Сожалею, — она одарила Драко наигранной улыбкой и продолжила свой путь, обходя его.

— И я сожалею, ведь это – обязательно.

Она развернулась к нему лицом.

— Что ты имеешь в виду, говоря «обязательно»? — рявкнула она.

— Ну, это означает, что ты должна сделать это…

— Я знаю определение этого слова, Малфой. Я спрашиваю, зачем и кто сделал это обязательным?

Драко сосредоточено нахмурился.

— Ах, да! — он улыбнулся. — Это был я.

Она накинулась на него: — Зачем?

— Немного праздника? — невинно улыбнулся он. — Кстати говоря, похоже, твой черед. — Он схватил ее за локоть и потащил к началу длинной вереницы, не обращая внимания на протесты ведьм, ждущих своей очереди, подводя ее прямо к Гойлу и толкая на его колени.

Гермиона запиналась, быстро что-то лопоча, и от обиды закрыла веки. Она сидела на коленях у Гойла, прямо на глазах у огромного количества сотрудников Министерства.

— Ну же, дорогая, мы не можем ждать весь день. Открой глазки и расскажи Санте о своем желании, — прогремел Гойл, пытаясь подражать глубокому баритону Санты.

Она нахмурилась и открыла глаза.

— Я хочу слезть с твоих колен и вернуться в свой кабинет, чтобы поработать, — она раздраженно стиснула зубы, потому что его руки все еще удерживали ее за талию.

— Так не пойдет, милая.

Гермиона застонала от досады: почему это должно быть таким неловким?

— Есть ли кто-то особенный в твоей жизни, о чьем внимании ты мечтаешь? — он плотоядно усмехнулся.

Гермиона, казалось, задумалась на мгновение.

— Пожалуй, да. — Она поманила его, чтобы он наклонился ближе и его ухо оказалось аккурат у ее рта. — Если ты сейчас же меня не отпустишь, то пострадаешь от несчастного случая там, — она указала головой в сторону его промежности.

— Гм! — пискнул он. — Я имею в виду, гм, — он попытался вернуть голосу прежнюю грубость. — Хорошо, я постараюсь исполнить это к Рождеству, ступай!

Его руки покинули ее талию, и Гермиона наконец смогла встать, попутно стрельнув в него грозным взглядом. Она направилась в сторону лифтов, туда, где стоял этот предатель со своей привычной ухмылочкой на лице.

— Счастлив? — спросила она сквозь зубы. Пустой лифт распахнул дверцы, и она шагнула внутрь; Драко последовал за ней.

— Не совсем.

Кабина тронулась. Гермиона посмотрела на Малфоя, приподняв одну бровь, ожидая, что он продолжит. Драко шагнул к ней, его лицо находилось на расстоянии пары дюймов от ее, а сам он протянул руку за ее спину, нажав на кнопку аварийной остановки. Лифт качнуло, и он замер.

— Что ты творишь? — недоверчиво спросила она.

Он пригрозил ей пальцем.

— Ты так и не сказала Санте, чего бы хотела.

— Я ничего не хочу, Малфой, — она вздрогнула, заметив, как вспыхнули его глаза.

— Уверена, что не лжешь, Грейнджер? — угрожающе улыбнулся он.

— Конечно уверена. Я ничего не хочу на Рождество, — она раздраженно вздохнула и повернулась, чтобы запустить лифт. Он быстро накрыл кнопку рукой, не давая ей привести кабину в движение.

— Что ж, а ты не хочешь услышать, чего бы хотел я? — хрипло прошептал он ей на ухо.

Она вздрогнула, ощутив его дыхание против своего ушка, и снова повернулась к нему лицом.

— Это заставит лифт снова заработать? — проворчала она.

— Это как раз-таки может, — он улыбнулся и протянул руку, чтобы заправить непослушный завиток ей за ухо.

Гермиона сглотнула.

— Итак? — прошептала она, слишком явно ощущая его близость.

Он наклонился, пододвинувшись так, чтобы его рот оказался рядом с ее ухом, и легонько поцеловал мочку. Убрал руку с кнопки и переложил ее на талию Гермионы, другой проведя по ее пояснице и притянув к своему телу.

— Я хочу на Рождество лишь одного, — он поцеловал край ее челюсти, прямо под ушком. Она застонала. Оставляя легкие, словно крылья бабочки, поцелуи вдоль линии челюсти, он достиг ее рта, чмокнув в самый уголок. Он слегка отклонился назад, с удовлетворением отмечая ее сбившееся дыхание и расширившиеся зрачки.

Она обернула руки вокруг его шеи и придвинулась губами к его уху.

— И чего же ты хочешь? — хрипло прошептала она. Гермиона оставила легкий, как перышко, поцелуй под его ухом, прошлась вдоль линии челюсти, прокладывая путь к его рту.

— Скажи первая, — тихо усмехнулся он ей в губы и чуть отклонился, чтобы посмотреть на нее.

— Я хочу, чтобы ты снова меня поцеловал, — прошептала она, осмелев от блеска его глаз, покрытых красным румянцем скул и выпуклости в его штанах.

— Я хочу только тебя, Грейнджер, — прошептал он хрипло, повернув лицо так, чтобы поцеловать ее по-настоящему.



— Почему сегодня так долго приходится ждать лифты? — ворчал Грегори. — Проклятые здоровенные кабины, когда надо – их нет. Все, что я хочу на Рождество, – чтобы чертов лифт заработал!

Переводчик: Shantanel