...Если это сон, самое время проснуться. Если явь, пора умереть. Подрик, с петлей на тонкой шее, отчаянно дрыгал ногами. Бриенна, преодолевая невыносимую боль, втянула воздух в перехваченное веревкой горло и выкрикнула слово — одно-единственное...

И полетела вниз, как с обрыва. Так падают от неожиданного сильного удара в спину: Бриенна, кажется, еще кричала, ударялась, ломала ногти, пытаясь уцепиться хоть за что-то.

- Меч! - кричала она. - Меч! Во имя Семерых!

Она ничего не смогла сделать в этой жизни, Бриенна. Не уберегла своего короля, не нашла Сансу, не сдержала ни одной своей клятвы. Джейме тоже не уберегла. И замуж не вышла, как мечтал ее лорд-отец. Не родила детей. Бедняга Подрик и тот не знал, как ее назвать, путаясь в своих «сир» и «миледи». Вся вина юного оруженосца заключалась в том, что он оказался рядом с Бриенной. Она приносит несчастье. Всем, начиная с собственного отца и короля Ренли. Бриенна помнит его синие глаза и золотые волосы... Нет, золотые они у сира Джейме, Цареубийцы, а у Ренли Баратеона волосы темные... И при чем тут Цареубийца?

Бессердечная, бывшая некогда леди Кейтилин Старк, повесит Подрика Пейна рядом с ней. Бриенна Тарт умрет и поделом, значит, так тому и быть, но оруженосца еще можно спасти. Нечего терять. Не о чем сожалеть. Решайся, Бриенна, у тебя всего мгновение...

Женщина забилась в петле и закричала. Меч! Меч! Простите, сир Джейме. У меня все равно ничего не получится... Меч! В этом мире можно полагаться только на меч. Особенно - если добрые боги не дали тебе красоты и счастливой женской судьбы. Без сомнения - если идет война, воздвигаются и рушатся престолы. В любом случае – если те, кто тебе дорог, мертвы. И если еще одного тебе предстоит убить своими руками. Меч.

Бриенна лежала на мягком. Вокруг негромко переговаривались – мужчины и женщины. Бриенна хотела открыть глаза, но веки немедленно налились свинцовой тяжестью. Попыталась было разомкнуть губы, но тоже не смогла. Тогда она стала слушать. Боли не было, но пошевелиться не получилось.

- ...у нее самой спросим, - настаивал сильный мужской голос. Где-то она его слышала, точно. Джейме?

- Я не возражаю, - голос женщины, глубокий, с нотками затаенной грусти и тревоги. Так могла бы говорить Кейтилин Старк. Пока она не... пока ее не...

- Значит, быть посему, - заключил другой мужчина. Бриенне немедленно представился знатный лорд, достойный и благородный. Как ее отец, лорд Селвин, например.

Бриенна с усилием распахнула глаза и приподнялась на локтях. Ее ложе окружали семеро. То есть, Семеро. Ну да, ошибки быть не могло! Трое мужчин: один высокий и дородный, в расшитом плаще, другой со статью рыцаря, в доспехах, с длинным мечом у пояса, а последний одет в доброе сукно и рукам его – по всему видать – привычнее браться за кузнечный молот, чем за рукоять клинка. Три женщины: юная красавица с прелестным невинным ликом, госпожа с задумчивым взглядом, величественная старуха в одежде септы. Неведомый стоит поодаль, лицо его скрыто капюшоном.

- Семеро... - шепчет Бриенна, лихорадочно блестя глазами. – Спасите...

Она и сама не знала, за кого просит. Кого спасать? Ренли, ее короля? Кейтилин, Робба? Сансу Старк? Джейме? Подрика Пейна? Или ее саму, Бриенну из Тарта, непонятно, живую или мертвую?

- Тебе надо бы зваться Бриенной Верной, - говорит Воин. В его голосе нет насмешки.

Кузнец согласно кивает, а Дева смотрит с доброй улыбкой.

- Сир... - начинает Бриенна, но тут же тушуется и умолкает. Как обратиться к одному из Семерых?

- За верность положена награда, - вступает Отец. – Даже если люди думают иначе.

- Ты чего-нибудь хочешь? – спрашивает Матерь. – Что мы можем для тебя сделать?

У Бриенны вспотели ладони. Она еще живая, и Семеро спрашивают, чего она желает.

- Чтобы Ренли... король Ренли был жив.

Только не плакать. Она рыцарь, хоть и женщина. Король Ренли посвятил ее в рыцари и одел в радужный плащ.

Семеро молчат. Неведомый качает головой в капюшоне. Значит, нельзя. Мертвым надлежит упокоиться с миром и не тревожить живых. Простите, сир. Прости, Ренли, мой король, я верно служила тебе. Я сокрушила все преграды, чтобы быть рядом с тобой. Но меня считают твоей убийцей. Сир Лорас и все остальные. Только Джейме верит мне. И леди Кейтилин верила, а теперь нет. Нет леди Кейтилин, есть Бессердечная.

- Чтобы война закончилась, - шепчет Бриенна. Почему у нее не получается говорить громче?

- Она и так закончится, - отвечает Старица. – Совсем скоро. И не так, как обычно заканчиваются войны. В этот раз победителей не будет. Подумай еще.

- Тогда... тогда я хочу, чтобы Подрика не повесили, я ведь сказала «меч»! Я поеду в Королевскую Гавань убивать Джейме... сира Джейме, как и требует Бессердечная. Я вызову его на поединок. Сира Джейме вы можете исцелить? Вернуть ему руку?

- Чтобы он тебя убил? – хмурится Кузнец.

- Да. То есть, нет. Я хочу сказать... он же был первым мечом Вестероса. С ним поступили очень жестоко, а сир Джейме... Он не заслужил. То есть, заслужил, наверное, но он спас меня...

Бриенна Тарт никогда не была быстра на язык, с мечом у нее получалось лучше. Семеро терпеливо слушали ее горячую сбивчивую речь.

- И чтобы Санса Старк осталась в живых и... и ее сестра тоже.

- Девочки живы, - сказала Матерь. – Да будет так.

- К тому времени, когда ты доберешься до Джейме, он будет сражаться левой рукой не хуже, чем когда-то правой. – Воин наклонил голову. - Бриенна Тарт, а для себя ты ничего не хочешь попросить? Бросить вызов Джейме, выполняя обещание – это все, чего ты желаешь в этой жизни?

- Да, - твердо говорит Бриенна. Вот теперь голос звучит как надо, громко и уверенно. – Если такова будет ваша воля, милосердные боги, я вечно буду служить вам. Я... стану септой.

Из-под капюшона Неведомого послышались звуки, похожие на клекот орла и воронье карканье одновременно. Бриенна не сразу поняла, что он смеется. Дева тоже хихикнула, прикрыв рот ладонью, в точности как деревенская девчонка с Тарта.

Суровое лицо Воина дрогнуло в улыбке.

- Бриенна – септа? Нет, пожалуй не стоит. Ты будешь служить нам, как и раньше, своим мечом и своим сердцем.

Дева коснулась ее изуродованной щеки прохладной ладонью, Матерь ласково погладила по голове.

- Возвращайся, Бриенна, тебе пора. Отныне каждый человек, глядя на тебя, будет видеть не твое лицо, а твою душу. Сохрани ее чистой.

Еще один полет. Страшно саднит горло, сдавленное веревкой, отзываются болью сломанные ребра.

Бриенна стоит на коленях перед Бессердечной и моргает. Серый свет осеннего утра кажется ей слишком ярким. Не привиделись ли ей Семеро? Подрик, кашляя и задыхаясь, поднимается на нетвердых ногах. Живой.

- Помни, Бриенна, ты выбрала меч. Ты должна убить Ланнистера, иначе будешь проклята во веки.

Она кивает. Джейме будет сражаться левой рукой не хуже, чем когда-то правой, так пообещал Воин. Бриенна улыбается.

И вот они с Подриком уже едут вдоль речного берега, оставляя Бессердечную и ее людей все дальше и дальше.

Пережитое потрясение не прошло бесследно для юного оруженосца: мальчик иногда вскрикивает во сне, а днем вообще не открывает рот. Бриенна тоже молчит. И думает. О Семерых, о Кейтилин, о Сансе Старк. О чуде, которое случилось с ней самой. И о Джейме. О Джейме Бриенна старается не думать, но выходит не всегда. Первый рыцарь Семи Королевств научится сражаться левой рукой не хуже, чем когда-то правой. А значит, у Бриенны нет против его ни одного шанса. Странно, эта мысль не очень печалила дочь лорда Селвина, которую некогда звали Бриенной Синей, а потом еще – в насмешку – Бриенной Красоткой. А она всегда была и оставалась Бриенной Верной, хоть ей никто не верил, только Цареубийца Ланнистер. Такая вот штука.

Бриенна подкидывает сучьев в костер и привычно устраивает меч на коленях. Ей потребуется лишь мгновение, чтобы вскочить на ноги и отразить любой удар. Светлые блики играют на валирийской стали, она кажется живой. Подрик снова вскрикивает во сне, Бриенна вздыхает. Скоро все кончится. Нужно только добраться до Королевской Гавани. А когда все кончится, Подрик Пейн сможет вернуться домой, у него есть родня. Она и сама хотела бы поехать в Тарт, еще раз взглянуть на серые скалы у берега, увидеть, как плещется море, синее, как ее глаза и ее доспехи. Услышать резкие крики чаек, вдохнуть горьковатый морской воздух. Обнять отца и старика-мейстера, если он еще живой. Бриенна щурит глаза: еще неизвестно, как встретят ее на Тарте. Если и туда докатилась весть о том, что она убила короля Ренли...

- Миледи, - тихий голос оруженосца вернул ее в реальность. Реальность, надо сказать, была приятной: тихое и свежее утро, над огнем булькает котелок. Бриенна с ужасом поняла, что заснула. В дозоре заснула! Их могли зарезать, как цыплят! И она даже не почувствовала, как Подрик накрыл ее плащом, не услышала, как он раздул угли и повесил котелок над огнем! Щеки Бриенны заалели от стыда. Она потянулась, расправляя затекшие члены.

- Подрик, ты как? – голос звучал хрипло со сна.

- Все в порядке, миледи. – С бледного личика смотрели огромные глаза. – Мы едем в Королевскую Гавань, миледи?

- Да, именно. Хорошо, что ты разговариваешь.

- Я сварил похлебку, миледи. И вот еще, - у ног мальчика лежало пять или шесть картофельных клубней.

- Ты просто молодец, - тепло сказала Бриенна.

Они ехали рядом по тракту, а вокруг лежали брошенные поля. Благодарение богам, хоть висельников больше не попадалось.

- Подрик, за сегодняшний день ты еще ни разу не назвал меня «сир», - усмехнулась Бриенна. – Как сие возможно?

Парнишка мучительно покраснел: сначала заполыхали уши, потом щеки, а потом и шея.

- Ну вы же того... этого... не сир. То есть, я хочу сказать, вы... это самое... миледи, словом. Женщина, вот. Да.

- А раньше ты этого не замечал?

Подрик сравнялся по цвету с вареной свеклой.

- Да. В смысле, я того... замечал. Вы не сердитесь, миледи?

- Нет, не сержусь. Я очень рада, что ты живой и снова начал разговаривать.

- Я тоже рад, - Подрик энергично кивнул. – А еще, миледи, вы... красивая.

- Чего-о-о?!- Бриенна крутанулась в седле, голубые глаза сверкнули. - Ты что, смеешься надо мной? Да как ты смеешь?!

Оруженосец побледнел так же стремительно, как краснел минуту назад.

- Я не смеюсь, миледи, как вы могли подумать. Вы и правда красивая. И... добрая.

Вид у мальчишки был растерянный, но искренний. Чего-чего, а фальшь Бриенна бы почувствовала за версту. Уже научилась.

- Да, конечно, - хмыкнула Бриенна. - Надобно тебе знать, Подрик, что меня раньше кликали Бриенна-Красотка. Поехали быстрее!

На ближайшем привале, услав Подрика за ветками, Бриенна перевернула шлем тыльной стороной и уставилась в тусклую сталь. То ли шлем плохо отполировали, то ли еще что, но собственное отражение показалось Бриенне... хм, привлекательным. Яркие глаза, полные губы, скулы обозначились резче на похудевшем лице. Да и веснушки не так уж сильно ее портят... конечно, до Серсеи Ланнистер далеко, но все же, все же...

Да и при чем здесь Серсея? Каждая черточка лица Бриенны дышала энергией и силой, но во взгляде светилась странная мягкость... Озадаченная девушка потерла запотевший от ее дыхания шлем... и вдруг схватилась за щеку: жуткой раны, оставленной зубами Кусаки, не было! Вообще ничего, даже малого следа! Как такое возможно?

Бриенна вспомнила прикосновение прохладной ладони Девы, и еще как Мать погладила ее по волосам. Вот и разгадка. И да, волосы отросли. Тоже, кстати, весьма недурные волосы, цвета пшеницы. Сильно отросли, чуть ли не до лопаток. Заново обрезать, чтобы не мешали? Подумав немного, Бриенна заплела короткую косу. Кажется, впервые в жизни.

Дорога вела их в Королевскую Гавань. Бриенна пыталась понять, как ей следует поступить, когда она разыщет Джейме Ланнистера. Лучше всего прислать ему вызов, тайный. Нужно раздобыть новые доспехи, эти, с синей звездой Тарта, Джейме уж точно узнает. Пусть не щадит ее и дерется в полную силу, защищая свою жизнь. Она, Бриенна, тоже будет рубиться, как в последний раз, как только удостоверится, что Ланнистер снова один из лучших бойцов в королевстве. И, если так оно и есть, бой вправду станет для нее последним.

Что ж, не худший конец, надо признать. Жизнь была нелепая и, в общем, не очень счастливая, так хоть смерть будет достойной.

- Подрик, а ты видел когда-нибудь королеву Серсею? – спросила Бриенна.

- Да, миледи, когда служил у милорда Тириона Ланнистера.

- Какая она? Очень красивая?

Зачем, во имя Семерых, ей непременно нужно это знать?

- Очень, - согласно кивнул Подрик. – Только очень злая.

- Понятно.

Бриенна хотела продолжить разговор, но усилием воли заставила себя замолчать. Будет хуже. Не о чем сожалеть.