- Да, сказали «эмоциональное выгорание». Да-да, Грег, я немного подлатаю себя и выйду. Да, я помню о выступлении в Эдмонтоне. Нет, мы не будем делать возврат. Ты издеваешься? Я уже купил новый Porsche с этих денег. Да, выйду. Все, Грег, иди займись делом. И привези мне шерстяные носки! Тут дует из окон.

Мужчина сорока-сорока трех лет, белый, с округ чертами лица, высокий и абсолютно лысый. С характерным для телефона-автомата звоном он повесил трубку и потер переносицу, устало прикрыв глаза. На нем, как и на всех нас, был надет светло-серый спортивный костюм, состоявший из прямых спортивных брюк, хлопковой футболки с эмблемой центра и серой кофты на молнии с капюшоном. Он обернулся обратно к очереди, недовольно поджал губы и направился мимо всех в общий холл.

- Впишите свое имя в этот столбец, а вашего куратора в этот, - строго наставляла меня темнокожая медсестра. – У вас есть не более трех минут, после обеда можете повторить звонок. После звонка необходимо вписать, кому вы звонили.

Я смиренно кивнула и быстро заполнила данные в реестр, затем подошла к телефону и набрала один из трех номеров, которые помнила наизусть.

Гудок, второй, третий.

- Алло, - прозвучал голос тети.

- Джулс, привет, это я, - у меня вырвался облегченный выдох.

- Белла? – в непонимании протянула Джулс.

- Да.

- Почему ты звонишь с канадского номера? Что-то случилось? Ты в порядке?

- Да, я тут… Немного заболела и…

- Что с тобой? Почему ты в Канаде? Давно?

- Уже пару дней, - зажмурилась я, не желая отвечать на первые два вопроса. – Решила набрать тебе, предупредить. Вдруг начнешь меня искать, - горько усмехнулась я.

- Детка, Боже, прости меня, - заскулила тетя. – С этим повышением я совсем замоталась и не звонила вам.

- Я понимаю… Ничего страшного, я тоже в последнее время была занята…

- Детка, что случилось? Почему ты в Канаде?

- Подумала, что лучше в компании не будут знать о моем самочувствии, и приехала в Ванкувер, - врала я, закусывая губу.

- Ванкувер? – ахнула Джулс. – И в какой ты больнице? Парочка моих одногруппников переехали в Канаду, может я им позвоню…

- Нет, не переживай. Я в частной больнице, - посмотрев на свою эмблему, я зачем-то добавила, - центр Реджинальда. Тут очень мило, можно сказать курорт.

На том конце линии повисло молчание, я же не решалась ничего добавить.

- Реабилитационный центр Реджинальда-Купера? Я знаю этот центр, Изабелла, - спокойный голос Джулс, казалось, звучал намного громче обычного.

- Да? – пискнула я. – Как тесен мир…

- Что случилось? – требовала ответа Джулс. – Как ты там оказалась?

- Я вот как раз и пытаюсь в этом разобраться, - тихо пробубнила я, но тетя все равно услышала.

- Ох, Детка! Что же с тобой стряслось…

- Много всего, Джулс, - прошептала я, быстро заморгав, стараясь прогнать слезы.

- Хочешь я к тебе приеду? Возьму билет и прилечу!

«Хочу!»

- А ты сможешь? – глухо спросила я.

Джулс замолчала.

- Да, смогу… Просто надо разобраться, кому отдать дела и…

- Знаешь, неважно, - сглотнула я. – У меня заканчивается время, надо идти на сеанс психотерапии…

- Беллз, дорогая, погоди, - затараторила тетя, но я не дала ей продолжить.

- Со мной все хорошо, я позвоню, когда вернусь домой.

- Белла, еще секунду!

- Пока, Джулс! Я позвоню.

И с тем же характерным для телефона-автомата звоном повесила трубку.

Я лежала на уже привычном мне диване, закинув ноги так, что мои колени перегибались через подлокотник, а стопы оставались болтаться в воздухе.

- Мне передали, что ты вчера посетила арт-терапию, - отвлекла меня Амрита от созерцания потолка.

- Да, я пока еще не готова к групповым занятиям йоги, а на лепке из глины не было свободного круга, так что осталась арт-терапия, - поджала я губы. – Мы рисовали эмоции дня.

- И что у тебя получилось? – спокойный голос доктора Патани начинал раздражать меня.

Я вспомнила свой холст с черно-коричнево-красным месивом и зажмурилась, пытаясь прогнать отвращение.

- Зеленый луг с пчелами, - соврала я, на что Амрита развернула в мою сторону свой лэптоп, на экране которого красовался мой шедевр. – Немного не получилось…

- Как прошло обсуждение? Твоя реакция?

- Вы про мою истерику на тридцать минут и пачку салфеток, которую я израсходовала, вытирая слезы? – Амрита кивнула, сохраняя строгое выражение лица. – Мне не понравилось. Сегодня я, наверно, посещу гончарный кружок.

- Это твой выбор, - качнула она головой. – Но арт-терапия в твоем случае может быть очень результативной.

- Неужели мне и в рехабе надо быть результативной? – устало выдохнула я. – Надеюсь, у вас нет конкурса по продаже печенья. Я его всегда проигрывала.

- Бекка, как прошло твое утро? – резко сменила тему доктор.

Я уже хотела саркастично ответить ей про прекрасный завтрак овсянкой и прогулку на свежем воздухе, но быстро себя остановила. Сделав пару глубоких вдохов и выдохов, я смогла усмирить свое недовольство.

- Я звонила своей тете утром, минут за двадцать до нашей встречи, - слезы обиды так и норовили скатиться из глаз, доктор заметила это и пододвинула мне коробку с салфетками. – Она спросила меня, хочу ли я, чтобы она приехала ко мне, - пару секунд помолчав, проглатывая горечь от чувства покинутости, я честно призналась. – А я хочу!

- Она отказалась?

- Нет, хуже. Она замолчала, - я не выдержала и приняла сидячее положение, взяла еще пару салфеток из коробки и громко высморкалась. – Вот почему? Почему я всегда готова на все ради них, а они нет?

***

Джулс выглядела уставшей и подавленной. Под ее глазами залегли темные круги, волосы были убраны в неказистый низкий хвост, мягкий овал лица заострился, вырисовывались скулы. Она сидела на полу рядом с моей кроватью и держала меня за руку, позволяя выплакаться.

Алекс сидел на одеяле за моей спиной и гладил меня по плечу.

- Прости-и-те, - всхлипывала я, - что разб-б-будила.

- Детка, - тяжело выдохнула Джулс, еще крепче сжимая мою руку. – Я знаю, как тебе плохо, поверь мне, я знаю…

- Не-ет, - икнула я, зажмуривая глаза, - все нор-рмально.

- Я никуда не полечу, - мотала головой тетя. – Завтра же позвоню и откажусь. К черту отступные!

- Не-ет, - снова завыла я. – Ты ж-же мечтала об эт-той должности… Лети! Я справ-люсь. В-се будет норм-мально.

Тетя улетала во Флориду на следующий день, чтобы занять новую должность в крупнейшей клинике Майами. Она согласилась на предложение еще тогда, когда я была в Филадельфии, ничего не подозревая о моем состоянии. Точнее, она надеялась, что поездка на восток сможет взбодрить меня и отвлечь. Когда же тетя увидела меня после прилета, она словно подбитая рухнула на стул, стоявший за ее спиной.

Конечно, она попыталась сразу отменить свое назначение. Конечно, я ее отговаривала.

Наши препирания начинались с одной и той же фразы: «Я тебе нужна и никуда не поеду», продолжались моими уверениями, что через пару дней со мной все будет нормально, тетя может не беспокоиться, и заканчивались тихим молчанием. Один лишь ее наполненный страхом и сочувствием взгляд разбивал мое и так раздробленное сердце.

На самом деле, я и не хотела, чтобы она оставалась. Джулс все пыталась поговорить со мной, обсудить случившееся, посоветовать что-то и поделиться опытом. Я же сохраняла самообладание лишь в минуты полной концентрации на сторонних объектах. Сидя в палате брата, я внимательно слушала речи докторов и его рассказы о самочувствии. В школе я, как никогда прежде, почти что дословно конспектировала слова учителя. Лишние разговоры пугали меня, вызывали болезненные воспоминания и мысли.

Джулс это осознавала, но совершенно не понимала, как ей поступить. Оставить нас одних? Двух подростков, один из которых две недели как вышел из комы, а вторая стояла на грани психотической депрессии? Остаться с нами? Она видела, как мы избегаем разговоров с ней, пытаемся свести все обсуждения прошедших дней к незначительным темам. Она знала, что мешает нам. Ужасно и гадко это признавать, но она и вправду мешала нам. Вдобавок в пользу отъезда говорила и сумма отступных больницы Майами, в три раза превышающих штрафы медцентра Форкса.

Тогда она и позвонила Джо, нашему с Алексом крестному, или же самому последнему человеку, которому можно было бы доверить двух нестабильных подростков.

Джозеф Брандермайер был давним другом моего отца, третьим и самым молодым, но уже бывшим мужем Синтии и нашим крестным. Крестили и меня, и брата почему-то в Методистской церкви, хотя Чарли и Мари считали себя лютеранами, Рене была далека от религии, а Джулс и старики Денверы называли себя католиками. Да и вообще, факт наличия у двух магов крестного отца-ведьмака казался комичным.

И все-таки наш крестный Джозеф, которому в этом году исполнилось то ли сорок девять, то ли пятьдесят, заявился на наш порог за несколько часов до отъезда Джулс. На черном блестящем мотоцикле, в черной кожаной косухе и с небольшим рюкзаком на спине, Джо Брандермайер собрал любопытные взгляды всех наших соседей, прежде чем войти в дом.

Все еще брюнет, хоть и с небольшой проседью, он ознаменовал нашу кухню южным загаром, недельной щетиной и искрометной улыбкой. Если издалека Джо можно было принять за стереотипного испанца, то услышав его уже не такой яркий, но все еще имевший место быть, ирландский акцент и заглянув в его раскосые зеленые глаза, легко было понять, что Джо и его предки прибыли с земель Святого Патрика.

Джулия как обычно растаяла от теплой улыбки моего крестного и последние три часа перед отъездом провела с ним на кухне, расспрашивая про его медицинскую практику в странах Африки и кокетливо смеясь над всеми его шутками. Ни я, ни Алекс не обронили ни слова за весь ужин, все еще осмысливая тот факт, что Брандермайер будет жить с нами.

Конечно, нам рассказать о своей гениальной идее Джулс забыла.

Когда же тетя запихнула в машину последнюю коробку со своими вещами, расцеловала нас в обе щеки и выехала на встречу светлой и солнечной Флориде, улыбка Джозефа спала.

- А сейчас, - устало выдохнул крестный, - мы пройдем в гостиную, где вы расскажете мне все, что с вами произошло.

Мы с братом переглянулись и одновременно сглотнули, представляя, как же нам влетит.

- Начнем, наверно, мы с того, - продолжил Джо, усевшись в отдельно стоявшее кресло, - как же Алекс попал в больницу.

- Я упал… - прохрипел брат, даже не взглянув на меня, - очень неудачно приземлился на стеклянные столы.

- А затем очень удачно вышел из комы, - перебил крестный, - которая была вызвана смертью мозга, чудесным образом оказавшейся ошибкой врачей, правда, Белла?

Я молчала.

Я молчала уже две недели, как приехала из Филадельфии. Я еще ни разу не обсудила с Алексом произошедшее. Все вопросы, рассуждения, предположения, упреки, угрозы я игнорировала, переводя его внимание к процессу восстановления. И сказать честно, брат бил все рекорды по скорости выздоровления.

Врачи разводили руками, когда через неделю у парня не нашли ни одного показателя вне нормы, результаты анализов и тестов были такими, будто бы Алекс и не получил целый список тяжелых травм и несколько ранений. В больнице его называли «чудо-мальчиком», на что брат натягивал улыбку и хмуро косился на меня.

- Она не ответит, - помотал головой Алекс. – Я уже пытался, но она все время молчит.

- Все уже в прошлом, зачем теперь об этом думать? – сухо отозвалась я и откинулась на спинку дивана.

- Вот, - развел руками брат, - именно так она и ведет себя последние недели. Молчит, скрывается…

- Алекс, - выдохнула я, не желая ничего слушать о своем поведении.

- Избегает любых разговоров…

- Александр…

- Не дай Бог, кто-то хоть что-нибудь скажет о…

- Заткнись! Честно слово, лучше заткнись!

- Ее бывшем. У нас даже им под запретом, не говоря уже о причине их расставания…

- Я его прогнала, ясно?! – внезапно проревела я. – Про-гна-ла! Выставила из палаты, когда он просил отключить тебя.

- Он что своими сверхспособностями не понимал, что я не умер? – с издевкой спросил Алекс.

Я вновь замолчала, стараясь унять тяжелое дыхание.

- Я что-то не понимаю, - помотал головой Джо, - что значит «своими сверхспособностями»?

- Ну, он… - невнятно мычал брат, - скажем так, не совсем… человек. Точнее он был человеком, когда-то, я, правда, не знаю как давно... Хотя если смотреть буквально, то он и сейчас...

Чувство отвращения от всей лживости, окружавшей меня, пресыщали меня, и я набрав полные легкие воздуха, я пресекла монолог брата и выдала свою краткую речь.

- Я влюбилась в вампира, который жил здесь со своей семьей. Он говорил, что любит меня и никогда не оставит. Но в больнице я прогнала его из палаты, когда он хотел отключить тебя, - повернувшись к брату, я, наконец-то, смогла ответить на его вопросы. – Видимо, он понял все слишком буквально, а может и просто ждал момента. В общем, я вернулась домой, а на моей кровати записка с прощанием и четким посылом, что он больше не появится в моей жизни.

- Что он сделал? - помотал головой Алекс, - Идиот, придурок, ублюдок. Какой же ублюдок! Как он мог так с тобой поступить…

- Минутку, - выдохнул Джо.

- Он забрал все, что напоминало о себе. Даже фотографии стер из телефона, - Сухо и не давая волю эмоциям, продолжила я. – Постарался сделать так, будто б его и …

- Подождите, ты что, встречалась с вампиром? Настоящим? – ошарашенно переспрашивал Джо. – И ты знал об этом?

- Смотря, что считать "настоящим", - хмыкнул брат, показав в воздухе кавычки, - ни гробов, ни рвов, ни печальной истории о замурованной женщины в замке. За "Янки" болеют, но то не преступление. Даже опасными их назвать сложно.

- Ну почему, - глухо добавила я, - они убили того вампира, который напал на меня весной.

- Ага, - закатил глаза Алекс, - но не убили его подружку и того маньяка из Порт-Анджелеса.

- Кстати, насчет маньяка…

- ВЫ ЗДЕСЬ СОВСЕМ ОХ***ЛИ? – прогремел Джозеф, вскакивая с кресла.

***



- Значит, твой крестный остался у вас до начала зимы? – уточнила Амрита.

- Да, он хотел побыть с нами месяц или полтора, но потом передумал, - пожала я плечами. – Он доктор, врач красного креста, работает в странах Африки и Азии, так что решил помочь Алексу восстановиться. Да и мне тоже.

- И ты поделилась с ним своими переживаниями из-за расставания с парнем, - кивнула доктор Патани, записав что-то в тетрадь.

Само собой, Амрита не могла знать всех подробностей моей жизни. Я прекрасно это понимала и каждый сеанс использовала так называемый "фокус", поведанный мне Джо в один из вечеров. Синтия и Джозеф тогда пытались спасти свой брак и ходили к семейному психологу, и чтобы обойти все "замки", но при этом попытаться решить семейные проблемы, они накладывали чары на свои слова. Все что они говорили про магию, адаптировалось под сознание консультировавшего их терапевта.

Вот и я в первый же свой сеанс наложила легкую аллюзию на свою речь, позволившую мне наконец-то выговориться.



Для Амриты Патани, мы все были людьми с абсолютно человеческими проблемами. Алекс попал в больницу из-за несчастного случая и внезапной вспышки агрессии у Джаспера. Врачи ошиблись с диагнозом, а Джонатан Раймонс нашел меня с помощью камер видеонаблюдения.

И Джо был просто другом семьи и доктором.

- И как же твой крестный помог тебе?

- Ох, - горько усмехнулась я, - его методы оказались схожи с армейскими, в некотором роде.

***

- Вы в своем уме? Связаться с вампирами! Расследовать убийство! Общаться с незнакомыми магами! – негодовал Джо, вышагивая по гостиной. – Не предупредили ни ковен, ни Синтию, ни меня.

- Уж от тебя я не ожидала слов о необходимости отчитываться перед Синтией, - пробурчал Алекс.

- Синтия может быть трижды бывшей женой нам всем, но она все еще глава ковена!

- Этот чертов ковен только прибавляет нам проблем, - выпалила я. – Проклятия, отчеты…

- Ковен существует и затем, чтобы защищать нас! В одиночку ни за что не одолеть даже одного вампира! А тут их было семь! Мать вашу, целых семь!

- Они не представляли опасности для людей, - вскочила я.

- Да? – резко развернулся Джо. – А как тогда Алекс попал в больницу? - Брандермайер поймал мой потупивший взгляд и рявкнул. – Сядь на место! Взрослыми себя посчитали… Я никогда бы не подумал, что мне, - он ткнул себя в грудь, - придется отчитывать вас.

Ненадолго в гостиной воцарилась тишина.

- Кстати, насчет проклятий, - протянул брат, - тут такое дело… Не знаю, как объяснить, но на мне их больше нет.

Джозеф и я одновременно повернулись к Алексу и непонимающе на него уставились.

- Что значит, на тебе их больше нет? – переспросил крестный.

- Я их не чувствую, - покачал головой брат. – Я понимаю, что и раньше их не чувствовал, но теперь я точно знаю, что их нет. Это… это сложно объяснить.

- Алекс, от проклятий невозможно избавиться, - спокойно проговорил Брандермайер. – Пока колдун или ведьма не умрут, проклятия не спадут, а ты, как мы видим, жив и почти что здоров, - усмехнулся Джозеф в один момент с моим потрясенным возгласом.

- Fuck…

- Белла?

- Он умер, - прошептала я.

- Нет, я здесь, - протянул брат, - я ведь здесь?

- Ты умер, - еще раз повторив, я перевела взгляд на Джо, - он действительно умер тогда в больнице.

- У меня были остановки сердца, да, но я не умирал, - устало повторил Алекс. – Так ведь, Белла?

- Изабелла? – Джо ровно сел в кресле и пристально на меня посмотрел. – Что ты сделала?

- Я… Алекс был… Боже, на тебе нет проклятий! Ты же мог ему все рассказать, и он бы не уехал!

- Изабелла, что ты сделала?! – Джо вскочил со своего кресла, присел передо мной и встряхнул меня за плечи.

Я ошарашенная еще полминуты смотрела куда-то поверх лица Джо, осознавая произошедшее.

- Мозг Алекса умер, действительно умер. На операции его сердце остановилось и не билось слишком долго, - я отвела взгляд от Джо и посмотрела на брата. – Они не ошиблись, ты был мертв. Они смогли восстановить сердечный ритм, подключили тебя к ИВЛ, но…

- Как же тогда… - ошалело прошептал он.

- Обряд обмена энергией, - коротко ответила я.

- Только не говори, что ты вернула его к жизни, - замотал головой Джо и на мой кивок закрыл свое лицо руками.

- Но это невозможно! Все всегда нам говорили, что нельзя вернуть человека к жизни, - не верил брат.

- Как видишь, нам врали, - устало выдохнула я, - нам снова врали.

- Ты знал об этом? – с вызовом обратился Алекс к Джо. – В ковене знают об этом и молчат?

- Да, есть несколько человек в ковене, которые владеют такими знаниями, - устало выдохнул Джо, обратно сев в кресло. – Но это не мы такие плохие, Алекс. Такие исключительные знания не могут быть открытыми, они разглашаются только Верховным советом и только при значимых обстоятельствах.

- Не настолько эти знания и исключительные, раз я догадалась сама, - пробурчала я.

- Я не знаю, что ты сделала и как смогла это провернуть, но последствия я даже представить не могу, - покачал головой Джо. – Помимо того, что ты должна будешь заплатить свой долг перед смертью…

- Долг перед смертью? – переспросил Алекс.

- Вселенская карма, баланс, гармония, - закатил глаза Джо, - называй, как хочешь. Ты, Алекс, умерев, перестал быть частью ковена, лишился всех проклятий и…

Джо замер, в ужасе распахнул глаза и откинулся на спинку кресла.

- Так вот о чем говорила Синтия, - прошептала я. – Только умерев, можно от них избавиться, верно? Вот оно! Решение! – Я повернулась к Алексу, проигнорировав ошарашенного Джо. – Ты умер и избавился от замков!

- И не только от замков, - прошептал Джо. – Вашу ж мать! Вы даже не представляете, что сделали… Мы не были к этому готовы, я приехал подготовить Беллу, но не тебя, Алекс!

- Подготовить к чему? Я думала, Джулс позвала тебя.

- Ох, ты, правда, думала, что мы оставим молодую сильную ведьму разбираться с магией в одиночку после ее совершеннолетия? – со всей язвительностью спросил крестный. – И можешь снять свой талисман, через месяц-два от него совсем не будет пользы.

Я дотронулась рукой до своего кулона на шее.

- Я вообще ничего не понял, - покачал головой брат. – Можно все с самого начала и до той части, где надо к чему-то готовить и меня.

Выражение лица Алекса ярко показывало его абсолютное непонимание и полную потерянность из-за слов крестного, который устало сидел в кресле и потирал переносицу.

- Вы вообще помните свое детство? Ту часть, когда вы жили в Филадельфии со своими родителями?

- Папа работал, мама пыталась за нами ухаживать, - начала я.

- И у нас был пентхаус с видом на парк, - закончил брат.

- Нет, как проходило ваше детство? – на свой вопрос Джо получил молчаливое пожимание плечами от нас. – Что ж, придется напомнить, - усмехнулся крестный. - Беллз, помнишь, ты любила рисовать кукол, зверей, человечков?

- Да, они еще танцевали у меня на рисунках, - кивнула я.

- Так вот, танцевать они не должны были, - качнул головой Джо, - точно не должны были у пятилетней девочки.

- Я же не специально это делала, - попыталась оправдаться я.

- Вот именно, что не специально, - улыбнулся Джо. - Ты могла просто подумать, а веселые картинки уже оживали. Стоило тебе захотеть, как плюшевые медведи начинали разговаривать, барби ходить по своему розовому домику, а качели на детских площадках раскачиваться самостоятельно.

- Так не все делали в детстве?

- Так не все могут сделать во взрослом возрасте, Беллз, - хмыкнул Джо. – Рене была в ужасе, ведь она была связана с ковеном и также обязывалась хранить наши секреты. Чарли и Мари сначала пытались научить тебя контролировать свои силы, но невозможно контролировать то, что еще не подвластно твоему телу, а повинуется лишь эмоциям. Поэтому мы решили повесить на тебя сдерживающую защиту.

- Но этот кулон на меня повесили в тринадцать, я хорошо помню, как его подарила Синтия.

- А кто тебе сказал, что это был кулон? До тринадцати лет твоя магия должна была мягко подавляться, контролируя эмоциональные выбросы. Конечно, ваши люстры в квартире Филадельфии все еще шатались на твоих истериках, но больше никакие стекла не бились и водопроводные трубы не лопались. Правда, мы и представить не могли, что весь контролируемый в детстве потенциал вырвется из тебя на сцеплении.

- То есть то, что я тогда пережила, ваших рук дело? – ахнула я.

- Нет, солнышко, нашей вины в этом нет. А за тот выброс силы, который снес лес в округе, несем ответственность мы. Но никто и предположить не мог, что ты на такое будешь способна. То же самое и с тобой, Алекс.

- Я не оживлял солдатиков, - помотал головой брат.

- Ты в них и не играл, - закатила я глаза.

Джо окинул нас недовольным взглядом, заставив остановить начинавшуюся перепалку.

- Белла, ты помнишь Алекса в возрасте четырех-пяти лет?

- Смутно, - призналась я.

- Мы с Чарли были хорошими друзьями, могли выпить вместе или съездить куда-нибудь по делам ковена, я всегда был на всех ваших днях рождения…

- Потому что ты наш крестный, не? – саркастично добавил брат.

- Я никогда не был в числе первых, к кому бы обратились ваши родители или Мари, чтобы помочь с детьми, - Джо не обратил внимание на выпад Алекса. – Но один раз Чарли позвонил именно мне и попросил прилететь в Филадельфию. Ты толкнул воспитательницу на каком-то кружке, и девушка сломала руку, ударившись о стену.

- Точно! Я помню это, ты еще один раз на празднике у нас дома ударил своего друга, рыжего такого, в очках, - припоминала я, - его тогда скорая забирала.

- Да вы чего, я вообще не драться не люблю, - не понимал брат. – Я на единоборствах всегда оборону выбираю.

- Это ты сейчас так говоришь, и не факт что в будущем скажешь, - обреченно ответил Джо. – Я тогда был нужен Чарли, чтобы подтвердить его опасения, так как я сын настоящего ведьмака.

- Стоп, то есть ты хочешь сказать, – Алекс уставился на Джо, - что я самый настоящий Геральт из Ривии? .

- Господь всемогущий, дай мне сил, - просто кивнул в ответ Брандермайер, - Да, ты настоящий ведьмак, точнее, ты родился им и, видимо, ты им станешь.

- Круто! – в первый раз за день голос брата прозвучал оживленно.

- Нет, не круто, Алекс, - вставила я, понимая, к чему ведет Джо. – Сколько проклятий на нас было навешено, Джо? Сколько всего вы скрывали от нас?

- Я снова ничего не понял, - поник брат.

- Не так много, как тебе кажется, Белла, - ответил Джозеф. - Алекс, тебе было четыре, и ты уже был чрезвычайно силен, а вспышки агрессии, которые характерны для взрослых ведьмаков, уже завладевали тобой. Сначала Чарли и Рене думали, что это вопрос психики, и все можно решить таблетками, но они совершенно не работали. Тогда Чарли предположил, что это магический дар, и не ошибся.

- Вы заблокировали и его силы? – мои слова прозвучали слишком ядовиты, отчего Джозеф поморщился.

- А что нам было делать? Четырехлетний мальчик был сильнее подростка, вспышки агрессии и физические способности должны были усиливаться. Он становился опасным и для себя, и для других. Синтия позвала пару магов из нью-йоркского клана, сильных в детской магии, и мы смогли запечатать мощь ведьмака внутри Алекса.

- Но он умер, и все проклятия, которые лежали на нем, с него снялись, - закончила я.

- А вы не хотели мне об этом рассказать?! Меня обокрали мои же родители!

- Вообще, мы должны были тебе все объяснить…

- Дай, угадаю, - раздраженно вставила я, - в день его восемнадцатилетия.

- Ну не прям день в день, - развел руками Джо. – Вы поймите, никто и не мог представить, что у Чарли, хорошего человека, но посредственного мага, и Рене – обычной женщины, родятся два сильнейших волшебника в роду. Да и ладно, в роду, во всем ковене за последние годы. Есть маги сильнее вас, и их не мало, просто тот факт, что вы оба обладаете такими исключительными по мощи дарами, нас напугал. Никто не знал, как с вами работать, и тем более, как оставить вас с Рене и Чарли. Мы ведь не могли и предположить, что они в скором времени погибнут.



В гостиной повисла тишина. В моей голове роились самые разные мысли. Моя бабушка врал и скрывала всю жизнь наш истинный потенциал, родители согласились ограничить и обокрасть силы своих детей, мой младший брат был настоящим ведьмаком, а не просто колдуном. И самое главное, мы могли поделиться нашей тайной с Ним без угрозы смерти. Ему нужно было лишь дождаться, пока Алекс выйдет из комы и откроет магию перед ним.

Один день. Ему надо было подождать всего лишь один день. Если бы он знал, на что я способна, он бы не ушел.

«А может быть, и ушел бы. Не смог бы смириться с моей ложью, неискренностью. Не принял бы».

- Так, и как ты будешь нас готовить? И к чему? – спустя пару мнут тишины продолжил Алекс.

- Надо научить вас применять магию в жизни, научить защищать себя и других, - размеренно ответил Джо. – Ведьмы и так почти всегда притягивают к себе все из нашего магического мира, подобное к подобному, так сказать. А у тебя, Алекс, еще будет развиваться особое чутье на все сверхъестественное.

- Мари говорила, то после восемнадцати мы можем изучать боевые заклятия, ты об этом? – устало спросила я.

- Не только. Дело в том, что Мари не успела научить вас самому главному, - грустно улыбнулся Джо. – Поэтому Синтия поручила мне заняться вашим магическим образованием.

- Прошло более полугода после смерти бабушки, почему только сейчас? – хмыкнул брат.

- Потому что у меня отпуск и я могу провести несколько месяцев в Штатах, - легко ответил крестный.

***

- Что значит, армейские методы? – переспросила Амрита.

- Наверно, я немного преувеличила. Джо посчитал, что тяжелые нагрузки поспособствуют нашему восстановлению, - поджала я губы.

- И они поспособствовали?

- Да, - кивнула я, - по вечерам в моей голове была только одна мысль – дойти до кровати. На слезы просто не оставалось сил.

- Сможешь описать свои ощущения в тот период? Ты чувствовала, что тебе становится легче или наоборот, усталость усиливала состояние стресса?

- Я… Было постоянное чувство загнанности, - сглотнула я, - и неполноценности.

- Объясни поподробнее, - Амрита вновь что-то внесла в свою тетрадь.

- Как только мы начали наши занятия, - начала я, вновь укладываясь на диван, - пришло четкое осознание, что я практически ни на что не способна.

***

Джо, Алекс и я стояли на небольшой опушке в лесу в паре километров от нашего дома. Погода была по-осеннему мерзотная: с утра прошел ливень, под ногами хлюпала грязь и редкие, но сильные порывы ветра пробирали до костей.

Перед нами лежали три примерно одинаковые связки с хворостом, благополучно собранные заранее нашим крестным.

- Сегодня посмотрим, как у вас обстоят дела с простейшей магической концентрацией, - хмыкнул он и кивком указал на хворост. – Поднимите в воздух эти палки и разделите кучу пополам.

- Джо, напомню, - вставила я и, даже не задумываясь, подняла в воздух его груду палок, - что я как-то снесла небольшой лес силой мысли.

- Да, я помню, - спокойно ответил крестный и движением руки поднял в воздух свой хворост, - но вряд ли тебе пригодится этот навык, разве что, ты не собралась провести всю жизнь на лесоповальной. Или все-таки собралась?

- Нет, - буркнула я.

- Тогда, дели ее напополам. И ты Алекс.

Брат выполнил задание тем же движением руки, что и Брандермайер, а затем двумя руками разделил кучу на две части. Я же проделала это в уме.

- Используй руки, Белла, - добавил Джо, - руки – главное оружие ведьмы.

- Я могу и без них, - уперлась я.

- Да? - хмыкнул Джо. - Тогда давай без рук, одну половину оставь в воздухе, вторую подели на пять равных частей.

Уже нахмурившись, я мысленно контролировала одну часть в воздухе на одном уровне, а вторую делила на равные доли. Руки инстинктивно рвались вверх, но громкое «Тс» от Джозефа напоминало об уговоре.

- Так, а теперь подожги первую, третью и пятую, продолжая удерживать весь хворост на весу, - закончил задание Джо.

Стоило мне направить мысль на поджег первой доли, как целая половина изначальной кучки хвороста внезапно упала на землю, а потеряв концентрацию, на землю полетели и весь остальной хворост.

- Так, ну с концентрацией у нас не очень, - хмыкнул Джо. – Алекс?

- Я, пожалуй, сразу сдамся, - кивнул брат.

- Смотрите, внимательно, на мои пальцы. Поднять и разделим мы все можем все что угодно в голове, но дальше необходимо закрепить поток энергии, так сказать, связать ее, - Джо без каких-либо движений разделил парящий хворост на две части, а затем поднял правую руку и собрал пальцы вместе коротким жестом. – И дальше, каждый виток энергии мы должны связывать, понятно? – получив на свой вопрос пару кивков, он продолжил. – Связывание облегчает задачу по концентрации, но не лишает вас ее. Забудете, отвлечетесь от потока энергии, все скрепы испарятся.

- Когда нас учила Мари, она показывала совершенно другие приемы по связыванию заклятий, - вспомнил Алекс.

- Так мы и не о заклятиях говорим, - весело хмыкнул Джозеф. – Это все нужно для жизни, для боя, для дальнейшего выживания. И раз мы уяснили этот момент, то перейдем к следующему. У меня помимо этой груды палок на сегодня кое-что поинтереснее приготовлено. А после пойдем медитировать.

- Я два дня подряд по твоей указке в лесу сижу вечерами, - взвыла я. – Сколько можно?

- Пока не восстановишь свой баланс, продолжишь сидеть, - отрезал Джо. – Обряд энергии она провела… на человеке…

***

- Чем именно вы занимались? – нахмурилась Амрита.

- Так, всяким разным, - поджала я губы. – Немного кроссфита, немного йоги. Бегали по утрам, медитировали, делали уроки, учили что-то новое…

- И что же тебя заставило чувствовать себя, позволь процитирую, - Патани обратилась к своей тетради, - «загнанной и неполноценной»?

Я на минуту замолчала, продолжая рассматривать потолок. Казалось, что сейчас в этом кабинете те мои чувства уже не должны были играть столь важное значение, и они не смогут перекрыть настоящее мое состояние, но на меня постепенно накатывала та старая, удушающая волна злости и отвращения.

- Я была так зла и обижена на мир, - у меня вырвался тяжелый выдох, - на себя, на Эдварда, на брата. Я ведь тогда осознала, что наш разрыв мог и не произойти. Подожди он пару дней, и ничего бы не случилось. И я злилась, ужасно злилась и пыталась выместить эту злость.

- На ваших тренировках?

- Да, но в моем случае, злость оказалась скорее разрушающим фактором, нежели созидающим.

***

Каждый день… Каждый гребаный день становился адом.

Мы выли, мы скулили, мы не могли пошевелиться от усталости, но Джо был непреклонен. Он вытаскивал нас на пробежки по утрам и на занятия в лес после школы в любую погоду, выделяя свободное время лишь на подготовку домашнего задания. Мы готовы были сдохнуть, но все равно терпели, потому что усталость была для нас меньшей проблемой.

- Если я не смогу научить вас базовым вещам за следующие два месяца, я буду вынужден сообщить об этом ковену. Но мы ведь не хотим, чтобы кто-то из Совета приехал в Форкс и узнал о ваших приключениях, верно?

- Верно, - отвечали мы и продолжали.

Я ощущала себя героиней телевизионных шоу про выживание, где самым страшным испытанием было пережить нападки неадекватного, вечно орущего тренера. В последний раз на меня так кричали в младшей школе на занятиях балета. Бывшая русская балерина тогда не стеснялась в острых выражениях, и, кажется, Джо перенял у нее парочку таковых. И что в девять, что в восемнадцать мне очень хотелось уйти куда-нибудь в угол и поплакать.

- Белла, ты совсем не понимаешь? – терял самообладание крестный. – Ты тянешь силу из груди, а этот элемент надо вытягивать буквально из кончиков пальцев! Из кончиков!

- Да, что я могу из них вытянуть, если тут такие резкие рывковые движения?! – обессиленно возмущалась я. – Я понимаю, если бы они были плавнее и тягучее, я бы…

- Так в том то и дело, что плавные и тягучие не дают тебе нужную динамику, чтобы вывести магию из тела. А эти, - Джо резко разжал кулак, и из пальцев посыпались электрические искры, - созданы специально, чтобы вывести мгновенный импульс.

- Вот так? – попробовал Алекс, но вместо электрических искр, получались огненные.

- Ты тупой? Тебе кто-то говорил об огне? Хоть кто-нибудь здесь сегодня говорил об огне или не знаю, о свечках? – вышел из себя крестный. – Мысленно пламя любой идиот сможет сделать, а мне нужен импульс!

Нет, сначала все было хорошо. Джозеф объяснял нам, что мы будем делать и почему это важно изучать. Но чем дальше мы углублялись в дебри практической магии, тем тяжелее становилось разбираться в них. Мы легко могли сделать что-то интуитивно, не разбираясь в сути, но Джо было необходимо научить нас именно магическому процессу, чтобы в дальнейшем мы были способны его развить и усложнить. Наша ситуация напоминала те случаи, когда толстяки решают накачать мышцы. Мы могли вытянуть большие веса, то есть сложные магические элементы, своей массой, то есть энергетическим потенциалом, не понимая техники.

И Джо приходилось разбираться сразу с несколькими проблемами одновременно. Нервы у него начали сдавать на второй неделе. Порой мне казалось, что он специально злил и заводил меня и Алекса, потому что раздражение убавляло нашу веру в себя и сокращало понимание своей силы. Если это и был его план, то проходил он вполне успешно, если не считать случай, когда я чуть не убила крестного в порыве гнева.

- Ты знаешь, где солнечное сплетение, Белла?

- Знаю, - из последних сил я старалась отвечать спокойно.

- Точно? Потому что я не уверен в этом! Мы уже устали ждать, когда ты включишь свой мозг и начнешь работать!

- Я делаю все, что в моих силах, - тихо прошипела я, сразу же пожалев о сказанном.

- Все? Тогда дела у нас плохи, Алекс, - присвистнул Джо. – Видимо, мы переоценили твои силы, раз это все, на что ты способна. Подумать только, кичилась тут способностью снести пару гектаров леса, а на деле даже пальнуть в ель не может. Нет, я, конечно, понимаю, разрыв отношений в вашем возрасте – это всегда такой удар, но уж так себя жалеть…

В следующую же секунду после моего громкого «Заткнись!» я обернулась в сторону Джо и резким движением руки направила в него луч энергии, который, как Джозеф и хотел, взял начало в солнечном сплетении. Крестный в миг пригнулся, и весь мой заряд ударил в ствол многовековой сосны, оставив в нем огромную дыру с оплавленными краями.

- Что ж, - хмыкнул крестный, осматривая дерево, - именно этого я от вас и ждал. Отлично! Теперь ты, Алекс. Как у тебя там на личном фронте?

К концу месяца мы начали втягиваться в процесс, отчего хватка Джо ослабла, и манера преподавания претерпела либеральные изменения. Крестный стал больше делиться своим опытом, навыками и знаниями из магической жизни, а их у него было предостаточно. Джозеф знал больше других в нашем ковене о боевой магии, так как он единственный происходил из семьи настоящего ведьмака. И хоть ему не полностью передались талант и способности отца, отголоски той древней силы пробуждались в нем, давая мужчине больше возможностей в нелегком деле по сохранению магического баланса. Другими словами, Джо был одним из немногих, кто от имени ковена мог помогать обычным людям в магических вопросах. А его международная работа на Красный Крест позволила изъездить мир и узнать магические каноны различных народов.

В хорошие дни, когда и погода радовала, и новые магические трюки получались с первого раза, обычные вечерние разговоры за ужином перетекали в обсуждения самого интересного и сокровенного. Джо рассказывал свои истории из разных стран мира, как связанных с магией, так и нет.

В конце октября мы засиживались за разговорами до глубокой ночи, обсуждая тайные и малоизвестные факты нашего ведьмовского мира. За пару-тройку дней до Хэллоуина произошел именно тот разговор, которые изменил наше будущее.

- Я много думал о той ужасной истории с девочкой, - сказал Джо, сев по уже сложившейся привычке в кресло в гостиной, - и о том мужчине, который нашел тебя в Филадельфии.

Алекс и я сидели также в гостиной на диване в окружении книг, правда не по магии, а по математике и биологии. Мы в недоумении подняли головы от учебников и в молчании продолжили слушать его.

- Это очень странно, что произошло столько убийств, но никто из магического мира ничего не объявил и не решил как-либо действовать.

- Может они не знали? Или не связали эти похищения? – подал голос брат.

- В этом и состоит странность, - покачал головой Джо. – Убийца четко выбирал не только жертв, но и локации, где нет сильных ведьм и магов, способных почувствовать такой выброс силы.

- Да, ведь и я оказалась в Порт-Анджелесе случайно.

- Но убийства были и в крупных городах. В Нью-Йорке и Чикаго живет много магов. – возразил брат.

- В крупных городах еще сложнее заметить выброс магии, слишком агрессивный фон и сильные практикующие ковены, - ответил Джо, поджав губы. – И тут дело не только в том, где он убивал, но и как он убивал.

- Ножом, прямо в сердце… - сглотнула я и прикрыла глаза.

- Он совершал обряд, он вытягивал детскую нестабильную магию прямо из сердца, - крестный сделал большой глоток виски из стакана и тяжело выдохнул. – Это не просто секретная магия, это недоступная никому утерянная сила! Наши люди не знают таких обрядов, даже самые черные маги не смогут повторить подобное. Никто в наше время не способен сотворить даже что-то отдаленно напоминающее. Мы не умеем, мы все специально забыли и вычеркнули из истории.

- Может это личное изобретение маньяка? Тот же символ нам нигде не встречался…

- Ты сможешь его воспроизвести? – кивнул мне Джо.

- Зачем воспроизводить, если мы можем показать? – добавил брат.

- Мой телефон почистили, помнишь? – глухо отозвалась я.

- Но мой – нет, - хмыкнул Алекс и достал смартфон. – Я же себе перекидывал фото, чтобы изучить детальнее.

Брандермайер внимательно принялся изучать фотографию, то приближая, то отдаляя изображение. Алекс и я в тишине наблюдали за крестным.

- У тебя же остался номер этого мужчины из Филадельфии? – задумчиво протянул он.

- Да, его визитка в комнате наверху, а что?

- Давай-ка завтра ему позвоним, - Джо протянул Алексу телефон и взглянул на нас. – Кажется, у меня есть теория.

Когда же я в ночи позвонила мистеру Раймонсу по телефону, указанному в визитке, то спустя несколько гудков меня перевели на автоответчик.

"Всем привет, это автоответчик Джонатана Раймонса, хотя я надеюсь, вы знаете, куда звоните. В общем, все в курсе, что делать после сигнала. Ах, да, сообщения моих студентов автоматически удаляются. Хорошего дня!"

- Мистер Раймонс, - нервно выдохнула я, - надеюсь, вы помните меня, мы встречались в Филадельфии по поводу... эм... вашей дочери. Мне кажется, у нас есть новая информация. Позвоните мне. А лучше приезжайте в Форкс. Разговор не для телефона.

* * *

Последние десять минут сеанса я по большей части молчала, искусывая свою губу и не решаясь продолжить рассказ. Амрита же не мешала мне размышлять и не задавала вопросы. Когда же время сеанса подошло к концу, она написала в своей тетради одно слово и дважды его подчеркнула.

- Пока мы не разошлись, Бекка, я попрошу тебя ответить мне на один единственный вопрос.

Не отводя взгляд от потолка, я еле заметно кивнула.

- Джонатан. Кто он для тебя?

Ее вопрос не застал меня врасплох, не заставил заплакать или занервничать. Наоборот, я спокойно выдохнула, опустила ноги на пол и вернулась в сидячее положение. Вновь встретившись взглядом с Патани, я выждала пару секунд, а затем тихо прошептала.

- Не знаю...

Предыдущая глава