Сидя рядом с Марией в гостиной дома Свонов, Эдвард испытывал неловкость. Он уже и не помнил, когда в последний раз оказывался в такой дурацкой ситуации.
Конечно, он хотел для Марии счастья, но с неохотой принимал участие в спектакле, устроенном сестрами. Спектакле, в котором он играл роль счастливого жениха, а Мария роль его невесты.

«Проще было дать ей денег» - с недовольством думал Эдвард, наблюдая за мысленными сомнениями мистера Свона.
Сидя на диване напротив него, он видел себя и Марию его глазами. Видел, как неестественно напряжены они оба, как избегают смотреть друг на друга. И как иногда, украдкой все же делают это. Вот тогда-то глаза и выдают их с головой. Тогда во взгляде, доселе безразличном, зажигаются и влечение, и страсть, и желание. Все те чувства, которые все еще не дают покоя ни ему, ни ей.

Эдвард понимал, если не исправить ситуацию, Чарли начнет подозревать их в обмане. Еще чего доброго выскажется против свадьбы. Каллен не забывал, сколько лет было сестрам Свон, когда он так неосторожно с ними связался. И если бы мистер Свон захотел, то мог бы устроить ему веселую жизнь.

Анализируя его мысли, Эдвард хоть и злился про себя на сестер, затеявших этот фарс, вынужден был признать, что идея Марии поменяться с сестрой оказалась не такой уж и неудачной. Чарли, готовый простить ему Марию, ни за что бы, ни простил ему Беллы. Разразился бы скандал, к ним было бы привлечено лишнее внимание. То, чего его семья старалась избегать всеми силами. Поэтому, стиснув зубы, Эдвард играл отведенную ему роль.

Вместе с Джаспером они уже предприняли кое-какие шаги, которые должны были избавить их от проблем в будущем. Сменили отпечатки пальцев Марии в базах полиции и ФБР на отпечатки пальцев Беллы. Поменяли медицинские карты, снимки зубов, образцы ДНК. Не оставили ни одного материального или документального подтверждения, что Белла и Мария не те за кого себя выдают.
«Сделали с ними то, что умеем делать очень хорошо», - с некоторой горечью думал про себя Эдвард. Его семья уже не раз такое проделывала. Каждые пятнадцать лет, в пределах своей территории, они переезжали на новое местожительство и начинали новую жизнь… Каждый раз одно и то же. Новая школа, новые имена, университет, работа… Правительство слишком сильно доверяло своим защищенным, компьютеризированным системам, чтобы подозревать их в обмане. Выдать их мог лишь человеческий фактор. Всегда оставалась возможность встретить кого-то из прошлого, кого-то кто знает тебя как Эдварда Мейсона, а не Эдварда Каллена.
И такие случаи были… И не раз.

Совместными усилиями, после длительных дискуссий и споров, была назначена дата свадьбы. Эдвард готов был вступить в брак, хоть на следующий день. Но Эсмэ считала, что ее сын жениться не каждый день и планировала провести все так, как положено – с банкетом, с огромным тортом, поздравлениями, букетами и прочей дребеденью.
Вместе с матерью девочек, Рене, она взяла на себя все хлопоты по организации торжества. Эдвард попытался остановить этот несущийся на всех парах поезд, но не смог. Его мнение никого не волновало. Его семья получила то, что хотела. А родители невесты, учитывая беременность дочери, не стали спорить со сроками.

Конечно, Эдварду не улыбалось, целый месяц изображать из себя счастливого жениха. Сославшись на срочные дела, он постарался бывать в доме Свонов, как можно реже. Но избегать их постоянно он не мог.

А это значило, что бывать ему у них все же приходилось. И он не мог припомнить даже, когда в последний раз его самообладание подвергалось таким испытаниям. Находиться рядом с девушкой, с которой ему уже быть не суждено. Обнимать ее на прощанье, зная, что не можешь крепко прижать к себе, легонько целовать в щеку, зная, что не можешь прижаться к губам.

Для Эдварда вечера в доме Свонов превратились в своеобразную пытку. Если бы не подозрения Чарли, он бы не появлялся там вообще.
Карлайл внимательно следил за состоянием Беллы, которая исправно посещала его каждые два-три дня. Сок, которым поначалу поил Беллу Эдвард, уже не восполнял потребностей ребенка, и капельницы с кровью стали неотъемлемой частью ее визитов. Его отцу даже не пришлось убеждать девушку в их необходимости. Она жаловалась на слабость и головокружение, которые проходили лишь после переливания крови.

Ее состояние беспокоило Калленов с каждым днем все больше и больше. У Беллы пропал аппетит, организм девушки стал отторгать человеческую пищу. Карлайл боялся, что долго она не продержится и вынужден был предложить самый действенный способ решения их проблемы. Дать ей вампирской крови.
- В небольших количествах, она благотворно действует на человеческий организм… А, учитывая ее случай, поддержит ее и ребенка, поможет справиться с беременностью.
- Она сразу почувствует в себе изменения, - высказал вслух Эдвард свои сомнения.
- Да. Но у нас нет выхода.

Конечно, рано или поздно Белла должна была узнать правду о них. О своем ребенке. Но по негласно принятому решению, девушке не оставили ни одного шанса узнать обо всем до рождения ребенка. Не оставили возможности решить хочет она иметь такого ребенка или нет.

В конце-концов Карлайл придумал способ, как обойти и эту проблему. Добавив в капсулы с кровью сильнодействующее снотворное, он строго настрого предупредил Беллу, что лекарство надо принимать на ночь.

Тогда же у Беллы появились и первые сомнения. Эдвард не знал, о чем именно она думает, но чувствовал, что она начала подозревать, что с ее беременностью, все идет не так как надо.
Пытаясь успокоить ее, Эдвард, с риском провалить весь план, стал проводить с ней больше времени наедине, договариваясь о встрече то в лесу, то в том, самом кафе, где некогда заставлял ее принять нужное для него решение.

Настал и такой момент, когда она перестала верить Карлайлу. Собралась ехать в Порт-Анжелес, в ту самую клинику, в которой побывала, как только узнала о своей беременности.

Только вот Белла Свон и не подозревала, что пока она договаривается по телефону о встрече, каждое ее слово, слышит Эдвард Каллен. И уж он-то постарается, чтобы там, в клинике, ей сказали то же самое, что говорит ей его отец.

Мария

Объявляя Чарли о предстоящей свадьбе, Мария не ожидала от него особого сопротивления. Она была уверена, будь на ее месте Белла, скажи она Чарли о том, что собирается замуж и беременна, то получила бы по полной. Но Чарли всегда, по-особому относился к Марии. И после небольших колебаний, не стал возражать. Лишь добавил, что не собирается отдуваться за нее перед Рене.
- Уволь меня от объяснений. Звони и растолкуй ей все сама.

Со стороны матери, Мария особых возражений тоже не ждала. Скорее наоборот. На дне рождения, Эдвард оставил о себе такое хорошее впечатление, что Рене часто звонила дочери и
интересовалась их отношениями.

Так и оказалось. Посетовав немного, Рене, уже через пару дней переступила порог их дома и с энтузиазмом взялась за приготовления к свадьбе.
Белла связавшись с университетом, подтвердила свое поступление и родители выделили свою часть денег. Сама Мария начала потихоньку собирать вещи и готовиться к отъезду. Продав кое-что их подарков Эдварда, она собрала небольшую сумму, которая должна была обеспечить ей на первое время, относительную финансовую независимость от родителей.

И все вроде бы устроилось так, как она хотела. Белла заплатила по счетам. Эдвард получил ребенка. Она сама свободу от своего прошлого и шанс начать жизнь с чистого листа.
Но вместо того, чтобы вздохнуть спокойно, Мария вскоре поняла, что ее испытания только начинаются.

Целый месяц, оставшийся до свадьбы, ей предстояло изображать из себя влюбленную, счастливую невесту. Целый месяц все будут считать ее будущей женой Эдварда Каллена, будут поздравлять ее, желать ей счастья, детей, любви.

Сможет ли она вынести все это?
Ответ на этот вопрос, Мария узнала в первый же вечер, когда Эдвард приехал к ним с официальным визитом.

Она знала, что облажалась. Она видела, с каким недоверием следит за ней отец. Она знала, что если не исправить ситуацию, Чарли может заподозрить подвох, и тогда всем им не поздоровиться. Она понимала все это, но никак не могла заставить себя подсесть поближе к Эдварду, прямо смотреть ему в глаза, открыто улыбаться ему. Это все равно, что провернуть нож, воткнутый в ее сердце двумя самыми близкими ей людьми.

Впрочем, Эдвард тоже не особо преуспел в первый вечер. Прощаясь с ней у двери, он неловко поцеловал ее в висок и прошептал:
- Нам надо быть поестественней. Твой отец не доверяет мне.
Мария задрожав от его близости, сглотнула:
- Хорошо, я постараюсь.

В следующий раз, когда Эдвард, чтобы уменьшить подозрения Чарли, взял ее за руку и легонько сжал ее ладонь, у девушки перехватывало дыхание. Тогда она впервые пожалела, о своем решении отойти в сторону, отдать Каллена сестре. Ведь, что бы она там не наговорила ему, что бы не доказывала Белле, она была уверена, если очень сильно захотеть, если очень сильно постараться, Эдварда можно вернуть назад.
Можно…
Вот только стоило ли? Нужен ли ей человек, который предпочел ей другую? В отличие от сестры Мария знала ответ на этот вопрос. И взяв себя в руки, она как могла, старалась держаться от него на расстоянии.

Эдвард со своей стороны делал тоже самое. Старался не смотреть ей в глаза, не притрагиваться к ней без необходимости, обходил стороной, сглаживал рискованные ситуации. Между ними теперь были только общие, ничего не значащие фразы. Только пустые звуки под глухие удары ее сердца.

Шло время…
Мария держалась. Почти месяц изображала она довольную невесту, почти месяц принимала поздравления и пожелания счастья.
Про себя она поражалась выдержке Эдварда. Наблюдая за тем, как он хладнокровно здоровается с ее отцом, спокойно общается с Беллой, бесцеремонно, в ее присутствии обсуждает с Рене предстоящую свадьбу, у Марии сжималось сердце. Ей начинало казаться, что Эдвард и не любил ее вовсе, раз так легко сумел забыть про свои недавние чувства.

Она не понимала, как он может так владеть собою… Ведь ее сердце все еще болело. И чем ближе приближалась дата свадьбы, дата после которой она уже никогда не увидит Эдварда, тем лихорадочнее становилось ее состояние. Она не могла спать по ночам, а если и засыпала, ей снились тягучие темные кошмары, в которых она раз за разом теряла Эдварда.
Если бы это было только во сне. В реальности, день за днем, раз за разом, она видела, ощущала, чувствовала, как он отдаляется от нее.

Озадаченный состоянием Беллы, он не обращал на Марию никакого внимания. А ее коробило, что он быстро и легко забыл о ней. Ее коробило, что он ни разу не попытался остаться с ней наедине, встретиться еще раз, обсудить сложившуюся ситуацию, их провалившиеся отношения…
Эдвард слишком быстро вычеркнул ее из своей жизни, сосредоточившись на ее копии.

Все чаще и чаще по ночам, не в силах заснуть Мария жалела о своем ультиматуме. Не будь его, она не находилась бы сейчас в аду который создала для себя сама. В крайнем случае, она бы могла просто уехать, и оставить их тут самих разгребать свое дерьмо. Она не видела бы ни свадьбы, ни подготовки к ней, ни радостного ожидания… Она не слышала бы слов поздравлений, которые на самом деле предназначались не ей. Она не столкнулась бы с холодностью Эдварда, сумевшего так быстро отречься от нее.

Она сама себе вырыла яму. И воя по ночам в подушку, она понимала, что переоценила свои возможности.
Она не выдержала. Она сломалась.

Как-то утром, за пару дней до свадьбы, когда все еще спали, она тихонько выскользнула из дома и отправилась в Порт-Анжелес.
Найти то, что она искала, ей не составило особого труда. Если знать, где искать, это не проблема. И вытащив из сумки наличные, она купила то, что могло помочь ей справиться с сумасшествием предстоящих дней.

Наркотики…
Этой ночью, приняв их, она впервые за последнее время спала спокойно. Предавшись забвению, погрузившись в наркотический сон, в котором ей уже было все равно, кто, когда и на ком жениться.

Она, конечно, понимала, что поступает неправильно и может перечеркнуть будущее, которое у нее появилось благодаря сестре. Но боль, давящая на сердце сейчас перевешивала возможные блага грядущего.

На следующий день, разглядывая свое измученное лицо в зеркало, она стояла перед тем же выбором, что и вчера.
«Еще раз, последний» - решила она в конце-концов и потянулась дрожащей рукой к сумочке, в подкладке которой было спрятано ее спасение.

Словно ожидая, когда она это сделает, словно отговаривая ее от повторной глупости, зазвонил телефон. Пару секунд гипнотизируя имя, высветившееся на экране, Мария никак не могла пошевелиться.
- Алло, - наконец, произнесла она в трубку, моля Бога, чтобы это оказался не сон и не фантазия ее воспаленного воображения.
- Ты сможешь выйти? - услышала она в ответ и задрожала. Он так давно не звонил ей, что она уже забыла, какого это слышать в телефонной трубке его хрипловатый голос.
- Да, - не раздумывая, ответила она.
- Хорошо, через полчаса, я буду ждать тебя за домом, - бесцветно сообщил он ей и отключился.

Полчаса, у нее было только полчаса на то, чтобы подготовиться к встрече с Эдвардом. Лихорадочно расчесывая волосы и подкрашивая губы, Мария радовалась, что не успела принять дозу, иначе ни о какой встрече с Эдвардом не могло быть и речи.

Выскочив из дома, где все были заняты своими делами, постоянно кому-то звонили, что-то заказывали, отменяли, Мария направилась в сторону леса.
Эдвард нетерпеливо ждал ее сразу за деревьями. Кивнув ей, он взял ее за руку и быстрым шагом углубился в лес. Лишь оказавшись достаточно далеко от ее дома, он остановился.

Развернувшись к ней, он посмотрел на нее гневным взглядом.
«Он знает», - мелькнуло в сознании Марии, прежде чем Эдвард, схватил ее за плечи и встряхнул, что было мочи:
- Что ты к черту с собой делаешь? – яростно выкрикнул он, - ты через столькое прошла, ради того чтобы в конце концов подохнуть в какой-нибудь подворотне? Ты этого для себя хочешь?

Он кричал на нее и кричал, тряс ее за плечи, ей было больно, на коже наверняка должны были остаться синяки, но на лице ее постепенно расцветала улыбка.
Она-то и остановила Каллена.
- Мария, - сглотнув, выговорил он, - что, черт побери, ты делаешь?
- Ты любишь меня, - счастливо выговорили она, - все еще любишь.
- Люблю…, - растерянно проговорил Эдвард, отпуская ее…
- Я думала, ты забыл меня, заменил меня Беллой.
- Мария, послушай, - попытался остановить ее Каллен, - я старался не причинить тебе новой боли.
- Но причинил!
- Черт, Мария, я тоже, знаешь ли, не наслаждался. Но ты ведь сама всего этого захотела. Сама захотела остаться, сама предложила эти условия.
- Знаю, но сейчас мне на них плевать. Я не хочу, я не могу больше выносить все это. Я…я хочу быть с тобой, Эдвард. Пожалуйста, если ты любишь меня, действительно любишь, давай уедем. Прямо сейчас…Мне плевать на всех, плевать на Беллу, на родителей, на это чертово будущее…. Я хочу быть с тобой, - прошептала она последнюю фразу.

Отпустив ее, Эдвард покачал головой.
- А мне нет, - тихо выдохнул он.
Пару минут они стояли молча, пока, наконец, Кален, не выдержал:
- Ты должна забыть меня. Скоро ты уедешь и перед тобой откроется совершенно новый мир, новые возможности. А я… Я останусь в прошлом. Так будет лучше, поверь мне. И я даже рад этому. Со мною, с моей семьей у тебя не было бы будущего, не было бы жизни. Если бы не твоя сестра, которая встала между нами, я бы не смог отказаться от тебя, я бы втянул тебя в свою проклятую жизнь. Мария, прошу тебя, не губи себя, воспользуйся шансом, который дала тебе Белла. Ради самой себя. После всего через что ты прошла, ты достойна этого…
Эдвард говорил и говорил. Нес что-то непонятное про судьбу и возможности. Мария не совсем понимала, о чем он, да собственно ей это было и не интересно. Из всего, что он сказал, она услышала только его окончательное «нет».
- Хорошо, - в конце-концов остановила его она, - только, скажи мне, что ты больше не любишь меня?
- Черт, Мария, ну зачем ты так, - протянул Каллен, - не делай этого с нами.
И уже тише, добавил:
- Прошу тебя.

Но девушка покачала головой:
- Просто скажи, что ты чувствуешь…, - так же как и он попросила она, - просто скажи… Я должна знать…Чтобы идти дальше…чтобы выдержать.

Пару секунд Эдвард растерянно смотрел на нее.
- Да, - в конце-концов сухо выдохнул он, - все еще люблю.
Больше он ничего не добавил. Некоторое время они молчали. Мария еле сдерживала себя от того, чтобы не разреветься.
- Мне надо вернуться домой, - в конце-концов произнесла она, отворачиваясь. Смотреть на Эдварда было все равно, что смотреть на солнце. Также обжигающе больно.

Не дожидаясь его, она, спотыкаясь и глотая слезы, направилась к дому.
- Подожди, - окрикнул он ее, - пожалуйста.
Наверное, он все таки шел за ней, потому что когда она оглянулась, Эдвард стоял прямо перед ее носом.

Он полез в карман и вытащил цепочку с украшением в виде рога.
- Помнишь то вино, что я дал тебе попробовать на дне твоего рождения? – спросил он, напряженно.
- Да, - удивилась Мария, не понимая, к чему он завел разговор об этом.
- Здесь внутри украшения, пара его капель. Механизм выдавливает его из горлышка по каплям. Я покажу тебе, как его запустить.
- Зачем они мне?
- Ты помнишь те ощущения, помнишь, какую ты тогда чувствовала силу?
- Да, - кивнула Мария. Конечно, она выпила тогда пару бокалов шампанского, была немного навеселе, но она никогда не забудет испытанных тогда эмоций. Будто не ты принадлежишь миру, а он тебе.
- Достаточно одной капли, и ты вернешь то состояние. Я хочу, чтобы ты пообещала мне, что примешь их, если твоей жизни будет угрожать опасность.

Мария внимательно смотрела на Эдварда. Благодаря Паркеру, она хорошо разбиралась в наркотиках, в их действии на организм человека. Но она ни разу не слышала, о такой штуке, которую дал ей Эдвард. Если бы она верила в волшебство, она бы сказала, что такие возможности можно получить только таким образом… Но никак не посредством пары капель непонятной жидкости.
- После того, как ты примешь их, у тебя будет около пять минут, на то, чтобы справиться с ситуацией, - продолжал между тем Эдвард, - И, Мария, еще кое-что. Прошу тебя, никогда, ни при каких обстоятельствах не рассказывай и не показывай их ни кому… Если о них узнают, ты подпишешь мне смертный приговор.
-Кто узнает?
- Есть такие люди… они сразу поймут кто дал тебе их… Но это неважно. Просто пообещай мне, что о них никто не узнает.

Мария смотрела на Эдварда и не могла поверить в то, на что он идет ради нее.
- Хорошо, обещаю, - выговорила она и приняла из рук Эдварда цепочку. Приблизив к глазам украшение, она принялась разглядывать его.
- Надо нажать на эти две выпуклости одновременно, - показал ей Эдвард запуск механизма и помог застегнуть ей цепочку на шее.

После того, как он случайно коснулся рукой ее обнаженной шеи, между ними возникла неловкая пауза.
- Береги себя, - наконец, откашлялся Эдвард.
- Постараюсь.

Оставив ее одну, Каллен направился в лес. А Мария еще некоторое время стояла неподвижно, пытаясь осознать все, что только что произошло.

Она недооценила Эдварда и его чувства.

Если то, что он сказал ей об этих каплях правда, а Мария была уверена, что это так, то он доверял ей настолько, что оставил в ее руках свою жизнь.