Имя: Розали Лилиан Хейл.

Отец: Джонатан Хейл.

Мать: Жозефина Марино - Хейл.

Дата рождения: 19 апреля 1915 года.

Дата смерти: 15 мая 1933 года.

Чистота крови: Полукровка; получеловек.

***

- Вы, Джонатан Деметриус Хейл, приговариваетесь к пожизненному изгнанию в магловский мир с немедленным изъятием вашей личной волшебной палочки, поместья Хейлов и половины суммы, находящейся на вашем личном счету в банке. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Заседание окончено, все свободны.

Эти слова пронеслись по большому судебному залу, будто раскаты грома. Для человека, сидевшего в это время на жёстком и неудобном стуле, сделанным из грубого дерева, это был конец. Он больше сюда не вернётся… Министр удалился, а молодого мужчину под надзором авроров увели. Все следующие часы были как будто в тумане. Просто в следующий миг он очутился перед достаточно большим каменным двухэтажным домом цвета тёмного дерева. Несколько месяцев назад он купил его для следующего летнего отдыха, но этого не будет. Никогда…

Его жена, Жозефина, наверняка не захочет последовать за ним. Нет, он не обвиняет её – такова уж природа вейл. Что же его толкнуло тогда жениться на ней и потерять благосклонность родителей? Он и сам не понимал, но точно знал и знает, что это не её чары. Нет, совсем нет, но всё же?.. Сейчас у неё есть их чудо-дочери – Аполлина и Розали, которые в свои полтора года выглядели не больше, чем на восемь месяцев. Всё это происходило из-за того, что они полувейлы, значит, как и их мамочка, они развиваются в два раза медленней. Их же дети будут расти нормально.

Тяжело вздохнув, мужчина толкнул большую незапертую дверь и прошёл в дом. Там стояла абсолютная тишина, но откуда-то сверху был виден не слишком яркий свет. Нахмурившись, Джонатан снял шляпу и пальто, поднялся по широкой лестнице и очутился перед раскрытой дверью маленькой библиотеки. За небольшим столом сидела молодая девушка и, подперев рукой гладкую бледную щеку, читала какой-то старенький фолиант. На скрип половиц она обернулась, и он с удивлением узнал в ней Амабель Малфой.

Светлые, почти белые вьющиеся волосы, доходящие до талии, сейчас же забраны в красивую, но простую и аккуратную причёску, льдисто-голубые глаза, которые достались ей от своей матери – Аниты Малфой, в девичестве Флинт, хрупкое тело, прямая осанка. Онис Малфой и дражайший отец Джонатана Хейла ещё лет пятнадцать назад заключили договор на их помолвку, от которой они отказались, не поддавшись ничьему влиянию. Прекратив попытки заставить их пожениться, они оставили их, сказав, что они – два сапога пара. Происходило это ещё в Хогвартсе, когда они оба учились на последнем курсе. Они оба были слизеринцами. Когда они выпустились, Джон без памяти влюбился в вейлу – Жозефину Марино, и спустя полгода ухаживаний, она ответила взаимностью. Ещё через год они поженились и на свет появились две прекрасные девочки. Об Амабель Малфой он больше ничего не слышал.

Только мужчина собирался что-то сказать девушке, на лице которой играла хитрая полуулыбка, а глаза весело и одновременно грустно блестели, будто два чистых кристалла, как откуда-то послышался тихий плач. Он разнёсся по дому и заставил подскочить мисс Малфой с места и унестись из библиотеки, которая так ей понравилась. Задумчиво почесав подбородок, Джонатан уселся на её место и принялся ждать. Вскоре она появилась с крохотной девочкой на своих тоненьких руках. У девчушки были золотистые, прямо как у него волосы, пронзительные глаза, аккуратные черты лица. Мужчина сначала не поверил своим глазам – это же Розали! Нет, правда… Пусть Аполлина и Роуз были близняшками, их отец всегда отличал их. Но почему же она… такая? Она совершенно не походит на полувейлу, хотя такой и является.

- Заклятье призыва человеческой сущности, - подсказала девушка с усмешкой, смотря на терзания отца малютки, которая сейчас сидела у неё на руках. Сонно протерев глаза кулачками, она улыбнулась и потянулась к мужчине. Он неуверенно её взял, Розали же залилась смехом, который бывает лишь у детей, долго не видевших своих родителей. Поставив книгу на место, Амабель прошла в гостиную на первом этаже, за ней отправились и Джон с Роуз.

- Ну и как это понимать? – с ходу начал мужчина, покачивая на руках своего ребёнка. Девочка вцепилась по-детски пухлыми ручками в синюю рубашку отца и с улыбкой смотрела на девушку.

- Меня тоже арестовали, - сказала Амабель таким тоном, будто говорила о погоде. Усевшись в кресло и положив руки на колени, она со скучающим выражением лица скользнула по лицу мужчины и обратила своё внимание на полыхающее пламя большого камина.

«Он должен быть подключён к каминной сети», - на автомате подумал Джонатан, а потом с тоской напомнил себе, что сейчас он простой человек, лишенный палочки, соответственно и магии. Он обычный магл, которых так презирали многие аристократические чистокровные семьи, типа Блэков, Розье, Кэрроу, Малфой… На сколько он знал, младшая дочь Ониса Малфой плевала на эти предрассудки с высокой колокольни, чем раздражала родителей, которые пытались удачно выдать её замуж, но зато Хейл очень уважал её за это, так как его семья не разделяла мнения её родителей.

- Но… за что?

- За то же самое, что и тебя. Передача информации из отдела Магического Правопорядка Министерству Соединённых Штатов, - ответила девушка и заправила выбившуюся из причёски светлую прядь за ухо.

- А Розали? – спросил Джонатан и покосился на девочку. Она переводила свои любопытные глазки от него к Амабелль.

- Меня поселили сюда, уж не знаю почему, но знай – тебе придётся терпеть меня, пока я не найду себе приличное жильё. Через несколько часов мне доставила её твоя жена. Просто передала, сказав, что на неё наложены чары призыва человечности, которые должны продлиться лет семнадцать-восемнадцать. Потом она ушла.

Мужчина нахмурился. Нет, он не ожидал от своей жены благосклонности, что она придёт к нему, переберётся в мир маглов. Нет, она не такая. Но чтобы она просто отдала ему Розали… Он от неё этого никак не ожидал. Жози очень любила своих дочерей, и она никогда бы не позволила одной из них перебраться в магловский мир, лишиться своих привилегий. Из-за него девочка не сможет поступить в магическую школу, она обречена мучиться в течение всех семи лет.

- Не переживай, можешь оставаться здесь, - прохрипел он, - Роуз нужна мать, а вы неплохо ладите…

Мисс Малфой бросила на него рассерженный взгляд и только собралась заговорить, как Джон перебил её:

- Нет-нет, это ни в коем случае не предложение руки и сердца, не беспокойся! Я просто подумал… Я буду работать, а ты сидеть с моей дочерью. Всё справедливо. Или может тебе надоело «ходить в девках»? – с улыбкой спросил он и стрельнул глазами на левую руку девушки, на безымянном пальце которой не было кольца.

Амабель недобро на него посмотрела, а потом вдруг улыбнулась и протянула руки. Розали счастливо засмеялась и потянулась к новоиспечённой мачехе. На милом кругленьком личике девочки проступила такая радость, что Джонатан даже удивился – не может быть, чтоб Роуз так быстро привыкла к девушке, которая поселилась в его доме. Он был, не смотря на темперамент, не против этому. Да уж что там – он совсем не хотел жить здесь в одиночку, совершенно без знакомых, а так хоть есть Амабель, которая, он не сомневался, может поддержать его в любой ситуации. Да, немного странно, что её подселили к нему, но, возможно это воля судьбы, или… родители решили подшутить напоследок? Шуточки просто отменные… Его родители всегда держали деньги и в магловской валюте, что, в общем, и спасло Хейла. А вот родители Малфой… Даже если она вернётся обратно, они не примут её.

- Что ж, располагайся… А я уложу Роуз спать. Увидимся утром, нужно определиться с дальнейшей жизнью.

Джон кивнул и отправился в сторону одной из спален. Когда-то предполагалось, что она будет комнатой их с Жози… Нужно выкинуть всё это из головы – сейчас у него абсолютно другая жизнь, и это нужно принять.

***

Долгожданный выходной. То время, которое можно провести дома, с семьёй. Последнее время он постоянно был на работе, пытаясь добиться повышения в его и так высокой должности. Джонатан совсем забыл, что такое домашний уют и тепло, насколько нежные руки любящей жены и даже голоса собственных детей. Вот до чего он докатился! Поэтому он и решил взять хотя бы один выходной.

За одним большим столом собралась достаточно большая семья: его жена, Амабель, дочь Розали, которой вскоре должно стукнуть восемнадцать, и сыновья – Брэдли и Колин, которым по десять и восемь лет. Роуз удобно расположилась по левую руку от своего отца, а Амабель по правую. Мальчики сели чуть дальше и тихонько переговаривались.

Столовая, в которой они находились, была очень красива. Она была оформлена в золотисто-коричневых тонах с вкраплениями красного и белого. Длинный стол хорошо вмещал всех членов семьи. Его ножки были искусно украшены позолоченным металлом, который, подобно растению, обвил их. Большое окно, завешанное воздушным белоснежным тюлем, выходило на прекрасный ухоженный сад – гордость миссис Хейл.

Раздался стук в дверь. Торопливо вытерев белоснежной салфеткой губы, Амабель поднялась из-за стола и направилась в сторону входной двери. Брэдли заёрзал, громко и отрывисто задышал. Колин прыснул в кулак и тыкнул локтем в бок своему старшему брату, на лбу которого проступил холодный пот.

- Папа? – тоненьким голоском сказал Колин, - а Брэдли хочет тебе что-то сказать…

Джон заинтересованно взглянул на старшего из своих сыновей, одновременно прислушиваясь к осторожным шагам жены, ноги которой осторожно ступали по блестящему полу прихожей. Раздался негромкий скрип открывшейся двери, а за ним и тихий мелодичный женский голос.

- Ну, как бы… - замялся Брэдли, а потом выдохнул и скороговоркой пробубнил, - я случайно разбил стекло в кабинете директора.

Мистер Хейл отбросил вилку и схватился за голову. Снова этот неугомонный мальчишка разбил стекло! Второй раз за месяц… Рядом Розали, продолжая есть, презрительно фыркнула на заявление брата. Они никогда не ладили. Раньше постоянно спорили из-за внимания матери, а сейчас просто старались не показываться друг другу на глаза. Не смотря на то, что Роуз не была родной дочерью Амабель, ладили они очень и очень хорошо, чего не скажешь об её отношениях со средним ребёнком. Он слишком был похож на неё, вот и всё.

- Брэдли, сколько можно?.. – начал Джонатан, но его перебила запыхавшаяся жена, которая неожиданно ворвалась в столовую со словами, произнесенными взволнованным высоким голосом:

- Джон. Она пришла. Она, понимаешь?

Мистер Хейл мигом вскочил, как ошпаренный, чуть не опрокинув изящный стул из красного дерева, подлетел к Амабель и прошептал ей на ухо:

- Выведи её. Неважно куда… Можешь отправить её гулять с Ройсом. Но чтоб её здесь не было! – голос его был твёрдым, но в нём то и дело проступали истерические нотки. Нет, только не она!

Женщина решительно кивнула, а Джон сорвался с места и уверенно зашагал по коридору в сторону входной двери. Он знал, что это должно было произойти, но он не готов, и никогда не будет готов. А что, если она захочет забрать её?.. Нет, у неё это не выйдет. Он не видел Аполлину, она не увидит Роуз. Никогда не увидит.

У большой дубовой двери стояла всё такая же красивая Жозефина. В тёмно-синем платье, видневшемся из-за красивой шелковой мантии того же цвета. Потрясающие светлые волосы были заплетены в роскошную высокую причёску, украшенную сверкающими сапфирами. На лице играла полуулыбка, чуть померкшая при виде выражения лица её бывшего мужа, но она быстро справилась и улыбнулась ещё шире. Ослепительная улыбка определённо была наигранной – ярко-голубые глаза, которые достались их дочерям, были всё так же холодны.

- Здравствуй, Джонатан. Я рада тебя видеть, - радушно произнесла она и разгладила несуществующие складки на мантии.

- Ну, привет, Жозефина. О тебе я не могу такое сказать, уж прости, - он скрестил руки на груди, всем своим видом показывая своё недовольство. В светло-серых глазах показались искорки злобы, которые он даже не пытался скрыть.

- Фи, как грубо, - пренебрежительным тоном сказала Жози и тут же прощебетала, - Может, пригласишь в дом, на пороге, знаешь ли, неудобно разговаривать. А ты понимаешь, что нам нужно обсудить.

Недовольно фыркнув, мужчина пошёл в сторону гостиной, Жозефина же, не заставляя себя ждать, спокойным шагом отправилась прямо за ним, с интересом оглядываясь по сторонам. Мистер Хейл присел на уютный коричневый диван, положив сложенные руки на колени и чуть наклонившись вперёд, а женщина осторожно присела на краешек кресла, положив одну руку на подлокотник.

- Я должна увидеть её, - сразу же начала она без предисловий. – Я её мать и имею право её видеть. Мне всё равно, что ты обо мне думаешь, я не позволю своей дочери думать, что её мать - это позор своей семьи, Амабель Малфой.

- Амабель Хейл, - с раздражением в голосе произнесла женщина, вошедшая в гостиную, - Так где же были вы? Я и мой муж были тут, заботились о девочке, давали ей самое лучшее, а вас не было рядом. После этого вы смеете себя называть матерью Розали? Вы её бессовестно бросили, подкинули нам. Нет, мы, конечно, этому были рады, но это как раз таки показывает, какая вы «мать».

С каждым словом, произнесённым Амабель, лицо Жозефины становилось всё бледнее, и к концу её небольшой речи, женщина была белая, словно мел. Она отвела глаза и тихо сказала:

- Вы ничего не знаете.

- Ну, так расскажите нам! – взорвалась жена Джона, но он её остановил, встав и положив руку на подрагивающее от перенапряжения плечо.

- Не нужно, дорогая. Иди, лучше разберись с Брэдли. Он, похоже, снова что-то натворил… - мужчина знал, что сыну не поздоровится, но увести жену нужно, иначе она может дойти хоть до рукоприкладства – свою дочь она никогда никому не отдаст, как бы мелочно это не звучало. Она только её, и никогда не станет дочерью этой женщины, которая бросила её.

- Та-а-ак, - прошипела женщина и двинулась в сторону двери. Когда она громко захлопнулась, Джонатан глубоко вздохнул и уселся обратно. Восстановив первоначальную позу, он сказал:

- Пойми, уже ничего не изменишь. Розали – дочь Амабель, и лучше тебе с этим смириться. Я же смирился, что я никогда не увижу Аполлину, - он отвёл взгляд от женщины и устремил его на закрытое окно. Было начало апреля, но воздух был тёплым, ветра не было, а солнышко грело как в марте-июне. За стеклом стояло дерево с чуть видневшейся ярко-зелёной листвой.

- Она здесь, - неожиданно сказала Жозефина, - Аполлина здесь.

Несколько секунд понадобилось, чтоб Джон понял, что сказала женщина. Он вскочил и направился к двери, но мелодичный голос бывшей жены его остановил:

- Позволь мне поговорить с ней, прошу! – её голос был настолько убедительным и печальным, что мужчина согласился. Да, Амабель решительно не согласился с ним, но что делать? Он думал, что Жози вполне понимает ситуацию, и не будет говорить девушке ничего по поводу того, что она её мать. Он надеялся.

Выйдя из гостиной, они тихо прошли к входной двери. В столовой Амабель что-то строгим голосом говорила своему старшему сыну, так что они не были замеченными. В тот миг мужчина чувствовал себя сбегающим воришкой, хотя это был его собственный дом. Было не хорошо перечёркивать все слова его жены, да и свои собственные, после одного предложения, произнесённого губами Жозефины, но он был слишком взбудоражен. В конце концов, это его дочь, он должен её увидеть! Как, впрочем, и женщина, идущая рядом с ним, свою дочь. Он никогда не задумывался, что встретит её снова, но это произошло. Они не виделись чуть больше шестнадцати лет, но она почти не изменилась – виновата в этом кровь вейлы. Она всё такая же красивая, а он в свои почти сорок лет имеет проседь в золотистых волосах, которые достались обеим дочерям и Колину. Брэдли же стал обладателем светлых, почти белых волос, которые каким-то образом передавались в семье Малфой почти всем мужчинам.

У красивого чёрного ветвистого забора стояла небольшая делегация, состоящая из Роуз, Ройса и красивой девочки лет девяти. На ней была милая тёмно-лиловая мантия, волосы были заплетены в толстую косу, а чёлка была забрана под ободок. Вылитая Роуз в девять-десять лет… Джонатану странно было видеть рядом одновременно таких похожих и одновременно разных девочек, одна из которых была в два раза младше другой и в то же время они были близнецами.

Розали странно смотрела на девочку, должно быть поняла, что они очень похожи, но продолжала вежливо разговаривать с ней. Ройс стоял рядом, но не принимал участия в разговоре, лишь иногда вежливо кивал. Мужчина и женщина быстро собрались с мыслями и поторопились в сторону своих детей. Взволнованное лицо Жозефины было ярко-красным, а её движения были отрывистыми и резкими. При виде их, Розали нахмурилась, а Аполлина наоборот улыбнулась и спросила, а точнее крикнула:

- Мамочка, мы отправляемся домой? – при этом она нетерпеливо подпрыгнула, чем заслужила недовольный взгляд Ройса. Он был слишком хорошо воспитан и не понимал таких проявлений чувств, даже от маленькой девочки.

- Скоро, Лина, скоро. Сейчас, переговорим и отправимся, - девочка кивнула и устремила взгляд голубых глаз на мужчину, приходившегося ей отцом.

Джонатан пожал руку своему будущему зятю и попросил пока оставить их. Ройс без промедления выполнил эту просьбу, перед этим сдержанно попрощавшись со всеми. Мужчина оглядел компанию, которая осталась, и подумал, что вот какая могла быть его семья, если бы не тот случай с передачей документов. Стало нестерпимо горько от этих мыслей, и он быстро отбросил их от греха подальше.

- Пап? – нервно спросила Рози и глянула на незнакомую ей женщину, но отчего-то очень тянущую к себе. И похожую на неё, как и эта девочка.

- Роуз, это твоя… - мужчина не знал что сказать, но быстро нашёлся, - тётя. И её дочь.

- А-а-а, - понимающе сказала она, - Ну, тогда понятно…

Мужчина выдохнул и направил свой взгляд на девочку, так же приходившуюся ему дочерью. На её лице расцвела улыбка при виде мужчины. И тут Джон явственно понял, что Жозефина точно уж не скрывала, кто её отец. Девочка улыбнулась ещё шире в ответ на мысли своего отца.