— Белла, — умоляюще простонал мужчина, пытаясь отстранить от себя подругу, оседлавшую его бедра, и снова сам прижался к ее губам в жарком поцелуе.
— М-м-м, — это всё, на что была способна девушка, не отрываясь от губ любимого.
Ее шаловливые ручки скользнули по его крепкой груди, добрались до воротничка и проворно расстегнули пуговицу. Затем еще одну, и еще… И чем больше кожи открывалось, тем ниже скользили ее губы, тем настойчивей становились.
— Беллз, детка, остановись, — откинув голову на спинку дивана, прохрипел он, когда полы его рубашки были распахнуты полностью, а девушка покрывала поцелуями его грудь и живот.
— У-у, — возразила она и обвела языком пупок.
— Прекрати, — тяжело сглотнув, мужчина обхватил девушку за плечи и подтянул на себя повыше, не дав ей возможности продолжать безобразничать.
— Предел функции стремится к нулю? — разочарованно спросила Белла, проводя пальцами по его груди, легонько царапая.
— Думаю, что еще даже не достигла экстремума¹, — вздохнув, отозвался он и начал застегивать рубашку обратно, скрывая рельефный торс и волосы на груди от жадного взгляда девушки.
— Я хочу тебя, Эдвард, — захныкала она.
— Белла, прекрати. Нельзя.
— Ну почему нет?! Мне уже восемнадцать, — надулась она.
— Потому что я твой учитель, — пересадив ее со своих колен на диван рядом, Эдвард поднялся и продолжил приводить свой внешний вид в порядок.
— Еще всего несколько дней, — проскулила она.
— Это ничего не меняет, — строго сказал мужчина, в то же время приласкав любимую, словно обиженного котенка.
— Меняет, — упрямилась она.
— Нет, — уже совсем нежно возразил он и снова уселся на диван, позволив девушке забраться к нему на колени и свернуться калачиком у него на груди.

Искоса поглядывая на своего бойфренда, Белла усиленно сопела, демонстрируя недовольство отказом Эдварда. Конечно же, далеко не первым. И мужчина определенно утомился от одних и тех же разговоров, да и сам он, в конце концов, не каменный. Это девушка тоже хорошо знала и нахально использовала, повертевшись на нем, якобы удобнее устраиваясь, но на самом деле елозя попкой по его возбужденному причинному месту.

— Белла, — застонал Эдвард.
— А? — невинно взмахнув ресницами, девушка сделала вид, что совершенно не поняла, что случилось.
— Ты все уроки сделала? — предпочел сменить тему мужчина.
— Все, — уткнувшись носиком ему в шею и глубоко вдохнув, отозвалась она.
— Давай проверю.
— Нет, — опять заныла она, цепляясь пальчиками за его одежду. — Нет-нет-нет. Ну зачем тебе опять всё портить, а?
— Детка, ты же сама всё понимаешь. Твой отец уверен, что я помогаю тебе с уроками из родственной солидарности. А сам в это время совращаю его юную дочурку.
— Ты мне не родственник! — возмутилась Белла.
— Нет. Но зато я кузен Сью. А Сью без пяти минут твоя мачеха.
Девушка недовольно фыркнула.
Эдвард в ответ лишь снисходительно улыбнулся.
— И ты меня не соблазняешь… — добавила Белла. — Скорее наоборот, активно отбиваешься.

Впрочем, это было полуправдой. И оба это знали. Инициатором их сближения был именно Эдвард. Еще в самом начале учебного года, когда только знакомился с новым городом, новой школой, новыми учениками.

С Беллой они впервые встретились на семейном ужине, устроенном ее отцом и двоюродной сестрой Эдварда Сью. В общем-то, родственнице он и был обязан тем, что оказался в этом городке на северо-западе США.

Эдварду срочно требовалось место работы, отвечающее определенным условиям — общественная школа и штат Вашингтон, в котором действовала его лицензия. Эдварду предложили возглавить одну из частных школ Сиэтла в следующем учебном году, но он должен был иметь педагогический стаж не только в частных школах и пройти наставничество от опытного руководителя. Претенциозность некоторых родителей только в этом случае доверяла лицензиям, вот и владельцы выставили такое же требование. А молодой учитель ранее успешно учил математике юных снобов другого частного лицея — в Портленде. Так что встреча с неиспорченными подростками из глубинки была для него весьма приятной.

Перспектива заполучить Эдварда Каллена в педагогический состав порадовала бы любую школу, однако заведомо получить его всего лишь на год… Это уже значительно усложняло задачу. Здесь-то и пришла на помощь Сью. В маленьком городке, где, как говорится, все друг друга знают и по-родственному и по-соседски помогают, новый преподаватель был встречен с ярым энтузиазмом.

И, конечно же, сразу оказался в центре всеобщего внимания — женского.

Необходимое ему наставничество взялась обеспечить лично директор школы мисс Джессика Стенли. По ее словам, она проявляла столь повышенное внимание к молодому педагогу исключительно из-за доброй дружбы со Сью. И совершенно ни при чем тот факт, что этот покоритель евклидовой науки был высок, красив, умен. А его ухмылка вкупе с ярко-зелеными глазами вызывала у сорокалетней одинокой директрисы, ни за что не признававшейся в своем настоящем возрасте, прилив сексуального желания, возведенного в степень, кратную количеству взглядов, бросаемых в сторону нового коллеги. Нет-нет, и сильные руки, так соблазнительно выписывающие на доске непонятные ей формулы, и крепкие ягодицы, за которые она до остервенения хотела потискать парня, — это всё совершенно не имело никакого отношения. Она из альтруистических побуждений помогала молодому преподавателю, включенному в систему кадрового резерва, постичь азы управления образовательным учреждением. Правда, показать, что верит в это, не удавалось никому, включая учителей, учеников и их родителей.

Женская часть педагогического состава, не наделенная властными полномочиями, тоже вниманием появление в их рядах столько ценного экземпляра не обделила.

И ежедневно Эдварду приходилось иметь дело с множеством дам разного уровня озабоченности.

Самое простое — это томные взгляды поверх очков учительницы английской литературы Анжелы Вебер и насмешки над всем происходящим старушки-администратора миссис Коуп.

Одним из самых тяжелых случаев была, бесспорно, Розали Хейл, учительница биологии. И она даже не скрывала желания преподать Эдварду несколько практических уроков.

Тренер Таня Денали так и норовила продемонстрировать математику свою физическую форму, заодно испытав его.

А преподаватель социальных наук, обаятельная пышка Лорен Мэллори, всячески стремилась затащить Эдварда в гости и накормить ее фирменными пончиками. К слову, Каллен нисколько не сомневался, что пончики ему бы понравились. Однако сомневался, что для этого непременно надо направляться к Мэллори домой. Особенно учитывая тот факт, что она всё время, которое не вела занятия, с неизменным аппетитом уплетала эти самые пончики. Выглядели они весьма привлекательно, как и пахли. По источаемому ими аромату всегда можно было найти саму Лорен.

О внимании студенток к двадцатисемилетнему учителю и говорить не приходилось. А уж когда узнали о причинах, которые занесли его в их городок, тем более. Особенно оптимистично настроенные сразу же выстроили планы по соблазнению педагога, включая в них пункт о поступлении в университет в Сиэтле. Нельзя же такого красавчика оставлять одного!

Но кто бы мог подумать, что Эдвард Каллен потеряет голову от взгляда грустных карих глаз юной Беллы Свон, а не длинных, загорелых ног Тани Денали или четвертого размера груди Розали Хейл, что даже не взглянет больше ни на одну из школьниц, настойчиво демонстрировавших ему мосластые коленки и заваливавших любовными посланиями. К его чести, Эдвард не посмеялся над ухищрениями девушек всех возрастов, но и не оказывал ответной благосклонности. В общении с прекрасным полом в школе и вне ее стен он был преимущественно строг, сдержанно ироничен и добродушно настойчив в своем мнимом одиночестве.

Отношения с Изабеллой начали развиваться с первого же вечера знакомства, когда они еще не знали, кем приходятся друг другу и что их слишком тесное взаимодействие противозаконно. Возможно, что в противном случае их любви и не суждено было бы сбыться.

Обмен взглядами, случайными фразами, обсуждение чего-то совершенно незначительного и самого главного — предстоящей карьеры Эдварда, ради которой он приехал в Форкс. Где-то в самом укромном уголке сознания Беллы мелькала мысль: не исключено, что этот образец мужской привлекательности окажется ее новым учителем, однако она отмахивалась от нее заблаговременно, как от мотылька, летящего к свету настольной лампы, когда девушка читала любимые романы. Эдвард и вовсе не задумывался над тем, что девушка учится в школе. Он услышал в застольном обсуждении, что на днях ей исполнялось восемнадцать. Это означало для него, что Белла хоть и совсем юная, и намного его моложе, но взрослая, совершеннолетняя и все такие прочие номенклатурные определения.

Закончив с ужином, они удалились вдвоем на задний дворик дома отца Беллы и говорили-говорили-говорили… Белла таяла от внимания взрослого поклонника, которых и среди ровесников было не так уж много. А Эдвард распушил хвост, словно павлин, стремясь очаровать краснеющую от каждой шутки с еле заметным намеком на пошлость красавицу.

Конечно же, он уточнил ее личный номер телефона и действительно собирался позвонить.

Однако через пару дней Эдварда ожидал настоящий шок.

В первый же его рабочий день в кабинет математики одетая в по-модному потертые джинсы, слишком соблазнительно обтягивающие попку и бедра, и большую клетчатую рубашку вошла Белла. Бросив сумку с учебниками на стол, она посмотрела на него и закусила губу от смущения. Каллен от изумления и неверия даже рот приоткрыл. С трудом подавив эмоции, он вымучил улыбку и приветственно кивнул девушке. Потупив взор, Белла уселась на свое место и усиленно пыталась изобразить из себя невидимку.

Она видела его, такого элегантного, в строгом темно-сером костюме и черной рубашке с расстегнутой верхней пуговицей, и почти не верила, что это тот же самый парень, что всего пару дней назад качал ее на качелях. Его непослушные волосы вместо прежней мальчишеской растрепанности были аккуратно зачесаны назад. А на рабочем столе в идеальном порядке были разложены листы тестов, учебные пособия, калькулятор…

Эдвард же вполне соотнес образ девочки за первой партой с той, с которой рассчитывал провести пятничный вечер за ужином в каком-нибудь уютном заведении Порт-Анджелеса. Но вот что делать теперь…

А теперь спустя несколько месяцев молодые люди, поглощенные взаимными чувствами, могли лишь посмеиваться над теми несмелыми попытками сближения.

Конечно, они не могли позволить себе появиться где-либо вместе. Однако это не отягощало их отношений. Чего нельзя сказать о необходимости врать близким. Отец Беллы — местный шериф — был уверен, что Эдвард по-родственному помогает его дочери с учебой. Сью делала вид, что думает так же, и покрывала парочку.

И всё же их отношения были странными… Если в самом начале Эдвард проявил немалую настойчивость, чтобы заполучить сердце Беллы, то после стал изображать из себя целомудренного монаха, отказываясь от ее тела. И пусть он понимал, что даже сам факт их отношений ненормален и — о, боги! — аморален, однако именно эту грань не мог переступить, пока Белла его студентка. Точнее — пока она учится в той школе, где он преподавал. Точнее боялся, больше всего — вероятной беременности, даже несмотря на всевозможную контрацепцию. А возможно, надеялся, что девственность Беллы докажет его невиновность, если вдруг что… Кто ж там разберет, что там творилось в воспаленном невероятной влюбленностью мозгу молодого педагога. Но он был уверен, что вот окончит девушка школу, сдаст экзамены, с ее средним баллом без проблем поступит в выбранный ею, как будто бы случайно, университет Сиэтла и тогда…

Белла была категорически недовольна сложившимся положением вещей. Да где это видано, чтобы здоровый, молодой мужчина отказывался от секса! Нет-нет-нет. Такого просто не может быть. Мучимая постоянной ревностью, она стремилась затащить любимого в постель всеми доступными средствами — от соблазнения до шантажа. Да и, по правде говоря, отнюдь не желание удержать мужчину было превалирующим. Она сама изнывала уже от потребности открыть мир взрослых удовольствий. И оттого что Эдвард иногда — очень редко, по мнению Беллы, — приоткрывал эту дверку, но так и не доводя дело до главного, увеличивалась в геометрической прогрессии. И куда девалась та скромница, которой девушка была еще полгода назад?!

Сейчас она уселась за письменный стол Эдварда, разложила свои тетради и решала примеры, заданные строгим мистером Калленом для самостоятельной подготовки к итоговому тесту.

— Котангенс угла альфа в радианах… — бормотала Белла.

Эдвард тяжело вздохнул. Он прекрасно знал, что она делала — провоцировала его. И не мог не поддаться на провокацию.

В его гостиной уже была установлена рождественская ель, и ее отблески так красиво играли на темных волосах и бледной коже девушки. Конечно же, он не выдержал и подошел к ней вплотную, склонился, обнимая сзади, мужские ладони уверенно скользнули по девичьим бедрам.

— Беллз, — прошептал Эдвард и потянул губами мочку маленького ушка.
— Осталось вычислить секанс², — бодро заявила Беллы, тыкая карандашом в листок с заданием, — и тест доделан.
— Бог с ним с секансом, — простонал Каллен, отвлекая поцелуями девушку от решения.
— Ага, у нас всё больше косеканс³, — буркнула хитрюга, деликатно высвобождаясь из мужских объятий.
— В смысле? — уточнил он, хотя уже догадывался о сути ее непрозрачного намека.
— Да, отношения с противолежащим преобладают над отношением с прилежащим, — победно улыбнувшись, сообщила она.
— Ну вот, ты опять, — расстроенно протянул Эдвард. — Ты же знаешь… Моя карьера.
Белла возмущенно фыркнула, топнула и прошлепала к дивану, забравшись на него с ногами.
— Да, моя карьера, — настаивал Каллен. — В конце концов, мы можем потерпеть еще немного. Мы вместе — это же самое главное, да? — усаживаясь и снова обнимая девушку, спросил он.
— Если кто-то узнает о нас, то твоей карьере не станет легче от того, что ты со мной не переспал. Даже обидней будет, — пробубнила она недовольно.
— Беллз, — серьезно начал Эдвард, — мы это сто раз обсуждали. Да, я это знаю. Да. Но не могу отказаться от тебя. Я тебя люблю. Поэтому мы вместе, вопреки всему… И я до безумия тебя хочу, — выдохнул мужчина обреченно.
Белла потянулась к нему за поцелуем, а ее озорная ручка сразу же скользнула на его бедро, пробираясь к…
— Нет, детка, — поймав ее ладошку и поцеловав каждый пальчик, остановил мужчина. — Не сегодня.
— Косеканс, — вздохнула девушка и обняла коленки руками, закрываясь от Эдварда.
— Ты мое наказание за саму себя! — провозгласил он.
— Тогда сделай меня своей, — доверчиво предложила она.
— Ты и так моя, — сообщил Каллен, притягивая девушку к себе.
— Не совсем, — закусив губу и скосив глаза, продолжала она настырничать. — Это неполная интеграция⁴.
— Я тебя проинтегрирую, — пообещал Эдвард, засмеявшись.
— Когда? — вытянув голову от предвкушения, уточнила Белла.
— После выпускного, — отрезал он.
— Эдвард!
— Да?
— Это через полгода! — возмутилась девушка.
— Я в курсе, — вздохнул он, понимая, что ему, вообще говоря, приходится еще тяжелее. Она-то лишь хочет узнать нечто новое, неизведанное, а вот он…
— Но… — словно что-то высчитывая в голове, прищурилась Белла. — В этом семестре математика заканчивается.
— И что? — уточнил Эдвард недоверчиво.
— А то! Что уже завтра ты перестанешь быть моим учителем, — сообщила девушка о сделанном открытии. — По крайней мере, в математике, — промурлыкала она соблазнительно.
— Ты невозможна, — застонал Каллен и прижался губами к губам Беллы.

Ее губы охотно приоткрылись навстречу, впуская его язык, позволяя ему овладеть ее ртом…

— В Сочельник, Эдвард, — прошептала она, резко прервав их обоих. — Это может быть волшебная ночь.

Каллен выругался и снова набросился на девушку с поцелуями.

— Нет, — сказал он, на миг оторвавшись от самой любимой сладости, и продолжил изучать ладонями так хорошо уже знакомые изгибы, мечтая ощутить не джинсовую ткань, а шелковистость и гладкость кожи девушки.
— Да, — отозвалась Белла, уже ощущая, что побеждает.
— Нет, — пытался противостоять Каллен, но пальцы уже сами расстегивали ее рубашку.
Еще несколько мгновений, и мужские губы неистово целовали девичью грудь.
— Да, — простонала Белла, сгребая в кулаки волосы Эдварда.
Его руки, казалось, были повсюду, отодвигали раздражающее кружево бюстгальтера, мяли соблазнительные ягодицы, ласкали ноги…
— Аргх, черт, Белла, что ты со мной делаешь, — застонал Каллен, с невероятным усилием прерываясь.
— Если ты сейчас остановишься, я тебя убью, — абсолютно серьезно сообщила девушка, потянув мужчину за волосы, вынуждая смотреть на нее.
Одарив коронной кривой улыбкой, Эдвард опрокинул девушку на спину и навис над ней, потянувшись к застежке ее джинсов.
— Не остановлюсь, — пообещал он. — Но твоя девственность останется в сохранности до…
— Сочельника, — опередила его Белла. Однако Рождество — семейный праздник, и не справить его с отцом и Сью было бы непростительно, особенно перед неминуемым отъездом в университет.
Каллен простонал, потому что плутовка ласково потерла внушительную выпуклость под ширинкой его брюк.
— Ты не уймешься? — просипел он.
Вместо ответа Белла потянулась за поцелуем.
— Детка, в Сочельник мы вряд ли останемся вдвоем…
— М-м-м, — протянула она в ответ, скуксившись, — тогда… — хитро прищурившись, придумала новый вариант Белла, — вечеринка в школе перед Рождеством.
— Ты с ума сошла! — воскликнул Эдвард и уткнулся в плечо Беллы.
— Мы сбежим, — подмигнула девушка и снова приласкала весьма нескромно.
Очередной ответный стон Каллена свидетельствовал о его полной капитуляции.


Многие готовились к школьной рождественской вечеринке двадцать третьего декабря с особым усердием. Особенно это касалось женской части и педагогического состава, и учениц выпускного класса. В конце концов, танцы в спортзале и фуршет в столовой — что может быть романтичнее. Однако и часть представителей сильной половины нервничала в преддверии этого вечера не меньше.

Эдвард Каллен находился в полнейшем смятении. Он. Не. Собирался. Заниматься. Сексом. С. Беллой. Но, Боже, как он этого хотел! Он придумывал всевозможные планы, как ее отвлечь этим вечером, на который она явно очень-очень рассчитывает. Отказываться от совместного побега ему совсем не хотелось, даже наоборот. Провести вечер вместе с любимой ему виделось куда более заманчивой перспективой, нежели отбиваться от приставаний одиноких учительниц и не только. Однако он рассчитывал, что проведут время они приятно во всех смыслах, но без того, чего ожидала Белла. Раньше же у него получалось отвлекать и удовлетворять подругу, почему не должно получиться в этот раз?..

Белла готовилась к этой вечеринке, как к самому важному дню своей жизни. Впрочем, таковым она его и считала. Ее отец высказал немалое удивление ее воодушевлению, ведь независимая дочурка никогда — вот реально никогда — не любила танцы, вечеринки и вообще праздники. А тут такой неподдельный энтузиазм! Шериф заподозрил неладное, вполне разумно предположив, что дело в каком-нибудь тайном кавалере. И для того чтобы обезопасить девушку от глупости, позвонил Эдварду Каллену с просьбой присмотреть за Беллой, а то мало ли, юность-то — пора ветреная, весь разум из головы выдувает.

Эдвард сначала поперхнулся, услышав просьбу шерифа, потом клятвенно пообещал глаз с ненаглядного чада не спускать и вообще лично доставить домой. Последнему шеф Свон обрадовался особенно, поскольку ему предстояло ночное дежурство, а так он сможет не волноваться о своей малютке.

То есть складывалось всё так, как влюбленной парочке даже и не мечталось.

Учитывая, что светской жизни в городке не имелось как таковой, то такое событие, как школьная вечеринка можно было приравнять чуть ли не к рауту высшей пробы. Вот и мистер Каллен появился в самом подобающем случаю виде — в элегантном смокинге и с галстуком-бабочкой.

— О, Эдвард… — низким, глубоким голосом поприветствовала его мисс Вебер, слегка приоткрыв рот и выпучив глаза от восхищения, стоило ему приблизиться к месту проведения праздника.
— Добрый вечер, Анжела, — сдержанно поприветствовал коллегу Эдвард.
— О, Эдвард… — явно забыв, как правильно дышать, повторилась женщина.
— Вы прекрасно выглядите, мисс Вебер, — постарался замять некоторую неловкость Каллен и поцеловал руку Анжелы с галантным поклоном джентльмена века так девятнадцатого.
Вопреки ожиданиям, женщина совсем не успокоилась, а задышала часто-часто, на лице проступили красные пятна, а взгляд стал окончательно шальным.
— Мистер Каллен, — задыхаясь, начала она, — я… я…
— Да? — теряя терпение, поторопил Эдвард.
— Я сегодня встречаю гостей, — выпалила она, словно речь шла, и правда, о светском приеме, а не об обычном отмечании учеников в списках присутствующих. — Может быть… Может быть, вы могли бы… Могли бы… Составить мне компанию, — сказав это почти неприличное для синего чулка предложение, Анжела растерялась окончательно и почти уже готова была сбежать. И только истинная, самоотверженная любовь к работе, ну и страх нагоняя от ненавистной Стенли, заставили ее оставаться на месте, испытывая на себе всю магию взгляда зеленых глаз математика.

Конечно, Каллен понимал, что это по меркам мисс Вебер, определенно жившей в мире классических английских романов, приглашение на свидание. Но еще он вмиг просчитал свою выгоду. С места у входа у него будет отличный наблюдательный пункт, и он сможет видеть всё, что делает его красавица, с кем общается, она не сумеет никуда улизнуть без его разрешения, а также он сможет сориентироваться, когда им лучше исчезнуть, не привлекая внимания к данному факту. Да и для более назойливых хищниц у него будет вполне благовидный предлог для отказов — не может же он бросить бедняжку Анжелу одну на растерзание подросткам. Ну, по крайней мере, в начале вечера, а потом уж они с юной подругой покинут всеобщее веселье ради более интересного времяпровождения — засветились, и хватит, хорошего понемножку.

Белла очень долго выбирала, каким же должно быть белье. Ну, легко снимаемым — это понятно, а цвет, материал. Хотелось надеть кружево, но в то же время на вечеринке хотелось продемонстрировать возможности пуш-ап. Стринги, конечно, более эротичны, но у нее и так проблема с танцами, а если еще веревочка попу будет натирать, то совсем нехорошо получится.

О депиляции и интимной стрижке Белла, конечно, давно заботилась постоянно — никогда нельзя было предсказать, в какой момент Эдвард забудет о сдержанности. Так что девушка привычно была во всеоружии.

Прическа, макияж, платье с декольте, и ровно в семь вечера вошла в украшенный гирляндами и мишурой спортивный зал школы, благоухающая и цветущая.

— Мисс Свон, — галантно поприветствовал ее Эдвард, нарочито медленно подав руку и помогая спуститься с единственной ступеньки, — вы блистательны, как и всегда, — прошептал он только для нее.
— Мистер Каллен, не рядом с вами, — хитро подмигнув любимому, отозвалась Белла.

И Эдвард еле удержался от того, чтобы шлепнуть ее по попе за неоправданное кокетство.

Барышни, толпящиеся следом за Беллой, рассчитывали на такой же прием. Ан-нет, их имена в списках быстро нашла и отметила Анжела и настойчиво поторопила, чтобы не создавали пробку. Свон заработала вслед парочку проклятий, высказанных бурча, и несчетное количество мысленных.

Мисс Вебер одарила Эдварда самой широкой улыбкой, на какую была способна. Каллен слегка содрогнулся от увиденной красоты, а Белла, конечно же, наблюдавшая за ним, весьма выразительно хихикнула. В общем, зря Анжела это затеяла…

Появившаяся в зале с началом первой медленной мелодии Таня Денали в неподобающе коротком платье взглянула на мисс Вебер, как на тлю, и, покачивая бедрами, направилась к Эдварду.

— Красавчик, ты должен мне танец, — заявила она, запуская наманикюренные пальчики под его смокинг на груди.
— С чего бы? — аккуратно перехватив ее руку и отодвигая от собственного тела, игриво поинтересовался Каллен.
— Сегодня Рождество, — продолжила настаивать она и потянула его к импровизированному танцполу, на котором уже танцевали пары тинейджеров.
— Рождество послезавтра, а сегодня наша обязанность следить за порядком в школе, — нравоучительно произнес Эдвард, на что Таня лишь закатила глаза.

— Кажется, все пришли, — попыталась напомнить о своем присутствии Анжела, но никто не обратил на нее внимания.

— Мистер Каллен, — словно из ниоткуда появилась директриса, прерывая обмен любезностями с тренером, — покажем детишечкам класс. — И это был гребаный приказ!

Один плюс — Денали убрала руки. Но уж лучше бы она не убирала, чем в него вцепилась эта молодящаяся хищница, уверенно направляя мужчину к более темной части танцевальной площадки.

Эдвард галантно подал руку, стараясь удерживать начальницу подальше от себя. Однако Джессика, проигнорировав раскрытую ладонь Эдварда, распластала свои пятерни по его груди, явно ожидая, что мужчина обнимет ее.

— Мисс Стенли, здесь же дети, — с легким укором сказал Эдвард, взглядом найдя еле сдерживающуюся от смеха Беллу.
— Ах да, дети, — досадливо произнесла Джессика и вложила наконец-то руку в ладонь Каллена.
— Прекрасный вечер, не так ли? — пытаясь вести светскую беседу, спросил Эдвард.
— Всё зависит от того, как он закончится, — впившись ногтями в его кожу, ответила директриса. — Зайдем ко мне в кабинет, мистер Каллен? — мнимо сексуальным голосом спросила Стенли, заодно наклонившись вперед, чтобы Эдварду был хорошо виден вырез ее платья, раз уж прижаться он не позволил.
— Вряд ли это уместно сегодня, — уклончиво парировал мужчина.
— Зайти в кабинет директора, — выделила голосом последнее слово женщина, — всегда уместно.
— Что-то не так в моем отчете о прошедшем тестировании? — сделал наигранно-удивленное лицо Эдвард.
— Ты же прекрасно знаешь, что там всё верно, — отмахнулась Джессика, выйдя из образа охмуряющей светской львицы, — но мы же найдем, как провести время, вместо того, чтобы делать вид, что не замечаем, как детишки шалят, — кивнув в сторону группы подростков, которые явно пили не сок, как то гласила надпись на упаковке, закончила она.
— Надо это немедленно прекратить! — возмутился Каллен.
— Да черт с ними, — отозвалась Стенли. — Пусть родители воспитывают.
— Но полиция… — начал Эдвард и сам уже понял тщетность попытки. Полиция в их городке — Чарли Свон, а он слишком добр, чтобы всерьез наказать школьников.

Усмешка Джессики сообщила, что думал Каллен совершенно верно.

К счастью Эдварда, песня заканчивалась, и директриса вынуждена была отцепить от него коготки.

— Я жду тебя в своем кабинете, — пылким шепотом произнесла она.
— Угу, — вымученно кивнул, предварительно скрестив пальцы за спиной.

И в его руке оказался клочок бумаги, вложенный кем-то, целенаправленно дожидавшимся такой возможности… И, как назло, пока Стенли маячила рядом, Эдвард не мог обернуться и поймать шалунью.

Как только директриса наконец-то скрылась с глаз, Каллен облегченно выдохнул. Разумеется, он не собирался идти к ней в кабинет. И вообще, ему показалось, что мисс Стенли не совсем трезва! Ну как он мог воспользоваться ее состоянием, нет, определенно не мог. И никогда и ни за что не захотел бы, однако об этом следовало умалчивать.

В слабом освещении мигающих на рождественской ели и по стенам огоньков Эдвард прочитал записку «Я жду в твоем кабинете».

Одно непонятно — кто именно ждет. Но, конечно же, Каллен рассчитывал, что это Белла. Он поискал ее глазами и успел заметить, что именно в этот момент она вышла из зала.

Усмехнувшись ее нетерпеливости, Эдвард неторопливо стал продвигаться к выходу. Он успел оценить смекалку девушки: его кабинет располагался почти сразу рядом с входом, но в другом крыле здания, так что случайно туда никто больше забрести не должен.

Воодушевившись этой мыслью, Каллен направился к выходу значительно быстрее. Оказавшись в коридоре, он размашистым шагом двинулся в сторону левого крыла, и уже почти достиг цели, как перед мужчиной несокрушимой скалой выросла Розали Хейл.

— Ох, я знала, что ты не сможешь устоять, — усмехнулась она, блудливо выгибая бровь и выпячивая свое главное оружие, туго затянутое в облегающую блузку.
— Ты?.. — не договорил Эдвард, боясь, что вдруг автором записки была биологичка, верно рассчитавшая, что он вынужден будет пройти мимо ее кабинета.
— Я услышала, что ты пытаешься сбежать, — касаясь ноготками его шеи, мурлыкнула девушка, развеивая его сомнения. — Я бы тоже долго не выдержала там. — Она прижалась ближе, спрессовывая свой бюст между их телами. — Пойдем, — потянув его за руку, Хейл направилась к своему классу, минуя лабораторию, из которой только что вышла.
— Зачем? — реально не понял в этот момент Каллен.
— В коридоре нас могут застукать, — пожала плечами Розали и всё-таки втащила Эдварда в кабинет.

Каллен даже не успел опомниться и отбиться от назойливой девицы, как она уже присосалась к нему измазанными помадой губами.

— М-м-м, — Эдвард замычал, высвобождаясь из крепкой хватки Хейл.

Однако напористая девушка толкнула его к ближайшему столу, прижимая и энергично ощупывая в поиске пуговиц.

Справившись с шоком от такого натиска, Эдвард поймал запястья Розали и крепко сжал их, обездвиживая девушку.

— О-о-о, ты любишь грубо, — застонала она.
— Что ты себе позволяешь? — зло процедил мужчина.
— Провожу практическое занятие по женской анатомии, — не теряя прежней игривости, отозвалась Хейл и тряхнула грудью, так что торчащие над тесной одежкой выпуклости заколыхались.

В ответ раздалось странное хихиканье из угла класса…

Отбросив руки Роуз, Эдвард выругался.

— Какого черта? — рявкнул он, включив свет.

Очевидно, парочка школьников весьма успешно справлялась с интеграционным процессом, пока их не прервали вломившиеся в класс учителя.

Оставив обозленную неудачным соблазнением Хейл разбираться с любителями практических занятий по биологии, Каллен, хлопнув дверью, выскочил из кабинета с еще более сильным, чем прежде, желанием скорее оказаться в своем кабинете, забрать Беллу и направиться к себе домой. И вот там уж они вволю наинтегрируются с изучением всех анатомических подробностей.

Оставалось лишь незамеченным проскочить кабинет директора…

Увидев под дверью полоску света и вспомнив ее слова, Эдвард сбавил шаг, стараясь двигаться тенью вдоль противоположной стены.

Но не тут-то было.

Дверь кабинета раскрылась, и Джессика почти что вывалилась в коридор. Ноги женщины разъезжались, устойчивость оказалась еще меньшей от того, что одну туфлю она сняла, а другая оставалась на ней, юбка сбилась в сторону и задралась, прическа растрепалась…

— О, Эдди! — пьяно проголосила она. — А я тебя заж… — Она икнула. — Зажд… Ждала, в общем.
— Я вижу, — с трудом сглотнув, отозвался Эдвард, понимая, что его планы снова откладываются.
Джессика захихикала, а до Каллена уже донесся горько-сладкий запах коньяка.
— Я вызову такси, — понуро сообщил он, понимая, что не может бросить женщину — даже Джессику Стенли — в таком состоянии.
— Какая прыть! — И снова икнула. — Мы едем к тебе или ко мне? — пьяно улыбнувшись, рухнула она точно в мужские объятья.
— Нет, ты едешь домой, — затаскивая отбрыкивающуюся в непонимании происходящего Джессику обратно в ее кабинет, ответил Каллен. Не хватало еще, чтобы ученики увидели директрису в таком виде.

Следующие пятнадцать минут наедине с пьяной женщиной оказались для Эдварда сущей пыткой.

Сначала он с трудом отвоевал право позвонить, чтобы вызвать машину.

Когда ему это удалось, женщина, вопреки уже потерянной в этот вечер привлекательности, решила его обольстить и начала раздеваться.

Его попытки остановить это безобразие были восприняты как предварительные ласки, безусловно одобряющие ее начинание.

Поняв, что Эдвард не заинтересован в продолжении вечера, Джессика расплакалась, совсем неинтеллигентно вытирая нос тыльной стороной ладони…

Когда Каллен наконец-то погрузил директрису в такси, он был злым, взмокшим и уставшим.

И обратно в школу он заходил с единственным намерением: сейчас же забрать Беллу и ехать домой!

Не глядя по сторонам, он стремглав домчался до своего кабинета и распахнул дверь.

— Я знала, что ты придешь, — смачно облизнув пальцы после только что доеденного пончика, улыбнулась ему Лорен Мэллори.

В своем светлом с оборочками платье и сидящая на столе, скрестив маленькие ножки, она напоминала снеговичка-девочку. Три шарика: голова, туловище с объемными выпуклостями спереди и всё, что ниже… эм-м… талии.

— Лорен?! — возмущенно гаркнул Эдвард, словно мог спутать.
— Да-а, — радостно протянула девушка, спрыгивая со стола и подходя к нему ближе, лепеча какой-то бред про то, как она ждала, скучала и не сомневалась нисколько, что он тоже.

В голове Эдвард решал задачу. Что проще: перепрыгнуть Лорен или обежать вокруг. Нет, он нисколько не был ненавистником полных женщин. Ну пока они не пытались затянуть его в некие, слишком тесные, взаимодействия, включающие кормление пончиками. Ему, помимо прочего, была дорога его физическая форма!

В этот раз Эдвард выбрал самый надежный способ избавления от проблемы.

Он сбежал, причем ретировавшись с такой скоростью, что Лорен даже не успела достать еще один пончик из закромов — и Эдвард знать не хотел, где те самые закрома находились.

По пути к спасительному выходу из школы он чуть не напоролся снова на Розали Хейл. Пришлось вынужденно свернуть в кабинет администратора.

Миссис Коуп всё поняла без слов и показала на стойку, предлагая Эдварду спрятаться за ней. И стоило ему это сделать, как биологичка появилась на пороге.

— Миссис Коуп, вы случайно, — подчеркнув это слово, сказала Розали, — не видели мистера Каллена?
Старушка в ответ саркастично улыбнулась, словно требуя пояснений.
— Мне очень нужна его помощь… э-э-э…
Миссис Коуп настойчиво ждала продолжения.
— С учениками, — кивнула сама себе Хейл.
— Случайно не видела, — наконец-то отозвалась администратор и искренне улыбнулась. Она же даже не обманула. Каллен же совсем не случайно свернул к ней: ему требовалась помощь и защита!
— Ну ладно. Но если увидите его, передайте, что я его ищу.
— Конечно-конечно, милочка, — проникновенным тоном пообещала старушка.

Спустя минуту или две после ухода биологички миссис Коуп на цыпочках, как в дешевых шпионских фильмах, подкралась к двери и выглянула в коридор.

— Силиконовый монстр ушел, — крикнула она Эдварду.
— Думаете? — усомнился мужчина, выпрямляясь в полный рост и одергивая одежду.
— Да точно ушла! — возмутилась такому недоверию администратор.
— Да я не об этом… — попытался оправдаться Каллен, но, увидев ехидную усмешку, замолчал. Уж кто-кто, а миссис Коуп понимала тут всё лучше всех.

С тем же довольным участием в сговоре с математиком лицом она кивнула Эдварду на путь к спасению.

Оказавшись на улице, Каллен просто остановился на крыльце школьного здания и дышал морозным воздухом, пытаясь прояснить голову. Самое ясное умозаключение, которое родилось в его сознании — ни на одном школьном торжестве ноги его больше не будет. Пусть женщины хоть передерутся между собой, пусть напиваются и судачат о том, какой он козел, пусть ученики изображают из себя взрослых мачо, но он в это больше не вляпается. Ни за что!

Оставалась самое непростое — как-то обнаружить Беллу.

И у Эдварда было неприятное предположение, что, видимо, ему придется вернуться к основному скоплению людей и искать любимую там. Если она и выходила куда, то явно не в его кабинет за пончиками Лорен…

— Нет, не тебя! — раздался возмущенный девичий писк за углом здания.

И голос определенно принадлежал Белле.

Эдвард рванул туда, чтобы увидеть, как давнишний поклонник его девушки — разгильдяй Майк Ньютон — пытается поцеловать его Беллу, активно уворачивающуюся и брыкающуюся.

— Руки прочь! — рыкнул Эдвард, и парнишка едва не наложил в штаны, увидев грозно надвигающегося на него учителя.
— Ты в порядке? — мягко спросил он Беллу, тут же шмыгнувшую за его спину.
Она согласно пискнула.
— Майк, девушка же сказала «нет», — как можно мягче выговорил Эдвард.
— Ну и что, — пожал плечами юный плейбой, — это она просто выделывалась. Я же знаю! — поняв, что физически Каллен ничего ему не сделает, Ньютон осмелел.
— Ты читаешь мысли? — наклонив голову, уточнил Каллен.
Майк неестественно засмеялся.
— Но она же кого-то ждала… — начал он.
— Шефа полиции, наверное, — перебил мужчина, не собираясь слушать юношеский бред.
Ньютон открыл рот, чтобы что-то возразить, но под строгим взглядом преподавателя закрыл обратно.
— Иди обратно в зал, Майк, — с деликатной угрозой в голосе посоветовал Эдвард.

И когда постоянно озирающийся на них мальчишка наконец-то ушел, мужчина оценил внешний вид своей девушки.

Взъерошенная, раскрасневшаяся, одетая в куртку, с наспех засунутым в карман шарфом…

— Что-то еще произошло? — уточнил Эдвард.
Белла отмахнулась.
— Поехали домой, а.

Это предложение Каллен полностью разделял, понимая, что его красавице выбраться из плена школьной вечеринки составило не меньше усилий, чем ему.

Оказавшись в тепле его дома, влюбленные наблюдали за миганием огоньков на рождественской ели и пили горячий шоколад, отогреваясь и успокаивая нервы.

— Ты мне расскажешь, что сегодня творилось? — спросил Каллен.
— Ага, — зевнув, ответила Белла, укладывая голову на его плечо, — только потом…
— Ну-ка, транспонируйся⁵ в кровать, — настоятельно порекомендовал Эдвард, приподнимая девушку, чтобы отвести в спальню.
Она посмотрела на него осоловевшим взглядом. Впрочем, у мужчины был такой же.
— Спать, детка, спать.

И спустя несколько минут влюбленные, утомленные бурным вечером, уснули в объятиях друг друга, так и не свершив запланированную интеграцию…

---

¹ Экстремум (мат.) — максимальное или минимальное значение функции на заданном множестве.
² Секанс угла (мат.) — отношение гипотенузы к прилежащему катету.
³ Косеканс угла (мат.) — отношение гипотенузы к противолежащему катету.
⁴ Использована игра слов, однако стоит заметить, что термины интеграция (всевозможные объединения данных) и интегрирование (вычисление интеграла функции) путать не стоит.
⁵ Транспонирование (мат.) — преобразование матрицы, при котором столбцы заменяются строками, а строки — столбцами.