Сердце Беллы неистово колотилось, когда она разглядывала любимого, стоящего в каких-то нескольких шагах от нее. Девушке хотелось одновременно кинуться обнимать того, кто столько лет не покидал ее сердце, и в то же время она боялась, что облик вампира растворится, исчезнет словно мираж, видение, коим Белла когда-то в далекие времена пыталась себя утешить.
В мыслях ее проносились все те годы, когда разбитое сердце билось вхолостую, сохраняя молодость и жизнь в теле, как оказалось, для нынешней встречи: боль и безысходность в первые несколько месяцев, пробившие в груди рваную, пульсирующую рану; поиск приключений ради любимого голоса и облика, так нечетко воспроизводимого девичьей памятью и отказ от последней тропинки, ведущей к Эдварду, ради счастья родных и близких, а потом… Потом кирпичик за кирпичиком Белла стала выстраивать новую жизнь, осколок за осколком собирать разбитое сердце, лишь бы только жизнь не казалась такой пустой и бессмысленной.

- Эдвард… - одними губами прошептала девушка и дала волю слезам.
Впервые с того самого злополучного дня она могла произнести это имя, имея в виду именно его, любимого вампира, и при этом не раскалываться на части от боли и страданий, что она испытывала в разлуке.
- Я столько тебе должна сказать… - еще тише прошелестела она и прислонилась к двери в поисках хоть какой-то поддержки. – Не уходи…

Эдвард сделал несколько осторожных шагов в сторону Беллы, словно и сам боялся того, что она может исчезнуть и раствориться. По его пристальному взгляду она поняла, что он тоже как будто не верит в происходящее, не понимает все эти странные фокусы Судьбы, остановившей ход времени для обыкновенного человека... Едва касаясь своими холодными ладонями плеч, отчего Белла ощутила почти забытые, но такие знакомые болезненно-сладкие электрические импульсы, растекавшиеся под кожей вместе с неистово бегущим потоком крови, вампир довел ее до кровати и застыл, ожидая, пока девушка успокоится. Белла вдруг осознала, что глупо тратит отпущенные ей минуты на слезы и, быстро смахнув соленую влагу с щек, отчаянно вглядываясь в совершенное лицо любимого, раздумывала, с чего начать.
- Я буду тут, - ни на минуту не разрывая зрительного контакта, тихо сказал Эдвард. – Я не уйду, пока ты все не скажешь.
- Тогда я не буду говорить, - только и смогла выдавить Белла.
На лице вампира появилась уже знакомая кривоватая улыбка, не затронувшая, однако, как заметила девушка, его глаза. В них, она видела это с первой секунды, плескались столь смешанные и непонятные чувства, сочетающие в себе и тоску, и печаль, и счастье и даже, так сильно хотелось верить, надежду…

- Я…
Белла часы и дни напролет продумывала, что скажет при этой встрече, ни секунды не позволяя себе на нее надеяться. Слова сами слетали с языка, лишь стоило ей снова закрыть глаза и вообразить такое, как казалось, несбыточное чудо. Но сейчас… сейчас, когда момент, о котором девушка так много мечтала и о котором видела сны, наконец-то наступил, все нужные фразы внезапно исчезли из памяти, оставив Беллу в таком неуютном положении. Ей просто хотелось смотреть в золотые глаза, прикасаться к ледяной коже и целовать холодные губы… ей хотелось говорить о все еще живой любви и не отпускать своего любимого целую вечность. Но разве могла она позволить себе такую роскошь? Разве могла вот так спустя шестьдесят с лишним лет накинуться на первого бойфренда с поцелуями и говорить ему о воссоединении? Глупое сердце почему-то никак не хотело понимать таких разумных вещей…
- Ты знаешь, - девушка всё-таки собралась с силами и начала говорить, - я много думала о том, что случилось с… нами. Тогда в лесу, когда… - она сделала несколько глубоких вдохов, - когда ты… прощался со мной…
- Белла, - воскликнул Эдвард, перебивая, - тогда в лесу я…
- Солгал! – выпалила девушка и закусила губу.
Ей было так важно сказать, что она все уже давно поняла и что на самом деле думает о поступке возлюбленного!
- Я знаю, я поняла, - тихо выговорила она, когда увидела в янтаре его глаз удивление и потрясение. – Жаль, что не сразу… Я бы тебя никуда не пустила!
- Но как? – ошарашенно выдохнул парень и на несколько секунд сомкнул веки.

Белла тяжело вздохнула, набрав в грудь побольше воздуха, и попыталась продолжить свое нелегкое дело.
- В тот день я узнала, что жду ребенка, познала это счастье, к которому ты так долго толкал меня, которому я сопротивлялась. Я готова была пожертвовать всем, отказаться от всех благ человеческой жизни ради тебя, но ведь ты думал об этом намного больше, чем кто-либо! Ты не только решил за двоих, ты еще и соображал за двоих, Эдвард. ТЫ понимал, а я нет! ТЫ знал, а я нет! – девушка сделала небольшую паузу. - Снова и снова я прокручивала в памяти последние дни, воскрешала все разговоры… И я поняла! Ты ушел вовсе не потому, что разлюбил. Ты ушел потому, что любил! Ты дал мне эту жизнь, позволил ее прожить. И все, что я так долго хотела сказать тебе, это то, как сильно я благодарна тебе, как много для меня значит мой ребенок, мой единственный сын… Никто на свете не был мне дороже него! Никто!

На этом силы Беллы иссякли, а в мыслях, как назло, стал крутиться последний разговор с сыном, буквально отрекшимся от родной матери. Она знала, что не раз еще память вернет к выбору, перед которым ее поставил молодой вервольф, как знала и то, что будет тысячу раз жалеть о том, что так резко и быстро решилась нырнуть в неизвестность, пойти на встречу с любимым, не зная даже ее исход, отвернулась от собственного ребенка.

- Белла… - Каллен снова закрыл глаза и глубоко вдохнул.
- Ты не учел одного, - голос девушки предательски задрожал, ведь она приближалась к самому главному. – Человеческая память, может быть, и решето, и вполне возможно, что оно пропускает в небытие такие вещи, как голос и черты лица, но моя любовь никогда и никуда не просочилась! Знаешь, когда я поняла, что со мной случилось что-то невероятное и мой возраст, как я того когда-то хотела, не изменится, я стала надеяться, что когда-нибудь увижу тебя и смогу все это сказать.

Эдвард вздрогнул и стал поглаживать большими пальцами тыльные стороны ее кистей.
- Я понимаю, - продолжала девушка, - что ты привык к жизни в этом изменчивом мире, что отвлечения и развлечения давно должны были помочь тебе забыть меня. Я даже всегда на это надеялась, когда пыталась представить, как нелегко тебе далось то решение, через что ты должно быть прошел… Но часть меня никогда не перестанет надеяться…
***

Наверное, несколько минут Белла и Эдвард молчали, держась за руки и глядя друг другу в глаза. Оба понимали, что надо еще многое сказать, но понимали и то, что все самое важное уже давно сказано. Сердце девушки трепетало, то и дело спотыкаясь от неуверенности и ожидания. Ее ладошки повлажнели от волнения, но Эдвард не выпускал их из своих рук. Мало того, что он до сих пор не верил своим глазам, восхищенно разглядывая совершенно не постаревшую Бэллу, так теперь еще и его как будто слух подводил. Мог ли он когда-нибудь мечтать и надеяться, что спустя столько лет, уже почти решив наплевать на свои принципы и забыть о «правильном» и «неправильном», он не только найдет любимую молодой и красивой, но еще и услышит из ее уст такие желанные и такие нужные слова.

- Пожалуйста, - уже не сдерживая слез заговорила Белла, - скажи хоть что-нибудь…
- Ты всегда была такая проницательная, - улыбнулся вампир, вспоминая, как любимая поражала его еще при знакомстве своими догадками, бьющими точно в цель. – Белла, ты даже представить не можешь, как важно мне было узнать, что… это принесло тебе счастье. Спасибо… Я не мог поступить иначе, и рад, что ты это поняла и… приняла.

Ледяное сердце, расстаявшее еще несколько десятилетий назад, казалось, готово было снова забиться в каменной груди. Разбитое и рассыпавшееся на миллионы осколков, оно в кои-то веки было почти целым, собранным воедино и готовым к дальнейше жизни… Жизни, а не существованию.

Эдвард не выдержал больше того расстояния, что разделяло их и, осторожно притянув девушку ближе, придерживая за локти и встав на колени, крепко обнял хрупкое горячее тело Беллы, так охотно скрестившей свои руки на спине вампира.
- Что бы это ни было, что бы ни случилось с нами до и после, - парень нежно перебирал прядки волос на голове у любимой, радостно удивляясь тому, что они сохранили прежнюю шелковистость, - теперь я верю в то, что наша встреча никогда не была ошибкой!
Горячие слезы промочили насквозь тонкую ткань хлопковой рубашки Каллена и стали обжигать его грудь, прокладывая путь прямиком к каменному сердцу вампира.

Эдвард дал Белле, так крепко сжимающей кольцо своих рук на его теле, возможность немного поплакать, а потом отстранился только лишь для того, чтобы снова взглянуть в любимые карие глаза и найти там подтверждение чувств.
- Теперь у нас впереди вся вечность, - напомнил он, собрав губами несколько слезинок с лица девушки.
Каждое прикосновение было сродни электрическому разряду, все сильней и сильней разжигающего огонь во всем теле. Эдвард помнил, как сложно ему устоять перед желанием быть с Беллой, но все равно не был готов к той буре эмоций, разыгравшейся в нем. Не выдержав, Каллен позволил своим губам встретить губы Беллы и украсть у них сладкий поцелуй. И еще один… а потом еще…

Несколько часов влюбленные вспоминали, как хорошо им было вместе, не позволяя себе, однако, переходить прежние границы. Белла даже смогла вспомнить пару веселых историй из жизни и рассказать их Эдварду, а тот от души повеселился, слушая рассказы о непоседливом малыше Майки.
- У него твои глаза, - с нежностью прошептал вампир, лежа в кровати и прижимая к себе свое сокровище. – И твоя доброта…

Белла засмеялась громко, задорно, как молодая девчонка, и рассказала о последнем боссе, на работе у которого и началась вся история.
- Вот глупые Ньютоны, - Эдвард сжал кулак и притворно ударил им о свою ладонь. – Никак не могут понять, что ты моя!
- Я твоя, - с улыбкой ответила девушка и, зевнув, закрыла глаза.

На дворе уже давно стояла глубокая ночь, и Эдвард был счастлив, что любимая, наконец, смогла заснуть. Он никак не мог нарадоваться счастливой улыбке на нежных губах, пьянящему аромату хрупкого девичьего тела, наполняющего грудь.
Какими бы невыносимыми ни казались годы разлуки, сейчас у Эдварда складывалось ощущение, что их и вовсе не было, что все это лишь страшный сон, закончившимся таким прекрасным пробуждением… Вампир расслабился и позволил себе быть просто счастливым, быть мужчиной…

«Эдвард!», - внезапно раздался в его голове голос сестры, стоявшей под окнами спальни. – «Нам нужно срочно поговорить! У меня было видение…»