После ухода Беллы я не мог найти себе места. Ее история задела меня гораздо сильнее, чем я мог себе представить в начале. Что в ней особенного? Ничего, если исключить тот факт, что я тоже спорил на девушек, соблазнял их, а потом выбрасывал так же, как и использованные презервативы. Лишь сейчас я начал понимать, насколько это все мерзко, гадко. Ни разу не нахамив, ни одной из девочек-однодневок, я все равно мог ранить чьи-нибудь чувства. Но самое страшное заключалось в том, что мне на это все было насрать. Я бы раньше просто посмеялся.
А что, если такое случилось бы с моей сестрой? А если бы Белла на моих глазах попала в подобную ситуацию?
Сейчас для меня все изменилось, я сам изменился. Не самостоятельно, конечно, - мне помогла Белла. За несколько дней нашего знакомства эта малышка сумела полностью перевернуть мое мировоззрение, и я вновь ощущал себя одиннадцатилетним мальчишкой, сидящим на чудесной поляне рядом с «Ангелом». Она сумела достучаться до чего-то, что я считал мертвым. Оказывается, у меня все еще была душа.
Я, как лев в клетке, метался по квартире. Стены давили, угнетали, и дышать становилось все сложнее. Я чувствовал себя последней сволочью. Хотелось врезать самому себе. Пусть я и не был причастен к случившемуся с Беллой, но я был таким же уродом, что и парни, заключившие тот спор.
В квартире кислород закончился окончательно или это у меня уже с головой совсем плохо? Я решил, что прогулка пойдет мне на пользу, да и воздуха на улице больше, в конце концов. Погода была отличная - солнце светило, все радовались погожему выходному дню - птички пели, влюбленные парочки прогуливались, а я шел, не обращая на все это никакого внимания. Рядом со мной не было той, которая нужна мне большего всего на свете. Хотя, как я мог даже просто мечтать о подобном?! Белла милая, добрая, умная, честная, а я… Я настоящий кусок дерьма! Я просто не имею никакого права марать своим обществом это прелестное создание.
Решение было очевидно, но принять его у меня не хватало духу. Оставить ее в покое…. Не слышать ее смех, не ловить на себе ее взгляды, не получать ее лукавых или нежных улыбок, не иметь возможности поцеловать ее, не обнимать…. Нет! Это выше моих сил! Я гребаный эгоист! Боже, я не способен на такие самоотверженные поступки, как бы этого не хотел. А я не хотел, просто понимал, что так надо, так будет правильно.
От своих печальных дум я очнулся в парке, когда в кармане завибрировал телефон. Взглянув на дисплей, я удивился - неизвестный номер. Странно.
- Да?
- Еще раз привет, Эдвард, - произнес самый прекрасный и нежный голосок.
- Белла…
- Ага. Слушай, я здесь обдумала все и… нам надо встретиться и поговорить.
Вот и все, она больше не хочет меня видеть. Наверняка проанализировала наш разговор и сделала соответствующие выводы - мне нет места в ее жизни. Осознание этого больно кольнуло в районе моего сердца.
- Конечно, давай. Где и когда? - мой голос больше походил на сип, словно меня душили.
- Где ты сейчас? - вопросом на вопрос ответила Белла.
- В парке, в пятнадцати минутах от моей квартиры.
- Идеально! Я буду через десять минут, - протараторила девушка и в моей трубке послышались гудки.
Эти десять минут стали самыми ужасными и долгими за всю мою жизнь. Я сидел под деревом и считал секунды. Пока еще не были произнесены слова прощания, я мог считать, что счастье еще возможно. Я еще смогу обнять Беллу, поцеловать, заглянуть в ее невероятно красивые глаза, прижать к своей груди и, наслаждаясь ее неповторимым запахом, не отпускать никогда.
- Эдвард, - раздался совсем рядом такой нежный и уже родной голос.
«Нет! Я еще не готов с ней прощаться! Нет! Мне это только кажется! Если притворюсь, что не слышу, то возможно…»
- Эдвард, - раздалось над самым ухом, а лицо окутал ее аромат.
Я открыл глаза и перестал дышать. Темно-синие джинсы-дудочки обтягивали ее стройные ноги, черная майка с надписью: «Если не сейчас, то когда» подчеркивала красивую грудь, волосы убраны в высокий хвост, ни грамма косметики и милая улыбка. Этакий образ соседской девчонки, которая сводит с ума, сама этого не понимая.
- Привет, - наконец смог я выдавить из себя сип.
- Ага. Слушай, я хотела кое о чем поговорить с собой, - ну вот и все, пришел мой час расплаты за многочисленные грехи. Я лишь кивнул.
- Хорошенько все обдумав, я решила, - мир вокруг потерял свои краски, пока я ждал роковых слов, - что ты прав - нам стоит попытаться стать действительно близкими друзьями, особенно после сегодняшних откровений, - Что?! У меня начались галюцинации?
- В универе я продолжу разыгрывать твою девушку, а то немногое время, что у меня свободно, предлагаю использовать для того, чтобы получше узнать друг друга. Ну, что скажешь? - она с беспокойством посмотрела на меня и опустилась на колени между моих ног, чтобы наши лица оказались на одном уровне. Я не мог выдавить из себя ни слова из-за огромной волны облегчения и счастья, обрушившейся на мою несчастную голову.
- Эдвард? - уже с тревогой в голосе позвала девушка.
- Буквожорочка моя! Буквогрызочка! Буквочавколочка! - завопил я и прижал ее к своей груди. Никогда и никуда не отпущу! Белла начала задыхаться от смеха на мою реакцию.
- Ну и фантазия у тебя, Мейсон, - почти по слогам прошептала она между приступами смеха. А мне было все равно, главное - она не уйдет!
- Только у меня к тебе будет одна просьба, - внезапно посерьезнев, сказала Белла.
- Все, что только захочешь! - Для нее все богатства мира!
- Если начнешь с кем-то встречаться или просто решишь поразвлечься, предупреди меня - не хочу выглядеть полной дурой в глазах окружающих.
- Не будет никаких других девушек! Обещаю! - от одной лишь мысли об этом мне стало тошно. Не могу представить рядом с собой никого другого, кроме Беллы.
После этого мы еще долго сидели в парке в обнимку и просто болтали. Белла действительно оказалась очень умной, начитанной и эрудированной девушкой с весьма интересной жизненной позицией. Она была уверена в себе и целеустремленна, но при более близком рассмотрении, ранимой и чувствительной. Буквоежка никак не могла понять, почему парни не дают ей спокойно жить, не смотря на намеки и прямые отказы, а мне никак не удавалось ее убедить в том, что она красавица.
Дни пошли своим чередом. Каждое утро я заезжал за Беллой, и мы вместе отправлялись на учебу, затем я дожидался, когда она закончит свои дела в газете, и мы ехали к ней. Совместное приготовление ужина и выполнение домашних заданий было моим любимым времяпрепровождением. Все это очень напоминало семейную идиллию и я, к своему величайшему удивлению, был счастлив от одной только подобной мысли.
По университету поползли слухи, что толи Буквоежка усмирила Мейсона, толи Мейсон приручил эту дикарку, но смысл был один - Белла и Эдвард вместе. К нам никто в открытую не совался - девки от меня отстали, вполне справедливо опасаясь гнева очаровашки Свон, а к ней парни не лезли, понимая всю несостоятельность подобной конкуренции. Лишь изредка находились смельчаки, пытавшиеся пофлиртовать, но одного грозного взгляда им хватало, чтобы все правильно понять.
С друзьями мы общались редко, предпочитая более уединенное времяпрепровождение, хотя они и не возражали. Белла действительно смогла стать мне лучшим другом. Я до этого и предположить не мог, что можно так легко и откровенно общаться с девушкой, не являющейся твоей родственницей.
У меня оставалась всего одна, но весьма сложная проблема - внутренние противоречия. Если быть более точным, то противоречия между душой и телом. Душой я наслаждался каждой секундой проведенной в обществе любимой девушки, а тело продолжало сгорать от желания. Каждый божий день начинался и заканчивался одним и тем же - долгим горячим душем с воспоминаниями о не менее горячем обнаженном теле Беллы и к моему величайшему стыду утомительной, но немного облегчающей положение, работой правой руки.
Не успел я оглянуться, как учеба подошла к концу, экзамены оказались сданы, и уже нужно было собирать вещи, чтоб отправляться домой. Это был наш с Беллой последний день вместе.
- Гм… Белла, какие планы на вечер? - поинтересовался я, когда мы ехали к ней.
- Я полностью открыта для предложений, - ответила она, не отрывая глаз от своей записной книжки, где делала какие-то пометки.
- Есть два варианта: мы можем расслабиться в клубе с ребятами или посидеть вдвоем у тебя. Провести вечер, так сказать, по-домашнему, - я весь напрягся в ожидании ее решения.
- Хм…. А ты что предпочитаешь?
- Ну, мы же надолго расстаемся, а в клубе нормально не пообщаться, так что я бы, пожалуй, лучше остался бы у тебя, - я пустился в запутанные объяснения, которые больше походили на оправдания, но прямо сказать, что хочу просто остаться наедине, я этой девушке не мог. На лице у Беллы засияла довольная, но какая-то странная улыбочка.
- Я за, - прошептала она мне на ухо, опалив его горячим дыханием. Мое тело сразу же отреагировало на такое откровенное поведение моей «подруги» и сидеть стало неудобно. Пришлось приложить все силы, чтобы сдержать стон, так и рвущийся наружу. Неужели она не понимает, как действует на меня или ей просто нравится играть?
Вечер получился замечательный. Мы много шутили и смеялись, стараясь не вспоминать о скорой разлуке, приготовили вкусный ужин, точнее Белла готовила, а я изо всех сил старался ей не мешать, а потом пытался увернуться от сковородки, когда, в конце концов, путался под стройными ножками девушки, не давая ей все быстро и тщательно сделать.
На улице уже стемнело, но покидать мою Буквоежку не было ни сил, ни желания. Мы сидели на полу в крохотной гостиной, облокотившись на диван, жевали соленые крекеры в форме букв, запивали их апельсиновым соком и смотрели «Бурлеск». На экране вновь кто-то пел, и я пытался сделать вид, что внимательно за этим наблюдаю, хотя сам не мог насмотреться на Беллу. Она была так очаровательна, временами морщила хорошенький носик, много улыбалась и подпевала экранным персонажам. Моя единственная… любимая.
- Что будешь делать летом? - вывела меня из транса Белла.
- Завтра уезжаю домой. Скоро будет семейный праздник - тетя с дядей отмечают двадцатипятилетие брака, побуду у них какое-то время, - я поморщился от мысли, что придется «наслаждаться» обществом Алека. - А потом… еще не решил. А ты?
- Я сейчас поеду к родителям, а после до конца лета буду работать в одном популярном Нью-Йоркском издательстве помощником редактора.
- Нью-Йорк? - я был в шоке. Так далеко. Так долго.
- Ну да, там, у мамы знакомый работает, вот меня и пристроили. А что?
- Мы очень долго не сможем увидеться, - я даже не старался скрыть своего расстройства, позволив голосу сорваться почти до шепота. А вдруг ей там приглянется какой-нибудь парень? Может и мне стоит этим летом рвануть в Нью-Йорк? Отдохну, развеюсь и разноображу досуг Беллы своим присутствием.
- Да, я знаю. Я буду очень скучать по тебе, - печально сказала моя девочка и обняла меня. Мои руки сами обвились вокруг хрупкой девичьей талии, а носом я зарылся в ее волосы, стараясь впитать в себя аромат любимой.
Последние часы нашего уединения истекли слишком быстро и незаметно, а в груди что-то защемило в преддверии разлуки.
- Ты будешь мне звонить? - спросил я уже на пороге маленького домика Беллы. Дьявол! Я веду себя, как плаксивая девчонка! Это отвратительно, но ничего поделать с собой я не мог.
- Обязательно, - уверенно ответила девушка. - Ежедневно в одиннадцать вечера я буду желать тебе спокойной ночи.
- А если мы окажемся на разных побережьях? - в моем вопросе так и сквозило отчаянное желанием не потерять хотя бы такую связь с ней.
- Я обещаю, что где бы я не находилась ровно в одиннадцать часов по твоему времени я наберу твой номер, - успокоила меня Буквоежка.
Последний раз, обняв самую прекрасную представительницу слабого пола, которую мне только доводилось встречать, я ушел навстречу боли и тоске, которые, несомненно, ждут меня без Беллы.