Две недели пролетели незаметно. Мистер Лэндис заезжал три дня назад. Удостоверившись в моем согласии, он уехал в Эдинбург оформлять документы на поступление. Алекс под двойным натиском родителей все–таки согласился на работу в фирме. Но только на две недели, что привело папу в восторг, так как на большее он и не надеялся. Отец купил новый дом, он был таких огромных размеров, что первую неделю я попросту боялась в нем потеряться.
Мой план по мщению отцу состоял в плохой учебе и отвратительном поведении. Он привык видеть милую девочку, прилежно выполняющую задания в школе. Больше не увидит. И сто раз пожалеет о том, что направил меня туда. В выборе одежды, мне помогла Сьюзи, у нее богатый опыт в таком деле. Мама не проверяла то, что я уложила в чемоданы, которых вышло два, чему я искренне была рада.
– Дженнифер, милая, вставай. Уже одиннадцать, самолет через два часа, а ты еще спишь, – говорила мама, по пути распоряжаясь дворецким, чтобы он забрал мой багаж и спустил вниз.
– Я уже встаю, – сонно пробормотала я.
– Через полчаса выходим, так что поторопись, – крикнула мама у выхода из комнаты.
Просто замечательное начало дня, проспать именно тогда, когда не надо. Можно, конечно, отправится в аэропорт с запахом костра и соли. Но думаю, моим соседям это не понравится. Вчера мы долго и печально обсуждали мой отъезд. Некоторые даже придумали план по побегу. Но все они оказались весьма экстравагантными. Один из них заключался в том, что мне предстояло сбежать из самолета через багажный отсек, что как оказалось весьма маловероятным мероприятием.
Зайдя в ванную, первым делом я приняла душ в попытке взбодриться. Почему я не принимаю душ вечером? Скорее всего, из–за того, что я прихожу домой мало на что способная. И прямо в верхней одежде заваливаюсь спать.
Выходя из ванной в полной боевой готовности, я посмотрела на часы, они показывали «10:15» a.m. Времени на то, чтобы собрать вещи, которые я оставила на потом, осталось катастрофически мало. В первую очередь я закинула в сумку ноутбук, телефон, и PSP . Плеер я положила в карман ветровки, чтобы долго его не искать потом. Осмотрев комнату на наличие забытых вещей, я закинула сумку на плечо и спустилась вниз, из кухни доносились запахи пищи.
– Завтрак, дорогая, и не надо смотреть на меня волком. Тебе лететь три часа. В самолете паршивая еда, честно тебе признаюсь, – сказала мама, как только моя нога ступила на кафель кухни.
– Ладно,– спорить бесполезно, когда мама волнуется, сопротивление становится опасно для жизни. Я послушно взяла подготовленные мамой бутерброды и сок.
Закончив завтрак, я сказала маме, что подожду ее в машине. Сегодня на удивление хороша погода. Все точно сговорились. Наверняка на пляже сегодня отличные волны, на которых можно вдоволь покататься. Я специально попросила ребят не провожать меня сегодня. Дабы избежать искушения воспользоваться багажным отделением. Надеюсь, до аэропорта мы доберемся без происшествий. Если все пройдет не так гладко, мама наверняка разрыдается.
– Такими темпами и опоздать недолго, – сказал папа мне, когда я забралась в машину.
– И это вместо приветствия пап? Твоя единственная дочь уезжает на другой конец страны, а ты причитаешь, – наиграно обиженным тоном сказала я.
– Прости, дорогая, доброе утро, – сконфуженно сказал папа.
– Доброе утро, Дженн, – поздоровался Алекс. – Если мама не поторопится, мы действительно можем опоздать.
– Вот ей об этом и говорите, а не мне, – только я это сказала, как она вылетела из дома.
– Быстрее, дорогой, мы можем опоздать,– сказала запыхавшаяся мама.
Такое чувство, что это не я уезжаю в другой город и другую школу, а мои родители. Так суетятся, как будто замуж выдают. Всю дорогу, мама судорожно перебирала, все ли она взяла, три раза папа останавливался: мама проверяла чемоданы. Надеюсь, в аэропорту не будет долгих прощаний, я этого просто не выдержу.
Через полчаса папа, наконец, припарковался около здания аэропорта. Взяв свою сумку, я вышла на улицу, папа грузил чемоданы в корзинку. Когда с этим было закончено, мы двинулись в сторону регистрации на посадку, там толпилась куча народа, в очереди еще придется простоять. Мне казалось, что прошло уже как минимум два часа. На самом деле всего пол, передо мной стоял мужчина средних лет, который очень долго искал паспорт. Наконец настала моя очередь.
– Добрый день, будьте добры паспорт и авиабилет, – сказала девушка.
Сверив мои данные, она указала нам дорогу к пятому трапу, возле которого совершалась посадка Плимут – Эдинбург. Не сказать, что там было много народа, скорее всего не многим сейчас понадобилось ехать в Эдинбург. В основном нас окружали пожилые леди и джентльмены, летевшие в бизнес классе. По очереди со всеми попрощавшись, я пошла по направлению к самолету. Внутри никого не было. Разложив вещи, я достала плеер, нашла свой любимый плей–лист. Поудобней устроившись в кресле, я покорно ждала, когда объявят конец посадки пассажиров.
– Мисс, пристегните, пожалуйста, ремень. Выключите сотовый телефон на время взлета, – попросила стюардесса, – после взлета вы можете отстегнуть ремень и включить телефон. Если вам что–то понадобится, нажмите вот эту кнопку, – она указала, на белую кнопку рядом с креслом, – приятного полета.
– Спасибо, – ответила я.
Я включила музыку, заиграл мой любимый трек. Именно благодаря этой песне я придумала себе образ, в котором предстану перед школой «Unbelievable». Не знаю, как они его воспримут, да и знать мне не особо хочется. Заводить друзей там без надобности. Все равно мне придется с ними расстаться. А если выбирать между Плимутом и Эдинбург, я, конечно, выберу Плимут. Все мои друзья остались там.
– Уважаемые пассажиры, проверьте, у всех ли пристегнуты ремни и выключены сотовые телефоны, – раздался голос в динамиках. – Посадка окончена, самолет идет на взлет. Всем спасибо за внимание. Приятного полета.
Когда я была маленькой, посмотрела фильм про стюардесс. В моей душе загорелась мечта – стать такой как они. Ездить по разным странам. Каждый день видеть новые города, покупать новые сувениры. Кто не мечтал о таком? Каждый мечтает объездить весь мир. Но когда я первый раз взлетела на самолете, мою охоту как ветром сдуло. Оказалось, что полеты это не мое. Мне становится плохо. Поэтому, чтобы не испытывать дискомфорта я всегда сплю.

***

– Мисс, просыпайтесь, посадка через полчаса, – кто–то настойчиво теребил меня за плечо.
– Спасибо, – ответила я сонно. Стюардесса улыбнулась и двинулась дальше.
Потянувшись, я сняла наушники. Проспать все три часа полета мне редко когда удавалось. Не знаю, с чем это все связанно. Может с тем, что как раз сегодня я не выспалась. Или с тем, что я впервые позавтракала перед полетом. Я не знаю. И знать мне это не особо хочется.
Я посмотрела на наручные часы: пятнадцать минут шестого. Осталось совсем немного. Кто придумал поместить школу в глубине леса? Когда мистер Лэндис подробно расписывал мне маршруты и рейсы, я подумала, что точно заблужусь по пути. Большую часть я уже проделала, осталось дело за малым – немного потрястись в поезде.
– Уважаемые пассажиры, пристегните, пожалуйста, ремни, рейс шестьсот пятнадцать, заходит на посадку. Спасибо за внимание, – слава Богу, мои мучения закончились.
Спускаясь с самолета, я почувствовала дуновение ветра. Мне сразу же стало лучше. По сравнению с душным салоном, погода в Эдинбурге была просто великолепна. Солнце было в самом зените. Ни одного облачка, идеальная погода. Мои сумки были самыми последними и на вид, самыми крупными. Мне предстояло как–то вынести их на улицу.
– Извините, сэр, – обратилась я к проходившему мимо, человеку в форме, – где мне можно найти человека, который поможет донести чемоданы?
– Я сейчас пришлю к вам молодого человека, – гнусавым голосом ответил он.
– Спасибо.
Он сухо кивнул и отправился дальше. Видимо искать того молодого человека, который мне поможет. Может быть, я справилась и сама, будь у меня один маленький чемодан. Но так как у меня их два и один из них очень большой, я их попросту не донесу.
Молодой человек вырос из неоткуда, чем изрядно меня напугал. Быстро подхватив чемодан, он направился на улицу. Он так резво пробирался через толпу, что я еле поспевала за ним. Выйдя на улицу, я обнаружила, что он уже грузил мои вещи в такси, даже не спросив меня нужно это или нет.
– С вас четыре фунта, мисс, – как только я отдала ему деньги, он так же стремительно убежал, как и пришел.
– Вокзал «Уэверли» пожалуйста, – обратилась я к водителю.
Он кивнул головой, мы плавно двинулись в сторону, подвижной улицы. За окном мелькали гостиницы, жилые дома, казино, бары. Как и говорил папа, город был достаточно красив, многолюден и красочен. Жить здесь было бы веселее, чем в Плимуте. Но свою жизнь, я бы никогда не поменяла, если бы мне предложили переехать даже в Лос–Анджелес.
– Вот, это вокзал «Уэверли», – сказал водитель, остановившийся около огромного здания.
– Спасибо, – ответила я.
Как мне теперь тащить чемоданы, я не имела ни малейшего представления. Грузчиков или тележек для перевозки тут тоже не наблюдалось. Видимо, заметив мое расстроенное лицо, водитель поинтересовался:
– Я могу помочь донести вам чемоданы? Вас ни кто не будет встречать?
– Нет, я еду в школу, так что я одна, – я застенчиво улыбнулась.
– Давайте я вам помогу, вы сможете один донести, вот этот кажется самый маленький, – он указал на красный чемодан на колесиках. – Чудесно, он еще и с колесиками, вы справитесь.
– Спасибо вам, не знаю, чтобы я делала.
– Не стоит благодарностей, у меня тоже есть дочь, и возможно ваш отец ей тоже когда–нибудь поможет, – он улыбнулся теплой отцовской улыбкой.
– Спасибо, – мое лицо уже было пунцовым от смущения.
– Так в какую школу вы едете?
– «Unbelievable», – ответила я.
– Что–то я не слышал про такую. Где вы говорите, она находится? – спросил он с задумчивым выражением.
– Где–то за городом. Странно, мне говорили, она очень знаменита.
– Может быть. Я знаю все школы города, работа таксиста вынуждает. За город я редко выезжаю, поэтому, наверно не слыхал, – он улыбнулся.
Когда мы подошли к перрону, он передал мои вещи в грузовой вагон, попрощался и ушел. Никогда еще не встречала бескорыстных добрых людей. Все делают что–то лишь за деньги. Зайдя в поезд, я направилась искать свое купе, оно оказалось в самом конце вагона. Внутри никого не было. Вынув книгу, которую я взяла почитать в самолет, но так и не воспользовалась, я кинула сумку на свободное место. Если ехать одной, то почему бы не воспользоваться. Удобно устроившись, подогнув ноги под себя. Я погрузилась в книгу, на которую совсем недавно наткнулась «Мир Энни Мор».
Звук открывающегося купе, отвлек меня от чтения. Посмотрев поверх книги, я увидела в дверях двух парней. Один был высокий, жилистый – блондин с серыми глазами, очень бледный, а выражение его лица ясно давало понять, что он не рад разделять с кем бы то ни было купе. Его сосед чуть пониже ростом, брюнет с карими глазами оттенка осенней листвы, пухлыми губами, совсем как у меня и смуглой кожей.
Мимолетом посмотрев на меня, они сели на свои места, небрежно скинув мою сумку на пол, отчего все ее содержимое высыпалось на пол.
– Ты что, идиот? – гневно спросила я у блондина, который свалил мою сумку. Он ничего не ответил, лишь перевел равнодушный взгляд в окно.
Я отложила книжку и опустилась на колени, чтобы собрать вещи. Меня колотило от злости. Этому парню еще повезло. Лишь потому, что я его не знаю, иначе ему пришлось бы несладко. Сложив вещи в сумку, я обнаружила пропажу телефона. Просмотрев по сторонам, я его не заметила. Может он закатился под сиденья? Но не ползать же мне, на самом деле, при них на коленях по всему купе.
– Не это ищешь? – спросил глумливо голос сверху. Я подняла голову и увидела, что смуглый парень перекидывает мой телефон из руки в руку.
– Именно это, – ответила я, поднимаясь.
Я отряхнула джинсы от пыли и протянула руку, чтобы забрать телефон. Но он ее отдернул. Я сверкнула на него глазами, весь мой вид выражал, насколько я зла. Но его видимо это только забавляло. В отличие от его соседа, который так и не повернул головы.
– Что за шутки? – грубо спросила я.
– Какие шутки, милая? – улыбнулся он. – Я всего лишь сделал тебе одолжение и поднял его. А ты даже не хочешь меня поблагодарить?
– Я бы поблагодарила, если бы твой друг его не свалил, – сказала я, сложив руки на груди.
Он лишь засмеялся, посмотрел на друга в поисках поддержки, но он не проявлял к этому особого интереса.
– Как считаешь, Джеймс, стоит ли вернуть ей ее игрушку? – спросил он у парня.
Тот безразлично пожал плечами, не отрывая взгляда от окна. Видимо он обычно себя так не вел, потому что мой новый «друг» смотрел на него с таким же нахмуренным взглядом как и я. Когда он в очередной раз подбросил телефон вверх, я поймала его и прошла к своему месту. Он сверкнул на меня насмешливым взглядом и тоже уставился в окно. Что там было такого интересного? Лишь деревья и поля, которые сменяли друг друга.
Я презрительно посмотрела на этих парней и отвернулась. Знаете, что самое интересное, именно такие парни как эти, нравятся всем девчонкам. Мажорные ублюдки, которые ни в грош тебя не ставят. Единственное на что им не наплевать это они сами. У меня был такой друг. Он сначала казался таким милым и хорошим, что я позволила ему мне понравиться. Потом он показал свое истинное обличие. Поверьте, это был самый крупный облом в моей жизни. Я перевела взгляд в окно. Те же деревья, да кое–где проскальзывала пустошь, сменяемая редкими поселеньями. Звук открывающийся двери отвлек меня от пейзажа за окном. В купе зашла девушка с темными, коротко подстриженными волосами, обрамляющими милое загорелое лицо, и голубыми глазами, густо украшенными ресницами.
– Я везде вас ищу. Почему вы меня не предупредили, в каком будете купе? Неужели, это так сложно? – обиженно начала она, садясь на место рядом со мной. Видимо саму меня она даже не заметила, или сделала вид, что не заметила.
– Не начинай Эмм, – закатил глаза брюнет.
– Что не начинай Итон? – зло сверкнув глазами, начала она.
– Истерить. Кое–кто сегодня не в настроении, – ответил он, кивнув головой в сторону блондина.
– Еще бы не в настроении, такое увидишь, не только настроение пропадет.
– Брось, я не думаю, что он из–за этого, – почесав затылок, сказал Итон.
Я переводила заинтересованный взгляд с одного на другую. О чем они говорят? Не думаю, что меня это касается, но все–таки. Меня всегда тянуло знать все обо всем. Поэтому еще в двенадцатилетнем возрасте я перечитала половину отцовских книг. Это было конечно до того, как я узнала, что такое серфинг.
Но любовь к книгам, знаниям и секретам не пропала. Увидев, что я смотрю на них, Эмм хмыкнула и отвернулась в сторону двери. Видимо развивать тему она не собиралась.
– Ладно, мне пора. Мег ждет. Увидимся позже.
Как только за ней закрылась дверь, я тоскливо посмотрела на книгу. Читать именно сейчас мне совсем не хотелось. Достав из сумки ноутбук, я попыталась зайти в интернет, но всемирная паутина почему–то не работала. Грустно вздохнув, я убрала его обратно. Плеер с наушниками был где–то на дне сумки, но обнаружить его мне почему–то не удалось. Поэтому все содержимое сумки оказалось на сиденье рядом со мной. Телефон, ноутбук, салфетки, ручки, косметичка, очень худая косметичка нужно сказать. Я не красилась из принципа, натуральное лицо намного лучше и свежее. Тетрадки, которые неизвестно как здесь оказались. Ежедневник, очки, PSP, USB–кабель для плеера. Где сам плеер? Сложный вопрос. Тяжело вздохнув, я перевернула сумку и вытрусила ее. Из нее тоскливо свесился один наушник. Я потянула за него, и на свет показался плеер. Положив его на сиденье позади себя, я сложила вещи обратно в сумку. Не знаю, когда последний раз разбирала ее, но этим нужно заняться. Откинувшись на спинку сиденья, я включила плеер. Мне было все равно, что за моими манипуляциями наблюдали. И кажется, посчитали меня, по крайней мере, сумасшедшей или чудачкой. Неважно. Мне все равно.
Время пролетело незаметно. Слушая музыку, отключаешься от всего мира, погружаясь в мир написанных строк. Закинув сумку на плечо, я вышла из купе. В вагоне толпился народ, все спешили выйти на улицу. Спрыгнув с подножки, я угодила на чью–то сумку.
– Извини, – сказала я парню, который осуждающе смотрел на меня.
– Да ничего, – улыбнулся он, отряхивая сумку.
Я осмотрелась по сторонам. Вокруг лес и виляющая тропинка, состоящая из пыли и камней. Куда мне надо было идти, я не имела ни малейшего представления. Оглянувшись, я увидела все того же парня, который с интересом наблюдал за мной. Его черные волосы переливались на солнце. Карие глаза, светились добром. Ласковая улыбка, призывала улыбнуться в ответ. Переборов все свое стеснение, которое у меня вряд ли было, я подошла к парню
– Как дойти до школы? – спросила я у него.
– В первый раз тут?
– Да, – переминаясь с ноги на ногу, ответила я.
– Пойдем со мной, я тебя провожу.
– А вещи?
– Их доставят, – сказал он.
– Кто? – удивилась я.
– Да мистер Стедвиг. Ему лучше не попадаться лишний раз на глаза, – он улыбнулся. – Кстати, я Бен Манкович, – он протянул мне руку.
– Дженнифер Дарлинг, – я пожала ее, – очень приятно.
– Взаимно, – он улыбнулся, – пойдем.
– Спасибо, – я благодарно ему улыбнулась, повесила сумку на плечо и двинулась за ним.
– Тебе понравится в нашей школе, я уверен. Всем сначала не нравится. Они не хотят ехать, скандалят дома и все такое, – рассказывал Бен, пока мы шли сквозь лес.
– Не думаю, что мне понравится, – скривилась я. – Какая у вас тут система обучения?
– У нас пять курсов. На первых двух проходят все начальные основы, то есть обычные предметы, которые изучают в школе. С третьего ты выбираешь только те предметы, которые тебе понадобятся в будущем. Это зависит от того, куда ты пойдешь дальше. К ним еще прибавляются специальная подготовка. Девчонкам обычно сложно там, но они стараются, – он улыбнулся.
– В чем заключается специальная подготовка? – спросила я.
– Боевые искусства. Разные боевые искусства, – уточнил он.
– Шутишь? – изумилась я.
Выбирать предметы для дальнейшего поступления, это само собой. Но боевые искусства – это уже перебор.
– Нет, – засмеялся он, – серьезно, этот предмет обязателен для всех.
Я глубоко вдохнула, видимо этот пункт отец решил пропустить или вообще не предупреждать меня об этом.
– Расслабься, – он дружески толкнул меня в плечо, – там не так уж и сложно. Просто помахать кулаками.
– Просто помахать кулаками, – повторила я. – А если я не умею, просто так махать кулаками?
– Научат. Первый раз получишь в глаз, сразу научишься.
– Очень утешительно, – сникла я.
Получать в глаз, от кого–либо мне совсем не хотелось. И выставлять себя дурой тем более. Боевые искусства, кто придумал такой предмет? Да и вообще, зачем он нужен? Неужели, они, правда, думают, что он нам пригодится в жизни. Если только отбиваться от похитителей сумочек.
– Не кисни. Вот школа, – сказал он, когда мы проходили кованые ворота.
Я подняла голову и увидела огромное здание похожее на дворец. Глядя на него, возникало ощущение, что школа вырастает из окружающей природы, настолько оно гармонировала с охватывающими ее окрестностями. Многочисленные окна и башни, которые светились в заходящем солнце.
Перед входной дверью, стоял человек в черном фраке. Седые волосы, покрывающие голову, в некоторых местах отсутствовали. Глаза за очками сверяли имена и пропускали внутрь. Подойдя, мы оказались не самыми последними, кто пришел. Теперь понятно, почему они так спешили. Очередь двигалась очень медленно. Все толкались и пытались встать без очереди, из–за чего случались потасовки. Я со скучающим видом осматривала окрестности, пока не услышала знакомый голос сзади.
– Да что с тобой друг, ты сегодня сам не свой, – говорил голос Итона.
– Все в порядке.
Окончание разговора заглушил гул недовольных голосов впереди. Кто–то опять пытался влезть без очереди, как в детском саду. Буквально через пятнадцать минут подошла наша очередь. Я не знала, что делать, поэтому замялась около входа.
– Бен Манкович, четвертый курс, – сказал он, правильно поняв мою заминку.
– Без изменений, – сказал мужчина, – проходи.
– Дженнифер Дарлинг.
– Курс?
– Я…
– Ах да, помню, – ответил он, доставая бумагу из стопки, – тебе в регистратуру.
Я взяла лист и прошла в коридор, где ждал меня Бен. Прямо была следующая дверь, которая, видимо, вела куда–то еще. Слева располагалась дверь, а справа – глухая стена.
– Бен, где находится регистратура?
– Видишь дверь слева? За ней коридор, там деканы курсов и регистратура, – ответил он. – Мне с тобой нельзя, так что увидимся позже.
– Пока, – сказала я, двигаясь по направлению к двери.
Передо мной предстал длинный коридор без окон, только двери с табличками и именами деканов. В таком точно не заблудишься. В самом конце коридора была именно та дверь, которая нужна мне. Постучав, я открыла ее. За столом сидел молодой человек, не на много старше меня, с русыми волосами, которые доходили до плеч, пшеничного цвета глазами, с мудростью смотрящие прямо на меня.
– Здравствуйте, моя фамилия Дарлинг, – сказала я, подойдя к стойке.
– Здравствуйте… так… Дарлинг, – говорил он, пролистывая бумаги, – вы зачислены на третий курс. Ваша комната на пятом этаже в северном крыле. Занятие начинаются завтра в «09:15» a.m., завтрак в «08:30» a.m., ваше расписание. Вот эти бумаги будете подавать преподавателям вначале урока. Ваши вещи ждут вас в комнате. Ужин там же. Всего доброго, – протараторил парень, и углубился в свои бумаги.
– Как мне пройти в северное крыло? – растеряно спросила я.
– Миссис Конер вам покажет, – улыбнулся он
Из–за тени вышла высушенная старушка. На вид ей было лет семьдесят. Седые волосы сложены в пучок на затылке. Блеклые голубые глаза с бесцветными ресницами.
– Пошли, – сказал она, направляясь к двери.
Она повела меня в ту дверь, где недавно скрылся Бен. За дверью оказалась лестница наверх и пару картин с левой стороны на стене. Я старалась запоминать дорогу. Пять лестничных пролетов прямо, поворот налево, направо, опять налево, прямо, направо, налево… замечательно, я сбилась. Как мне завтра попасть на завтрак, и вообще на занятия, если ничего не запомнила?
Мы подошли к двери, миссис Конер открыла ее, пропуская меня на узкую винтовую лестницу. Здесь было темно, свет давали только несколько висевших на стене светильников. Я поёжилась – в голову пришло предположение, что это школа только снаружи выглядит такой светлой и приветливой.
Комната совсем не напоминала о том, что мы только что поднимались по мрачной тёмной лестнице – большое окно с видом на стадион и лес за ним, диван под окном, два кресла у камина, письменный стол у стены. Две лестницы полукругом, направленные к двум дверям в спальни.
– Вот эта лестница ведет в твою спальню, – она указала на ту, которая была правее ко мне, – рядом – твоего соседа. Твои вещи уже у тебя в комнате. Спокойной ночи.
– Подождите, а на занятие нужно ходить в форме? – спросила я у женщины.
– Да. Она, лежит на твоей кровати. Что–нибудь еще?
– Не могли бы вы нарисовать мне как выйти на улицу и как пройти в столовую? – смущено спросила я.
– Вот, – она вытащила из кармана свернутый пергамент, – это карта. Смотри не потеряй, как освоишься, отдашь, – с этими словами она скрылась на лестнице. Я даже не успела сказать спасибо.
Если есть форма, это просто великолепно. Мне не надо буду ее носить, и тогда может директор напишет пару строк отцу. Я радостно поднялась вверх по лестнице. Открыв дверь, я увидела просторное помещение. Прямо напротив двери был огромная двуспальная кровать застеленная белым покрывалом, на ней лежала форма черного цвета. Обычная юбка в гармошку белая блузка и пиджак. Сверху всего красовался галстук, в полоску, красный с золотым. Возле кровати стоял мой багаж. Напротив расположился черный платяной шкаф. На полу лежал белый ковер. Всю эту картину завершала прикроватная тумба, на которой, по–видимому, стоял ужин. Справа располагалась еще одна дверь. Заглянув в нее, я увидела ванную. На полу черно–белая мозаика, под тон комнаты. Зеркало с умывальником и полотенца. Напротив стояла ванна. Комната оказалась вполне не плохой, и ванная в единоличное пользование.
Выйдя, я стала распаковывать вещи. Через полтора часа разложив все, что вместилось в тумбочку, я перешла на шкаф. Полностью забив его одеждой, перешла в ванную, которая была просто предназначена для того, чтобы ее забили всем, чем можно. Поставив последний флакон на полку, я вернулась в комнату. Посмотрев на ужин, в моем желудке неприятно заурчало. Я не видела еды со вчерашнего вечера. Не считая маминого завтрака. Аппетитные отбивные очень вкусно пахли. Не видя причины в отказе от еды, я уплела все, что было на тарелке, после чего приняла душ и легла спать.