BPOV

Едва не путаясь в собственных ногах, я покорно шла за Эдвардом, снова восхищаясь им. Его твердой походкой, широкими плечами, спутанными волосами: что-то было в его облике, что вызывало непреодолимое желание просто прикоснуться к нему.
Мы прошли несколько метров, и я пыталась понять, что Эдвард хотел от меня. Его прием сегодня оставил на душе неприятный осадок, но после его слов я поняла его поведение, его озлобленность, однако полностью забыть не смогла. Если бы это сказал другой человек, я бы не обратила внимания… хотя, кто знает. После потери памяти я трепетно и чутко отношусь ко всему, даже к добрым словам. Но слова Эдварда… Мы знакомы с ним от силы два часа, однако я уже испытываю к нему сильную привязанность, и это пугало меня; я невольно задавалась вопросом: а не было ли между нами чего-то, не обидела ли я Эдварда в « прошлой» жизни.
Неожиданно он остановился, что едва не заставило меня налететь на него. Эдвард повернулся ко мне, и его лицо украсила самая великолепная извиняющаяся улыбка, а в глазах горела смущенность. Я с трудом сглотнула, понимая, что только что была ослеплена.

EPOV

Я засунул руки в карманы, идя размашистым шагом по коридору. Я с трудом сдерживал себя, борясь с желанием развернуться и сжать свои руки на ее нежной шее. Черт возьми, мне даже пальцы жгло от этой потребности!

Прикрыв глаза, я постарался нацепить на свое лицо самую дружелюбную маску, наполнив глаза раскаянием и болью.

Я резко остановился и развернулся лицом к девушке. Она не ожидала такой быстрой остановки и едва не врезалась в меня. Я испытал мрачное удовлетворение, увидев в ее глазах неприкрытое восхищение мною.

Так-так, Белла Свон, все идет по плану, даже лучше.

Я, конечно, ожидал такой реакции, но не от девушки, чьи мысли должна занимать сейчас потеря памяти. Белла быстро попалась, даже не попытавшись противостоять.

Я потупил взор. Не надо забывать, что я виноват перед ней, что я влюбленный придурок, который оскорбил любовь всего своего существования.

- Белла, - начал я, гадая, какие интонации должны быть в моем голосе, чтобы он звучал виновато и огорченно.

Она вопросительно посмотрела на меня, ожидая, пока я продолжу. Я тут же обругал себя за поспешность, надо было все обдумать. Я едва не заскрипел зубами от злости – придется импровизировать.

- Белла, - предпринял я новую попытку, - я прошу прощения за… Я очень виноват, я понимаю, моему поведению нет оправдания. Просто ты даже не представляешь, какой шок вызвало известие о твоем выздоровление…

Я взял ее руки в свои, желая до боли сжать эти хрупкие запястья. Вместо этого я начал нежно поглаживать ее ладонь своими пальцами, ощущая, как дрожь побежала по ее телу от моего прикосновения.

Белла посмотрела на меня, ее губы дрожали от едва сдерживаемых слез. Каких? Радости? Боли? Я надеялся на последнее.

- Ты еще поплачешь, дрянь, - мстительно подумал я, уже зная, что сделаю в первую очередь- это уничтожит ее на половину.

- Я… я не обижаюсь, Эдвард. Я понимаю, ведь я сама…

Я понуро опустил голову, демонстрирую повинность и покаяние, вместе с этим скрывая злую радость в глазах. Ее слезы действовали словно наркотик, они опьяняли меня, подпитывали, придавали сил.

- Ты не понимаешь, Белла…- я поморщился, осознавая, что наступило время.

Я поднял голову, глядя в эти ненавистные глаза, и прошептал:
- Я люблю тебя.

Как, оказывается, просто сказать эти слова. Никаких угрызений совести, никакой борьбы, ничего…

Свон глубоко вздохнула, уставившись на меня полными слез глазами.

- Ты… Ты любишь меня? – неверяще спросила она.

- Да, Белла, люблю! – воскликнул я с таким пылом, что едва не рассмеялся от этой ситуации. - Люблю больше жизни. Ты даже не представляешь, что значишь для меня! Моя жизнь была темной, непроглядной ночью, но ты, словно звезда, осветила мое существование. Я надеюсь, ты сможешь простить меня, потому что…- я запнулся, чтобы создать атмосферу безысходности, - я не знаю, как жить без тебя.

Как пафосно… Но она купится на это, я знаю.

Я взял ее лицо в свои ладони и нежно обвел контуры ее губ. Вся эта нежность и смиренность отняли у меня много сил, и я знал, что необходимо закончить все как можно быстрее, потому что мои силы на исходе, и я могу сорваться.

Прошло время, но Белла все молчала, и я уже начал беспокоиться, правильно ли я разгадал чувства в глубине ее глаз.

Наконец, Белла взяла мою руку в свою, крепко сжав, и я подавил рефлекс выдернуть свою руку и дать Свон пощечину.

Она подняла на меня свои глаза, в которых плескались любовь и нежность. Я едва не рассмеялся от своей победы.

- Эдвард, а раньше… Раньше я любила тебя?

Белла взволнованно замолчала, принявшись теребить края моей рубашки.
Да, следующий шаг – удесятерить свою боль, вызвать в Свон жалость и злость на саму себя, раскаяние.

Это будет весело.

Я отшатнулся от нее, прижавшись к стене. Уверен, сейчас мое лицо выражало шок и боль. Белла испуганно смотрела на меня, борясь с желанием утешить меня.

- Неужели ты не помнишь, Белла? – воскликнул я. - Как ты могла забыть? Ты ведь поклялась, Белла, - убито прошептал я.

Белла подошла ближе, нежно прикоснувшись к моему лицу. Я выдержал.

- В чем клялась, Эдвард? – со слезами в голосе спросила Белла.

- Ты говорила, что не забудешь, чтобы не случилось, ты обещала помнить.

Так, а теперь, страсть и нежность. Сейчас она вспомнит то, чего даже не было.

Я резко обнял Беллу и притянул к себе. Сжав пальцами ее подбородок, я поднял голову Беллы, заставив ее посмотреть мне в глаза. Я наклонил голову и прикоснулся к ее губам своими.
Я думал, что испытаю отвращение, чувствуя ее вкус, однако поцелуй доставил мне болезненное, почти извращенное удовольствие. Мои губы жестко сминали ее, язык ворвался в ее рот. Руками я сжал ее талию, прижимая к себе. Ее руки, сначала неуверенно, но потом все более решительно прикасались ко мне, пальцы впились в мои волосы. Я обвел языком контур ее губ, и девушка мягко застонала. Добившись ответного желания, я отстранился от Беллы, и она протестующе вздохнула.

Как ни странно, я не чувствовал ничего, только тяжесть в паху. Никакого сбивчивого дыхания, бешено стучащего сердца: все так по-дежурному просто, ненатурально.

Мои эмоции были прямо противопоставлены эмоциям Беллы. Ее щеки горели, дыхание было прерывистым, и сама она едва удерживалась на ногах.

Как это все-таки оказалось просто! Я думал, что мне придется ползать на коленях перед ней, умолять. А оказались нужны всего три бессмысленных слова и поцелуй…

В этот момент во мне доминировало мужское начало, а Эдвард Каллен остался в стороне, с яростью наблюдая за происходящим. Я буду наслаждаться этим временем, которое потребуется для уничтожения Свон.

Как женщина она ни в коей мере не привлекала меня, меня влекло только ее тело. Я испытывал холодный расчет, понимая, что буду трахать ее. Я буду дарить ей наслаждение, брать свое, однако потом она узнает, что просто была моей игрушкой на неопределенное время. Будет довольно-таки забавно.

Еще раз прикоснувшись к ее губам, я шепнул:
- Вот это ты обещала помнить.

Белла ошеломленно смотрела на меня, на свои руки, которые, я был уверен, устроили беспорядок на моей голове. В ее глазах была неприкрытая страсть, которой она не могла сопротивляться. Она не могла сопротивляться мне.

Теперь я был уверен: мой план с легкостью выполнен. Я могу раскрыть всю ложь, оплести Беллу своей, однако верить Белла будет только мне, и никому более.

Белла снова придвинулась ко мне, положив свои руки на мою грудь.

- Теперь не забуду, Эдвард. Никогда.

- Поклянись, Белла. Поклянись, что будешь только моей, что будешь верить только мне, быть только со мной. Поклянись, - хрипло попросил я, будучи уверенным в том, что эти интонации не дадут ей сопротивляться.

- Клянусь.

Если бы я засмеялся в тот момент, это был бы злобный смех победителя. Как, оказывается, все просто! Всего один поцелуй, одно признание… Хотя, думаю, немалую роль тут сыграла потеря памяти, но думаю, это сыграет мне на руку еще не раз. Пара красивых фраз, и Белла окончательно станет моей.

Прижавшись лбом ко лбу Беллы, я начал поглаживать ее шею, представляя, как мои пальцы могут сжаться на ней, перекрывая дыхание…

Белла задрожала и подняла на меня свой взгляд, прошептав:
- Я люблю тебя, Эдвард Каллен.

Никакой борьбы, никакого сопротивления. Неожиданно я ощутил полное разочарование, потому я надеялся на спектакль, но такового не последовало. Как обидно! Можно было бы всплакнуть, но даже внутренне я не хотел ломать комедию.

Сделав, как того требовал сценарий, умиленные глаза, я переспросил:
- Любишь?

- Люблю.

Выдержав паузу, я воскликнул:

- Господи, Белла, как я счастлив!

Я с новой силой, вызванной не иначе, как любовью, обнял девушку, прижимая к себе, готовясь к вопросам.

- Эдвард?

- Да, Белла?

- Как мы познакомились?

До чего же скучно, предсказуемо, примитивно… но, стоит признать, что обоснованно.
Главное, не упоминать правду.

Я улыбнулся и, сев на диван, усадил ее к себе на колени. Девушка удовлетворенно вздохнула, положив голову мне на плечо. Я вздрогнул, потому что было в этом положении что-то личное, интимное. Но я пересилил себя – к этому надо привыкать.

- Это было… довольно банально. Я шел с работы пешком, мне хотелось прогуляться, а салон автомобиля – довольно тривиальный спутник. Ты сидела на садовом диване, в парке, и читала Кастанеду. Обложку « Отдельной реальности» я узнаю всегда.

Я усмехнулся. Если мне надо будет находиться рядом со Свон несколько месяцев, придется приучить ее к хорошему. Не перенесу, если она вдарится в чтение любовных романов.

- А кто такой Кастанеда?

- Карлос Цезарь Сальвадор Аранья Кастанеда, доктор философии по антропологии. Мой любимый писатель. Читать его произведения – высшее наслаждение. Такого эрудированного, умного человека сложно встретить.

Белла удивилась.

- Оу, ты его сильно любишь?

- Очень. Я читаю его книги каждую свободную минуту. « Отдельная реальность», « Дар орла», « Разговоры с Доном Хуаном»… Самые лучшие книги, которые я читал.
- А я их, получается, тоже любила?

- Получается, что так.

Хотя, хер знает, как оно на самом деле.

- Мы с тобой похожи.
А как же…

Я не ответил, просто потрепал Беллу по голове. В результате этого незамысловатого действия я ощутил какую-то неровность под пальцами.

- Что ты делаешь, Эдвард?

Я не ответил, продолжая. Я нащупал семь швов, семь гребанных швов.

- Белла… Что у тебя с головой?

Белла смущенно улыбнулась.

- С утра все в порядке было… А что с ней не так?

- Шрамы. Откуда они?

- Эдвард, меня машина сбила, помнишь?

- Помню…

И я вспомнил. Вспомнил дубину, извлеченную Карлайлом. Именно ею были нанесены удары по всему телу. И голове тоже.

Я вздрогнул от этой жестокости. Уничтожить морально – да, но физически…

Что ж, надо показать себя с лучшей стороны.

- Убью ублюдка, - прошипел я, гадая, кого из подставных засадить за решетку.

Белла должна увидеть, что я забочусь о ней, думаю о ней, защищаю ее. Мои благие намерения в итоге принесут мне благодарность и ее привязанность.

- Не надо, Эдвард, - Белла нежно прикоснулась к моей щеке.

Я тряхнул головой, показывая свое несогласие.

- Он сядет за решетку, Белла, обещаю.

- Спасибо, Эдвард, ты так заботишься обо мне, - на ее глазах появились слезы.

И они начали меня раздражать. Сколько, блядь, можно реветь?!

Я сжал руки в кулаки, борясь с желанием сбросить Свон со своих ног.

- Белла, прекрати плакать, - прошипел я.

Белла, вздрогнула, услышав угрожающие нотки в моем голосе.

Черт возьми, не время!

- Мне просто больно видеть тебя такой, родная моя, - уже нежнее добавил я, пытаясь сгладить грубость.

- Я в порядке, - дрожащим тоном ответила девушка.

- Вот и хорошо.

Я поцеловал ее в лоб, поглаживая волосы.

- Так на чем мы остановились?

- Я читала Кастанеду, - улыбнулась Белла, все же немного опасливо поглядывая на меня.

- Ах да. Так вот, я подошел к тебе, спрашивая разрешения присесть рядом, и ты разрешила.

- Я наверняка не могла устоять.

- Вероятно. Ну, мы разговорились с тобой, ты рассказала о себе, я о себе. Я даже не заметил, сколько времени прошло…

Так, что там у нас символизирует романтику? Точно, дождь! И секс…

- А потом пошел дождь. Моя квартира находилась неподалеку, и я предложил зайти ко мне и выпить по чашке кофе.

- И я согласилась… - прошептала Белла, почему-то покраснев.

- Верно, - улыбнулся я. – Ну мы выпили кофе, высохли возле камина…

Я замолк, делая вид, что немного смущен.

- Эдвард, не молчи, - взволнованно попросила Белла.

- Какие мы не терпеливые, - поддразнил я, но продолжил. – Ну… И мы переспали, я был первым... у тебя.

Этот момент можно было бы упустить, но я не стал. Все-таки что может быть романтичнее потери девственности с любимым человеком? Ничего. По моим рассказам Беллу очень многое будет связывать со мной, а мне только это и нужно.

- Что? – воскликнула девушка.

Я опустил голову, едва сдерживая смех.

- Вот так вот. Мы очень хотели этого, и после… Признались друг другу в любви.

Только искушенный человек, проживший в этом долбаном мире лет 10, будет знать, что такого не бывает. Но теперь Белла, по сути своей, младенец. Откуда ей знать, что любви в нашем мире – один процент из ста?

- О Боже!

Белла покраснела и уткнулась лицом в мою шею, спрятавшись от меня, что откровенно рассмешило.

- Белла, ты не боялась быть со мной одним целым, однако стесняешься самого факта… Почему? – грустно спросил я.

Девушка застонала, еще сильнее вжимаясь в меня.

- Я не знаю! – выдохнула она.

Так, надавить на жалость еще раз.

-Если бы тот вечер повторился…Ты бы отказалась от близости со мной сейчас?

Белла медленно подняла голову и посмотрела мне в глаза. Закусив губу, Белла покраснела, но ответила.

- Нет.

- Ты будешь моей?

- Да.

Простое слово, но большего мне и не нужно.

А вот теперь последует удар по больному…

****

BPOV

Поверить не могу! Этот великолепный мужчина мой! И только мой!
За весь наш разговор я пролила несметное количество слез, но это были слезы радости и счастья. Я думала, что потеряла все, а оказалось, я обрела единственно верное - любовь.
Слова Эдварда казались сказкой, волшебством. Случайная встреча, влечение, признания…
Господи, я готова молиться на тот день, когда сидела в саду! Ведь это случайность, меня могло там не быть, но я была, а значит, это судьба.

Эдвард извинился за свое поведение, но разве меня волновал поступок? С первого взгляда я поняла, что прощу этому мужчине все. Мне не нужны были слова прощения, но все равно мне было приятно слышать их.

Его поцелуй застал меня врасплох, Эдвард говорил, что я забыла, и он напомнил… Напомнил так, что моя душа едва не оторвалась от земли и не улетела в небеса. И я вспомнила все, то, что было, то, что будет, и даже то, чего не было. Его поцелуй был подобен огню, который приласкал меня, обогрел, дал надежду на будущее. Сейчас я не боялась, потому что рядом со мной был человек, который поддержит меня и примет такой, какая я есть.

Этот поцелуй всколыхнул во мне еще неизведанные за несколько недель чувство, чувство того, что я делаю все правильно, поэтому я не побоялась сказать напрямую, без утайки; еще не побоялась потому, что за час уверилась в себе окончательно.

- Я люблю тебя, Эдвард Каллен

Сказать это не было сложно для меня, и я поняла - все так, как надо.

Несколько часов, которые мы провели вместе, оказались лучшими. Я была уверена, что даже если бы помнила свое прошлое, время с Эдвардом – самое лучшее, что было в моей жизни.
Я слушала его, и мне казалось, что все было идеально. Единственное, что меня не устраивало – так это наша близость. Я хотела помнить это, ощущать, чувствовать, а в итоге потеряла такие драгоценные минуты…

Мне было больно, но Эдварду показалась, будто я стесняюсь этого, и я не стала его переубеждать. Я видела, как он расстроился из-за моих слез, и я не хотела снова причинять ему боль. А я была уверена, что это причинит ему боль, потому что он переживал за меня, как никто другой.

Я сидела рядом с Эдвардом, обняв его и положив свою голову ему на грудь, наслаждаясь его мерным дыханием и стуком сердца, его запахом.

Врач, лечащий меня, появился совсем не вовремя, но Эдвард все уладил буквально за минуту, и вскоре я снова наслаждалась его близостью. Он был моим лучшим лекарством, и я чувствовала, как мне становится легче дышать. Тупая боль в груди стихала, голова перестала саднить, я чувствовала себя великолепно.

Пару раз к нам выходила Элис, и я была рада, что она не появилась во время наших с Эдвардом выяснений отношений.

Однако вид Элис насторожил меня. Она не подходила, но я видела ее красные, опухшие от слез глаза. Я хотела подойти к ней, узнать, что случилось, но Эдвард сказал, что она просто поругалась с Джаспером, и я не стала больше настаивать.

Я ощущала себя глиняной куклой. Уже тогда я понимала, что сделаю все, что мне скажет Эдвард. Но вопреки здравому смыслу я не испытала недовольства или злости на саму себя. Как я уже говорила, все было так, как и должно было быть.

Я была согласна на любые трудности, на любую боль, если в итоге наградой мне будет любовь Эдварда.

Так я и витала в мыслях, пока тишину не нарушил неуверенный голос Эдварда.

- Белла, мне нужно сказать тебе кое-что…

Сердце неприятно сжалось в ожидании. По неведомым мне причинам, я испугалась. Глупо, конечно, но предчувствия были не самым приятным чувством.

- Я слушаю, Эдвард.

Он глубоко вздохнул.

- Только пообещай, что не будешь сильно расстраиваться тебе еще вредно для здоровья.
Я окончательно испугалась и занервничала.

- Эдвард, пожалуйста, говори!

Эдвард поднял голову и, взяв мое лицо в ладони, прошептал:

- Белла, Элис солгала. У тебя нет родителей. Мейсены – наши друзья, а твои мать с отцом пропали.

Я моргнула пару раз, и слезы градом потекли по моим щекам. Надежды на семейный очаг рухнули, как карточный домик.

Моя подруга солгала мне, а разве друзья так делают? Нет. Значит, у меня больше нет друзей, у меня есть только Эдвард, только он. Человек, который не обманет меня никогда.
____________________________________________________________________________________

А вот и новая глава. Далась она мне очень трудно, потому что описать эмоции Эдварда в тот момент - дело не из легких, да и объем... Но я ее одолела специально для вас)))
Как видите, Эдвард - зло, а Белла попала не по-детски)))
Надеюсь, вы порадуете меня своими отзывами на форуме, а если нет, то оставьте хотя бы малюсенький комментарий и оценку - мне будет очень приятно.