2024-5-3

14

0

0

Я мерил комнату шагами, ожидая пока вернется Белла. Мы уже неделю жили в Ванкувере, готовясь к олимпийским соревнованиям. Карлайл и Эсми сняли небольшой домик в предместье, где мы и поселились вчетвером. Они решили, что там нам будет комфортней, нежели все время находится в окружение наших прямых конкурентов.

Вчера мы откатали нашу короткую программу и оказались на втором месте. Сейчас мы были в шаге от золота Ванкувера, но… Белла бледнела с каждым днем все сильнее, я видел, как тяжело ей было вставать по утрам. Она была усталой и сонной. Именно такое ее состояние стало причиной наших мелких ошибок в короткой программе. И поэтому сегодня утром Эсми и Белла уехали в город, чтобы посетить врача. Они должны были вернуться уже больше часа назад, и я начинал волноваться.

Я услышал скрип шин и звук закрывающейся двери, когда они вошли в дом.

- Эдвард? – позвала меня Белла.

- Наверху, - ответил я из нашей комнаты.

Через несколько минут она вошла и прикрыла за собой дверь. Прислонившись к ней спиной, она смущенно посмотрела на меня.

- Белла, что сказал врач? – взволновано спросил я, резко останавливаясь посреди комнаты и смотря на свою жену.

Она вздохнула и сделала один осторожный шаг ко мне, а затем остановилась. – Эдвард, я…, - она снова замолчала и опустила голову.

Такое поведение Беллы взволновало меня еще больше. Я почувствовал, как страх сжимает мое сердце. Я преодолел разделявшее нас расстояние и поднял лицо Беллы за подбородок, заставляя посмотреть на меня. – Белла, что сказал врач? – я услышал, как задрожал мой голос.

- Со мной все в порядке, не стоит так волноваться, Эдвард, - ответила она, положив ладонь мне на щеку. – Но знаешь, тебе лучше сесть. Мне нужно тебе кое-что сказать.

Я почувствовала, как кровь отхлынула от лица и голова слегка закружилась. – Это из-за тренировок?

- Нет, Эдвард, просто сядь и успокойся, - она слегка подтолкнула меня в сторону кровати, на которую я и опустился. – Хорошо, - пробормотала она себе под нос и вздохнула.

- Белла, перестань меня мучить и скажи в чем дело? Что с тобой? Ты больна? Это можно вылечить? Ты ведь поправишься, верно? Это ведь не какая-то неизлечимая болезнь? – слова вырывались прежде, чем я мог обдумать их.

Белла тихо засмеялась и встала передо мной, запустив пальцы в мои волосы, нервно перебирая их. Она облизнула губы и посмотрела наконец-то мне в глаза. По настоящему посмотрела. И то, что я увидел в них, поразило меня до глубины души.

- Я беременна, - произнесла она, а я все еще не мог справиться с теми чувствами, которые всколыхнул во мне ее взгляд. Ее глаза сияли такой чистой и ничем не омраченной радостью, что только через несколько мгновений до меня дошел смысл того, что она только что сказала. Мое сердце сбилось и пропустило один удар, я задохнулся.

- Что? – хрипло спросил я.

- У нас будет ребенок, - произнесла она нежным тихим голосом, положив ладонь мне на щеку. – Мы станем родителями.

Мне понадобилось одно долгое мгновение, чтобы понять истинный смысл ее слов. Белла была беременна. Когда я это понял, та же радость, что я видел в глазах Беллы, поглотила и меня. Я вскочил с кровати, обнял Беллу и закружил.

- Ты беременна! - прокричал я, останавливаясь и обнимая ее, нежно целуя в губы. – Ты беременна! - я не мог остановиться, снова и снова повторяя эти слова, целуя ее лоб, глаза, щеки, губы. – Ты беременна, - выдохнул я и крепко прижал ее к себе.

Мы долго простояли, обнявшись, окутанные своей любовью и ликованием из-за рождения будущего ребенка. Нашего ребенка.

- Я люблю тебя, - произнес я, смотря в ее карие глаза, которые в ответ наполнились слезами. – Ты даже не представляешь, как сильно я люблю тебя, - проникновенно проговорил я и наклонился, невыносимо нежно целуя свою любимую.

- Очень даже и представляю. Но я все равно люблю тебя больше, - ответила она приглушенно. – Спасибо, - выдохнула она и крепко обняла меня за шею. – Спасибо.

- Нет, это я должен говорить тебе спасибо, - возразил я и обхватил ее лицо руками. – Я люблю тебе и даже не могу подобрать слов, чтобы сказать, как я рад, что у нас будет ребенок.

- Я тебя понимаю, - ответила она и поцеловала меня.

Но когда радость от этой новости хоть как-то улеглась, а мой разум снова начал мыслить здраво, мое тело напряглось.

- Эдвард? – спросила обеспокоено Белла, отстраняясь от меня.

- Мы снимаемся с соревнований, - твердо произнес я, смотря в глаза любимой.

- Что? – ахнула она. – Нет, Эдвард, ты не посмеешь, - воскликнула она.

- Нет, мы снимаемся, - упрямо проговорил я. – Белла, мы не можем рисковать нашим ребенком.

- Эдвард, ты не можешь сделать этого с нами. Не нужно, я прошу тебя. Мы совсем не рискуем ребенком, я разговаривала с врачом по этому поводу. Он сказал…

Но я прервал ее. – Нет, Белла. Никаких соревнований. Я не собираюсь повторять судьбу наших родителей.

- Эдвард, не смей, - глаза любимой наполнились слезами, и они потекли по ее щекам. – Не смей лишать меня… нас этого.

- Любимая, посмотри на меня, - попросил я и дождался, пока Белла встретилась со мной взглядом. – Ты готова рискнуть ребенком?

Она очень долго смотрела на меня, прежде чем ответить. – Мы не будем им рисковать. Ты же знаешь, что все будет хорошо.

Я резко отошел от нее и запустил руку в волосы. – Ты в этом так уверена? Потому что я нет, - я понимал, что мой взгляд сейчас был безумным. Я посмотрел на свою жену. – Белла, я не могу позволить, чтобы судьба и дальше развивалась по спирали. Я не могу допустить, чтобы с тобой случилось то же самое, что и с Эсми.

- Эдвард, ты не позволишь… - я яростно замотала головой.

- Эсми тоже так считала. Она была уверена, что рядом с Карлайлом ей ничего не грозит, что он позаботится о ней. Что с ней и ребенком все будет в порядке.

- Эдвард, не делай этого с нами, я прошу тебя, - Белла обняла себя руками за плечи и со слезами на глазах посмотрела на меня. – Не заставляй меня чувствовать себя виноватой из-за этой беременности. Не заставляй меня… - ее голос оборвался, и она опустила голову, покачнувшись. – Не заставляй меня…

В мгновение ока я оказался рядом и обнял ее за талию. – Белла, как же ты не понимаешь?

- Нет, это ты не понимаешь, - она сердито сбросила мои руки и отступила на шаг. – Пойми, Эдвард, если ты сейчас снимешь нас с соревнований, где гарантия, что через несколько лет ты не пожалеешь об этом решении? Что не обвинишь нас с ребенком в том, что в шаге от золотой медали тебе пришлось остановиться. Из-за нас. Как я могу знать, что спустя годы эта мысль не отравит наш брак? Не убьет нашу любовь?

- Как же мне объяснить тебе, что я чувствую? Ты и этот ребенок – все, чего я мог желать. Полтора года назад я ведь и мечтать не смел о том, что у меня будет жена, которую я буду любить до безумия, - я обхватил ее лицо руками и заставил посмотреть на меня. – Полтора года назад я не верил, что способен чувствовать то, что испытываю к тебе. И хоть я понимал, что меня не зря тянет к тебе, когда я видел тебя на соревнованиях, я и предположить не мог, что всему виной было именно мое подсознание, которое знало, что ты – моя родственная душа.

- Эдвард, - выдохнула она, но я заставил ее замолчать.

- Белла, до тебя фигурное катания действительно было для меня всем. Но только потому, что другой жизни я не знал. У меня не было других возможностей. Но когда я встретил тебя в том конференц-зале, когда впервые посмотрел в твои шоколадные глаза, что-то изменилось во мне. Казалось, что весь мир сошел со своей оси, и теперь центром всей Вселенной была именно ты. Когда я впервые почувствовал тебя в своих объятиях, это чувство только окрепло. А когда ты начала кататься со мной, я только убедился, что мы созданы друг для друга. Посмотри на нас сейчас, мы идеально чувствуем друг друга, мы, кажется, даже дышим вместе. Да, раньше для меня на первом месте была победа и золото олимпиады. Но не сейчас, - слезы на глазах Беллы высохли, пока она слушала мои слова. – Я люблю тебя до безумия, и одна только мысль, что с тобой, - я остановился и посмотрел на ее еще плоский живот, - что с вами может что-то случиться, сводит меня с ума. Я не могу, да и не хочу рисковать двумя самыми важными для меня людьми ради какой-то медали.

- А теперь послушай меня, Эдвард. Послушай и попытайся понять то, что я собираюсь тебе сказать. Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, но пойми и ты меня. Это не только твое решение. Ты сейчас пытаешься решить за всех нас, за всех троих. Даже больше, учитывая, что решение должны принимать и Карлайл с мамой.

Я люблю тебя, но я не согласна сдаться. Не знаю как ты, но я хочу выиграть это золото. Я хочу доказать прежде всего себе, что достойна быть с тобой. Что не испортила твою жизнь. Что из-за этой незапланированной беременности твоя, да и моя карьеры не разрушились. И знаешь, почему еще я хочу выиграть золото? Я хочу показать эту медаль нашему ребенку. Хочу, чтобы, когда подрастет, он мог гордиться своими родителями. Я хочу научить его на нашем примере, что любовь действительно возносит и дарит крылья. Что если ты влюблен – то все не только кажется легким, но и есть таким на самом деле. Что если ты что-то делаешь с любимым человеком – это не тягость, а удовольствие. Я хочу показать ему эту медаль и рассказать, что многочасовые тренировки с тобой стоили каждой капли усталости, которая сковывала мышцы. Потому что когда мы с тобой взойдем послезавтра на пьедестал за своим золотом, я буду думать только о том, что эту медаль я выиграла с тобой. Что я больше не одиночница. Что я наконец-то нашла свое истинное место в этом мире. И оно рядом с тобой. И я хочу именно это рассказать нашему ребенку. Сказать ему, что в самый важный момент нашей жизни он был с нами. Что он вместе с нами выиграл эту золотую медаль. Что вместе с нами праздновал победу. Я люблю тебя и хочу, чтобы ты услышал меня и понял. Прошу, не снимай нас с соревнований.

Я стоял как заколдованный, слушая Беллу. И понимал, что я не смогу отказать ей. И виноваты в этом были не так ее слова, как выражение ее глаз. Они убеждали меня в том, что она действительно хочет этого. Она уверена, что все с ними будет хорошо. Что я позабочусь о них и скорее опять рискну собой, нежели подставлю их. Моя рука потянулась к ее лицу и нежно провела по щеке, стирая мокрые дорожки, которые остались после ее слез.

Сейчас, смотря на свою жену, я понимал, что не могу отказать ей. Она хотела этого. Она готова была бороться до последнего. Белла любила меня и хотела быть достойной меня.

Но ведь это было глупостью. Достойной меня? Да это я не стою и ее мизинца. Она была такой отважной, а я же струсил. Когда я подумал о том, что с ней может случиться на льду, что может случиться с нашим ребенком в результате моей оплошности, я испугался. Я так боялся потерять их обоих, что этот страх полностью затмил мой разум. И я даже не подумал о том, что Белла может чувствовать иначе.

Она была моей храброй малышкой, которая не боялась рисковать. И вот сейчас, смотря на нее, я понимал, что стержень одиночницы мне не переломить в ней до конца нашей жизни. Она была смелой и готовой идти до конца ради того, чего хотела. Она хотела вернуться на лед и она вернулась. Она хотела быть счастливой, и я не был вправе отказывать ей в этом. Если сейчас для того, чтобы сделать Беллу счастливой мы должны рискнуть и выиграть золото, я не мог отказать ей.

Я положил руки на ее талию и притянул к себе, поцеловав в макушку. – Мы будем участвовать. Мы выйдем послезавтра на лед и выиграем золото. Для тебя и нашего малыша, - я отстранился и посмотрел в ее глаза. – И клянусь, с твоей головы не упадет ни единого волоска. Я не позволю, чтобы с вами что-то случилось. Я не позволю, чтобы прошлое наших родителей повторилось. Мы с тобой разомкнем этот замкнутый круг и будем счастливы. И я подарю вам эту чертову золотую медаль, лишь бы увидеть собственными глазами, как ты будешь рассказывать эту историю нашему ребенку.