Jason Walker "Down"

BPOV

Через некоторое время я вернулась в комнату, Эдвард лежал на своей половине моей кровати – около окна – и читал книгу. Телевизор был выключен. Боже, он чертовски мил. Люблю читающих мужчин.

С жужжанием кресла я подкатила к кровати. Сейчас на мне была пижама, состоящая из длинной майки с играющими в снежки пандами и черных фланелевых штанов.

Теперь мне стало лучше, и я не готова была умирать. Я села на свою сторону кровати и достала домашнюю работу по тригонометрии. Ненавижу математику (прим. BellaSwan: как я ее понимаю!). А Эдвард профи в этом. Я надеялась, что он снова предложит мне свою помощь, и мне не придется просить. Он никогда не подсказывал мне ответы, но репетитором был превосходным.
Я вытащила карандаш и посмотрела на него:

- Что читаешь?

- Новую книжку по медицине, - как-то расплывчато ответил он, очевидно, полностью погрузившись в чтение. – Новые методы открытых операций на сердце.

Я перевела взгляд обратно на свою работу, и вдруг до меня дошло, что то, что делаю я, просто мелочь по сравнению с этим.

- Эдвард, - сказала я, не желая беспокоить его, но не рассказать не могла.

- Белла, - произнес он, и было понятно, что он не обратил на это внимания.

Чертовы медицинские книжки.

- Знаешь… - начала я. – Я только сейчас заметила, что… мои ноги и рука выглядят абсолютно… нормальными.

Он перестал читать и посмотрел на меня, но ничего не сказал.

- То есть, не просто нормальными… - Я посмотрела на свой учебник по математике. – А… красивыми. Как… Я не знаю, как Карлайл сделал это.

- Я говорил тебе… - низким голосом произнес Эдвард. – Он гений.

- Знаю, но… - я уже собиралась заспорить с ним, когда он пристально посмотрел мне в глаза, желая чего-то. Чего-то особенного.

- Можно посмотреть? - почти шепотом спросил он.

Не знаю. А тебе можно? Я чуть так не пошутила… но его глаза были такими грустными и нежными… он выглядел таким хрупким, когда так смотрел.

- Аммм… – Меня снова затрясло. – Конечно.

- Ложись на спину, - прошептал он. В его голосе слышались вопросительные нотки.

О, черт. Когда я ложилась на свою сторону кровати, головой на подушку, то скинула на пол книги по математике. Свет был очень тусклым, словно от свечи, но мне это нравилось. Ненавижу, когда на меня смотрят при ярком свете. Меня это выставляет не в лучшем ракурсе.

Мое дыхание стало глубже и чуть быстрее, когда я увидела, как зашевелился Эдвард. Он положил книгу на пол со своей стороны и сел на колели около моей талии. У него была такая легкая грация и изящество хищника, когда он приближался ко мне. Это было так величественно.
Он взглянул на меня и положил одну руку на правую ногу. Я пыталась вести себя так, словно это ничего не значит, улыбнулась ему и кивнула, чтобы он продолжал.

Его рука медленно скользила вверх, цепляясь за мои штаны. Он все поднимал и поднимал их, пока не создалось впечатления, что я в шортах. Сейчас обе ноги были обнажены и беззащитны. Закрыв глаза, я задрожала. Только с Эдвардом я могу настолько открыться, чтобы стать абсолютно беззащитной. Другим бы у меня духу не хватило бы показать, не говоря уже о том, чтобы позволить дотронуться.

- Могу я прикоснуться? – спросил он, в конце концов, после того, как долго смотрел на меня.
- Да, Эдвард. – Мои глаза были закрыты. Тело немного напряглось в ожидании скольжения его ледяных пальцев.

Они начали с пальцев ног. Я даже немного захихикала, потому что очень боюсь щекотки. Затем его пальцы переместились на мои лодыжки. Я чувствовала прикосновения только одной руки. Он проводил рукой вверх по моей икре, поглаживая, а потом и массируя. Мне захотелось кричать от удовольствия, но я плотно сжала губы, сдерживаясь. Ко мне еще никогда так не прикасались, и мне не хотелось, чтобы это прекращалось. Его рука на моем колене двигалась то вверх, то вниз, то совершала круговые движения. Боже, это заводит меня.

Ох, нет, нет… теперь его рука выше колена… а сейчас обе руки на бедрах, и их движения такие медленные, почти бесшумные. Они все выше… выше… Я слышу его дыхание. Я плотно закрыла глаза, боясь посмотреть. Ему ничего не стоит раздвинуть сейчас мои ноги и дотронуться до меня…
Боже мой. Я как Эдди-младший.

- Такая красивая, - голосом, полным эмоций, очень глубоким, прошептал он. – Такая идеальная.
Если это сон, то я убью любого, кто разбудит меня.

Его руки переместились на мою «больную руку» и закатали рукав. С его губ неожиданно резко сорвался вздох, когда он пальцами водил вверх и вниз вдоль моей руки, переворачивая ее туда и обратно.

- Ох, Белла, - выдохнул он.

Эдвард, я хочу тебя… Я хочу тебя так сильно. Пожалуйста, поцелуй меня. Пожалуйста, укуси меня… пожалуйста, делай все, что угодно со мной…

Он снова начал сглатывать. Я открыла глаза и села. Теперь я видела, что он страдает и немедленно себя возненавидела.

- Эдвард, о, нет. – Я положила руку ему на спину.

Он вздрогнул и затаил дыхание. Начал медленно отстраняться, слез с кровати и, открыв окно, высунул наружу голову – вдохнуть холодного воздуха. Я с грустью наблюдала за этим. На глаза навернулись слезы, когда он прорычал, слегка задыхаясь.

Самое сложное в том, чтобы быть так близко к нему, и видеть, как его тело наказывает его каждый раз, когда нас разделяет такое малое расстояние друг от друга. Он никогда не сможет поцеловать меня. Он никогда не сможет… любить меня. Это закончилось бы тем, что он укусит меня. И тогда я даже не могу представить, что было бы с ним. Или со мной. Мы можем быть только друзьями. И даже сейчас как друзья мы очень близки. Мы касаемся друг друга, целуем в щеку, держимся за руки, даже вместе валяемся на кровати.

Это так много значит для нас обоих… и в то же время этого не достаточно. И что нам делать? Мы обречены.

Я быстро вытерла глаза, пока он, надышавшись воздухом, закрывал окно. Он посмотрел на меня и подошел чуть ближе. Но на кровать не сел.

- Белла… - низким голосом произнес он. – Я больше не могу сидеть на твоей кровати.

Мое сердце разлетелось на миллиарды маленьких осколков.

- Знаю. – Мой голос надломился.

Он огляделся. Столько грусти в его глазах я еще никогда не видела, и это говорило о многом.
- Я просто слишком слаб, - извиняющимся голосом сказал он. – Прости, Белла. Пожалуйста… пойми.

- Понимаю. – Я постаралась улыбнуться, но глаза застилала соленая вода.

- Я все еще люблю тебя, - сообщил он, и я подумала, что умру прямо здесь.

- Я тоже тебя люблю, - пропищала я.

- И мы… до сих пор лучшие друзья? – как маленький мальчик спросил он.

Сквозь слезы я улыбнулась ему.

- Всегда.

- Я… заеду за тобой утром.

Он уходит.

- Хорошо. – Я почти зарыдала, но смогла сдерживаться еще какое-то время.

Он приближается к окну с книгой в руках. Он колеблется, словно не хочет уходить, но продолжает двигаться к окну и, дойдя до него, медленно открывает.

- Спокойной ночи, Белла. – В его голосе боль, а силуэт смотрится так одиноко около угла.

- Спокойной ночи, Эдвард. – Я села и, не сводя с него глаз, опустила свои фланелевые штаны вниз.

- Прости, - сказал он с болью в голосе. Потом он пригнулся, вылез в окно и закрыл его за собой. Я выждала мучительную минуту. Он не вернулся.

Я зарыдала еще сильнее. Вода из меня просто полилась, когда я легла в постель, одолеваемая невыносимыми страданиями.

Чуть позже, когда я плакала уже два час подряд, мой мозг попытался рассуждать.

Он просто не хотел пить из тебя или убить. Это благородно. Это значит, что он любит тебя и не хочет обидеть. Радуйся. Если бы он не беспокоился о тебе, то он в первый же день отвел нас в лес. Но он так не поступил. Он так страдает, когда жаждет твоей крови. Разве ты не ВИДИШЬ этого? Тебе нравится поступать с ним подобным образом? Он бы никогда не поступил так с ТОБОЙ. Ну, терапевт, возможно, но…

«Дай ему немного больше времени», - говорил разум сердцу. Он все еще твой лучший друг, по его словам. Понимаешь, для него это тоже все ново. Радуйся, что создание, которому больше ста лет, ХОЧЕТ проводить время с семнадцатилетней девушкой.

Я никогда не думала об этом. Что Эдварда привлекает во МНЕ, помимо крови? На самом деле, у него больше общего с какой-нибудь сорокапятилетней женщиной с образованием и имеющей квалификацию в какой-либо области. С умным человеком, который может спорить с ним о медицине или поэзии.

Мне нужна его помощь в математике. Когда он читает о том, как делать операции, то я чувствую себя первоклашкой рядом с ним. Не надоела ли я ему? Наверно, так и есть. Даже терапевт сейчас на меня очень зол, и я ненавижу это. Зачем я обманула его со своей диетой? Почему у меня не получается быть такой же сильной, как Эдвард, и хорошей?

Следующим утром, когда он постучал – точно вовремя, секунда в секунду – я уже была готова.
Он улыбнулся мне. Подняв с кровати, отнес вниз и усадил в коляску.

- Спасибо, - сказала я, словно это был незнакомец. Я сделал так потому, что не до конца еще была уверена в том, как он будет себя со мной вести.

- Пожалуйста, моя Белла, - сказал он позади меня, затем опустил голову и оставил на мой макушке медленный глубокий поцелуй. Этого хватило – я исцелилась.

Цитируя Тома Хэнкса или Фореста Гампа, мы с Эдвардом снова, как горошек и морковка.
За ланчем у нас наметился прогресс. Эдвард сказал, что мы сможем пройти через это – будем лучшими друзьями и только. Все, что нам нужно, это некоторые правила, которые помогут подавить его возрастающую жажду.

Он извинился, но сказал, что лучше какое-то время ему не лежать со мной в одной кровати. Мне стало от этого больно, но мне пришлось согласиться. В последнее время у него были с этим настоящие проблемы, и я видела, что ему стоит быть таким сильным на протяжении всей ночи, пока я мирно сплю. С моей стороны это нечестно.

Потом Эдвард сказал мне, что, хоть ему это и нравится, и мои ноги выглядят превосходно, он не должен искушать себя тем, чтобы прикасаться к ним так часто. Я сказала, что мне это тоже очень нравится, но, возможно, он прав. Я заметила, что, чем больше мы говорим, тем больше я теряю. Мы больше не можем касаться друг друга, не можем сидеть или лежать вместе на кровати… Но я убедила себя, что, если есть возможность сделать так, чтобы ему со мной было спокойно, то я заплачу такую цену. Даже со всеми этими ограничениями я хотела Эдварда и знала, что все равно его получу.

Через пару дней мы с Эдвардом вновь вернулись к той легкости в общении, что была между нами раньше – мы шутили и гуляли столько, сколько вообще было возможно. Мои ночи стали такими пустыми без него рядом. Но Эдди-младший, лежа у меня на груди всю ночь, пытался заполнить образовавшийся вакуум. У меня опять начались кошмары о том, что доктор делает мне операцию без анестезии. Его глаза… были такими пустыми и холодными.

В конце концов, терапевт простил меня, и мои ноги стали заметно сильнее. Моя «больная рука» также шла на поправку. У меня получалось делать ей почти все. Ничего сложного, но я могла взять и положить вещи, и она двигалась самостоятельно. Я могла гладить Эдди-младшего и даже держать его и поднимать. Я начала учится ходить с помощью перекладин. Чем ближе я подходила к своей цели, тем сильнее терапевт Эдвард работал надо мной и подталкивал. Я люблю его за это.

Это все для меня было так волнующе, что почти вытеснило боль от правил Эдварда из моей головы. Мое тело стало приходить в норму. Я чувствовала себя настоящим человеком… впервые после аварии. И мне это нравилось. Я начала тешить себя надеждой, что скоро, возможно, смогу ходить.

Мне все еще нужно было кресло, но Эдвард сказал, что это уже ненадолго. Он обещал, а я поверила. Даже больше – я верила в себя. Эдвард заставил меня это сделать, и за это я ему благодарна. Я люблю его больше жизни. Теперь я знаю, что могу умереть за него.

Нельзя, чтобы он узнал, какая я эгоистичная внутри, и как хочу, чтобы все его время вновь принадлежало мне. Не хочу заставлять его чувствовать себя виноватым. Так что я вела себя так, будто меня абсолютно устраивает наше соглашение.

С Джейкобом Блеком мы стали друзьями. Нет, мы не гуляли после школы или что-то в этом роде, но он был в моей классе по геометрии и хорошо в ней разбирался. Однажды он прошептал мне ответ, когда меня вызвали, а я не знала, что сказать. И с этого момента в перерывах между заданиями мы разговаривали, и я обнаружила, что он очень веселый и добрый.

Эдвард знал только, что я разговариваю с Джекобом на математике, но не очень волновался на этот счет. Он всегда называет Джейкоба песиком и другими креативными уменьшительно-ласкательными кличками, но никогда не говорил мне, что я не могу общаться с Джейкобом в школе. Я сказала Эдварду, что он мой друг только в классе. Кто-то переговаривается на уроке, но это же не значит, что у них крепкая дружба. Я бы не рассказала Джейкобу ничего личного или значимого. Но Эдвард все равно ревновал, и часть меня думала, что это очень мило, что он так обо мне заботится.

Он продолжал говорить, что я ЕГО друг. Мне всегда нравилось, как это звучит, но в его взгляде, когда он говорит, нет и намека на шутку. Каждый раз, когда упоминается Джейкоб или говорит мне привет, проходя мимо, все тело Эдварда превращается в скалу, и от него так и веет ненавистью к Джейкобу.
Его это никогда не беспокоило и не отпугивало, что заставляло Эдварда беситься еще сильнее.

Однажды за ланчем, десятого февраля Элис показывала нам фотографии платья, которое наденет на танцы «Ромео и Джульетты». Оно было обалденным. Красное с бриллиантами вокруг талии, низкое декольте и блестящий низ в форме колокольчика.

Мы с Анжелой не в силах были перестать превозносить красоту платья, а Эдвард закатил глаза и прорычал:

- Это не бал, Элис.

Она проигнорировала его и продолжила листать свой журнал, показывая нам наряды.

- Ох, Белла, - скащала Элис. – Посмотри на это.

- Боже мой, – услышала я собственное восклицание. – Оно такое хорошенькое. Но я никогда не смогу надеть что-то подобное. Смотри, как сиськи выпирают.

- У тебя есть грудь, - усмехнулась Элис и вся засветилась. Эдвард простонал и открыл учебник по математике, типа он читает и не обращает внимания на девчачьи разговоры.

- Ага, огромная, - рассмеялась я. – Я ИМИ могу парня задушить.

- О, мой дорогой Бог. – Эдвард потер висок и круглыми глазами уставился на нас.

Мы захихикали и тогда Элис спросила:

- Белла, а ты идешь на танцы?

Эдвард посмотрел на нее, как Норман Бейтс

- Ох, нет, - сказала я. – Танцевать я пока не в состоянии. Но я могу на кресле круги наворачивать.

Мы с Анжелой рассмеялись моей шутке. Она была уже на четвертом месяце беременности. Видно еще не было, но ела она за четверых и по утрам было недомогание. Эдвард посмотрел на ее еду и стал выглядеть каким-то напуганным.

- А я собиралась пойти, - немного грустным голосом сказала она, когда прямо передо мной съела кекс, отчего у меня мысленно потекли слюнки. – Даже одна, но это не так весело. К тому же, я беременна. Дни моих танцев на Дни Святого Валентина закончились.
- Это не так, - уверила Элис. – Ты все еще красавица, у тебя будет еще много танцев. Знаешь, жизнь еще не закончена.

Анжела застенчиво улыбнулась и сказала:

- Спасибо, Элис. Приятно такое услышать.

- Эдвард тоже ненавидит танцы. – Элис серьезно посмотрела на брата и вздохнула. – Но он прекрасный танцор.

- Элис, разве у тебя нет парня, которого ты можешь мучить? – спросил Эдвард чрез книгу, словно искал что-то особенное.

Я улыбнулась Злому Эдварду. Он может быть таким милым, когда отстаивает свою позицию.
- Если вас, ребята, никто не пригласил, то вы, все трое, можете сходить и просто повеселиться, - предложила Элис.

- О, втроем, - поддразнила я, и Эдвард посмотрел на меня так, будто я загорелась. Но потом он быстро уткнулся в книгу. Прятался.

- Боже, не говори этого слова, - рассмеялась Элис. – Эдвард останется в своей норе, как лесной сурок.

Мы все захихикали, когда он проигнорировал нас.

А потом к нашему столу стал подходить Джейкоб. Он уже поздоровался, когда стоял очередь и брал еду, но теперь он подходит снова. О, нет. Это будет не очень хорошо. И Эдвард уже о чем-то знает.

Я все же надеялась, что он хочет просто взять себе что-то из еды. Мы с Эдвардом обменялись взглядами, потом он посмотрел на Джейкоба. И его взгляд ничего хорошего не предвещал.
- Белла… - почти веселым голосом произнес он, когда Джейкоб был около нас.

- Что? – спросила, но Джейкоб уже оказался рядом со мной.

- Привет, Белла, - улыбнулся он мне, руками нервно опираясь на стол.

- Привет, Джейк, - как обычно ответила я. – Что случилось?

- Да, Джейк, что случилось? - Голос и взгляд Эдварда накалились, пока она пристально за ним наблюдал.

- Аммм… ничего. Можно с тобой поговорить одну минутку? – спросил он меня, а выглядел при этом так, как будто ему больно.

Глаза Эдварда выражали жесткость и неумолимость, когда он смотрел на Джейкоба, как на смертельно опасную рептилию, подкравшуюся ко мне.

Анжела усмехнулась мне, а Элис обеспокоенно посмотрела сначала на меня, а потом на Эдварда. Она вздохнула и уткнулась в свой журнал, гневно переворачивая страницы одной рукой.

- Ммм, наедине, - попросил он, указывая на коридор в нескольких шагах отсюда.

Я посмотрела на Эдварда, и он отвел свои неживые глаза от нас, уставившись в свою книжку по математике. Щеку подпер рукой, челюсть плотно сжата.

- Аммм… хорошо. – Неожиданно я занервничала, и меня бросило в жар.

- Ребята, я сейчас вернусь. – Я попыталась сказать это легко. Эдвард даже не взглянул, когда я уходила. Мои руки теперь были в состоянии катить коляску, и я поехала за Джейкобом в коридор.

Я чувствовала себя странно. Ни один парень еще не хотел поговорить со мной в коридоре и наедине. Кажется, я знаю, чего он хочет, но пока не уверена. Я не привыкла к такому. Неужели он собирается позвать меня на танцы? И что мне ответить? Мне не хочется ранить его чувства, но и соглашаться я не желаю.

Выражение лица Эдварда разбило мне сердце. Я не могу сказать Эдварду, что буду танцевать с каким-то парнем. Тем более, Эдвард ненавидит Джейкоба. Не смотря на то, что мы с Эдвардом решили остаться друзьями, я не могу отрицать, что все еще люблю его и буду ждать столько, сколько понадобится, пока он не будет готов.

И вот я тут, он стоит так, что я не могу больше видеть столовую. Я приблизилась и посмотрела на него, опирающегося на белую цементную стенку.

- Привет, - почти прошептала я, словно он хотел рассказать мне какой-то секрет.

- Привет. – Он широко мне улыбнулся и прочистил горло.

- Белла, - начал он, и я сглотнула, стараясь держаться.

- Мне просто стало интересно… - сказал он, глядя на свои руки. – Тебя кто-то уже пригласил… на эти танцы «Ромео и Джульетты»?

Я втянула в себя воздух.

- Аххх, я…

- Я подумал, что если нет… - Джейкоб сделал шаг вперед. – Ты можешь пойти со мной.

- Танцы? – Я посмотрела на свои ноги, а потом на него и попыталась пошутить. – Это не очень хорошая идея для МЕНЯ. Джейк, мои ноги не танцуют.

- Тебе не нужно будет танцевать, Белла. – Вставил он. – Я бы хотел просто повеселиться… поговорить с тобой. Выпить немного фанты.

Он улыбнулся мне, и я поняла, что он имеет в виду то, что говорит. Он так добр, но не знает… что мое сердце уже отдано кое-кому другому.

- Я больше не пью фанту, - сердитым голосом сообщила я, задрожав от одного упоминания об этом. С того дня с терапевтом, я и вправду больше не пила содовую. Слишком страшно.

- Не важно, – пожал он плечами и усмехнулся той ослепляющей белозубой улыбкой, от которой болят мои глазные яблоки. Интересно, какой пастой он пользуется?

- Будешь пить, что захочешь, - сказал он, пытаясь подкинуть мне идею.

- Я… не могу, Джейк, - окончательно ответила я. – У меня другие планы…

- Каллен, так? – невозмутимо спросил он. – Он тебе не разрешит, да?

- Не разрешит? – Я вскинула бровь и слегка повысила голос.

- Тебе пришлось посмотреть на него, чтобы получить разрешение пойти со мной, - заметил Джейкоб, в его голосе появилась горечь. – Он всегда вьется вокруг тебя. Только на тригонометрии ты одна. Так вы что, типа, пара?

- Нет, - ответила я. – Он мой лучший друг. И он присматривает за мной.

- Да ладно, Белла, он смотрит на тебя… как на ЕДУ. – Теперь и Джейкоб повысил голос.

- Ау, это отвратительно. – Меня стал раздражать он и его грубые замечания. – Эдвард прошел через ад и смог вернуться! Он во многих отношениях спас мне жизнь! Ты даже не знаешь НАС!
Еще я хотела добавить, что Эдвард спас и ЕГО жизнь, но не смогла.

- Да куда мне? - спросил он, пытаясь успокоиться. – Я не могу быть рядом с тобой, он, как сторожевой пес, который лает всякий раз, когда я оказываюсь поблизости.

Я вздохнула.

- Он ведет тебя на танцы? – спросил Джейкоб.

- Нет. То есть, не думаю. Он еще не спрашивал.

- Еще, - прошипел Джейкоб.

- Это не твое дело, Джейк. - Я пыталась быть вежливой. - У нас с Эдвардом стабильные отношения. Нам не нужно ходить на каждый школьный вечер, чтобы доказать нашу дружбу, как делают недотепы в этой школе. К тому же, я не хочу идти на эти глупые танцы. Это тупо, я даже ходить не могу.

Я начала разворачиваться, когда его руки опустились на подлокотник моего кресла. Он остановил меня, развернул и посмотрел прямо в глаза.

- Дело не в дурацких танцах, - низким голосом произнес Джейкоб. – Я хочу быть ближе к тебе, Белла. Почему бы нам не зависать у меня дома иногда?

- Отпусти, - робко сказала я.

- Мне кажется, она ответила на твой вопрос, – решительно произнес низкий голос позади меня. – Было бы разумнее отпустить ее кресло.

Даже не видя его, я знала, что это Эдвард. Без сомнения, он принял позу терапевта – руки скрещены и стоит, как скала, защищая меня.

- Заткнись, Каллен, она не ПРИНАДЛЕЖИТ тебе, - бросил Джейкоб, смотря туда, где стоял Эдвард.

О, нет. Джейкобу конец.

Welcome to Forum