Глава 8. Признание

Эдвард

Вернувшись в номер, я застал привычную за день картину. После первой бурной реакции на случившееся Белла успокоилась, но как-то чересчур; теперь она все время проводила отрешенно глядя в окно, односложно отвечала на вопросы и всем своим видом давала понять, чтобы ее оставили в покое. И чем больше я пытался вывести девушку из этого состояния, тем более она отдалялась.

— Беллз, я пригнал твою машину, — проинформировал я ее и получил в ответ лишь слабый кивок.

Устало покачав головой, я подошел и встал прямо перед ней.

— Когда ты собираешься возвращаться? — требовательно спросил я девушку, не давая возможности вильнуть в сторону.

Тяжело выдохнув, она тихо ответила:

— Еще есть время. Когда я уходила, обещала вернуться через два-три дня.

Несложно подсчитать. С того момента, как я вывел Беллу из леса и привел в мотель, прошло более суток. Значит, ее скоро хватятся. Только проблем с Винчестерами нам не хватало.

Мне хотелось хорошенько встряхнуть девушку, накричать, чтобы она перестала распускать нюни, взяла себя в руки, но я сдерживался. Поэтому, легонько сжав Беллу за плечи, я как можно мягче выговорил:

— Тебе надо позвонить и предупредить, что задерживаешься, ведь он наверняка будет волноваться.

В ответ она опять безразлично покачала головой. Все это уже стало надоедать. В конце концов, произошедшее — не повод так убиваться.

— Чем дольше ты тянешь, тем больше вызовешь подозрений, когда вернешься, — еще раз попытался вразумить я девушку.

— Знаю, — как-то апатично протянула она, заставив меня задуматься о другом.

— Уж не собираешься ли ты рассказать ему о случившемся? — озвучил я подозрения, вглядываясь в ее лицо.

По тому, как Белла решительно сжала губы, я понял, что она не то что всерьез рассматривает эту возможность, она планирует все рассказать Дину!

— А что еще мне остается делать? — подтвердила девушка мою догадку. — Соврать и жить в страхе, что рано или поздно правда откроется и уничтожит все?

Черт, только этого не хватало! Белла недавно стала вампиром и не до конца поняла, какая между нами и людьми пропасть. Людям, тем более охотникам, особенно таким психованным, не стоит доверять свои промахи.

— Ты уверена, что он простит тебе убийство человека? — решился я на довольно откровенный вопрос, хотя в свете нашего расставания я и дал себе слово не честить больше «любимого» Дина в ее присутствии.

Девушка замолчала. Что-ж, она могла не отвечать — и так все было понятно.

— Я не уверена, — в конце концов растерянно выговорила Белла, — но одно знаю точно: он не простит мне лжи.

Я смотрел на нее и проклинал про себя Винчестера. Неужели ему так тяжело было дать ей эту чертову уверенность в своих чувствах, в себе?

— Может, тогда не стоит возвращаться к нему? — выдавил я из себя, заранее зная ответ.

Девушка, собственно, и не ответила мне; как-то грустно посмотрела и отрицательно качнула головой.

Теперь мне хотелось крепко обнять ее, утешить — такой Белла казалась сейчас растерянной и беззащитной. Хотелось заверить, что уж я простил бы ей и конец света, не то что одно несчастное убийство.

Однако я не мог этого сделать. Опять возвращаться к тому, что было… Все равно она, несмотря на все сомнения, любит своего Дина, и мы с ней уже давно определили границы наших отношений.

— Я, конечно, не знаю его так хорошо, как ты, — задумчиво произнес я, — но, думаю, тебе не следует искушать судьбу. Я наговорил в прошлый раз про него всякого, ты имела право злиться, но все же он охотник, Белла, а ты вампир. Не стоит об этом забывать.

— Знаю, Эдвард, возможно, сейчас ты и прав. Дин в последнее время сильно изменился, и я не уверена, что даже после того, через что нам с ним пришлось пройти, он сможет меня простить, — дрогнувшим голосом выдала девушка неожиданное признание.

Чертов Дин Винчестер и их прошлое…

— Белла, — мягко попросил я ее, — может, ты расскажешь мне все? Через что вам пришлось пройти?

Она, конечно, заметила, с каким напряжением я произнес «вам». Не мог по-другому.

— Послушай, — попытался я снова достучаться до девушки, — сейчас не время хранить тайны. Тебе нужна помощь, и ты можешь мне довериться.

Вздохнув, я решил покаяться еще в одном своем «грехе», надеясь этим подтолкнуть Беллу к откровению.

— Я должен признаться тебе кое в чем. Я был там, когда Дин приехал в Форкс, я слышал ваш разговор на поляне около школы.

— Что ты слышал? — сухо спросила она.

— Вы говорили на латыни.

— И?

— И о том, что были вместе десять лет. Еще вы спокойно обсуждали, как он мучил и убивал людей. — В этот момент моему терпению пришел конец, и я, не выдержав, повысил голос: — Черт, Белла, целых десять лет! Я не дурак, я многое видел, но даже я ничего не могу понять в ваших отношениях. Пожалуйста, объясни мне: как такое возможно?

Девушка, не глядя на меня, обхватила себя руками и начала ходить из угла в угол.

— А ты точно хочешь знать правду? — вдруг насмешливо спросила она. — Выдержишь, когда узнаешь все обо мне?

— Глупости! Во мне ты можешь быть уверена! — с нажимом произнес я последнее предложение, давая возможность почувствовать разницу между мной и Винчестером.

Белла кивнула — поняла, решилась.

— Хорошо, — медленно сказала она, — ты сам этого хотел. Не говори потом, что я не предупреждала… То, что я расскажу тебе, изменит твои представления о мире. Ты точно этого хочешь?

— Белла, я уже не раз просил тебя довериться мне.

Она невесело усмехнулась.

— Ладно, Каллен, я расскажу все. Только, боюсь, тебе это не понравится… Что ты скажешь, если узнаешь, что я стояла рядом с Дином рука об руку и тоже мучила, пытала людей? Что ты сделаешь, если я скажу, что мы совершали это вместе почти десять лет? Убивали, резали, разрывали. Мы были раз в сто безжалостнее любого вампира. Как тебе это?

Я стоял слегка оглушенный и пытался понять, о чем девушка говорит. Ее слова — опять что-то нереальное, невозможное. Хотя один раз в прошлом Белла уже говорила мне их, но тогда свела все к шутке. Сейчас же она была серьезна, не настроена ни на какие розыгрыши.

Я начал отрицательно качать головой.

— Это «было», Эдвард, — прервала мои сомнения девушка, — я это делала, он делал. Такое вот у нас общее прошлое, такие грехи. Похлеще твоих, правда?

— Где вы это делали? — только и смог выдавить я из себя в надежде, что она расскажет, где на земле находится это чертово место, которое я уничтожу собственноручно.

— Ты не догадываешься? В мире есть только одно место, где время течет быстрее, мертвые оживают, где грех и убийство считаются нормой, — с болью произнесла Белла и продолжила перечислять все новые и новые характеристики места, где они делали это. И чем больше она говорила, тем меньше у меня оставалось сомнений, где это было, ведь такое возможно только там. В это нереально поверить, но это объясняло все.

Я был оглушенным и потрясенным ее признанием.

Преисподняя, Ад… Вот где она провела три месяца… Нет, долгие годы. Вот где встретилась с Дином, вот что их соединило.

Белла

Я сжимала кулаки с такой силой, что на ладонях проявлялись кровавые разводы, медленно исчезающие по мере заживления, и не знала, что мне делать дальше.

Эдвард советовал промолчать, не рассказывать Дину про то, что произошло в лесу. Я и сама не хотела этого делать. Признаться в случившемся — все равно что выдернуть чеку из гранаты, зажать ее в руке и ожидать, что никто не пострадает. Ведь я приблизительно представляла, как отреагирует Винчестер, узнав о моем проступке.

Дин не станет кричать, возможно, не будет судить, думать о возмездии. Но одна вещь произойдет точно — он перестанет мне доверять.

Самый страшный мой кошмар. Конец всему…

Случись все это год назад, уверена, что сумела бы убедить его, но после признания Аластара Дин сильно изменился. И я знала наверняка: он не простит мне этого убийства.

Поэтому я стояла, смотрела в чертово окно и не знала, что мне делать дальше.

Довериться Винчестеру и рассказать обо всем, разрушив то, что я получила с таким трудом? Или солгать и жить в страхе, что рано или поздно все откроется, и он узнает правду?

Хотя что мне стоит быть сильной и признаться самой себе, что все уже разрушено? В тот самый момент, когда я сделала первый шаг по направлению к несчастному человеку и стала пить его кровь.

Мне не хватало смелости признать случившееся, недоставало храбрости рассказать все Дину и принять его решение. Во всем, что касалось его, я переставала мыслить здраво.

От раздумий меня отвлек Эдвард, пытаясь вернуть меня в реальность, от которой никуда не деться.

— Ты уверена, что он простит тебе убийство человека? — задал он вопрос, мучающий меня вот уже который час.

— Я не уверена, — помедлив, ответила я, — но одно знаю точно: он не простит мне лжи.

Я прекрасно понимала, почему Каллен задает такие вопросы, видела, как он беспокоится обо мне. Мне стало немного не по себе от его откровенной заботы и внимания. Вроде как он пытался загладить вину передо мной, но, по сути, все дело в его чувствах. Не пора ли мне было хотя бы перестать лгать ему? По крайней мере, Эдвард заслуживал знать правду, понимать, ради кого он так рискует.

Я решилась на признание.

— Ладно, Каллен, я расскажу все. Только, боюсь, тебе это не понравится… — проговорила я. — Что ты скажешь, если узнаешь, что я стояла рядом с Дином рука об руку и тоже мучила, пытала людей? Что ты сделаешь, если я скажу, что мы совершали это вместе почти десять лет? Убивали, резали, разрывали. Мы были раз в сто безжалостнее любого вампира. Как тебе это?

На лице парня были написаны все его чувства. Он действительно не мог понять, как возможно такое, он мне просто не верил.

«Нет, Эдвард, уже поздно отступать, — подумала я, — теперь ты узнаешь, где я провела тридцать два года и чем там занималась».

Когда он начал отрицательно качать головой, словно подозревая меня во лжи, я прервала его сомнения:

— Это «было», Эдвард, я это делала, он делал. Такое вот у нас общее прошлое, такие грехи. Похлеще твоих, правда?

— Где вы это делали? — сухо спросил он.

— Ты не догадываешься? В мире есть только одно место, где время течет быстрее, мертвые оживают, где грех и убийство считаются нормой, где наказывают за все земные грехи, — перечисляла я и не знала, не станет ли это признание чересчур высокой планкой для него.

Каллен был неглуп; он почти сразу понял, о каком именно месте я ему рассказывала. Я сумела уловить движение его губ, складывающих это простое слово — Ад.

От неожиданности Эдвард присел на стоящий рядом с ним стул, продолжая, как я предполагала, сравнивать, сопоставлять известные ему ранее факты с только что открывшейся правдой, надеясь, что где-то что-то не сойдется, и он скажет мне: «Такого не может быть!»

Спустя пять минут Каллен наконец произнес:

— Значит, Ад существует.

Я кивнула:

— Да, существует.

— И то, что ты тогда говорила о нем, о том, что вампиры попадают в Ад…— произнес он, не решаясь продолжить.

— Да, все вампиры, которым не повезло, попадают туда. Ты ведь, наверное, и сам знаешь, как мало на земле «старых» вампиров. И не потому, что они скрываются или их раньше не существовало, просто не все доживают; кого-то убивают охотники, кого-то — собратья, а некоторых — собственная неосторожность.

— И что нас ожидает в Аду? — наконец Эдвард задал вопрос, на который мне самой не хотелось бы знать ответа.

Я отрицательно покачала головой.

— Тебе лучше этого не знать, — тихо произнесла я, — просто постарайся беречь себя.

Помолчав еще немного, он снова спросил:

— Тогда я не совсем понимаю, почему ты не уверена в Дине? Если он был рядом с тобой там, если он делал все это вместе с тобой, то почему он не сможет простить тебе убийство по недоразумению всего лишь одного человека?

— Это все было там. А мы здесь и сейчас. Кроме того, за последнее время произошло столько всего. Это изменило Дина. Он стал еще более непримирим в этих вопросах, пытается искупить свою вину. Да и я не уверена, что ему об этом не расскажут, — призналась я.

— Кто ему расскажет? Ты можешь доверять моей семье так же, как и мне.

— Эд, дело не в вас. Просто есть кое-кто, кому не нравится, что я рядом с Дином.

Стоило мне произнести эти слова, как мы с Калленом услышали позади себя едва уловимый шорох. Обернувшись, я увидела того, кого меньше всего ожидала увидеть в этой комнате.

Предыдущая глава || Следующая глава