Глава 22. Жертва

Прошла неделя после убийства Джеймса. Казалось, все должно было встать на свои места. Но времени прошло слишком мало, чтобы все забылось. Белле периодически снились кошмары, и она подолгу не могла уснуть. Я не знал, чем могу помочь любимой. Ведь не мог помочь даже себе. Осознание того, что я убил человека все больше давило на меня тяжким грузом. Я до сих пор чувствовал пистолет в своей руке, ощущал, как выпускаю пулю в грудь Джеймса. Вновь видел, как тот проживает свои последние секунды. Я пытался убедить себя, что все сделал правильно, и если в тот момент я был уверен в правильности своего поступка, да и сейчас понимал, что выбора у меня не было, странное чувство не давало мне покоя. Все-таки Джеймс был человеком, пусть и убийцей. И был ли я вправе забирать у него жизнь? Пусть ничтожную, но все-таки жизнь. Я взял на себя роль судьи, роль Бога. Но не имел на это никакого права. Меня будто мучила совесть за совершенное преступление. И в то же время я понимал, что избавил мир от убийцы и спас жизнь себе и Белле. Обеспечил спокойное и счастливое будущее нашим детям. Но даже эти оправдания меня не спасали. Больше всего я боялся момента, когда дети узнают, что я убил их родного отца. Боялся посмотреть в глаза Габриэле и Гордону. Боялся, что они меня не поймут и не простят.

Мы с Беллой не хотели им ничего рассказывать, но все газеты только эту новость и печатали. Конечно, мы не давали читать детям прессу. Но они спокойно могли увидеть газету в школе или на улице. И от этого я волновался лишь сильнее.

Утром мы как обычно собирались каждый по своим делам. Я на работу, дети в школу и садик. И пока Белла одевала Мелинду и Макса, а Гордон собирал портфель, я пошел на кухню сделать чай и кофе. Через несколько минут ко мне присоединилась Габриэла. Дочь села на стул и молча на меня смотрела.

- Что-то случилось, Габи? – поинтересовался я, улыбнувшись и ставя перед девочкой стакан с соком.

- Да, - кивнула дочка, а потом спросила: - Это правда?

- Что именно? – Я обернулся и с волнением посмотрел на девочку.

- Что пишут в газетах. Я случайно прочитала пару строк в киоске. Там написано, что ты убил Джеймса Уильямса, который похитил маму и угрожал вас убить? – проговорила взволнованно Габи, теребя в руках поясок платья.

- Габриэла, милая, - начал я, стараясь говорить спокойно, хотя голос у меня дрожал как никогда в жизни, – я не хотел этого делать, я просто защищал маму. Я знаю, что Джеймс был вашим биологическим отцом, мне жаль, что так получилось. Надеюсь, ты сможешь меня когда-нибудь простить.

Вдруг Габи вскочила со стула и, подбежав ко мне, крепко обняла:

- Не говори так. Ты мой папа. Этот Джеймс мне никто. Наверное, он получил по заслугам. Ты бы не мог убить невиновного. Я помню, как он обращался с мамой. И мне не за что тебя прощать, ты ничего плохого не сделал. Я люблю тебя. Ты мой единственный папочка. Другого не было, нет и никогда не будет.

Я улыбнулся и крепче обнял дочь, целуя ее в макушку.

- Спасибо, родная, я тоже очень сильно тебя люблю. Конечно, ты моя дочка, только моя, - нежно прошептал я и ощутил, как из глаз катятся слезы. Моя душа вдруг наполнилась покоем, и больше не было никакого сожаления или боли оттого, что я совершил. Будто Габриэла заставила меня понять, что я действительно поступил правило. И она была абсолютно права. Габи моя дочь и только моя. Я ее воспитываю, я ее люблю, я ее папа.

Мы еще немного постояли, обнявшись, пока на кухню не прибежали Гордон и близнецы. Улыбнувшись друг другу, мы с дочкой раздали еду младшим детям и, дождавшись Беллу, сели завтракать.

Затем я уехал в суд, а Белла повезла детей в садик и школу. Мы с женой договорились, чтобы я пораньше забрал Мелинду и Макса, потом заехал за Габриэлой и Гордоном, у которых сегодня будут дополнительные занятия, а потом вечером мы пойдем гулять и в кинотеатр, ведь на прошлой неделе мы этого сделать не смогли. Белла так и не рассказала мне как именно ее похитил Джеймс и что он делал и говорил до того пока не приехал я. Я не стал настаивать и расспрашивать любимую, понимая, что она хочет забыть все эти события как страшный сон. В принципе, я мог бы прочитать ее показания, но не стал этого делать, решив, что если Белла захочет, то сама однажды мне все расскажет.

Было два часа дня, когда я приехал к садику и собирался забрать Мелинду и Макса. У Габриэлы и Гордона занятия заканчивались в три часа, и мы спокойно могли за ними приехать. Я подошел к воротам и, войдя, направился к воспитательнице, которая была с детьми на детской площадке.

- Здравствуйте, миссис Кинг, я хотел раньше забрать Мелинду и Макса, - подойдя, сказал я.

Воспитательница глядела на меня странно, будто она была напугана.

- Мистер Каллен, я не знаю, как вам сказать, - замявшись, проговорила воспитательница, нервно сжимая и разжимая ладони.

- Что-то случилось? – спросил я. – Где мои дети?

- Понимаете, мы как раз хотели вам звонить. Их нет. Мы обнаружили исчезновение Мелинды и Макса полчаса назад, когда дети возвращались с прогулки. Мы обыскали все помещения, но детей нигде нету. Мы не знаем, куда они могли деться, - произнесла чуть не плача женщина.

- Вы хотите сказать, что дети пропали? – воскликнул я. Только этого мне не хватало.

- Может, они убежали? Я не знаю. Господи, у нас никогда подобного не происходило. Простите, пожалуйста. Вы будете обращаться в полицию? – поинтересовалась миссис Кинг, заламывая руки.

- Пока не знаю, - проговорил, нахмурившись, я. Меня сейчас волновало только одно. Как я скажу Белле, что наши дети исчезли из садика?

- Извините, мне нужно отвести детей в группу, - сказала воспитательница, а я просто кивнул. – Я сейчас вернусь.

Миссис Кинг позвала малышей и повела их в здание. Но тут я увидел, как из-за дерева на площадке выглянула маленькая девочка и побежала ко мне. В ее руках была красивая кукла и, подскочив, она спросила:

- Вы папа Мелинды и Макса?

- Да, а ты кто? – поинтересовался, улыбнувшись и присев, я.

- Я Кэтти, подружка Мелинды. Я видела, кто их увез, - сообщила мне малышка.

- Увез? – переспросил, вздрогнув, я.

- Да. Какая-то тетя показала им котенка и предложила забрать себе. Они пошли смотреть котенка. Я тоже хотела его посмотреть, но я забыла на площадке свою куклу, а без нее я никуда не хожу. Пока я ее забирала, тетя увезла близнецов, - сообщила, вздохнув, девочка.

- Кэтти, а как выглядела эта тетя, ты можешь сказать?

- Она была красивая.

- Я понимаю, а еще что-нибудь можешь о ней вспомнить? Какого цвета у нее были волосы? – Мне нужна была любая деталь.

- Они были такие ярко-рыжие. Как у моей куклы, - сказала, улыбнувшись, малышка, и показала мне рыжеволосую куклу.

Я глянул на игрушку и тут же понял, кто похитил моих детей. Виктория. У нее были рыжие волосы. И только у нее мог быть мотив для похищения. По всей видимости, она решила отомстить за смерть Джеймса. Но только о чем она думала, идя на похищение? Видимо, она так сильно любит Уильямса, что готова пойти на преступление лишь бы мне отомстить. Но она даже не подозревает, что Уильямс ее никогда не любил, и она ему была не нужна. Джеймс ее просто использовал в личных целях. Виктория не думает о дочери, о себе. Я не мог понять, чем она руководствовалась, решая похитить Мелинду и Макса.

- Спасибо, Кэтти, а теперь иди в садик, пока тебя не хватилась воспитательница, - сказал я девочке, погладив ее по голове.

- Ладно, а вы привезете Мелинду и Макса завтра? – спросила малышка.

- Конечно, - пообещал, улыбнувшись, я.

Девочка кивнула и побежала в здание, я же развернулся и поспешил покинуть территорию детского сада. Затем сел в машину и поехал домой. Я не знал, что хочет Виктория, и не мог заявить в полицию, пока не узнаю цели Стэнфорд. Я не мог так рисковать жизнью детей. Пока я ехал, то успел позвонить Элис.

- Элли, ты можешь забрать Габриэлу и Гордона из школы, у них сегодня дополнительные занятия до трех часов? – попросил я, когда поздоровался с сестрой.

- Конечно, мы как раз с Джошем прогуляемся.

- И пусть они у вас побудут.

- Ладно, а что случилось? – поинтересовалась Элис.

- Ничего, мы просто хотели с Беллой устроить романтический ужин и побыть наедине. Мелинда и Макс побудут у мамы, - соврал я. Просто не мог допустить, чтобы старшие дети узнали об исчезновении брата и сестры. К тому же так они будут в безопасности. Хотя я прекрасно понимал, почему Виктория похитила именно близнецов. Не потому, что Габи и Гордон старше и могли ее помнить. Просто они дети Джеймса и Виктория не могла причинить им вреда.

- Хорошо, отдыхайте, вы заслужили.

Я отключил разговор и тяжело вздохнул. Не могу поверить, что во всю эту жуткую ситуацию с Джеймсом, который уже мертв, втянули моих детей. Чем ближе я подъезжал к дому, тем тревожней мне становилось. Я боялся реакции Беллы, когда я расскажу ей о похищении. Я понимал, что она не просто расстроится и рассердится. У нее похитили детей, как мать может реагировать? Я сам был в таком же состоянии. Я готов был пойти на все, лишь бы с Мелиндой и Максом ничего не случилось, и Виктория не причинила им вреда. Я надеялся, что Стэнфорд не будет делать ничего плохого, она же все-таки сама мама. Но надежды было мало. Сейчас она разъяренная женщина, у которой убили любимого и она готова пойти на все лишь бы отомстить его убийце. То есть мне. Я знал, что она так же, как неделю назад Джеймс, позвонит и скажет что хочет. Ведь иначе не было смысла похищать детей. Ей нужна страховка. Я догадывался, чего хочет Виктория, но боялся позволить этой мысли появиться в моей голове. Я хотел верить в лучшее, но понимал, что готовиться надо к худшему.

Я приехал к дому и, покинув автомобиль, направился к двери. Войдя в гостиную, я остановился и не знал, что сейчас сказать жене. Белла вышла из кухни и, улыбаясь, подошла ко мне.

- Вы рано. Где дети? Я уже обед приготовила, - сказал любимая, но остановилась, видимо, заметив мой грустный взгляд.

- Милая, ты только не волнуйся, - проговорил я. Вот почему все всегда говорят эту фразу: «Ты только не волнуйся». Когда ее слышишь, начинаешь волноваться еще больше.

- Эдвард, что происходит? – вновь задала вопрос моя жена, и ее взгляд стал сердитым, а улыбка тут же исчезла с лица.

- Габриэлу и Гордона заберет Элис, и они побудут у нее дома, - сообщил я, делая шаг к любимой.

- А где Мелинда и Макс?

- Белла, - начал я, но жена не дала мне договорить.

- Где мои дети?! – прокричала она, хватая меня за руки.

- Они исчезли из садика.

- Что?! – переспросила любимая, стиснув мои руки. – Что значит исчезли?

- Я думаю, их похитила Виктория, - сказал я, посмотрев в глаза Белле.

- Кто их похитил? – Белла вздрогнула, покачала головой и, пошатнувшись, села на диван. Я тут же присел рядом и взял любимую за руку.

- Подружка Мелинды, Кэтти, сказала, что видела, как двойняшек увезла рыжеволосая женщина. Боюсь, кроме Виктории этого было сделать некому.

- Зачем ей наши дети? – проговорила Белла, глянув на меня и стирая со щек побежавшие слезы.

- Думаю, она хочет отомстить за смерть Джеймса, - сообщил я свое предположение.

- Господи, - прошептала Белла, закрывая лицо руками. Но потом вскочила и выкрикнула: - Нужно звонить в полицию.

- Я думаю, не надо пока этого делать. Мы не знаем, что нужно Виктории и что она хочет делать. Нужно дождаться пока она позвонит. А она непременно позвонит.

- Эдвард, мне страшно.

- Мне тоже, но не волнуйся, с нашими детьми ничего не случится.

Я прижал жену к себе и поцеловал в лоб. Но тут зазвонил телефон, Белла хотела его взять, но я ее опередил.

- Я сам, - сказал я, усаживая жену на диван. И нажав кнопку, приложил телефон к уху: - Я слушаю.

- Здравствуй, Эдвард, - услышал я в трубке женский голос. Кажется, это действительно была Стэнфорд.

- Виктория? – спросил я у женщины.

- Да, это я, - проговорила спокойно она.

Я хотел спросить, что ей нужно, но тут с дивана вскочила Белла и, подбежав ко мне, выхватила из моей руки телефон и гневно в него выкрикнула:

- Дрянь, где мои дети? Что ты с ними сделала? Не дай Бог, ты их обидишь, я тебя собственными руками придушу! Ты слышишь меня? Отвечай, где Мелинда и Макс!

Я подскочил к жене и забрал у нее телефон.

- Белла, успокойся, дай я сам с ней поговорю. Пожалуйста, сядь. Я все решу, - попросил я, отбирая у любимой телефон и усаживая ее обратно на диван. Белла расплакалась и закрыла лицо руками.

- Виктория, это опять я, - сообщил я похитительнице.

- Эдвард, я не желаю выслушивать оскорбления от твоей жены. Если она еще раз возьмет телефон, я отключу разговор, - проговорила решительно Стэнфорд.

- Она больше не будет, - поспешил я успокоить Викторию, а сам зашел на кухню, оставляя Беллу в гостиной. Потом спросил: - Чего ты хочешь?

- Тебя, - усмехаясь, сказала женщина.

- Меня? – переспросил удивленно я.

- Да, Эдвард, тебя. Точнее, твою жизнь. Ты убил Джеймса, а я хочу убить тебя. Все просто, - произнесла Стэнфорд. Я же нервно сглотнул.

- Зачем тебе дети? – поинтересовался я, шагая по кухне.

- Это страховка. Не волнуйся, я их не трону, если ты все сделаешь так, как я тебе скажу.

- Что именно я должен сделать? – спросил я.

- Ты должен приехать туда, куда я тебе скажу. Один, без оружия и полиции и позволить себя убить. Не переживай, как только ты умрешь, я отпущу твоих детей.

- Почему я должен тебе верить?

- У тебя нет выбора. Но я действительно не хочу причинять боль невинным малышам. Я обещаю, что не трону их, если ты позволишь себя убить. Это ведь легко, Эдвард. Пожертвовать своей жизнью ради жизни своих детей. Я сдержу слово и отпущу Мелинду и Макса, как только ты умрешь. Но если ты попытаешься меня ослушаться и вызвать полицию или привести с собой пистолет, твои дети умрут. Я не хочу их убивать, но я сделаю это. В комнате, где находятся сейчас дети, заложена взрывчатка. В моей руке детонатор. Если я пойму, что ты привел с собой полицию, я нажму на кнопку. А когда я ее отпущу, сработает детонатор и твои дети погибнут. Если меня убьют, рука автоматически отпустит кнопку и бомба тоже взорвется. Считай, что это тоже страховка. Поэтому подумай хорошенько, как тебе нужно поступить. Я перезвоню и назову адрес, куда ты должен будешь приехать. Думай, Эдвард, думай. Сейчас на кону стоит жизнь твоих детей, и она будет зависеть только от тебя.

Виктория отключила разговор, а я зашел в гостиную и задумчиво посмотрел на жену, которая все еще сидела на диване. Я не знал, блефует ли Виктория или у нее действительно есть взрывчатка. Но я не мог так рисковать жизнью собственных детей. Я знал, что должен сделать. Колебаний не было. Я не буду сообщать в полицию, я просто сделаю так, как велит Виктория. Я поеду и попытаюсь поговорить с ней, постараюсь убедить не совершать глупостей. Возможно, у меня получится убедить Викторию в том, что Джеймс ее не любил. Убедить не губить свою жизнь и подумать о дочери. Но если у меня не получится и все-таки мне придется пожертвовать собой ради моих детей, я без колебаний соглашусь на такой исход. Мне было все равно, что будет со мной, главное, чтобы мои дети были в порядке.

Я медленно подошел к дивану и сел рядом с Беллой. Она посмотрела на меня, а я притянул жену к себе.

- Что она сказала, чего хочет? – спросила любимая.

- Сказала, что перезвонит позже, - ответил я почти правдиво.

- За что нам все это? – проговорила, всхлипывая, Белла. – Почему наши дети должны страдать?

- Родная, успокойся, все будет хорошо, я тебе обещаю, - поспешил я успокоить жену.

- Лучше бы Джеймс меня убил, чем сейчас Виктория угрожает жизни моих детей.

- Любимая, не говори так. Все будет хорошо.

- Эдвард, я не переживу, если с Мелиндой и Максом что-нибудь случится, - произнесла, продолжая плакать, Белла.

- С ними ничего не случится. Я верну наших детей живыми и невредимыми. Клянусь, - четко и твердо произнес я, целуя жену в макушку.

- Я люблю тебя и верю тебе. Если ты говоришь, что все будет хорошо, значит, ты справишься, - прошептала Белла, крепче меня обнимая.

- Так и будет. Мы справимся. Может, принести тебе воды? – спросил я, отстранившись и погладив жену по щеке.

- Я сама. Когда позвонит Виктория, скажи мне.

- Конечно. Я люблю тебя.

Я поцеловал жену в лоб, а она, натянуто улыбнувшись, встала и пошла на кухню. Я же поспешил пойти в свой кабинет. Сев за стол, я взял лист бумаги и ручку и написал жене записку. Она гласила следующее:

«Белла, прости меня за то, что мне придется сделать. Я люблю тебя и наших детей больше всего на свете. Извини, что меня не будет рядом. Скажи детям, что я всегда буду любить их и всегда буду рядом, даже если они меня больше не увидят. Извинись перед родителями и Элис. Я не хотел, чтобы все закончилось так. Но это единственный способ спасти Мелинду и Макса. Ради тебя и детей я готов пойти на все, даже отдать собственную жизнь. И если сегодня мне придется это сделать, я буду знать, что прожил жизнь не зря. Надеюсь, ты меня поймешь и сможешь простить. Я люблю тебя, родная. Всегда твой, Эдвард»

Я положил письмо в конверт, сверху написал: «Белле Каллен». Я не знал, чем для меня закончится сегодняшний день, но должен был оставить письмо на всякий случай. На случай, если сегодня я умру. Я положил письмо в центре стола и взял в руку фотографию, которая всегда стояла на моем столе. На ней были изображены мы с Беллой и детьми. Эта фотография была моя любимая. Я провел пальцем по стеклу и тяжело вздохнул. Тут же раздался звонок телефона. Поставив рамку на место, я ответил.

- Я слушаю, - сказал я.

- Записывай адрес, - велела Виктория. Она продиктовала адрес, а я по обыкновению записал его на бумажку. Потом она добавила: - Поторопись, я тебя жду. И помни, никому ни слова.

- Я буду через час, - проговорил я и отключил разговор.

Я еще раз прочитал адрес и, скомкав бумажку, выбросил ее в ведро для бумаг, которое почему-то было пустым. Наверное, Белла убрала мусор. Оставив письмо на столе, я поспешно покинул кабинет, взял ключи, телефон и, увидев, что жена на кухне покинул дом и поехал по названному Викторией адресу.

Добрался я быстро. Покинув автомобиль, я увидел, что приехал к обычному дому в пригороде. Наверное, Виктория его арендовала. Я подошел к двери и позвонил в звонок. Ждать пришлось недолго, дверь распахнулась, и я смог войти внутрь. Виктория сразу прошла в гостиную, я проследовал за ней. В ее правой руке был пистолет, а в левой, какое-то устройство похожее на детонатор.

- Здравствуй, Эдвард, ты быстро, я даже соскучиться не успела, - усмехнулась Стэнфорд. Говорит прямо как Джеймс. – Знаешь, я даже не сомневалась, что ты приедешь. Все-таки жизнь детей для тебя дороже собственной.

- Это естественно для любого нормального любящего отца или матери, - проговорил я.

- Может быть. – Виктория ухмыльнулась и направила на меня пистолет.

- Я могу в последний раз увидеть детей? – спросил я, чуть наклонив голову. Мне опять нужно было тянуть время. Я должен был хотя бы попытаться поговорить с Викторией.

- Конечно, - улыбнулась Стэнфорд. - Они в комнате наверху.

Она указывала куда идти и неотступно следовала за мной, держа на мушке. Когда мы подошли к одной из комнат, Виктория жестом велела открыть дверь. Я толкнул ее и увидел лежавших на кровати Мелинду и Макса.

- Что с ними? – спросил я, обернувшись.

- Они просто спят. Не волнуйся, я сдержу слово. Я отпущу детей, как только ты умрешь, - сообщила благородно Виктория.

Затем она вновь велела мне спуститься вниз. Мы опять вернулись в гостиную, и я решил начать разговор.

- Виктория, зачем ты это делаешь? – спросил я.

- Ты убил Джеймса, я всего лишь хочу восстановить справедливость и убить тебя. Это ведь правильно. Твоя жизнь за жизнь Джеймса, - спокойно пояснила женщина, направляя на меня пистолет.

- Послушай, Джеймс тебя никогда не любил, ты была ему не нужна. Он всего лишь использовал тебя, - попытался я достучаться до Виктории.

- Думаешь, я тебе поверю? – усмехнувшись, задала вопрос Стэнфорд.

- Но это правда, он сам мне это сказал. И Белла может подтвердить.

- Хватит, я все равно тебе не верю. Ты просто хочешь, чтобы я передумала, но я не передумаю.

- Виктория, прошу, не делай этого. Подумай о дочери. Ей ведь нужна мать, - я надеялся, что хоть материнские чувства перевесят.

- Я о ней сейчас и думаю, - рявкнула Виктория, гневно на меня глянув. – Что я скажу Грасиэле, когда она меня спросит, почему я так просто простила человека, который убил ее отца?

- Джеймс был монстром, убийцей, - взывал я к ослепленной любовью женщине. – Он убил троих человек. Он дал своим детям имена своих жертв. Почему ты думаешь, он просил назвать девочку тройным именем, все имена которого должны были начинаться на букву Г? А второе имя он хотел, чтобы у ребенка было Грэтхен? Потому что он считал, что должен увековечить имена своих жертв в именах собственных детей. Первым он убил мальчика по имени Грифит. Второй была девушка Гильда, а последнюю жертву звали Грэтхен. Джеймс был обезумевшим убийцей. Он сказал, что всегда любил Беллу, а на тебя ему было плевать.

- Заткнись, - завопила Виктория и, направив на меня пистолет, сделала первый выстрел. Пуля угодила мне в левую руку, которую тут же словно раскаленным железом обожгло. Я инстинктивно закрыл рану здоровой рукой, стискивая зубы.

- Остановись, прошу тебя, - проговорил, кривясь от боли, я. – Не делай этого. Не нужно ради Джеймса губить свою жизнь. Отпусти меня и детей, и я обещаю, никто не узнает о случившемся. Если хочешь, я помогу тебе с работой или жильем. Ты начнешь новую жизнь, еще встретишь достойного мужчину. Воспитаешь дочь. Пожалуйста, Джеймс не стоит того, на что ты идешь ради него. Он ведь все равно мертв.

Виктория ухмыльнулась и выстрелила мне в правую ногу. Я тут же упал на колени.

- Джеймс мертв, потому что ты его убил и должен заплатить за это своей жизнью. Он любил меня, я знаю. Мы хотели пожениться. А дочь я воспитаю, не переживай. Мы уедем из города, когда я закончу с тобой.

- Виктория, - простонал я, поднимая голову и встречаясь с обезумевшим взглядом Стэнфорд.

Она улыбнулась, и раздался третий выстрел. Пуля угодила мне в грудь. Грудную клетку пронзила жуткая боль. Я пошатнулся и упал на спину. Стало тяжело дышать, я пытался не потерять сознание из последних сил. Виктория подошла ко мне и, направив пистолет мне в голову, произнесла:

- Сдохни.

Я закрыл глаза. Я понимал, что это конец. И жалел только об одном. Что не смогу увидеть, как вырастут мои дети. Не смогу быть рядом с Беллой. Я понял, как мало мне было пяти замечательных лет проведенных рядом с любимой женой. Я жалел, что меня не будет рядом, когда Мелинда и Макс пойдут в школу, когда Габриэла станет выпускницей. Что я не смогу повести однажды дочь к алтарю. Что не дождусь внуков. Я вдруг понял, что страстно хочу еще одного ребенка или даже двух. Что, оказывается, четыре малыша это так мало. Я жутко хотел, чтобы Белла родила мне еще одного малыша. Хотел вновь пережить все первые моменты из жизни собственного ребенка. Первые шаги, первые слова. Желал вновь почувствовать то теплое и приятное ощущение, когда узнаешь, что снова станешь отцом. Но я понимал, что ничего этого больше не будет. Моя семья останется одна. Им придется испытать огромную боль потери. Но я был счастлив, что Мелинда и Макс останутся живы. Значит, я не зря сегодня отдам свою жизнь. Я чувствовал, что умираю. А мне как никогда сильно хотелось жить.

«Я люблю тебя, Белла», – прошептал мысленно я. Прозвучал четвертый выстрел, и меня накрыла непроглядная тьма.

____________________________________________________________________________________

Приветствую всех читателей! Виктория решила отомстить за смерть Джеймса и вот какой итог. Впереди нас ждет всего одна глава и эпилог. История подходит к концу. А вот какой будет конец, узнаем очень скоро. А пока можете поделиться впечатлением от главы на Форуме