Глава 4. - Soundtrack Reamonn - Sometimes

---

Глава 4

Его руки ласкают меня.
Его губы снятся мне.
Прошу: опусти меня.


Я потеряла его. Я потеряла Эммета-друга навсегда. И сейчас, под магическим желтым светом большого змеиного глаза, коим представлялась мне луна, все вокруг казалось пропитанным ложью, как и его дружба ко мне. Ядовитые чувства изматывали меня снова и снова, каждый день, уже несколько недель. Я просыпалась и засыпала с его именем на губах. Рой диких пчел гудел в моей голове, не останавливаясь ни на секунду даже ночью. Я сожалела, вскакивала с кровати, выбегала на задний двор, делала несколько кругов по периметру, не находила отдушину и лезла за Таниной заначкой. Она прятала початую пачку толстых сигарет на верхней балке под козырьком навеса крыльца.

Я потеряла себя. Теперь, когда неведомые мне силы распяли меня, разделили на три части, я потеряла себя. Тело изнемогало от страсти, желая теплых ласк Эммета. Алые губы шептали имя над каждым участком моей кожи, так близко, что почти касались её. Величественный и глубокий океан разливался томным наслаждением в одном лишь взгляде. Капкан сильных рук сжимал в тисках так крепко, что можно было задохнуться. Задохнуться навсегда. Мозг же всё отрицал. Он ненавидел моё тело, слабое бренное тело, подверженное человеческой слабости, способное на предательство. Поддавшись соблазну лишь раз, я предам свои чувства, предам свою семью. Нарушу все произнесенные обеты вслух и про себя. И наконец сердце. Сердце не поддерживало ни одну, ни другою сторону. Оно пело свою песню отдельно и не терпело вмешательства каких-либо голосов. Оно не подчиняется законам вселенной. И не смотря на физическое заточение в моей груди, сердце все же не моё. Его тоненький голосок причитал свою мантру, страдая и плача. И вот я, разбитая ваза, под блеском желтой хозяйки ночи, между ветками старой яблони, с безумным видом, с растрепанными волосами, похожая на ведьму, тихо курила, усевшись на зеленый стол.

Уже столько дней я мучилась угрызениями совести, ожиданием и неизвестностью. Я ждала, когда он вернется, и в тоже время хотела, чтобы он никогда не возвращался. Потому что я знала, что все повторится. Вновь.

— Ещё одна партия, — облаченная в специальный синий защитный костюм, Таня пыталась перекричать шум мотора. Шлем значительно приглушал жужжаще-шипящий рёв дровокола, но также заглушал и остальные звуки. Поэтому девушка не стеснялась и по привычке кричала, что есть мочи.
Фред, один из близнецов семейства Вайт, в одобрении показал блондинке большой палец. И направил манипулятор в сторону девушки. Маленький разносчик легко прокрутился вокруг себя, и две тонкие стальные руки подхватили поддон словно пушинку, унося его на склад готовой продукции.
Девушка поправила большие очки, похожие на те, которыми пользуются аквалангисты, и приступила к работе. Одинаковая спецовка для всех сотрудников скрывала её тонкое хрупкое тело, и блондинка терялась в цеху. Но стоило понаблюдать несколько минут за синими человечками, мельтешащими внизу, и легко можно заметить, что один из них невысокого роста, передвигается быстрее остальных и грациознее.

— Почти месячный план на этой неделе, — поймал меня на подглядывании за сестрой Заккари.
— Что? — не совсем поняла я, так и не отрывая взгляда от окна из комнаты начальника производства, расположенной на пять метров выше цеха.
— Таня работает без перерыва, — пояснил он. — Перевыполнила план. Ник в этом месяце уже не будет лучшим. А Фред только и успевает очищать Танину площадку.
— Если сестрёнка чего-нибудь захочет, только щепки летят. — И тут я подумала, что эта фраза очень смотрится к месту на пилораме.
— Её активность меня пугает. Хотя она безупречна, с этим трудно спорить.
Я и мистер Тёрнер теперь вдвоём наблюдали за грациозной работой моей дорогой подруги без возможности оторвать взгляд от завораживающих и быстрых движений.

— Стой, — скомандовала блондинка, выставляя вверх руку в предупреждающем жесте.
Её машина резко остановилась. Техник Кайл послушно заглушил двигатель. Таня оживилась и принялась осматривать большой круглый спил.

— Всегда четко по инструкции, — вновь заговорил Заккари. — Это я люблю в ней больше всего. Никаких отступлений от техники безопасности. Никаких лихаческих выходок при работающей машине. Всё по правилам.
«Всё по правилам, — думалось мне. Когда же сестра успела перевоплотиться из развязной проститутки в чопорного трудоголика. И тут же постыдилась своих мыслей.

— Запускай, — махнула блондинка и к общему гулу в цеху подключилась еще одна машина.

— Ты знаешь, о чем она попросила меня вчера? — спросил Заккари.
— Нет, — честно призналась я.
— Таня просит перевести её в ленточную бригаду.
— Зачем ей это понадобилось? — мой вопрос прозвучал с изумлением и ноткой тревоги.
— Я хотел задать тебе тот же вопрос.
— Не переводите её, мистер Тёрнер, — взмолилась я. — Это же чисто мужская работа. Она не выдержит там.
— Если честно, я так не думаю, — с протестом ответил мужчина.

Не веря своим ушам, я посмотрела на своего собеседника с отчаяньем на лице. Заккари Тёрнер, обладатель карих глаз и седеющей, но пышной шевелюры, являл собой довольно привлекательного мужчину. Его поджарая фигура, всегда обтянутая черными брюками и клетчатой рубашкой, а в прохладные дни еще и коричневым твидовым пиджаком, никогда не оставляла равнодушными жительниц Снокоми старше сорока. Но его жена Оливия умудрялась дружить со всеми соперницами и держала их поползновения на контроле.

— Она же просто не поднимет все эти бревна! — воскликнула я чуть громче, чем планировала.
— Ей это и не понадобится. — Не обращая внимания на неприемлемый тон, он спокойно ответил. — С ролью бригадира Таня справится лучше любого мужчины.
Потеряв всякий интерес к происходящему в цехе, я пыталась прикинуть, чем новая должность Тани сулит мне.
— И если я её назначу, — словно угадав мои мысли, продолжил Зак, — то новый бригадир отправляется на несколько недель на стажировку.
Заканчивал своё предложение мистер Тёрнер довольно медленно, чуть ли не по слогам. Но смысл всего происходящего давно крутился в подсознании, не хватало лишь маленького толчка, чтобы догадка вышла наружу.
Не зная, что ответить, я бесшумно опустилась на старую серую оттоманку. Ее обивка местами истёрлась на протяжении солидного срока службы.

— Изабелла, я позвал тебя не просто так, — наконец Заккари перешел к сути нашей встречи.
Сложив руки лодочкой на коленях, я внимательно слушала.
— Эммет…
— Нет, мистер Тёрнер, — запротестовала я. Об этом мужчине разговаривать я не хотела.
— Хорошо. Тогда зайдем с другой стороны вопроса, — кивнул он, удобно расположившись в своем кресле, не менее старом и не менее сером, чем оттоманка. — Оливия…
Я лишь вздохнула.
— Оливия очень переживает. Ты избегаешь её. Она не заслужила такого. — Что еще он мог сказать. Только защищать свою благоверную. — Все её действия преследовали две цели. Помочь любимому и единственному племяннику и тебе. Ты не задумывалась о том, сколько она сделала для вас? И что получила в итоге?

Оливия Тёрнер весьма отзывчивая и добрая женщина, спорить с этим фактом я не собиралась. Бог не подарил ей возможность иметь своих детей, поэтому она усыновила весь Снокоми. Любовь к каждому горожанину и забота обо всех благах для населения — её жизненное кредо. И даже должность мэра, которую она оставила лет пять назад, все равно еще значилась за ней неофициально. Со всеми своими проблемами люди шли к этой улыбчивой и располагающей к себе женщине. Ведь Оливия никогда не отказывала. Что же касалось Эммета Маккартни, то здесь все оказалось намного запутанней, чем я могла предположить. Он младший сын Тильды, старшей сестры Оливии. И все своё детство провел в гостях у заботливой тётушки, которая иначе как «сынок» его не называла. И мне было понятно её беспрекословное исполнение спектакля Эммета. Но от осадка лжи, которая длилась слишком долго, все ещё першило горло.

— Все, чего я хочу от людей — это честность.
— Она не могла быть с тобой честной до конца. Оливия не врала тебе, а лишь не договаривала.
— Это ничего не меняет.
— Это меняет многое, — парировал мужчина. — Но сейчас меня беспокоит другой человек.
Если не Эммет и не Оливия, то кто?
— Таня. — Ответ не заставил себя долго ждать. — Она изменилась. Что у вас с ней происходит?
Поражённая такой наглостью и бестактностью я невольно начала заламывать пальцы. Меньше всего на свете мне хотелось рассказывать родному дядюшке мужчины, который стал причиной нашего раздора, суть конфликта с сестрой.
— Она хочет убежать. И если вы с ней не поговорите, то можешь потерять её.
— Но ведь стажировка закончится, и Таня вернется? — с надеждой спросила я.
— Вернется через пару недель, — подтвердил Зак, — но нужны ли вам эти недели?
— Я вас поняла, мистер Тёрнер. Мне нужно успеть за сыном.
Я поблагодарила Заккари за его участие и покинула лесопилку. Раньше я очень любила бывать здесь, вдыхать обнаженный запах древесины, настолько сильный, что немного дурманил голову. Но не сегодня. Сегодня я с нетерпением покидала это место.

На ужин мне пришла идея приготовить Танин любимый пирог с каштанами. Хотя вкусной едой проблему не решить, но лишним лакомство точно не будет. Роб расставлял тарелки и приборы, помогая мне. И все время говорил о Маккартни.
— Эммет обещал, что отвезет меня в Корвет Музей. Там самые старые гоночные машины.
— И где этот музей, позволь спросить.— Я выжимала апельсиновый сок.
— В Кетунке.
— В Кентукки? — переспросила я.
— Я так и сказал, в Кетунке, — обиделся сын.
— Это очень далеко отсюда. — Эммет совсем уже переходит границы.
— Как до неба?
— Почти. Может и дальше.
— Тогда хорошо, что у Эммета есть самолет. Мы мигом домчимся.
Задержав мысль про самолет, я услышала, как входная дверь открылась. Пришла.
Я готовила себя к тому, о чем мы будем говорить, вернее о том, что я скажу Тане, чтобы она простила меня. События того вечера снова живыми картинками замелькали перед глазами.

Эммет крепко прижал меня к себе, и я неожиданно ощутила обжигающее тепло на своих губах. Он меня поцеловал.

Гирлянда цветных огней отбрасывала вялый блеск зелёного, желтого и красного цветов на наши лица, но я этого не видела. Веки, слишком тяжелые от сладострастия, заполнившего меня от кончиков пальцев и до висков, опустились сами собой. Я не чувствовала никаких бабочек в животе или других прочих насекомых, которые обычно навязчиво одолевают влюбленных. Лишь кровь, которая переливалась во мне все быстрее.

Мягкие алые губы, манившие меня, дразнившие своим тихим шепотом, завладели всем миром. Моим миром. И этот захват был таким сладким и тягучим, как рахат-лукум, как патока, он наполнял мой рот медовым вкусом и лакричной горечью. Но что полностью сломило меня, так это нежные и легкие касания языка. Это было похоже на вкусную сладкую конфету с кисленькой начинкой, так прекрасно оттеняющей приторный десерт. Если бы в этот момент Эммет не держал меня крепко за плечи, я бы рухнула грузной кучей на крыльцо.

Но почувствовав мою слабость, он лишь сильнее перехватил безвольное тело одной рукой за талию, а другую положил мне на спину, придерживая позвоночник, который вот-вот, казалось, переломится.

Напоминая себе тряпичную куклу, я боялась лишь одного — что этот поцелуй закончится. И пусть все длилось лишь секунду, но мне казалось, что прошла целая вечность.

И в тот момент, когда сильные руки ослабили хватку, отстраняя и все еще придерживая, не позволяя упасть, сладкий мед покидал меня. Этого я допустить не могла. И в первый раз я призналась себе, что хочу его. Я хотела Эммета Маккартни.

Наконец позвоночник обрел былую твердость, руки уверенно взметнулись вверх, обхватывая атлетическую шею, а губы пришли в движение, нападая на желаемое тепло.

И мне было так хорошо. Я даже не знала, когда последний раз чувствовала себя настолько живой и желанной. Мы неистово ласкали друг друга. Пальцы не могли насытиться теплом кожи, пусть и сокрытой за хлопковой тканью.

Мы вдыхали и выдыхали в такт, смешивая два мира, два запаха тел. Шумное дыхание, громкие причмокивания окончательно превратили нас в подростков. И я жалась к нему, насколько это было возможно, а он крепче обнимал меня.

Я толкнула ногой дверь — она бесшумно поддалась натиску. Увлекая Эммета за собой, не разрывая союз губ, я наслаждалась томной страстью, грешной, похотливой и низменной. Я знала точно, что не люблю его, что слабая плоть управляет сейчас нашим сексуальным танцем. Но это меня не останавливало. И я даже не представляла, что смогло бы меня остановить на пути к желаемому.

Мысленно проклиная коридор — он непозволительно длинный — я задирала ручное творчество миссис Тёрнер вверх, стараясь сорвать его с Эммета. Мое же сказочное одеяние казалось таким легким на ощупь, что большие ладони, касаясь меня, заставляли чувствовать себя обнаженной.

— Изабелла, — прошептал он мне в рот, что только усилило мой напор.
Проникнув под хлопок, я смело ласкала рельефные мышцы, стальную грудь, плоский живот. Быстрее, больше. Мне казалось, будто если остановлюсь, то умру.
Наконец мы очутились в гостиной. Где-то тут должен быть диван.
— Изабелла, — повторил Эммет.
— Уже скоро, — шептала я, изнемогая от желания, плавясь от поцелуев. Я пропускала сквозь пальцы мягкие волосы, целовала горячую шею. Теперь я знала, что не только моя кровь мчится по венам со смертельной скоростью. — Еще чуть-чуть.
Где этот чертов диван?
— Если ты сейчас не остановишься…
— Я не хочу останавливаться, — между поцелуев отвечала я.
— Это не то…
— Именно то…
В пространстве я уже не ориентировалась, поэтому, когда вместо мягкого дивана, моя спина врезалась в твердую стену, удивляться было нечему.
Эммет подхватил мои бедра, и я обняла его талию ногами. Теперь мне не нужно было тянуться и становится на носочки, чтобы целовать его.
— Ты … можешь… Изабелла, — будто на изломе, с придыханием, вырывались слова.
— Да… — вторила я. — Могу…

Комната неожиданно залилась мягким оранжевым светом. Эммет наступил ногой на выключатель торшера. И я снова увидела новую сторону моего старого знакомого. Ещё один его облик, неизведанная территория уголков души. Наблюдая ранее лишь два состояния его пленительных глаз, тихий разливающийся океан, либо замерший холодный лед, я с удовольствием впитала иную погоду. Шторм.

— Ты очень красива, — проговорил он хриплым голосом, прежде чем снова подарить свои медовые ласки.
Он начал перемещаться по комнате и плавно опустил меня на мягкий диван. А откинула голову назад, приготовившись впитать еще большую негу от его ласк, но вместо этого ощутила лишь пустоту.

Я открыла глаза в недоумении. Эммет стоял в нескольких шагах от меня, тяжело дыша. Грудь вздымалась от больших вдохов, как у утопающего.

— Я что-то сделала не так?
Он лишь отвернулся, проигнорировав мой вопрос и пытаясь скрыть блеск глаз.
— Эммет. — Я села, подогнув ноги под себя. Во мне все еще бурлила страсть и желание. — Ты не… хочешь? — с трудом договорила я.
— Нет, — коротко ответил он и, наконец, повернулся ко мне.
— Нет? — Это был самый неожиданный ответ. — Тогда зачем ты меня поцеловал?
— Я не знал, как тебя успокоить. Хотел остудить пыл. Но твоя реакция меня удивила. — Он слегка хмыкнул в улыбке. Только улыбка была совсем не радостная.
— Я… Господи… — Щеки залились румянцем от стыда.— Прости… Я… Подумала… Прости… Ты не хочешь…
Более неловко мне еще никогда не было. И я все пыталась придумать, чем оправдать своё поведение.
— Так не хочу. — Его дыхание слегка выровнялось.
— Так? — как говорящая игрушка сына, я повторяла за Эмметом каждый ответ.
— Так.
— А как? — сморозив глупость, я рисовала себе картины садистских актов или же эротических игр. Как может хотеть Эммет, я не представляла. Может, у него свои вкусы в сексе.
— Я не собираюсь довольствоваться трехлетней похотью после нескольких бокалов текилы.
— А-а-а, — только и смогла протянуть я.
— Мне не интересна ты такая.
— Чего же ты хочешь?

Шум в прихожей отвлек нас. Я сразу оценила внешний вид Эммета и свой. Слава Богу, мы не успели раздеться. Слегка поправила руками волосы и решила, что ничего странного, кроме моего грузного дыхания, больше нет. Поэтому взяв под контроль работу легких, я приготовилась встречать посетителей, которые не заставили себя долго ждать.

Вся дружная компания: Миссис Тёрнер с мужем и Таня с моим сыном ввалилась в гостиную. Если Маккартни и удивился, то очень хорошо скрыл это. Я же думала лишь о том, чтобы никто не заподозрил нас в непристойном поведении.

— Я думаю, нам всем нужно поговорить, — взбудораженный голос выдавал в Оливии волнение.
Роберт без раздумий подбежал к Эммету и взял его за руку.

После того как я уложила Роберта в кровать, а Таня заварила крепкий чай, мы разместились на кухне.
— Я бы хотела услышать историю с самого начала, — попросила Таня спокойным тоном, что меня очень удивило.
Мы все посмотрели на Эммета. Он был невозмутим.
— Я случайно вышел на вас в Крайте.
— Случайно? — не поверила подруга.
— Через десять месяцев после всем нам известных событий, — начал он.
Я же в этот момент удостоила быстрым взглядом чету Тёрнеров. Им эти события также известны? Но предпочла пока промолчать.
— Я решил отыскать Свон, — продолжал Эммет. — Для начала поиском занялся Хант, начальник отдела безопасности.
«Хант», — пронеслось в моей голове. Я его знаю. Он работал в «buldingorporation» достаточно давно. Тот еще пес. Раньше он состоял на службе в розыскном отделе полиции, ловил террористов.
— Начали с банального — самолеты, поезда, автобусы. Результат был. След вывел на вокзал. Затем начались трудности. Банковскими картами Изабелла больше не пользовалась, у тебя, — он обратился к Тане, — их никогда и не было. Ни телефона, ни выхода в интернет. Ничего. Пришлось подключить местных детективов-частников. Два месяца пустых розысков. Официально вы нигде не засветились. Мне трудно было представить, на что вы живете и как. Хант решил встряхнуть пару известных ему группировок, промышляющих поддельными документами. Так мы выяснили новые имена, а также то, что по этим документам куплен старенький «опель» у некого Роджера, у которого, как оказалось, вы и снимали квартиру. Разговор с Роджером Сантьяго получился весьма занимательным. Оказалось, что разыскиваем мы не трех человек, а уже четырех.

Роберт родился как раз в этот период.
— Я был удивлен. Но это только еще раз убедило меня, что Свон стоит найти.
— Дальше, — не терпелось Тане.

Этот рассказ был весьма увлекательным. Первый раз я слышала о себе в контексте детективной истории. Маккартни рассказал все подробно, все больше углублялся в детали розыскной операции. О причинах же он не заикнулся ни разу.

Ситуация выглядела довольно необычно. Сам Эммет с каменным видом, вещающая статуя. Таня с розовыми от волнения щеками, с изумлением впитывающая каждое слово Маккартни. Сердитая и с влажными ладонями я. С сочувствующим взглядом Оливия, слушающая своего племянника также внимательно, как и Таня. И Заккари, который, казалось, вообще не прислушивался, а спокойно уплетал пирожки и обильно запивал их чаем. Более странную компанию сложно представить.

— Машину мы нашли. За триста километров от Принкса. Только вы её уже продали. Побегать агентам, конечно, пришлось. Было решено проверять новые и старые паспорта, в надежде, что вы еще не покинули город. Ну, а потом, случайно, — Эммет подчеркнул это слово тоном, — Хант встретил Таню.
— Интересно как? — удивилась сестра.
— Ты работала официанткой в закусочной с идиотским названием.
— «Хромой лётчик», — вспомнила я.
— Хант зашел туда перекусить и выпить кофе. Таня приняла у него заказ. Это казалось удивительным совпадением.
— Но как он узнал меня?
— Хант несколько месяцев только и делал, что рассматривал ваши фото.
— И где же взяли мою фотографию?
— Покопались в квартире, которая была вашим домом в Лос-Анджелесе, и не только.
— В прошлом? — разочарование и обида, отразившиеся на лице подруги были настолько явными, что мне стало жаль её. Гордиться особо было нечем. Мы давно решили — прошлое остается в прошлом. Ведь я прекрасно знала, что это самое прошлое не характеризует Таню как человека. Она совсем другая. Заботливая, ласковая, добрая. А Эммет сейчас мог вытащить на поверхность все ужасы и грязь, от которых она старалась отмыться.
— Как только Хант нашел тебя, то до Свон было рукой подать. Узнав об условиях вашей жизни, мне пришлось их изменить.

Маккартни не стал останавливаться на прошлом Тани, за что я была ему благодарна.
— Как же мы сюда попали? Я была уверенна, что заехали в Снокоми случайно.
— Ты помнишь, почему вы поехали сюда?
— Твоя напарница, — вспомнила я.
— Маленькая Райс, — кивнула Таня. Вторую официантку называли «маленькой» из-за невысокого роста.
— Это Райс посоветовала нам этот городок. Здесь жил её дедушка вроде как.
— Ты хочешь сказать, что Райс тоже была в твоем заговоре? — еще больше разозлилась я.
— Тысяча долларов — большие деньги.
— Вот задница! — вырвалось у подруги.
Оливия сделала вид, что не заметила.
— Она же и подсунула нам этот «шевроле».
— Который ты уже купила на своё имя, — закончил Эммет.
— А если бы мы не поехали в Снокоми? — поинтересовалась Таня.
— Но вы же поехали!
— Ну все же?
— Тогда я бы придумал другой способ предоставить вам удобную квартиру и приличный детский сад.
— Кто еще в курсе кроме вас, миссис Тёрнер?
— Только я, девочки. Ну и Заккари.
— И вы тоже нас сразу узнали? — не унималась Таня.
Оливия кивнула.
Теперь все смотрели на меня. Будто я должна была вынести свой вердикт. Одобряю, отклоняю.
— Не хочешь ничего сказать? — обратился ко мне Эммет.
— Я хотела попросить вас оставить нас с сестрой одних.
— Действительно, — спохватился Заккари, закончив трапезу, — не будем давить на них.
Он поднялся первым, Оливия и Эммет последовали его примеру…

Мои воспоминания прервало появление сестры. Входная дверь подала признаки жизни. И спустя несколько секунд на кухню вошла Таня.
— Привет, — улыбнулась я.
Но в ответ улыбки не последовало.

---

Очень жду вас на Форуме!

Всегда ваша,
Beshenayabelka