Третий рассказ цикла Предсмертная записка

Сердце разлеталось в прах от его поведения. Казалось, он носил на своём лице ледяную маску, а взгляды из-под короткой чёлки были более чем красноречивы.
«Он не любит тебя!» - кричал противный внутренний голос каждый раз, когда я мельком глядела на Него. Такого идеального…
Он сидел в большом кресле, устало, опустив голову. Сразу заметно, что идти сюда ему не хотелось. Не далеко играла тихая музыка. Уже тихая. А ведь ещё час назад вечеринка была в самом разгаре.
Мы собрались сегодня и старого друга дома. Не большая компания из одиннадцати человек, включая хозяина. Банальный повод – день рождение. Выпивка, громкая музыка, веселье, всё это было, пока не появился он. Оказывается, его тоже пригласили. Он опоздал, сказал, что задержался на работе. Ложь. Наверно опять был с какой-нибудь девицей, конечно, с его внешностью можно получить любую. Хотя, это вовсе не моё дело! Моя тайная и не разделённая любовь к этому человеку ушла в небытие. По крайней мере, я долго себя в этом убеждала, было тяжело, да. Столько месяцев тоски, одиночества, страданий. Я избегала встреч с ним, разговоров, хотя мы и так практически не общались. Ведь банальное «Привет» нельзя назвать тесным общением.
И вот мы встретились… снова.
Он зашел в комнату, оглядел собравшуюся весёлую компанию, усталым взглядом. Затем поздоровался со всеми и приземлился на свободное кресло рядом со мной. Стоит ли говорить, что моё настроение сразу упало, и он видимо это заметил, потому, что поспешил отодвинуться подальше от меня.
- Да что вы друг друга шарахаетесь!? – Послышался голос пьяной подруги.
- Эллис, кажется, ты перепила и несёшь лишнее, - мигом нашелся он.
- Я может, и перепила, а вот ты трезв! Поэтому тебе, дорогой грозит штрафная рюмка за опоздание, и не одна, - на последнем слове подруга подмигнула и схватилась за бутылку.
На этот раз он молчал. Просто пил. Потом расслабился и присоединился к всеобщему веселью.
Рюмка, затем ещё одна и ещё…
Он заливал печаль. Впрочем, я тоже. Видеть его стальной взгляд, ощущать его на себе, и бояться сказать хоть единственное слово столь дорогому мне человеку, всё это было выше моих сил. Да и вот так просто уйти я не могла. Более того, я не хотела уходить. Он смотрел на меня. Довольно редко, но пристально, как будто хотел что-то увидеть. Что-то, что было ему необходимо именно сейчас. Я знала, чувствовала его взгляд. Сердце в раз сжималось, а потом билось стократ сильнее, и я знала, что он смотрит на меня именно в этот момент. Интересно, о чём он думает? Я невольно улыбнулась своему вопросу и повернулась в его сторону.
Электрический ток пронзил всё тело. На меня в упор смотрели два глубоких серых омута, тонуть в которых было для меня сладостной мукой, и самыми страшными пытками ада одновременно. Глаза, слегка затуманенные алкоголем, они излучали неведомое тепло. Они звали ближе, и я оцепенела.
Мы смотрели друг на друга, и мир вокруг замер, или даже не существовал. Только он, только я.
Он протянул ко мне руку.
- Пойдём танцевать? – Совершенно неожиданно спросил он.
Я лишь кивнула в ответ. Мы встали посреди комнаты. Заиграла музыка, и я очутилась в его объятьях. Мир казался нереальной сказкой. После стольких лет мечтаний он был рядом. Тепло его тела, аромат его духов, сладкий, приторный, но такой манящий. От непонятного счастья кружилась голова, а на лице красовалась хмельная улыбка.
Он наклонил голову, и что-то зашептал мне на ухо. Шею обдало горячее дыхание, вызывая приятную щекотку. Ещё секунда и аромат самбуки оказался совсем рядом. Я вздрогнула, и он слегка отстранился, продолжая нежно обнимать меня за талию.
- Ну, так что? – Он заглянул мне в глаза.
- Что, что? – Не поняла я. Стыдно было признать, но его вопрос я прослушала, наслаждаясь моментом абсолютного счастья.
- Я предложил ненадолго покинуть наших друзей, и уединиться для серьёзного разговора.
Я дёрнулась. Счастье вмиг испарилось. В серых омутах плясали чёртики. Стало дико неприятно от осознания, казалось очевидного факта.
- По-твоему, я подстилка на ночь? – Боль и обида жгли сердце сильнее, чем раскалённое железо. Слёзы предательски потекли из глаз, привлекая к нам ненужное внимание ОБЩИХ друзей. Я резко дёрнулась, в попытке уйти прочь, и не вспоминать больше ни его, ни этот вечер, ни даже свою глупость.
Шаг, второй…
И моё запястье оказалось сжато чьей-то рукой. Я обернулась, и встретила два серых омута. Снова.
- Постой, - прошептал он. – Ты не правильно меня поняла.
- Я всё поняла правильно, не лги, пожалуйста, этим ты сделаешь ещё хуже.
Снова дёрнув руку, я надеялась застать его врасплох, но он был готов, и лишь ещё крепче сжал моё запястье. А затем потянул к себе.
- Отпусти… - Застонала я как можно тише.
- Нет. – Твёрдый ответ. – Я больше никогда тебя не отпущу. Никогда. Чего бы мне это не стоило. – Он нагнулся к моим губам, и следка коснулся их своими губами.
Я опешила. Человек, которому было наплевать на меня семь лет, теперь сам пытался завоевать моё внимание. Он разжал свою стальную хватку, и моё запястье снова обрело свободу.
- Прости, - прошептал он мне в губы. – Прости, что так долго решался подойти.
Я сделала шаг назад. Сейчас, в сердце жила только грусть. Он решился, да это радует. Но слишком поздно. Я ждала его семь лет. А теперь вот так просто от одного прости должна растаять? Если бы он знал, сколько неотправленных писем с признаниями лежало у меня под кроватью, сколько стихов о безответной любви было написано бессонными ночами. Сколько слёз я пролила в ожидании чуда.
И вот оно. Свершилось. Но поздно.
- Простить, значит понять. А понять, что после семи лет безответной любви я вдруг, вот так просто тебе стала не безразлична, я не в состоянии.
- Семи лет… - Зачарованно повторил он, и схватился руками за голову.
- Прощай, Эдвард Каллен.

- Я люблю тебя Изабелла Свон! – Услышала я, прежде, чем закрылись двери лифта.
Предательские слёзы снова хлынули по щекам.
Лифт спускался всё ниже, унося меня от переживаний в реальный мир.
5 этаж…
4 этаж …
3 этаж …
2 этаж …
1… этаж, и вот двери лифта открылись. Порыв морозного воздуха подул мне в лицо. Я сделала шаг вперёд и открыла глаза. Два серых омута, мы встретились снова. Он стоял предо мной, в тонкой футболке и синих джинсах. На дворе январь, а мы как дети. Смотрим друг на друга. Свист ветра, метель за дверью подъезда и безумное чувство, которое связало два одиноких сердца.
Семь лет мы любили друг друга, молча, безропотно. Тоска съедала наши сердца. Грусть, которую не мог усыпить ни один парень, ни одна девушка. Грусть, которая не давала спать ночами нам обоим. Мы любили, и мы боялись друг друга.
- Я люблю тебя Изабелла Свон! – Эхом раздалось по каменному подъезду.
- И я люблю тебя Эдвард Каллен, - сквозь слёзы прошептала я.

Простить – значит понять. А понять его я до сих пор не могу.